Онлайн чтение книги Биско-ржавоед Rust-Eater Bisco
3 - 11

Глава 11

— Мы прорвали блокаду! — крикнул Мило. — И смотрите, они даже устроили для нас вечеринку!

— Это прямой путь в Токио! — сказала Пау.

Красная ковровая дорожка тянулась на юг через железную пустыню Сайтама. Во главе его ехала Пау в своем подвенечном платье. За ней несся Акутагава, а за ним – самые элитные бойцы армии. Благодаря плану Хоуп они справились с роботами Аполло, всего лишь слегка разбросав лепестки цветов.

— Можно мне уже снять эту штуку? — крикнул Биско. — Это кимоно чертовски тяжелое!

— Да ладно, Биско, Пау все еще носит свое, — ответил Мило. — Кстати, я и не знал, что свадебные платья Хранителей грибов такие откровенные. Они все такие?

— Это вина Пау. Большинство Хранителей обычно не такие большие.

— Большие? В каком именно смысле?

— Ее рост!

— Биско! Возьми себя в руки, мальчик! — раздался сзади голос Джаби, ехавшего верхом на почтенном чемпионе – стальном крабе Огае.

— Эти роботы напали на нас! Арьергард отбивается от них, пока мы говорим, но они долго не продержатся!

— Он снова активировал Белых?! — спросил Хоуп. — Черт возьми! Джой, должно быть, изменила кодекс этикета! — Он оглянулся назад, в тыл строя, где увидел синий свет от выстрелов двух орудий. — Это бесполезно. Токио все еще далеко. Мы никак не доберемся туда до того, как они догонят нас...

— Основатель, если позволите.

Очагама показал свою пушистую голову, подъехав на колеснице, запряженной двухголовым бегемотом, прежде чем перепрыгнуть в седло Акутагавы и опуститься на колени перед Хоуп.

— Пожалуйста, предоставьте это мне, ваше благочестие. Как верховный жрец Банрюджи, я хранил ваше учение в течение ста лет, ни на секунду не отклоняясь от него.

— Друг мой, о чем ты говоришь? Ты никак не можешь уйти. Это самоубийство!

— Да, это так, — в комочке ваты из его волос поблескивали два больших круглых глаза. — Но я уже должен был быть мертв. Мне было суждено умереть в битве с Келшинхой, но этот человек, Акабоши, лишил меня этого долга. А теперь позвольте мне присоединиться к арьергарду, иначе моя жизнь пропадет даром!

— ...Ты готов, так ведь? — Красные глаза Хоуп расширились от благородного желания старика. — Ты отдал бы свою жизнь на благо человечества?..

Именно тогда произошло нечто странное. В середине его предложения глаза Хоуп внезапно наполнились слезами.

— Основатель?..

— Не... Уходи… Не оставляй меня здесь, дедушка!

— Тирол! — закричали все, услышав голос, исходивший из уст Хоуп. Два его красных глаза замерцали, прежде чем снова стать ярко-золотистого цвета, как у девушки-медузы.

— Если ты уйдешь, дедушка... Я останусь совсем одна! Я не хочу этого...! Пожалуйста, не уходи. Я вернусь в храм! На этот раз я буду хорошей девочкой!

Возможно, это было ее слабое сознание, борющееся за контроль, но Тирол вела себя почти как маленькая девочка. Она обхватила дедушку руками с такой силой, что чуть не сбила их обоих с краба. Биско и Мило собирались прыгнуть, чтобы поймать их, но священник из ваты обладал сверхъестественным чувством равновесия и сумел удержать равновесие как свое, так и Тирол. Он нежно погладил свою внучку по голове, когда она плакала, и закрыл оба глаза, вспоминая воспоминания, которые вызывала ее теплая кожа.

— Моя дорогая Тирол, небезопасно выходить так опрометчиво. Оставайся в Основателу.

— Я не хочу! Дедушка, ты собираешься...!

— Когда я когда-нибудь говорил, что умру, а потом действительно проходил через это? Имей немного веры, моя дорогая… Ну же, Тирол, посмотри на меня.

Очагама взял в ладони залитое слезами лицо Тирол и улыбнулся.

— Ты выросла, юная леди. Все шипы в твоем сердце исчезли. Ты завела себе друзей.

— ...Да.

— Убедитесь, что вы останетесь друзьями, хорошо? Когда тебе будет больно, найди их. Когда им будет больно, дай им найти утешение с тобой.

— ...Да...!

— Хорошая девочка. А теперь возвращайся ко сну. Ты не представляешь, как много ты для меня значишь, Тирол...

— Дедушка...

Очагама погладил ее по спине, а затем, увидев, что она наконец заснула, вскочил на ноги и поклонился Биско и Мило.

— Акабоши, доктор Панда. Вам лучше хорошенько позаботиться о моей Тирол, иначе…

— Не беспокойся... Подожди. Что?! Тебя убьет вежливая просьба?!

— Мне пора уходить. Остальное я оставляю вам, ребята!

