Онлайн чтение книги Доблесть рыцаря-неудачника A Chivalry of the Failed Knight
1 - 41

Шизуку и Арисуин сидели в глубоком шоке, но разве должно это волновать Стеллу? Она не могла больше выносить происходящее. Стреляя проклятьями из пылающих гневом глаз, она поразила всех присутствующих словами, словно выдыхаемыми вместе с огнем.

— Ранг F не может одолеть ранг A? Да вы просто для себя так решили! Ограничив самих себя мыслями о невозможности победить талант, вы попросту оправдываетесь! Сдались для собственного удобства. Но не смейте применять свои жалкие оправдания на нём и отрицать силу Икки!

Это было невыносимо и совершенно недопустимо, ведь, хоть Икки и уступал по почти всем параметрам абсолютно каждому на зрительских местах, он никогда не опускался до подобных отмазок! Он стойко выдерживал издевательства над собой, и даже будучи клеймённым «мусором», не говорил, что талант не превозмочь. Он по-прежнему верил в свои ценности. И несмотря на возмутительное отношение, он получил свою сильнейшую минуту, не уступающую ни одному таланту. Сияние духа Икки до сих пор отражалось в глазах Стеллы. Она ещё никогда так долго о ком-то не думала и так сильно не восхищалась. И потому что она прекрасно понимала, как сильно гордится…

— Может, у него и нет никакого таланта, но вы просто придираетесь к мелочам и не в состоянии понять силу Икки! Так что не смейте оскорблять рыцаря, которого я люблю!!!

— Стелла…

От нахлынувших эмоций и поразительных слов, Икки поднял взгляд на Стеллу, у которой нещадно болело в груди из-за всех чувств, что она обнаружила в себе.

— Почему ты сделал такое жалкое лицо?!..

Его выражение лица было невероятно ранимым, словно может в любую секунду раскрошиться. Стелла понимала это, так как он не был столь психологически устойчивым, как она. Точнее, он был столь юным, что его можно назвать ребенком. Как бы он не пытался вести себя твёрдо, сколько бы не демонстрировал стальной решимости, Икки никогда не был жесток. Насмешки ранят его, а оскорбления мучают сердце. И, в отличии от постоянных горьких мук, милосердная порция реальности может сломать человека, именуемого Курогане Икки. Но всё равно… всё равно!..

— Икки, ты же сам мне рассказывал!.. Что не сдашься, чтобы о тебе ни говорили люди!.. Тогда я подумала, что если ты не врёшь, я последую за тобой! Так что не делай такое лицо, будто сейчас сдашься! Я не собираюсь проигрывать такому слабаку! Потому что… я признаю лишь того, кого люблю и кем восхищаюсь, рыцаря Курогане Икки!

Так что…

— ПЕРЕДО МНОЙ БУДЬ ВСЕГДА КРУТЫМ, ТАКИМ, КАКИМ Я ТЕБЯ И ЗНАЮ, ИДИОТ!!!

У неё была цель, которой она хотела достичь вместе с ним, потому Стелла выразила свои чувства в крике. Теперь не только Курогане Икки верит в свою ценность. В этот же миг…

*Бац!*

Икки так сильно врезал себе по щеке, что отзвук услышали даже издалека.

— Что?!

Все в изумлении вскрикнули, отреагировав на столь внезапный и эксцентричный поступок. Что он делает? Под взглядами сомневающейся толпы, Икки…

— Спасибо, Стелла. Ты вернула меня к жизни.

…Медленно, хоть и с усилиями, поднялся на ноги.

Поднявшись с земли, Икки посмотрел на огневласую девушку, от души ругавшую его. Большие яркие слёзы текли из алых глаз Стеллы. Ради кого она их проливала? По кому она скорбит? Икки не был столь твердолобым, чтобы не знать. Но даже страдая от боли, она сказала это.

Сражайся.

Стелла знала насколько тяжёл и болезнен был его путь, но всё равно хотела, чтобы он продолжал сражаться.

Наконец-то не только Рёма-сан сказал мне это…

Икки думал, что если сейчас проиграет, все его страдания пропадут впустую и потому боялся. Но он ошибался. Желание стать рыцарем-магом было его главным приоритетом, однако все те дни тренировок и движения вперёд совсем не были напрасны.

Потому что я встретил девушку, которая сказала, что любит выбранный мной путь!

В момент, когда он это понял, тело и сердце Икки словно стали одним целым. Мысли, омрачённые тревогой и стрессом, пугающе очистились. Израненное и кровоточащее тело было на грани, однако двигалось так, как ему было надо. Боевое состояние Икки наконец-то достигло зенита.

