Онлайн чтение книги Возмездие Payback
Эпилог 3

Ранним утром буднего дня вестибюль на первом этаже отеля пустовал. Поэтому звук вибрации мобильного телефона Джея, который только что вышел из лифта, звучал исключительно громко. Он на секунду остановился и с пустым выражением лица ответил на звонок. С самого момента прибытия в Корею ему не прекращали звонить, и это начало порядком раздражать. Как и ожидалось, цель человека на другом конце была такой же, как у остальных – всем хотелось увидеть его мать в последний раз. 

— Да, я уже выхожу, — словно робот, Джей повторил знакомому матери, которого даже не знал в лицо, то, что говорил остальным. — Моя мать будет похоронена в колумбарии¹, но родственники с её стороны настояли на том, чтобы провести религиозную церемонию… Да, я не против… Дайте знать, сколько людей придёт, и я свяжусь с ответственным за мероприятие. 

Коротко проинформировав своего собеседника, он повесил трубку и пошёл дальше. Но спустя несколько шагов был вынужден вновь остановиться. Вдалеке Джей увидел двух людей, влетевших в вестибюль. Одно из лиц оказалось знакомым – это родственник, которого он встретил, как только прилетел в Корею. Нет, по документам они никем друг другу не приходились, однако, стоило им увидеться, как этот человек начинал рыдать, уверяя, что он его дядя. Если бы Джей не услышал от мамы ту историю, то даже не стал бы иметь с ним дело, поскольку он был очень шумным и надоедливым типом. Поэтому совсем не удивительно, что даже Джей, стоящий в другом конце вестибюля, смог услышать его громкий голос.

— Ох, скорее. Что, если наш Джей уже ушёл?

Жена босса «Алисы», следующая за ним в чёрном платье и неудобных туфлях, возмутилась его словами:

— Что?! Он был в отеле, когда ты звонил ему пять минут назад. Почему не сказал, что хочешь поехать вместе? Нет, серьёзно. Было бы здорово, если бы ты, как его дядя, сопроводил Джея на похороны матери.

— Эй! Да, так и есть! — он повысил голос, однако вскоре успокоился и, пытаясь оправдаться, пробормотал. — Я его дядя, но не обычный дядя… Увидев меня впервые с тех пор, как был маленьким, Джею было неловко рядом со мной. 

— По-моему, ему было просто плевать.

— У него умерла мама. Ты можешь себе представить, насколько одиноким и напуганным чувствовал себя этот ребёнок, прилетев в Корею в одиночку с прахом своей матери?

— Ему около двадцати пяти, какой из него ребёнок?

— Пока ему нет тридцати, он ребёнок.

— … По такой логике ты женился и завёл ребёнка, когда был малышом.

— Нет, я был взрослым.

Жена посмотрела на мужа с нескрываемым разочарованием. В любой другой день он бы сразу заметил малейшую перемену на её лице, но не сегодня. Потому как единственное, на что сейчас был способен босс «Алисы», – это сочувствовать боли и слезам малыша Джея.

— Я действительно не представляю, что он чувствовал, когда один прилетел в такую чужую для него Корею. Кхык… Удалось ли ему сомкнуть глаза сегодня ночью?

Пока директор «Алисы» лил слёзы, его жена огляделась вокруг. 

— Отель очень большой и красивый. Думаю, он отлично выспался. Даже ребёнок до тридцати лет может спать один. И ты зря встал в пять утра, чтобы приготовить Джею кашу. Это пятизвёздочный отель, поэтому, уверена, у него был потрясающий завтрак.

В ответ на слова жены босс закричал:

— Как ты можешь так спокойно об этом говорить?! На его месте я бы проплакал всю ночь! Мне обязательно нужно накормить его кашей. И вообще, разве возраст имеет значение? Даже если тебе сто лет, естественно рыдать, как ребёнок, когда умирает твоя мама! Поэтому… Ха?! Джей! Я здесь! Зде-здесь! — он отчаянно замахал руками, словно человек, молящий о помощи. 

Джей подошёл к ним и с равнодушным выражением на лице произнёс:

 — Я думал, вы приедете сразу в колумбарий.

— Ах, да. Я так и собирался, но, кхы, подумал, как грустно будет тебе везти урну с прахом своей матери в одиночестве, кхы, и… Хы-ык!

В отличие от директора «Алисы», который уже во всю шмыгал носом, в голосе стоящего напротив него парня был только холод.

— Прах уже отправлен в колумбарий.

— Ох, вот как? Тогда стоит хорошенько подкрепиться перед поездкой, поэтому давай сначала сходим куда-нибудь и…

— Я поел, — резко ответил он. 

Поймав на секунду взгляд Джея, жена босса моментально схватила мужа за руку. 

— Видишь? Я же говорила, здесь отлично кормят. 

