Онлайн чтение книги Биско-ржавоед Rust-Eater Bisco
6 - 11

Глава 11

          — Возвращайся, мерзкий проныра!

          Высоко над Имихамой Курокава сканировала город в поисках Мило. Камеры в ее светящемся красном глазу быстро распознали его силуэт. Он нес Тирол, рассекая воздух над крышами.

          — Посмотрим, как ты справишься с этим, — сказала она, направив в его сторону свою руку в форме мегафона. — Приготовить Режиссерскую Пушку.

          Курокава уже хотела выстрелить, как вдруг...

          Пчу!!!

          — ...!! Запустить After Effects!

          ...она заметила краем глаза золотую стрелу и тут же развернула свою пространственную защиту, превратив руку с мегафоном обратно в пятипалую кисть. Стрела Пожирателя Ржавчины перешла на нисходящую траекторию, когда ее пронесло сквозь стену Курокавы, и та с грохотом рухнула на улицу внизу. Внимание Курокавы быстро переключилось на золотой гриб, вырвавшийся в ночь из места попадания.

          — О, превосходно, — сказала она. — Не могу поверить, что забыла о нашем главном герое. Сейчас не время наводить камеры на какую-то второсортную панду!

          Один глаз Курокавы был черным, а другой светился красным, и она внимательно осматривала городской пейзаж. На вершине высокого здания вдалеке ярко горели две нефритово-зеленые искры. Рядом с ними стояла еще одна фигура со светлой кожей и волосами цвета воронова крыла, сжимавшая в руках посох, словно защищая этот свет.

          — Да, стой там, Акабоши. Не двигайся ни на сантиметр.

          Курокава усмехнулась и еще раз развернула перед собой пространственную стену. Затем она немного отступила назад, чтобы включить двигатели на полную мощность и устремиться к нему.

          — Черт, опять промахнулся, — сказал Биско. — Что это за черная хрень?

          — Она называет это «After Effects», — объяснила Пау. — Я не знаю, как оно работает, но, похоже, оно способно переносить летящие объекты в другое место. Его также нельзя уничтожить, поскольку у него нет физической формы.

          — Значит, мои стрелы не смогут в нее попасть? Наглая дрянь.

          — Для тебя это не должно представлять проблемы, любовь моя, — сказала Пау, положив руку на плечо Биско и нежно прошептав ему на ухо. — Сила других – это твоя сила. Ты – человек-гриб, питающийся жизнью своих врагов. Стрела твоей веры преодолеет этот барьер, как она преодолела мой.

          — Тебе легко говорить, — ответил Биско. — Я не могу просто так стрелять, когда мне вздумается!

          — Берегись! Она идет!

          Пау сделала шаг вперед, защищая Биско, и перед ними появился черный портал. Курокава вышла из него, медленно хлопая в ладоши.

          — Должна сказать, мне интересно, как тебе удалось освободить эту гориллу от моих мозгов. Стрела веры, да? Очень интересно.

          Откуда-то со стороны ее лица донеслось жужжание кассеты. Курокава приложила руки к вискам, словно наблюдая за тем, как что-то разыгрывается в кинотеатре ее сознания.

          — «Стрела Сверхверы». Все считали это просто бреднями дряхлого старика. Заостренная воля, которая заставляет Ржавчину и споры в воздухе реагировать, направляя любой снаряд к цели.

          — ...

          — Техника, отточенная двумя поколениями наставников и учеников... Я так и знала. Ни один сценарий не сможет вместить тебя, Акабоши. Единственный способ показать тебя – это запечатлеть твою правду на пленке.

          — Хватит, — сказала Пау. — Ты действительно хочешь продолжить эту фарсовую постановку?

          — Конечно, хочу, — усмехнулась Курокава и постучала по своему светящемуся красному глазу. — Камера все еще работает, верно? Все, что мне нужно для завершения производства, находится прямо здесь, внутри Совершенного Тэцуджина. Ах, это стоило того, чтобы отбросить мое человеческое тело...

          — Ах ты, мерзавка! Как далеко ты готова зайти?

          — Сейчас узнаем, Акабоши... Пришло время для финального поединка. Ты прошел через все земли, спасая своих друзей, и теперь пришло время встретиться лицом к лицу с тем, кто в этом виноват! Хватит ли твоей новой стрелы, чтобы победить меня?!

          Глаза Пау горели яростью, когда она смотрела на Курокаву, но по какой-то причине Биско не мог набраться такой же ярости. Он опустил лук и почесал щеку.

          — Я... не могу на тебя злиться.

          — ...Что?!

          — Биско?! — вскрикнула Пау, повернувшись в его сторону. — Что значит «не можешь злиться»? Эта женщина заставила тебя бегать по всей Японии ради какого-то жалкого фильма! Ее причины абсурдны! Она психопатка! Злодейка высшей пробы!!!

          — Ты права, ее причины абсурдны. Для нас, по крайней мере.

          Даже Курокава с трудом могла поверить в слова, прозвучавшие из уст Биско. Она просто стояла и смотрела в пустоту.

          — Конечно, я понял это только после того, как зашел так далеко, но Курокава говорит серьезно. Это не какой-то эгоистичный трюк, как то, что она вытворяла, когда была мужчиной. Она действительно хочет снять величайший фильм в истории.

