Онлайн чтение книги Истории клуба классической литературыъ Hyouka
Совершить смертный грех

Мы изучали историю Китая на уроке всемирной истории. К сожалению, я уже много знал о периоде Воюющих государств, поэтому мне было очень скучно. Однако мне не было интересно рисовать смешные иллюстрации на полях заброшенной тетради, и я не чувствовал желания рассылать милые записки своим одноклассникам. Кроме того, у меня не было занятий, которое можно назвать утомительным, как подработка, или интересов в целом. Игнорируя скучное объяснение тактики горизонтальных и вертикальных союзов, для того, чтобы скоротать время, я неподвижно размышлял о том, что мне нечего делать в то время, когда я жаждал безделья.

Так как Камияма - это старшая школа, в центре внимания которой находится подготовка учеников к дальнейшему обучению, ученики здесь в основном хорошо учились. Чистый голос старого учителя раздался в классе, где сохранялось спокойствие. Раздался резкий царапающий звук, когда мел ударил по доске. На данный момент это был пятый период, так что я, вероятно, скоро буду атакован демоном сна. Был ясный день в июньский сезон дождей. Таким образом, моя школьная жизнь потрачена впустую. Я постучал механическим карандашом. Не потому, что я хотел что-то написать, а потому, что не высовывался стержень. Я не заметил, что он был сломан. Я достал из пенала запасной грифель, придерживая его большим и указательным пальцами. Вместо того, чтобы вставлять его сзади, я пробовал вставить его спереди, как будто заправлял нить в иглу.

Однако покой внезапно был нарушен.

Раздался опасный звук. Это было похоже на звук удара бамбука о какой-то твердый предмет. Застигнутый врасплох, я съежился. Вся сонливость рассеялась, когда грифель HB раскололся посередине на две равные части. Какая трата. Ну что ж, думаю, я все еще смогу их использовать.

Кажется, не только я был поражен, поскольку в классе царила суматоха. Рядом со мной студентка сказала своей подруге сзади: «Что это было? Это меня меня удивило». Кажется, что никто не откажется от возможности поговорить.

Звук раздавался не единожды. Он прозвучал несколько раз подряд, смешиваясь с некоторыми сердитыми словами. Это был громкий пугающий мужской голос, но, поскольку он звучал в классе, я не мог понять, о чем он говорит. В тот момент мы с одноклассниками поняли большую часть происходящего. В соседнем классе учитель математики Омичи снова вышел из себя.

Профессия учителя обычно предназначена для битья розгой, но в наше время я не видел, чтобы учитель держал розгу. В лучшем случае у них была гибкая указка. В прошлом у меня был учитель по имени Моришита в отделе консультирования студентов, который придерживался убеждения: «Даже если вы не держите фехтовальную палку, нет сомнений, что вы захотите иметь ее, если это разрешено». Кстати, у Омичи-сенсея есть грубый бамбуковый шест в форме фехтовальной палки, который он носит с собой и иногда использует как учительскую трость. Однако Омичи-сенсей, которого можно назвать самым опытным учителем в школе, определенно не стал бы использовать свой шест, чтобы ударить ученика. Он мог держать его на столе учителя и на доске только для того, чтобы сдерживать поведение учеников. Омичи-сенсей - заслуженный учитель, который научил меня тому, что доска неожиданно твердая и ее трудно повредить.

Тем не менее, хотя у меня сложилось такое впечатление об Омичи-сенсее, я не испытываю к нему ни неприязни, ни пренебрежения. У меня были такие учителя в средней школе и даже в начальной школе. Если бы мне пришлось сказать то, что я чувствовал к нему, это было бы то же самое чувство, которое я испытываю к девушке, которая сидит рядом со мной. Я знаю их лица, имена и личности, но мне все равно.

Во всяком случае, меня не впечатлило то, что он вызвал шум в моем классе. Пока я думал об этом, ясный голос прервал неудержимый, гневный голосе. Этот голос уверенно звенит как колокол. Когда я понял, кому принадлежит этот голос, я пробормотал, не задумываясь:

"Не может быть.."

Это был голос Читанды.

Я познакомился с ней из-за небольшого рокового события сразу после поступления в эту школу, и с тех пор мы были в одном клубе. Если подумать, Читанда училась в соседнем классе. Я был удивлен, что в этой школе был ученик, который спорил с Омичи, когда он только начал молотить по доске, и я никогда не думал, что этим учеником будет Читанда. Я напряг слух, чтобы убедиться, что это действительно Читанда, но в любом случае  голос  был через стену. Точно не могу сказать, но интонация тоже звучит как Читанда.

Я не мог понять, что она говорила, но каждое ее слово, без сомнения, было резким и взволнованным. Я слышал ее голос бесчисленное количество раз, но впервые слышу этот тон. Кажется, что Читанда тоже злится и повышает голос.

Вероятно, она сказала все, что хотела, сразу, потому что голос вскоре стих. В нашем классе на короткое время воцарилась тишина, как будто мы все вместе задерживали дыхание. На этой ноте в класс по соседству вернулась тишина. Неужели Читанда серьезно заставил Омичи заткнуться? Атмосфера безответственности, заставлявшая нас ожидать дальнейших неприятностей, мгновенно утихла. В любом случае, поскольку теперь было тихо, у нас не было выбора, кроме как вернуться к нашему уроку истории.

Я достал еще один кусок грифеля для механического карандаша. На этот раз я быстро заправил его сзади, а затем покрутил вокруг пальца.

2

Это было после школы. Лучи раннего летнего солнца освещали классический клуб, лекционный зал по географии.

