4 - 3

Онлайн чтение книги Детектив-медиум Якумо Psychic Detective Yakumo
4 - 3

На утреннем совещании зам-директора Конно сообщил им о смерти Комай.

Но Харуке просто не верилось в реальность происходящего. Она только вчера разговаривала с ней.

Деловая манера, в которой Конно изложил факты, лишь усиливала ощущение нереальности.

Квартира Комай находилась на восьмом этаже. Передняя дверь была заперта, и, похоже, она спрыгнула со своего балкона.

Признаков борьбы не было, зато нашлась записка: «Я устала», так что выглядело это самоубийством под влиянием момента.

Харука проработала с Комай всего неделю и не знала о ней всего. Однако, учительница радовалась предстоящей свадьбе. Стал ли бы такой человек совершать самоубийство…

Возможно, что-то случилось с ее возлюбленным.

Должно быть, Харука зациклилась на этом из-за слов Масато.

«…Вы умрете следующей».

- Озава-сан. – Йокоути похлопал ее по плечу, возвращая к реальности.

- Э, ах, да. – Смущенная, Харука подняла голову.

- Вопросов нет, верно? – Уточнил Йокоути с недовольным выражением на лице.

- Э… – Она не могла подобрать ответ, поскольку не понимала сути вопроса.

- В самом деле, пожалуйста, возьмите себя в руке. Все испытали шок.

Обычно Йокоути казался добрым, но сегодня был необычайно раздражен.

- Извините меня, пожалуйста.

- Замдиректора сообщит ученикам. Другие учителя помогут с проведением уроков. Пожалуйста, присмотрите за детьми в классе.

- Да, я понимаю.

- Возьмите себя в руки, хорошо?

- Пожалуйста, простите. Мне просто не верится, что Комай-сенсей покончила с собой… – Харука опустила взгляд на свои ноги.

Она знала, что не должна вешать нос в такие моменты, но ей казалось, словно на ее голову давил груз.

- А мне это кажется возможным, – просто сказал Йокоути.

Харука посмотрела на него, удивленная его словами.

- Что Вы имеете в виду?

- Ах, Озава-сан, Вы же не знаете.

- О чем?

- Я слышал, у Комай-сенсей была интрижка.

- Интрижка?

- Подробностей я и сам не знаю, но ходил слух об ее интрижке с отцом одного из детей. Возможно, у нее из-за этого были проблемы.

- Из-за интрижки?

Йокоути кивнул.

Комай, собиравшаяся замуж, завела интрижку…

Из-за вызванных этим романом проблем она покончила с собой. Звучало убедительно, но будто бы просто не вязалось с образом Комай.

- Вы готовы? – спросил Конно.

Йокоути сбежал.

- Да. Большое спасибо. – Харука вежливо поклонилась Конно.

Но тот даже не ответил и лишь наградил ее презрительным взглядом.

Она и правда просто не могла заставить себя относиться к нему приязненно.

Харука спрятала свои чувства глубоко внутрь и вышла из комнаты вместе с Конно.

- Прости за беспокойство, – с такими словами Гото открыл дверь университетского «Кружка изучения кинематографа», служившего тайным убежищем Якумо.

- Если знаете, что приносите беспокойство, пожалуйста, уходите сразу. Честно, не заставляйте меня это столько раз повторять.

Сонный Якумо сидел на своем обычном месте, водя рукой по своим волосам.

На этот раз он и правда выглядел не выспавшимся. Под его глазами виднелись легкие тени.

- Хватит ныть. У меня самого нет времени тебя слушать.

Но Гото тоже не выспался.

Он сказал это, желая излить накопившееся раздражение.

- Какое совпадение. У меня тоже нет времени на разговоры с Вами.

- Что ты сказал?

- Выход там. – Якумо указал на дверь, зевая.

Черт, только его язык пребывал в добром здравии. Продолжи Гото разговаривать с Якумо, лишь разозлился бы еще больше. Пожалуй, лучше было быстрее перейти к делу.

- Звонил старик Хата. Сказал привезти и тебя.

- Вот как… – Якумо устало поднял взгляд к потолку и вздохнул, словно влюбленный юноша.

Вероятно, Якумо тоже в кои-то веки был озадачен.

- Так у тебя тоже бывают проблемы, как и у остальных людей, – поддразнил Гото, используя редкий шанс.

- Это заставляет меня по-настоящему завидовать Вам, Гото-сан, лишенному проблем.

- У меня тоже есть проблемы.

- Например, что съесть?

«Вот засранец…»

- Нет, конечно.

- Значит, побеги Вашей жены.

- Моя жена дома… наверное. – Гото повесил голову и положил руки на стол.

Не стоило ему ничего говорить. Теперь он чувствовал себя вымотанным.

На самом деле, он не знал, с чего начинать это дело. Это давило.

Дело выдалось очень неприятным.

- Чего Вы медлите? – сказал Якумо, внезапно вставая.

- А?

- Раз мы уходим, давайте поспешим. Или Вы от голода двигаться не можете?

- Ты смеешься надо мной?

- Нет, я Вас дразню.

«Вот сопляк…»

Якумо быстро уклонился от бросившегося на него Гото и вышел из комнаты.

По завершении этого дела он точно хорошенько отлупит Якумо.

***

Исии до сих пор обдумывал подробности случившегося, сидя на месте водителя.

Дело и правда было неразрешимым.

Обнаружение беглого убийцы в виде сгоревшего трупа должно было вызвать удивление, но самым сложным моментом было состояние трупа.

Об этом говорили и Хата, и Якумо, но было ли это спонтанное человеческое самовозгорание…

Если да, наверное, с нынешними методами расследования они не смогут получить никаких зацепок касательно раскрытия дела. Им придется добавить экспертов в следственную бригаду.

Исии полагал, что вероятность участия пришельцев в спонтанном человеческом самовозгорании крайне высока.

Они явно сжигали людей, с костями и прочим, с помощью невообразимого с людской точки зрения оружия.

Проблему стоило передать NASA. Он предложит это Гото.

Заблуждения Исии как раз достигли своего пика, когда пассажирская дверца открылась, и в машину сел Гото. Затем на заднее сидение сел Якумо.

Исии думал, что они вернутся через час, поскольку обычно так и происходило, но они пришли быстрее, чем он полагал.

- Заводи машину.

- Ах, да, сэр.

Исии завел машину, как и сказал Гото.

- Гото-сан, как проходит расследование, о котором я просил? – спросил Якумо, глядя в окно. Выглядел он непривычно усталым.

- Я многое разузнал об Усидзима Харуе. Отцом этого сопляка еще занимаюсь. – Начав объяснять, Гото достал из бардачка папку и бросил ее на заднее сидение.

Якумо принялся молча листать страницы.

Гото перешел к дополнительным пояснениям.

- Усидзима Харуе. Пятьдесят восемь лет. Закончив старшую школу, работала хостесс в клубах и барах, но прекратила после двадцати лет.

- А причина?

- Подробностей я не знаю, но, похоже, ее содержал любовник. Бросив работу хостесс, никем другим она не работала.

- А ее спонсор? – Якумо нахмурился.

- Еще расследую. По словам соседки, парни менялись.

Гото говорил так, будто сам все разузнал, но реальным расследованием занимался Исии.

Вернувшись вчера из начально школы, он расспросил людей, живших рядом с домом Усидзима Харуе.

Сплетничающих домохозяек можно везде найти.

Они рассказали, как она работала хостесс, как иногда заходил со своим ребенком мужчина, видимо, отец, и как другой мужчина – намного моложе – тоже захаживал.

Исии изрядно напугала мысль о том, как внимательно следили за всем соседи.

- А что с отцом Оомори Масато?

- Мне известно лишь его место работы.

- А именно? – поторопил Якумо, просматривая бумаги.

- Оомори Хиронори работал в мастерской по ремонту велосипедов. Он был умелым работником, но управляющий влез в неприятности и был арестован, так что он лишился работы. После этого он занимался подработками.

- Возможно, тогда он и развелся?

- Ах, верно.

- Понятно… – Якумо поднял печальный взгляд на низкий потолок машины.

Он что-то понял – так казалось Исии.

С мрачным лицом Харука пошла в класс 5-4 и встала у доски вместе с Конно.

Дети еще не должны были знать о смерти Комай.

Однако, похоже, они ощутили захлестнувшую всю школу тревогу, поскольку классу не сиделось на месте.

Харука перевела взгляд на Масато, сидевшего у окна.

Подперев подбородок руками, он смотрел в окно, но глаза его были опухшие, словно от слез, и, похоже, он сдерживал боль.

«Этот ребенок обо всем знает…»

- Тишина, – произнес Конно. Точно таким же тоном он отчитывал учителей в учительской. Шумный класс окутала тишина.

Дети ждали следующих слов Конно, глядя прямо на него.

Как бы она на его месте объяснила детям смерть Комай…

Смерть близкого им человека. Когда-нибудь они столкнутся с этим, но они просто не могли швырнуть эту реальность в неподготовленных детей.

Пока Харука размышляла, Конно прочистил горло и заговорил.

- Комай-сенсей совершила суицид.

- Э? – неосознанно произнесла Харука, глядя на Конно. Вид у него был, как всегда, надменный…

Харука не могла в это поверить. Как он мог использовать именно слово «суицид»?

Дети снова зашумели.

Некоторые переговаривалась между собой, а некоторые, уже знавшие значение слова, задрожали и начали плакать.

- Сенсей, что такое суицид? – спросила, подняв руку, Эри, сидевшая перед Масато.

- Суицид означает самоубийство…

- Замдиректора. Пожалуйста, прекратите. – Харука не смогла сдержаться – она схватила Конно за руку, прерывая его.

- Они все равно узнают. Зачем это скрывать? – Конно бросил на Харуку сердитый взгляд, словно смотрел на что-то грязное.

Он считал, что так заставит всех поступать, как он говорит? Она не уступит этому высокомерию. Харука яростно посмотрела в ответ.

- Проблема в этом. Проблема в том, как Вы выразились.

- Вы всего лишь практикантка. – Конно стряхнул руку Харуки.

- Вы же замдиректора, разве Вы не понимаете чувств детей?

- Не говорите так, словно Вы понимаете! – разнесся злой голос Конно, неуместный в школьном кабинете.

После этого Эри закрыла лицо руками и заплакала. Майко успокаивала ее с соседнего места.

- Да что с ним такое?

- Он так раздражает.

Дети начали критиковать Конно.

- Тишина! – снова повысил голос Конно, стукнув по учительскому столу.

Неважно, был ли этот человек замдиректора. Харука не могла позволить ему и дальше оставаться в классе.

- Пожалуйста, не могли ли бы Вы покинуть кабинет? – с этими словами Харука встала перед Конно и посмотрела прямо в его мутные глаза.

Хотя она и пыталась выгнать из класса замдиректора, но совершенно не нервничала и не боялась, так, что даже сама этому удивилась.

Конно, зашедший слишком далеко, чтобы отступать, отрывисто дышал.

- Этот разговор завершен, замдиректора. Пожалуйста, уходите, – твердо произнесла Харука, не отступая ни на шаг.

Какое-то время они мерили друг друга взглядом, но, возможно, Конно решил, что Харука не уступит, поскольку он вышел из класса, цокнув языком.

«Проблема в том, что будет дальше…»

Харука снова встала перед классом и вздохнула, глядя на детские лица.

- Класс, послушайте, что скажет сенсей.

На самом деле, она не знала, что говорить в такой ситуации, но не могла оставить все так.

Детские сердца еще не созрели. Полученные сейчас раны останутся с ними на всю жизнь.

Харука и сама это пережила.

«…Ты справишься».

Харуке показалось, словно рядом с собой она услышала шепот Комай.

Зайдя в кабинет Хата, Гото, как и в прошлый раз, сел на единственный круглый стул в комнате.

Якумо и Исии стояли у стены, а Хата попивал чай за своим столом. Это тоже не отличалось от прошлого их визита.

- Итак, ожидание закончилось. – Хата потер свои морщинистые руки. Он напоминал муху, что собираются вокруг испражнений.

- Прекрати рисоваться и говори. – Гото скрестил руки.

Хата издал свой обычный жуткий смешок.

- Идиот, как обычно, спешит.

- Что ты сказал?! – Гото подался к Хата, но тому, похоже, было плевать.

Якумо и старик – он и правда не мог с ними тягаться.

- Ну, ладно, посмотрите на это. – Хата выложил на стол фотографии, словно собираясь играть в карты.

Все посмотрели на них.

На всех снимках были обгоревшие трупы.

- Ииик! – завопил Исии, дернувшись.

- Заткнись. – Гото стукнул Исии по голове и снова посмотрел на снимки.

Они отличались от фотографий места, где им довелось побывать недавно, но состояние тел было очень похожим. Даже кости сгорели, и все обернулось пеплом.

Один снимок привлек внимание Гото.

Хотя тело обернулось пеплом, сохранилась нога с туфлей на ней. Это сильно напоминало тело Тобе.

- Это снимки спонтанного человеческого чего-то там, о котором вы говорили?

- Спонтанное человеческое самовозгорание. Хоть это запомни. – Хата драматично покачал головой. Старик действовал ему на нервы.

- Так это возгорание как-то связано с делом?

- Да, именно так. – Хата в ответ радостно улыбнулся, показав свои желтые зубы. Этот старик действительно наводил жуть.

«Но подождите-ка. В таком случае, это противоречит их предыдущим словам».

- Старик, во время прошлого моего визита ты разве не говорил, что спонтанное человеческое самовозгорание до сих пор не объяснено?

- Верно. Спонтанному человеческому самовозгоранию не нашли объяснения. – Хата казался спокойным. Чего этот старик так важничал?

- Тогда разве это не противоречие? – Гото встал и посмотрел на Хата.

- Гото-сан, пожалуйста, успокойтесь, – сказал Якумо.

Обычно Якумо должен был первым заметить такое противоречие, но…

- Я спокоен. Этот старик говорит странные вещи.

- Они не странные. Хата-сан не сказал, что в этом деле замешано спонтанное человеческое самовозгорание. – Якумо пробежался рукой по своим волосам, словно находил Гото надоедливым.

- Что?

- Гото-сан, Вы спросили, имеет ли спонтанное человеческое возгорание отношение к этому делу, и Хата-сан сказал только это.

- Это то же самое, верно?

- Нет. Я уже говорил об этом, но у спонтанного человеческого самовозгорания есть три главные черты. Помните?

- Ага. – Гото кивнул.

Возгорание случалось в месте, лишенном любых признаков огня. Огонь не распространялся на окружение. Сгорало все тело, включая кости…

Он знал это.

- Первая особенность, возгорание, случающееся в месте без всякого намека на огонь, еще не объяснена, хотя и существует беспочвенные теории вроде плазмы и инопланетного вторжения.

- Значит, мы его не понимаем, верно?

- Но если убрать первую черту, все становится объяснимо.

- Ах, так вот оно как! – произнес, хлопнув в ладоши Исии, который, видимо, понял объяснения Якумо.

Но Гото не понимал. Наверное, Якумо посчитал, что обхвативший голову руками Гото выглядит жалко, поскольку он перешел к дополнительным объяснениям.

- Короче, причина возгорания неясна, но если мы подумаем о методах, способных сжечь тело с костями так, чтобы огонь не распространялся на окружение, то подобное возможно при определенных условиях.

- Вот как? – Гото наконец-то понял.

В этом деле никто не видел начала возгорания. Так что пока они могли отложить этот вопрос и подумать, как сгорели кости.

Но для сжигания тела с костями нужна была температура выше шести тысяч градусов. «Возможно ли это…»

- Хата-сан, остальное оставляю Вам. – Якумо, переложив объяснения на Хата, спокойно скрестил руки и прислонился к стене.

Хата кивнул и принялся объяснять.

- Мне стоило вспомнить, как только я увидел труп. С годами моя память стала хуже. К тому же, сгоревшие трупы - не мой конек. Мне они нравятся сырыми.

- Заткнись! Старый извращенец! – Гото возмутился крайне бестактному вступлению Хата.

Однако, тот не стал над этим задумываться – он лишь рассмеялся своим жутким смехом с трясущимися плечами.

- Якумо-кун дал подсказку, когда сказал про адипоцир.

- Ади что? Кто это?

Если подумать, они уже говорили об этом парне.

- В самом деле. Мне что, с этого объяснения начинать? – Лицо у Хата было недовольное, словно он съел что-то кислое.

- Насчет адипоцира я могу объяснить, – вмешался Исии. Возможно, он не мог оставаться в стороне.

- Исии-кун, спасибо.

После слов Хата Исии энергично вышел в центр комнаты.

- Название адипоцир происходит от «adipose», телесного жира, и «cera», латинского названия воска, как в свечах.

«А значит, адипоцир…»

- Свечи из телесного жира?

- Нет. Если после смерти человека тело находится в особых температурных условиях, например, в жарком и влажном месте, жир разлагается, превращается в жирные кислоты, взаимодействует с кальцием или магнием в воде и все тело превращается в нечто, напоминающее мыло.

- Мыло? – У Гото это в голове не укладывалось.

- Да. В таком состоянии человеческое тело превращается в восковую фигуру и может сохранять форму, не разлагаясь.

Разве этот не относилось к полнейшей мистике?

- Эй, старик! – недоверчиво произнес Гото.

- Это правда. Это не магия и не колдовство – это доказано медициной и полностью признано, – сказал Хата, потягивая чай.

«Вот как», – он этого не знал.

Нет, неправильно. Хотя для Хата это было понятно, но Якумо и Исии были чудиками, раз знали такие вещи.

Ну, в любом случае, теперь он понял насчет адипоцира. Но остальное он все еще не понимал.

- И как это связано с сжиганием костей?

- Чтобы сжечь тело вместе с костями есть два метода. Первый – сжечь тело при температуре выше шести тысяч градусов, как уже говорилось. – Хата поднял палец.

- А другой?

- Жечь тело при низкой температуре очень долгое время. Ну, нужно примерно десять часов.

Десять часов…

- Если там так долго горел огонь, он бы точно перешел на школу.

Возражение Гото вызвало у Хата жуткий смешок.

- Ты ведь знаешь о свечах, верно?

- Конечно.

- Воск оборачивают вокруг фитиля, и получается свеча. Когда зажигаешь свечу, воск медленно тает, и фитиль медленно горит.

Даже Гото это понимал, но…

- Люди же не свечи.

- Гото-сан, вам стоит больше учиться, – перебил Якумо, пробежавшись пальцами по своим волосам.

- Что ты сказал?

- Только то, что Ваши знания неполноценны, Гото-сан. Строением человеческое тело сильно напоминает свечу.

- Что это значит?

- Можете считать подкожный жир человеческого тела воском, а одежду на человеке – фитилем, – сказал Якумо, словно это было очевидно.

Так фитиль был снаружи? Это была противоположность обычной свечи.

Если поджечь одежду, жар растопил бы телесный жир, и тело сгорело бы, подобно свече.

- Но разве это так просто?

