Онлайн чтение книги Лучше быть вдовствующей императрицей It’s Better to be the Empress Dowager
1 - 57

Рано утром Чжао Чэнцзюнь вернулся вместе со всеми.

Цзин-ван лично сопровождал семью Си, и это вызвало новую шумиху во всем городе Сипин, хоть и Чжао Чэнцзюнь покинул строй после въезда в город. Он отвез карету Тан Шиши и Лу Юйфэй обратно в резиденцию, а Чжао Цзысюнь и его стражники проводили семью Си домой. Однако на эти детали никто не обратил внимания.

Они знали только, что Цзин-ван поспешил покинуть город после метели и уже через день лично забрал женщин семьи Си обратно. Говорят, помимо Си-фужэнь, там была и вторая юная барышня  Си.

Кто такая вторая барышня Си? Она - младшая сестра Си Юньван, первой невесты Цзин-вана. Говорят, они были как две капли воды, а телосложение и внешность Си Юньчу были точно такими же, как у ее покойной старшей сестры.

Слыхавшие, вздыхали один за другим: Цзин-ван и вправду был человеком, не забывающим старинную дружбу.

Тан Шиши наконец вернулась в резиденцию. Едва они вошли во вторые ворота резиденции, ни у Лу Юйфэй, ни у Тан Шиши не было сил приветствовать друг друга, и они отправились отдыхать в свои покои. Вернувшись, Тан Шиши приняла ванну и проспала до темноты, после чего окончательно набралась сил.

Дуцзюань зажгла свет и помогла Тан Шиши сесть: 

— Барышня, для Вас все время разогревали ужин. Хотите поесть?

После сна Тан Шиши была полна сил, и даже аппетит у нее восстановился. Она немного подумала и ответила: 

— Не следует много есть на ночь. Принеси что-нибудь вкусное и легкоусвояемое.

— Слушаюсь.

Тан Шиши была одета в нижнее платье. Поскольку сейчас в комнате никого не было, ей было лень переодеваться, она пошла в столовую ужинать в этой же одежде. Дуцзюань возмущенно сказала, протягивая Тан Шиши посуду:

— Барышня, Вы знаете, что за эти два дня, пока Вас не было, в резиденции поднялось много шума? Я не знаю, кто передал весть о том, что принц якобы намерен породниться с семьей Си. Принц уже выбирал старшую барышню из семьи Си, а смерть перед свадьбой - табу. Они не единственная семья в поднебесной. Стал бы принц дважды обручаться с одной семьей?

Тан Шиши сделала глоток супа и медленно сказала: 

— Принц сам так сказал.

Дуцзюань была совершенно ошеломлена: 

— Что?

—  Си-фужэнь спросила принца, когда он женится. Принц лично ответил, что скоро, - Тан Шиши отставила чашу, похлопала Дуцзюань по руке и посоветовала: - Это дело решенное. Тебе следует поскорее забыть об этом. Когда во ворота войдет вторая барышня Си, если ты будешь продолжать так себя вести, никто тебя не спасет.

Тан Шиши считала себя амбициозной. В результате Дуцзюань стала еще сильнее стремиться к реализации своих амбиций. Она решила, что Тан Шиши пойдет по самому прямому пути к вершине, и даже планировала сделать Тан Шиши первым человеком после Цзин-вана. Тан Шиши была очень тронута, но все же решила отказаться от этой идеи.

Ведь целью Тан Шиши был Чжао Цзысюнь.

Великие устремления Дуцзюань были разбиты на тысячи кусков. С трудом смирившись с этим, она с грустью спросила: 

— Принц упоминал имя второй юной барышни Си? Может, это недоразумение?

Тан Шиши посмотрела на Дуцзюань с глупым видом и сказала: 

— Бесполезно рисковать. Лучше подготовиться заранее.

Закончив говорить, Тан Шиши встала, чтобы прополоскать рот. Дуцзюань стояла перед столом, долго раздумывая, но так и не согласилась.

