Онлайн чтение книги Родословная королевства Kingdom's Bloodline
Глава 525. Знание людей

Во время обеда в учебном кабинете герцога в Миндис Холле…

— Ты не знаешь, почему ты здесь находишься, верно?

Услышав вопрос, Фалес осмотрел кабинет. Его взгляд наполнился лёгким недоумением.

Перед ним находилась старая леди. Она небрежно сидела напротив него. Её лицо выглядело старым, но элегантным. Монахине, которая следовала за ней и прислуживала ей, на вид было около шестнадцати лет. Её лицо закрывала вуаль. Она стояла на ногах со строгим выражением лица.

Символы Богини Заката на их робах отражали тёмно-золотой свет. Этот свет исключительно соответствовал классическому и современному интерьеру в Миндис Холле.

Единственным инородным элементом был Гилберт, с прямой спиной сидящий в другой части комнаты и враждебно смотрящий на гостей Фалеса.

Недавно, когда Маллос безэмоционально сопроводил преподавателя, отправленного Храмом Заката, в учебный кабинет, Гилберт устремился следом за ними, смотря на старую леди удивлённым и настороженным взглядом.

— Я знаю, это — урок теологии. — Фалес бросил на Гилберта вопросительный взгляд и осторожно назвал титул женщины: — Жрица… Мелген?

Старая леди Мелген с улыбкой покачала головой.

— Нет, ты не знаешь. — Мелген с небрежной улыбкой указала себе на голову, но её глаза были наполнены уважением. — Ты думаешь, что находишься здесь из-за своего учебного плана и потому что того требуют традиции, но в действительности это воля Богини привела тебя и меня сюда.

Голос жрицы звучал таинственно. Это была отличительная черта жриц.

«Воля Богини?» — Фалес заставил себя учтиво улыбнуться. «Хорошо, хорошо».

В последние дни он гадал, как будет выглядеть его учитель теологии. В конце концов, за свою жизнь он встречался всего с несколькими жрицами. Жрицы Тёмной Ночи, с которыми он встречался в бытность нищим, были полны энтузиазма и невротичны. Братья Богини Заката были сострадательны и полны внушающей благоговейный трепет мощи, а жрицы Богини Светлой Луны на Севере были холодными и отдалёнными. Они держали людей на расстоянии вытянутой руки.

Но судя по тому, что сейчас происходит… в уроке теологии принца не было ничего необычного.

Фалес вздохнул про себя.

Жрица продолжила:

— Богиня Заката была тому свидетелем. Наши судьбы давно переплетены невидимыми нитями.

После этих слов лицо Мелген внезапно побледнело. Она опустила голову и сильно закашляла в платок.

— Ниа… — на лице Мелген появилось несчастное выражение.

Фалес был немного шокирован. Однако молодая монахиня позади жрицы явно была готова к чему-то подобному. Девушка со спокойный видом достала коробочку, вытащила из неё несколько таблеток и помогла старой Мелген запить их водой, чтобы облегчить её напряжённый кашель.

Фалес и Гилберт на мгновение встретились взглядами.

Спустя примерно десять секунд кашель Мелген затих.

— Прошу прощения. Богиня Заката хочет, чтобы я прошла испытание страданием, дабы очиститься и стать новой версией себя. — Убрав платок, жрица обратилась к Фалесу извиняющим тоном: — Это милосердный дар богини. Здесь нечего обсуждать, но ты также вынужден это терпеть.

«Милосердный дар богини?»

Фалес мог лишь учтиво улыбнуться и покачать головой, тем самым показывая, что он не против.

— Главное здоровье…

Однако прежде чем герцог смог сказать что-то ещё, переставшая кашлять Мелген закрыла глаза. Выражение на её лице предполагало, что она испытывает благодарность. Она подняла пальцы и сделала несколько молитвенных жестов, хотя её движения были настолько быстрыми, что Фалес не смог отчётливо их рассмотреть. Жрица пробормотала:

— Богиня Заката лучше знает, чего мне следует опасаться.

Молодая монахиня с вуалью на лице поспешно убрала лекарства обратно в коробку, и также сделала несколько быстрых молитвенных жестов. Она выглядела очень искренней.