Я держал раскрытую книгу в мягкой обложке между пальцами, когда заметил взволнованное состояние Читанды. Что касается того, почему она так нервничала, то это было из-за спора между Фукубе Сатоши и Маякой Ибарой, которые заняли позиции в середине класса, хотя фактически для них двоих было невозможно поссориться. На самом деле Ибара в одностороннем порядке критиковала Сатоши, а Сатоши уклонялся  легкомысленными разговорами или воспринимал это с кривой улыбкой. Хотя я был свидетелем ссоры с самого начала, я понятия не имею, о чем она на самом деле. Вероятно, это началось как дискуссия о чем-то тривиальном, например, все ли телефонные столбы высокие или все почтовые ящики красные.

Был апрель, когда Читанда, Сатоши и я присоединились к классическому клубу, в котором не было членов. В мае Ибара подошла к Сатоши и попросила присоединиться к клубу.

Ибара учится в одном классе со мной с первого класса, но мы особо не разговаривали друг с другом. В конце концов мы пошли в разные классы в старшей школе, но теперь мы в одном клубе. Насколько тесно мы связаны судьбой? С другой стороны, Ибара в настоящее время занимается тремя занятиями одновременно, так как она работает в библиотечном комитете, в Обществе исследования манги, а также в Клубе классики. Сатоши, член Исполнительного комитета, Общества ремесленников и Клуба классики, хорошо ей подходит.

Классический клуб был таким тихим и спокойным местом, когда нас было только трое.

Сатоши говорит с ужасающей страстью, но если ничего не хочет от других, он будет молчать. И Читанда была бы по-настоящему спокойной, как и следовало ожидать, если бы ее обычное любопытство не взорвалось.

Это спокойное место, здесь мы проводим свои клубную деятельность, в которой ничего не происходит. Постепенно я начал посещать лекционный зал  по географии. Не то чтобы меня особенно интересовала клубная активность, но я стал думать об этом как о месте, где можно расслабиться.

Но ситуация изменилась, когда Ибара присоединился к клубу. Если Ибара одна, она просто нелюдимая одноклассница. Однако в сочетании с Сатоши ...

"Ты был тем, кто сказал, что мы встретимся, может быть, у тебя есть причина, но это к делу не относится, разве не очевидно, что ты должен был просто связаться со мной, было бы нормально отменить встречу, но ты должен был хотя бы позвонить мне, я знаю, что у тебя был с собой телефон, было бы хорошо, если бы это было просто хлопотно для меня, но это не так, с этим взглядом ты  не можешь нормально слушать, ты понимаешь, что ты в таком положении, что ничего не измениться даже если ты извинишься передо мной.

Получается вот так.

Сколько раз это было? Первые несколько раз Читанда ужасно растерялся и каким-то образом попытался выступить в роли арбитра. Она пыталась уговорить их, но, к сожалению, это была напрасная трата усилий. Теперь она не пыталась вмешиваться, а ждала подходящего момента, чтобы спросить, что случилось. Я поднял глаза и встретил ее обеспокоенный взгляд. Она тихонько указала на них обоих указательным пальцем.

Книга, которую я читал, была фантастическим романом, и хотя начало было интересным, в кульминационный момент понять его стало трудно. Я знал, что случилось что-то плохое, но понятия не имел, что именно. Я не мог понять этого даже после того, как прочитал его во второй раз, и именно тогда я постепенно обнаружил, что эти два голоса звучат шумно. Я вздохнул и положил книгу лицевой стороной вниз.

"И я знаю, что ты знаешь об этом, но у тебя нет ни капли приличия, когда это важно, ты знаешь, что должно было произойти, но ты ничего не сказал после этого, шел дождь, было ветрено, была молния и даже град. В конце концов я упала, меня не особо волновала эта встреча, но я тратила время на выбор, что надеть, и все разрушилось, и это все твоя вина, и ты ничего не можешь об этом сказать, верно? "

Ибара кричал на одном дыхании.

"Ты еще не устала?"

Ибара, которая злобно смотрела  на Сатоши, повернулася ко мне и дала короткий и ясный ответ.

"Да."

«Тогда сделай перерыв».

"Хорошо."

Она покорно села на столик рядом. Она была очень зла прямо сейчас, поэтому я не уверен, можно ли было так легко справиться с ее гневом. Сатоши повернулся ко мне, поднял большой палец вверх в американском стиле в знак признательности и бесстыдно сказал:

«Парень, ты точно безумец. Держу пари, ты сохранил много нервов».

«Если бы у Фуку-чан была более обычная порядочность, я бы вообще не нервничал».

"Ну, но ..."

Услышав вопиющую ложь, Сатоши повернулся к Читанде.

«Тебе следует поучиться у Читанды-сан. Я никогда не видел, чтобы она злилась».

Читанда вздохнула с облегчением и погладила свою грудь, когда она стала свидетельницей перемирия. Я никогда раньше не видел, чтобы она делала это. Когда ее внезапно вовлекли в разговор, она испуганно ответила.

"А? Я?"

Но Ибара нахмурилась.

«Правда? Но разве она не злится, когда Ореки опаздывает?»

Что-то подобное действительно было в прошлом, но этот гнев немного отличается от гнева Ибары. Какое подходящее слово для этого?

«Я тоже это видел. Но это было скорее выговором, чем гневом».

Вот и все, подумал я на мгновение, когда понял, что мне очень жалко, когда меня ругает девочка того же возраста.

«Ах, да, верно. Это было больше похоже на протест».

Это тоже нехорошо.

С обеспокоенной улыбкой и неопределенным выражением лица Читанда склонила голову.

«Если ты говоришь о том, чтобы не злиться, я тоже не видела, чтобы Фукубе-сан или Ореки-сан злились…»

Спустя короткое время мы с Ибарой одновременно открыли рты.

«Сатоши полностью выходит из себя».

«Фуку-чан действительно злиться».