          — ...Ргх...

          Лицо Курокавы постепенно краснело.

          — Актерам... не... разрешается... психоанализировать режиссера, Акабоши-и-и-и!

          — Я не знаю, какому богу ты поклоняешься, но я вижу силу твоей веры. Осталось только выяснить, чья вера сильнее.

          Биско поднял голову. Его глаза были ясными, как бассейн с чистейшей водой.     

          — ...И это священный ритуал, — сказал он. — Это не то, что делается в гневе.

          — Но тогда фильм не будет иметь смысла! — крикнула Курокава, ударяя ногами и разрушая крышу, на которой они стояли. Биско и Пау оттолкнулись от обломков и направились к соседнему зданию.

          — Я займусь ею, — сказал Биско. — А ты отойди и смотри.

          — Хорошо, я..., — начала Пау. — ...Что?! Ты с ума сошел?!

          — Я должен проявить должное уважение, — объяснил Биско. — Если она так сильно хочет снять этот фильм, то, думаю, мы должны ей позволить.

          Пау стояла в шоке, когда Биско взял ее посох и сделал несколько мощных взмахов. Мгновение спустя Курокава приземлилась на крышу, расколов бетон, ее лицо все еще было красным.

          — Акабоши, — сказала она. — Почему? Почему после всего, что я сделала, ты до сих пор не возненавидел меня?! Почему ты не поразишь меня праведным гневом?! Ты же герой! Ты должен уничтожать зло, а не уважать его!

          — Послушай, Курокава. Я знаю только одно... — Угрюмое выражение лица Биско резко контрастировало с яростью Курокавы. — ... в этом мире нет ни героев, ни злодеев!

          — Ургх!

          Чистосердечный свет в глазах Биско, словно лазерный луч, пронзил грудь Курокавы.

          — Здесь есть только я и ты! Нет ничего «аутентичного» в том, чтобы играть нас на подготовленных тобой ролях!

          Слова Биско были как пощечина. Курокава могла лишь смущенно дрожать, пока Биско продолжал.

          — Я встречал много людей на этом пути, — сказал он. — Но никто из них не был злым. Они жили и умирали в соответствии со своими убеждениями, так же как и я буду жить и умру в соответствии со своими. Мы все просто поклоняемся своим богам, и в этом нет ничего плохого или хорошего. Так что я не твой герой, Курокава, и никто из них не злодей, даже ты! Если ты всерьез хочешь запечатлеть правду на пленке, то ты должна встать и выложиться по полной. Но если ты твердо хочешь умереть злодеем, то я тебе подыграю, но в этом нет никакой правды.

          — Гр-р-р!!!

          Пау с трудом сдерживала свое недоверие.

          — Что?!

          — Если ты даже не собираешься пытаться, то и я не буду. Этот посох – все, что мне нужно, чтобы победить тебя.

          — Акабоши... — Курокава наконец смогла выдавить из себя слова. — Несмотря на то, что ты говоришь, ты – герой. Ты благороден и чист, дик и свободен! У меня есть только один долг – умереть от твоей руки!

          — Прекрати нести чушь, ты, третьесортный режиссер!!!

          Крепко сжимая посох Биско, Пау пронзил воздух и ударил Курокаву, когда та вскинула свою металлическую руку для защиты. Режиссер нанесла удар другой рукой, но Биско уклонился от него и нанес удар сверху, попав ей в плечо.

          — Мне плевать на твои причины, — сказал он, — но если ты хочешь, чтобы я воспринимал тебя всерьез, то ты должна действовать так же! У тебя две секунды, чтобы решить. Стоит ли этот фильм того, чтобы за него бороться, или ты просто играешь роль?!

          — А-а-ака-а-а-або-о-оши-и-и-и!!!

          Курокава дернулась. Вспышка на бедре предшествовала круговому удару, который столкнулся с ударом Биско. На ее стройной ноге появились трещины.

          — Ха! Похоже, ты все-таки решила попробовать. Теперь ты всего лишь второсортный директор!

          — Запустить Хлопушку!"

          По команде Курокавы ее левая рука превратилась в хлопушку – такую, какие используют в начале съемок, чтобы начать дубль. С характерным «Клац!» она сомкнула свои зубцы вокруг посоха Биско, зажав его.

          — Ты прав... ты прав, — сказала она. — Я все еще слишком слаба. Слишком слаба, чтобы овладеть совершенным тобой!

          Посох скрежетал в зубах оружия Курокавы, но потом наконец сломался под его вязкой хваткой. Биско издал удивленное «Ого», когда Курокава замахнулась другой рукой. Но как раз в этот момент Пау вскочила и утащила его в сторону.

          — Пау! — крикнул он. — Я же сказал оставить нас одних, разве нет?

          — Не будь эгоистом! — крикнула она в ответ. — Я отвлеку ее, а ты найди способ использовать Стрелу Сверхверы!

          — Но она только что сломала твой посох, как ветку. У тебя больше нет оружия!

          — Ха. Всего лишь инструмент. Настоящий воин не так разборчив!

          Пау метнулась к ближайшей куче обломков, оставшихся от рухнувшей крыши, и, продемонстрировав страшную силу, выдернула арматуру, угрожающе взмахнув ею.