Несомненно, Цзин-ван относился к Тан Шиши не так, как к остальным. Даже если принц действительно собирался жениться, выбор пал бы на Тан Шиши. Кто такая Си Юньчу? Если бы принц собирался возобновить брак с семьей Си, он бы уже давно это сделал. Почему он постоянно твердил что не намерен жениться, а в этом году вдруг передумал?

Поговаривали, что Цзин-ван не хотел жениться, чтобы подождать, пока подрастет вторая барышня Си. Дуцзюань считала это утверждение очень нелепым. Каким человеком должен был быть Цзин-ван, чтобы блюсти себя в целомудрии столько лет ради женщины? Даже если бы он вправду ждал и не мог жениться, он мог бы хотя бы обручиться.

Имея милую сердцу женщину, мужчина хотел немедленно заявить об этом всему миру и объявить о своем праве собственности. Стал бы он медлить в безвестности? Исключений не бывает. Если мужчина не проявляет инициативу, значит, ему она не нравится.

Мысли Дуцзюань путались. Она взяла мазь и пошла во внутреннюю комнату, чтобы нанести лекарство Тан Шиши. Увидев синяк на спине Тан Шиши, Дуцзюань была потрясена:

— Барышня, откуда это у Вас?

— Не надо об этом, - Тан Шиши уткнулась лицом в подушку и сказала приглушенным голосом: - Случайно упала с кареты.

Упала с кареты? Чем больше Дуцзюань слышала, тем более странной казалась ей эта ситуация. Однако Тан Шиши спрятала лицо, будто не хотела больше говорить. Дуцзюань не могла спрашивать, поэтому ей оставалось только осторожно накладывать мазь.

После Дуцзюань накрыла тело Тан Шиши тонким слоем муслиновой ткани и вышла. Дождавшись ухода Дуцзюань, Тан Шиши еще полежала, чтобы убедиться в отсутствии звуков, и только после этого тихонько заглянула в потайной отсек.

Содержимое отсека осталось прежним и никем не было обнаружено. Тан Шиши вздохнула с облегчением. В этот раз она не взяла с собой книгу. К счастью, книга была в целости и сохранности. 

Тан Шиши, прикрываясь подушкой, перелистнула последнюю страницу. В последней главе говорилось о том, что Чжоу Шуньхуа с трудом заснула в усадьбе, как и Чжао Цзысюнь в одиночестве и молчании.

На этот раз Лу Юйфэй смогла одержать полную победу благодаря величию Чжао Чэнцзюнь. Чжао Цзысюнь никогда бы не смог прогнать Чжоу Шуньхуа, если бы не запугивание Цзин-вана. Однако это лишь излечило симптомы, а не основную причину. Лу Юйфэй казалось, что она выиграла, но на самом деле она полностью проиграла.

Внешняя сила только подстегнет Чжао Цзысюнь к бунтарству. Чем больше окружающие будут противостоять ему, тем глубже будут его чувства к Чжоу Шуньхуа. Тан Шиши закрыла книгу и слабо вздохнула.

Неудивительно, что Лу Юйфэй многие годы не пользовалась благосклонностью. Если бы кто-то насильно прогнал питомца, который нравился Тан Шиши, то Тан Шиши также возненавидела бы его на долгие годы, не говоря уже о том, что Чжао Цзысюнь все же был мужчиной и императором.

Хотя Чжоу Шуньхуа была опасна, у нее не было возможности дать отпор. Из-за неспособности дать отпор Чжоу Шуньхуа оказалась в одном лагере с Чжао Цзысюнь, а Лу Юйфэй стояла на стороне Цзин-вана как угнетатель.