- В обычных обстоятельствах, все не прошло бы так хорошо, каким бы сильным ни было сходство. Хотя в прошлом все было иначе, сейчас одежду, играющую роль фитиля, делают из материалов, которые плохо горят, – сказал Хата, почесывая подбородок.

- Значит, ничего не выйдет, верно?

- И это возвращает нас к теме адипоцира. – Якумо поднес указательный палец к бровям.

- Адипоцир…

- Жир в том теле, вероятно, омылился и превратился в адипоцир.

- Ах! – машинально воскликнул Гото в ответ на объяснение Якумо.

«Понятно. Жир в теле разлагается, превращаясь в адипоцир, и впитывается в одежду, которую благодаря этому легко жечь.

Но…»

- Почему огонь не распространился?

Даже если огонь начался с адипоцира, там должно было найтись множество других горючих вещей.

- Пламя было низкотемпературным, – ответил Хата как ни в чем не бывало. Он опять использовал непонятные Гото фразы…

- Объясни.

- Ты ведь знаешь, что огню для горения необходим кислород, верно?

Хата относился к нему как к полному идиоту. Об этом даже младшеклассники знали.

- Конечно.

- При низкой концентрации кислорода огонь слабеет и не распространяется на окружение. – Хата посмотрел на выражение Гото.

Тот ответил кивком.

- Но это не значит, что огонь гаснет. Даже если пламени нет, он продолжает медленно гореть. Это и есть горение при низкой температуре.

Слушая объяснения, Гото вспомнил насосную.

Комната, окруженная цементом под бассейном. Влажность и температура, необходимые для превращения жира в теле в адипоцир. Более того, еще и концентрация кислорода, необходимая для низкотемпературного пламени.

Эти элементы и привели к тому обгоревшему трупу.

«Постойте. Это значит…»

- Но ведь тогда Тобе был уже мертв перед тем, как сгорел?

- Верно.

Гото был удивлен, но Хата говорил так, словно это было очевидно.

- Так какова причина смерти?

- Не знаю. Все-таки, труп в таком состоянии, – с готовностью сказал Хата. Ну, наверное, в такой ситуации было трудно установить причину смерти.

- Тогда что послужило причиной пожара?

- Ты забыл? Я работаю судмедэкспертом – не следователем. Это твоя работа, верно?

Хата был прав. Гото не знал, что сказать.

- Ну, если там нечему возгораться, вероятно, кто-то устроил поджог, – произнес Якумо со вздохом.

Гото покосился на Якумо, ворча, но тот ни капли не нервничал.

«Этот парень. Он разве не понимает важности своих слов…»

- Если ты говоришь правду, то это убийство.

- Гото-сан, Вы точно следователь? – Якумо, как всегда, насмешливо покосился на Гото.

- Да, к несчастью.

Когда Гото выплюнул эти слова, Якумо покачал головой, словно не зная, что с ним делать.

- Я сказал, что кто-то мог устроить поджог. Я уже говорил об этом, но тело было мертво уже до того, как сгорело. Его поджог – это всего лишь надругательство над трупом. Пока мы не узнаем причину смерти, мы не можем считать это убийством.

Ах, так оно и было.

Ничего плохого в словах Якумо не было, но это вроде как раздражало Гото.

Гото не смог придумать ничего в ответ и просто цокнул языком.

- Кстати, Хата-сан. На самом деле, я бы хотел кое о чем Вас попросить. – Якумо сменил тему, игнорируя надувшегося Гото.

- Если это твоя просьба, Якумо-кун, то я просто не могу отказать. – Хата издал демонический смешок.

Якумо достал из кармана белую капсулу и передал ее Хата. Хата изучил ее под лампой.

- И что это?

- Это было своровано у одного человека. Я хочу попросить Вас изучить состав, но…

«Своровано? А это разве не преступление?»

Как ему хватало выдержки на такие бесстыдства перед полицией?

- Вообще, это выходит за пределы моей компетенции, но я попрошу знакомого. – Хата убрал капсулу в конверт на столе.

- И что мы теперь будем делать?

Якумо и Хата дружно наградили Гото, скрестившего руки, презрительным взглядом.

- Что? Я сказал что-то странное?

- Да. Разве это не работа следователя, решать, что делать дальше? – Якумо ткнул пальцем в нос Гото.

Этот парень. Смеется над ним. Хоть он и отдавал ему столько раз различные распоряжения. Он просто сбегал в случае неблагоприятной ситуации.

- Э… Следователь Гото. Могу я предложить узнать мнение Сасаки-сенсей? – вмешался Исии, подняв руку, словно младшеклассник.

Похоже, Исии относился к профилированию с энтузиазмом, но Гото был иного мнения. Он не мог заставить себя относиться к этой женщине приязненно.

- Ну, мне неважно, какой метод расследования вы выберете, но, пожалуйста, обязательно разузнайте то, о чем я просил, – сказал Якумо, словно его это не касалось. Он потер глаза, зевая.

- Тогда ты тоже помоги следствию!

- Я бы предпочел отказаться, – последовал мгновенный ответ.

Гото казалось, словно он потерялся в море. Но так происходило всегда.

- Почему нет? У тебя все равно нет других дел, – сказал он, не сдаваясь.

- Сегодня я навещаю могилу.

После этого заявления Якумо вышел из комнаты.

«В самом деле. Какая очевидная ложь.

Человек, способный видеть призраков, навещает могилу? Очень смешно…»

Заупокойная молитва по Комай проходила в похоронном зале рядом с начальной школой.

Присутствовало множество учителей из школы, начиная с Харуки. Никто из детей не пришел. Таково было решение отдела образования.

Похоже, подозрение на самоубийство сильно повлияло на это.

Миновав приемную, Харука села на стул в холле, обдумывая случившееся.

- О, а я все думал, кто это… это ты, Харука-тян? – Священник в рясе помахал, подходя.

«Откуда священник знает мое имя…»

Ей это показалось странным, но лишь на миг. Увидев лицо священника, она сразу поняла.

Спокойное лицо, наводившее на мысль о Майтреи. А еще и красная контактная линза в левом глазу.

Это был Сайто Иссин, главный священник буддистского храма, дядя Якумо и по совместительству его опекун.

- Давно не виделись. – Харука вежливо поклонилась.

- Ты была знакома с покойной? – Вероятно, Иссин понял это по выражению Харуки, поскольку задал этот вопрос с напряженным лицом.

- Да. Я прохожу практику в начальной школе, и она меня курировала.

- Вот как. Соболезную твоей потере… – Иссин сложил руки вместе и склонил голову.

- Но от встречи с Вами мне стало немного лучше, Иссин-сан.

- Мне льстят твои слова. – Узкие глаза Иссина еще сильнее прищурились в улыбке.

Это была не лесть – то были ее искренние чувства. Вид доброго лица Иссина хоть немного ее успокоил.

Она торопливо подавила слезы, выступившие, стоило ей расслабиться.

Ради смены своего настроения она специально вздохнула и подняла голову, заметив, что кто-то на нее смотрит.

Сквозь людскую толпу в приемной в их сторону смотрел мальчик.

«Это…»

- Масато-кун.

Харука двинулась к Масато.

Почему Масато был здесь…

Возможно, она ошибалась, но Харуке казалось, словно он пытался что-то сказать.

Когда они были так близко, что она почти могла до него дотронуться, Масато заметил Харуку, втянул воздух и попятился.

- Подожди, Масато-кун.

Масато отвернулся и убежал.

«Стоит ли догнать его…»

Исиин встал рядом с растерявшейся Харукой.

- Ты знаешь этого ребенка?

- Да. Это один из учеников моего класса…

- Этот ребенок… – Заговорив, Иссин смущенно улыбнулся.

- В чем дело?

- Мне подумалось, он выглядит знакомо.

- Знакомо?

- Да. Он напоминает Якумо в детстве. – Взгляд Иссина смотрел вдаль. Наверное, он думал о прошлом.

Он был дядей Якумо и воспитавшим его человеком, так что Харуке показалось, что в целом она не ошиблась.

Этот ребенок жил с тяжким грузом, совсем как Якумо.

По предложению Исии Гото снова наведался в клинику Сасаки.

Он сел на тот же диван, что и в прошлый раз, и посмотрел на Анну.

На самом деле, ему не особо хотелось это делать, но, если Якумо ничего не предпримет, Гото не на кого будет положиться, поскольку мыслительная деятельность была его слабым местом.

- Сегодня я хочу послушать, что Вы думаете.

Он уже приехал сюда, так смысла ныть не было. Гото перешел к насущной теме.

- Если вам это поможет. – Анна любезно улыбнулась.

Один раз Исии встречался с Анной без Гото, но он не знал, сколько информации ей известно.

Проверять было бы хлопотно, поэтому Гото решил объяснять сначала.

В начальной школе, где двадцать восемь лет назад случился пожар, был найден сгоревший труп Тобе Кенго, причина смерти которого не установлена.

Однако, они считали, что кто-то устроил поджог после его смерти.

А еще мать Усидзима, похоже, считала, что ее сына убил Тобе, но она назвала его смерть хорошим событием.

Анна слушала молча, но услышав, что сгоревшее тело принадлежало Тобе, прослезилась.

Об этом говорили в новостях, так что, вероятно, она не в первый раз об этом слышала. Похоже, она чувствовала себя виноватой, поскольку дала ему сбежать.

- Короче, в такой ситуации мне бы хотелось узнать, кто поджег труп Тобе? – Гото закончил свои объяснения вопросом.

- Ничего, если я закурю? – Спросив разрешения, Анна ухватилась ногтями за фильтр сигареты и закурила.

Наверное, она пыталась успокоиться. Ее пальцы слегка дрожали.

Гото достал из кармана свою пачку сигарет, чтобы тоже закурить, но там было пусто.

«Черт». - Гото смял пачку, а Анна предложила ему свои сигареты.

- Простите за это. – Гото взял сигарету из ее пачки. Стоило ему сунуть ее в рот, как доктор щелкнула зажигалкой перед его лицом.

Тонкая серебристая зажигался «Зиппо».

Гото наклонился вперед, чтобы зажечь сигарету. Ему казалось, словно он очутился в кабаре.

- Пока не могу ничего сказать. Но я считаю, что устроивший поджог человек сильно ненавидит Тобе-сана и испытывает некое влечение к огню, – сказала Анна, медленно выдувая дым.

В этом был смысл. Подводя итог словам Якумо и Хата, преступник поджог того, кто и так уже был мертв.

К тому же, он ждал, пока образуется адипоцир. Это было ненормально…

- У меня есть догадка насчет личности преступника… – произнесла Анна, подняв взгляд и убирая сигарету в пепельницу.

- Ч-что? Правда? – Гото пытался сохранять спокойствие, но все равно не сдержал восклицания.

- Да. Хотя это только теория…

- Мне все равно – просто рассказывайте.

- Это не особо сложное умозаключение. Вы тоже должны прийти к аналогичному заключению при анализе ситуации, следователь. – Анна игриво улыбнулась.

Она и правда выглядела моложе своего возраста. Гото снова это ощутил.

- Конечно! Так оно и есть! – Ничего не говоривший до сих пор Исии с криком подскочил.

- Сядь, дурень. – Гото потянул Исии за руку, заставляя сесть. Исии выглядел таким недовольным, что это граничило с дерзостью.

- Объясняйте.

Ментоловые сигареты были по-настоящему отвратительны.

Гото раздавил в пепельнице сигарету, от которой осталось еще больше половины, и поторопил Анну продолжать.

- Ведь есть только один такой человек, да? Тот, кто ненавидит Тобе-сана и привязан к огню… – Избегая напрямую называть имя, Анна снова намекнула.

Этого намека было более чем достаточно…

В мыслях Гото возникло лицо женщины.

Женщина в броской одежде с броским макияжем. Она считала, что ее сына убили двадцать восемь лет назад.

«Значит, она сожгла Тобе и отомстила…»

- Усидзима Харуе…

Когда Гото произнес это имя, лицо Анны напряглось, и она прижала свой подбородок. Хотя она и не сказала ничего прямо, такой реакции было достаточно.

Усидзима Харуе…

Похоже, им нужно было встретиться еще раз.

- Якумо сегодня тоже придет, так что и тебе стоит заглянуть, раз ты давно не заходила. Нао будет рада.

По приглашению Иссина Харука отправилась в храм на вершине холма.

Возможно, Якумо разозлится, что она снова пришла по собственному желанию, но столько всего произошло, и ей не хотелось сидеть в своей комнате одной. Она также хотела посоветоваться с Якумо кое о чем.

Оказавшись в гостиной жилища священника, Харука опустилась на напольную подушку, размышляя над случившемся.

Вернувшись с чаем, Иссин сел напротив Харуки.

Рясы на нем уже не было – он переоделся в свою рабочую одежду. Производимое им на Харуку впечатление сильно менялось в зависимости от его одежды.

- Мне стоило купить сладостей. – Отпив чая, Иссин поскреб ухо, с виду слегка смутившись.

- Нет, это я пришла в такой поздний час…

- Не волнуйся об этом. Я сам тебя пригласил. Якумо должен скоро вернуться, так что не напрягайся так и расслабься. – Иссин улыбнулся. Улыбка этого человека обладала загадочной способностью легко успокаивать чужие нервы.

Он совершенно отличался от Якумо с его циничным отношением ко всему.

Харука расслабилась и выдохнула. Ее напряженные плечи тоже расслабились.

- Для Якумо-куна необычно сюда возвращаться.

Якумо почти не показывался дома, поскольку жил в маленькой комнате в университете.

Для Якумо, способного видеть духов умерших, это место с могилами было слишком шумным.

Якумо сам так сказал.

- Это только между нами, Харука-тян, но на самом деле сегодня годовщина смерти одного человека.

Харука не могла поверить в слова Иссина.

С учетом обычной речи и поведения Якумо, у нее в голове не укладывалось, что он мог пойти на чью-то могилу.

Кто же так сильно занимал мысли Якумо?

- Эм, а чья это годовщина? – Она не смогла подавить желание узнать и потому спросила об этом вслух.

- Верно. Будет лучше поговорить с тобой об этом. Все равно сам Якумо никогда не расскажет. – Иссин прищурился, задумавшись о чем-то.

Харуке казалось, что это было теплое и доброе воспоминание.

- Тогда Якумо еще учился в средней школе…

Стоило Иссину это произнести, как раздвижная дверь в гостиную открылась.

- Дядя, не говори ничего лишнего без разрешения. – Там стоял Якумо с недовольным выражением на лице.

- Немного же можно, верно?

- Нет. – Якумо скрестил руки и покачал головой в ответ на подстрекание Иссина.

Похоже, он ни за что не хотел ей рассказывать, но человек по природе своей больше интересуется тайнами.

- Какой ты недалекий.

- Проблема не в этом.

Якумо непривычно упрямился.

- В следующий раз я расскажу тебе, тайком от Якумо, – прошептал Иссин неслышно для своего племянника.

- Почему ты вообще здесь? Не помню, чтобы приглашал тебя.

«Ах, ожидаемый поворот…»

Раньше она бы сильно расстроилась, но сейчас даже не удивилась.

- Ее пригласил я.

- Почему ты вечно все делаешь, не спросив? – В отличие от спокойного Иссина, Якумо говорил раздраженно, ероша рукой свои волосы.

- Это мой дом. Я могу приглашать, кого захочу, верно?

Было ясно, что Иссин вырастил Якумо. Он не уступал ему в споре.

Эта удивительная сцена заставила Харуку неосознанно засмеяться. Якумо сразу же наградил ее сердитым взглядом.

«Ооо, жуть…»

- В самом деле… – Усмиренный Якумо закусил нижнюю губу.

Пока они говорили, из-за спины Якумо показалось новое лицо.

- Нао-тян!

Это была Нао, кузина Якумо.

Нао, похоже, тоже заметила Харуку, поскольку бросилась к ней с широкой улыбкой на лице.

Под тяжестью семилетней девочки Харука потеряла равновесие и упала на спину.

Нао, размахивающую руками и ногами на Харуке, это, похоже, не заботило. Увидев ее прекрасную улыбку, Харука тоже почувствовала себя счастливее.

Этот ребенок, такой невинный на первый взгляд, тоже был скован тяжелыми оковами.

Нао была глухой.

Якумо как-то говорил об этом.

«Люди компенсируют недостающие способности с помощью других способностей…»

Потрепав Нао по голове, Харука мысленно произнесла: «Добрый вечер».

«…Добрый вечер».

В голове Харуки прозвучал голос Нао.

Хотя ушами Нао и не слышала, она могла общаться с помощью мыслей.

Утомленная играми, Нао уснула, положив голову Харуке на колени.

Улыбка не покидала ее лица даже во сне.

- О, Нао уснула. – Иссин поднялся, чтобы разбудить девочку.

- Ничего. Пожалуйста, пусть здесь спит, – ответила Харука, приглаживая блестящие волосы Нао. Та повернула голову, словно ей было щекотно.

- Харука-тян, прости за это.

- Пожалуйста, не волнуйтесь.

- С ней столько проблем. Она такая избалованная…

Казалось, в глазах Иссина появились слезы.

«Интересно, где ее мать…»

Харуку внезапно посетили сомнения. Если подумать, она никогда не видела маму Нао.

«Возможно, мать этой девочки уже…»

- Так что на этот раз случилось? – спросил Якумо, прерывая мысли Харуки.

Он видел ее насквозь. Казалось, будто она не могла скрыть эмоции на своем лице.

- Комай-сенсей скончалась, – произнесла она голосом таким тихим, что и сама едва его слышала.

Ей казалось, что каждый раз, как она это произносила, правда становилась все тяжелее.

- Это та учительница, что мы видели на крыше?

Когда Харука кивнула, Якумо прищурился, словно смотрел на что-то яркое.

Похоже, даже без ее напоминания, Якумо тоже подумал о словах Масато.

«…Вы умрете следующей».

- Я не знаю, что делать… – Харука и сама знала, что ее голос дрожит.

Она собиралась быть психологически сильнее. Смерть Комай стала шоком, и ей было очень грустно. Но она думала, что выдержит это.

«Но сейчас, перед Якумо, почему…»

На ее глазах выступили слезы, упавшие на щеки Нао.

Харука торопливо вытерла слезы обеими руками. Были ли то слезы печали? Страха? Тревоги? Ее плечи дрожали от чувств, которые она и сама не могла определить.

- Я отнесу Нао спать на футон. – Иссин поднял девочку с колен Харуки.

- Простите…

- Не волнуйся об этом, – с улыбкой ответил Иссин, унося Нао из комнаты.

Харука лихорадочно вытерла слезы, выступившие вновь против ее воли, и посмотрела на Якумо своими затуманенными глазами.

- Я понимаю, что тебе хочется плакать, но на это нет времени, – без выражения произнес Якумо.

В этом не было никакого сочувствия к чувствам Харуки. Его голос звучал резко.

- Времени? – Харука шмыгнула.

- Этот мальчик точно сыграл некую роль в цепочке событий. Наша цель – снять с него проклятье. В этом смысле, пока ничего не ясно. – Якумо смущенно поскреб кончик носа.