«Притворство».

Прерванный Фалес ощутил небольшое смущение в сердце, молча давая комментарий происходящему.

Принц посмотрел на сидящего в дальней части кабинета Гилберта, надеясь получить от него какую-то поддержку. Однако Гилберт продолжал смотреть серьёзным взглядом на старую жрицу, являющуюся учителем теологии Фалеса.

Это было редкое зрелище.

Закончившая молиться Мелген заметила взгляд Фалеса. Она развернулась и посмотрела на Гилберта.

— Вы не собираетесь уходить, граф Касо?

Старая жрица улыбнулась. Она звучала небрежно. Ничего не знающие люди могли ошибочно подумать, что жрица и граф давно знакомы.

Гилберт тихо фыркнул и довольно грубо ответил:

— Мы писали в церковь. Учителем принца должен был быть генерал-викарий, Стилия Видис из миссионерского отдела. Он мой старый друг. Он обладает обширными и глубокими знаниями; также он искренен в своей вере. Он хорошо подходит на роль учителя, просвещающего учеников и указывающего им их путь.

Зная, что он имеет в виду, Мелген приняла его слова с добрым сердцем.

— Но вместо него пришла я?

Фалес сузил глаза.

— Судя по тому, что я знаю, жрицы и миссионеры не подчиняются друг другу в Храме Заката. Мастер Ритуалов ведёт за собой жриц, чтобы слушать волю богини, в то время как епископ руководит миссионерами, разбирается с мирскими делами и управляет церковью.

Грубый тон Гилберта заставил Фалеса нахмуриться.

— С каких пор Священный Главный Мастер Ритуалов Лисция интересуется мирскими делами обучения дворян, что по сути является обязанностью миссионерского отдела? Великий епископ Зенон из вашей церкви знает об этом?

«Жрицы и миссионеры не подчиняются друг другу?»

Фалес внезапно понял, что Храм Заката был не такой простой структурой, как он думал.

Однако Мелген ответила с мягкой улыбкой на губах:

— Его Величество знает.

В этот момент выражения лиц Гилберта и Фалеса одновременно изменились.

Жрица Мелген продолжала улыбаться, хотя никто не знал, была ли её улыбка искренней или вежливой. Она пошевелила пальцами и сделала очередной молитвенный жест.

— Воля Богини Заката всегда была таинственной. На первый взгляд она может вызывать удивление, но после её изучения она покажется вам логичной. Я надеюсь, что вы не придадите этому значения, Ваша Милость.

Монахиня позади жрицы быстро повторила её жест.

У Гилберта дёрнулся рот. Он выглядел так, словно не привык к тому, что его били.

Министр Иностранных Дел угрюмо поджал губы и обиженно произнёс через несколько секунд:

— Я запрошу подтверждение из Дворца Возрождения. Хмм… возможно, я также внесу некоторые предложения.

Жрица Мелген улыбнулась ему улыбой, которая словно говорила: «Сделайте это» или «Продолжайте».

Фалес также нахмурился.

Гилберт фыркнул, явно не собираясь никуда уходить.

— Тогда, я верю, что всепрощающая Богиня Заката не будет возражать, что я поприсутствую на уроке Его Высочества и разделю с ним милость Богини. Не так ли, жрица Лиф Мелген?

Жрица Мелген лишь приподняла уголки губ и ничего не ответила.

Выдержав паузу, она перестала обращать на Гилберта внимание, снова переводя взгляд на сидящего за столом Фалеса.

— Насколько хорошо ты понимаешь богов, Фалес? — тепло спросила старая жрица.

В этот момент в Фалесе пробудились воспоминания.

В его разуме раздался приятный голос. Это был голос, который он давно не слышал. Он вернул его в прошлое.

«„Когда ты думаешь о богах, что первое приходит тебе на ум?“»

Фалес на мгновение выпал из реальности.

— Это принц Фалес.

Гилберт вернул его в реальность своим недовольным, полным враждебности тоном. Граф Касо с несчастным видом обратился к жрице Мелген:

— Пожалуйста, обращайтесь к нему по титулу.