          — Не думаю, горилла! — крикнула Курокава. — Твой звездный час истек! Еще немного, и все зрители в ужасе разбегутся!

          — Хм! Если хочешь, чтобы я ушла со сцены, тебе придется меня заставить!

          Пау приняла боевую стойку, а Биско за ее спиной натянул лук.

          — Ну вот, наконец-то мы делаем что-то вдвоем!

          — Согласен. Пора наконец-то разрезать торт!

          — А-а-а-а! — взвыла Курокава. — Ты портишь сценарий своими безнадежными причитаниями!

          Пау бросилась на своего врага, ее вороные волосы развевались за ней, как хвост кометы. Ее импровизированный посох издал звонкий звук, ударившись о металлическое тело Совершенного Тэцуджина.

          — Эй!!! Осторожно! Прямо! Прямо!

          — Я знаю, уже! Успокойся, Тирол! ...Эй! Ты только что сморкалась в мой плащ?!

          Мило нес Тирол на спине, скача по ночному пейзажу Имихамы, отбиваясь от армии Совершенных Мокуджинов Курокавы. Они были непоколебимы и упорно преследовали юношу даже после того, как многие из них были частично уничтожены грибными стрелами Мило.

          Уничтожив одного из них с помощью якорного гриба, Мило окинул взглядом крыши домов и увидел вдалеке искры, разлетающиеся от битвы с Биско.

          — Началось, — сказал он. — Нужно спешить. Я должен быть рядом с Биско, иначе...!!!

          — За нами!!! Панда, за нами!!!

          — Хрх!

          Мило выхватил кинжал и одним быстрым движением развернулся, замахнувшись им на своего врага. Лезвие зацепило заднюю часть шеи Мокуджина, перерезав пучок проводов и отделив голову от тела.

          — Да! — воскликнула Тирол. — Ты сделал это!

          — Бесполезно, — сетовал Мило. — Им нет конца!

          Он приземлился на детскую площадку, окруженную забором. Однако тридцать или около того Мокуджинов окружали парк, их механические разумы были связаны друг с другом. Даже тот, которого Мило только что свалил, был на месте, и оборванные кабели свисали с его шеи, как голова гидры. Шансы на быстрое завершение схватки уменьшались с каждой секундой.

          — Если бы только Биско был здесь..., — пробормотал Мило, а затем быстро покачал головой. — Нет, я не могу всегда полагаться на него. Я должен сделать это сам! Я должен...!

          — Мило! Берегись! Они идут!

          — !

          Мокуджины разом бросились к месту, где стоял Мило. Взяв кинжал в одну руку, Мило начал скандировать.

          — Вон/шад... А?

          В этот момент над головой пронеслась тень, заслонив лунный свет.

          — Ньо-хо-хо! Раздави их, Акутагава!!!

          Ка-бум!!!

          Огромная оранжевая клешня ударила по земле перед Мило, подняв в воздух кучу песка. Гигантский краб разорвал одного из приближающихся Мокуджинов на части, превратив его в металлолом за считанные секунды.

          — Кхе! Кхе! Ч-что случилось?! — закричала Тирол.

          — ...А-а-а!!!

          Когда пыль рассеялась и луна осветила оранжевый панцирь Актагавы, Мило увидел, кто сидит в седле.

          — Заставил долго ждать, да? — с ухмылкой сказал всадник, поправляя на голове трикоровую шляпу. — Ну, неважно.

          — Джаби!

          — Джаби! ...А? Но... подожди... А?

          За несколько секунд лицо Тирол перешло от радости к замешательству и страху.

          — Ты... ты призрак? Ведь ты умер, не так ли? Акабоши ранил тебя своей стрелой, а потом...

          — ...Он умер, — сказал Мило. — Джаби мертв.

          — Сейчас не время для твоих шуток, Панда!!!

          — Ньо-хо-хо. Парень не шутит. Сама посмотри.

          Джаби поднял подбородок и показал Тирол горло. К ее потрясению, спереди был виден стальной наконечник стрелы, древко которой проходило через шею и цветок Ржавчины на затылке.

          Тирол беззвучно захлопнула рот. Мило говорил спокойно, но в его голосе звучала печаль.

          — Джаби мертв, с биологической точки зрения. Его сердце остановилось. Но тогда...

          — ...стрела Биско изменила мой путь, — закончил Джаби. — Увела меня с дороги, ведущей к смерти.

          Он издал один из своих фирменных смешков, после чего снова взял в руки поводья Акутагавы.

          — Вот уж воистину, как бить мертвую лошадь, — сказал он. — Похоже, мне есть над чем поработать, прежде чем я отправлюсь спать. Что ж, меня это вполне устраивает. По крайней мере, у меня будет последняя лебединая песня, прежде чем эти старые кости окончательно завянут. Иди к нему, парень. Я позабочусь обо всем здесь.

          — Джаби! Мы победим Курокаву, только подожди! Тогда мы сможем...!!!

          — Че г-ришь? Должно быть, у меня в ушах застрял воск. Не могу расслышать, что ты там говоришь. А ты, Акутагава?