Она знала, что он хотел сказать дальше, даже если еще не успел. Пока они не сняли проклятье с Масато, было не время и не место для слез.

Строгие, но добрые слова…

Харука мысленно поблагодарила его. Ей казалось, что если она скажет это вслух, то снова расплачется.

- Итак, продолжим. – Якумо пробежался рукой по волосам.

- Хорошо.

- Прежде всего: как умерла эта учительница?

- Похоже, самоубийство… кажется, она спрыгнула с балкона своей квартиры.

Лично она этого не видела, но мысленно могла представить Комай, лежавшую на земле с текущей из головы кровью.

- Чтобы это посчитали самоубийством на данном этапе, должна быть какая-то причина.

Вот вам и Якумо – он привык к расследованиям.

- В комнате нашли записку, гласившую: «Я устала». А еще, это лишь слух, но я слышала, будто у нее был роман… хотя, по-моему, Комай-сенсей не выглядела настолько отчаявшейся, чтобы совершать самоубийство.

- Никто не знает наверняка о причинах самоубийства кроме самого человека. Сейчас это может не иметь никакого отношения к тому, что известно нам.

Якумо мог оказаться прав.

У всех разные точки зрения. Даже если одни люди находят что-то смешным, для других эта вещь может оказаться достаточно проблемной, чтобы довести до самоубийства.

- Якумо-кун, что думаешь?

- Я понимаю многие уловки, но не уловил общую суть… – пробормотал Якумо, пробежавшись обеими руками по волосам.

- Вот как…

- Двадцать восемь лет назад в начальной школе случился пожар. Он кажется мне ключом ко всему, но… – Якумо с суровым видом пощипывал пальцами бровь.

- Если вы говорите о пожаре, произошедшем двадцать восемь лет назад, то я много об этом знаю.

Тем, кто вмешался в их разговор, был Иссин.

Похоже, он успел уложить Нао спать и вернуться в гостиную.

Якумо распахнул свои миндалевидные глаза и поднял взгляд на Иссина.

Тот не стал продолжать, но лишь сел, скрестив ноги, со спокойным выражением.

- Дядя! – раздраженно бросил Якумо.

- Не стоит так спешит.

- Я выслушаю твои нотации позже.

- Ты бы понял, если бы нормально подумал. Я закончил эту начальную школу, где случился пожар. Я также учился на одной параллели с Усидзима Ацуси-куном, погибшим тогда мальчиком.

- Э, правда? – Глаза Харуки округлились от удивления.

«Разве он того же возраста», – так подумала Харука, но потом поняла, что никогда не спрашивала о возрасте Иссина.

Она просто считала его намного старше из-за его спокойного выражения.

«А значит, Иссину под сорок…»

Этот странный момент поразил Харуку.

- Почему ты раньше не говорил?

- Ты никогда меня об этом не спрашивал.

В отличие от возмущенного Якумо, Иссин ни капли не волновался.

- Значит, ты и Тобе Кенго знал? – спросил Якумо, выругавшись.

«Человек, убивший своего отца, Тобе Кенго…»

- Кенго-кун был очень хорошим другом. Не могу поверить, что он таким стал… До пожара он был таким добрым мальчиком… – Предаваясь воспоминаниям, Иссин внезапно хлопнул в ладоши, словно что-то вспомнив, встал и вышел из комнаты.

- В самом деле. За деревьями леса не увидишь, – с горечью пробормотал Якумо, провожая взглядом Иссина.

- Ах, простите за ожидание.

Иссин вернулся со старым альбомом, положил его на стол и пролистал страницы.

Харука и Якумо наклонились вперед, заглядывая в альбом.

- Ах, где-то здесь. – Иссин перестал листать.

Похоже, это была фотография из похода. На снимке были дети в спортивных костюмах с рюкзаками.

- Вот Кенго-кун.

Иссин указал на фото.

На нем два мальчика стояли плечом к плечу. Одним из них, вероятно, был Иссин.

Его доброе выражение не изменилось даже спустя двадцать восемь лет.

Выражение стоявшего рядом Тобе Кенго мягкостью не уступало Иссину.

«Чтобы такой ребенок убил своего отца…»

Время и правда творило жуткие вещи.

Харуке вспомнились лица ее собственных одноклассников.

Она не хотела, чтобы с ними так же случилось. Наверное, классный руководитель Тобе Кенго разделял ее чувства.

- Кто это? – Якумо указал на другой снимок.

Там были два других мальчика.

- Это Усидзима Ацуси-кун, – ответил Иссин, указывая на фото.

Лицом Усидзима Ацуси сильно походил на Тобе Кенго, но настроением полностью отличался. Темная и светлая сторона. Вот как это ощущалось.

- Его мать ужасно с ним обращалась, – сказал Якумо, крепко сжав кулаки.

- С чего ты взял?

- Посмотри на его руки и ноги. Там жуткие синяки.

Как и сказал Якумо, на его руках и бедрах были темные синяки. На тыльной стороне ладони виднелся круглый ожог. Должно быть, от сигареты.

«Это ужасно…»

- Но с чего ты взял, что это его мать? – задала другой вопрос Харука.

Они могли узнать о наличии синяков, но по одной лишь фотографии трудно было сказать, являлись ли они делом рук его матери.

Это мог сделать отец, или же то были издевательства других детей.

- У него не было отца. А когда Гото-сан встретился с его матерью, та показалась настроенной сильно против своего сына. Хотя я не думал, что она так далеко зашла… – Лицо Якумо до того скривилась, что Харуке подумалось, не чувствует ли он себя плохо.

- Подробностей я не знаю, но Якумо прав, – произнес Иссин. – Эти раны уже не так плохи. Когда он снимал майку, переодеваясь на физкультуру, иногда все его тело было покрыто следами от ударов.

- Это… – У Харуки сдавило в груди.

- Даже если мы спрашивали, в чем дело, он ничего не говорил. Наверное, просто молча терпел. Ребенку в таком возрасте некуда пойти, кроме дома… – У Иссина был страдальческий вид.

- А кто рядом с Усидзима-куном? – Якумо указал на другого мальчика, дабы смягчить давящую атмосферу.

- Это Оомори Хирономи, – ответил Иссин, глянув на снимок. Этот мальчик немного напоминал Масато…

- Так отец этого мальчика учился на той же параллели… Вполне возможно. – Взгляд Якумо был проницателен.

То, что сейчас сказал Якумо – так это и правда был отец Масато? Стоило ей снова заглянуть в альбом, как Харука увидела еще одно знакомое лицо.

- Этот человек на снимке… – Харука указала на учителя, стоявшего в центре группового снимка.

- Это классный руководитель, Конно-сенсей.

От ответа Иссина, у Харуки перехватило дыхание. Было ли это простым совпадением…

- В чем дело? – Заглянув в альбом, Якумо сразу заметил Конно и нахмурился. – Это же замдиректора…

Харука кивнула.

- Конно-сенсей стал замдиректора?

- Личность весьма надменная. Какой из него был классный руководитель?

- Конно-сенсей всегда таким был. Он множество раз меня отчитывал. А еще некоторые девочки говорили, что Конно-сенсей к ним приставал… – произнес Иссин, ни к кому конкретно не обращаясь, и поскреб подбородок.

- Тобе Кенго, Усидзима Ацуси, Оомори Хирономи и замдиректора. Все причастные к делу люди собрались… – Якумо приложил указательный палец к бровям.

Исии бежал…

Он лихорадочно гнался за Гото, но не мог его догнать, как бы ни старался.

Спина намокла от пота. Было больно дышать. Ноги дрожали.

- Исии-сан, Вы – это Вы, – услышал он в ушах голос Анны.

Эти слова посеяли внутри Исии сомнение.

Почему он бежал за Гото?

Сколько бы он ни бежал, он не мог его нагнать. Причина была проста – он не был Гото.

Человеку по имени Исии Ютаро никогда не стать Гото Казутоси.

Стоило ему засомневаться, как он потерял равновесие и упал вперед.

Спина Гото отдалялась все больше и больше…

Но Исии не хватало силы воли встать и бежать за ним.

«…Я Исии Ютаро».

Медленно поднявшись, он развернулся и двинулся по дороге, по которой пришел.

У него на душе полегчало.

Внезапно перед Исии появилась темная тень, закрывшая ему путь.

Внушительная фигура Гото не давала ему пройти.

- С-следователь Гото…

Исии попятился.

- Почему ты не пошел за мной… – Голос Гото потряс воздух, отдаваясь у Исии в животе.

- Нет, я, э…

Он не мог найти оправдания – он был просто сбит с толку.

- Из-за тебя… – Стоило ему это сказать, как белая рубашка Гото прямо на глазах Исии окрасилась в районе живота в красный.

«Это кровь…»

- С-следователь Гото.

- Из-за тебя я… – Не успев договорить, Гото упал лицом вверх.

- С-следователь Гото! – закричал Исии, подскакивая.

- Какой ты шумный по утрам! – На голову Исии обрушился кулак Гото.

Шаткое сознание Исии вернулось к реальности. Оглядевшись, он увидел, что находится в привычном подразделении специальных расследований нераскрытых дел.

«Сон…»

Похоже, он работал до утра и уснул за столом. Он видел этот сон во второй раз. Из-за этого его терзали дурные предчувствия.

- Я ухожу. – Гото схватил свой пиджак и двинулся к двери.

- К-куда?

- К Якумо.

- Ах, но опрос…

- Сам проведи, – односторонне бросил Гото, после чего быстро вышел из комнаты.

Исии лишь молча проводил его взглядом.

10.

Утром занятия должны были проходить как обычно.

Похороны Комай-сенсей проходили днем, и только Харука и учительница из класса на год старше должны были там присутствовать.

Опекунам разослали письма, сообщавшие, что другого учителя назначат через неделю.

До тех пор остальные учителя будут преподавать в классе 5-4, и практика Харуки тоже продолжится.

Харуке было неуютно от того, как на утреннем совещании все вели себя так, словно ничего не случилось.

- Все точно в порядке? – спросила Харука стоявшего рядом Йокоути.

- К сожалению, это обычная реакция, – отозвался тот, пожав плечами.

На совещании оказалось, что вопрос не в мотивах или печали учителей, но в наличии опасности для детей.

Харуке такой подход показался верным.

Но она просто не могла принять то, как неясно отмахнулись от смерти классной руководительницы.

- Пожалуйста, проводите занятия, не ослабляя свое внимание. – На этом замечании Конно утренняя планерка подошла к концу.

«Что за странное выражение. Может ли кто-то расслабиться после смерти знакомого человека…»

Словно услышав слова Харуки, Конно направил свой взгляд на нее.

Ее не в чем было обвинить, но у нее по спине пробежал холодок.

- Практикантка.

- Да. – Харука выпрямилась, приняв холодный взгляд Конно.

- Это важное время. Не создавайте новых проблем.

Он словно говорил, что это она во всем виновата.

Ей хотелось возразить, но замдиректора относился к тем, кто не слушает других.

Выскажи она свое мнение, просто нарвалась бы на ссору.

- Да, сэр. – Она бросила на Конно яростный взгляд, самый непокорный, на который только была способна.

Конно громко цокнул языком и прошел мимо Харуки.

- Озава-сан, пойдемте, – обратился к ней Йокоути.

- Э?

- В самом деле, соберитесь. Я отвечаю за первый урок.

- Ах, простите.

Харука торопливо вышла из учительской вместе с Йокоути.

Идя по коридору, она вспоминала разговор с Якумо прошлым вечером.

Они узнали множество фактов, но это не означало, будто они увидели правду.

Они словно ходили кругами по лесу, окутанному туманом.

Смутная тревога расходилась рябью по ее сердцу…

Зайдя в класс, Харука встала у учительского стола и глубоко вдохнула.

- Доброе утро.

Она специально вела себя жизнерадостно. Но дети почти не отреагировали. Лишь некоторые из них ответили тихими голосами.

Она посмотрела на третье место в ряду у окна.

Масато положил голову на парту. Его плечи дрожали, словно ему было холодно.

11.

- Прости за беспокойство! – Гото открыл дверь в секретное убежище Якумо.

- Сколько раз мне…

- Заткнись. Мне надоело это выслушивать, – перебил Гото.

«Черт, знает же, но все равно твердит одно и то же…»

- Так зачем Вы пришли? – произнес Якумо, зевая.

«Вот засранец…»

- Ты сам позвал меня сюда!

Якумо демонстративно заткнул пальцами уши, глядя на Гото, кричавшего с такой силой, что у него вздулись вены.

Для того, кто попросил Гото прийти по срочному делу, Якумо сохранял невероятное спокойствие.

- Что за жалкий у Вас умишко, если Вы шуток не понимаете. Мне Вас жаль.

Ах, он просто говорил все, что ему взбредет в голову. Это была шутка? Больше походило на издевательство.

Гото сел на стул, закинув ногу за ногу.

- Просто скажи, что тебе нужно.

- Кстати, Исии-сана с Вами нет? – спросил Якумо, приглаживая челку.

- Эй. Я приехал один, потому что ты так внезапно мне позвонил. У нас тоже много дел.

Якумо ответил на ворчание Гото зевком.

В самом деле. Гото хотелось, чтобы Якумо относился ко всему немного серьезнее.

- Другое расследование? Чем Вы занимаетесь? – спросил Якумо крайне незаинтересованным тоном.

Гото хотел сказать ему не спрашивать о безразличных ему вещах, но сдержался.

- Усидзима Харуе.

- О чем вы планируете ее спрашивать? – Уголки губ Якумо дернулись, словно он съел что-то неприятное.

- Харуе считает, что Тобе убил ее сына двадцать восемь лет назад.

- Вы ее подозреваете.

- Да. Вещественных доказательств нет. В любом случае, я планирую поговорить с работниками дома престарелых, где она живет.

Якумо вздернул бровь, слушая объяснения Гото.

- Это Ваше мнение или того самого психиатра?

Проницательности ему было не занимать.

- Так считает психиатр.

- Ясно… Что важнее, как там дело, которое я Вам поручил? – продолжил Якумо, хотя вид у него был недовольный.

Этим утром Якумо попросил найти людей, связанных с семьей Тобе, и связаться с ними.

- Я нарыл некую информацию, и мне пришлось отправиться ее расследовать.

- Спасибо за Вашу усердную работу.

Любые слова этого парня раздражали.

- Я связался с женщиной, работавшей экономкой в семье Тобе.

Поскольку кто-то из следственного отдела уже ходил поговорить с ней и восстановить цепочку событий, Гото смог сразу получить адрес.

- Отлично.

- Хотя член следственной бригады с ней уже разговаривал.

- Ничего. Я сам хочу с ней поговорить.

- Собираешься встретиться с ней?

- Таков мой план. – Якумо встал, зевая.

Поскольку Гото понял, о чем говорил Якумо, прося «связаться с ними», он не удивился.

«Но я не понимаю…»

- Эта экономка как-то связана с делом?

Якумо не ответил – уголки его губ сложились в усмешку.

«Эта реакция… неужели?»

- Т-ты уже разгадал стоящую за делом тайну? – Гото подошел к Якумо, отрывисто дыша.

- Для начала, прошу заметить, что моя цель заключается не в раскрытии дела.

- Э?

- Мне нужно снять проклятье с мальчика по имени Масато.

«Эй, эй… это шутка?»

Гото сотрудничал с ним, считая, что Якумо разгадает стоящую за делом загадку, но это была пустая трата усилий.

- Лучше перестань смотреть на полицию свысока. Меня не волнует проклятье какого-то мальца, – произнес откровенно злой Гото.

- Чтобы снять заклятье, мне нужно раскрыть это дело.

«Слишком обходная манера выражаться.

Я устал, что мной помыкают…»

12.

Приехав в дом престарелых, Исии отправился в гостиную рядом с приемной.

- Мы уже встречались, да? Меня зовут Йонемицу. – На диване напротив сидел работник учреждения, который проводил их к Харуе в прошлый раз.

Возможно, дело было в униформе, но он казался добрым и дружелюбным.

- Меня зовут Исии. Я из участка Сетамати. Спасибо, что встретились со мной сегодня. – Исии тоже поздоровался и снова представился.

- Вы насчет Усидзима Харуе, да?

Исии не знал, как объяснить, но Йонемицу сам поднял эту тему, что пришлось кстати.

- Да. В последнее время за ней никаких странностей не наблюдалось?

Даже произнося это, он думал, что вопрос размытый.

Чтобы добывать информацию из собеседников во время расследования, нужно обладать хорошо подвешенным языком. Но Исии не умел вести беседу.

Он не разбирал чувств собеседника. Он не знал, когда делать паузу. Он не понимал, когда стоит отступить, что становилось фатальным.

- Не то, чтобы недавно, э, она с самого приезда сюда странной была.

Вот вам и человек, постоянно общающийся со стариками.

Йонемицу понял неловкие слова Исии и уверенно ответил.

- Можете привести конкретные примеры?

- Она часто уходит без разрешения. – Йонемицу прикрыл голову руками, словно это его сильно тревожило.

- Уходит?

- Да. Когда я зашел к ней в комнату этим утром, ее там не было.

- Она уходит одна?

- Да. Как-то ночью звонили из полиции. Поэтому я нервничал, когда Вы пришли в прошлый раз – я подумал, что она снова что-то натворила.

Скрытый смысл слов Йонемицу заключался в том, что Харуе могла уйти в любое время.

Это подкрепляло теорию Анны.

- И как часто в среднем это происходит?

- Хм… – Взгляд Йонемицу задумчиво блуждал. – Она исчезает где-то три раза в неделю.

Три раза в неделю – это довольно часто.

- Еще что-нибудь?

- Конечно. Ах, у нас с ней столько проблем. Будь у нее семья, я бы уже пару раз пожаловался. – Йонемицу поскреб затылок с по-настоящему озадаченным видом.

- Можете рассказать об этом? – Исии подался вперед.

- На самом деле, э, мы не сообщали об этом в полицию, но… огонь.

- Огонь, да?

- Да, огонь. Не знаю, где она ее взяла, но она поджигает простыни и стол зажигалкой.

- Поджог…

- У нас запрещено курить, и потому стоит пожарная сигнализация, реагирующая на тепло. Ничего серьезного не случилось, но это сильно нас обеспокоило…

Взволнованный Исии слушал Йонемицу с широко распахнутыми глазами.

Это была удивительная находка. Теперь сомнений почти не осталось.

Это Усидзима Харуе сожгла тело Тобе. Она всегда ждала возможности отомстить за сына.

Когда Тобе сбежал от полиции, ей выпал такой шанс…

У него были косвенные улики. Теперь оставалось лишь получить вещественные доказательства.

Даже если он не сможет их найти, с помощью Анны получится завершить расследование.

Дело обернулось чем-то поразительным.

13.

«Старуха все никак не успокоится…»

Таким было первое впечатление Гото от Нода Фумико, бывшей экономки семьи Тобе.

Хотя ей уже было почти семьдесят, она все болтала о бессмысленных вещах.