Затем пушистоголовый Верховный Жрец запрыгнул обратно в свою колесницу, запряженную гиппопотамом, и развернулся, направляясь в тыл колонны.

— Биско, разве мы не должны остановить его?! Он там умрет!

— …

Биско с болью оглянулся, когда тонкая рука схватила его и снова потащила вперед.

— Тирол!

— Пойдем.

Ее радужки снова стали ярко-красными. Теперь это был Хоуп. Вытерев слезы с глаз, он посмотрел вперед с мрачным и решительным лицом и указал на пункт назначения.

— Тирол тоже говорит нам идти. Мы не можем допустить, чтобы жертва ее дедушки оказалась напрасной. У нас нет времени. Мы должны войти в Токио и победить Аполло как можно скорее!

— ...Хорошо! Мы сделаем это!

В нефритово-зеленых глазах Биско мелькнула решимость. Он хлестнул Акутагаву вожжами, ускорив шаг, и последняя надежда человечества, ведомая белым мотоциклом Пау, поехала в Токио.

***

— Ньо-хо! Посмотри, сколько их здесь!

Очагама подпрыгивал на своем двухголовом бегемоте, размахивая руками в предвкушении предстоящей схватки.

— Как давно это было? Десять лет? Пятьдесят?

— Очагама!

— Ньо-хо?

Верховный Жрец обернулся и увидел пролетающий прямо над головой Улиточный самолет, и несколько монахов-воинов из секты Кусабира вышли из него, заняв оборонительную позицию вокруг колесницы Очагамы. Затем маленькая девочка со стеклянным глазом перепрыгнула им на плечи и приземлилась рядом с ним.

— Я восхищаюсь вашей доблестью, господин Очагама, но боюсь, что ваше безрассудство приведет вас к гибели! Секта Кусабира поможет вам в этом деле!

— Это не безрассудство, моя дорогая. Вы должны сосредоточить свои усилия на защите Основателя.

— Боюсь, это он приказал нам быть здесь. Он сказал, что занятие сил Аполло израсходует его... Память, кажется, так сказал? Во всяком случае, какая-то духовная сила.

— Основатель сказал так?

— Верховный Жрец Очагама-а-а!

С другой стороны раздался еще один крик, и появился сверкающий, мокрый от пота Кандори вместе с отрядом таких же мускулистых монахов из секты Иссохших.

— По приказу нашего повелителя Акабоши мы пришли на помощь! Мужчины, обеспечьте безопасность верховного жреца Очагамы любой ценой!

Последователи Кандори издали резкий вопль в знак подтверждения и окружили монахов из секты Кусабира, создав еще один защитный слой. Затем три секты выступили навстречу армиям Токио.

— Очагама, — сказала Раскени. — Как только Акабоши победит Аполло, его роботы должны отключиться. Мы должны сдержать их до тех пор!

Очагама опустил глаза, выражение его лица было непроницаемым за длинными бакенбардами. «Я с нетерпением ждал возможности еще раз испытать свои навыки», — подумал он. Затем он вытащил откуда-то деревянный посох и поднял его высоко над головой.

— Да будет так! — сказал он. — Вы, дети, знаете, как создать барьер?

— Я думаю, вы обнаружите, что наши искусства, по крайней мере, не уступают тому, чему учат в Банрюджи, — ответила Раскени.

— Хорошо сказано! Тогда со мной!

— Мужчины! Произнесите мантру защиты! — закричал Кандори и его монахи издали в ответ единый крик.

Все вместе они сели на песок и начали петь. Роботы, летевшие над головой, нашли свои цели и выстроились в очередь из синих частиц.

Каким же он был надоедливым человеком. И все же, как бы мне это ни было больно, я нуждаюсь в мантре, которой он меня научил.

Фиалковый глаз Амли сверкнул, и она произнесла эти слова.

— Отец, одолжи мне свою силу!

— Вот они идут! Теперь удерживайте его!

Роботы открыли огонь. Град синих кубиков полетел в сторону армии. И затем…

— Вон/шандалиба/сайед/сну!!

— Активировать: Стена Защиты!!

...два священных слова двух сект породили двойные полусферические барьеры, фиолетовый и розовый, которые расширились, чтобы покрыть всю территорию. Стена света отразила выстрелы нападавших в ответ, сбив некоторых из них с неба на саму преграду, где они были разбиты вдребезги.

Увидев барьер, роботы усилили интенсивность своей атаки, теперь синие кубики сыпались дождем, как метеоры. Каждый раз, когда кто-нибудь ударялся о стену, глаза и носы монахов наливались кровью, и один за другим монахи теряли сознание от изнеможения.

— Давайте посмотрим, кто сможет продержаться дольше – мы или они! — крикнул Очагама.

— Ты думаешь, что такая жалкая атака… Заставит меня отступить? — Кровь капала из-под стеклянного глаза Амли, но она продолжала произносить свою мантру, направляя еще больше энергии в защитный щит. — Я не позволю тебе встать на пути моего брата... Даже если это убьет меня! Даже если я всего лишь призрак, мой дух не позволит пройти ни одному из вас!