          Гигантский краб поднял свою клешню над строем Мокуджинов в парке и испустил один пузырь в ответ.

          — Огай мог бы разметать эту толпу за пять минут во времена своего расцвета, — сказал Джаби, наклоняясь вперед в седле и шепча Акутагаве. — Интересно, сможешь с ним сравниться?

          Акутагава был явно разгневан этим замечанием. Шесть его ног, словно пули, ударились о землю и подбросили его высоко в воздух.

          Кер-раш!!!

          Он приземлился на возвышение в форме Имми, раздавив его. Двух Мокуджинов, стоявших на ней, мгновенно разнесло в щепки.

          — Джаби! — крикнул Мило.

          — Мило, вернись! — воскликнула Тирол, схватив его за шею и потянув. — Ты же понимаешь, что делает Джаби, правда? Он отдает свою драгоценную дочь на смертном одре! А что должен делать будущий муж в такой момент?

          Мило сразу все понял.

          — Я должен идти к своей невесте!

          — ...Я знаю, что сказала это первой, — пробормотала Тирол с язвительным видом, — но тебе не стоит так зацикливаться на этом!

          Мило оттолкнулся от земли и поднялся в ночь. Его плащ развевался на ветру, и он нацелил грибную стрелу на высокое здание. Мокуджины попытались помешать его бегству, но быстрые стрелы Джаби усмирили всех потенциальных перехватчиков.

          — Держись крепче, Тирол! — крикнул Мило девушке, сидящей у него на спине. — Это будет тяжелая поездка!

          — А что, бывает иначе?

          Пчу! Габум!!!

          Королевская труба Мило вылетела из здания под острым углом, подняв их в воздух над Имихамой и направив к месту боя Биско.

          — Хай-я!!!

          Стук! Лязг!

          Великолепный взмах Пау только еще сильнее раззадорил Курокаву.

          — Сколько раз я должна тебе повторить? — прорычала она. — Твоя роль здесь закончена!

          Тогда Курокава, не выпуская посох из руки, нанесла ответный удар Хлопушкой, который пришелся Пау в живот и повалил ее на землю.

          — Покинь сцену, — сказала она, из ее ушей валил пар. — Ты освобождена от своей роли!

          Затем она подняла Режиссерскую Пушку, но, приготовившись выстрелить, услышала звон тетивы Биско и испустила испуганный вздох.

          — After Effects!!!, — закричала она, и солнечная стрела Биско исчезла в четырехмерном вихре, который исходил из ее руки. Появившись за ее спиной, стрела вонзилась в землю, после чего цветущий гриб с грохотом швырнул ее вперед.

          — Пау! — воскликнул Биско.

          — Я в порядке! — ответила Пау между приступами кашля, наполненного кровью. — Это ерунда. Ты можешь использовать Стрелу Сверхверы?

          — Хм..., — сказал Биско, почесывая затылок. — Не знаю. У меня просто нет мотивации. Она появляется только тогда, когда мне нужно спасти Мило, спасти тебя и тому подобное.

          Внезапно раздался громкий взрыв – Курокава разнесла гриб своей ручной пушкой. Она вышла из дыма, наполовину человек, наполовину киборг, все ее лицо было красным от гнева и смущения.

          — То есть ты хочешь сказать, — прорычала она, — что я все еще недостаточно сильна для тебя, чтобы ты мог выложиться на полную?!

          — Дело не в этом! Просто...

          — Да, это так!!!

          Биско подхватил Пау и отпрыгнул в сторону за мгновение до того, как взрыв пушки Курокавы уничтожил место, где они стояли. Вскочив на ноги, Биско повернулся, чтобы что-то прокричать в ответ, но, увидев Курокаву, застыл в шоке.

          — ...Хнык... хнык...

          Она плакала. С той стороны, где все еще было лицо Мепаоши, крупные слезы стекали по ее щеке на обнаженную грудь.

          — Я и правда не подхожу на эту роль. Знаешь, после смерти я пересмотрела свою жизнь и решила, что должна жить более искренне... Вот почему я отбросила все: свой стыд, уважение к обществу... Я отбросила все это, чтобы обнажиться перед тобой! Ты не знаешь, до чего мне пришлось опуститься, чтобы оказаться там, где я сейчас, Акабоши, чтобы ты был здесь, на моей площадке... и все равно этого недостаточно! Даже этого дурацкого машинного тела недостаточно! Что я должна сделать, чтобы ты воспринял меня всерьез?!

          Ни Биско, ни Пау не могли поверить в происходящее. Эта женщина, это воплощение зла, рыдала, как ребенок. С выражением полного отчаяния на лице она направила свою Режиссерскую Пушку вверх, и прямо на их глазах та расширилась, приняв форму большой параболической антенны.

          — Режиссерская Пушка: Армагеддон.

          — Что?! Что ты делаешь?! — закричал Биско.

          — Хнык. Через... всего через минуту эта штука разбросает ядерные бомбы по всей стране. Может, я и не смогу победить тебя, Акабоши, но, по крайней мере, я смогу оставить после себя выжженную землю.

          Курокава собрала частицы Ржавчины в своей руке. Черная пушка стала быстро набирать яркость и издала грохочущий стон, от которого задрожал воздух.