После их появления в доме Фумико, которая жила одна с тех пор, как ее муж умер пять лет назад, прошло уже полчаса.

Их не интересовала история ее тайного замужества, но она не дала ему шанса перейти к нужной теме.

Даже у Якумо на лице была горькая улыбка.

- Вы тоже так считаете, да? – потребовала от Гото согласия Фумико.

Хотя она и обращалась к нему, он не знал, как ответить, поскольку не слушал.

- Ах, ну, верно, – туманно отозвался Гото.

Однако, Фумико это, похоже, не понравилось, поскольку она отвернулась с недовольным выражением.

- Мадам, этот человек – тупица, который ценится только за свою свирепость, так что разговор с ним – пустая трата времени. – Якумо слегка улыбнулся, поддразнивая Гото.

Кто тут был тупицей? Весьма громкие слова для чудовищного кота, который мог похвастаться только своим цинизмом.

- Он явный тупица. Он мешает просто своим присутствием. Совсем как мой муж.

«Эй, старуха! Если продолжишь, я тебя в тряпку превращу!» – мысленно возопил Гото. Покосившись на него, сдерживавшего свой гнев, Якумо наконец-то перешел к насущной теме.

- Кстати, мадам. Слышал, у мужа и жены Тобе был такой чудесный роман и свадьба, совсем как у Вас.

- Кто такое сказал? Он за деньгами погнался. Молодой госпоже не повезло напороться на такого мужчину. – Фумико хлопнула себя по бедрам, словно собиралась начать комедийную историю.

- Вот как? – Картинно удивился Якумо.

Это и правда восхищало в нем Гото. Обычно Якумо был груб и ничего не смягчал, но при необходимости мог подстроиться под собеседника.

- Этот мужчина обманул молодую госпожу и пробрался в семью Тобе, чтобы делать, что ему вздумается. Он стал управляющим компанией, но круглый год ничего не делал.

- Какой ужасный человек. – Якумо откровенно недовольно дернул щекой.

Видимо, это было притворство, призванное вытянуть информацию из собеседницы.

- Более того, он был непревзойденным бабником. Он даже ко мне не раз клинья подбивал.

- В Вашем случае, Фумико-сан, я бы поступил так же.

«Эй, эй. Ты уверен, Якумо? Харука-тян расплакалась бы от шока, услышь она это».

- Это уже неважно. К счастью, сейчас я незамужняя дама.

- Вот как, – произнес Якумо, шутя с ней, а затем вернул разговор к нужной теме. – Но почему молодая госпожа с ним не развелась?

- У молодой госпожи было доброе сердце. А иногда, чем хуже мужчина, тем лучше он выглядит. Мой муж был таким же. Он пил и играл…

- Наверное, господину это не нравилось. – Разговор опять отошел от темы, но Якумо вернул его назад.

- Конечно. Все-таки, господин прекрасно знал, что он за человек. Он множество раз пытался уговорить молодую госпожу.

- Вот как…

- Он не хотел, чтобы наследство ушло этому мужчине. Поэтому он переписал завещание на своего внука, Кенго-куна, и назначил попечителя, пока мальчик не вырастет.

- Он ни за что не хотел отдавать наследство, – пробормотал Гото.

- Верно. Все так продуманно, что, если бы Кенго-кун умер до своего совершеннолетия, все ушло бы на благотворительность.

Если эта женщина говорила правду, и отец Тобе Кенго, Тобе Масаси, женился ради наследства, то это перечеркнуло бы его планы.

- Почему внук, а не дочь? – озвучил его сомнения Якумо.

Это было странно. Раз он не хотел передавать наследство зятю, мог просто назначить наследницей дочь.

- Молодая госпожа серьезно заболела диабетом вскоре после рождения Кенго-куна. По правде говоря, она могла умереть в любой миг.

- Диабет…

- Более того, у нее было такое доброе сердце, что он мог бы ее умаслить и выманить деньги.

- Понятно. – Якумо поскреб подбородок и кивнул, словно все понял.

Похоже, в семье Тобе была очень непростая ситуация, но было ли это как-то связано с делом?

В противовес сомнениям Гото, Якумо поднес указательный палец к бровям и довольно улыбнулся…

14.

Гото вышел из дома Фумико. Стоило ему сесть в машину, как у него зазвонил мобильник.

- Кто это?!

- Э-э, это следователь Исии, – из телефона послышался запинающийся голос Исии.

«Ну и идиот, как обычно. Конечно…»

- Я в курсе!

- Ах, да. Пожалуйста, простите.

Гото не волновала вежливость – он просто хотел, чтобы Исии переходил уже к делу. В самом деле. Он бы ударил Исии, окажись тот перед ним.

- Так в чем дело? – Гото достал из кармана пачку сигарет и вытащил сигарету зубами, но Якумо немедленно протянул руку с пассажирского сидения.

«Что? Одну же можно, нет?»

- Э, на самом деле, по словам работника дома престарелых, Харуе-сан часто покидает учреждение без разрешения. А еще она уже поджигала простыни и стол.

- Что ты сказал?!

Если Исии говорил правду, то Анна своей теорией попала в яблочко.

- Э… Следователь Гото, Вы обнаружили какую-нибудь новую информацию? – спросил Исии, как всегда, запинаясь.

- С этим нам не везет. – Гото покосился на сидевшего на пассажирском сидении Якумо. Он широко зевнул, словно не знал, о чем думает Гото.

Дальнейший курс действий зависел от Якумо.

- Э-э… Я подумывал съездить в клинику Сасаки и узнать мнение доктора…

Сейчас это казалось более надежным, чем Якумо.

- Понял. Вперед. – Гото повесил трубку.

- Гото-сан, полиция всегда обращается к этому психиатру? – У Якумо был кислый вид, словно он был с чем-то не согласен.

- Кто знает? Я не уверен.

Обычно при подозрении на невменяемость подозреваемого, они проводили простую экспертизу. Если она не давала исчерпывающих результатов, должностное лицо привлекало эксперта.

Гото не мог знать, по каким критериям отбирались специалисты.

- Гото-сан, можете узнать, обращаются ли к этому психиатру обычно, а если нет, то каким путем к ней обратились?

Если он спросит Миягава, тот, наверное, сможет узнать у ответственного лица. Но…

- Зачем это нужно?

- Мне интересно.

В самом деле, утомительно было заниматься всем этим по такой туманной причине.

Несмотря на свое недовольство, Гото достал мобильник и набрал номер Миягава.

15.

Раздраженная, Харука бежала.

С приходом обеда Масато снова исчез из класса…

Пора было уходить из школы на похороны Комай-сенсей, но ее охватил порыв найти Масато и вернуть его.

Она в двух словах объяснила ситуацию старшей учительнице, собиравшейся идти вместе с ней на похороны, и побежала по коридору в поисках Масато.

Она догадывалась, где он был.

Одним махом она пробежала всю лестницу и вышла на крышу.

«Как я и думала…»

Она заметила спину Масато. Он смотрел вниз, прислонившись к изгороди. Его спина так напоминала спину Якумо.

- И что отсюда видно? – окликнула его Харука, подходя.

Она думала, что он слегка удивится, но Масато никак не отреагировал, словно знал, что Харука придет.

Харука встала рядом с мальчиком, глядя на тот же пейзаж.

С такой высоты город, на который она смотрела, напоминал картину. Он казался нереальным.

- Тебе здесь нравится?

Ответа ждать не приходилось. Харука знала это, когда спрашивала.

- Не приходите больше… – сказал Масато таким голосом, словно тот мог исчезнуть в любой миг. Его слова прозвучали, скорее, не как отказ, но как мольба.

- Почему?

- Я проклят. Вы тоже умрете, сенсей. – Масато опустил взгляд. Его плечи дрожали, словно он сдерживал слезы.

Харука обняла дрожавшие плечи Масато, обхватив их.

- Все в порядке. Мы снимем твое проклятье, Масато-кун, – прошептала Харука Масато на ухо.

- Вы врете! Это просто ложь! – в гневе закричал Масато и замахал конечностями, высвобождаясь от Харуки.

- Это не ложь.

- Это… Я убийца. Вы ведь никого не убивали, сенсей, так что Вам меня не понять…

Слова Масато поразили Харуку в самое сердце, и боль растеклась по ее телу.

«Этот ребенок и правда кого-то убил…

Я не понимаю ситуации и не знаю, что сказать. Но…»

- Я тоже убила человека.

Масато ахнул и посмотрел на Харуку глазами круглыми, словно блюдца.

«Это правда. Я убила человека.

Я убила свою старшую сестру-близнеца. Из-за моей детской зависти я бросила мяч слишком далеко, желая ей досадить. Побежав за ним, она погибла под колесами машины.

Мое злое сердце убило мою сестру…»

- Я проклята, как и ты, Масато-кун.

После того происшествия Харука жила с грехом убийства своей сестры. Она никому не рассказывала, храня это в своем сердце.

«Я не могу быть счастливой. Я не могу делать то, что хочу.

Все-таки, я украла счастье своей сестры», – Харука жила, виня себя.

Таково было проклятье Харуки…

- Но этот парень, знаешь, Якумо. Он снял мое проклятье.

Проклятье, столько лет лежавшее на Харуке, сняла встреча с Якумо.

Этот неприветливый человек освободил ее от проклятья, словно по волшебству.

- Ты тоже помнишь, верно, Масато-кун? Парень с ужасно взъерошенными волосами, которого ты видел. Он точно и твое проклятье снимет. Так что… – Харука присела на корточки, чтобы заглянуть Масато в глаза, и попыталась обнять эти маленькие плечи.

Но Масато вытянул вперед руки, останавливая ее.

- Слишком поздно. Сегодня все равно все закончится…

Масато развернулся и убежал.

Харука не могла сделать ни шага, словно приросла к месту.

«Слишком поздно…»

Эти слова Масато снова и снова отдавались эхом у нее в ушах.

«Разве мы не можем снять его проклятье? Быть такого не может. Еще должно оставаться время.

Верно, Якумо?»

16.

Исии сидел напротив Анны в комнате для консультаций.

«Сколько раз я приходил в эту комнату…» - Эта мысль внезапно посетила Исии, когда он пересказывал Анне собранную в доме престарелых информацию.

Придя в эту комнату, Исии ощутил спокойствие. Он чувствовал себя как дома.

Он мог говорить так гладко, и его неуверенности в себе как не бывало. Скорее, так его заставляла чувствовать не атмосфера комнаты, но сама Анна.

Вот что значит психиатр.

- Значит, так оно и было, – пробормотала Анна с сильными эмоциями на лице.

Медленным и изящным движением она взяла пальцами сигарету, зажгла ее серебристой зажигалкой и выдохнула из своих полных губ дым.

Возможно, сама она этого не знала, но каждое из этих действий было исполнено притягательного очарования.

- Кстати, Исии-сан. Где сегодня следователь Гото?

Она уже спрашивала об этом. Сплошная досада.

Гото не особо нравилась Анна. Так считал Исии. Поэтому он предпочел заняться другим расследованием.

- Следователь Гото, э, занят другим делом.

- Каким именно делом?

- Расследованием.

- Каким именно расследованием?

Исии собирался отвечать туманно, но Анна не отставала.

- Это…

- Что он расследует?

Конечно, он не мог говорить о тайнах следствия.

Перед озадаченными глазами Исии горел маленький огонек.

Анна зажгла свою серебристую зажигалку и поднесла ее к глазам Исии.

Пламя дрожало. Возможно, дело было в том, что в последнее время Исии мало спал, но это заставило его заморгать.

- Спрошу еще раз. В чем суть расследования? – Голос Анны казался далеким.

- Я…

- Вы не можете ничего скрывать от меня.

Верно. Анна помогала следствию. Незачем было что-то скрывать.

- Следователь Гото расспрашивает кого-то.

- Кого?

- Я не знаю.

Исии и сам не слышал подробностей.

- Следователь Гото один расследованием занимается?

- Нет.

- Кто-то расследует вместе с ним.

- Да.

- Кто?

Исии и правда не мог сказать, что следователь ведет расследование под руководством гражданского лица, еще и студента.

- Один человек.

- Кто? – Не отставала со своими вопросами Анна.

«Почему она хочет это узнать…»

17.

Следующим Гото навестил дом на углу жилого района.

У кустов сразу у входа на территорию здания лежал букет цветов. Видимо, кто-то умер…

- Эй, Якумо. Что ты расследуешь? – Гото припарковал машину на стоянке и повернулся к сидящему на пассажирском месте Якумо.

Но тот быстро вышел из машины, не отвечая.

«Игнорирует меня, э…»

Гото тоже выбрался из машины и последовал за Якумо.

Якумо остановился перед раздвижными дверями и недовольно скрестил руки.

- Гото-сан, тут автоматический замок. Откройте, пожалуйста. – Он указал на дверь подбородком.

Об одолжении следовало просить явно не с таким отношением.

- Если хочешь, чтобы я ее открыл, объясни нормально. Что ты расследуешь?

Якумо вздохнул с раздраженным видом.

- Гото-сан, Вы и правда не знаете?

- Что?

- Вчера женщина покончила с собой, спрыгнув с этого здания.

«Как будто я могу об этом знать. Я и так занят текущим делом… Я не могу отвлекаться на другие.

К тому же, это самоубийство, так? Это еще меньше с делом связано. Но…»

- Какая связь между этим самоубийством и делом?

- Я расследую, есть ли она. – Якумо посмотрел на Гото так, словно не мог поверить, что он этого не понимает.

- Я спрашиваю, что тебе известно.

- Женщина, покончившая с собой, спрыгнув с крыши – это классная руководительница мальчика, о котором я говорил. А этот мальчик, в свою очередь, при мне предсказал смерть этой учительницы…

А затем она и правда умерла…

Так вот оно как. Тогда у Якумо были основания считать, что они связаны.

- Что думаешь?

Якумо наградил Гото за вопрос тяжелым взглядом.

- Предсказать будущее невозможно.

- Конечно.

- Но учительница и правда умерла, как сказал мальчик. Или это совпадение, или мальчик знал, что ее ждет смерть.

- Понятно.

- В последнем случае, мне бы хотелось знать, откуда мальчик узнал о смерти учительницы.

Гото и самого этого интересовало.

Когда Гото собирался взять ключи у управляющего, у него зазвонил мобильник.

Стоило у него как раз мотивации появиться… вот досада.

- Кто это?

- Хи-хи-хи. Ну и приветствие, – произнес Хата с жутким смешком. Он, как всегда, пугал.

- Старик, в чем дело? Я занят.

- Я получил результаты анализа препарата, полученного от Якумо-куна. Решил сообщить тебе.

- Не выпендривайся и просто выкладывай.

«Черт. Что за покровительственный тон».

Гото покосился вбок. Якумо слушал с таким видом, словно знал, о чем они говорили.

- Это зопиклон.

- Что? Клон какого-то дикого зверя?

- Зопиклон. Снотворное. В твоем возрасте у тебя уже проблемы со слухом? Какая жалость.

- Заткнись.

Нечего было его жалеть старика, которому мало жить осталось.

Якумо выхватил у Гото телефон и заговорил.

- Хата-сан, это Якумо. Я бы хотел кое-что спросить… Были ли случаи смерти после приема этого зопиклона?

- Эй, Якумо. О чем ты говоришь? – произнес Гото, но Якумо поднял руку, сдерживая его.

Да, да, Гото помолчит.

- Вот как? Продается ли этот препарат… Значит, без рецепта его можно получить, только украв… Понятно. Спасибо большое. – Якумо повесил трубку и вернул телефон Гото. – Гото-сан, пожалуйста, открывайте быстрее, – очень спокойно произнес Якумо, даже не поблагодарив его.

«Я точно дам ему затрещину, когда это дело закончится…»

Гото спрятал свое раздражение поглубже и прошел в кабинет управляющего вместе с Якумо.

Он сказал управляющему, что представляет полицию, и просто объяснил ситуацию, чтобы взять ключ от квартиры Комай.

Жила учительница на восьмом этаже.

Это была однокомнатная квартира размеров десять татами. На деревянном полу выстроились картонные коробки.

Казалось, хозяйка собралась переезжать.

Ее опечаленная семья, вероятно, разбирала ее вещи.

Якумо принялся спокойно копаться в этих коробках, словно ищущий себе обед кот.

- Эй, Якумо. Не слишком увлекайся. Что ты будешь делать, если кто-то придет?

Голос Гото заставил Якумо замереть на миг. Хотя он и работал в полиции, застань их кто-нибудь за копанием в вещах покойной без разрешения ее семьи, оправдаться им было бы нечем.

- Все в порядке. Они нескоро вернутся, – сказал Якумо, продолжая работать руками.

- С чего ты взял?

- Сейчас должны проходить похороны.

Теперь Гото понял. Так Якумо тоже спланировал порядок расследования.

- А если они закончатся раньше ожидаемого?

- Все в порядке. Они могут закончиться раньше, но не закончатся. – Якумо переключился на вторую коробку.

- Уверенности тебе не занимать, а?

- Сутры на сегодняшних похоронах читает мой знакомый. Я попросил его тянуть как можно дольше.

- Иссин?..

- Именно.

Так вот оно как. Иссин, дядя Якумо, был главным священником в храме. Можно было не волноваться, что в ближайшее время кто-то вернется.

Гото достал из кармана сигарету.

- Гото-сан, если у Вас есть время курить и вредить своему здоровью, пожалуйста, помогите. – Якумо прищурился, приглаживая волосы.

В самом деле. Этот парень вел себя как шурин.

- Хоть ты и говоришь мне помочь, но что я должен искать?

- Что-то, связывающее женщину с нашим делом.

Ответ был слишком расплывчатым даже для Якумо.

Ну, ничего не поделать. Гото поможет. Он не знает, что искать, но все равно поищет.

Гото снял пиджак, закатал рукава и сунул руки в картонную коробку, до которой еще не добрался Якумо.

- Гото-сан, я нашел.

«Что?» - Стоило только Гото приободриться.

- Что ты нашел?

Якумо протянул снимок.

На фотографии были женщина и мужчина на вид лет за тридцать.

- Кто это?

Вопрос Гото остался без ответа.

Дело в том, что у Якумо зазвонил мобильник, и он ответил на звонок прямо посреди разговора.

- Что? Это ты…

18.

Харука ушла посреди похорон.

После разговора с Масато она пошла на похороны Комай, но не могла избавиться от тревоги за мальчика.

Сидевшая рядом старшая учительница осуждающе посмотрела на нее. Харука пришла поздно и уходила в середине, так что подобные взгляды были заслуженными.

«…Я убийца».

Эти слова Масато не покидали ее мыслей.

«Он говорил серьезно или…»

Сколько бы Харука ни думала, она не могла найти ответ. Но Якумо…

Выйдя на стоянку, Харука достала из сумки мобильник и набрала номер Якумо. Спустя два гудка, связь установилась.

- Алло.

- Что? Это ты… – послышался равнодушный голос Якумо.

- Меня тревожит кое-что касательно Масато-куна.

- Давай вкратце. – Голос Якумо звучал мрачнее обычного.

