Онлайн чтение книги Воссоединение ReUnion
Глава 8.4 - Смятение

– …. А?

– Была одна девочка, которую очень долго искал мой покойный дедушка. И из-за поисков того ребёнка на кону стояло большое наследство, однако, на самом деле, она умерла ещё задолго до этих событий. В то время мой отец, боясь попасть в немилость дедушки и лишиться своего права на наследство, скрыл тот факт, что девочка уже давно мертва. Он стал нанимать актрис, которые играли её роль. Вероятно, та девушка – одна из них.

Чан Юнсон совершенно спокойно и очень подробно рассказал всё, будто я не знал всей этой истории. Для человека, который многого не помнил, его рассуждения впечатляли. Мужчина сделал паузу на мгновение, а затем снова заговорил:

– И если это так, я бы точно её выгнал. Ведь был в курсе, что настоящая девочка мертва.

Я неловко кивнул, зная, что Чан Юнсон всё-таки не выгнал фальшивку. К счастью, в этот момент, его, похоже, не волновало, какое у меня выражение лица.

– И всё же…

На первый взгляд казалось, что он разговаривает со мной, но на самом деле он, возможно, просто приводил свои мысли в порядок. Мужчина продолжал размышлять вслух, будто чего-то не понимал.

– Почему она улыбалась?

– Что?

– Она улыбалась. Хотя не было никакой причины для этого.

Эти слова заставили меня задуматься. О каком воспоминании размышлял Чан Юнсон? Я, словно не имея никакого отношения к его воспоминаниям, легкомысленно ответил:

– Может, потому, что нашёлся повод над чем посмеяться?

– Мне? С самозванкой?

Чан Юнсон перевёл на меня изумлённый взгляд. Весь его вид так и говорил, что подобное просто невозможно. 

– Мне-то откуда знать.

Я пожал плечами, как будто не имел никакого отношения к этому делу. Чан Юнсон по-прежнему выглядел озадаченным. Впрочем, даже я, отчётливо помнящий все те события, до сих пор кое-что не мог понять. Как человек, прилетевший с другого конца света, чтобы прогнать самозванку, в итоге привязался к ней? Как он к этому пришёл?

– Никто никогда не говорил мне.... что на вилле кто-то жил… но куда она делась? Исчезла бесследно, – пробормотав это, Чан Юнсон склонил голову в замешательстве.

Меня внезапно охватило чувство беспокойства, и я поднялся на ноги, сминая в руках пустой бумажный стаканчик.

– Давай вернёмся. Тебе завтра на работу.

На обратном пути я сел за руль. Возможно, потому, что был вечер воскресенья, на дороге было много машин. Внутри медленно ползущей машины царило молчание, как и когда-то. Чан Юнсон, погружённый в глубокие раздумья, всё время смотрел в окно. На этот раз я не был сердит, как тогда, и старался не придавать этому значения.

Вместо этого я должен был постоянно напоминать себе о своей роли: настаивать на том, что не имею никакого отношения к Хан Джиён. И уже неважно, верил в это Чан Юнсон или нет. Ведь только так мы могли освободиться от этого мучительного прошлого.

Пробка, казалось, не собиралась рассасываться. Поэтому мы на долгое время застряли в тесном пространстве машины, каждый погружённый в свои мысли. Начав с одного и того же отправного пункта, мы думали совершенно о разных вещах.

Когда мы, наконец, заехали на подземную парковку дома Чан Юнсона, то взяли багаж и зашли в лифт. Похоже, мужчина обдумал всё по пути, поскольку его голос прозвучал чуть более расслабленно, когда он поблагодарил меня за то, что я вёл машину. Хотя по сравнению с теми трудностями, на которые он обычно шёл ради меня, это было ничтожной мелочью.

– Ты собираешься искать?

– Что?

– Ту девушку.

Разумеется, я должен был спросить об этом. Если Чан Юнсон намеревался искать фальшивую Хан Джиён, мне пришлось бы остановить его или предпринять какие-нибудь другие меры.

– Не знаю. Я не знаю.

К счастью, судя по ответу, он не горел энтузиазмом. Вместо того чтобы продолжать расспрашивать, я пристально вгляделся в его лицо. Не похоже, чтобы он пытался застать меня врасплох. Мужчина просто ответил на заданный ему вопрос, и при этом в его взгляде читалась некая горечь.

– А смысл? Это человек, который не выходил на связь целых семь лет.

По его же словам, всё, что он помнил о ней – только её улыбку, но при этом Чан Юнсон словно упрекал её за то, что она ни разу не связалась с ним за все эти годы. Похоже, потерянные воспоминания не так-то легко возвращаются. Если бы он действительно всё вспомнил, ему бы и в голову не пришло обвинять самозванку за эти семь лет молчания.

– Ты же сказал, что совсем ничего не помнишь об этом человеке.

Бросив эти слова, я увидел, как Чан Юнсон посмотрел на меня с недоумением, словно спрашивая: "И что с того?".

– Возможно, она пыталась связаться с тобой, а ты её не узнал, потому что потерял воспоминания?

Я сказал это в надежде утешить его, но, как только произнёс эти слова, мгновенно пожалел о них. Чан Юнсон ничего не ответил. Вероятно, он рылся в своих воспоминаниях, пытаясь вспомнить, не было ли странных сообщений или звонков, которые он мог бы забыть.

Но даже если и были, запомнил ли он их? Скорее всего, нет. Именно поэтому я и сказал так, но, теперь задумавшись, понял, что если он не помнит, то мои слова не принесут никакого утешения.

– Я просто… имею в виду, что такой вариант тоже возможен. 

В конце концов, пробормотал я, пытаясь сгладить неловкость. И в тот момент, когда Чан Юнсон собирался что-то сказать, раздался сигнал лифта, и двери открылись. Я первым шагнул наружу.

– Чего стоишь, пошли?

Чан Юнсон не двигался с места, поэтому я кивнул, подзывая его. Только после мужчина сделал медленный шаг вперёд.

– Я устал, пойду сразу спать, – сказал я, ставя коробку в прихожей у входной двери и делая вид, что потягиваюсь от усталости. И несмотря на то, что Чан Юнсон всё ещё был погружён в собственные мысли, он не забыл пожелать мне спокойной ночи.

Я помылся и лёг в постель, но понимал, что не смогу вот так сразу заснуть. Потолок тёмной комнаты с выключенным светом напоминал мне ту ночь, что часто возникала в моей памяти.

Зря я это сказал. Ведь даже если бы я хоть раз связался с Чан Юнсоном, это не принесло бы ему утешения и не изменило бы того факта, что я оборвал все связи с ним. 

“Наверное, зря я это сказал”. 

Я свернулся в пушистом одеяле, крепко обняв его.