          — Неужели этого... все еще недостаточно, Акабоши? Неужели этого все еще недостаточно, чтобы тебе стало не наплевать?!

          — Возьми себя в руки! Сколько тебе лет?!

          Споры Пожирателя Ржавчины внутри Биско вспыхнули, и он выпускал стрелу за стрелой в сторону своего врага, но пространственные барьеры Курокавы теперь были полностью автоматическими, и они отклоняли снаряды во всех направлениях. Даже Биско почувствовал давление, и на его лбу выступили мелкие бисеринки пота.

          — Бесполезно, — сказал он. — Я не могу использовать Стрелу Сверхверы!

          — Биско, сделай что-нибудь! Курокава собирается уничтожить всю страну!

          — Я знаю! Знаю! Но что с того?! Мне плевать, что будет с Японией! От всех этих рассуждений и позерства у меня уже голова болит! Я ничего не чувствую.

          — А-а-аргх! Проклятье! Проклятье!!!

          Слова Биско, казалось, только еще больше разозлили Курокаву. Теперь из ее глаз текли ручьи слез, а оружие, которое она держала наготове, неуклонно набирало силу.

          — Да будет так! — кричала она. — Последним кадром фильма будет широкоугольный разрез смерти и разрушения! Три, два...

          За пределами досягаемости лука и посоха Курокава был не чем иным, как бомбой замедленного действия, готовой взорваться. Пау бросилась к мужу, в последней попытке спасти ему жизнь.

          Но в этот момент сверкнула багровая вспышка, и хлыст обвился вокруг правого плеча Курокавы.

          — Один! ...А?

          — Пора положить конец твоему второсортному спектаклю, дубина!

          Кркр-ркр-ркр-ркр-р-ркр-р!!!

          Красная искра пронеслась по всей длине кнута, не давая пушке Курокавы выстрелить. Затем искра пробежала по ее телу, отключив защитные системы.

          — Ч-чтоо-о-о-о?! Что происходит?!

          — Нет смысла бороться, — раздался голос. — Мой хлыст Ox Head способен вывести из строя программу Совершенного Тэцуджина!!!

          Позади Курокавы, перед изумленными глазами Биско и Пау, стояла женщина, ее красное платье и светлые волосы развевались под ударами хлыста, а на лбу блестели капельки пота.

          — Я долго ждала этого, Мепаоша, — сказала она с тревожной усмешкой на лице. Не ты одна сотрудничала с Matoba Heavy Industries, не забывай!

          — Кто она...?!

          — Гопи!!!

          — Акабоши! Я не смогу долго ее удерживать!

          Биско в шоке смотрел на происходящее, а Курокава с горечью смотрела на то, как Гопи выкрикивает свои инструкции. Кольцо в ее носу звенело при каждом слове.

          — Пока она захвачена в Ox Head, она не может использовать After Effects! Выстрели ей в голову, в сердце или еще куда-нибудь, пока можешь!

          — О, из всех людей...! — пробормотал Курокава с адской мстительностью. — Из всех людей, как ты могла бросить мне вызов?! Ты не актер! Ты даже не сотрудник или статист! Ты просто камешек на обочине дороги! Корова в человеческом гриме!

          — Ке-хе-хе. О, как долго я ждала, пока смогу увидеть это твое глупое лицо. Как же это унизительно – быть обманутой какой-то блондинкой. К тому же, ты накрашена не хуже меня.

          — Умри-и-и-и-и-и!!!

          Даже будучи парализованной, Курокава сконцентрировала свою силу в роботизированных конечностях и с размаху обрушила Хлопушку на голову Гопи. Однако перед самым ударом Пау вскочила на ноги и отбросила ее в сторону своим посохом.

          — Биско! Давай! — крикнула она.

          Услышав это, Курокава повернулся к месту, где стоял Биско с натянутым луком, свет Пожирателя Ржавчины освещал все его тело.

          — Акабоши...

          — Ты уже достаточно сделала, Курокава. — Он ухмыльнулся, оскалив клыки. — Продолжим в аду! У меня есть несколько рекомендаций по кастингу, которые ты можешь изучить, пока будешь там!

          — Акабоши-и-и-и!!! Я не закончила!!!

          Швф!

          Биско выпустил свою золотую стрелу, и та угодила прямо в грудь Курокавы. Она зашаталась, и тут в нее попала вторая стрела, потом третья. От каждого удара ее тело бросало то в одну, то в другую сторону, а потом...

          Габум! Габум! Габум!!!

          ...взрыв Пожирателей Ржавчины разбросал ее механические части по крыше. Наполовину поглощенная грибами, Курокава не могла ничего сделать, кроме как издать беззвучный стон. Она упала на колени, от нее поднималось огромное количество пара... А потом она совсем перестала двигаться.

          — Фух! Да... Мы сделали это! — закричала Гопи. — Ха...! Она мертва! Ха-хаа! Ты мертва, идиотка!!!

          — Успокойся, — выругалась Пау, поймав светловолосую женщину, которая тоже упала на крышу. — Так ты Гопи, вице-страж Шести Миров? Что ты здесь делаешь?

          — Прибираю за ней, — ответила Гопис между прерывистыми вдохами. — В конце концов, это из-за меня Курокава вообще вернулась...