- Масато-кун сказал кое-что странное.

- Что?

- «Я убийца», сказал он…

Последовало короткое молчание. Харуке оно показалось очень долгим.

Должно быть, Якумо на том конце о чем-то задумался.

Харука крепко стиснула свой телефон в ожидании ответа.

- Этот ребенок и правда так сказал?

- Да.

- «Я убийца», – повторил Якумо.

- Эй, это правда?

- Пока я не могу ничего сказать.

Ей очень хотелось, чтобы Якумо это опроверг, но, как он и сказал, они никак не могли определить, правду ли говорил мальчик.

- Конечно…

- Он сказал еще что-нибудь?

Харука вспомнила разговор с Масато. Сошла бы любая мелочь – ей просто нужна была зацепка. Это была отчаянная мысль.

«Точно…»

- «Сегодня все закончится»… Он так сказал.

- «Сегодня все закончится»…

- Да.

- Это плохо. – Тон Якумо явно изменился.

Даже по телефону было ясно, что он торопится.

- Якумо-кун, я могу что-нибудь сделать?

- Ладно, послушай. Ты можешь сделать только одно.

- Что?

- Иди домой и оставайся там. Даже не думай ничего делать. – Голос Якумо звучал так, словно он отдавал приказ.

- Эй, что будет с Масато-куном?

- В любом случае, иди домой. – Якумо завершил разговор, повесив трубку.

Сухой ветер, завывая, пронесся мимо Харуки. У нее было плохое предчувствие…

Харука не могла просто сидеть сложа руки. Она бросилась бежать, словно ее что-то преследовало.

19.

- В чем дело? – заговорил Гото, когда Якумо повесил трубку.

Видимо, Якумо говорил с Харукой. Судя по его выражению, речь шла о мальчике по имени Масато.

- Ни в чем. Похоже, проблемная личность собиралась побуянить, так что я ее предостерег. – Якумо опустил взгляд, пощипывая пальцами бровь и забормотал: – Побег… обгоревший труп… снотворное… левая рука… проклятье…

Гото не знал, что значит этот перечень слов.

Бормотание Якумо стихло.

Якумо внезапно поднял взгляд с мрачным выражением, из-за которого казался другим человеком.

Этот острый взгляд пронзил Гото насквозь, вызвав пробежавшие по его спине мурашки.

Неужели этот парень…

- Решил загадку?

- Нет, пока нет. Но общие очертания дела я вижу.

- Правда?

- Да.

- Объясни. – Гото схватил Якумо за плечи и потряс.

- Объясню по дороге. У нас мало времени. – Якумо стряхнул руки Гото и вышел из комнаты.

«В самом деле. Этот парень творит, что вздумается». - Гото поспешил за ним.

Выйдя из здания, Гото сел на водительское сидение и посмотрел на сидевшего рядом Якумо. У того по-прежнему был мрачный вид.

- Так куда поедем?

- На первом месте у нас защита мальчика по имени Масато.

Гото слышал по голосу Якумо, что нервы у того на пределе.

- Ты знаешь его адрес?

- Дом перед парком в третьем районе.

Вместо ответа Гото надавил на газ.

- Этот мальчик в опасности?

- Это лишь мои догадки, но такими темпами он умрет. Он и сам это знает. – Такую ужасную фразу Якумо произнес равнодушным тоном.

Гото не мог понять по выражению Якумо, означало ли знание о собственной смерти то, что его кто-то убьет, или же он собирался покончить с собой.

- Можешь объяснить, что это значит?

- Это дело уходит корнями в события двадцативосьмилетней давности.

Пожар в начальной школе…

Так все и правда с этого началось? Но так теория Анны казалась еще реальней.

- Так преступница Харуе?

- Нет, – немедленно последовал ответ.

Якумо не стал бы делиться теориями, в которых сомневался. Раз он так говорил, значит, не было никаких сомнений.

- Что ты имеешь в виду?

- Тобе Кенго – это Усидзима Ацуси.

- Так у Тобе и правда было раздвоение личности?

- Как я уже говорил, это не так. – Якумо раздраженно пробежался рукой по волосам.

- Объясни так, чтобы я понял! – вспылил, разозлившись на Якумо, Гото.

Раздраженный Якумо покачал головой и начал объяснять, хоть и неохотно.

- Тобе Кенго погиб при пожаре двадцать восемь лет назад.

- Что?

- Вот так, человек, которого полиция считала Тобе Кенго – это Усидзима Ацуси. Они поменялись местами во время пожара двадцать восемь лет назад.

Лицо Гото застыло от удивления.

О чем он говорил? Что за глупость. Идея Якумо была слишком своеобразной.

- Они просто не могли так легко поменяться. Какие доказательства позволяют тебе так говорить?

- Есть несколько причин. Было бы хлопотно излагать их все, так что я покажу Вам кое-что убедительное.

После этого заявления Якумо достал из кармана и положил на приборную панель фотографию. Ведя машину одной рукой, другой Гото взял снимок.

Это было старое фото. Похоже, сделали его во время какого-то похода. На снимке было четверо мальчишек.

- Справа налево, отец Масато, Оомори Хиронори, Усидзима Ацуси, Тобе Кенго и мой дядя.

Так он получил фото от Иссина? Гото впервые видел Тобе Кенго и Усидзима Ацуси в молодости, но лица у них были похожими.

Бросавшимся в глаза отличием была родинка на щеке.

«Родинка – секунду».

Не выпуская руля, Гото открыл бардачок и попробовал достать документы. Но его рука соскользнула, и большая часть содержимого высыпалась в машину.

К счастью, он сумел ухватить то, что ему было нужно.

Фотография Тобе Кенго, сделанная при задержании.

Хотя левая часть его лица обгорела, на щеке все равно оставалась родинка. На снимке родинка на лица была у Усидзима Ацуси, не у Тобе Кенго.

На миг у него потемнело в глазах.

- Так Вы заметили. – Якумо ухмыльнулся.

«Какого черта?» - у Гото тряслись руки. Он даже не думал, что люди меняются местами. По его лбу покатился холодный пот.

- Но как… – наконец-то произнес он.

- Прежде всего, вспомните показания пожарного. Когда приехали спасатели, один из мальчиков уже сгорел.

- Да.

- Затем пожарный смог определить, что в живых остался Тобе Кенго, по игрушке в его руках, на которой было написано имя, и со слов самого мальчика.

Верно. Так сказал пожарный.

Это было объяснимо, если Усидзима Ацуси украл игрушку у Тобе Кенго. Но…

- Даже если пожарный так и сказал, другие люди ничего не заметили.

- Вы забыли? Половина его лица обгорела. Это стало его маскировкой. Затем он сменил школу и не общался с друзьями, с которыми был близок.

По словам Якумо, это позволило бы обмануть людей вокруг. Но…

- Его семья заметила бы, верно?

- У матери Тобе был сильный диабет. Должно быть, у нее проявились симптомы диабетической ретинопатии, и она буквально ничего не видела.

- Она не видела…

- Наверное, нет. Более того, поскольку ее жизнь иссякала, наверное, из-за слабости она не могла двигаться. В таком случае, она не могла толком ничего подтвердить.

Звучало все правдоподобнее, но в доводах Якумо по-прежнему оставалась прореха.

- А что насчет отца? Он должен был быть здоров. – Из-за волнения рука, сжимавшая руль, вспотела.

- Конечно, отец знал, что его сына подменили.

Гото так удивился, что не заметил сигнала светофора и пронесся на красный. Ему сигналили со всех сторон.

- Не глупи. Хочешь сказать, он знал, но смолчал? – в гневе закричал Гото, ударяя по рулю.

Он сам не знал, на что злится.

- Пожалуйста, вспомните, что сказала экономка Фумико. – Якумо был невероятно спокоен.

- И что насчет этой старухи?

- Отец Тобе Кенго, Масаси-сан, оказался бы в очень плохой ситуации в случае смерти сына.

- Наследство…

- Верно.

Наследство семьи Тобе должно было перейти к внуку, Кенго, минуя зятя, Масаси.

В случае смерти его жены и сына, наследство ушло бы на благотворительность. Поэтому он и смолчал.

- Хочешь сказать, он жил с чужим ребенком ради денег, хотя его собственный погиб?

- Это немного неверно.

Слова Якумо снова сбили Гото с толку.

- И что здесь неверного? Ты сам так сказал.

- Это моя теория, но, думаю, у Тобе Кенго и Усидзима Ацуси был один отец. Короче, оба они были детьми Масаси.

Гото вспомнил историю Усидзима Харуе.

У нее был любовник. Был ли это Тобе Кенго…

Но в таком случае, это много объясняло.

- После подмены характер Кенго полностью изменился, но это приняли за последствия шока из-за пожара.

- Осторожничали с ним, значит?

- Более того, никто не присматривался к его лицу, которое было сильно обожжено.

Множество совпадений переплелись и случилась ужасная подмена…

Гото было неприятно даже думать об этом.

- Почему Усидзима Ацуси назвался Тобе Кенго, когда его спасли из огня?

- Вспомните то сочинение.

- «Я хочу стать Тобе-куном»…

- Да. Усидзима Ацуси хотел стать Тобе Кенго. Он был привязан к нему.

- Почему?

- Хотя они и были детьми одного отца, один из них жил со всеми удобствами, а второй терпел ежедневные издевательства от матери. Наверное, в этих различиях он видел сильное противоречие, исказившее его разум.

Так детская мечта Усидзима Ацуси исполнилась…

20.

Когда Харука вернулась в школу, было уже темно.

Свет горел только в учительской.

Якумо сказал Харуке идти прямо домой, но она просто не могла этого сделать.

Масато говорил, что все закончится сегодня. Этот ребенок собирался внезапно исчезнуть у нее из-под носа? Тревога не покидала мыслей Харуки. Она не могла сохранять спокойствие.

Хотя она и вернулась в школу, но понятия не имела, как раскрыть дело.

Начав было подниматься по лестнице в учительскую, она неожиданно ощутила на себе взгляд и посмотрела вверх.

На втором лестничном пролете стоял мальчик.

Это не был Масато.

Мальчик смотрел на Харуку с улыбкой.

- Беги домой.

Когда она заговорила с ним, мальчик поманил ее рукой.

«Он зовет меня идти…»

Мальчик перескочил несколько ступенек, а затем обернулся, вновь подзывая Харуку.

По его приглашению она поднялась следом.

- Эй, подожди.

Хотя Харука и окликнула его, мальчик не остановился и просто продолжил идти по лестнице.

«Я уже видела этого ребенка».

Это он смотрел на нее из окна второго этажа.

Наконец, они поднялись на четвертый этаж и вышли в коридор. Мальчик остановился в пяти метрах впереди по коридору, не переставая улыбаться.

Странно, но тело мальчика слегка светилось, хотя они и находились в темноте.

- Эй, как тебя зовут? – Когда Харука окликнула его, мальчик побежал. – Эй, подожди минутку.

Харука тоже бросилась бежать, но остановилась и обернулась, ощутив некую странность.

Хотя мальчик должен был быть впереди, она услышала смех за спиной.

Она снова растеряно обернулась. Мальчик подпрыгивал на месте, подзывая ее жестами и словно говоря: «Быстрее, быстрее!».

Он стоял перед кабинетом класса 5-4.

- Эй, что ты делаешь?

Мальчик не ответил на вопрос Харуки. Он зашел в класс, словно исчезнув.

«Этот ребенок не открыл дверь…»

Харука сжала свое ожерелье с красным камнем и медленно, но решительно открыла дверь.

В освещенном луной кабинете никого не было.

Тот ребенок был призраком?

Ошарашенная Харука обвела взглядом класс с рядами парт.

Внезапно она заметила что-то белое на парте. Это было место Масато у окна.

Харука прошла между столами к месту Масато.

Там лежал белый конверт. Шаткими карандашными буквами на нем значилось «Харуке-сенсею».

- Мне…

Харука распечатала письмо и достала единственный листок бумаги, лежавший внутри.

«Я убил человека. Простите».

Вот и все, что там было написано.

- Масато-кун…

Тело Харуки содрогнулось, словно от электрического разряда.

Неважно, была ли эта фраза правдой или нет. Масато просил спасти его. Так она чувствовала.

И не только сейчас. Должно быть, он искал того, кто спас бы его.

Наверное, Масато дождался, пока все уйдут по домам, чтобы положить письмо. Значит, он еще может быть рядом.

Сжимая конверт, Харука выскочила из комнаты.

«Я обещала ему снять проклятье. Проблема не в том, по силам ли мне это. Я хочу сделать для него что-нибудь».

Слова Якумо по-прежнему звучали у нее в голове:

«…Он не понимает, что такое доброта. Так что тебе стоит просто научить его».

21.

Гото стоял вместе с Якумо перед дверью квартиры, где жил Масато.

Со стороны квартира выглядела одноместной. Для родителя с ребенком она казалась слишком маленькой.

- Свет выключен. – Якумо заглянул внутрь через окно.

«Их что, нет дома…» - Ну, быстрее было проверить, чем гадать.

Гото нажал на кнопку домофона у двери.

Он подождал, но ответа не последовало.

- Я из участка Сетамати. Есть кто? – позвал он, стуча, но ничего этим не добился.

Хозяева явно ушли. На пробу он повернул дверную ручку.

«Открыто…»

За дверью обнаружилась темная квартира.

Сразу за дверью была кухня, а за ней – комната примерно в шесть татами.

Якумо оставил Гото и зашел в комнату.

Ему хватило смелости незаконно проникнуть в жилище прямо на глазах у следователя.

Гото щелкнул выключателем на стене.

- Какого черта? – неосознанно произнес он, увидев кухню при свете.

«Удивительно». Кухня пустовала. Холодильник и микроволновка там, конечно, стояли, но посуды или столовых приборов не было.

Гото слышал, что в последнее время все больше людей не готовили и просто питались вне дома или ели готовые обеды, но тут все было серьезнее.

Разувшись, Гото направился в комнату за кухней.

Он попробовал щелкнуть выключателем у входа, но свет не включился. Подняв взгляд, он заметил, что там не было светильника, только пробка.

Даже в потемках он видел, что здесь было так же по-спартански чисто, как и на кухне.

Якумо стоял в комнате с мрачным выражением на лице.

- Должно быть, они куда-то переехали. Нам поискать, куда?

- Это бесполезно, – отклонил предложение Гото Якумо.

- Что значит, бесполезно?

- Наверное, он больше не объявится. Все-таки, это и было его изначальной целью.

Целью?

- Эй. Объясни нормально.

Якумо не ответил на вопрос Гото. Вместо этого он пощипывал пальцами брови, опустив взгляд и бормоча.

Казалось, словно он читает заклинание.

- Этот ребенок где-то… Почему он ждал до сегодняшнего дня… Он должен был уехать раньше… У него была другая цель… Что… Что за она…

Гото прислушивался ко всем словам Якумо, пытаясь понять, но толку от этого не было.

Похоже, ему оставалось лишь ждать, когда Якумо доведет мысль до конца.

Гото достал из кармана пачку сигарет и попробовал было вытянуть сигарету, но там было пусто.

Когда он перевернул пачку, оттуда посыпались коричневые крошки.

- Черт. – Гото скомкал пачку и выбросил ее.

- Я понял. – Якумо резко поднял голову.

- Что? Разобрался?

Якумо снова проигнорировал Гото и достал свой мобильник.

22.

Харука вышла в коридор в поисках Масато, но не знала, с чего начать.

«Возможно, он на крыше, как и раньше», – но у нее не было времени на раздумья.

Стоило Харуке двинуться вперед, как у нее зазвонил телефон.

Это был Якумо. Он мог найти зацепку.

- Алло.

- Я хочу кое-что уточнить. Где ты? – вот что первым делом спросил Якумо.

- В школе.

Она думала, он будет недоволен, поскольку она осталась в школе, хотя ей и сказали сразу домой идти, но сейчас было не время что-то утаивать.

- Понятно. Выслушаешь мою просьбу? – с готовностью отозвался Якумо. Еще и просьба…

- Эй, Якумо-кун. Я выслушаю твою просьбу, но сначала хочу узнать, где Масато-кун, – сказала Харука, сжимая письмо от Масато.

- Моя просьба касается того, где сейчас Масато.

- Э?

- Выслушаешь?

- Давай.

Должно быть, Якумо догадывался, где мальчик.

- Ты говорила, что Масато украл что-то у замдиректора.

- Да.

Из-за этого Конно подошел к Масато и толкнул его.

Она по-прежнему не знала, что пытался украсть Масато.

- А еще ты видела, как замдиректора забирал что-то у бассейна. Верно?

- Да.

Она это видела. Что-то в бумажном пакете…

- Я хочу, чтобы ты узнала, что это.

- И как мне это узнать?

- Все просто. Прокрадись в учительскую и позаимствуй эту вещь ненадолго.

«Это абсурд. Он просит меня украсть ее? К тому же…»

- Сначала нужно найти Масато-куна, верно?

- Масато, вероятно, ищет ту же вещь.

- О чем ты?

- Нет времени объяснять. Я рассчитываю на тебя.

Разговор напоминал сумасбродную затею.

- Ты уверен?

- Это всего лишь мое чутье, но пока эта вещь будет у тебя, Масато не умрет.

Они не поняла ничего из слов Якумо, но ей оставалось лишь поверить ему.

- Поняла.

- Я тоже сейчас туда еду.

- Хорошо.

- Давай снимем с этого мальчика проклятье.

Сильные слова Якумо поразили Харуку в сердце, и в уголках ее глаз потеплело.

Хотя Якумо вечно жаловался, он до последнего помогал ей с ее проблемами.

- Спасибо… – сказав это, Харука повесила трубку.

Перед ее глазами тянулся темный коридор.

Харука бросилась бежать во тьму.

23.

По настоянию Якумо Гото бросился назад к машине и завел ее.

- Можешь уже объяснить? Моя голова готова расколоться, потому что я слишком многого не понимаю. – Не в силах сдержаться, Гото потребовал у Якумо ответы.

- Сначала скажите, что там с психиатром?

Похоже, сейчас он не хотел говорить.

Гото подсоединил к телефону микрофон с наушником и набрал Миягава.

- Я как раз собирался тебе звонить. – Связь установилась после первого же гудка, и он услышал низкий голос Миягава.

Похоже, тот все разузнал.

- И, как оно?

На том конце послышался шорох листаемых бумаг.

- В самом деле. Смелости тебе не занимать, раз заставляешь начальника на тебя работать. Будь готов – после этого я тебе мозги вправлю.

- Делай, что хочешь. – Гото принял слова Миягава с кривой усмешкой.

Сидевший рядом Якумо, студент университета, помыкавший полицией, прислушивался.

- Похоже, на этот раз обратились не к нашему обычному психиатру. Обычный доктор был занят и посоветовал этого.

- Кто-нибудь встречался с этим психиатром раньше? – встрял в разговор Якумо.

- Похоже на то… Эй. Кто это? – Хотя Миягава и ответил на внезапный вопрос, но успел и возмутиться.

