Онлайн чтение книги Воссоединение ReUnion
Глава 1.1 - Половина сострадания (1)

Эта история произошла несколько лет назад.

Сидя в машине, мчащейся вдоль горного хребта, я шевелил затёкшими пальцами ног. Конечным пунктом назначения была вилла где-то в Канвондо [1]. Иногда за окном машины мелькали виды, достойные восхищения, однако некогда было любоваться подобным. Потому что я постоянно беспокоился о том, не съезжает ли длинный парик с моей головы, сильно ли нелепа эта развевающаяся юбка и смогу ли я нормально ходить в туфлях, которые очень жмут? Конечно, никто ничего не сказал по поводу моего внешнего вида, но всё равно от ненужного беспокойства я вновь и вновь одёргивал подол юбки. 

[п/п: Канвондо – провинция Южной Кореи, большую площадь земель которой составляют леса и горы]

Моё двадцать второе лето – до этих пор я прожил довольно тяжёлую жизнь. Поскольку родился в бедной семье, мне пришлось отказаться от многих вещей ещё с юных лет. Учёба, друзья и многое другое….

По мере того как я рос, я отказывался от одного и от другого, и, в конце концов, у меня остались только мать и младший брат. И хотя во всём обвинял банальную бедность, до определённых пор всё было терпимо. Повзрослев, я смог зарабатывать и поэтому какое-то время жил надеждами. Мне больше нечего было терять, так что я думал, что единственное мне осталось – это работать и копить деньги. 

Но даже такая мечта казалась недосягаемой.

Врачи сказали, что пока мама одна ухаживала за двумя сыновьями, болезнь давно и глубоко поселилась в её теле. 

–Вы обратились слишком поздно, – небрежно сказал усталый доктор. Даже когда он говорил об альтернативных методах лечения, он, казалось, сдерживал и проглатывал следующие слова: «Всё равно это бесполезно».

И пусть это была очень маленькая вероятность, близкая к нулю, мы не хотели сдаваться, имея хоть какую-то возможность на выздоровление. Но даже такие цифры обходились слишком дорого для нашей семьи. Я не позволил Гону бросить школу и пойти зарабатывать – я сам делал всё, что было в моих силах. И к тому времени, когда я решил, что переутомление от недосыпа и большое количество работы сломили меня – ко мне подошёл мужчина в опрятном костюме. В руках он держал фотографию знакомой девушки. 

Прошло уже десять лет с момента гибели этой девочки. Но несмотря на это имя Хан  Джиён чётко отпечаталось в моей памяти. Когда я был ещё совсем мал, наша небольшая семья проживала в захудалом райончике. И именно эта девочка была моей соседкой, с которой впоследствии мы стали словно брат и сестра. Хотя поначалу и не ладили из-за особенностей её характера. Причина, по которой мы сблизились, заключалась исключительно в бабушке Джиён по материнской линии.

Когда наша мама уходила рано утром на работу, дома оставались только я и Гону. Конечно, не было и речи о том, что маленький ребёнок сможет позаботиться о младшем брате. Поэтому бабушка Джиён целыми днями приглядывала за нами. На протяжении нескольких лет, не требуя ничего взамен.

Мы поселились в неблагополучном районе, в котором проживали только те, кто находился в трудной жизненной ситуации. Бабушка Джиён считалась немного странной, поскольку, живя в подобном месте, она с удовольствием помогала другим.

В отличие от нас с братом, у Джиён имелся отец, однако обстановка в их доме была далеко не благоприятной. Отец Джиён считался известным человеком в тех кругах. Он появлялся в доме один раз в месяц – и лучше бы этого не делал вовсе. 

В те дни, когда этот отброс заявлялся в свой дом, ни я, ни Гону не могли уснуть до поздней ночи. Потому что мы слышали те ужасающие звуки разбивающейся мебели, доносившиеся из соседнего дома. 

Джиён и её бабушка погибли от рук этого безумца. Спустя долгое время отсутствия этот человек вернулся домой и разгромил всё внутри, затребовав деньги. Как бы он ни изводил своих домашних, не получив желаемого – не совладал с гневом и ночью поджёг дом.

Это был район, где требовалось много времени, чтобы подняться по узким улочкам к нужному дому. К тому времени, когда наконец приехала пожарная машина, все уже были мертвы.

Мужчина, подошедший ко мне, представился как Чан Мёнсу. Протянутая мне визитная карточка принадлежала человеку, с которым меня абсолютно ничего не связывало.

«Вице-председатель Тэвон Груп».

Пока я стоял в оцепенении, держа в руках такую серьёзную визитную карточку, Чан Мёнсу обратился ко мне со странной просьбой. Стать Хан Джиён и поговорить о своей бабушке с его отцом.

Это была обычная история, если таковой её можно считать. 

В трудные времена, отец Чан Мёнсу – в молодости рано потерявший родителей – оказался в неоплатном долгу перед семьёй Хан Джиён. И теперь, когда он стар и в любой момент может уйти на покой, он очень расстроен тем, что так и не смог отплатить за оказанную поддержку. Поэтому попросил своего сына отыскать бабушку Джиён. Поскольку прошло уже много лет и той женщины уже нет в живых, он захотел отыскать хотя бы кого-то из её ближайших родственников. 

Однако когда Чан Мёнсу отыскал семью Джиён, оказалось, что они все скончались. 