          Биско тоже подошел и посмотрел на нее сверху вниз.

          — Мы обе одновременно записались в Шесть Миров, — продолжила она. — Нам нужна была сила Бенибиши, чтобы завершить работу над Совершенным Тэцуджином. Но она аннулировала защитные меры Матобы и внесла изменения в себя, пока я не видела...

          — Значит, ты действовала от имени Матобы? — спросил Пау.

          — Ха! Мне было абсолютно наплевать на эту компанию. Я просто всегда хотела отомстить ей. Она может делать со своим телом все, что хочет, но я никогда не прощу ей того, что она заставила и меня сменить пол...! Кхе! Кхе!

          Пау попыталась устроить Гопи поудобнее, а Биско повернулся и подошел к распростертому на коленях телу Курокавы, теперь уже изрешеченному грибами.

...

          ...

          ...

          — ... Уфф...

          С ее губ сорвался единственный стон.

          — Акабоши... Ты думаешь, я была... скучной?

          Биско не ответил. Он просто смотрел прямо на нее своими нефритово-зелеными глазами.

          — Я не умерла в тот день от твоей руки, Акабоши. Я переродилась! Твоя стрела освободила меня из плена лжи и банальностей, обнажила мою душу для всеобщего обозрения! ...Ты герой, Акабоши! Мой герой!

          Несколько мгновений молчания, а затем:

          — Ты – моя звезда, Акабоши. Мой Антарес. Я хотела смотреть на тебя, смотреть, как долго ты будешь мерцать в моем небе. Это все, чего я хотела...

          Курокава сделала паузу, чтобы проглотить несколько стеблей Пожирателя Ржавчины. При этом ее фирменные солнцезащитные очки упали с носа на пол.

          — Я не хочу умирать... Не увидев твоей высшей техники. Пожалуйста... Я должна увидеть...

          Шлеп!!!

          Биско сильно ударил Курокаву по щеке. А когда она приложила руку к отметине и в шоке уставилась на него, он ударил ее головой в лицо.

          — Тогда почему бы тебе не оторвать свою задницу и не перестать ныть по этому поводу?! — заорал он.

          Даже Гопи и Пау были ошеломлены словами Биско. Все взгляды обратились к нему.

          — Если ты отнимешь у меня руки, я загрызу тебя до смерти. Если ты сломаешь мне зубы, я забью тебя до смерти. Вот что такое настоящая решимость. Если ты готова свернуться калачиком и умереть после нескольких стрел, то как, черт возьми, ты собралась раскрыть весь мой потенциал?!

          — ...Кто вообще может это пережить? — пробормотала Пау. Но тут на ее глазах полностью поверженная Курокава снова медленно поднялась на ноги.

          — Если у меня не будет рук, я загрызу тебя до смерти...

          — Да! Вот это дух! Теперь встань, Курокава!

          — Что?! — в унисон закричали Гопис и Пау.

          — Ты говоришь, что я твоя звезда. Тогда отбросьте все и дотянитесь до нее!

          — Если ты сломаешь мне зубы... я забью тебя до смерти...!

          Курокава протянул руку и схватил Биско, глядя ему в глаза.

          В этот момент вокруг них поднялся ветер, и волосы Биско вспыхнули призматическим светом. Порыв взметнул споры радужных грибов, образовав в небе над Имихамой аврору.

          — А? Что происходит? — спросил Биско.

          — Акабоши-и-и-и!

          Споры радужных грибов, предвестники Стрелы Сверхверы... На этот раз их вызвал не Биско. Молитвы Курокавы отозвались в ней, пробудив споры возможности.

          Биско понимал это, поэтому спокойно достал стрелу из колчана. При этом от его пальцев по древку стрелы распространился радужный свет, окрасив ее во множество разных цветов.

          — Да, правильно, Биско! Прикончи ее!

          — Да! Эта дура и так долго держалась!

          Биско оглянулся на Пау и Гопи, затем снова повернулся лицом к Курокаве.

          — ...Похоже, твои молитвы породили эту стрелу, Курокава.

          — А... ка... бо... ши...

          — Пришло время второго дубля. Покажи мне силу своей веры!

          Биско поднял лук и выстрелил. В упор стрела пронзила сердце Курокавы, ее радужное древко вонзилось глубоко в грудь.

          ...А затем свет начал распространяться по ее телу.

          — Да! — ликовала Гопис. — Наконец-то эта дуреха Мепаоша...

          — Стойте, — прервал ее Пау. — Что-то не так.

          Пау смотрела, как грибы Пожирателя Ржавчины по всему телу Курокавы всасывались обратно в нее. Сияя всеми цветами радуги, она уверенно поднялась на ноги.

          — …Акабоши.

          Ее игольчатые волосы теперь переливались семью цветами, словно все то зло, что было в ее теле, исчезло без следа.

          — Я наконец-то готова? — спросила Курокава. — Готова стать твоим врагом, твоим соперником...?

          Биско молча кивнул и улыбнулся. Он посмотрел на Курокаву, окутанную сиянием авроры. Она тоже улыбалась. Она понеслась в сторону префектурного бюро, прочерчивая за собой радужный след в воздухе.

          — Б-биско?! Что ты с ней сделал?!