Однако, в отличие от своей супруги, мужчина, глаза которого были застланы пеленой слёз, не увидел хмурое лицо Джея и, схватив того за грудь, жалобно спросил:

— Да разве ты мог есть в одиночестве после смерти матери? Поспать тебе ведь тоже не удалось?

— Я хорошо выспался, так что вам не о чём беспокоиться.

Теперь Джей говорил с откровенным раздражением, но глаза босса наполнились ещё большими слезами. 

— Хы-ык.

Его плечи задрожали, и жена снова взяла своего супруга за руку. 

— Он ведь сказал, что хорошо выспался. Ты чего?

— Не мог он хорошо выспаться. Он говорит это, потому что боится, что я буду переживать, хнык…

Серьёзно? Женщина перевела взгляд на Джея. На его лице не было и подобия малейшего беспокойства.

— Простите. Просто он очень чувствительный, — неловко улыбнувшись, извинилась она.

— Всё в порядке, — вежливым тоном ответил Джей. — На этом всё?

— Н-нет, ещё кое что, — босс быстро пришёл в себя и протянул заранее подготовленный конверт с документами. — Наверное, странно получать нечто подобное, когда на сердце так тяжело, но я не мог больше ждать, поскольку это наследство, оставленное твоей матерью. Дело в том, что я открыл одно крупное заведение. Но деньги, которые когда-то дала твоя мама, помогли мне начать собственный бизнес. Так что было бы неплохо, если бы тебе принадлежала половина этого заведения. Нет, она должна принадлежать тебе! — он с тревогой посмотрел на Джея, но тот спокойно принял документы, рассеивая его беспокойство. 

— Понятно.

— А? Т-так ты примешь это?

— Да. Теперь мы всё решили, верно? Думаю, мне пора идти. 

Владелец «Алисы» на секунду замер от удивления, а затем быстро закивал.

— Точно, пора! Что ж, раз ты торопишься, то иди. Давай, скорее!

Держа жену за руку, он пошёл прямо за Джеем. Тот не мог сделать и нескольких шагов, поэтому оглянулся и на всякий случай спросил:

— Почему вы следуете за мной?

— Может, поедем вместе?

— Вы приехали не на машине?

В его голосе сквозило открытое раздражение, однако босс «Алисы» лишь ярко улыбнулся.

— Нет, на метро. 

— … Вот как.

— Ты же не думал, что тебя оставят провожать свою мать в последний путь в одиночку? Всё в порядке. Если ты заплачешь, мы будем рядом, чтобы утешить тебя, — сквозь слёзы пробормотал он.

Джей невыразительно кивнул.

— Да. Нельзя плакать во время вождения.

— Именно. Так что мы будем водить по очереди…

— Поэтому плачущего человека нельзя сажать за руль, — отрезал он и пошёл за машиной. 

Глядя ему вслед, жена босса задумчиво наклонила голову.

— Его мать умерла, но не похоже, что ему грустно.

— О чём ты говоришь? Некоторые люди неспособны принять горе, если оно слишком велико. Невозможно представить, насколько огромная печаль сейчас сковывает сердце Джея… Ы-ыа!

В конце концов его супруга сдалась и просто согласилась:

— Ох, ладно.

В тот же момент босс всхлипнул и отвернулся.

— И что ты там сказала? “Не похоже, что ему грустно”? Не говори так! Мать Джея прикладывала столько усилий, чтобы он снова мог испытывать эмоции.

— Прости. Тем не менее, кажется, твоё внимание ему не по душе.

— Н-ну почему я не нравлюсь Джею? — он снова повысил голос, и его покрасневшие глаза задрожали. — Я – человек, который готов безоговорочно встать на сторону Джея, что бы он ни сделал. О-он ведь понимает, на-насколько я искренен?

— Безоговорочно? — переспросила его жена, прищурив глаза. — Даже если он приведёт мужчину и захочет выйти за него замуж?

— Му-мужчину?

— Америка – это страна, в которой ты можешь любить свободно.

— Ах, но мужчина – это немного… 

Она рассмеялась, будто знала, что он так ответит.

— Ты даже такое принять не в состоянии, а говоришь, что готов встать на его сторону, несмотря ни на что. Такими темпами можно лишиться права называться дядей. 

Глаза босса загорелись решительностью. 

— Для любви ничто не имеет значения. Да, меня не волнует пол. Ничего страшного, если он выберет мужчину.

— А если это будет семидесятилетний дедуля с зубными протезами?

— … Дорогая, за что ты так со мной?

— Не понимаю, о чём ты, — она утешающе похлопала плачущего мужа по плечу. — Вокруг Джея сейчас не так много взрослых, которые могут поддержать его. Думаю, было бы здорово заранее подготовиться принять любую ситуацию, — затем, будто вспомнив о чём-то, она с опозданием добавила. — Если подумать, на его свадьбе никто не сядет на место родителей. Ох, это немного грустно.