Затем мужчина, притворяясь почтительным сыном, сделал взволнованное лицо и сказал, что его отец не переживёт подобного горя. 

Хоть этот человек внешне и выглядел очень расстроенным, я видел, что он совсем не опечален смертью Джиён и уж тем более его не беспокоило состояние собственного отца. Скорее он давал мне намёк, не произнося лишнего. Ожидая, что я выслушаю его и беспрекословно выполню любую просьбу.

В конце концов, меня убедили именно деньги, а не чья-то сыновья почтительность. Да даже, если эта история была взята с потолка – мне нечего терять. Чан Мёнсу был великодушен и обещал щедрое вознаграждение, он также сказал, что если я потерплю неудачу в этом деле, то он всё равно выплатит небольшую сумму. В любом случае до этого момента я намеревался продать своё тело, если это хоть как-то поможет моей семье. 

Так что я ответил, что вполне охотно выполню столь абсурдную просьбу.

В те времена хоть я и выглядел худым, однако был недостаточно высок, чтобы более естественно смотреться в женской одежде. Чан Мёнсу успокоил, что зрение его отца уже не такое хорошее – так что не о чем волноваться. Однако я всё равно считал, что лучше найти кого-нибудь другого более подходящего на эту роль. В конце концов, даже у настоящей Хан Джиён, будь она жива, не осталось бы так много воспоминаний о своей бабушке, которая скончалась, когда девочка была ещё совсем мала. Казалось, если найти девушку её возраста и научить её нескольким вещам, то она сможет более правдоподобно сыграть Хан Джиён. 

Но эта глупая мысль бесследно исчезла, как только я встретил отца Чан Мёнсу – председателя Чан Чхольуна. 

Поскольку я не находил себе места от предстоящего знакомства, то почему-то рисовал в голове вполне скучную сцену. Трогательная встреча с седовласым стариком, выпрыгивающим из посон [2]. Однако, когда я встретил председателя Чана, он сидел в своём инвалидном кресле, и с хмурым выражением лица изучал меня.

[п/п: приветствовать кого-то без обуви, т.е. настолько радоваться встрече, что выйти встречать гостя, позабыв об обуви] 

–Говоришь, ты Хан Джиён?

Он спросил это таким тоном, словно вёл допрос и пытался меня запугать. Как только я, шатаясь из-за неудобной обуви, вышел из машины, то уже в тот момент решил, что меня разоблачили. Однако, я не мог отступить, поскольку помнил причину, по которой решил стать частью этого нелепого шоу.  

–Да, дедушка. Я Джиён.

Я изменил тон голоса и вежливо поздоровался, но председатель Чан лишь хмыкнул в ответ. Похоже, ему не очень понравилась внучка, которую привёл его сын-благодетель в результате долгих и жадных поисков. 

Старик закричал на Чан Мёнсу, который стоял рядом со мной:

–Думаю, ты настолько неискренен в своих поисках, что уже даже не пытаешься привести кого-то похожего на неё. 

Только услышав эти слова, я понял всю сложившуюся ситуацию. Видимо, сюда уже не раз приводили фальшивых "Джиён". И всех их председатель отсылал прочь. Вот почему Чан Мёнсу зашёл так далеко, заставив меня одеться как женщину. Ему просто нужен был кто-то, кто был достаточно близок к бабушке Джиён, даже если мы не являлись кровными родственниками.

Чан Мёнсу растерялся и попытался уговорить отца:

–Нет, отец. В этот раз это точно настоящая Джиён.

–Да? – саркастически ответил председатель Чан и тут же обратился ко мне: – Скажи-ка, где находится родной город твоей бабушки?

Я отвёл взгляд из-за внезапного вопроса. Родной город бабушки Джиён…Я знал, что она была единственной дочерью и выросла где-то в провинции. 

–Чонджу… .

–Тогда когда у неё день рождения?

–Де-день рождения?

Я даже не мог вспомнить день рождения родной бабушки, что уж говорить про соседскую старушку, которая умерла десять лет назад.

Пока я заикался, нетерпеливый старик цокнул языком и покачал головой. Я наивно полагал, что это будет простая встреча с подтверждением личности, однако атмосфера категорически отличалась от того, что успел себе представить.

Я покосился на Чан Мёнсу. Он ведь сказал, что единственное, что от меня требуется это притвориться Хан Джиён, и не было и речи о прохождении какой-то специальной проверки. Однако мужчина лишь прищурился, наблюдая за реакцией председателя Чана. 

Сам председатель Чан некоторое время сверлил меня взглядом, прежде чем развернуть инвалидное кресло и направиться в сторону дома. Должен ли я пойти за ним и попытаться убедить или мне стоит возвратиться?

Конечно, я хорошо понимал, что всё не настолько просто, чтобы получить награду лишь перекинувшись парой слов и один раз засветив своим лицом. 

–Заходи в дом. Увидимся через три-четыре дня, – произнёс Чан Мёнсу, кивнув подбородком, словно прочитал мои мысли.

Секретарь Чан Мёнсу достал из багажника два больших чемодана и передал их мне. Конечно, там были исключительно те вещи, которые необходимы для женского гардероба. Я забрал один, посчитав, что его будет достаточно для поддержания атмосферы. 

Заслуживал ли я доверия или просто не оправдал ожидания – в любом случае Чан Мёнсу похлопал меня по плечу, как бы подбадривая, и вернулся в Сеул. 

А я остался один в большом саду.