Мелген продолжила улыбаться.

— Конечно, — кивнула она.

Её взгляд был сосредоточен на Фалесе. Очевидно, она ждала от него ответа.

«Боги…»

Фалес сглотнул, убеждаясь, что он не находится в одной шахматной комнате в Драконьих Облаках. В итоге он произнёс удручённо:

— Когда-то очень давно существовал человек-бог по имени Светлый Бог.

Выражение лица Мелген осталось прежним. Она промолчала, ожидая услышать продолжение.

Фалес прикладывал все силы, чтобы вспомнить общие знания, которые он получил за шесть лет, как из полных энтузиазма рассказов Маленькой Негодницы, так и во время изучения неинтересного древнего языка в Святом Указе Светлого Бога.

— Верховный Светлый Бог создал мир. Взрыв разделил небеса и землю. Солнце и Адская Река встали далеко друг от друга. В разломе между ними медленно сформировались все живые существа. — По мере погружения в воспоминания тон принца становился всё более небрежным. — После этого время Светлого Бога закончилось… Я имею в виду, он отправился на покой. На смену ему пришли ранние боги. Насколько я помню, это были Светлая Луна, Тёмная Ночь, Бог Гор, Защитница Океана, Пустынный Бог, Бог Урожаев, Холодный Ветер… — Фалес почесал голову. — Разумеется, самым внушительным был Эррол, Святое Солнце. Согласно легендам он был самим солнцем. Полагаю, его можно считать сыном Светлого Бога…

Внезапно в кабинете раздался громкий кашель Гилберта.

— Всё в порядке. — Вопреки их ожиданиям жрица Мелген произнесла всего несколько слов, показывающих, что её не задели слова принца. — Небрежные упоминания в слухах не повлияют на наше уважение к богам.

Прерванный Фалес приподнял брови и посмотрел озорным взглядом на Гилберта.

— С тех пор Святое Солнце вёл себя как лидер богов. Заменив своего отца, он начал защищать всех живых существ в мире. В итоге наш мир был назван в его честь.

Позже в мир пришли бедствия, и произошла Битва Искоренения, сопроводившаяся Великим Провалом и Погружением. Эррол потерял работу, прямо как его отец… я имею в виду, он тоже ушёл на покой. Его место заняла его дочь, начав защищать мир с другими богами. Это была Богиня Заката…

«Да, всё верно».

В глазах Фалеса история мира была смешана с классическими мифами Империи о Светлом Боге, Святом Солнце и Закате из периода Церкви Светлого Бога Древней Империи, а также периода Церкви Святого Солнца Последней Империи и текущего периода Храма Заката Созвездия. Мифы об Эрроле можно было рассматривать как версию об истории болезненного семейного бизнеса на территории Империи.

Первый бог с трудом основал свой бизнес, а его семья собрала плоды его усилий.

Второй бог разрушил Империю, построенную первым богом, в итоге умирая на половине пути.

Третья богиня плохо справилась с делами и обанкротилась. Однако Фалес не мог говорить подобные вещи. Он был принцем Созвездия. Он имел в виду, что она находится на пороге возрождения.

Хотя здание находится в руинах, а сама богиня наполнена скорбью, по какой-то причине люди довольны таким положением, что не может не удивлять.

Когда Фалес дошёл до этого заключения, жрица Богини Светлой Луны, отвечающая за его обучение в Экстедте, была очень недовольна. С другой стороны регент Лисбан с интересом слушал его размышления и то и дело кивал головой.

Фалес произнёс эти слова тоном человека, торгующегося на рынке.

Он улыбнулся и посмотрел на Гилберта, имеющего странное выражение лица, а также на задумчивую жрицу Мелген.

— Ты довольно многое понимаешь. — Глаза Мелген были наполнены спокойствием. Казалось, она о чём-то думала.

— Спасибо, — пожал плечами Фалес.

— Но у тебя нет детальных знаний, — спокойно подвела итог жрица.

«Конечно, нет».

В действительности большинство этих мифов и легенд, созданных для обмана людей, были рассказаны ему девочкой в очках и бессмертным демоном.

