Онлайн чтение книги Возвращение девы-рыцаря Return of the Female Knight
1 - 267

Глава 267: Если бы мне пришлось сделать ставку (1)

Гарри увел Елену от первоначального пункта назначения и привел ее в небольшой особняк неподалеку. Он постучал в старую деревянную дверь и объявил о своем присутствии.

— Я здесь, дедушка.

«Ты негодяй! Почему ты здесь так внезапно?»

Изнутри ответил сердитый рык. Елена в замешательстве посмотрела на Гарри, а он оглянулся и подмигнул ей.

«Я игнорирую свой первоначальный график и притащила его сюда. Вот почему он в плохом настроении».

"Ах я вижу. Значит, это было ради меня…»

"Пожалуйста не волнуйтесь. Я дал вам эту брошь именно для этой цели.

Когда двое говорили приглушенными тонами друг другу перед дверью, снова раздался резкий тон Эванса.

— О чем ты там шепчешься? Ты должен был встретиться с наследной принцессой на вилле, так что иди к ней туда.

Гарри озорно взглянул на Елену и лукаво ответил деду.

— Я здесь с Ее Высочеством, дедушкой.

Последовала пауза, а затем ответ недоверия.

"Что?"

Гарри снова нахально заговорил.

— Так что, пожалуйста, откройте дверь.

Еще до того, как Гарри закончил говорить — *скрип*Дверь распахнулась, и пожилой седовласый Эванс вышел с взволнованным выражением лица. Увидев Елену, он быстро изменил черты лица и поклонился.

«Слава наследной принцессе. Вечная слава Империи Руфорд».

«Здравствуйте, граф Эванс. Это первый раз, когда мы видимся после свадебного приема, не так ли?

— Да, ваше высочество. Прошу прощения за мою грубость».

— Вовсе нет. Это я неожиданно попросила о встрече.

Услышав это, Эванс взглянул на внука, стоящего рядом с Еленой. Его глаза были суровыми, и Елена подозревала, что позже у Гарри могут возникнуть проблемы. Гарри, однако, улыбался, как будто ему было все равно.

— Я оставлю вас в покое, чтобы вы могли спокойно поговорить.

Эванс глубоко нахмурился, но он не мог отказать наследной принцессе, когда она стояла на его пороге. Таков был план Гарри с самого начала. Если бы он заранее спросил разрешения у дедушки, Эванс мог бы отказаться встречаться с Еленой.

— Пожалуйста, входите, Ваше Высочество. Сожалею, что не успел подготовиться к вашему приезду. Пожалуйста, извините мои скромные манеры.

"Нисколько."

Елена вошла в маленькую пристройку, оставив Гарри позади. Дверь закрылась, оставив ее наедине с Эвансом. Он подвел ее к креслу, а сам устроился в кресле напротив нее.

«Какой чай вы бы хотели? Иногда я прихожу сюда, чтобы привести мысли в порядок. Пожалуйста, подождите."

— Чай не нужен, спасибо. Я не буду долго останавливаться на разговоре и сразу перейду к делу.

Елена не могла позволить себе роскошь для неспешных разговоров. Карлайл сказал, что, если он не получит от нее вестей в течение двух часов, он придет сюда лично, не говоря уже о том, что предстоит выполнить еще одну работу. Елена не собиралась больше терять время.

— И ваша точка зрения…

«Пожалуйста, поддержите наследного принца Карлайла».

«…!»

На лице Эванса отразилось ошеломленное удивление. Хотя Елена сказала, что перейдет прямо к делу, это было слишком прямолинейное требование. Никто никогда так не разговаривал с Эвансом. Выражение его лица быстро изменилось на что-то более серьезное.

«Наследный принц должен был прийти поговорить о чем-то столь важном…»

«В настоящее время Карлайл — единственный наследник, признанный покойным Императором. Вы имеете в виду, что человек его положения придет просить милостыню у графа Краусса?

— О, вы меня неправильно поняли. Я не это имел в виду. Если это то, на что это похоже, я еще раз извинюсь».

Эванс быстро сменил слова. Но внутри он был весьма удивлен. По правде говоря, чтобы добиться его благосклонности, даже императору приходилось просить милостыню, но Эванс никогда не говорил об этом публично. Конечно, для члена императорской семьи было необычно просить об одолжении у дворянина, но Эванс получал много таких просьб. Даже императрица Офелия пообещала ему все, что он пожелает, лишь бы Редфилд стал императором. Глаза Эванса задумчиво сузились.

«…Это не обычное пари».

Эванс много слышал о Елене от Гарри. Его юный внук был в восторге от принцессы, и Эванс подозревал, что Гарри тайно поддерживает ее. Однако у Эванса по-прежнему не было желания влезать в королевские дела.

— Все будет одинаково, независимо от того, кто станет императором. Кровь тирана неизменно течет через Императорскую семью Империи Руфорд».

В его глазах было бы одинаково, если бы Редфилд или Карлайл заняли трон.

— При всем уважении, Ваше Высочество, я должен спросить вас об одном.

"Пожалуйста."

— Как вы сказали, я не могу ожидать, что наследный принц придет сюда и попросит меня о милости. Но что мне делать с кронпринцессой, сидящей передо мной?»

Это было резкое замечание, которое пронзило сердце. Он хотел знать, почему Елена пришла вместо Карлайла. Эванс ожидал, что Елена будет ошеломлена его вопросом, но она лишь любезно улыбнулась.

«Я нахожусь в несколько ином положении, чем наследный принц Карлайл. Как жена, так и я могу сделать за мужа всю грязную работу и даже запачкать руки грязью».

Короче говоря, лицо Елены не имело большого значения для поднятия престижа Карлайла. Хотя Елена пришла к Эвансу лично, у нее была твердая решимость, что она не может привести Карлайла. Любой, кто услышал бы ее, знал, как сильно она любила своего мужа.

На лице Эванса мелькнуло недовольство.

— …Вы двое — хорошая пара, как я видел на свадебном приеме. Но что обо всем этом думает кронпринц?

Это был довольно многозначительный вопрос, но Елена ответила без дрожи в голосе.

«Неважно, что он думает. Я действую по собственному свободному разуму».

— Если так, то позвольте мне сказать вам несколько слов, ваше высочество. Как только наследный принц займет трон, он возьмет для себя других женщин. Можете ли вы сказать то же самое тогда?»

Эванс был не из тех, кто показывает свои истинные мысли, но его вопрос должен был расстроить и оскорбить Елену. Неизвестно, на что похожа любовь диких, тиранических мужчин.

«Даже если сердце Ее Высочества искренне, в конце концов она будет предана. Императорская семья из тех, кто бросает все ради власти.»

С самого начала Карлайл и Елена играли роль хорошей пары перед Эвансом. Граф был доволен, но вскоре пришел к выводу, что так продолжаться не может. Мужчины дома Руфордов, славившиеся своей жестокостью из поколения в поколение, были неспособны никого любить.

Елена ответила без колебаний.

«Я не знаю, почему вы это спросили, но я отвечу. Я верю в его любовь так же сильно, как он верил в мою. Не имеет значения, примет ли он других женщин. Если он это сделает, это будет решение, принятое с величайшим вниманием».

«…»

Эванс обнаружил, что не может опровергнуть ее ответ. Это было безупречно. Истинная любовь, которую она питала к своему мужу, проявилась в ее коротком ответе.