Когда на людей нападают с двух сторон, их способность судить значительно снижается, и Читанда не стала исключением. Ее большие глаза пытались сфокусироваться и на Ибаре, и на мне, но потерпели неудачу, затем остановились на Сатоши, который был между нами.

"Это так?"

Сатоши ответил кривой улыбкой.

«Ну, наверное. Я не так сильно злюсь, как Маяка, но время от времени злюсь».

Я только что понял, что еще не видел, чтобы Сатоши злился перед Читандой. Что ж, прошло всего два месяца. Все возможно.

«Однако я не могу представить, чтобы Фукубе-сан рассердился».

Это понятно с точки зрения Читанды. Поскольку Сатоши любит демонстрировать свое мастерство в странных областях, он редко демонстрирует свои эмоции, не боясь того, что могут подумать другие, не говоря уже о противоположном полу, за исключением Ибары.

«Он совсем не страшен, когда злится».

Да, его гнев почти не имеет силы. Он просто меньше говорит, не смотрит в глаза и явно меняет тему, говоря: «Давайте не будем об этом говорить». По моему опыту, Сатоши не так уж редко это делает.

«Не страшно? Ты действительно смотришь на меня сверху вниз ...»

пробормотала Читанда, глядя на ворчащего Сатоши вздернутыми глазами.

«Я думаю, что мне любопытно».

Похоже, Читанда планирует рассердить Сатоши. Я с нетерпением жду этого.

"А как насчет Ореки?"

Ибара посмотрела на меня.

Как раз когда я собирался сказать им о том, что я не злился в последнее время или что мне нравится эта ситуация, которая была такой же стабильной, как весенний день, Ибара улыбнулась. Хотя улыбка - это улыбка, это, несомненно, была насмешка. Затем Ибара повернулась, чтобы взглянуть на Читанду, и тоном, который, казалось, говорил: «Готовься к этому», она заговорила.

«Ореки никогда бы не рассердился».

"Это потому, что он слишком мягкий?"

Ибара покачала головой.

«Нет, просто он одинокий человек, который не может получить удовлетворения даже от злости».

... Эй, разве это не жестоко, независимо от обстоятельств?

___________________________________________________

Ах, но я понимаю, что даже не рассердился от этого. В последнее время я не злился, но когда я в последний раз выходил из себя? Что ж, не стоит об этом беспокоиться. Лаконичные высказывания Ибары всегда точны ... нет. В них действительно есть одна сторона истины, но я не могу сказать, что это полностью верно. Также есть объяснение, что я слишком мягкий, чтобы злиться, в конце концов. Подожди, это тоже неправильно, я могу рассердиться, если захочу.

«Ха-ха, Хотару не уверен».

Меня немного раздражало, что Сатоши так откровенно изложил ситуацию. Эй, я разозлился!

Не заботясь обо мне, Сатоши продолжил свою шутку.

«Если оставить в стороне отсутствие эмоций у Хотаро, я думаю, что Читанда, никогда не злящаяся, - особый случай. Как будто она привыкла к терпению и сдержанности. Маяка должна стараться быть более спокойной и собранной, но не в стиле Хотаро, а как Читанда-сан».

«Даже если ты так говоришь, я не могу изменить эту часть себя, просто пытаясь. Я не хочу быть как Ореки, и я не могу быть как Чии-чан».

Брови Читанды нахмурились. - спросила она голосом, который мне было трудно слышать.

"Эм ... Это комплимент?"

Интересно, хотя обо мне определенно отзываются плохо. Почему-то я встретился гзазами с Сатоши и Ибарой.

Сначала заговорила Ибара.

"Я думаю, что ты мог бы быть".

Следующим был я.

«Мы просто наблюдали, поэтому не сказали ничего положительного или отрицательного».

Но Сатоши чрезвычайно весело улыбнулся.

«Нет, нет, забудь тех людей, которые не могут рассердиться, но я считаю, что это отличная черта - не сердиться. В конце концов, гнев - это серьезный грех. Я думаю, тебе следует уменьшить свои вспышки, Маяка».

«Грех? Тебя за них штрафуют? Например, за громкий шум?»

Сатоши самодовольно покачал головой, в то время как Читанда давала объяснения со слегка покрасневшим лицом.

«Смертельные грехи, верно? Я думала, это называется гневом...»

Но потом она продолжила.

«Если вы пытаетесь меня хвалить, пожалуйста, перестаньте».

Читанда смущенно опустила голову. Вдобавок ее голос был еще тише, чем раньше, поэтому ее протест никто не принял. Вероятно, я впервые вижу, как Читанда стесняется. С другой стороны, Сатоши удовлетворенно кивнул.

«Верно. Как и ожидалось от Читанды-сан. Поскольку это популярная тема, я полагаю, Маяка слышал о семи смертных грехах?»

«Да, конечно, я это знаю».

Я не.

«Разве нет 108 грехов?»

«Это клеша».

Любые.

«Семь смертных грехов - это концепции из учений Христа, но они были собраны вместе только в последнем поколении, поэтому они не записаны в Библии. Эээ, помимо гнева, есть еще ...»

- сказал Сатоши, сгибая большой палец. Сгибая по порядку остальные пальцы, он продолжил.

«Гордость, жадность, чревоугодие... Хм, я могу вспомнить только эти четыре...»

Сатоши, который выглядел как идиот, глядя на свой кулак, был спасен Читандой.

«Думаю, зависть, похоть и леность».

Когда она сказала последний грех, казалось, что Ибара посмотрел на меня и засмеялся ... Что ж, нехорошо иметь комплекс преследования. В настоящее время Ибара смотрела на Читанду.

«Итак, это семь смертных грехов. Разве это не делает Чии-чан идеальной? Ты прилежна и не переедаешь».

«Я не могу представить, чтобы ты была жадная, и ты определенно не ленивая».