Но Якумо все равно продолжал говорить.

- Значит, прямого расследования не проводилось.

- Наверное, так и есть… и я уже спросил, кто это?! – в гневе закричал Миягава.

- Извини. Объясню, когда вернусь, - в одностороннем порядке произнес Гото, посчитав это лишними хлопотами, и повесил трубку.

Он снова посмотрел на Якумо.

Тот был смертельно бледен и с силой закусил нижнюю губу. Его лоб покрылся тонким слоем пота.

- Исии-сан отправился на встречу с этим психиатром, верно?

- Ага, верно.

Но он просто поехал объяснить ситуацию. Он уже должен был вернуться.

Пока Гото размышлял, Якумо взял телефон Гото и принялся звонить.

- Кому ты звонишь?

- Исии-сану. – Якумо бросил на Гото острый взгляд.

Наверное, он хотел сказать, что это очевидно, но Гото не понимал, почему.

- Что тебе нужно от Исии?

- Если немедленно не отзовем Исии-сана, дело примет серьезный оборот.

Не отзовем? Что это значило?

Похоже, Исии не брал трубку. Ругнувшись, Якумо снова набрал его номер.

Нетерпение Якумо передалось Гото. Он ощущал легкое покалывание на коже.

- В чем дело?

- Вы все еще не понимаете? Эта доктор – подделка. – Губы Якумо скривились.

Подделка…

- Объясни на японском.

Стоило Гото это сказать, как связь установилась.

24.

Харука спустилась на второй этаж, где находилась учительская, и выглянула в коридор.

Свет не горел. Похоже, учителя уже разошлись по домам.

Осматриваясь по сторонам, Харука медленно двинулась к учительской, ступая бесшумно.

Дойдя до двери, она глубоко вдохнула. Прежде чем выдохнуть, она положила руку на дверную ручку и медленно открыла дверь. Она приоткрыла ее ровно настолько, чтобы прошло ее тело, и проскользнула в эту щель.

Бам…

Раздался такой звук, словно что-то упало. Харука подскочила и машинально оглянулась на источник шума.

Там она увидела тень, напоминавшую мальчика.

- Масато-кун? – произнесла Харука.

Она не видела лица в темноте, но больше ей на ум никто не пришел.

Тень не ответила на вопрос Харуки. Он просто стоял там, опустив взгляд.

Харука медленно подошла к нему и теперь уже ясно видела, что это Масато.

Он стоял у места Конно.

«…Масато ищет ту же вещь».

Так сказал Якумо. Должно быть, мальчик пытался украсть что-то у Конно.

Харука, зажатая между столами, встала перед Масато, глядя на него.

Неподвижного мальчика окружала мрачная аура.

- Масато-кун, я волновалась. – Харука потянулась к плечу Масато.

Он слегка дрожал. Казалось, он сломается, стоит ей приложить хоть немного силы. Он что-то сжимал в руке.

«Так вот что искал Масато…»

- Сенсей ищет то же, что и ты, Масато-кун. Тот парень сказал, что это нужно для снятия твоего проклятья.

Масато поднял взгляд.

У него были воспаленные глаза и опухшие веки. На его щеках виднелись следы слез.

Этот ребенок много плакал тайком ото всех. Хотя Харука и не знала, что с ним произошло, должно быть, он все время плакал от боли и печали, ожидая, когда кто-нибудь спасет его.

«Прости, до сих пор я не могла тебе помочь…»

- Эй, Масато-кун. Можешь отдать мне то, что держишь в руке?

Масато лишь посмотрел на свою крепко сжатую руку, не отвечая.

- Обещаю, я сниму с тебя проклятье, Масато-кун.

«Не давай обещаний, которые не можешь сдержать». - Она так и слышала голос Якумо.

Но она сказала это не просто так. Харука была готова к последствиям.

- Правда?.. – произнес Масато, всхлипывая.

- Правда. Ты знаешь про клятву на мизинцах? – Харука протянула Масато свой правый мизинец. Мальчик кивнул и сцепил свой мизинец с ее пальцем.

В этот миг в учительской зажегся свет. Он был таким ярким, что Харука ослепла на миг. Кто-то пришел.

Моргнув несколько раз, Харука посмотрела на дверь.

- Почему вы мне мешаете?

Там стоял Конно. Его щека дергалась.

- Почему вы мешаете моему веселью?

Конно шел между столами прямо к ним.

- Конно-сенсей.

- Я должен проучить вас двоих.

Оказавшись прямо перед ними, Конно занес правую руку.

Этой рукой он сжимал молоток.

- Бежим. – С этими словами Харука сжала руку Масато, развернулась и бросилась наутек.

Она выбежала в коридор через другую дверь.

Оглянувшись, она увидела Конно, бегущего прямо за ними.

«Якумо скоро будет здесь. Мне нужно как-то продержаться до этого…»

25.

«Я слышу прерывистый электронный звук…»

Исии пребывал в бездумно-сознательном состоянии. Спустя некоторое время звук резко стих.

Его зрение прояснилось, словно сфокусировавшаяся камера.

Он потер глаза и огляделся. Эта комната была ему знакома. Он сидел на диване в кабинете Анны.

Похоже, он уснул.

Когда он заснул? Он не помнил. У него слегка болела голова.

Анны в комнате не было.

Снова послышался электронный звук. Его мобильник звенел у него в кармане.

Достав телефон, Исии увидел номер Гото на экране. Если подумать, он с ним так и не связался. Исии поспешил ответить на звонок.

- Алло, говорит Исии.

- Вы в порядке? – услышанный им голос принадлежал не Гото, а Якумо.

- Э?

- Это я. Якумо. Исии-сан, Вы в порядке?

Почему Якумо воспользовался телефоном Гото и что означало это «в порядке»?

- Э-э… Я в порядке, – ответил Исии, хоть и не понимал.

Якумо облегченно вздохнул.

- Исии-сан, где Вы сейчас?

- Ах, э, я в клинике Сасаки.

- Пожалуйста, немедленно покиньте здание. – Голос Якумо прозвучал тревожно, что было для него необычно.

Как правило, он оставался таким равнодушным, так что раз он так взволнован…

- Э-э… что-то случилось?

- Просто уходите немедленно, пожалуйста. Исии-сан, сейчас Вы в невероятной опасности.

«Опасности? Я? Почему?»

Голову Исии не покидали сомнения.

- А мне вот кажется, я сейчас в безопасности.

- Слушайте, Сасаки не настоящий психиатр. Она самозванка.

«Самозванка – Анна? Глупости. То есть, она…»

Почувствовав чье-то присутствие за спиной, Исии обернулся.

Там стояла Анна с широкой улыбкой.

- Доктор…

Анна взяла из рук Исии телефон и заговорила в трубку сама.

«Да что вообще…»

- Значит, ты Якумо-кун, – произнесла Анна, игнорируя замешательство Исии.

- Кто я, спрашиваешь?.. Скажу, если ты приедешь один… Буду ждать здесь с Исии-саном.

Затем Анна положила телефон на ковер, подняла левую ногу и наступила на него каблуком.

- Ч-что Вы… – Исии поспешил поднять мобильник, но тот разломался пополам, а экран треснул – он уже не работал.

Анна грациозно опустилась на диван напротив, скрестив свои длинные гибкие ноги, и поправила свои черные волосы.

- Похоже, придется мне с Вами распрощаться, Исии-сан.

В смотрящих на Исии глазах не было и следа от прежней доброты.

Их взгляд был таким холодным, что тело Исии пробрал сильный озноб.

Анна закурила и выдула тонкую струйку дыма своими блестящими губами.

Значит, Якумо был прав…

Что же тогда за человек перед ним?

Пусть и запоздала, его охватил странный ужас, заставивший его привстать с дивана.

В тот же миг послышался глухой удар.

Голова Исии качнулась, и он упал на ковер.

Он чувствовал тупую боль в голове. Прижимая к голове руку, он поднял взгляд на Анну, стоявшую с сигаретой во рту и со стеклянной пепельницей в руке.

Она что, его этим ударила…

Его рука намокла. Посмотрев на нее, он обнаружил, что ладонь окрасилась в красный.

«Это – моя кровь».

Анна презрительно смотрела на стоявшего на четвереньках Исии. Ее взгляд был исполнен отвращения, словно она увидела таракана.

- Пожалуйста, успокойтесь. Суетящиеся мужчины отвратительны.

26.

- Проклятье!

Якумо с силой бросил телефон.

Мобильник врезался в лобовое стекло и развалился на две части.

- Ублюдок! Сколько еще раз ты будешь мои телефоны ломать, пока тебе не надоест?! – гневно закричал Гото, но Якумо лишь закрыл лицо руками и поднял его к потолку.

«Это странно… что-то случилось с Исии?»

- Якумо, в чем дело? – спросил Гото, успокоившись.

- Исии-сана схватили.

- Схватили? Кто?

- Психиатр.

- Глупость какая…

- Это правда.

- Зачем? – Гото так разволновался, что схватил Якумо за руку и потянул.

- Я объясню, так что, пожалуйста, смотрите вперед и нормально ведите машину.

- Что?

Посмотрев вперед, он увидел красный свет.

Гото ударил по тормозам. Шины взвизгнули, дымясь, и машина остановилась. Он еле успел.

- Так что это значит? – Гото вытер со лба пот.

- Как я уже говорил, этот психиатр – самозванка. Не могу сходу сказать, каким методом она воспользовалась, но… так оно и есть.

Так вот зачем он недавно к Миягава обращался?

Эта психиатр была нанята по рекомендации. Никто с ней раньше не встречался. А значит, никто не видел, как она выглядит.

- Но ее посоветовал обычный психиатр.

- Это моя теория. Доктор, к которому должностные лица обратились для психологической экспертизы Тобе Кенго не смог найти на это время. Тогда он связался со своим знакомым доктором.

- И?

- Что если этот психиатр связался со своей знакомой по электронной почте? А это письмо перехватил кто-то другой?

Якумо всего лишь озвучил свою теорию, но у Гото от его слов по спине пробежал холодок.

«С кем же мы до сих пор разговаривали…»

- С чего ты взял, что это ненастоящая доктор? – спросил Гото, все еще не в силах в это поверить.

- Поначалу это была просто теория. Когда я услышал Ваш рассказ, Гото-сан, слова этого психиатра показались мне странными. Особенно часть касательно раздвоения личности.

- А что там?

Гото объяснение Анны странным не показалось.

- Когда одна личность активна, вторая спит… Так она сказала, верно?

- Да.

- На одном лишь этом основании нельзя отрицать наличие раздвоения личности. Случаи бывают разные, но иногда даже при смене личностей они остаются активными и сохраняют все воспоминания.

- Может, она не в курсе?

- Это было бы так же неестественно, как офицер полиции, не знающий правил дорожного движения.

Это было бы неестественно.

Удостоверившись, что горит зеленый свет, Гото нажал на педаль.

- А еще ее диагноз Усидзима Харуе-сан тоже был странным. Психиатр не может проанализировать личность того, с кем никогда не встречался.

Гото вспомнил свой разговор с Якумо о психиатре.

«…Это мнение психиатра?».

Якумо спросил об этом с недовольным видом.

Значит, он уже тогда в ней сомневался?

- Более того, ситуация с побегом преступника тоже странная, – продолжал объяснять Якумо. – Стали ли бы оба охранника покидать комнату из-за сигнализации?

Это беспокоило и Гото.

- Но так оно и произошло.

Якумо раздраженно пробежался пальцами по волосам.

- Пожалуйста, считайте это одним из вариантов. Она не психиатр, но, думаю, она может быть гипнотизером или обладать аналогичными знаниями.

- Гипнотезер – то есть, гипноз? – голос Гото дрогнул. Опять нарисовались проблемы.

Он терпеть не мог подобные нереалистичные психические способности.

- Хочу заметить, что гипнотерапия – это не психическая способность. – Якумо покосился на Гото, словно читая его мысли.

- Нет?

- Лечение гипнозом применяется в психиатрии на законных основаниях. Незачем кого-то усыплять, как это по телевизору показывают. Если человек расслаблен, ему не сложно давать простые установки.

- Установки?

- Другими словами, выходите, когда сработает сигнализация. Должно быть, она задала подобную установку.

Это объяснило бы странные передвижения присутствовавших там охранников. Когда зазвенел звонок, они неосознанно среагировали, словно собаки Павлова…

- Но зачем?

- Разве не очевидно? Чтобы дать ему сбежать.

- Так они были сообщниками?

- Верно.

- Но если ты говоришь правду, зачем ей помогать нашему следствию и подвергать себя опасности?

Якумо покачал головой.

- Вы до сих пор не понимаете? Она не помогала. Она просто управляла вашим следствием.

- Так вот оно как…

Если подумать, Анна упрямо возвращалась к пожару, случившемуся двадцать восемь лет назад.

Затем они продолжили расследование, как им и было велено.

- Мы думали, преступница – Усидзима Харуе…

- Такова и была ее цель.

«Так она играла с нами. Но тогда…»

- Кто сжег труп?

27.

Спустившись на первый этаж, Харука и Масато забежали в школьный медпункт, закрыли дверь и заперли ее.

Их не должны были заметить, когда она заходили сюда. Так они могли выиграть немного времени.

Сердце Харуки болело так сильно, словно решило остановиться. Как давно ей не доводилось бегать так быстро?

- Ты в порядке? – спросила Харука у Масато.

Хотя плечи мальчика тяжело вздымались, он кивнул.

Тело Харуки разом лишилось всех сил, и она села на пол.

- Эй, Масато-кун. Что ты искал?

Масато подошел к Харуке и протянул зажатую в кулак левую руку.

- Это… – забормотав, Масато разжал ладонь.

В его руке лежала карта памяти, которую можно использовать для цифровых камер и прочего.

Харука взяла карту пальцами и рассмотрела ее под разными углами. Но с виду ничего странного в ней не было.

Зачем Масато так сильно нужна была эта карта, и почему Масато так настойчиво пытался ее вернуть?

Похоже, ответом на эту загадку были данные на карте памяти.

Бам!

Дверь громко затряслась.

Харука инстинктивно обняла Масато и затаила дыхание.

Все в порядке. Если они не будут шуметь, их присутствие в комнате не должны заметить. По спине Харуки тек холодный пот.

Бам, бам…

Дверь продолжала громко трястись.

Они просто ждали, сжавшись вместе, когда он пройдет мимо.

Наконец, дверь перестала трястись.

Топ, топ…

Харука услышала шаги, которые звучали все дальше и дальше, пока не стихли окончательно.

Харука, сдерживавшая дыхание, выдохнула.

Ей просто нужно было сообщить Якумо, где они.

Гото, наверное, с ним, так что он что-нибудь сделает. Харука достала из кармана мобильник, когда…

Шаги снова зазвучали ближе.

Топ, топ, топ.

Она видела кого-то по ту сторону матового стекла. Так их заметили.

Харука потянула Масато за руку, и они спрятались под кровать.

Сразу после этого дверь открылась.

Топ, топ, топ.

Она видела шагавшие по комнате ноги. Ее сердце бешено стучало от ужаса и тревоги.

Ноги остановились перед кроватью.

«…Пожалуйста. Не заметьте».

Мольба Харуки осталась неуслышанной. Показалась рука, ухватившаяся за кровать и перевернувшая ее.

Там стоял Конно.

На его лице была кривая ухмылка, в правой руке он держал молоток, а на левой висела связка ключей.

- Мешаете моему хобби? Я точно не могу вас простить.

Харука встала перед Масато, закрывая его.

Конно занес молоток.

«Слишком поздно…»

Тело Харуки напряглось, она зажмурилась. Но боли или удара не последовало.

Она робко открыла глаза.

Конно стоял с широко распахнутыми глазами. Молоток выпал из его руки, и он завалился вперед.

Перед Харукой появился другой человек.

- Якумо-кун… это не ты…

Этот человек открыл в темноте свои жуткие налитые кровью глаза.

28.

- Это Усидзима Ацуси сжег труп. – Якумо стиснул зубы.

Но Гото не понял его слов.

- Усидзима Ацуси поменялся местами с Тобе Кенго при пожаре двадцать восемь лет назад, верно? Я спрашиваю, кто убил Усидзима Ацуси.

- Как я и сказал, Усидзима Ацуси. Прежде всего, этот труп принадлежит не Усидзима Ацуси.

- Ч-ч-что ты сказал? – Гото был настолько шокирован, что выпустил руль. Машина начала резко петлять.

«Черт». - Гото торопливо вцепился в руль.

- Я с самого начала знал, что сгоревший труп не принадлежит беглому убийце, – как ни в чем не бывало сказал Якумо.

Он знал с самого начала…

- Что ты имеешь в виду?

- Я вижу духи умерших. Вы забыли?

- Я в курсе.

- Я нашел тело, следуя за призраком. Тогда я понял, что труп – это не тот же человек, что был на фотографии убийцы, которую Вы мне показали, Гото-сан.

Почему он себя так высокомерно вел?

- Тогда так и нужно было сразу сказать!

- Не помню, чтобы говорил, будто труп принадлежит беглому убийце.

Проблема была не в этом, но сейчас спорить не было смысла.

- Тогда кто же это?

Якумо бросил на приборную панель фотографию.

Это был снимок, найденный в квартире Комай.

- Мужчину звали Оомори Хиронори-сан. Он учился на одной параллели с Тобе-саном и Усидзима.

- Это его труп?

- Именно. Более того, он был отцом того мальчика и любовником учительницы Комай Хироми. Теперь-то Вы понимаете, да?

- Как я могу понять с таким объяснением, дурень?! – В ярости Гото ударил по клаксону.

- Усидзима Ацуси после побега пытался выдать себя за другого человека, прямо как двадцать восемь лет назад.

- Он пытался поменяться местами…

- Верно. Его выбор пал на Оомори Хиронори. Усидзима Ацуси убил его. С помощью низкотемпературного огня он сжег его в насосной школьного бассейна.

Гото просто не мог ничего понять из такого объяснения.

- А отпечатки пальцев?

- Он отрезал собственную левую руку и оставил ее на месте преступления, чтобы все выглядело, будто он мертв.

- Зачем ему заходить так далеко…

- Он не мог выставить себя мертвым, если тело не опознать, верно? Психиатр и порезала Тобе, готовясь в подобной ситуации. На самом деле, отрезали ему левое запястье.

Он зашел так далеко? Зачем идти на такие крайности, чтобы стать другим человеком? Человек ведь сам свою жизнь создает, верно? Ее точно не от кого-то еще получаешь.

Но если Якумо был прав, кое-что Гото просто не мог понять.

- Но его сын заметил бы, верно?

- Да. Это меня больше всего и озадачило. И все же, я разгадал загадку. Похоже, у Оомори Хиронори-сана с сыном отношения были не очень. Усидзима этим воспользовался.

- Воспользовался? Как?

- Наверное, подошел к Масато-куну сразу после ссоры мальчика с отцом и дал ему тот препарат, сказав: «Я дам тебе волшебное лекарство, которое заставит твоего отца исчезнуть».

