Онлайн чтение книги Лучше быть вдовствующей императрицей It’s Better to be the Empress Dowager
1 - 132

Во дворце Куньнин Тан Шиши, откинувшись на кушетку, массировала талию и жаловалась Дуцзюань: 

— Беременность летом - настоящий ад.

Из-за жаркого лета в Цзиньлине беременной Тан Шиши было очень некомфортно. Заметив это, Дуцзюань спросила: 

— Государыня, может попросить Бюро по делам императрицы прислать лед?

Тан Шиши была беременна и не решалась использовать лед, поэтому могла только обмахивать себя веером в комнате. Тан Шиши немного подумала и покачала головой: 

— Забудь, для ребенка холод вреден. Потерплю немного.

Дуцзюань поспешила вперед, чтобы обмахивать Тан Шиши веером. Она легонько обмахивала и говорила: 

— Государыня, раз Вы плохо себя чувствуешь, может скажете об этом Его Величеству?

Тан Шиши холодно фыркнула и ехидно сказала: 

— Что толку? Все равно мне придется это терпеть.

Как раз в этот момент Лю Цзи подошел и услышал такую фразу. Чжао Чэнцзюнь боялся потревожить покой Тан Шиши и не позволил евнуху у двери объявить о своем приходе. Однако он не ожидал, что столкнется с такой сценой.

Лю Цзи смутился и поспешил взглянуть на Чжао Чэнцзюнь. Хозяин был спокоен, словно ему было все равно. Лю Цзи осторожно сказал: 

— Государыня беременна, темперамент изменчив. Она не жалуется на Ваше Величество.

На лице Чжао Чэнцзюнь ничего не изменилось, но Лю Цзи боялся, что он рассердится. На самом деле Чжао Чэнцзюнь уже давно привык к этому. Разве это не нормально, когда его ругают?

Когда Тан Шиши недовольна, она обязательно находит его, чтобы выместить свой гнев. Для него это было нормальным явлением, так что к чему суетиться?

Дворцовые служанки дворца Куньнин заметили приближение Чжао Чэнцзюнь и поспешно опустились на колени, отдавая честь: 

— Мое почтение Вашему Величеству.

Тан Шиши заметив его приход, на мгновение замерла на месте, затем жестом попросила Дуцзюаня помочь ей и медленно встала. Чжао Чэнцзюнь с трепетом наблюдал за ее движениями и тут же сказал: 

— Не двигайся, быстро садись.

Но Тан Шиши не села на место как прежде, а отсалютовала. Чжао Чэнцзюнь вздохнул, шагнул вперед, взял Тан Шиши за руку и с силой остановил ее движение: 

— Сядь.

Тан Шиши фыркнула и жестко сказала: 

— Спасибо, Ваше Величество.

Дуцзюань встала рядом с ней и отдала честь. Она посмотрела на Тан Шиши, а затем спокойно посмотрела на Чжао Чэнцзюнь. Она не знала, стоит ли вмешиваться в ситуацию. Императрица выглядит так... не похоже, что она станет говорить мягко. Если бы Дуцзюань осталась, она могла бы увидеть возможность спастись от бури. Если же она отступит, то, возможно, императрица снова разгневает Его Величество.

Когда Дуцзюань заколебалась, Лю Цзи прочистил горло и глазами дал знак всем выходить. Дуцзюань неохотно, но все же была оттащена дворцовыми служанками.

Увидев, что Чжао Чэнцзюнь прогнал дворцовых служанок, как только вошел, Тан Шиши тихонько фыркнула и вырвалась из рук Чжао Чэнцзюнь. Она медленно села и спросила: 

— Ваше Величество прогоняет людей, только войдя. Что ты хочешь сделать?

Чжао Чэнцзюнь было все равно, что Тан Шиши стряхнула его руку. Он боялся, что она потянет талию. Он все же подошел, чтобы помочь ей сесть, а затем сел рядом с ней: 

— Почему у тебя такой взрывной характер?

Тан Шиши рассмеялась: 

— Ваше Величество обижается, что я такая вспыльчивая?