«И, э-э ... у тебя нет грязных мыслей».

«Хотя трудно сказать, завидует ли она кому-нибудь».

Эти двое теперь явно издевались над ней, а не хвалили. Вишневое лицо Читанды постепенно покраснело. Она заламывала руки, чтобы опровергнуть обвинения, и говорила в быстром темпе.

«Пожалуйста, остановитесь! Кроме того, когда я проголодаюсь, я могу много есть!»

Как и любой.

"Она похожа на Святого Эру, верно?"

«Разве« Читанда Эру »не звучит ангельски?»

«Уриил, Габриэль, Читандаил? Ахаха!»

Эти двое хорошо сочетаются друг с другом. От Читанды требовали ответа, несмотря на необычайную координацию. Она прочистила горло и собрала силу духа и достоинство. Потом вдруг,

"Я сказала, пожалуйста, перестаньте!"

Она кричала  ясным голосом.

"Она разозлилась ..."

«И отругала нас».

Читанда улыбнулась двум подавленным людям.

«Кроме того, я не думаю, что никогда не сердиться - это хорошо».

Ибара и Сатоши выглядели шокированными, и у меня, вероятно, тоже было такое же выражение лица. Читанда продолжила плавно, не показывая даже намека на то, что она пыталась подобрать слова.

"Разве это не то же самое для других смертных грехов?"

«Извини, Чии-чан, но я не совсем понимаю».

«Так ли это? Тогда я должен был использовать лучший выбор слов».

Читанда улыбнулся, отвечая.

«Я думаю, что без гордости и жадности не обойтись. Хотя, поскольку они основывались на религиозных учениях, должны были быть разные причины, почему они считались смертными грехами».

Сатоши наклонил голову под неестественным углом.

"Есть примеры?"

«Например, если у вас нет гордости, это означает, что у вас нет уверенности в себе. А тот, кого нельзя назвать жадным, не сможет прокормить свою семью. Более того, если бы никто в мире не чувствовал зависти, новые технологии не были бы изобретены».

Читанда в удивлении остановился. Глядя на наши выражения лиц, она заговорила.

"Ммм ... Я не хотел превращать это в лекцию ..."

Сатоши, который внимательно слушал, скрестил руки.

"Хм, понятно. Интересно ..."

Мне было приятно, что мой образ жизни защищают. - спросил я легким тоном.

«По сути, вы говорите, что это вопрос уровня? Это как конфуцианство».

«Я не могу объяснить Библию, но я просто не думаю, что полезно считать смертные грехи абсолютными и применять их к нашей жизни».

Она утверждала без стеснения. Я не думал о том, во что верит Читанда, так что это довольно интересно.

«Так ты думаешь, Чи-чан, злиться - это неплохо?»

«Верно. Если ты никогда не можешь злиться ни на что, это, вероятно, означает, что у тебя нет ничего, что тебе нравится».

Я в полне могу рассердиться.

«Но если это так, то почему ты никогда не злишься?»

Это был быстрый ответ.

«Потому что это утомляет меня. И я не хочу уставать».

Ох?

Сатоши обнял руками свою поблекшую голову и поднялся на ноги.

«Чи-Читанда-сан была отравлена Хотаро! Что за черт! Я должен был хотя бы предотвратить это! Камияму преследует призрак! Призрак сохранения энергии!»

«Нет, это была просто шутка».

--------------------------------------------------------

Наступила тишина.

Голосом, который, казалось, скоро исчезнет, ​​она извинилась.

«Извини, у меня возник внезапный порыв поиграть».

Я мог бы сказать, что это было очевидно, но это просто уход от того факта, что меня просто обманула Читанда. И я подумал, что нашел вторую половинку.

Читанда снова ответила на вопрос, словно забыла о прежнем дурачестве.

«Дело не в том, что я не могу рассердиться. Я также могу выйти из себя. Хм, например ...»

Наши внимательные взгляды были предлогом, побуждающим ее продолжить свой ответ.

«Когда я вижу, как люди тратят пищу впустую, я злюсь».

... Ну, она дочь фермерской семьи. Она верит в поговорку «Каждое рисовое зерно - капля пота».

Подумав об этом, я внезапно вспомнил о происшествии во время пятого урока. Я сказал, не задумываясь.

«По этой теме, разве не ты рассердился в классе Омичи во время пятого урока?»

Во время разговора я почувствовал изменение настроения Читанды.

Теперь я это сделал. Волна сожаления заставила мою спину напрячься.

Читанда, которая наслаждалась забавной спокойной беседой, слегка приподняла свой тонкий подбородок и плотно сомкнула губы. Хотя она не преувеличивает свои эмоции, изменения ее настроения легко понять. Пробормотала она.

«Ах, верно! Как я могла забыть? Я надеялась, что смогу спросить об этом Ореки-сана!»

Большой. Очередной промах. Сатоши и Ибара только что дразнили Читанду за то, что она святой или благословенный человек. Я думал, что этот образ ей не очень подходит, если учесть аспект сдерживания. Это была огромная ошибка. Несмотря на то, что она прилежна, черта, которая отличает ее от идеального человека, - это ее любопытство.

Призвав на себя беду , я молча прищелкнул языком. Безразличный к моему положению, Сатоши, казалось, чувствовал себя непринужденно.

"Что-то случилось, Читанда-сан?"

«Да. На самом деле, я рассердился на математике».

Читанда неопределенно кивнула Сатоши и Ибаре, а затем повернулся ко мне. Жаль что я был не в другом месте, но бесполезно плакать из-за пролитого молока.

«Но я не знаю, что случилось, что меня разозлило. Конечно, мне не нужно было злиться, но что-то случилось, что разозлило меня, и я не знаю, что именно произошло».