Да, возможно ему ещё стоит поблагодарить короля Севера, собравшего большое количество книг для своей королевы Великого Дракона, которая неизвестно где сейчас находится.

— Так ты веришь в богов, Фалес? — произнесла Мелген. Её глаза оживлённо блеснули. — Ты веришь, что наша встреча это часть божественного замысла?

Фалес приподнял брови и посмотрел на министра Иностранных Дел.

На этот раз он смог получить от Гилберта подтверждение, которого долго ждал. Гилберт вздохнул, не скрывая своих чувств.

«Я знаю, правда?»

Однако Фалес всё ещё был принцем. Каким бы скучным не был перед ним человек, он должен поддерживать отношения между королевской семьёй и храмом, убеждаясь, что обе стороны продолжат работать друг с другом.

Принц прочистил горло и придал своему лицу строгое выражение.

— Конечно, я верю в Богиню Заката…

— Нет, ты не веришь в них, — холодно прервала его Мелген.

Старая жрица посмотрела на него пугающим взглядом. В этот момент на её лице стали особенно заметны морщины.

— Ты не веришь в смехотворные мифы и легенды, а также в подтверждённые священные писания церквей, не говоря уже о том, что боги должны быть нашими хозяевами, которым мы должны полностью доверять.

Фалес опешил.

Жрица Мелген фыркнула. Её глаза сияли, а тон был наполнен серьёзностью.

— Ты скорее поверишь, что это политика, заговор или битва. Ты скорее поверишь, что наша встреча это интриги Храма Заката, пытающегося повлиять на королевскую семью и будущего короля, как и граф Касо, который относится к нам с презрением, но скрывает его за маской строгости.

В этот момент Гилберт, с лёгкой улыбкой попивающий чай, поперхнулся.

«Что?»

— Вы похожи на большинство людей с высокими статусами, имеющими немного власти, немного более высокое положение в жизни и скромные достижения в образовании, но при этом наполненные тщеславием. Вы ведёте себя учтиво снаружи, но внутри не одобряете богов. Вы не верите в них. Вы смотрите на них свысока.

Эти слова были слишком прямолинейными, не оставляющими пространства для споров.

Фалес вынужден был убрать с лица улыбку. Гилберт также опустил кружку с чаем.

Тон Мелген был наполнен невероятным холодом. Даже монахиня позади неё ощущала благоговейный трепет. Она с беспокойством посмотрела на принца и графа.

— Поэтому ты не знаешь, каково это жить в мире, где существуют боги. Ты не знаешь, что боги и вера принесли в мир. Ты не знаешь, как живут истинно верующие в богов. — Мелген посмотрела на Фалеса безэмоциональным взглядом. — И уж тем более ты не знаешь, что ты обнаружишь, если попытаешься понять богов и веру с искренним сердцем.

В этот момент Фалес почувствовал лёгкое удушье, словно Мелген была настоящим хозяином этого кабинета.

Он сделал глубокий вдох и произнёс:

— Я…

— Тогда ты навсегда потеряешь часть в своей картине мира. — Мелген явно не было дела до статуса принца. Она не позволила герцогу ничего сказать. — Это очень плохо. — Наклонившись вперёд и посмотрев в глаза Фалесу, жрица повторила: — Очень плохо. — Казалось, словно её взгляд мог пронзить зрачки, сердце и исследовать душу. — Очень, очень плохо.

Её голос был глубоким, а взгляд холодным.

Лицо Фалеса помрачнело.

Он застыл на несколько секунд, после чего медленно отодвинул от себя книгу «Деяния Апостолов Богини Заката», которую специально нашёл для этого урока.

Гилберт хотел разрядить недружелюбную атмосферу, но Фалес заговорил первым.

— Так что вы планируете делать? — спросил он. Молодой герцог Звёздного Озера также не стал избегать взгляда жрицы Заката. — Что вы сделаете, если я не верю в богов? — Фалес улыбнулся и развёл руки в стороны. — Сожжёте меня?

После этих слов в комнате повисла тишина.

Жрица Мелген смерила Фалеса хмурым взглядом.

Прошло несколько секунд.

