Онлайн чтение книги Любимая дочь злодея The Villain’s Precious Daughter
1 - 8

Переулок был местом, где люди бесшумно исчезали без всякой причины, если делали неверный шаг. В глубине такого места громко раздавались крики. Звучало так, как будто там разверзся ад, настолько несчастными были эти крики.

Герцог Валенсия в глубокой задумчивости смотрел на людей, страдающих от боли. Его внимание привлекла женщина. Это была не кто иная, как мадам Памела.

- Такие тараканы, как ты, повсюду. Вас так много, что сложно убить вас всех до единого.

- С-спасите...

- Ты же знаешь Корделию?

Герцог прервал ее мольбы о помощи, прямо задав ей вопрос. Мадам, пытаясь ухватиться за любую ниточку, которая могла бы спасти ее, яростно закивала головой. Она выглядела как сумасшедшая, когда кивала.

- Спасибо за то, что заботилась о ней все эти годы. Благодаря тебе она не замерзла до смерти.

Когда мадам услышала слова благодарности, она взглянула на герцога глазами, наполненные надеждой.

- Было слишком хлопотно заботиться о ребенке. Дети ее возраста шумные, всегда наводят хаос, и их так сложно контролировать.

- В-верно.

Она не знала, откуда герцог знал Корделию. Однако, услышав его слова, мадам интуитивно кое-что поняла. Она сможет выжить, если будет настаивать на том, что хорошо заботилась о Корделии.

- Но знаешь...

Тело мадам напряглось, а затем задрожало. Она ощутила непередаваемую враждебность и зловещесть в его тихом голосе.

- Я сказал восьмилетнему ребенку, что дам ей все, что она пожелает, а она ответила, что будет рада углу на конюшне. Знаешь, что это значит?

- ...

- Это значит, что, похоже, возникла проблема. Если бы она была обычным ребенком, то она определенно не вела бы себя так взросло.

Она говорила с ним грубо и неотесанно, но ее поведение было слишком взрослым для маленького ребенка. И герцог, вспомнивший ее сверкающие голубые глаза, жадно смотревшие на него, наступил на ноги мадам с холодным и пустым выражением лица.

- Ни один ребенок в мире не станет волноваться о том, чтобы не раздражать взрослого. Для ребенка естественно бегать, отдыхать и закатывать истерики.

Мадам наступили на руки, но, что было странно, она почувствовала, что ее душат. Мадам зарыдала, визгливо всхлипывая.

- Удивлена, откуда я это знаю, хотя я холост и у меня нет детей?

- П-пожалуйста...

- Потому что я знаю такого ребенка, как она.

Герцог подумал о своем племяннике, который сейчас восстанавливал силы в поместье Валенсия, прежде чем убрать ногу с рук мадам. Он быстро с отвращением посмотрел на мадам, как будто он смотрел на что-то меньше таракана. Затем он отвернулся.

- Позаботьтесь об этом.

- Да, Ваша Светлость.

Артур тихо появился позади герцога, достав свой меч, чтобы выполнить его приказ.

На следующий день огромное количество неопознанных тел было найдено в переулке. Как только люди увидели их, они узнали, кто это. Это была мадам Памела и ее прихвостни, которые использовали сирот, чтобы зарабатывать деньги. Было странно, что нашли только тела взрослых, среди трупов не было ни одного ребенка, которыми они управляли. Те как будто растворились в воздухе.

Даже заброшенный дом, куда всегда ходили люди мадам, внезапно сгорел дотла.

'Значит, там действительно появились призраки?'

Некоторые люди подумали так.

Однако, поскольку это случилось в переулке, толпа просто упустила из виду факты. В конце концов, все быстро забыли об этом инциденте.

*****

Помывшись в теплой и душистой воде и слегка приведя свои лохматые волосы в порядок, Розалия наконец-то смогла поесть вкусной еды, о которой мечтала.

Это была не такая дорогая и жирная еда, которую она обычно видела снаружи, но густого и сливочного супа перед ней было более чем достаточно, чтобы удовлетворить Розалию. Они не поскупились на ингредиенты, и она была уверена, что каждый, попробовав эту еду, ничего не оставит в миске и будет хвалить еду.

На самом деле Эмма хотела накормить ее жареной индюшкой и яблочным пирогом, но, когда она спросила Розалию, что бы она хотела съесть, то услышала, что та болела три дня и не ела ничего неделю. Услышав это, Эмма шокировано на нее посмотрела.