А затем мальчик дал это лекарство отцу.

В детстве Гото тоже иногда хотелось, чтобы его родители исчезли.

Но он не понимал истинного значения «исчезновения». Это было все равно, что на друга разозлиться.

Должно быть, мальчик впервые узнал смысл этого слова, когда дал препарат отцу и увидел, как тот перестал шевелиться.

Он ни в коем случае не смог бы признаться, что убил своего отца.

Таким образом, он вынужден был стать соучастником.

Бесчеловечно было возлагать такой тяжкий груз на такое маленькое сердце.

Жаркая ярость вскипела в глубинах нутра Гото.

- Непонятное поведение этого мальчика объяснялось его знанием о преступлении и страхом. Он хотел, чтобы его спасли, но не мог сказать этого. Он затаил все это в своем маленьком сердце. Должно быть, он страдал… – Во взгляде Якумо чувствовался гнев. Его глаза казались слегка влажными.

«Этот парень лучше всех знаком с бессмысленным страданием. Наверное, поэтому он и втянулся так в это дело, что для него необычно.

Но сможем ли мы спасти сердце мальчика, убившего своего отца…»

- Остановите, пожалуйста.

Гото нажал на тормоза после этих слов Якумо.

Прямо рядом с ними были школьные ворота. Он был так поглощен своими мыслями, что чуть не проехал мимо.

- Гото-сан, оставляю Исии-сана на Вас. – Сказав это, Якумо выскочил из машины и убежал прочь.

«Возможно, я в последний раз вижу Якумо…»

Почему-то Гото посетила такая мысль.

- Хмпф. Он уж точно коньки не отбросит.

У него не было времени на занудные мысли. Надо было что-то сделать с этим дурнем.

Гото надавил на газ и крутанул руль.

29.

На левой стороне лица мужчины виднелся покрытый рубцами ожог.

Левая рука заканчивалась на запястье.

Мужчина посмотрел на Харуку и Масато и засмеялся.

Смех этот был холодным, словно мерзлая почва, которая никогда не растает.

«Этот человек пуст. Внутри него ничего нет», – так показалось Харуке. Это порождало ужас.

Бежать в такой ситуации было некуда. Масато крепко сжал руку Харуки. Она кожей чувствовала его страх и дрожь.

«Я должна защитить этого ребенка…»

Харука сжала руку Масато в ответ и ногой пододвинула ближе упавший на пол молоток так, чтобы мужчина ничего не заметил.

Мужчина медленно приблизился.

«Сейчас!»

Харука быстро нагнулась, взяла молоток и ударила мужчину по пальцам ног.

Хрясь.

Раздался звук, напоминавший хруст пластикового контейнера.

- Агх! – Мужчина взвыл по-звериному и опустился на корточки, сжимая свою ногу. Харука, встревоженная более сильным, чем ожидалось, эффектом, бросила молоток на пол.

- Масато-кун. Идем.

Потянув Масато за руку, Харука пронеслась мимо мужчины и выбежала из медпункта.

Миновав коридор, она поднялась по лестнице перед ней.

Мужчина преследовал их, волоча ногу.

Они бежали в темноте. Харука была на пределе. Мышцы ее ног кричали.

Когда они добрались до третьего этажа, Харука обернулась. Она слышала шаги, но никого не видела. Похоже, они значительно оторвались.

Масато едва не плакал.

Наверное, он был напуган. На самом деле, Харука и сама боялась. Не сжимай она руку Масато, уже расплакалась бы.

- Ты справишься! – подбодрила она мальчика и побежала по коридору третьего этажа. Она положила руку на ручку замеченной ею двери.

В любом случае, ей нужно тянуть время до прихода Якумо.

«Пожалуйста, откройся!»

Ее желание было услышано. Харука и Масато забежали в комнату, закрыли дверь и заперлись изнутри.

Она огляделась. Ровные ряды деревянных полок. Это была библиотека.

Стоило ей облегченно вздохнуть, как она услышала приближающийся звук прихрамывающих шагов.

Харука крепко обняла Масато. Она чувствовала, как быстро бьется сердце мальчика.

«Пожалуйста. Пройди мимо».

Наперекор желанию Харуки, у нее зазвонил мобильник. Это случилось так внезапно, что ей казалось, у нее сердце остановится.

Харука нажала на кнопку вызова и остановила звонок.

Тишина…

«Хорошо. Похоже, он не заметил».

- Где ты сейчас? – Поднеся телефон к уху, она услышала голос Якумо.

Тревога сразу покинула ее. Она сдержала желание расплакаться.

- Библиотека на третьем этаже. Пожалуйста, поспеши. – Харука прикрыла рот рукой, приглушая свой голос.

- Я сейчас у входа. Скоро буду, подожди.

Он повесил трубку.

Они были спасены. Якумо шел к ним.

Словно разбивая облегчение Харуки, открылась противоположная дверь.

Она увидела, как мужчина заглядывает в просвет между полками и подходит ближе, волоча ногу.

Хотя Якумо был почти на месте, их обнаружат.

Масато дрожал, спрятав голову в ее руках. Увидев это, Харука сразу поняла, что делать.

Странно, но она не колебалась.

Она стиснула красный камень на своем ожерелье.

«Якумо. Одолжи мне еще раз немного своей храбрости».

- Масато-кун, скоро придет парень, которого ты видел, так что подожди его, хорошо? – Харука потрепала мальчика по голове и выскочила из-за полок прежде, чем услышала его ответ.

Обгоревшее лицо мужчины оказалось прямо перед ней.

Он был намного ближе, чем она думала. От удивления у нее перехватило дыхание.

Харука попятилась, отступая.

Когда мужчина потянулся ее схватить, она пригнулась, обежала полку и оказалась у него за спиной.

Мужчина немедленно развернулся и бросился за Харукой.

Харука бежала к двери, сохраняя между ней и мужчиной определенную дистанцию.

«Еще немного. Мне нужно привлечь его внимание…»

Харука открыла дверь библиотеки у нее за спиной и выскочила в коридор.

- Агх! – вскрикнул мужчина, пытаясь ударить ее.

Харука уклонилась и бросилась бежать.

Когда она оглянулась, мужчина преследовал ее с невероятно разгневанным видом волоча ногу.

Получилось. Она хотела увести мужчину как можно дальше от Масато.

Она лихорадочно спустилась по лестнице. Лестниц было две – одна в северной части и одна в южной части школьного здания. Если ей повезет, она встретит Якумо по дороге.

Однако, она отбросила эту надежду, оказавшись на втором этаже.

Если бы Якумо поднимался по этой лестнице, они бы уже встретились. Но она почти спустилась на первый этаж. Выберись она на улицу, как-нибудь справилась бы.

Стоило Харуке подумать об этом и расслабиться, как она споткнулась.

Она потеряла равновесие, скатилась по ступеням и упала на пол коридора.

«Нужно быстро уходить…»

Когда она оторвалась от пола и поднялась, кто-то схватил ее сзади за волосы.

- Пошли.

Харука крутанулась, но толку от этого не было. Мужчина тащил ее по коридору.

«Думаю, для меня уже слишком поздно…»

30.

«…Харука-сенсей ушла».

Масато обнял колени, дрожа от страха.

«Почему Харука-сенсей пыталась спасти такого, как я? Почему…»

Мысленно он задал этот вопрос, но никто ему не отвечал.

«Я проклятый ребенок. Меня не нужно спасать. Умереть для меня вполне естественно – но почему тогда я дрожу…

…Он убьет Харуку-сенсея. Как Комай-сенсея.

Это я виноват.

Все из-за того, что я хотел, чтобы папа исчез…

Когда мама ушла, папа начал меня бить.

Наверное, ему было одиноко. Папа не бил меня, когда рядом была мама.

Если мама вернется, папа перестанет меня бить. Так я думал.

И мне тоже было одиноко.

Мама исчезла так внезапно.

Я не мог спросить, почему…

Через несколько месяцев ко мне домой стала приходить Комай-сенсей.

Папа перестал быть жестоким.

Дыра в моем сердце никуда не делась.

«Может сенсей стать твоей мамой?», – спросила Комай-сенсей.

Я ответил: «Исключено».

Дело не в том, что я ненавидел сенсея. Просто моей мамой может быть только один человек.

Хочу встретиться с мамой…

Я подумал, что папа знает, где она, и потому заглянул в записную книжку папы, когда он вышел, и узнал мамин адрес.

Я сбежал из школы и тайком пошел увидеться с ней.

Мама была в соседнем городе. Я пришел без предупреждения, чтобы ее удивить, но не смог.

Рядом с мамой был незнакомый мужчина. И она улыбалась…

Я так тосковал и плакал, но мама улыбалась.

Я осознал, что мама не вернется.

Потом я встретил того мужчину.

Я поссорился с папой и плакал в парке.

«Если ты дашь ему это лекарство, твой папа исчезнет».

Вот что он сказал и дал мне полный пузырек таблеток.

«Правда?».

«Правда. Тогда твоя мама вернется».

«Мама…».

Вернется…

Если папа исчезнет, и мама вернется, лучше и не придумаешь.

Я сделал, как он велел, и подложил лекарство папе в пиво.

Выпив пиво, папа завалился на бок и перестал двигаться. Я был в панике, когда пришел тот мужчина.

«Какой плохой мальчик. Ты убил своего отца».

«Убил… я…».

«Верно. Ты подложил ему лекарство и убил. Ты проклятый ребенок».

Я не думал, что исчезновение означает смерть. Но…

Мне просто хотелось жить нормально, как и раньше.

Что я должен был сделать?

У меня болит живот. В груди саднит. Такое чувство, словно голова расколется.

…Кто-нибудь, спасите меня. Пожалуйста, спасите меня.

Внутри меня вскипает что-то черное. Если так продолжится…

Думаю, я сломаюсь».

31.

Гото припарковал машину перед зданием «Психиатрии Сасаки», пробежал три лестничных пролета и открыл дверь.

Там горел свет.

Миновав приемную, он оказался в кабинете в глубине помещения.

- Я вхожу, – сказал Гото, открывая дверь.

Исии был у окна. У него во рту был кляп, а его левая рука была прикована наручниками к оконной раме.

«Он в ужасном состоянии…»

Когда Гото попробовал подойти к нему, Исии задергался, словно говоря ему этого не делать.

Он кричал что-то сквозь свой кляп, но Гото его не слышал.

- Успокойся. – Гото подошел к Исии и наклонился к нему.

- Добрый вечер, – произнес кто-то у него за спиной. Этот голос…

Обернувшись, он увидел улыбавшуюся Анну.

«Эта женщина».

Она казалась чертовски спокойной.

- Все уже закончилось. – Гото выпрямился и двинулся к ней.

В следующий миг он почувствовал какой-то холод в животе.

Этот холод пробил его кожу и вонзился глубоко в плоть.

Раскаленная до красна боль пронзила все его тело.

Холод в мгновение ока сменился обжигающей болью. Опустив взгляд, он увидел нож, вонзенный слева в его живот.

Выступившая кровь окрасила в красный его белую рубашку.

Анна вытащила нож из живота Гото.

Вместе с парализующей болью брызнула фонтаном кровь.

Дело было плохо. Силы покидали его тело. Гото упал на колени на ковер, не в силах вынести это.

Когда он поднял взгляд, прижимая руку к ране на животе, то увидел Анну, смотревшую на него так, словно она находила эту сцену забавной.

«Вот садистка…»

- Знаете, не переношу тех, кто не сдерживает обещания. Помнится, я говорила Якумо-куну приходить одному. – Анна ткнула Гото в лоб пальцем.

Она превратилась в совершенно другого человека. Значит, волк в овечьей шкуре?

Анна воткнула окровавленный нож в стол. Смотрелось это как надгробие.

«Перед приходом сюда мне подумалось, что я больше не увижу Якумо. Так вот что это означало…»

- Исии-сан, это совсем как в Вашем сне. – Анна посмотрела на Исии, а затем грубо хихикнула.

Исии опустил глаза, на которых выступили слезы, отводя взгляд.

«Ну и идиот. В такие моменты ты должен сердито смотреть прямо на противника. Иначе на тебя будут смотреть свысока».

- Из-за вас составленный нами план развалился. В отместку, пожалуйста, дайте мне немного повеселиться. – Анна безжалостно ударила Гото ногой в нос.

Не сдержавшись, Гото упал на спину.

- Про… клятье…

«Черт». - он не мог говорить.

Анна опустила взгляд на Гото.

- Боже, какая жалость. Больно, наверное. Ваше тело Вас не слушается, верно?

«Черт. Черт. Черт. Эта женщина».

Он точно ее хорошенько пнет!

- Исии-сан не дотянется до телефона. Гото-сан в таком состоянии вообще двигаться не сможет. Ситуация отчаянная. Сможете ли вы сбежать? – Анна скрестила руки и победно улыбнулась.

«Эй, эй. Это была шутка?» - Гото попробовал встать. Стоило ему поднять верхнюю часть тела, как он потерял равновесие и снова упал.

- Боже, Вы энергичнее, чем я ожидала. – Сказав это, Анна дважды наступила каблуком на рану на животе Гото.

- Ааагх.

«Больно же, сволочь».

Он попробовал закричать, но у него изо рта потекла кровь.

- Ах, верно. Я хотела сказать кое-что Якумо-куну. Можете передать? Ах, но Гото-сан не подойдет. Вы ведь умрете.

Анна подошла к Исии и прошептала ему что-то на ухо.

Стоило ему это услышать, как глаза Исии округлились от шока.

«Что? Какого черта она сказала?» - Пока Гото размышлял, Анна бросила: «Ну, удачи», и быстро вышла из комнаты.

Исии, чье лицо теперь в любой миг могло залиться слезами, смотрел на Гото.

По его телу стекал холодный пот. Его зрение становилось все более размытым, и он терял сознание.

«Это по-настоящему плохо…»

32.

Поднявшись по лестнице на третий этаж, Якумо бросился в библиотеку.

Он никого не увидел среди рядов полок.

- Где вы? – произнес он, но ответа не последовало.

Прислушавшись, он различил чьи-то приглушенные всхлипы.

Идя на голос, Якумо добрался до самого дальнего стеллажа и заглянул за него. Он увидел Масато, который сидел, обняв свои колени.

«Он в порядке…»

- Эй. Я пришел снять твое проклятье, как и обещал.

Когда Якумо заговорил, Масато поднял свое заплаканное лицо.

На плечах этого ребенка действительно лежала нелепая ноша. Увидев выражение мальчика, Якумо снова это почувствовал.

- Это ложь! Ложь! Мое проклятье не снять! – в истерике закричал Масато.

- Нет такого проклятья, которое нельзя снять.

- Все умирают! Я их убил! Папа и Комай-сенсей тоже! Я всех убил! – Масато продолжал кричать, ударяя обеими руками в грудь Якумо.

Якумо принял удары и крепко обнял Масато.

«Тьма, гнетущая этого мальчика, похожа на мою, как она и говорила.

Но, на самом деле, он похож не меня, а на нее.

Этот ребенок был проклят, потому что убил своего отца. Она была проклята, потому что убила свою старшую сестру.

Поэтому я и не мог бросить этого ребенка. Неосознанно, я соединил тьму этого мальчика с той, что раньше нес сам».

- Ладно. Послушай. Ты никого не убивал, – сказал Якумо, по-прежнему обнимая Масато. В то же время Масато застыл.

- Я…

- Масато. То, что ты подсунул своему отцу, было обыкновенным снотворным. Это была ловушка, призванная заставить тебя считать себя убийцей отца.

- Ловушка…

Якумо молча кивнул.

- Масато, ты никого не убивал.

Это стало ясно из анализа препарата, проведенного Хата.

Таблетки, найденные у этого мальчика, были простым снотворным. Но Усидзима Ацуси выставил все так, словно Масато убил собственного отца.

Детей в этом возрасте, наверное, хоть раз посещает мысль, что лучше бы их отцы исчезли, хотя они и не понимают истинного смысла этой фразы.

Он трусливо использовал эту возможность.

Наверное, он планировал и ребенка убить, если тот будет мешать. Так же, как убил своего отца – кем же тогда он пытался стать?

Якумо запер свой гнев глубоко внутри и пальцами вытер слезы Масато.

Мальчик и правда старался изо всех сил.

Этому маленькому телу выпало столько страданий, что не было ничего странного, сломайся оно. Якумо и сам много страдал, но рядом с ним был Иссин.

А этот ребенок был один.

«Нет, неправильно. Была ведь она…»

Эта надоеда смогла поддержать мальчика, пусть даже совсем немного.

- Куда она ушла?

- Она сказала мне оставаться здесь… Она вышла из кабинета… Из-за меня сенсей… – Лицо Масато снова скривилось. Слезы тоже опять выступили.

- Не плачь больше. Она сама решила так поступить. Это не твоя вина. – Якумо потрепал Масато по голове.

«Вот идиотка. Она могла бы и задержаться немного. Она стала приманкой, чтобы защитить Масато?

Она такая медленная, что ее, вполне вероятно, схватили. Итак, что же делать…»

Обыскивать огромное школьное здание не было времени. Значит, он должен заставить их выйти.

Якумо решительно стиснул плечи Масато.

- Я это уже говорил, но я проклят, совсем как ты.

- Проклят?

Кивнув, Якумо снял с левого глаза свою контактную линзу и посмотрел на Масато своим темно-красным глазом.

Масато так удивился, что дернулся всем телом. Но испуганным он не выглядел.

В его взгляде читалась зависть.

- Слушаешь, Масато? Проклятья в людских сердцах.

- Сердцах? – Масато повторил слова Якумо.

- Верно. В сердцах. – Якумо приложил палец к груди Масато. – Твоему сердцу решать, снимешь ты проклятье или нет. Понял?

Масасто молча кивнул.

«Хорошо. Какой сильный ребенок…»

33.

Харука лежала рядом с Конно на полу медпункта.

Ее рот был заклеен липкой лентой, а руки и ноги связаны ей же. Она не могла пошевелиться.

У гусеницы и то было больше свободы перемещения, чем у нее.

Мышцы ее тела болели. Мужчина ударил ее несколько раз, держа за волосы, а потом притащил сюда.

Ее по очереди охватывали тошнота и озноб. У нее не осталось никакой воли к сопротивлению.

«Встретился ли Якумо с Масато», – только это ее и волновало.

Мужчина принес откуда-то прямоугольные канистры. Конечно, содержимое он вылил на пол, но и Конно с Харукой тоже полил.

Она могла узнать жидкость по запаху, даже не спрашивая. Это был бензин…

Когда Харука поняла, что собирается сделать этот мужчина, ее словно окатило холодной водой.

Наверное, он собирался сжечь всю школу вместе с Харукой и Конно.

Ее охватил ужас. Она ощутила желание сдаться.

Конно рядом с ней застонал и задергался, пытаясь сбежать.

Однако, мужчина сразу это заметил.

Не колеблясь, она наступил Конно на лицо. Снова и снова. Он топтал голову Конно, пока тот не перестал двигаться.

«Я снова оказалась в заключении, как и раньше. Тогда меня спас Якумо.