Позже Чжао Цзысюнь поднял восстание и отменил указ Чжао Чэнцзюнь после смерти его. Это произошло по этой же причине. Чжао Чэнцзюнь поистине был чрезмерно могущественен, Чжао Цзысюнь не имел права говорить в резиденции, и даже не мог защитить свою любимую. Стоило Чжао Чэнцзюнь нахмуриться, как Чжао Цзысюнь в страхе отослал свою любимую наложницу прочь. Как же Чжао Цзысюнь мог не затаить обиду в конце концов?

Все было бы ничего, если бы он был его родным сыном. Каким бы суровым ни был отец, кровь всегда гуще воды. Однако с приемным сыном дело обстояло иначе.

Тан Шиши вздохнула. Недаром в старину говорили, что кровные отношения в сущности необратимы, ибо они имеют одно дыхание и ветви. Противоречия между Чжао Чэнцзюнь и Чжао Цзысюнь были неразрешимой проблемой.

Тан Шиши на мгновение вздохнула и снова спрятала книгу. Какими бы несчастными ни были эти отец и сын, один из них был принцем, а другой - шицзы. Тан Шиши было не до жалости к ним. В данный момент она предпочитала заботиться о себе.

Все последующие главы книги были связаны с усадьбой в Наньшане. Иными словами, резиденция превратилась в пустое место.

Тан Шиши глубоко вздохнула: она больше не могла предсказать сюжет. В течение следующего длительного периода времени она могла полагаться только на себя.

Беда и благополучие, слава и позор определялись одним действием.

Лу Юйфэй прислонилась к подушке, помешивая в руке кашу. Когда дверь снаружи тихонько закрылась, Лу Юйфэй удивленно подняла голову: 

— Шицзы... Где шицзы?

Служанка опустила голову и неловко сказала: 

— Шицзыфэй, служка сообщил, что шицзы уже спит и если шицзыфэй есть что сказать, то не мешало бы завтра еще раз туда заглянуть.

Лу Юйфэй была разочарована. Она посмотрела на кашу в своей руке, вдруг она показалась ей совершенно безвкусной и с отвращением бросила похлебку на стол.

Лу Юйфэй не могла скрыть одиночества на лице. Она пробормотала приглушенным голосом: 

— Неужели шицзы винит меня?

Служанка с приданым опустила голову и не решалась заговорить. Шицзыфэй излишне высоко ценили в девичьей семье. Все для нее шло настолько гладко, что она не могла смириться с маленькими неудачами. Пятнадцатого числа Чжоу Шуньхуа украла сердце шицзы, заставив шицзыфэй потерять лицо. Шицзыфэй в ответ должна заставить Чжоу Шуньхуа расплатиться с процентами.

Ревновать соперницу в любви - это правильно, но шицзыфэй в самом деле не следовало идти к Цзин-вану. Дела в спальне должны решаться в спальне. Никто ничем хорошим не кончит, побеспокоив Цзин-вана.

Лу Юйфэй осознала, что была слишком импульсивна. Когда она отправилась в храм Гуанцзи, то изначально планировала помириться с Чжао Цзысюнь. Но в пути их застала снежная буря, тем самым они были вынуждены вернуться на полпути. На обратном пути она несколько раз выражала свое расположение, но Чжао Цзысюнь не был ни горяч, ни холоден, и даже довольно нетерпелив.

Да, нетерпелив. Лу Юйфэй до смерти перепугалась. Неужели она сделала что-то непоправимое?

Однако дело уже дошло до этого, и что теперь делать Лу Юйфэй? Оставалось только продолжать твердить, что она ни в чем не виновата. Она даже не могла выразить сожаление перед служанками. Лу Юйфэй на некоторое время погрузилась в депрессию, но затем подняла подбородок: 

— Устал, наверное, шицзы сегодня. Вскоре он смягчится. От Чжоу Шуньхуа я избавилась. Осталось умиротворить семью Си, и тогда мой план увенчается успехом.

Семья Си была единственной, кто выиграл от этого путешествия. Лу Юйфэй изначально хотела завязать отношения с семьей Си, поэтому намеренно пригласила Си Юньчу. Но она не ожидала, что по ошибке узнает истинные чувства Цзин-вана.