В итоге Мелген холодно фыркнула и произнесла враждебным тоном:

— Да.

На этот раз пришла очередь Фалеса удивляться.

«Что? Какого чёрта?»

Юная монахиня позади Мелген начала испытывать тревогу. Она раньше никогда не находилась в подобной ситуации. Её взгляд, которым она посмотрела на ошеломлённого герцога Звёздного Озера, наполнился страхом. Казалось, она боялась, что он, как человек, наделённый великой властью, в гневе прикажет «отрубить жрице голову».

Гилберт громко закашлял.

— Кхм, Ваше Высочество, насчёт этого…

Однако на этот раз попытка графа оказалась неэффективной.

Жрица Мелген улыбнулась таинственной улыбкой. Она в третий раз проигнорировала Гилберта, продолжая говорить то, что хотела сказать:

— …Когда-то давно, да.

После этих слов насупленные брови Фалеса медленно расслабились.

«Ты можешь не делать такие большие паузы между словами?»

Жрица медленно откинулась на спинку кресла. Её тон снова смягчился.

— Итак, Фалес, сожжение заставит тебя изменить свои убеждения? Оно заставит тебя поверить в существование богов, славу богов и величие богов?

Гилберт облегчённо выдохнул. Очевидно, он сдался в своих попытках исправить способ обращения жрицы к принцу.

Фалес моргнул и приподнял уголки губ.

Жрица Мелген улыбнулась и взяла со стола кружку с чаем.

— Тогда зачем нам нужно тебя сжигать? — Жрица отхлебнула чай. — Ты должен понять, что вера это не то, что рождается после сожжения, не говоря уже о массовых убийствах.

Жрица говорила медленным тоном. Её слова больше не звучали так агрессивно, как раньше.

— Если я сожгу тебя за то, что ты не веришь в Бога, это лишь увеличит твою ненависть и мятежный дух. Это также усилит твою позицию и решимость. Сожжение никак не поможет в распространении нашей веры. Оно также чуждо изначальным намерениям богов. — Мелген опустила кружку и посмотрела на Фалеса внимательным взглядом. — Потому что вера, рождающаяся из страха, непостоянна. Она постепенно соберётся в бесконечную ненависть, которая в итоге выплеснется на человека. Поверь мне, история видела много подобных примеров.

Мелген посмотрела на хмурого Гилберта, но никто не знал, сделала она это намерено или нет. Жрица произнесла тихо:

— И напротив испытания в действительности приводят к возвышению духа. Многие могущественные пророки и посланники богов за эти годы обрели прозрение, подвергаясь гонениям и страдая от лишений. Им удалось донести свою веру до сердец людей, ещё дальше распространяя свои верования.

Фалес шокировано посмотрел на жрицу Заката.

«Её отношение отличается от обычных верующих».

Мелген повернула голову и слабо улыбнулась.

— Вот почему, Ваша Уважаемая Милость, лишь злые боги, демоны и высокомерные люди страстно сеют кровопролития и насилие. Они единственные наслаждаются убийствами и разрушениями. Они полагаются на подавление и грубую силу для захвата власти и выгод. Они устраняют тех, кто отличается от них. Они полагаются на эти средства для победы и гордятся ими.

Жрица Мелген впервые использовала уважительное обращение к принцу, хотя позже её слова стали суровыми. Однако с учётом содержания, которое она донесла до него в сжатой форме сердечным тоном, Фалес заметил, что первое жёсткое впечатление, которое она произвела на него, начало постепенно исчезать.

Фалес подсознательно выпрямился.

— Однако настоящие боги, как Богиня Заката, терпимы ко всем живым существам. Они всепрощающи, они прощают всех заблудших агнцев, даже тех, кто в них не верит. Они предоставляют им помощь и наставления. В этом смысл существования веры — спасение. — Жрица Мелген мягко улыбнулась. — Поэтому, пожалуйста, отбрось свою враждебность, Фалес. Открой своё сердце и превратись из скептика в терпимого человека, потому что именно так боги относятся и к тебе.

Фалес хмуро посмотрел на неё.

Гилберт протяжно вздохнул и тихо пробормотал:

— Я так и знал. Я скучаю по Стилию Нидису.