Но на этот раз может и не получиться…»

Треск.

Из установленного в кабинете динамика раздался шум помех.

Рука мужчины замерла, он огляделся.

После помех послышался щелчок, а затем из динамика донесся голос.

- А, а… Похоже, работает. – Голос принадлежал Якумо. Он и правда пришел.

Наверное, он воспользовался системой экстренного оповещения в учительской.

- Усидзима Ацуси-сан, Вы ведь там, верно?

Мужчина заметно среагировал на голос Якумо.

«Его зовут Усидзима Ацуси, но он должен был погибнуть двадцать восемь лет назад».

- У меня к Вам предложение. Не могли бы Вы вернуть растяпу, которая сейчас у Вас? Тогда я отдам Вам Оомори Масато и карту памяти.

«Что такое говорил Якумо?»

Обмен на Масато? Тогда его убьют. Она попыталась это сказать, но не смогла, поскольку ее рот был заклеен.

Даже если бы она сказала, он не услышал бы ее голос.

- Давайте оба играть честно. Если Вы убьете ее до нашей встречи, я немедленно обращусь в полицию. Конечно, если Вы сдержите обещание, я не стану раскрывать то, что мне известно. Что думаете? Неплохое предложение.

Мужчина смотрел на динамик на стене с серьезным видом.

- Буду ждать снаружи у бассейна. Через десять минут… щелк.

Голос пропал.

О чем только думал Якумо?

Харука не хотела спасения ценой жизни Масато.

Согласен ли на это Якумо?

Мысли Харуки оборвались, когда ее резко схватили за волосы.

Мужчина отклеил ленту с ее ног, заставил встать и потащил ее прочь из медпункта.

34.

«Почему все так обернулось…»

Исии поглотило море сожаления.

Он провел с Анной много времени, но она заставила его плясать под свою дудку, так что он даже не заметил ее истинную сущность.

К тому же, если бы он убежал сразу, как позвонил Якумо, все не закончилось бы так.

Его ошибка будет стоить Гото жизни. Исии не мог этого вынести.

Исии со всей силы дернул левую руку, закованную в наручники. Он тянул ее снова и снова.

Каждый раз наручник впивался в его запястье, посылая по телу волну боли. Однако, сам наручник и оконная рама, к которой он был прикован, совершенно не сдвинулись.

Даже если он хотел позвать на помощь, ближайший телефон был на столе.

Он вытягивал руку так далеко, что та, казалось, хрустнет, но не дотягивался даже пальцами. Дело было плохо…

Уже какое-то время лежавший Гото не двигался. Исии видел, что тот еле жив, поскольку его рука слегка поднималась и опускалась.

Кровопотеря была жуткой. Такими темпами он долго не протянет.

Исии опустился на ковер, впившись в него ногтями и чувствуя себя беспомощным.

Его тело дрожало, на глазах выступили слезы.

«…Как я могу быть таким беспомощным?»

Исии на глаза попался нож, вонзенный в стол.

Наверное, он сможет до него дотянуться.

Если подумать, он только и делал, что создавал Гото неприятности.

Он изо всех сил пытался быть хоть немного полезным, но каждый раз его старания оказывались тщетными, и он оступался. А затем Гото снова его спасал.

Этому круговороту не было конца.

Даже если Гото жаловался, он не бросал Исии – он оставался с ним.

Исии не мог позволить умереть тому, кто его спас.

По сравнению с жизнью Гото, его левая рука или обе – это ничто.

Исии решительно подобрался к столу.

«Отлично. Получилось».

Правой рукой он взял нож со стола и поднес его к левому запястью.

Его рука дрожала. Наверное, будет больно. Еще и много крови вытечет. Но это был единственный выход из ситуации.

Исии крепко сжал нож.

Его кожу обожгло холодом. Ему было страшно – но он должен был это сделать.

Исии как раз собирался вонзить нож, когда затылком ощутил тупую боль. Подняв взгляд, он увидел стоявшего Гото.

- Ни… чего… не… де… лай… ду… рень, – произнес Гото, еле дыша. Затем он достал изо рта Исии кляп.

- С-следователь Гото!

Гото не ответил на крик Исии. Он просто дошел, шатаясь, до стола, взял телефон и бросил его Исии.

Бряк. Телефон упал в пределах досягаемости Исии.

Гото довольно улыбнулся и упал на спину.

- С-следователь Гото!

35.

Мужчина протащил Харуку мимо раздевалок к первой дорожке бассейна.

На поверхности грязной воды отражалась подернутая рябью круглая луна.

Мужчина отпустил Харуку. Силы покинули ее, и она упала прямо на землю. Там была большая лужа.

Похоже, Якумо и Масато еще не пришли. Она их не видела. По правде говоря, умирать ей тоже не хотелось, но она предпочла бы, чтобы Якумо с мальчиком не появились.

Секунду мужчина просто стоял, но потом снова схватил Харуку за волосы и потащил.

Похоже, ему не понравилось место. Они находились у самого входа в бассейн. Если бы Якумо и Масато пришли, они бы точно на них наткнулись. Наверное, дело было в этом.

Мужчина перешел к шестой дорожке, толкнул Харуку на землю, а затем умело связал ей ноги липкой лентой, используя только правую руку.

При этом он достал полоску ткани и привязал ее к левой ноге Харуки.

- Кажется, я заставил Вас ждать. – Голос принадлежал Якумо.

Рядом с ним был Масато. Он держал руки за спиной.

«Якумо связал его, чтобы мальчик не сбежал…»

Мужчина посмотрел на Якумо, стоявшего перед первой дорожкой.

С виду он слегка улыбался.

«…Пожалуйста! Не подходите сюда!»

Харука попробовала закричать, но ей помешала клейкая лента, и слова прозвучали неразборчиво.

- Тобе Кенго-сан. Ах, неверно. Усидзима Ацуси, верно? Нет, и это неверно… – Якумо словно сам с собой разговаривал.

- Заткнись, – произнес мужчина низким голосом.

- Ты никто. – Якумо указал прямо на мужчину.

Плечи мужчины тревожно вздымались, словно слова Якумо задели его за живое. Но Якумо продолжить говорить, не обращая на это внимания.

- Ну, неважно, кто ты. В любом случае, перейдем к делу. Может, оставим своих узников на месте и поменяемся местами?

Подумав, мужчина молча кивнул.

Якумо достал из кармана карту памяти, которая была у Масато, показал ее мужчине и положил в карман брюк мальчика.

- Повторяюсь, давай обойдемся без фокусов. – Якумо шагнул вперед.

Мужчина в ответ сделал шаг вперед.

Они оба медленно сокращали расстояние между ними.

Разминулись они у третьей дорожки. В этот миг мужчина обернулся с победной улыбкой.

Харука вспомнила недавние события и опустила взгляд на свои ноги.

К ним была привязана полоска ткани. Это был фитиль…

Якумо продолжал идти к ней с лишенным всякого выражения лицом.

«…Якумо-кун, нет!»

Крик Харуки не прозвучал словами.

- В самом деле. Сколько от тебя проблем. – Якумо заткнул ухо пальцем со своей обычной сонной физиономией.

«…Дело не в этом, Якумо-кун».

Якумо помог Харуке подняться с земли.

Мужчина дошел до Масато. Затем он обернулся и, хоть и не смеялся вслух, но определенно улыбался.

Мужчина достал зажигалку.

«Это опасно…»

Харука лихорадочно заерзала.

- Сказал же, от тебя столько проблем.

Якумо одним махом снял липкую ленту со рта Харуки. Было больно, но сейчас на это не было времени.

- Мое тело облито бензином! К моим ногам привязан фитиль! Беги! Уходи от меня!

В ответ на лихорадочные вопли Харуки Якумо усмехнулся и сказал только одно:

- Я знаю.

- Э?

Мужчина поджог фитиль.

Пламя неслось к ним.

Якумо поднял Харуку, а потом бросил ее.

Она почувствовала, как ее тело взлетело, а затем упало в воду.

Вода хлынула ей в нос. Ее руки и ноги были связаны. Такими темпами она утонет.

Она задергалась, и ее ноги уперлись в дно бассейна. Встав, она оказалась по грудь в воде.

Это был бассейн в начальной школе. Взрослый мог здесь нормально стоять, так что она не утонула бы.

Якумо потянулся с бортика бассейна и вытащил Харуку.

Он засмеялся, глядя, как закашлялась промокшая насквозь Харука.

«Ну и тип».

Разве не было лучшего способа ее спасти? Должно быть, он сделал это специально.

- Какая жалость. Твой план был очевиден. – Якумо повернулся к мужчине, глядя на него с презрением. Харука видела, как тот сжал правый кулак.

«Якумо, нельзя его провоцировать. Масато до сих пор там».

- Масато-кун! Беги!

Масато лишь опустил взгляд, когда Харука закричала. Он никак не ответил.

«Почему он не бежит…»

- Ты кое в чем заблуждаешься.

- Э?

- Ты думала, я и правда стану меняться заложниками?

- Это…

- Не недооценивай меня. – После этих слов Якумо снова повернулся к Масато. – Масато! Сейчас! – закричал он.

Масато поднял взгляд. У него было лицо упертого и напряженного человека.

Масато поднял обе руки, которые держал за спиной.

Теперь Харука поняла. Якумо его не связывал. Мальчик просто держал их за спиной, чтобы так казалось.

В руках у Масато было нечто, напоминавшее черный шнур. Конец этого шнура Масато бросил к ногам мужчины.

Раздался треск.

Тело мужчины дернулось, и он упал вперед…

Там была лужа. Масато держал электрический шнур. Так вот что они делали. Харука наконец-то поняла.

- Я хотел выставить все так, словно мы опоздали, но в действительности мы подготовили все заранее, – сказал Якумо, снимая липкую ленту с ног и рук Харуки.

«Понятно…»

Харуке не о чем было беспокоиться. Все это было частью плана Якумо.

Харука, теперь уже со свободными руками и ногами, подняла взгляд и увидела медленного шедшего к ней Масато.

Подойдя к ней, мальчик остановился с опущенным взглядом. Его плечи слегка дрожали.

- Ты настоящий молодец. Ты сам снял свое проклятье. Теперь можешь поплакать. – Якумо с нежной улыбкой потрепал Масато по голове.

Тогда Масато заплакал и упал в объятья Харуки.

Харука крепко обняла его, поглаживая спину Масато.

«Теперь все хорошо. Тебе незачем больше сдерживаться».

Подняв взгляд, перед собой Харука увидела лицо мужчины.

Тот успел прийти в себя. Его налитые кровью глаза были широко распахнуты, и он дрожал от гнева, подняв правую руку.

Он сжимал нож.

«Это…»

- Давай уже покончим с этим. – Якумо стеной встал между Харукой и мужчиной.

- Якумо-кун, беги.

В ответ на крик Харуки Якумо повернул голову и схватил мужчину за запястье.

А потом…

- Ты хотел любви, верно? – произнес он печальным голосом.

В этот миг глаза мужчины, до этого смотревшие со злобой, словно бы растеряли всю силу.

- Тебя не любила мать. Она ужасно над тобой издевалась. Хотя отец у него был тот же, он жил в совершенно иных условиях. Поэтому ты и хотел стать Тобе Кенго.

Харука не знала о связанных с этим делом событиях.

Тем не менее, Якумо, вероятно, все понимал. Возможно, этот мужчина тоже нес в себе жуткую тьму, даже если и не хотел этого.

- Да что ты знаешь… – ответил он на вопрос Якумо.

Его голос оказался неожиданно хриплым и слабым.

- «Ненавижу твое лицо. Ненавижу твой голос». Она говорила это, а потом била меня, пинала меня, тягала за волосы, обжигала сигаретами. Если я плакал, она снова меня била, а если молчал – пинала. Каждый день, каждый день, каждый день это продолжалось. Да что ты знаешь?

- Меня тоже не любили родители. Моя мать пыталась меня убить.

- Что… – У мужчины был удивленный вид.

Якумо тоже был человеком с темным прошлым, даже если сам он того не желал.

- Но я совершенно не понимаю твои чувства.

Якумо пережил такие страдания, так что оправдание «Меня не любили» не принималось.

Харука выглянула из-за спины Якумо, глядя на лицо мужчины.

Его обгоревшая щека дергалась.

- Я просто хотел жить нормально. Нормально, без ударов и пинков. Я такой же человек, как и все, так что в этом плохого?!

Любой, кто оказался в неприятной ситуации, думал бы так же, как этот человек. «Почему только я»…

- Ты поэтому их убил? Ты и сам должен был заметить. Даже занимая место других людей, любви ты не получаешь. Невозможно изменить человека, просто сменив его имя. Ты не Оомори Хиронори и не Тобе Кенго.

- Ты не прав! Ты не прав! – Мужчина высвободился от рук Якумо и снова с криком поднял нож.

- Тогда кто ты? – резко бросил Якумо.

Мужчина замер. Он просто смотрел Якумо в глаза.

- Какими бы нежеланными ни были обстоятельства, люди просто должны жить с ними. – Сказав это, Якумо взял за руку Масато, заставляя встать напротив мужчины. – Пожалуйста, посмотри хорошенько на этого мальчика.

У мужчины был озадаченный вид.

Он словно не понимал, о чем говорит Якумо. Харука и сама не была уверена, что пытался сделать Якумо.

- Мать этого ребенка ушла из дома к своему любовнику. Его отец вымещал гнев на сыне, избивая его. Но этот ребенок все равно не сбежал – он продолжал жить своей жизнью.

Масато стиснул кулаки. Верно. Этому ребенку выпали жуткие тяготы, но он держал все в себе, отчаянно борясь.

- Этот ребенок страдал так же, как и ты, но ты добавил ему новых страданий. Ты понимаешь, что наделал?

- Я не сбегу. Это тяжело и больно, но… Я не сбегу! – закричал Масато, распрямив свои плечи.

- Аааа! - мужчина взвыл, словно пытаясь стереть эти слова.

Тем не менее, Якумо и Масато остались невозмутимы.

- Спрошу еще раз. Кто ты?

На последних словах Якумо нож выпал из поднятой руки мужчины.

- Я… Ацуси. Усидзима Ацуси… – Он пробормотал это и сел на корточки, всхлипывая. Он выглядел ранимым, словно ребенок, которого отчитала мать.

- Теперь все в порядке.

Якумо снова повернулся к Харуке и протянул ей руку.

- Спасибо. – Ухватившись за его руку, Харука встала.

- Масато. Ты молодец. Проклятье снято.

Масато в ответ покачал головой. Из его глаз текли слезы.

- Я пытался убить папу. Даже если на самом деле я его не убивал, я хотел, чтобы он умер. Так что, так что…

Харука не знала подробностей дела.

И все же, она понимала чувства Масато.

Вероятно, он был как-то причастен к смерти своего отца. Эта детская ненависть выросла из боли нелюбимого ребенка.

Харука обняла Масато так крепко, как только могла.

- Я уже говорила, верно? Я… тоже убила человека.

От слов Харуки тело Масато дернулось.

Харука думала, что сравнивает Масато с Якумо, но она ошибалась. Тьма, которую таил Масато, напоминала ее собственную.

- Я убила свою сестру. Я завидовала своей старшей сестре-близняшке и бросила мяч подальше, чтобы ей досадить. Моя сестра побежала за ним, и ее сбила машина… – Сказав все это на одном дыхании, она заглянула Масато в лицо.

Закусив нижнюю губу, он смотрел Харуке прямо в глаза. Она впервые смогла оказаться с Масато лицом к лицу. Так ей казалось.

Но она не знала, что говорить дальше.

- Масато. Кто бы это ни был, каждый человек таит некую ненависть. Однако, большая разница в том, подчиняются люди ей или нет. Понимаешь?

Якумо высказал чувства Харуки вместо нее. Масато кивнул.

- Масато, ты, может, и хотел, чтобы твой отец исчез, но ты ведь не желал ему смерти. Верно?

Масато кивнул.

Внезапно Харука увидела мальчика, стоявшего у входа в бассейн.

Это был ребенок, что отвел ее в класс.

- Эй, Якумо-кун. Этот ребенок…

На миг слова Якумо удивили Харуку, но затем на его лицо вернулось обычное сонное выражение.

- Ты тоже его видишь? – Якумо помолчал, прежде чем продолжить. – Это ребенок, погибший в огне двадцать восемь лет назад. Настоящий Тобе Кенго. Он наконец-то вернул свое украденное имя. Хотя и с опозданием…

Мальчик улыбнулся от уха до уха, а потом исчез.

Затем на то место, где он стоял, упала обгоревшая игрушка Ультрамена.

Харука не поняла, о чем говорил Якумо.

Наверное, этот ребенок освободился от того, что удерживало его. Так ей казалось…

	1 - 0	17.02.24
	1 - 1	17.02.24
	1 - 2	17.02.24
	1 - 3	17.02.24
	1 - 4	17.02.24
	1 - 5	17.02.24
	2 - 0	17.02.24
	2 - 1	17.02.24
	2 - 2	17.02.24
	2 - 3	17.02.24
	2 - 4	17.02.24
	2 - 5	17.02.24
	2 - 6	17.02.24
	3 - 1	17.02.24
	3 - 2	17.02.24
	3 - 3	17.02.24
	3 - 4	17.02.24
	3 - 5	17.02.24
	3 - 6	17.02.24
	4 - 0	17.02.24
	4 - 1	17.02.24
	4 - 2	17.02.24
	4 - 3	17.02.24
	4 - 4	17.02.24
	4 - 5	17.02.24
	4 - 6	17.02.24
	5 - 0	17.02.24
	5 - 1	17.02.24
	5 - 2	17.02.24
	5 - 3	17.02.24
	5 - 4	17.02.24
	5 - 5	17.02.24
	5 - 6	17.02.24
	6 - 0	17.02.24
	6 - 1	17.02.24
	6 - 2.1	17.02.24
	6 - 2.2	17.02.24
	6 - 3	17.02.24
	6 - 4	17.02.24
	6 - 5	17.02.24
	6 - 6	17.02.24
	7 - 0	17.02.24
	7 - 1	17.02.24
	7 - 2	17.02.24
	7 - 3	17.02.24
	7 - 4	17.02.24
	7 - 5	17.02.24
	7 - 6	17.02.24
	7 - 7	17.02.24
	8 - 1	17.02.24
	8 - 2	17.02.24
	8 - 3	17.02.24
	8 - 4	17.02.24
	8 - 5	17.02.24
	8 - 6	17.02.24
	9 - 1	17.02.24
	9 - 2	17.02.24
	9 - 3	17.02.24
	9 - 4	17.02.24
	9 - 5	17.02.24
	9 - 6	17.02.24
	10 - 0	17.02.24
	10 - 1	17.02.24
	10 - 2	17.02.24

4 - 3

Обсудить

Онлайн чтение книги Детектив-медиум Якумо Psychic Detective Yakumo 4 - 3

Отзывы и комментарии

Онлайн чтение книги Детектив-медиум Якумо Psychic Detective Yakumo
4 - 3