Чжао Чэнцзюнь знал, что если он ответит на ее вопрос, то сегодня это будет продолжаться бесконечно. Он благоразумно уклонился от ответа и сказал: 

— Как это может быть? В моих глазах всё в тебе хорошо. Просто я боюсь, что ты навредишь себе.

Тан Шиши сказала двусмысленно: 

— Во внешнем дворе так много важных и неотложных дел, ожидающих внимания Вашего Величества. Где мы, мать и сын, можем осмелиться потревожить Ваше Величество?

Чжао Чэнцзюнь втайне вздохнул. Что должно быть, то будет. Чжао Чэнцзюнь не стал спорить и опровергать, а выложил все, как на духу: 

— Это я виноват, что пренебрегал тобой в последние дни. Ему хорошо у тебя в животе? Не тревожит?

Тан Шиши промолчала. Чжао Чэнцзюнь осторожно баловал любимую жену. Если она не ответит, тогда он сам пойдет и узнает. Чжао Чэнцзюнь сразу же прикоснулся к ней. К сожалению, ребенок не двигался, как Чжао Цзыгао. Чжао Чэнцзюнь долго ждал у живота и не дождался его шевеления.

Чжао Чэнцзюнь с некоторым сожалением убрал руку и сказал: 

— Этого не должно быть. Чжао Цзыгао в этом месяце любил двигаться в полдень.

Тан Шиши тихо сказала: 

— Может быть, он не узнал тебя и в душе насторожен. Поэтому не хочет двигаться.

Чжао Чэнцзюнь был беспомощен. Но он понимал, что слова Тан Шиши были разумными. Когда она была беременна Чжао Цзыгао, он сопровождал ее на протяжении всего процесса, но вторая беременность совпала по времени с восхождением на престол. Напротив, со вторым ребенком он проводил слишком мало времени.

Чжао Чэнцзюнь сказал: 

— Что ж, это моя вина. Дождитесь моего возвращения, я буду сопровождать все чаще.

Тан Шиши смутно почувствовала, что что-то не так, — ждать его возвращения? Что это значит? Но не успела Тан Шиши договорить, как Чжао Чэнцзюнь продолжил: 

— Я договорился с наставником Ван, чтобы внук наставника в следующем году поступил во дворец и учился с Чжао Цзыгао.

Голос Чжао Чэнцзюнь был ровным, как будто речь шла совершенно об обычном деле. Тан Шиши отвлеклась и нахмурилась, спрашивая: 

— Просветление уже в следующем году?

— В следующем году ему исполнится три года. Почти как раз.

Тан Шиши продолжала хмуриться: слишком рано. Чжао Цзыгао не мог насладиться даже несколькими годами беззаботного детства, прежде чем ему придется идти в школу. Но, опять же, Тан Шиши рационально понимала, что это во благо Чжао Цзыгао.

Тан Шиши попала в переплетение эмоций и рациональности. Чжао Чэнцзюнь спокойно посмотрел на ее лицо и сказал: 

— Младший внук наставника двора на год старше Чжао Цзыгао, они как раз могут составить друг другу компанию. Наставник Ван обладает глубокими знаниями, он строго управляет семьей, и никому из мужчин его семьи не разрешается брать наложниц. Я думаю, что седьмой юный барыч Ван неплохо растет в такой обстановке и как раз подходит для того, чтобы стать товарищем Чжао Цзыгао по учебе.

Даже если Тан Шиши не разбиралась в политике, она знала, что товарищи по учебе принца и принцессы выбирались не случайно и часто представляли политические силы, стоящие за ними. Неужели Чжао Чэнцзюнь хотел сблизить Чжао Цзыгао и семью Ван? Почему?

Тан Шиши с недоумением спросила:

— Оба ребенка еще маленькие. Одному из них один год, а другому - два года. Они даже говорить толком не умеют. Почему мы должны решать вопрос о товарище по учебе именно сейчас?

— Ничего страшного, если решение будет принято раньше, - Чжао Чэнцзюнь сказал, - это позволит семье Ван заранее подготовиться.