Мне пришлось очень постараться, чтобы понять смысл ее запутанного предложения. Короче говоря, вероятно, это то, что Читанда сказал дальше.

"Я хочу знать!"

3.

Сегодняшним пятым уроком была математика, которую преподавал Омичи-сенсей.

Я считаю, что Ореки-сан и Фукубе-сан знают, какой он учитель.

Я не уверена, с чего мне начать, чтобы вы поняли, поэтому объясню с самого начала.

Омичи-сенсей прибыл практически сразу после того, как прозвенел звонок пятого урока. Он выглядел недовольным, но, насколько я знаю, в большинстве случаев у него такое выражение лица. Он открыл дверь и прямо перед тем, как войти в класс, остановился на мгновение и посмотрел на табличку с названием класса. До этого момента все было довольно нормально.

Поспешно поклонившись, он начал писать на доске квадратное уравнение. Это было довольно простое уравнение, y = x2 + x + 1, но он ограничил область значений x от 0 до 3. Затем, постучав бамбуковым шестом по плечу, он выделил Кавасаки-сан и сказал ему нарисовать диапазон y. Вы знаете Кавасаки-сана? Он высокий и худой парень, который немного заикается ... но это не имеет ничего общего с историей.

Кавасаки-сан явно растерялся, как и я. Нас еще ничему не учили об ограничениях доменов.

Я думал, что Омичи-сенсей проверял наше воображение, пытаясь выяснить, что мы знали об ограничениях домена, прежде чем начать свой урок. Честно говоря, я не являюсь экспертом в этих вопросах, но я уже сталкивался с подобным стилем преподавания раньше. Опять же, этот метод заставить учеников думать, похоже, не соответствует плану урока Омичи-сенсея.

Кавасаки-сан некоторое время размышлял над вопросом Омичи-сенсея, затем сказал, что не знает, как на него ответить.

В этот момент, вопреки моим ожиданиям, Омичи-сенсей рассердился. «Что? Вы не знаете? Что вы слушали на моем предыдущем уроке?» Он начал ругать Кавасаки-сан ... Я действительно не хочу этого говорить, но на самом деле это было больше похоже на то, что он оскорблял Кавасаки-сана.

Сказав еще несколько необоснованных слов о том, что его будущее небезопасно, Омичи-сенсей сказал Кавасаки-сану сесть.

Следующим был выбран Тамура-сан, который по математике лучше Кавасаки-сан. Он встал, но не смог ответить.

Омичи-сенсей назвал Тамуру-сана идиотом и приказал ему сесть. Затем он оглядел класс и громко сказал: «Есть ли кто-нибудь, кто может решить эту задачу?»

Я, наверное, должна была заметить это раньше, но в этот момент я наконец поняла, что Омичи-сенсей ошибся, на сколько далеко мы продвинулись в учебнике. Я проверила учебник и обнаружила, что сегодня мы должны были только завершить методы определения квадратичной функции и приступить к максимальным и минимальным значениям. Омичи-сенсей был впереди примерно на час занятия.

Когда начали понимать  и другие, в классе стало шумно. Это только еще больше разозлило Омичи-сенсея, и он начал стучать по доске своим бамбуковым шестом. Затем он сердито раскритиковал наше отношение к урокам, любовь к учебе и общественный дух. Он также сказал очень резкие слова о нашем пути после выпуска и о нашем будущем. Да, верно, он ударил по доске после каждой паузы.

Думаю, в классе было несколько человек, которые могли нарисовать диапазон y. Я не хожу в подготовительную школу, но знаю, что в большинстве подготовительных школ содержание уроков начинается значительно раньше, чем в обычных школах. Однако те, кто знал ответ, просто промолчали, и никто не поднял руку.

Омичи-сенсей снова указал на Тамуру-сана. Его заставили встать и оставаться там, пока он не придумает ответ. Тогда я встала. Я сказал ему, что он мог ошибиться в наших знаниях, и попросила его перепроверить учебник.

А? Что я сказал конкретно?

... Извините, но это секрет. Я не хочу вспоминать и гордиться тем, что я сказал, когда был зла.

Правильно, тогда я разозлился.

4

Сказав все это, Читанда слегка откашлялась. Вероятно, ей было стыдно из-за того, что она показала свой гнев.

Эксперт по гневу Ибара призвала Читанду продолжать.

"Что случилось после этого?"

«Омичи-сенсей взял учебник. Затем он проверил несколько страниц и пробормотал:« А, понятно! » и сказал Тамуре-сану сесть. После этого это был нормальный урок ".

Ибара властно скрестила руки на груди.

«Итак, Омичи такой учитель. Мне жаль Чии-тян и всех остальных, но я рада, что у меня не было такого учителя!»

«Совершенно верно! Серьезно, именно благодаря ему мне пришлось работать до упора даже после промежуточных экзаменов!»

Я ответил Сатоши, который повысил голос, как будто играл в пьесе.

«Твои плохие оценки - не вина Омичи. Тебе лучше сделать что-нибудь со своими выпускными экзаменами».

Затем я сказал Ибаре:

«Он не совсем плохой учитель».

«Правильно, он не ужасный учитель».

«Ну, я думаю, он не так уж плох».

Разве это не удивительные люди, которые понимают любую точку зрения?

Читанда посмотрела на меня.

"Так, в любом случае, что ты думаешь?"

Ты имеешь в виду, что история окончена? Я переставил скрещенные ноги.

"Было ли что-то странное в этой истории?"

Читанда посмотрела по сторонам, беспокоясь о том, стоит ли ей повторить то, что она только что сказала. Затем она заговорила.

"Ах, я не упомянула, что меня больше всего беспокоило.

«Что мне кажется загадочным, так это то, почему Омичи-сенсей допустил такую ​​ошибку. Судя по тому, что он писал на доске, и своим экзаменационным отметкам, Омичи-сенсей не выглядел из тех, кто ошибается».

"Хорошо..."

Сатоши вмешался в разговор.

«Есть два типа строгих учителей. Один строг к себе, а другой снисходителен к себе».

Разве это не верно и для людей в целом. Ну, даже я знаю, что Омичи был первым типом.

«Даже в этом случае, почему он сделал такую ​​очевидную ошибку? Я действительно не понимаю».

Как обычно, ты просишь невозможного. Я приподнял брови.

«Итак, ты хочешь знать, почему он совершил ошибку? Это невозможно, как бы ты ни смотрела на это. Почему бы тебе сейчас не пойти в учительскую и не заглянуть в его голову?»

Читанда покачала головой: «Нет, пожалуйста, послушай. Ореки-сан и Фукубе-сан, вероятно, знают это, но Омичи-сенсей всегда открывает свой учебник после урока, даже если он вообще не использовал его».

Сатоши и я посмотрели друг на друга и одновременно пожали плечами. Никто из нас не удосужился наблюдать за его действиями.

«А потом он пишет пером небольшую записку. Как вы думаете, для чего это нужно?»

Понятно, так оно и есть. Я понимаю, что она пытается сказать.

------------------------------------------------------------------

"Чтобы отслеживать, как далеко он продвинулся по учебной программе в этом классе?"

«Я тоже так думаю. Омичи-сенсей заметил бы любые ошибки, проверив учебник, и я полагаю, что это уже случалось несколько раз раньше. Более того, он, скорее всего, знает, что мы класс А, потому что он всегда проверял табличку с именем перед тем, как войти. класс.

«Вы следите?» Омичи-сенсей затем просматривает памятку, в которой отражается ход урока, и снова проверяет класс. Можно сказать, что она идеальна.

«Но тогда почему он все еще может ошибаться?»

Я предполагаю, что его записи похожи на «1 июня, класс X» на странице 15 и «3 июня, класс X» на странице 20 или что-то в этом роде. В противном случае он не знал бы, на какую страницу попал.

Я выбросил предложение, не особо задумываясь.

"Не мог ли он ошибиться с датой?"

За свои слова нужно нести ответственность. Наказание за мои неосторожные слова было незамедлительно. - холодным взглядом возразил Ибара.

«... Если это так, он мог бы отступить, но это не могло заставить его перескочить вперед. Используйте свой мозг, а не просто говорите по спинальному рефлексу».

Вам приходилось произносить слово «позвоночник»? Ибара сегодня в отличной форме. Действительно, он мог бы посмотреть предыдущую записку, но определенно не может сделать это для будущей записки, которая еще не была написана ...

Ибара, которая была в отличной форме, повернулась к Читанде и в недоумении склонила голову.

«Я не пытаюсь обыграть тебя в твоей собственной игре, но ...»

"Да?"

«Мне что-то немного интересно. Не возражаешь, если я задам тебе вопрос?»

«Ты меня спрашиваешь? Да, продолжай».

Читанда изменила позу, что, возможно, было недостатком рассудительности с ее стороны. Вместо того чтобы принять более серьезный вид, Ибара задала вопрос своим обычным тоном.

«Что касается истории Чии-чана, я понимаю, почему ты рассердилась. Похоже, он сказал что-то очень серьезное, и в этой ситуации я бы тоже разозлилась. Но я бы не хотела отвечать таким учителям. Разве это не похоже на намеренное опускание руки в огонь? "

Она произнесла последнее предложение, глядя на меня и Сатоши по порядку. Что ж, это крайность. Подобные остроты ей не подходят.

Ибара может и не знать Омичи, но она знает, что спорить с ним, когда он потерял самообладание, - огромный риск. Я бы явно не стал делать что-то подобное, и Сатоши тоже. Я сомневаюсь, что кто-то из тысячи учеников старшей школы Камияма поступил бы так. Вот почему я был удивлен на пятом уроке.

Но Читанда ответила небрежно.

«Не знаю, почему я рассердилась».

Она так разозлилась, что забылась? Это Читанда, о которой мы здесь говорим? Несмотря ни на что, я просто не могу представить...Я подумал про себя, Читанда продолжила.

«Но я не думаю, что разозлился из-за того, что он нас критиковал».

Поразмыслив некоторое время, Ибара спросила:

"Тогда это было потому, что те, кто мог ответить, молчали?"

«Нет. Никто не захочет отвечать в такой ситуации. Кроме того, если бы кто-то ответил, урок продолжился бы, пока он был слишком далеко по программе».

"Потому что никто другой не указал на ошибку учителя?"

"Нет."

Ибара подумала еще немного.

«Было ли это потому, что  Тамура выглядел жалко?»

Это было бы похоже на Читанду.

Или слишком похоже на нее. Она склонила голову набок.

«Я сочувствовала ему, но не думаю, что рассердилась бы из-за этого. Я не очень понимаю себя, но могу понять, почему Омичи-сенсей ругал учеников, которые ничего не помнили из предыдущего урока, хотя его слова могли быть слишком резкими.

"... Но что меня рассердило?"

Затем Читанда слегка улыбнулась.

«Иногда меня трудно понять».

"Мм понятно."

Ибара тоже неловко улыбнулась.

Я понимаю, почему Ибара задала ей вопрос. Любой, кто окажется на месте Читанды, рассердится. Даже мне было бы неудобно в таком положении. Но поскольку у нас создается впечатление, что Читанда никогда не выходит из себя, для нее странно злиться, даже если это было бы естественно для других.

Но ответа на этот вопрос не было дано. Как упомянула Читанда, это может быть потому, что она затрудняется с ответом, или, возможно, потому, что она стесняется этого, или, может быть, потому, что это неприятно... Подождите, она даже упоминала что-нибудь о том, что это неприятно?