          — Ну, — ответил он, почесывая щеку. — Когда я выстрелил в нее Стрелой Сверхверы, думаю, она приняла эту силу в себя.

          — Погоди, значит, К-Курокава обладает с-силой радугриба?! — сказала Гопи, падая на колени.

          — Ты что, с ума сошел?! — сказал Пау, схватив Биско за плечи и яростно тряся его. — Ты хоть понимаешь, что ты только что сделал?! Эта женщина – коктейль смерти и разрушения!!!

          — Да, но она не злая... Ну ладно, может, немного злая, но... как это называется? Она чиста сердцем. Я просто хотел поговорить с ней еще немного...

          — Т-ты болван!!! — возопила Пау, обхватив шею Биско.

          В этот момент с вершины здания, где стояла Курокава, в небо взметнулся разноцветный луч. Пройдя сквозь атмосферу и выйдя в космос, луч пронзил спутник, вращающийся возле Луны. Последовавший за этим взрыв осветил Имихаму, словно в полдень.

          — Ого, вот это дело.

          — Ты выпустил бога разрушения, — сказала Пау. — Ты уверен, что сможешь его победить?

          — Конечно, смогу, — ответил Биско. Его плащ и волосы развевались на ветру радужными цветами. — В такого врага запустить Стрелу Сверхверы будет проще простого.

          Биско взвился в воздух со звуковым взрывом, оставив на месте, где он только что стоял, крошечные радугрибы. Пау смотрела, как его мерцающий след исчезает в воздухе.

          — ...Какой безнадежный человек... Но, наверное, за это я тебя и люблю.

          Она вздохнула и заметила, что Гопи лежит на полу, пуская изо рта слюну. Она быстро бросилась к женщине, чтобы протянуть ей руку помощи.

          — Что это?!

          Жители Имихамы в страхе и удивлении смотрели на префектурное бюро. На крыше этого высоченного здания во все стороны выстреливали разноцветные лучи света, несущие разрушения далеким горам и даже соседним префектурам.

          — Это... Курокава?! — закричал Мило, остановившись на углу крыши и ошарашенно глядя на открывшееся перед ним зрелище. — Что происходит?!

          Он наблюдал, как вторая фигура отлетела от здания и упала в ночное небо, словно разноцветная падающая звезда.

          — Это Биско!!! — закричал он и с молниеносной быстротой прыгнул к нему, чтобы поймать, и едва успел до того, как фигура упала на землю.

          Кер-раш!!!

          — Ой..., — простонал Мило, сбитый с ног. — ...Биско! Ты в порядке?!

          — Черт. Она намного сильнее, чем я думал..., — пробормотал Биско, вытирая кровь с носа. — Стрела Сверхверы не работает. Я не могу попасть в нее.

          — Что?! Стрела Сверхверы промахнулась?! Это невозможно!

          — Сам посмотри.

          Биско сорвал очки и надел их на голову Мило. Включив увеличение, Мило смог разглядеть радужную фигуру Курокавы, стоящую на вершине здания префектуры. Вокруг нее, как жужжащая муха, вилась стрела Биско. Каждый раз, когда она пыталась пронзить женщину, она исчезала в пространственной пелене, окутывающей все ее тело, и вновь появлялась с другой стороны, ни разу не коснувшись ее.

          — Что за...?! Она покрыла себя After Effects!

          — Мои молитвы и ее молитвы равносильны. Так мы никогда не победим.

          — ...Биско! Осторожно!

          Мило взмахнул своим изумрудным кубом по дуге, когда один из радужных лучей устремился к ним. Вокруг мальчиков тут же возник зеленый барьер из мантры. Луч врезался в него, разбросав повсюду споры радужных грибов, словно фейерверк.

          — Я трачу все свои силы только на то, чтобы защищаться! — сказал Мило. — Биско, ты должен выстрелить!

          — Я знаю! Но...

          Биско поднял лук, но, поскольку Курокава уже один раз аннулировал действие Стрелы Сверхверы, он не смог набраться уверенности, необходимой для выстрела.

          — Черт возьми, мне нужен еще один выстрел!

          Биско посмотрел на своего напарника, который вспотел от напряжения, отражая радужные лучи, как вдруг они услышали голос.

          — Слушайте все! Я подключаюсь к эфиру, чтобы провести специальную трансляцию непосредственно из Имихамы! Полюбуйтесь!

          — Тирол!!!

          Мальчики повернулись и увидели девушку-медузу вместе с целой армией Имми, направляющую в их сторону огромную кинокамеру.

          — Они спасли вас от монахов, городов и гигантских островов! — кричала она в микрофон, закрепленный на голове. — Теперь Биско и Мило нужна ваша поддержка! Если у вас есть слова благодарности, то мы их выслушаем!

***

          — Натс! Быстро сюда! Биско показывают по телевизору!

          — Мило вот-вот проиграет... Я верю в вас! Вы сможете!

          — Вставай, Акабоши! Я не позволю тебе умереть здесь!

          — С-спокойно, Натс! Хватит трясти телевизор!

          — Все вы, встаньте на колени и молитесь! Мы не остановимся, пока Акабоши не вернется домой в целости и сохранности!!!

          — Так точно!!!

