«“Медсестра” вернётся, когда закончит с раздачей лекарств. Думаю, она скоро обнаружит пропажу журнала. Но мне кажется, что этот монстр едва сильнее Сяосяо или Призрака ручки, так что у меня должно получиться с ним справиться».
Держа молот, Чень Гэ шёл вглубь коридора. Любой другой человек на его месте мог бы уже забиться в укромный уголок, сходя с ума от ужаса.
Вскоре мужчина добрался до туалета на третьем этаже.
«Я слышал звук открывшейся двери откуда-то снизу, так что она находится явно не в этом туалете».
Чень Гэ чувствовал страх белой кошки, не слезавшей с его плеча, когда заходил в уборную. Там было очень темно. Жутковатым ощущением веяло от стоящих в ряд туалетных кабинок. Они отличались от тех, что устанавливались в школах. Ни в одной из них не было дверей – возможно, ради обеспечения безопасности пациентов.
Осмотрев туалет, Чень Гэ больше не заметил никаких аномалий и в итоге направился к зеркалу. Выглядело то весьма странно: к раме была прикреплена тканевая занавеска, которую легко можно было сдёрнуть, потянув за шнурок. Эта деталь напомнила парню о том, что творилось в его собственном Доме с привидениями.
«Кажется, здесь тоже были проблемы с зеркалами».
Откинув тряпку в сторону, Чень Гэ посмотрелся в грязное зеркало: казалось, его постоянно трогали испачканными в чём-то руками, так что даже изображение в нём было едва различимо.
«Двери здесь нет».
Запомнив убранство туалета, Чень Гэ покинул его, а затем спустился по противоположной лестнице на второй этаж.
По мере приближения к первому этажу запах опасности, витавший в воздухе, становился всё тяжелей. Мужчина вскоре заметил в стенах здания кое-что странное. Может, причиной тому был долгий период заброшенности, а может, что-то ещё, но в некоторых местах стены словно бы бугрились, выпирая наружу, и их поверхность багровела, как воспалённая кожа в месте ушиба. Разрушенный пол был испачкан чем-то засохшим и бурым, будто бы вытекшим из трещин в плиточном покрытии.
Между третьим и вторым этажом было всего ничего, но это место ощущалось в два раза более жутким. Наверху атмосфера была всего лишь странной, однако отсюда хотелось немедленно сбежать.
– Это же не настоящая кровь? – Чень Гэ поднял с пола небольшой кусочек бурого нечто и размял его в пальцах. – Что ж, специфического запаха нет, наверное, просто какой-то вид красноватой породы или типа того.
Здесь также валялись матрасы, и мужчина, проходя мимо них, перевернул какие-то из них. Чем ниже он спускался, тем реалистичнее казались лежащие под ними «тела». Нет, эти фигуры были по-прежнему уродливы и лишь отдалённо напоминали людей, но вот ощущения, исходящие от них, были другими... Словно внутри этих кукол теплилась жизнь.
«Неужели на первом этаже они действительно встанут и пойдут?» Впрочем, Чень Гэ это подумал больше в шутку, чем всерьёз.
Пройдясь по коридору до конца, парень вскоре заметил несколько странных комнат в углу. До этого он замечал, что в каждой двери, ведущей в палату, было сделано отверстие, чтобы врачи, стоя снаружи, могли наблюдать за пациентами, но не в этих.
– Кабинет директора? – Чень Гэ осмотрел практически весь комплекс, однако ему впервые повстречалась табличка.
Внутри его встретило довольно обширное пространство, которое, судя по всему, образовалось после сноса стен, разделяющих три палаты. В комнате стояли давно забытые горшки с мёртвыми растениями, пустые книжные стеллажи и письменный стол. Половину пространства занимала зона отдыха с односпальной кроватью и огромным платяным шкафом.
Закрыв за собой дверь, Чень Гэ вошёл в кабинет. На полу в нём валялись списки пациентов. Однако они отличались от записей из журнала с сестринского поста тем, что диагнозы упомянутых в них больных никто не перечёркивал, что означало – эти люди пока что были живы.
Третий Цзюцзянский реабилитационный психологический центр проработал всего лет десять, однако количество побывавших здесь пациентов намного превысило даже самые смелые предположения Чень Гэ.
Среди миллионов жителей Цзюцзяна проблемами с психикой должно было страдать лишь небольшое количество людей. Но в городе работало лишь 2 государственные клиники, которые суммарно могли вместить в себе около 1 000 человек. Этого явно было недостаточно, учитывая высокую частоту рецидивов таких заболеваний, поэтому в городе существовало много частных психиатрических лечебниц, вроде Третьего центра. Они гордо заявляли, что принадлежат к государственным заведениям, но, на самом деле, ими владели частники. Терапия для всех больных в таких заведениях проводилась по единому и весьма грубому шаблону, управленческая структура была хаотичной, и всё это приводило к многочисленным несчастным случаям. Но так как «лечились» там обычно психически нездоровые люди, то многое удавалось замять: как, например, историю Ван Хаймина, которого насильно упекли в подобное место.
Чень Гэ подобрал пару листов и изучил несколько клинических случаев, однако быстро потерял интерес. Врачи почти всем пациентам ставили схожие диагнозы и назначали одну и ту же терапию.
«Настоящие врачи лечат людей, спасая их души, как доктор Гао, однако эти «специалисты» просто убивали умы и личности своих пациентов, превращая тех в безмозглых овощей, которыми можно было с лёгкостью манипулировать».
В процессе дальнейших поисков оказалось, что стеллажи и ящики стола были пусты. Чень Гэ подошёл к кровати и стянул с той матрас и подушку, но и там ничего не было спрятано. В конце концов, его взгляд обратился к единственному оставшемуся в кабинете директора месту, которое он не осматривал – излишне большому платяному шкафу.
– В нём вполне хватит места для двух взрослых людей. Может, пропавший директор больницы прячется внутри?
Чень Гэ с молотом в руках подошёл к гардеробу. На его дверях висели установленные полицейскими пломбы, которые с того момента никто не трогал.
– Зачем надо было опечатывать этот шкаф? Там когда-то прятали труп?
Этот предмет мебели выглядел странно. Помимо навешивания пломб его также пытались заклеить скотчем. В углах дверец были написаны какие-то странные мантры, а в стенки кто-то вбил длинные красные гвозди.
– Чувствую, там должно быть что-то важное.
Чень Гэ поднёс к шкафу белую кошку, затем сорвал пломбы и открыл дверцу шкафа своим молотом. Внутри он не увидел ни кровавых пятен, как сам ожидал, ни забытой одежды или прочих странных вещей. Там лежали только белые исписанные бумажные листы и несколько неотправленных писем.
Когда парень поднял лист, лежавший на самом верху стопки, и прочитал первую строчку, то почувствовал, как его сердце забилось с удвоенной силой.
«Ребёнок из третьей палаты опять ведёт себя странно. Но он первым увидел «дверь». Может, она как-то связана с ним?»
«Разве доктор Гао не говорил мне, что в третьей палате никто не лежал? О каком ребёнке тут говорится?»
Чень Гэ продолжил чтение жуткой истории гибели целой больницы из-за одной-единственной двери...
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления