Онлайн чтение книги Проект воспитания девочек-волшебниц Magical Girl Raising Project
5 - 0.5

Даже с ожесточившимся после годов преподавания сердцем, ей будет грустно, если ей сделают больно. Все были такими или так думала Нозоми.

Это был сегодняшний обед. На лестнице стояли увлечённые разговором ученики. Поскольку крыша была заперта, студенты не могли входить и выходить, когда им заблагорассудится, но ничто не мешало им оставаться на лестнице перед ней. Она была шире, по сравнению с другими, здесь разгоняло скукой не так много учеников – только те, кому больше некуда было идти.

Когда Нозоми прошла через двери, чтобы отправиться на свой следующий урок, она все ещё слышала смех с лестницы, несмотря на то, что обед уже заканчивался.

Пожалуй, мне стоит окликнуть их – решила Нозоми, направившись в сторону лестницы.

- Эй, разве не пора уже идти?

- Серьёзно? Ох, точно. Обед уже скоро закончится, да?

По-видимому, ей не нужно их окликать. Прямо перед тем, как она начала спускаться, чтобы вернутся в коридор:

- Так что у тебя дальше?

- У тебя занятия с монстром, верно?

- Ох, японский* (На агле был просто "язык", так что я сделал логичный вывод, что имеется в виду именно японский).

- Ты уже сдал задание?

- Пока я сдаю его до конца недели всё должно быть отлично!

- Что за морока.

Частная средняя школа Намияма. Ученикам нужно сдать суровые экзамены, чтобы попасть сюда. Как бы уроки не раздражали, было очень немного учеников, которые намеренно срывали бы их.

Она поспешно спустилась по лестнице, улыбнувшись двум людям, прошедшим мимо неё, когда она шла по коридору. Оглянувшись на класс позади себя, она увидела знакомые причёски и услышала знакомые голоса.

Они были учениками класса 2-B. Если бы Нозоми оглянулась, то смогла бы увидеть, как они входят в класс, в который она сама собиралась войти. Пока она обдумывала и переваривала этот факт, звонок, возвещающий об окончании обеда, вернул её в реальность.

У учителей, как правило, есть прозвища. Это не было чем-то необычным. Всё было так же, когда Нозоми сама была школьницей. Кобаяси-сан звали Коба-сен, сокращённо от Кобаяси-сенсей, Ватанабе-сана звали Набе-сан, по-прежнему довольно мило, но также были и учителя, получавшие от мальчиков и девочек довольно жестокие прозвища. Однако обычно были причины, по которым эти учителя получили такие прозвища. Они, как правило, лишь ругали своих учеников или извращённо смотрели на учениц, среди этих ненавистных учителей были те, кто лишь строго учили, зная, что их ненавидят, они были хорошими учителями, но с точки зрения учеников не было особой разницы.

Разговор двоих застрял у неё в голове и не вылетал из неё.

«Так что у тебя дальше?»

«У тебя занятия с монстром, верно?»

«Ох, японский»

Пусть даже японский был нелюбимым предметов, это не его называли монстром. Это прозвище явно указывало на человека. Что означает, что Нозоми, являющуюся учителем японского, называли монстром. Она догадалась, что чтобы человек, о котором они говорят, ничего не заподозрил, они, вероятно, придумали для неё прозвище монстр.

«Монстр» - английское слово, означающее нечто схожее с «Бакемоно»* (Т.е. "чудовище", на англе было просто "beast" т.е. "зверь") на японском.

Она никогда раньше, с тех пор как была школьницей и вплоть до того как стала учительницей, не слышала о таком ужасном прозвище. Оно было простым, но в нём была острота, предназначенная для того, чтобы навредить разуму цели и порвать его на клочки.

Нозоми была не из тех, кто ругает своих учеников. Она всегда соблюдала вежливость, даже если была внимательна к отдельному ученику. Она должна была вести свои занятия очень заботливо. Она не была похожа на тех учителей, которые находили удовольствие в том, чтобы издеваться над учениками. Возможно, учителя, которые говорят: «Сейчас, сейчас» и почти не общаются со своими учениками, считались плохими учителями, тем не менее, это было в пределах нормы. Она знала, как тяжело работать, когда тебя не любят собственные ученики.

И всё же её ненавидели. Её ненавидели, но, тем не менее, она думала, что в этом нет ничего страшного. Прозвище вроде «Монстр» означает, что у неё была разрушительная сила. Что означает, что она была словно чем-то нечеловеческим. Что означает, что её считали отличным от них видом. Это было больше, чем барьер между учителем и учениками, это был барьер между людьми и чем-то ещё. Возможно, это было что-то, что никто не сможет преодолеть.

Нозоми продолжала выполнять свою работу, чувствуя боль от полученного ей невероятного шока. Даже если учителя и ученики могут сделать друг другу больно, они не могут забросить свои обязанности. Даже если она ещё не получила официально статус постоянного учителя* (Если я правильно понял, то сейчас Нозоми (по крайней мере, официально) просто приходит в школу, чтобы провести занятия и по их окончании сразу уходит).

Кроме того, страдания Нозоми на этом не заканчиваются. У неё впереди ещё долгий день. После школы у неё была другая работа. Она должна была присутствовать на встрече по поводу уборки клуба культуры. Она оставалась там, так как её попросили помогать им в рамках её работы, но на этот раз один из членов оказался немного проблемным. Она лишь молилась о том, чтобы та не доставила никаких проблем.

Нозоми тяжело вздохнула. Лучшая ученица класса, сидевшая через три стула от неё, выглядевшая нервничающей, поинтересовалась, в порядке ли она и Нозоми ответила улыбкой, говорившей: «Да, я в порядке». Но эта улыбка не говорила о том, что у неё всё в порядке, вероятно, она этого не заметила. Ученица посмотрела на Нозоми с обеспокоенной улыбкой.

После школы она направилась в кабинет естествознания. Нозоми сдвинула дверь. Внутри не было никого. Там стоял длинный белый стол, а рядом с ним выстроились в ряд три трёхногих стула. Поскольку сегодня у клуба естествознания не было занятий, здесь не было учеников.

По какой-то причине она насторожилась. В отличие класса японского, за который она отвечала, лаборатория естествознания была за пределами её полномочий. Кроме того она никогда раньше сюда не входила. Обычно эта комната всегда была заперта. Внутри хранились опасные химикаты, это было не то место, куда ученики могли входить без разрешения. Хоть она и была учительницей, она чувствовала себя скорее чужаком.

Почему они назначили место встречи в кабинете естествознания? К тому же кто бы не выбирал  членов клуба, он был небрежным. Президент студсовета сказал: «Это не я так решил». Итак, если это не президент студсовета выбирал членов, то кто?

В задней части лаборатории была подсобка. Она вошла в неё через небольшую дверь, спрятанную за входом в раздевалку, в комнате было полно вещей для уборки. В отличие от других классов здесь не было раздвижной двери, дверь открывалась поворотом ручки. Поскольку это здание было построено 20 лет назад, эта комната была современнее тех, что были до этого… ну или, по крайней мере, так говорил директор.

Нозоми положила руку на ручку и повернула её. Она двинулась. Дверь была не заперта.

Там уже были люди. Один, два, три, четыре, там были все пятеро. Все смотрели на Нозоми.

Та, кто тыкала модель человека, была ученица класса 2-C, Шихабара Уми. Она обладала невероятными атлетическими способностями и установила рекорд префектур в забеге на 100 метров и в прыжке с разбега. Неужели она обладала такой силой? Она также часто была участницей многих проблемных происшествий. Она также была одной из главных знаменитостей школы.

Из-за того что Уми неожиданно обернулась, ей в нос попали её волосы… Ещё одна ученица класса 2-C, Кайо Немура, внимательно смотрела за поведением Уми.

Девушка, смотрящая на аквариум с черепахой – Мусубия Мине. Эта девушка была старостой класса 2-D. Она была отличницей, её хорошо знали учителя и она была очень популярна среди учеников. Она не была ни «Нелюбимой старостой», ни «Той, кого заставили стать старостой». Она была идеальной ученицей.

Две девушке сидели на стуле в углу, обе первогодки. Та, которая носила очки – Сакаки Тацуко. Та, что с длинными волосами – Ниноцудзи Каори. Из-за того, что их окружали семпаи, они вели себя довольно тихо, даже если они не показывали этого, казалось, что они ведут себя как взрослые. Длина их юбок и то, как они завязали свои волосы, также соответствовало рекомендациям школы. Поскольку они не были в её классе, Нозоми знала их только по именам.

Она проверила время, взглянув на наручные часы. До встречи оставалось пять минут. Это означало, что Нозоми не опоздала.

Она была той, кто отвечал за выбор тех, кто будет заниматься мытьём и уборкой в комитете по уборке культурного фестиваля. По сравнению с теми, кто занимался объявлениями или организацией заведений, это была не слишком популярная группа.

Вдобавок ученики, вероятно, возмущались, считая, что это бесполезно. Даже если она распределила обязанности поровну, некоторые ученики думали: «Почему я?».

Из-за этого никто не хотел добровольно вступать в комитет по уборке. Даже если бы они спросили, есть ли добровольцы, никто бы не поднял руку и не нужно говорить, что из-за того что это было хлопотно, студсовету нужно было жертвовать невезучими учениками, выбирая наугад.

Однако Нозоми была удивлена тому, что все пять учеников на самом деле собрались здесь. Даже несмотря на то, что они были брошены на растерзание волкам, у них, может быть, ещё мотивация.