— Хыа-а!

Директор снова заплакал, и даже глаза его жены, напомнившей об этом, слегка покраснели. 

— Когда мы женились, у нас тоже никого не было. На свадьбе Джея обязательно сядем за главный стол. 

И пока они оба плакали, беспокоясь о свадебной церемонии Джея, его автомобиль медленно остановился у обочины. Опустив окно, он коротко обозначил:

— Два плачущих человека не смогут сесть в машину, потому что это будет мешать вождению.

_______________________

¹ Колумбарий — место, где хранятся урны с прахом.

***

Колумбарий, находящийся под открытым небом, был широким, как парк. На протяжении какого-то времени скорбящие люди в тёмных одеждах безмолвно прощались с женщиной, вернувшейся в родной город в последний раз. Её сын был чрезвычайно спокоен и приветствовал гостей одного за другим, отвечая каждому как положено. Однако некоторых это задело. В конце концов человек, являющийся по сути его единственным членом семьи, ушёл после долгой борьбы со страшной болезнью, а парень, который сейчас должен страдать больше всех, сохраняет спокойный вид. 

“Твоей матери больше не нужно мучиться от боли, поэтому, возможно на том свете ей сейчас лучше.”

“Тебе тоже пришлось нелегко, оберегая мать, пока она боролась с раком.”

“Она так о тебе заботилась. Должно быть, ты сейчас разбит. Можешь поплакать. В такой день это нормально.”

“Спасибо, благодарю вас”, – Джею было не сложно произнести это несколько десятков раз. Вопреки мыслям тех, кто переживал за него, он действительно не страдал и не испытывал какой-то душевной боли. 

Однако большинство собравшихся здесь людей горевали и даже плакали, словно только вчера встречались с почившей, хотя последний раз они видели её более десяти лет назад. Своей печалью эти люди создавали атмосферу, при которой казалось, будто тех, кто не скорбит, нельзя простить. Так что даже те, кто толком не знал его мать, уподобились им и начали лить слёзы. 

Джей был единственным, кого никак не тронула эта печаль. Самым грустным было то, что человек, которому следовало горевать больше всех, не испытывал каких-то особых, нет, он не испытывал никаких эмоций по этому поводу. Джей понимал, каким человеком является, и принимал это, но ему было неприятно стоять в толпе скорбящих. Раздражение стремительно нарастало. Он сунул сигарету в рот и едва слышно выругался: “Блять”.

— А, эм… Ты сегодня хорошо потрудился.

Очередной человек, желающий выразить ему соболезнования, подошёл к месту для курения и осторожно поприветствовал Джея. Тот достал сигарету изо рта и вежливо склонил голову. 

— Да, спасибо, что пришли.

Получив вежливый ответ, он нерешительно отвёл взгляд. Казалось, мужчина хотел ещё что-то сказать. Он открыл рот и принялся тихо бормотать себе под нос. Тем не менее его всё равно можно было расслышать.

— Она очень переживала за своего сына, когда была жива. Твоя мать ужасно сожалела, что не смогла забрать тебя в Америку раньше.

“Раньше.”

Это слово привлекло внимание Джея. Немногие были в курсе той ситуации, в которую когда-то попала его мама. Нет, практически никто.

— Откуда вы её знали?

— Ох, ну, на самом деле, я был близок с конгрессменом, который приходится тебе дедушкой по материнской линии. Он помог мне, когда я был молод, и нанял в качестве телохранителя. Я многим ему обязан.

Подробностей положения семьи работодателя не могли знать даже телохранители. Однако Джей слышал от своей мамы о человеке, у которого были близкие отношения с её семьёй. Джей развернулся, чтобы хорошенько рассмотреть его. Средний рост и обычное телосложение. Скорее, он даже был слегка худощав. Мужчина по-прежнему не поднимал глаз, пытаясь избежать зрительного контакта, и что-то бубнил. Но в голове Джея звучали слова матери:

“Он безумно, просто чрезвычайно хорошо дерётся.”

— Поэтому, эм, если тебе когда-нибудь понадобиться моя помощь, я буду рад…

— Ты тот человек, который хорош в драках?

От внезапного перехода на неформальную речь мужчина в замешательстве поднял глаза.

— А? Да, я немного…

— Отлично. Мне нужна помощь прямо сейчас. 

Джей бросил сигарету в мусорный бак и двинулся на него. 

— Прямо сейчас? Эм, вот так сразу? — сбитый с толку, он начал отступать назад. — К слову, не то, чтобы это было важно… но почему ты говоришь со мной неформально?

— Чтобы ты разозлился, — глядя на его расширяющиеся глаза, Джей любезно объяснил. — Ты должен разозлиться, чтобы захотеть подраться со мной.