***

— Вот оно! Это Токио! — крикнула Пау со своего мотоцикла.

По ту сторону Железной пустыни, где раньше была огромная дыра в земле, теперь возвышался огромный город. В то время как Биско, Мило и Хоуп изначально поддерживались самыми элитными солдатами, которых могла предложить армия союзников, один за другим они отступили, чтобы разобраться с роботами Аполло, и теперь остались только Пау и Джаби.

— Наконец-то! — с облегчением сказал Биско. — Теперь все, что нам нужно сделать, это войти туда и избить Аполло до полусмерти, верно?!

— Верно… Нет, подождите! — Хоуп заметил странное мерцание в воздухе перед ними и нахмурился. — ...Он установил силовое поле вокруг всего города! Я не ожидал этого...

— Силовое поле?

— Оно работает по тому же принципу, что и твои барьеры мантры, Мило, — объяснил Хоуп. — Но Аполло гораздо сильнее. Мне придется взломать систему и найти коды отключения.

— У нас нет на все это времени! — крикнул Биско, натягивая поводья Акутагавы. Краб, поняв мотивы своего хозяина, начал атаковать стену. — Пау, Джаби! Запрыгивайте! Акутагава снесет эту штуку!

— Хорошо!

— Хорошая работа, Огай! А теперь возвращайся к Коске, слышишь?

Пау спрыгнула со своего мотоцикла, а Джаби – со своего краба, и они вдвоем приземлились на спине Акутагавы рядом с Хоуп.

— О-он сможет?! Б-Биско, это невозможно!

— Да? Что ж, меня это устраивает. Я каждый день делаю невозможное!

— Нет, ты не понимаешь! Барьер Аполло тверже алмаза! Ни одно живое существо не сможет его нарушить!

— У тебя все перевернуто с ног на голову, Хоуп. Это искусственное дерьмо, которое никогда не сравнится здесь с Акутагавой!

— Биско...!

Хоуп был ошеломлен. То, что говорил Биско, звучало глупо, и все же то, как он это сказал, исходило от такой абсолютной убежденности, что у него не было другого выбора, кроме как поверить в это. Мило, Джаби, Пау. Никто из них ни на секунду не усомнился в словах Биско. Они стояли рядом с ним, глядя прямо перед собой, готовые встретить лицом к лицу все, что будет дальше.

— Биско, мальчик мой, как насчет того, чтобы снова воспользоваться этим старым приемом?

— Расколом Рашомона?! Хех, конечно. Тебе лучше придержать свою шляпу, старина!

— Ньо-хо-хо! Не беспокойся обо мне, мальчик. Теперь давайте сделаем это!

— Да!

Джаби и Мило вместе натянули луки и выпустили Королевские трубы в землю впереди. По команде Биско Акутагава прыгнул на них сверху.

Бабах!

В облаке песка грибы выросли в полный рост, катапультировав Акутагаву и его пассажиров высоко в воздух.

— Теперь наша очередь, Акутагава! Вон/шад/вивики/сну! (Предоставить цели желаемое оружие!)

Мантра Мило преобразила клешню Акутагавы, покрыв его мерцающей изумрудной оболочкой, резко контрастирующей с его оранжевым панцирем. Пролетая над центральной частью города, он сверкал на солнце.

— Мое слово... Это клешня мантры!

— Держись, Пау!

Акутагава развернулся, наращивая центробежную силу. Бросок Торнадо, техника, которую он использовал, чтобы сразить своих хозяев, на самом деле был просто еще одним применением этой секретной техники Акутагавы – удара «все или ничего», который подвергал риску даже жизнь наездника.

— Вперед, Акутагава! — три Хранителя грибов закричали в унисон.

Акутагава развернулся с такой скоростью, что тех, кто был у него за спиной, чуть не вырвало из седел. Он взмахнул своей изумрудной клешней и обрушил ее, как кувалду, на силовое поле вокруг города. Хрясь! От удара у них чуть не выпали зубы. Могучий удар Акутагавы пробил брешь в барьере... Но это была всего лишь трещина, а город за ней все еще казался далеким от их досягаемости.

         Крак. Крак.

Изумрудный налет на клешне Акутагавы уступал твердости барьера, и кусочек за кусочком он отпадал, становясь не более чем Ржавчиной на ветру.

— А-а-а! Мы были так близки!

— Тупица. Смотри.

— ...Что?!

Через секунду клешня Акутагавы блеснула на солнце. Затем над городом раздался сотрясающий землю грохот. Одна за другой в несокрушимом барьере образовались еще большие трещины, затем большие его куски отвалились, прежде чем, наконец, вся стена рухнула вокруг них.

— Видел? Это Раскол Рашомона. Разнесли этот город на куски!

— Сейчас не время выпендриваться, Акабоши! Мы падаем!

— Черт возьми, точно, мы падаем! Мы упадем прямо на них!

Затем пять человек и один краб пронеслись по небу, погружаясь в неизведанные долины этих парящих небоскребов, и оружие в их руках подкрепляло решимость в их сердцах.