Лу Юйфэй была счастлива и считала, что все это произошло благодаря ее участию. Если бы она не пригласила Си Юньчу и если бы они не столкнулись с опасностью на дороге, как бы Цзин-ван, не желавший жениться, вдруг передумал? Лу Юйфэй с гордостью сказала: 

— Я оказала семье Си такую большую услугу. Они наверняка еще не знает, как меня отблагодарить. С помощью Си Юньчу в будущем я не останусь одинокой и беспомощной в резиденции, когда на меня нападут враги.

Старшая служанка несколько встревожилась и осторожно напомнила: 

— Шицзыфэй, если вторая барышня Си в самом деле войдет в резиденцию, то станет принцессой. Тогда внутренними делами резиденции будет заниматься принцесса.

— Как это возможно? - Лу Юйфэй внезапно опустило лицо: - Си Юньчу может стать принцессой исключительно благодаря мне. Ничего страшного, если она не отплатит за услугу, но только не говори мне, что она захочет отнять у меня мое?

— А как иначе? - служанка вздохнула и мягко увещевала: - Вторая барышня Си гордая и высокомерная. Боюсь, она может не признать помощь шицзыфэй. Ведь ванфэй отличается от шицзыфэй. В то время ее будут поддерживать этикет и закон, а также благосклонность Цзин-вана. Боюсь, она не уступит другим.

На самом деле служанка не поддерживала поддержку Лу Юйфэя Си Юньчу. Двум тиграм не ужиться на одной горе* В резиденции может быть только одна хозяйка. У Лу Юйфэй не было ни свекрови, ни невестки, поэтому ей было гораздо легче принимать решения в одиночку. Почему же она настаивала на привлечении свекрови?

*[一山不容二虎 yīshānbùróng'èrhǔ - два тигра не могут делить одну гору: о тех, кто претендует в равной мере на первенство, руководство и т. п.]

Не усугубит ли это ее собственные проблемы?

Служанка с приданым забеспокоилась и стала уговаривать Лу Юйфэй: 

— Госпожа, служанка знает, что у Вас добрые намерения, но нельзя полностью доверять семье Си. Шицзы - вот он основа Вашего существования. Сосредоточьтесь на нем.

Лу Юйфэй долго сидел спокойно и в конце концов вынуждена была признать, что служанка была права. С Си Юньчу было нелегко найти общий язык. Она явно была пустозвоном, но любила покрасоваться перед окружающими и все осуждала. Даже если Си Юньчу сначала будет ей благодарна, с течением времени она забудет о благодарности.

Она могла привлечь Си Юньчу в качестве помощника, но не могла рассчитывать на нее, как на козырную карту. Лу Юйфэй могла рассчитывать только на себя.

Лу Юйфэй сжала руку до побеления костяшек пальцев. Позже Лу Юйфэй стиснув зубы,  сказала: 

— Чжоу Шуньхуа ушла. Шицзы некому прислуживать, ему нужна еще одна наложница.

На следующий день, прогнав наложниц, пришедших выразить ей почтение, Лу Юйфэй позвала к себе служанку с приданым. Глядя на нее, чувствовала себя не в своей тарелке.

Перед замужеством мать готовила для своей дочери служанок с приданым. Эти служанки обычно обладали привлекательной внешностью и обворожительными фигурами, а кабальная запись находилась у их хозяина. На тот случай, если дочь не сможет родить ребенка или зять полюбит новую и невзлюбит старую, служанки с приданым служили инструментом для получения привилегированного положения.

Естественно, у Лу Юйфэй тоже были служанки с приданым, но она не могла отбросив все чувства, выдать свою служанку замуж своему же мужу. Переступив этот порог, она уже никогда не сможет вернуть все назад. Лу Юйфэй не только разорвала бы связь между хозяйкой и служанкой, так даже у остальных служанок затрепещут сердца. Ведь когда можно стать хозяйкой, то кто захочет быть служанкой?