Спустя несколько секунд Фалес также протяжно вздохнул, чувствуя, что ему нужно пересмотреть своё отношение.

— Хорошо.

Это было странно. Хотя их манера общения была такой же разной, как день и ночь, по какой-то причине Фалес вспомнил свою первую встречу со Старым Вороном.

— Вы хотите научить меня поверить в вашу богиню, жрица Лиф Мелген? — с серьёзным лицом спросил герцог.

Мелген улыбнулась и отхлебнула чаю.

Когда она опустила чашку, её тон снова стал глубоким и таинственным.

— Сотни лет назад жил один молодой человек, которого постигло несчастье, чья семейная торговля пришла в упадок и чьё будущее подошло к концу.

Фалес был ошеломлён тем, как жрица внезапно начала рассказывать ему историю.

— Когда его зажали в угол, он получил наставления бога.

Мелген имела нечитаемое выражение лица. Казалось, её полностью поглотила эта история.

— Молодой человек согласно божьей воле отправился на запад, встречая лицом лучи заходящего солнца.

«Она хочет рассказать мне о том… как молодой парень спас мир после получения божественных наставлений?»

Фалес посмотрел на Гилберта, обнаруживая, что его выражение лица слегка изменилось.

Голос Мелген помрачнел.

— День близился к концу, но молодой человек продолжал идти на запад. Дорога перед ним становилась всё темнее и опаснее. Его глаза затуманивались недоумением и замешательством.

В конце, когда солнце почти полностью скрылось за горизонтом, силы покинули его, а его разум находился в оцепенении и темноте. Вокруг него не было ни света, ни луны. Он утратил сознание и надежду, в оцепенении ступая в центр холодной Пастушьей реки. — Тон жрицы изменился. Её голос посерьёзнел. — Когда безжалостная вода собиралась накрыть его голову, мир словно получил приказ. В этот момент тучи и туман разошлись в тёмной и долгой ночи, давая путь свету в этом туманном мире.

Сюжетный поворот, который можно было часто встретить в традиционных спектаклях, привлёк внимание Фалеса. Он с интересом слушал историю жрицы.

— В одно мгновение звёзды заполнили небо и осветили его своим светом. — Выражение лица жрицы Мелген стало внушающим благоговейный трепет и строгим, словно перед ней находился её бог. — Как Светлый Бог создал мир, как Святое Солнце открыло небеса, как вся жизнь возрождается после смерти. Звёзды пробудили несчастного подростка, окутанного печалью и отчаянием.

Глаза Мелген ярко засияли.

Фалес тихо закашлял.

— Сотворение и открытие небес? Когда солнце садится, мир погружается во тьму, но на небо выходят звёзды, — тихо пробормотал Фалес. — Я думал, что это общие знания о природе. Это нельзя считать чудом.

Мелген остановилась на мгновение и посмотрела на герцога, который не смог не прервать её историю.

Уголок её рта дёрнулся, после чего она продолжила:

— В тот чудесный день подросток стоял под заполнившим мир звёздным светом и ощущал божью волю. Он понял свою миссию и принёс торжественную клятву. Он возьмёт себя в руки и заставит себя двигаться вперёд, несмотря на многочисленные трудности. Он не только восстановит торговлю своей семьи, которая давно пришла в упадок. — Мелген посмотрела в глаза Фалесу. — Подросток поклялся восстановить славу Святого Солнца во время апокалипсиса, когда мир наполнили бедствия и все боги погибли. Он поклялся восстановить бога, который использовал ярчайший свет и величайшее тепло, чтобы превратиться в миллионы звёзд и распространиться по всему ночному небу, дабы обеспечить людей светом и спасти все жизни и верования, а также прогнать холод и отчаяние.

«Все боги погибли, и бедствия заполнили мир…»

Фалес поднял взгляд, ощутив какой-то подвох.

— То есть вы хотите сказать, что до этого в мире не было звёзд, а ночью безраздельно властвовала темнота?

Однако Мелген проигнорировала его.

— С тех пор подросток поверил в Закат и превратил его в национальную религию. Он построил для него храм и распространил свою веру через всю нацию.