***

В смерти его матери был один выгодный момент – независимо от того, что делал Джей, другие оправдывали это глубоким горем и прощали его. По крайней мере человек, который в прошлом работал на семью Юн, истолковал поведение безрассудно напавшего на него парня именно таким образом. 

“Э-эй… Как бы грустно тебе не было из-за смерти матери, решать это дракой… Аргх!”

Разве это не нелепо? Независимо от того, что он делал, либо не делал, всё рассматривалось, как акт скорби по утрате матери. Вплоть до отсутствия слёз. 

“Даже если тебе сто лет, естественно рыдать, как ребёнок, когда умирает твоя мама!”

Дядя, который сказал это сегодня утром в вестибюле отеля, никогда не поймёт. Во-первых, Джей никогда не плакал. Даже когда был ребёнком. Поэтому нет ни малейшего шанса, что он научится плакать, когда ему исполнится сто лет. Пожалуй, это останется неизменным до конца его жизни.

Смерть обладала властью заставлять скорбеть даже тех, кто видел лицо его матери всего несколько раз. Однако для Джея, изначально относящегося к смерти с лёгкостью, не имело значения, кто предстал перед ней – мать или муравей, на которого наступили ботинком. Что-то внутри него было сломано, и это никак не вышло бы исправить за целую жизнь. 

Единственная причина, по которой Джей был так раздражён сегодня, заключалась в том, что ему пришлось бродить ночью по переулкам главной улицы с раненной рукой. Проблема, с неисправностью которой он уже смирился, после смерти матери снова напомнила о себе. Блять, да что, чёрт возьми, такое печаль?

— Эй! Кто так бросает окурки?! Сука, ты попал мне на одежду!

Джей повернул своё равнодушное лицо на внезапные крики. Группа каких-то отморозков с раздражением смотрела на него. Он быстро оглядел их и ответил:

— Ах, это. Просто ты мудак.

 — Ч-что? — спросил он, будто сомневаясь, правильно ли расслышал.

Джей слегка скривил губы.

— Я бросил его, потому что ты мудак. 

Окончательно убедившись в том, что он сказал, четверо мужчин нахмурились.

— Этот сукин сын с головой не дружит? Какого хуя?

— Эй, ты умереть хочешь?!

Его вопрос вызвал у Джея ещё более широкую улыбку. “Умереть”. Разве это угроза? Что плохого в том, чтобы умереть?

— Не особо. Но тебе, ублюдку, пожалуй, стоит умереть. 

— Сука, да ты действительно больной!

Мужчина, который заговорил с ним первым, бросился вперёд. Он направил свой кулак прямо в лицо Джея, но тот, спокойно наблюдая за его действиями сверху вниз, без каких-либо сложностей уклонился от атаки, а затем со всей силы ударил хулигана по лицу. 

— Угх… 

Со слабым стоном тот повалился на землю. Джей посмотрел на него и холодно выплюнул:

— Беспомощный ублюдок. Ты выглядишь как кусок дерьма и даже не можешь ударить. Очевидно, ты ни на что не годен. У людей вроде тебя нет нормальной социальной жизни, поэтому вы просто находите подобных себе отморозков и начинаете околачиваться вместе. Это своего рода психологическая самозащита. В действительности же вы даже как следует трахаться не способны – взрываетесь, как только вставите. 

Мужчина, уже готовый выругаться в ответ, внезапно замер на последнем предложении своего оппонента. Слова, с такой небрежностью брошенные незнакомым парнем, оказались его комплексом. 

— Сукин сын…

— Таким неудачникам, как ты, — он остановился и сделал бесстрастный вывод. — Действительно стоит подохнуть. Просто умри.

— Блять, тебя настигнет божья кара, ублюдок! — мужчина закричал так, что его крик эхом разнёсся по всему переулку, и снова бросился на Джея. Однако в этот раз к нему присоединились и остальные. 

“Отлично, именно на это я и надеялся”, — подумал Джей, блокируя и атакуя их. — “Интересно, если я убью этих четверых ублюдков, мне станет хоть немного грустно?”. Но его желанию не было суждено сбыться. 

— А-а-а!

Будто из ниоткуда кто-то напал на одного из мужчин, и раздался истошный крик. Из-за этого остальные трое, сражающиеся с Джеем, резко переключились на другого человека. Вопреки своему внешнему виду, он наносил противникам быстрые и точные удары. Однако все были обескуражены вовсе не его боевыми навыками. 

— Кто ты такой?!

На вопрос одного из хулиганов он повернул голову. Но никто не смог рассмотреть его лица, поскольку на нём была маска маскота. Тем временем человек в плюшевом костюме принялся по очереди раскидывать троих мужчин. Однако Джей оказался возмущён не меньше отморозков, на которых внезапно напали.

“Блять, а это что ещё за кролик?”