Онлайн чтение книги Почему вы одержимы безответной любовью? Why Are You So Obsessed With Rejecting Affection?
1 - 5

Сиденье, оббитое пушистыми подушками, было таким мягким, что в нём практически можно было утонуть. Подушки в карете были превосходного качества по сравнению с диванными, на которых гости сидели в приюте, хотя именно диван в кабинете директрисы мы считали самой удобной вещью.

Бессознательно я ткнула пальцем в подушку, затем свесила ноги и медленно подняла голову. Две пары фиалковых глаз следили за моими движениями.

- Дядя... Великий гелцог, что я буду делать, когда мы плиедем? Стилать? Убилаться?

(Дядя… Великий герцог, что я буду делать, когда мы приедем? Стирать? Убираться?)

Мужчина не раскрыл своей личности мне раньше, поэтому я обращалась к нему довольно вольно. Но теперь он показал свою суть великого герцога, поэтому я решила говорить почтительней. С дворянами нельзя вести себя небрежно.

Я уже знала, чем буду заниматься, потому что читала роман, но всё равно захотела спросить.

- В поместье с тобой будут обращаться очень бережно. Будешь вкусно есть, играть и отдыхать с комфортом. Об этом говорилось в контракте.

- Ух ты!

- Почему не спросила об этом раньше? Почему пошла с нами, не зная, зачем идешь? - усмехнулся Уиндерт.

Ну, я думала, великий герцог изменит своё решение. Но, даже директриса ничего не смогла сделать, слишком быстро всё произошло.

- Когда ты подписываешь контракт, то должна сначала узнать все его условия.

Похоже, великий герцог беспокоился обо мне, не спросившей всех условий и сразу принявшей решение. В свою защиту скажу, что я уже знала, что меня ждёт, и поэтому просто согласилась. Но этого открыть я им не могла, поэтому просто притворилась, что не слышу.

- Ты такая худая, что, наверное, упадёшь во время работы, – Уиндерт засмеялся над моими тонкими руками.

- Я много лаботаю, я сильная! – сердито ответила я.

Великий герцог всё равно не заставит работать шестилетнего ребёнка, поэтому я решила протестовать на полную катушку. Хоть мои руки и ноги похожи на шпажки, но на них есть мышцы, наработанные за жизнь в приюте. Я напрягла руку, показывая.

Уиндерт удивился, а затем расхохотался:

- Ух ты, какая сильная!

Я не смогла удержаться и приложила ладони к его щекам. Его смех сразу затих, и он неловко улыбнулся:

- Ах, извиняюсь.

Я тоже улыбнулась и медленно опустила руки. Уиндерт потёр щёки. Он ведь не возненавидит меня за такие поступки?

Великий герцог вдруг поднял мою руку.

- Ты всё же слабая.

- Нет, но... Великий гелцог, я плосто не ела пока.

- Ты голодала?

- Ну, я ела лаз в два дня. Достаточно, чтобы жить. Но всё же я часто была голодной.

Услышав ответ, великий герцог с беспокойством посмотрел на мои тощие руки, а затем легонько потёр одну, будто прикасаясь к очень хрупкому стеклу.

- Нужно будет приказать приготовить для тебя что-нибудь очень вкусное, чего ты никогда раньше не ела.

- Будет трудно её откормить, отец, - прошептал Уиндерт.

Я закатила глаза, глядя на них обоих. Неужели они жалеют меня? Что ж, это хорошо. Значит, будут заботиться обо мне.

- Ах!

Карету вдруг сильно тряхнуло. Я качнулась в сторону.

«Сейчас упаду! Ладно, сиденья кареты мягкие, не должно быть очень больно!»

Я крепко зажмурилась, думая о подушке, но вместо неё голова упала на что-то другое. Открыв глаза, с изумлением уставилась на чёрную ткань, касавшуюся щеки. Рука великого герцога, а если быть точной, мягкая ткань его рукава.

- Ранена? - мягко спросил он.

Я бездумно уставилась ему в лицо, затем моргнула и медленно покачала головой:

- Всё холошо, великий гелцог.

Не думала, что он поймает меня, а уж что так легко обнимет… Он был, как… отец, спасающий своего ребёнка от несчастья.

Я помотала головой. Какая чепуха лезет в мысли.

Но, если подумать, карету сильно тряхнуло, Уиндерт в порядке? Я взяла себя в руки и повернула голову в сторону. Мальчик сидел в той же позе, что и раньше.

- Я не так слаб, как ты. А ещё я готовлюсь стать рыцарем.

Ему всего одиннадцать, но он, должно быть, очень хорош, если способен выдержать такую тряску. Он заслуживает титула сильнейшего рыцаря континента, как сказано в романе.

- Это потлясающе! – я улыбнулась и хлопнула в ладоши.

Уши Уиндерта слегка покраснели. Но, не думаю, что от обиды, скорее, он выглядел немного смущённым.