Даже при наличии кабальной записи нет гарантии, что у этих людей не возникнут посторонние намерения. Лу Юйфэй подумала-подумала и наконец сказала своей личной служанке: 

— Иди. Приготовь мою одежду. Я собираюсь поприветствовать отца.

Лу Юйфэй задумалась. Вместо того чтобы терять своих людей, она могла бы позволить жителям двора Люъюнь устроить собачью грызню*. Все равно этих женщин рано или поздно казнят. У них есть талант и внешность, но им не суждено иметь детей. Такие кандидатки действительно не представляли угрозы для Лу Юйфэй.

*[狗咬狗 gǒu yǎo gǒu - собачья грызня, внутренние раздоры]

После обеда, когда Тан Шиши переписывала книги в кабинете, она получила сообщение от Дуцзюаня. Тан Шиши спокойно и тихо вышла за дверь, подошла к углу и спросила: 

— В чем дело?

Дуцзюань весь день осматривала окрестности. Только сейчас, наконец, поймав хорошо знакомую ей сестрицу, она наконец-то позвала Тан Шиши. Дуцзюань оглядела все вокруг, понизила голос и сказала Тан Шиши: 

— Барышня, во дворе Люъюнь произошло радостное событие.

— Какое?

— Красавицу Цзи выбрали в наложницы для шицзы.

Тан Шиши от удивления подняли брови: 

— Цзи Синьсянь?

— Именно так.

Это не мелочи. Тан Шиши отпросилась у Лю Цзи и стремительно направилась к заднему двору. По дороге Дуцзюань подробно рассказала Тан Шиши о сегодняшних событиях.

— Говорят, именно шицзыфэй пошла просить принца даровать красавицу Цзи шицзы, и принц согласился. В полдень момо шицзыфэй отправилась во двор Люъюнь, чтобы подарить красавице Цзи несколько кусков красной ткани, и оживленно ухаживала за ее лицом*. Сейчас во дворе Люъюнь царит оживление. Вскоре красавица Цзи переедет на задний двор шицзы.

*[绞脸 jiǎoliǎn - удалять пушок с лица с помощью скрученной нитки, - один из древних китайских свадебных обрядов]

Тан Шиши задумчиво слушала. Действительно, Лу Юйфэй приходила один раз утром. Она зашла во двор, чтобы что-то сказать, и тут же вышла. Видя, что все спокойно, Тан Шиши не стала принимать это всерьез. Вопреки всем ожиданиям, Лу Юйфэй отправилась за наложницей.

Тан Шиши не знала, что и сказать, ведь Лу Юйфэй действительно была образцом добродетельной женщины. На второй день брака она взяла двух наложниц для Чжао Цзысюнь. Теперь, спустя всего три месяца, Лу Юйфэй попросила третью наложницу для Чжао Цзысюнь.

Может ей жилось слишком уж удобно или она боялась попасть в немилость?

Тан Шиши было трудно понять. Она вернулась во двор Цзяньцзя, оставив свои вещи, не переодеваясь, поспешила во двор Люъюнь с «поздравлениями».

Тан Шиши вошла в дверь последней. Когда она появилась, красавицы двора Люъюнь уже соревновались друг с другом в красоте, пришла даже Жэнь Юйцзюнь, которой уже давно не было в кругу. Девицы собрались вокруг Цзи Синьсянь. Та только что умылась, волосы ее были закручены в пучок, с лица не сползала улыбка счастья.

Когда вошла Тан Шиши, в комнате на мгновение воцарилась тишина. Затем все встали друг за другом и с улыбкой поприветствовали Тан Шиши: 

— Барышня Тан прибыла, быстро приготовьте место для занятой особы.