Тан Шиши и так уже чувствовала, что что-то не так, а теперь она стала еще более подозрительной. Тан Шиши нахмурилась и спросила: 

— Ты что-то скрываешь от меня? Почему ты сказал, чтобы я ждала твоего возвращения? Ты уходишь?

Она была не совсем глупа, по крайней мере, заметила. Чжао Чэнцзюнь улыбнулся, обнял ее за плечи и, нежно положив подбородок на ее волосы, сказал:

— Чжоу-ван и Ци-ван собираются восстать. Через несколько дней я покину столицу и сам отправлюсь в военный поход. Лю Цзи я оставлю во дворце. Если что-то понадобится, найди Лю Цзи.

Тан Шиши была поражена, ее глаза внезапно расширились. Сам отправиться в военный поход... Все было точно так же, как в книге.

Потом его случайно подстрелят скрытой стрелой, он умрет молодым и так далее. Неужели и это произойдет?

Чжао Чэнцзюнь, опираясь на душистые волосы Тан Шиши, размышлял, - если с ним действительно что-то случится, то среди людей, таких как наставник двора Ван, Лю Цзи и приказ по делам Двора, найдутся те, кто обязательно поддержит Чжао Цзыгао в качестве императора. Что касается Сян Ина, главного советника Яна и других, то Чжао Чэнцзюнь был уверен, что если один из них - взрослый и завистливый Чжао Цзысюнь, а другой - юный и невинный Чжао Цзыгао, то они точно выберут Чжао Цзыгао.

Юному императору обязательно нужна вдовствующая императрица, чтобы помогать ему в политике, а Тан Шиши могла наконец-то осуществить свою мечту, по-настоящему добиться желаемого и сделать то, что хотела.

Чжао Чэнцзюнь сначала думал, что в нем нет эгоизма и что он точно сможет справедливо относиться к своему родному и приемному сыну. Но позже он понял, что никогда не должен бросать вызов человеческой природе.

Даже он сам не мог этого сделать.

В конце концов, он был неравнодушен к Тан Шиши. Пока она могла почивать на лаврах и получать в этой жизни все, что хотела, Чжао Чэнцзюнь мог чувствовать себя спокойно, даже если бы умер.

Тан Шиши опустила глаза и погрузилась в долгое молчание. В книге Чжао Цзысюнь стал наследником престола после смерти Чжао Чэнцзюнь. Во-первых, потому что Чжао Цзысюнь пользовался поддержкой семьи Чжоу и семьи Жэнь, а во-вторых, потому что другого выбора не было. У Чжао Чэнцзюнь не было родного сына, только был Чжао Цзысюнь, приемный сын. Более того, Чжао Чэнцзюнь перед походом утвердил Чжао Цзысюнь в качестве наследного принца, что свидетельствовало о желании Чжао Чэнцзюнь передать трон Чжао Цзысюнь. Поэтому Чжао Цзысюнь унаследовал трон без каких-либо проблем.

Но на этот раз все было иначе. У Чжао Чэнцзюнь был родной сын, а Чжао Цзысюнь не был утвержден в качестве наследного принца. Согласно укоренившейся в поднебесной клановой идеологии, после смерти Чжао Чэнцзюнь семейное наследие должен был наследовать его родной сын, а приемный сын мог разделить часть имущества. Однако как можно было отдать трон не родному, а приемному сыну?

Кроме того, Чжао Чэнцзюнь попросил законного младшего внука семьи Ван быть товарищем Чжао Цзыгао по учебе, чтобы семья Ван была на стороне Чжао Цзыгао. Лю Цзи также должен был находиться во дворце. Лю Цзи был верным сторонником императорского рода. После случившегося он обязательно поддержит Чжао Цзыгао в восхождении на престол.

В общем, несмотря на то, что ситуация была неясной, она была очень благоприятной для Тан Шиши. Если бы Чжао Чэнцзюнь было позволено выбирать, он, возможно, не выбрал бы Чжао Цзыгао, но если Чжао Чэнцзюнь скончается, не оставив завещания, то все мировые предрассудки полностью падут в пользу Тан Шиши.