- Кхм-кхм. Ладно, сейчас важней, что именно случилось?

Уиндерт постучал в окно, соединённое с облучком кучера. Тот, открыв окошечко, извинился:

- Я... я прошу прощения. Ещё одна карета мчалась так быстро, что мне пришлось от неё укорачиваться…

Я украдкой выглянула за занавеску и увидела карету, о которой говорил мужчина. Чёрный экипаж, словно поглощающий свет. Очень необычно. На первый взгляд карета выглядела просто, но её роскошный блеск создавал ощущение уникальности.

На нашем транспорте эмблема Вайлота выгравирована с обеих сторон. Вряд ли кто-то из дворян мог не узнать её. Тем не менее, они не стали извиняться. Понятия не имею, о чём они думают.

«Что с ними такое? Они поступили неправильно!»

Я сердито смотрела на карету за окном. Не могу поверить, что кто-то ездит вот так по такой людной улице. Не знаю, кто тот вельможа, но я очень расстроена его поведением.

«А?»

Занавеска на экипаже слегка дрогнула, и я увидела человека, сидящего внутри. Мужчина со светлыми волосами. Но можно было различить лишь часть его профиля.

Через миг карета, слегка притормозившая ранее, рванула с места и вскоре исчезла.

- Поедем за ними прямо сейчас, милорд? - спросил кучер.

Герцог посмотрел на меня, прильнувшую к окну. Затем его лицо приняло страшное выражение. В нём словно читалось, что он намеревается последовать за каретой, чтобы перерезать глотки всем, кто там находился.

У кучера, наблюдавшего за герцогом в этот момент, выражение лица стало абсолютно пустым. Будто человек потерял что-то важное. Смирившийся взгляд. Вглядевшись, я увидела, что глаза его стали красными, как у кролика. Сейчас он не плакал, но явно плакал раньше. В душе заскреблись неприятные эмоции, я не хотела видеть, как этот мужчина заплачет вновь.

- Он не может ездить в экипаже так быстро. Ребёнок чуть не пострадал. Поэ…

Я прервала великого герцога прежде, чем он успел приказать возничему ехать за каретой:

- Великий гелцог, у кучела глаза вылупились от стлаха.

Аристократ с минуту смотрел на меня сверху вниз, потом закрыл окошечко и дважды постучал в стену. Карета тронулась, двигаясь немного быстрее, чем ехала раньше.

Я, растратив всю энергию на свои смелые действия, некоторое время сидела молча, держа рот на замке.

Великий герцог посмотрел в окно и пробормотал:

- Скоро выходим.

Действительно, я уже видела стены роскошного особняка.

- Почти дома. Здесь ты будешь жить в течение следующего месяца.

«О боже!»

Чем ближе подъезжала карета, тем больше я лишалась дара речи. Великолепный особняк. Белые розы в полном цвету, вьющиеся вокруг него. Камни стен, проблёскивающие сквозь кусты. Так ярко и пёстро!

Великий герцог вышел, как только карета остановилась, и протянул руки ко мне. Прежде чем сделала шаг, он подхватил меня, заключив в свои объятия. Я почувствовала освежающий приятный аромат, исходящий от него.

Мы услышали громкие голоса у входа.

- Добро пожаловать в поместье, миледи!

Слуги стояли рядами у дверей и смотрели в нашу сторону.

«Это уже слишком!»

Удивленная, я рефлекторно обвила руками шею великого герцога.

Уиндерт, стоявший сразу за отцом, резко прошептал слугам:

- Вы пугаете ребёнка.

Голоса прислуги затихли.

- Пойдём в дом. Дилан ждёт, - в этот раз, хоть Уиндерт и говорил холодно, его слова звучали с большей теплотой, чем раньше.

- Кто такой Дилан?

- Мой младший брат.

Я слегка кивнула и вошла в особняк, сопровождаемая великим герцогом.

Как только мы миновали дверь, раздался громкий звук, как будто закрыли ставни: «Понг!!». Далее последовала яркая вспышка света.

«Ах!»

Я прижалась к герцогу, попытавшись спрятаться. Он похлопал меня по спине, успокаивая дрожь.

- Что… что это было?

Великий герцог на мгновение нахмурился:

- Камера.

Ах да, это же было в контракте. Я медленно подняла голову и увидела незнакомого фотографа, стоявшего среди слуг.

- Простите, мне так жаль!

Фотограф упал на пол, изрядно удивив меня своим поступком. Он как будто боялся, что великий герцог и Уиндерт снесут ему голову. Однако, вместо обычного страха простолюдина перед дворянами, он, казалось, страдал от примитивного, инстинктивного ужаса. Как добыча, столкнувшаяся с хищником.

Ох...

Я посмотрела на великого герцога и Уиндерта, а потом снова на фотографа. Тот выглядел настолько испуганным, словно увидел чудовище.

Но они не монстры и не демоны.

«Это проклятие великого герцога...»