Тан Шиши проигнорировала их насмешки. Тан Шиши, улыбаясь, поздравила Цзи Синьсянь: 

— Сестрица Цзи, поздравляю. Я опоздала, надеюсь, сестрица Цзи не будет меня винить.

— Как я могу винить барышню Тан? - Цзи Синьсянь встала со своего места, подняв брови, как бы высмеивая и бахваливаясь: - Кто же не знает, что барышня Тан - единственная важная особа в окружении принца? Как я смею обижать сестрицу, ведь у меня нет времени, даже чтобы угодить сестрице? В будущем я стану на одно поколение ниже барышни Тан. Надеюсь, барышня Тан вымолвить принцу за меня словечко и позаботится обо мне.

Тан Шиши, естественно, согласилась. С приходом Тан Шиши все пересаживались. Тан Шиши сидела прямо впереди, осторожно держа Цзи Синьсянь за руку с «сестринской лаской»: 

— Я находилась в кабинете, новости дошли до меня поздно. Я только сейчас узнала об удаче сестрицы Цзи. Шицзы красив и талантлив, а сестрица Цзи обаятельна и привлекательна, - пара созданная на небесах. В будущем сестрица Цзи обязана старательно лужить шицзы и не обмануть ожиданий шицзыфэй.

Цзи Синьсянь выглядела полностью уверенной в себе, слегка приподняла подбородок и громко сказала: 

— Разумеется. Сестрица Чжоу уехала, а шицзыфэй занята семейными делами. Я должна взять на себя важную задачу сестрицы Чжоу - заботу о шицзы. Сестрица Жэнь, ты так не считаешь?

Будто Цзи Синьсянь решила, что уж она-то точно будет более благосклонна, чем Чжоу Шуньхуа.

Жэнь Юйцзюнь сидела в трансе среди толпы. С неожиданным упоминанием Цзи Синьсянь о ней Жэнь Юйцзюнь на некоторое время остолбенела, а затем ответила: 

— Да, это так. Я деревянная и скучная, не такая живая, как сестрица Чжоу и сестрица Цзи. Шицзы мы доверяем сестрице Цзи.

Несмотря на скромные высказывания Жэнь Юйцзюнь не преувеличивала. Раньше Жэнь Юйцзюнь всегда следовала за Чжоу Шуньхуа, что бы та ни делала. Все считали их заклятыми подругами. Однако ситуация изменилась, когда обе одновременно стали наложницами шицзы.

Хотя шицзы и принял Жэнь Юйцзюнь, он был с ней вежлив и особо не благоволил к ней. Ее положение было совершенно несравнимо с Чжоу Шуньхуа. Раньше Чжоу Шуньхуа преграждала ей дорогу, и Жэнь Юйцзюнь могла выкроить всего один-два дня в месяц с шицзы. С отъездом Чжоу Шуньхуа Жэнь Юйцзюнь решила, что настала ее черед быть благосклонной. В итоге на сцену вышла Цзи Синьсянь.

Цзи Синьсянь обладала очаровательной внешностью, ярким характером и была новой. Как Жэнь Юйцзюнь могла с ней соперничать? Может быть, это и есть ее удел. Цзи Синьсянь была весела, самоуверенна и полна жизни. Жэнь Юйцзюнь, напротив, была меланхоличной и неразговорчивой.

Где была та надменная и прекрасная Жэнь Юйцзюнь, когда она только покинула императорский дворец, в нынешней Жэнь Юйцзюнь? Всего за один год блеск потускнел.

Девицы заступались за Жэнь Юйцзюнь, твердя, что хотят ее утешить, но на самом деле скорее подливали масла в огонь. Тан Шиши только улыбалась, глядя на этих лицемерных сестер, и даже слыша, как Цзи Синьсянь жаловалась, что шицзыфэй прислала много украшений и одежды, которые она не может использовать, Тан Шиши не смогла закатить глаза.

В этой комнате тот, кто не мог противостоять отвращению, проигрывал первым.