Кто не работает, тот не ест.

Когда она услышала, как Розалия спросила ее: «Разве это не естественно?», а потом рассказала ей свою печальную и несчастную историю о жизни в переулке, Эмма почувствовал себя взволнованно. Затем она повернулась и заявила:

- Сначала вам нужно съесть что-нибудь легкое, чтобы у вас не заболел желудок, и вы чувствовали себя комфортно.

В результате перед Розалией поставили очень густой и очень вкусный суп.

- Скажите... Вы даете это мне, потому что вам меня жаль?

Спросила внезапно Розалия, съев пару ложек супа. Эмма занервничала и лишилась дара речи. Она не смогла ответить на этот внезапный вопрос. Розалия, не услышав ответа, быстро огляделась, прежде чем положить ложку.

- Тогда я не буду есть.

- Что? Почему?

- Они сказали, что если такие дети, как я, будут есть такую же еду, что и нормальные люди, то они не будут больше меня жалеть.

Эмма была шокирована еще сильнее, чем раньше, когда услышала, как Розалия пробормотала:

- Я ничего не получу, если они не будут мне сочувствовать.

Похоже, она не хотела, чтобы это был ее первый и последний ужин, поэтому она подняла эту тему и рассказала им.

Розалия обхватила руками живот и с бесстрастным лицом нарочно притворилась, что не голодна, уставившись на восхитительно пахнущий суп перед собой.

- Это не из-за жалости... И сегодня, и завтра я дам столько еды, сколько захочет юная госпожа.

Проговорила мягко Эмма, глядя на Розалию, которая крепко сжала губы.

- Юная госпожа тоже человек, поэтому вы должны есть пищу, которую едят люди. Вы так не думаете?

И благодаря успокаивающим и убеждающим словам Эммы Розалия, в конце концов, уступила и начала снова есть суп.

- Юной госпоже также не надо работать.

- Почему? Вы будете теперь морить меня голодом?

- Нет. Все совсем не так.

Эмма печально улыбнулась, увидев, как Розалия прижимает миску к груди, принимая оборонительную позу. Похоже, она защищала суп на тот случай, если они захотят отнять его у нее, и она не сможет есть.

- Я приготовлю вам все, что вы захотите съесть, даже если вы не будете зарабатывать деньги. Все, что юная госпожа должна делать, - это вкусно есть, крепко спать и хорошо расти.

- Почему?

Она совсем не могла понять то, что говорила ей бабушка Эмма. Розалия была все так же бдительна и осторожно спросила:

- Почему вы продолжаете говорить, что я ничего не должна делать?

- Потому что юная госпожа еще ребенок.

Это был очевидный ответ.

- Долг взрослого – помочь ребенку вырасти без всяких забот.

Эмма выглядела так, словно рассказывала ей, что солнце встает по утрам. Но в мире, где выросла Розалия, это не было само собой разумеющимся.

- Взрослые не должны взваливать свои проблемы на детей. Поэтому я надеюсь, что с этого момента вы не будете думать о том, что должны зарабатывать деньги. Вам слишком рано волноваться об этом.

Послушав Эмму, Розалия подумала...

'Какая странная бабушка.'

Говорит, что мне не нужно ничего не делать... Такая странная пожилая дама.

Когда она была в приюте, ее не заставляли зарабатывать деньги, но они брали у нее кровь, как будто это было нормально. Когда мадам Памела услышала эту историю, она сказала ей: «Ты знаешь, сколько стоит прокормить тебя и дать крышу над головой? Ты должны заплатить за это сама.» Эти слова были достаточно убедительны для нее, поэтому она могла только спокойно слушаться мадам.

Тогда она просто кивнула головой в ответ на слова мадам, но она не могла сделать так, когда услышала слова Эммы.

'Я скоро уйду, поэтому это не имеет значения.'

Герцог Валенсия сказал, что это совсем не важно, но она знала, что он, естественно, поменяет свое мнение, когда появится Корделия.

'Потому что так было в книге.'

Все любили Корделию, и даже если сначала они ее ненавидели, в конце концов, они влюблялись в нее, благодаря ее красоте и очарованию.

'Я родилась не таким человеком. Сначала мне надо свести концы с концами, но...'

Когда она закончила есть, Эмма повела Розалин в спальню. Однако, ей казалось, что подол ее одежды волочится по полу.