Тан Шиши молчала, так как у нее уже было восемь шансов на победу. Пока она промолчит, должность вдовствующей императрицы будет у нее в кармане. Но таким образом Чжао Чэнцзюнь мог погибнуть.

Он так долго разрабатывал план мести и уничтожения старых обид, и все же погиб накануне победы.

Тан Шиши опустила глаза и спросила: 

— Ваше Величество намерен лично отправиться в военный поход?

— Да.

— Почему?

Улыбка Чжао Чэнцзюнь померкла, он обхватил Тан Шиши: 

— Все это началось из-за меня, и закончить должен я. С самого начала все эти войны, заговоры и перевороты затеял я. А вас я втянул в это.

— Время и обстоятельства неотделимы, нет никакой разницы между тобой и мной, - Тан Шиши говорила ужасным тоном и прямо, - ты не боишься, что во время похода произойдет какой-нибудь несчастный случай?

— Я столько лет хожу в походы с войсками и неизвестно, сколько сражений я провел на северо-западе. В боях с татарами у меня не было ни одного несчастного случая. Так почему же я должен бояться двух своих никчемных  братьев?

Тан Шиши поджала губы и сказала: 

— Это совсем другое.

— В чем отличие?

Тан Шиши замолкла. Впервые она почувствовала, что как бы она ни сказала, все будет неправильно. Как она должна была сказать? Может ли она сказать, что он не погибнет в бою, а после победы будет отравлен скрытой стрелой, пущенной из-за спины?

Тан Шиши все еще размышляла, как сделать эту фразу подлинной и правдоподобной, не вызывающей сомнений. Пока она размышляла, над ее головой раздался легкий смех.

Чжао Чэнцзюнь крепко обнял ее и ребенка, зарывшись подбородком в ее волосы, и молча улыбнулся. Он не собирался испытывать ее, но она была готова напомнить ему, чтобы спасти его. Ему не о чем жалеть, даже если он умрет.

Тан Шиши почувствовала неладное, когда услышала его смех. Тан Шиши подняла брови и спросила: 

— Над чем ты смеешься?

Чжао Чэнцзюнь подумал, что она недостаточно умна и бессердечна. Если бы она была достаточно бессердечной и позволила Чжао Чэнцзюнь умереть, то до конца жизни была бы свободна от забот. Разве можно сравнивать благосклонную императрицу с вдовствующей императрицей, которая могла делать все, что ей заблагорассудится?

Чжао Чэнцзюнь сказал: 

— Почему ты больше не носишь синее длинное платье в своем шкафу?

Тан Шиши внезапно изменилась в лице. Тан Шиши никогда не носила это платье, так как прятала в нем книгу! Как Чжао Чэнцзюнь узнал об этом?

Как только Чжао Чэнцзюнь увидел ее реакцию, он понял, что она никогда не проверяла его с тех пор, как в последний раз читала книгу. Чжао Чэнцзюнь вздохнул:

— Твое сердце поистине большое.

Тан Шиши сидела на том же месте, не двигаясь. Она не пыталась искать ее или притворяться, что не знает. Вместо этого спросила: 

— Ты меня проверяешь?

— Нет, - Чжао Чэнцзюнь ответил, - если бы я хотел проверить тебя, то не стал бы говорить тебе такие вещи. Но я все равно очень рад, что ты смогла мне об этом напомнить.

Сердцебиение Тан Шиши постепенно успокаивалось, - точно, если Чжао Чэнцзюнь проверял ее сейчас, то не было необходимости рассказывать ей о книге. Она полагала, что книгу уже давно положили на прежнее место. Если Чжао Чэнцзюнь ничего не сказал бы, то Тан Шиши вообще ничего не узнала бы.

У Тан Шиши внезапно испортилось настроение. Чжао Чэнцзюнь крепко обнял ее и сказал: 

— Ты можешь спокойно ждать меня с детьми дома. Я обязательно вернусь.

Тан Шиши моргнула, в глазах появился густой водяной туман: 

— Хорошо.

___________

Переводчику есть что сказать:

Спасибо всем за поддержку!

Источник: pinterest