Я недостаточно хорошо знаю Читанду, чтобы чувствовать ее симпатии и антипатии. Более того, мне было больше интересно закончить книгу в мягкой обложке, которую я держал в руке.

"Что ты думаешь, Ореки-сан?"

"Понятия не имею".

«Я тоже не знаю почему, но ...»

В этот момент Читанда остановилась. Она быстро глубоко вздохнула и посмотрела на меня, ее огромные глаза искрились энтузиазмом.

«Но ты можешь понять это, если немного подумаешь!»

"Ох?" - сказал Сатоши на повышенных тонах. Я опешил. Это то, что значит быть зависимым?

И поняла ли она, что я не задумывался об этом?

Ибара, сидевшая с другой стороны класса, приподняла брови.

«Чии-тян, ты не можешь многого ожидать от Ореки, даже если он попытается. В прошлой жизни он был кузнечиком».

«Эх, Маяка-сан, ты можешь увидеть прежние воплощения людей?»

Как раз в том момент когда я подумал, что ее любопытство развеялось,

«Но сейчас мне любопытно насчет Омичи-сенсея».

В одно мгновение мы вернулись на круги своя. Как раздражает. Кстати, Сатоши больше подходит для роли кузнечика, чем я. Они умирают зимой не потому, что экономят энергию, а из-за своего принципа наслаждаться жизнью в полной мере.

«Ореки-сан».

Ну, я ничего не добьюсь, если ничего не скажу ...

Думаю, я на время откажусь от своей книги и начну думать.

5

Можно с уверенностью предположить, что Омичи действительно записывал успехи класса в своем учебнике. Во всяком случае, последние десять или двадцать лет он только и делал, что преподавал математику. Как и в предыдущие годы, в этом году он ведет много занятий, и было бы определенно запутанно отслеживать прогресс каждого класса. Использование записок было бы очевидным ответом.

Однако, несмотря на все свои усилия, он совершил ошибку. И он не отступил, а пошел дальше вперед. Это действительно странная история.

Подожди минутку. Как можно было бы перейти вперед?

Чтобы совершить эту ошибку, на одной из страниц после правильной должна быть заметка. Класс X еще не продвинулся так далеко, но примечание на странице указывает, что они продвинулись.

Это может быть просто простым решением проблемы. Я скрестил ноги и спросил Читанду,

"Твой класс не знал о доменах, верно?"

"Да, ты прав".

"Ах", - ахнула Читанда. Перепутать прошлогоднюю памятку с памяткой этого года, безусловно, правдоподобно, не так ли?

Однако, прежде чем Читанда успела заявить о своем согласии, Сатоши медленно покачал головой.

"Если вы хотите сказать, что он мог ошибиться в записях за последние годы, боюсь, это невозможно".

"Что ты имеешь в виду?"

Как всегда, Сатоши казался ужасно счастливым, когда делился какой-то бессмысленной информацией.

"Все очень просто. Учителя каждый год получают новые учебники. Им нужны последние изменения, чтобы соответствовать требованиям студентов, верно? Кстати, Омичи используют четвертое издание этого года".

Читанда опустила глаза.

Я поняла, это действительно кажется очевидным после того, как Сатоши сказал это. Мне бы очень хотелось знать, как он вообще узнал, какое издание использует Омичи.

-------------------------------------------------------------

Но поскольку у Омичи есть привычка писать в своих учебниках, что, если заметки перепутались... Это, конечно, возможно, но примет ли это Читанда-другой вопрос. Омичи, вероятно, пишет класс и дату на странице, где он остановился. Мог ли он написать это какими-нибудь непонятными каракулями? Если только нет способа доказать, что ему нравится писать в своем учебнике...

Хмм.

Увидев, что я сижу в угрюмом молчании, Сатоши решил, что на меня нельзя положиться, и продолжил беззаботным тоном.

"Хотя я действительно не понимаю уравнений. Я не горжусь этим, но мне уже достаточно сложно просто нарисовать оси x и y. Было бы страшно быть выделенным Омичи".

Если это так, как насчет того, чтобы забыть некоторые из ваших случайных мелочей и вместо этого сосредоточиться на учебе? Я действительно не могу этого сказать, не так ли? Это было бы все равно, что сказать птицам не летать. Интересно, о что сейчас пытается узнать Сатоши? Я помню, как он говорил что-то о Книге перемен. (Она состоит из 64 символов — гексаграмм, каждая из которых выражает ту или иную жизненную ситуацию во времени с точки зрения её постепенного развития.)

Ах, подожди.

Мне вдруг пришла в голову идея. Я расспросил Сатоши.

"Сатоши, твой класс уже закончил с доменами?"

“хм? Да."

"В каком ты классе?"

"Эй, Ореки, ты должен, по крайней мере, помнить классы своих друзей".

Я попытался контратаковать Ибару.

"Тогда ты знаешь, в каком я классе?"

"Мы же не друзья или что-то в этом роде".

У меня не было слов.

Увидев ситуацию, Сатоши рассмеялся.

"Все в порядке, Маяка. Хотару знает."

Когда он это сказал, у меня возникло ощущение, что я действительно знаю.

Класс Сатоши завершил домены. Мой класс этого не сделал. И, конечно, у Читанды тоже.

Я понял. Теперь я все понимаю.

""Нет никаких сомнений в том, что он сделал пометку на какой-то странице перед тем, куда продвинулся ваш класс".- заявил я.

"Да, это так. Я тоже так думаю".

"Кроме того, записка была написана в этом году и показывает прогресс класса. Что, если записка, которую он написал, на самом деле предназначалась не для вашего класса, а для класса Сатоши?"

"Класс Фукубе-сан?"