«Подождите. Национальная религия?»

Фалес изменился в лице. Изначально его локти были упёрты в стол, но в этот момент он выпрямился.

«Она хочет сказать…»

Как он и ожидал, в следующее мгновение Мелген посмотрела на него странным взглядом и спокойно произнесла:

— С этого начинается великая история Тормонда Первого. С тех пор Созвездие разрослось в процветающее королевство.

Мелген закончила свой рассказ.

В комнате на несколько секунд установилась тишина.

Фалес неловко хмыкнул.

— Это классические строки из Священного Писания Заката. Они были лично написаны Мохаззардом, пророком и посланником богини. Это жрец, живший семьсот лет назад. — Мелген слабо улыбнулась, словно дразнила принца и напоминала ему о чём-то. — Ты должен знать немного больше об истории своего предка, Фалес.

Фалес опустил голову и прочистил горло, притворяясь, что не услышал её слов.

«Прозрение, открытие небес, принесение клятвы… Ты хочешь сказать, что это история о том, как Тормонд Первый столкнулся с чудом и поклялся построить королевство? Не слишком ли всё это преувеличенно?»

— Даже внутренние члены Храма Заката обсуждают эту историю, особенно ту часть, что касается клятвы, жрица Мелген. — Гилберт посмотрел предупреждающим взглядом на гостью.

Мелген спокойно встретила его взгляд. Она выглядела недовольной, но и одновременно насмешливой.

— Наш граф недоволен историей в Священном Писании Заката, при помощи которого обучают наших верующих, но всё в порядке, — Мелген посмотрела на Фалеса мягким взглядом. Однако в следующее мгновение её выражение лица снова стало строгим. — Потому что, какой бы абсурдной она не выглядела, когда эта история семьсот лет назад разошлась в массы, она пустила корни в сердца людей, — тихо произнесла Мелген. Её слова заставили Фалеса нахмуриться. — Тормонд перестал быть принцем злой Империи, он перестал быть чужаком, вторгшимся на чужую землю, чтобы пить и кормиться с их пастбищ, он перестал быть бастардом с жидкой кровью и сомнительной родословной, он перестал быть жестоким и амбициозным военачальником, игнорирующим установленные королевством правила только потому, что у него есть армия.

Фалес был потрясён этими словами.

На этот раз Гилберт отбросил всякую вежливость. Он прервал жрицу суровым тоном:

— Жрица Мелген!

Однако Мелген проигнорировала его. Её взгляд был отстранённым.

— Вместо этого он стал королём Созвездия. В глазах верующих он был человеком, признанным богами, высшим неприкосновенным созданием. Услужливые монахи воздавали ему хвалы, как человеку, получившему просветление от Заката и почувствовавшего оставшуюся славу Святого Солнца. Затем он дал клятву, что будет упорно трудиться и строить утопию на земле.

Лицо Фалеса застыло.

Гилберт поджал губы. Было видно, что он очень разгневан.

— После этого Тормонд перестал в качестве предупреждения казнить местных жителей, недовольных его правлением. Ему больше не нужно было беспокоиться, что колодцы в деревнях будут отравлены, ему больше не приходилось искать надёжное жильё для своих солдат и источники пропитания.

Фалес ещё сильнее посерьёзнел.

Он понял значение слов жрицы.

— После того как он успешно создал королевство, а его нация стала стабильной, Богиня Заката стала защитницей королевской семьи Джейдстар. Она была свидетелем коронации и смерти каждого короля. — Жрица Мелген произнесла строго: — С тех пор судьба Храма Заката тесно переплелась с судьбой королевской семьи Джейдстар. Их нельзя разделить.

«Переплелась с судьбой королевской семьи Джейдстар…»

Фалес повторил про себя эти слова, внезапно осознавая, что они несут в себе странно знакомое чувство.

Мелген выдержала паузу, после чего продолжила, ускоряя свою речь:

— В начале первого столетия по календарю искоренения Мирный Кессель Первый перестроил храм, чтобы он смог вмещать в себя большее количество верующих. Он мог использоваться людьми для восхваления их бога.