Ещё слишком рано сдаваться. Он ещё не готов. Можно было ещё кое-что попробовать. Что-то, что он, Курогане Икки, просто обязан сделать. Он будет двигаться дальше, сколько бы это не принесло боли. И, если он проиграет даже пользуясь этой силой, он залечит раны и повторит снова. Только…

Потеря самообладания и бегство позорят рыцаря на всю жизнь!

— О-о-о-о!!!

Икки воодушевил себя яростным кличем. Из плоти, крови и мельчайшей клеточки он собрал магическую силу и в мгновение ока зажёг её. Тело Курогане Икки засияло синим пламенем, беснующимся словно на ветру и излучающим его Благородное Искусство, Итто Шура. Этим он заявил о своём намерении завершить поединок прямо сейчас.

— Своей величайшей слабостью я поймаю твою величайшую силу. Покончим с этим, Кирихара-кун!

— А-а-ах! Уже, казалось бы, побеждённый претендент Курогане изменился буквально на глазах! Он вызвал Итто Шура, которым одолел рыцаря ранга А, Стеллу Вермиллион! Неужели он обнаружил способ победить Невидимую Площадь, раз решил воспользоваться столь великолепной техникой?!

Реагируя на внезапные перемены в бое, где полностью доминировал Кирихара, голос Цукиоми оживился. Даже она была поражена ужасной тактикой «Охотника», потому искренне надеялась на такой поворот событий, в сердце поддерживая Икки. Но увы, у Икки не было решения, на которое так надеялась девушка. Невидимая Площадь была возможно самой сильной техникой против ближнего боя, которую нельзя победить силой Рыцаря-Неудачника.

И Кирихара это прекрасно знал.

— Одолеешь? «Худший» собирается одолеть меня, «Охотника» Кирихару Шизуя? Не хвастайся тем, что не в силах сделать!

Всё именно так. Икки хвастает тем, на что не способен. Это было заблуждением и попыткой всех запутать. С самого начала Икки мог совершить лишь один подвиг.

— По-моему ты уже слишком долго и тщетно сопротивляешься. Я устал смотреть на твои жалкие попытки, так что пора заканчивать. Хм… кажется, я обещал извещать тебя о цели моих стрел, так? Да, точно… что ж, следующая будет…

В голосе Кирихары отчётливо проступала жажда крови, пока он натягивал тетиву. Вероятно, его движение было смертельным намерением завершить бой.

— …В голову. Если не хочешь сдохнуть — отбей, ты, вечная ошибка!

Разрушительная мысль об убийстве незримо выстрелила прямо в Икки стрелой, способной забрать жизнь. Но… не оно сейчас было важным. Эту стрелу нельзя было ни увидеть, ни услышать, потому Икки сосредоточился лишь на том, что он мог.

Вспомни…

Порядок и направление ран…

Вспомни…

Глубина повреждений, их угол…

Вспомни…

Слова Кирихары и его голос…

Весь поединок был наполнен деталями. Просмотреть историю фехтования исходя из техники, и почерпнуть методы противника из его целей и направлений. Собрать школьные знания из навыков фехтования и перенаправить позицию, учитывая раны и их угол. Украсть принципы изобретательности из уловок, оголить образ мышления из слов и интонации. А затем, собрав всё это воедино, исследовать тенденцию проникновений, личность, технику, дизайн и анализировать, понять и извлечь картину человека, именуемого Кирихарой Шизуя.

Не было причин не сделать это несложное дело. Потому что уже очень-очень давно, Курогане Икки именно так и сражается!

В одно мгновение стрела Обороцуки достигла Икки. Но направлена она была не в голову… а в сердце. Да, Кирихара с хладнокровием охотника внедрил ловушку в свой последний выстрел. Его соперник уже был в безвыходной ситуации, и просто чтобы Икки не избежал ни одной из ран, солгал. Хитрость в дополнение к невидимости, чтобы атака попала наверняка. И, как «Охотник» рассчитывал, стрела ровно пронзила сердце…

— …А?

Звук изумления вырвался из уст впавшего в ступор Кирихары. Он послал стрелу за смертью, от которой не увернуться и не отбиться, но левая рука Икки остановила её в сантиметре от груди.

— Как…

Как такое может быть? Ему показалось? Изумленный «Охотник» предстал перед реальностью за пределами его понимания, в то время как его окровавленная жертва прокашлялась и заговорила.

— …Так и знал, что ты солгал.

— Что ты сказал?!

Кирихара вздрогнул, словно улитка, втягивающаяся в раковину. Глаза Икки чётко сфокусировались на нём, хотя по идее не должны были видеть.

— Быть не может…

Он ещё никогда не испытывал подобного. Всё тело покрылось ледяным потом, по спине прошёл холодок, а конечности дрожали как сумасшедшие. Перед зыбким взором Кирихары…

— …Да, я тебя поймал. Больше не убежишь.

…Слабо смеялся истекающий кровью рыцарь.