- Вам некомфортно?

- Нет, я совсем не чувствую себя некомфортно.

 Розалия быстро помотала головой. Ей нравилась мягкая и пушистая ткань одежды, в которую она сейчас была одета. На самом деле она не знала, что существуют настолько мягкие пижамы.

- Но размер вам совсем не подходит. Я вызову завтра портного, и у нас будет одежда подходящего размера.

- Но эта одежда очень хорошая...

- Я немного волновалась, так как одежда в старомодном стиле, но, похоже, вам нравится.

Она определенно не обращала внимания на дизайн, оказавшись в ситуации, когда она смогла получить такую драгоценную одежду. Но Розалия только кивнула, в конце концов, ей и правда нравится.

В поместье Валенсия не было одежды, подходящей восьмилетнему ребенку, к тому же, было слишком поздно, чтобы можно было купить ей новую одежду. Вот почему Розалии дали одежду сестры герцога, которую она носила до замужества. Они выбросили всю одежду, которую она носила, когда ей было лет восемь, но Эмма смогла как-то подшить одежду, которую она носила в пятнадцать. Однако, она все еще была велика для истощенной Розалии.

Казалось, что не Розалия носит одежду, а одежда носит Розалию. Однако Розалию это нисколько не волновало, и она просто усердно пыталась привести в порядок струящиеся рукава.

Эмма счастливо улыбалась, глядя на Розалию, которая без остановки крутила своими маленькими ручками. Она выглядела очень мило со своими крошечными ручками и пышными рукавами.

- Если бы я только знала, я бы сохранила всю детскую одежду леди Ингрид для вас. И, если бы сделала так, это бы также понравилось юному господину Джулиану, так как у него бы была память о матери.

- Джулиан?

Розалия озадачено склонила голову.

Я помню, что Ингрид – это имя старшей сестры герцога. Но кто такой Джулиан?

- Ах. Погодите. Я вам еще не говорила. Молодой господин Джулиан – сын леди Ингрид. Сейчас он живет тут, чтобы восстановиться. Его довольно сложно увидеть, потому что он редко выходит из своей комнаты.

- Восстанавливается? Он ранен?

- Да... Он страдает от ужасного проклятия. Поэтому не удивляйтесь, если столкнетесь с ним.

- Хорошо. Я поняла.

- Вы действительно очень энергичная.

Эмма ласково улыбнулась Розалии и кивнула ей.

'Старшая сестра герцога была матерью второго принца.'

Значит герцог Валенсия и второй принц, Джулиан, состоят в отношениях дядя-племянник.

Розалия могла вспомнить краткое упоминание о них в книге.

Ингрид вышла замуж за императора и умерла, когда второму принцу было около шести-семи лет. Однако, люди спрашивали, почему ребенка, которого она родила, звали вторым принцем, а не первым. Причина была проста. Потому что у императора, у которого уже была возлюбленная, был незаконнорожденный ребенок. Согласно ходу истории, император искусно перестроил императорскую семью, когда он привел свою возлюбленную и сделал ее своей императрицей после смерти Ингрид. После этого он также назначил своего незаконнорожденного ребенка своим законным наследником.

'Но какой в этом смысл. Первый принц такой неудачник.'

Первый принц тоже был влюблен в Святую Корделию. Однако, он всегда был позади трех герцогов. Во время инцидента с пожаром три герцога пришли и спасли Корделию. А первого принца и близко там не было.

'А, если подумать, только один человек не был влюблен в Святую.'

Три герцога, как и первый принц, - все были влюблены в Святую. Кроме одного человека. Джулиан был единственным человеком, который относился к Святой с равнодушием. По сравнению с остальными мужчинами, которые ее преследовали, Святая Корделия проявляла интерес к Джулиану, который был с ней холоден.

'Святая пыталась освободить его от проклятия, которое он получил, но Джулиан холодно с ней обошелся.'

Она не видела конца истории, но думала, что Джулиан в конце тоже влюбился в Святую. Потому что только Святая обладала божественной силой, которая могла рассеять некоторые проклятия. Она считала, что как бы холоден он ни был с ней, он не смог бы остаться равнодушным и холодным к Святой, которая освободит его от проклятия, мучавшего всю его жизнь.

'Если он редко выходит, тогда мы никогда не встретимся.'

Услышав историю Джулиана, Розалия наконец-то вошла в свою спальню, бывшую комнату герцога.