Король Клинков Тормонд Второй назначил епископа Лэйдэн премьер-министром. Он подчинился воле богини и распространил её веру. В итоге он был благословлён достижением расширения территорий королевства.

Великодушный король Самер Первый был благочестивым верующим. Он практиковал то, что проповедовал, в итоге трогая сердце богини. Она подарила ему дождь, заканчивая бедствие великой засухи.

Шестипалый Гораций Первый поклялся перед статуей Богини Заката и получил её защиту. Сердца людей сплотились, позволяя им выступить против язычников с другой стороны океана.

Самер Третий Шакал распорядился ещё раз провозгласить национальную религию, подтверждая веру в сердцах людей.

Добродетельный Король Миндис Третий продвинул уроки теологии и распространил священное писание в массы. Это принесло большую пользу монахам.

С каждым приводимым жрицей примером мысли Фалеса подпрыгивали. Он был вынужден окунуться в знания об истории.

Вместе с тем он также заметил, что по мере рассказа жрицы Гилберт всё сильнее хмурился, а его кашель становился всё более громким.

— От лица королевства, Фалес, если твоё сердце не будет на одной странице с народом, тебе будет сложно объединить свою силу. Могу я задать тебе вопрос? Если ты не разделяешь одну веру со своими людьми, не уважаешь и не заботишься об одном и том же человеке и не можешь вписаться в их мир, тогда как ты будешь править королевством, когда в будущем взойдёшь на трон?

Её слова заставили Фалеса помрачнеть.

Он внезапно осознал, что теология, о которой говорила жрица, и теология, которую он знал, были двумя различными предметами.

— Правда этой истории заключается в том, что мы живём в мире с богами, вне зависимости от того, признаёшь ли ты их чудеса и понимаешь ли их мощь. Тебе может казаться, что они вне пределов твоей досягаемости, но они не так далеки от нашего мира. Они оказывают сильное влияние на наши жизни. — Мелген имела серьёзное выражение лица. — Иногда их влияние не видно глазу, а иногда оно очевидно. Нас повсюду окружают следы их чудес, но мы не можем постичь их. — Мелген посмотрела на Фалеса. — Я здесь для того, чтобы помочь тебе лучше понять себя, будь ты простолюдином или будущим королём Созвездия.

Фалес слегка нахмурился.

«Понять себя?»

Её слова заставили его вспомнить сильного Мистика, которого он встретил в Ближнем Мире, которого нельзя было описать словами и которого окружала невероятно таинственная аура.

«Понять себя на основе моего понимания богов… Это совпадение?»

— Потому что мы открываем знания, которые не только связаны с богами, но и с людьми, — улыбнулась Мелген.

Фалесу пришла в голову мысль.

— Значит, эта теология в действительности является областью для изучения, связанной с людьми? — с интересом спросил он.

Мелген улыбнулась, не став прямо отвечать на его вопрос.

— Можешь снизить свою враждебность. Пусть жалкий граф Касо единственный укрывает в себе враждебность.

Гилберт несколько раз неестественно закашлял.

Спустя несколько секунд Фалес поднял взгляд, ощущая на груди тяжёлый груз. Он неловко улыбнулся и произнёс:

— Полагаю… всё в порядке?

«Ладно, должен признать, что, по крайней мере, она настоящий оратор» — подумал Фалес.

Даже Гилберт не смог ничего возразить.

Фалес больше не осмеливался смотреть свысока на пожилую жрицу. Он больше не осмеливался смотреть свысока на уроки теологии, которые звучали так, будто заставляли людей молоть бессвязную чепуху, но в действительности несли в себе большой и глубокий смысл.

Однако он всё равно недооценил её возможности.

— Тогда Фалес, давай на нашем первом уроке поговорим о том, что беспокоило тебя в течение нескольких лет, а так же о том, что беспокоило нас в течение нескольких тысяч лет.

Герцог Звёздного Озера выглядел удивлённым.

В следующее мгновение Лиф Мелген, жрица Заката, редко использующая в обращении с ним уважительную форму, произнесла своим обычным тоном:

— Магия.

Выражение лица принца мгновенно изменилось.