Вдоволь похваставшись, Цзи Синьсянь соизволила отпустить Тан Шиши. Тан Шиши втайне почувствовав облегчение, живо ушла.

Фэн Цянь последовала за Тан Шиши.

Фэн Цянь вздыхала вместе с Тан Шиши, идя по дороге: 

— Воистину, мир непредсказуем. Из десяти человек в нашей группе сестрица Тан самая красивая. В итоге Чжоу Шуньхуа и Жэнь Юйцзюнь получили милость одна за другой, но никто не проявляет интереса к сестрице Тан. Теперь даже Цзи Синьсянь была выбрана, а сестру еще не тронули. Весьма несправедливо.

Тан Шиши в сердцах закатила глаза. Эта маленькая ведьма завидовала Цзи Синьсянь и пришла сюда, чтобы спровоцировать ее. Тан Шиши не собиралась на нее поддаваться! Тан Шиши мягко улыбнулась и сказала в особенно добродетельной манере: 

— Это дело шицзы - кому он благоволит и кого награждает. Мы, служанки, должны лишь исправно служить и не вмешиваться в решения господина.

— Сестрица Тан права. Сестрица заслуженно училась у принца и видит всю картину, - Фэн Цянь обняла Тан Шиши за руку и кокетливо заиграла: - я всегда находила Цзи Синьсянь похожей на тебя, но она гораздо менее красива, чем ты. Цзи Синьсянь - всего лишь наложница шицзы, как бы она ни была им благосклонна, как она может сравниться с тобой? Сестрица - любимица принца. По старшинству ты намного выше их.

— Фэн Цянь, не говори ерунды, - Тан Шиши невозмутимо ответила: - Цзи Синьсянь - полухозяйка, а я всего лишь служанка. Она выше, а я ниже. Нет такого понятия, как старшинство. Если ты снова начнешь говорить глупости, я не стану тебя прикрывать.

Фэн Цянь поспешно попросила прощения. Статус Чжао Чэнцзюнь в резиденции был высочайшим. Никто не смел спорить с Цзин-ваном. Увидев слегка холодное лицо Тан Шиши, Фэн Цянь не решилась продолжать разговор.

Если бы Тан Шиши действительно потревожила Цзин-вана, никому из них не удалось бы избежать наказания.

Позже Фэн Цянь почувствовала себя неловко и сердито ушла. Тан Шиши вздохнула с облегчением. После захода солнца Тан Шиши не собиралась возвращаться к переписыванию книги и сразу же отправилась во двор Цзяньцзя.

В любом случае, она являлась незначительной фигурой в кабинете, ее отсутствие не вызывало беспокойства. Сегодня Чжао Чэнцзюнь нигде не было видно, он не узнает, что она прогуляла работу.

Тан Шиши со спокойной душой вернулась в свои покои. Поев и приняв ванну, отослала служанок. Она держала в руках свои длинные мокрые волосы, одной рукой вытирая их, а другой листая книгу.

Она делала это  каждый день, что с течением времени вошло даже в привычку. Тан Шиши привычно пролистала книгу. Ее глаза сильно сузились, когда увидела содержание книги.

Она тут же отбросила волосы и положила пальцы на страницы книги, читая ее содержание слово за словом и предложение за предложением. После Тан Шиши словно поразило молнией,  она долго не могла прийти в себя.

В книге говорилось, что именно ее сегодня приняли в наложницы.

Но теперь этот человек превратился из Тан Шиши в Цзи Синьсяня. Тан Шиши перелистала страницы туда и обратно, и окончательно убедилась, что ошибок нет. В следующей главе рассказывалось о благосклонности Тан Шиши, издевательствах над другими и прочее подобное.

Несомненно, сегодня должен был наступить решающий момент, когда Тан Шиши должна была вступить в стадию борьбы за благосклонность, и с этого момента  бороться за основной сюжет. Но сейчас она полностью упустила свою собственную сюжетную линию.