Проигнорировав вопрос Читанды, Сатоши с сомнением спросил:

"Омичи отвечают за классы A, B, C и D. Даже если это не был класс A или B, это не обязательно должен быть класс D, верно?"

- вмешалась Ибара.

"И в любом случае, почему класс D?"

""Потому что для него не было бы странным ошибочно принять, что A. C явно не похож на A."

Ибара пристально посмотрела на меня, как бы говоря: "Ты снова сказал что-то глупое". Нет, это неточно. Она действительно это сказала.

"Ты снова сказал какую-то глупость. A и D-это совершенно разные вещи".

Я слегка дрогнул под ее пристальным взглядом, но притворился спокойным.

""Мичи-учитель математики".

"И что?"

"У учителя математики гораздо больше шансов перепутать А и D. Это похоже на катакану ツ(цу) и シ(ши)".

«что?»

Ее презрительный взгляд, казалось, спрашивал: "Эй, ты плохо себя чувствуешь?" Каким-то образом, когда она спорит с Сатоши, она может оставаться оживленной до самого конца, но когда спорит со мной, она, кажется, теряет свою энергию.

Тем не менее, я продолжил.

"Например, Омичи написали что-то вроде" 1 июня, А "на странице 10 и " 1 июня, D" на странице 15, верно? Если бы он принял D за A, это объяснило бы, что произошло. Более того..."

Я сделала короткий вдох.

"Омичи привык  писать строчными буквами".

В этот момент мы все четверо погрузились в молчание.

Мне было интересно, поняли ли они, или они подумали: "Что это за чушь?" Это был напряженный момент для меня.

Наконец тишина была нарушена.

"Ах, я понял!"- воскликнул Сатоши.

"Это строчные буквы а и d!"

Я кивнул с напряженным выражением лица. Поскольку Читанда утверждала, что Омичи проверил табличку с названием класса, было бы неправильно говорить, что он неправильно выбрал класс. В этом случае у него не было бы другого способа ошибиться, кроме как через памятку. Для него было бы невозможно неправильно прочитать. Однако это была бы совсем другая история.

Ибара по-прежнему молчала.

Ее губы напряглись, и она почему-то обиженно уставилась на меня. Но неожиданно из ее уст вырвались слова согласия.

"Да, это возможно".

"Что, ты чувствуешь себя неловко?"

"Да, я недавно потерял баллы в тесте по английскому языку, потому что учитель не мог отличить мои пятерки от двойки".

"О, и ты тоже? В моем случае это были n и h".

К счастью, похоже, что я не единственный, у кого есть такой опыт. В моем случае это не английский, а математика, и я потерял оценки, потому что мои 1 и 7 не могли быть дифференцированы. Если подумать, то это было тогда, когда я был еще розовощеким, красивым юношей, то есть когда я учился в первом классе. Я помню, что был раздосадован тем, что получил правильный ответ и не получил оценок, но меня это не слишком волновало.

А теперь, что насчет Читанды?

У Читанды, с ее элегантным почерком, не было такого опыта. Она немного подумала, затем дважды слегка кивнула.

"Да, это действительно кажется вероятным".

Читанда мягко улыбнулась."а и д... Теперь я могу понять эту ошибку. Возможно, я зашла слишком далеко в том, что сказала, Омичи-сенсей. Это было неправильно с моей стороны".

Эти слова слегка шокировали меня.

Это были почти те самые слова, которые я предсказал, что Читанда будет думать.

"А? Почему ты так говоришь?"

Бросив косой взгляд на Ибарру, которая настаивала, чтобы Читанда не заходила слишком далеко, так как Омичи был неправ, я украдкой взглянул на лицо Читанды. Вопреки обвиняющим ее словам, ее лицо было солнечным, и я даже мог видеть, что она испытала некоторое облегчение.

Вот что я думал в глубине души.

Обычно спокойная Читанда разозлилась, и она хотела знать, почему. Она сказала, что злиться не обязательно плохо, но правда в том, что она никогда не хочет злиться. Возможно, Читанда хотела, чтобы у Омичи были свои причины, и хотела верить, что она разозлилась из-за своей собственной ошибки, поэтому она хотела понять причины своего гнева.

Разве Читанда не добрый человек?

Нет.

Я покачала головой, чтобы прогнать эту последнюю мысль. Почему я думаю: "Разве Читанда не добрый человек?" когда я знаю ее всего два месяца? Я бы в значительной степени понял мысли и чувства Сатоши, так как знаю его со средней школы. То же самое можно сказать и об Ибаре, которая уже девять лет учится в одном классе со мной и, можно сказать, является моей знакомой. Но что я знаю о Читанде?

Верно. Иногда мне удавалось предсказать ее поступки, но опять же, ее мотивы были ясно видны, и думать, что я могу читать ее самые сокровенные мысли, было бы, как она сказала, совершить смертный грех. Смертный грех гордыни. Мне лучше быть поосторожнее, я почему-то стал довольно тщеславным. Даже только сегодня, сколько раз Читанда действовала не так, как я ожидал?

Я горько улыбнулся и понял, что Ибара и Сатоши отклонились от темы Омичи. Похоже, теперь не моя очередь. Я посмотрел на часы и обнаружил, что уже почти пять. Я смотрел на закат снаружи. Может быть, пора возвращаться домой?

"Я понимаю, что говорит Чии-чян, но я не знаю, был ли я там..."

"Тогда ты бы сделал то, что обычно делаешь. Но подумай о том, что Читанда-сан говорила раньше..."

Ну, я думаю, что еще рано. Я взял свою книгу и снова прочитал страницу, на которой она была открыта. Вот так большая часть моей школьной жизни растрачивается впустую. Лично я думаю, что совершения смертного греха лени для меня более чем достаточно.

перевод и редактура: nesti_Sc75