***

          — Ха-а-а!!!

          — Жрец Кандори, господин, пожалуйста, успокойтесь! У вас может лопнуть сосуд!

          — И что с того? Владыка Акабоши, наш основатель, в беде! Мы, Иссохшие, должны немедленно подготовить наши самые сильные молитвы! Вы со мной, люди?!

          — Да, господин!!!

          — Вон-кульверо-акабоша!

          — Вон-кульверо-акабоша!

          — Вон-кульверо-акабоша-а-а!!!

***

          — Ву-у.

          — Ч-что?! Это ты! Кхе! Акабоши Марк I! Ты вернулся!

          — Ву-у.

          — Телевизор? Кхе! О, я вижу. Похоже, у Акабоши и Некоянаги на этот раз настоящие проблемы, да?

          — ... Ву-у...

          — Что это? Ты... молишься? Как такой Мокуджин, как ты, может...?

          — ВУ-У-У-У!!!

          — Ладно, ладно! Я тоже это сделаю. Кхе! Никогда бы не подумал, что такой ученый человек, как я, будет умолять бога о помощи...

***

          — Оуйя!

— Оуйя!

          — Оуйя!

— Оуйя!

          — Оуйя!

— Оуйя!

          — Старейшина... Прошу вас... Дайте нам отдохнуть...

— Оуйя!

          — Оуйя!

— Оуйя!

***

          — Ну, посмотри на это, дорогой. Разве мне не знакомо это лицо?

          — Кто это, твой бывший? Я же просил тебя не думать о нем. Он теперь женат, ты же знаешь.

          — Нет! Смотри! По телевизору! Это не тот человек, с которым мы встречались на инициации в «Золотых слонах»? Ну, тот, которого мы заклеймили?

          — Кажется, да! Восхитительный, как всегда, не так ли? Да и мальчик рядом с ним тоже неплох!

          — Так что же происходит? Это фильм? Если бы я не знал лучше, я бы сказал, что наш мальчик находится в процессе порки.

          — Когда он стал актером? Должно быть, он играет злодея; лицо у него, конечно, подходящее.

          — О, разве не было бы уморительно, если бы он выиграл?

          — Да уж.

          — Давай поддержим его. Давай, красавчик!

          — Побей их, плохиш!

***

          — Господин Иношиге! Войдите и посмотрите на это!!!

          — Змеи живые?! Это он! Акабоши!!!

          — С ним и Некоянаги, господин Иношиге! Они в Имихаме!

          — Должно быть, Курокава ошиблась, бедняга! Задай ей жару, Акабоши! Отплати этой сволочи за всех бегемотов, которых она убила после захвата Гунмы!

          — Давайте поддержим его, господин Иношиге! Давай!

***

          — Давай, Акабоши!! Ты справишься!!!

          Раздался звук, похожий на гром, небеса вдруг разверзлись, и из облаков посыпался шквал таинственных спор.

          — Ч-ч-чтоо-о-о-о-о?!

          Споры облепили Биско, став единым целым с его радужным одеянием. Свет вернулся в его нефритово-зеленые глаза, которые засияли ярче, чем когда-либо прежде.

          — Биско! Ты в порядке?

          — ...Я снова могу стрелять! Не знаю как, но споры радужного гриба снова пробудились!

          Биско выдохнул разноцветный воздух и натянул лук.

          — Вот так! Три, два...

          — Не так быстро, мой мальчик!

          Оранжевый метеор упал с неба и приземлился рядом с Биско, защитив мальчиков от лазерного света как раз в тот момент, когда барьер Мило должен был разрушиться.

          — Джаби! Акутагава! — крикнул он.

          — Ты что-то упускаешь, — сказал Джаби. — Сейчас ты можешь только убить Курокаву, а если хочешь спасти ее, тебе понадобится самая важная молитва из всех! — Он улыбнулся в разноцветном свете. — Оставьте эти лучи на меня, — сказал он. — Я смогу удержать их в течение десяти секунд!

          — Самая важная... молитва...? — неуверенно повторил Биско.

          — Биско!!!

          Мило появился рядом с ним, его руки обхватили лук и стрелу Биско. Теперь он мог свободно применять магию, и Мило использовал свой куб, чтобы превратить оружие в Лук Мантры.

          — Ты правда хотел стрелять без меня? — спросил он.

          — М-мило?!

          — Придется напомнить тебе, зачем я здесь, Биско. Смотри на меня и не отворачивайся!

          Биско встретился взглядом с глазами Мило. Они были как сапфиры, пылающие огнем. Они сияли, ослепляли. По телу Биско пробежал таинственный ток, потрясший его кожу и наэлектризовавший волосы. Споры радужных грибов вышли из-под контроля, выплеснулись из его тела, окутав Мило, лук, Джаби и даже Акутагаву тем же светом.

          — Я верю в тебя, — сказал Мило. — Даже молитвы всего мира не сравнятся с моей!

          Мило улыбнулся, его волосы стали такого же цвета как у Биско. Биско ухмыльнулся в ответ, сверкнув клыками, и оба мальчика вместе натянули свой единый лук на Курокаву, маячившую вдалеке.

          — Вперед! Пора закругляться, Биско!

          — Финишный рывок!

          — Стрела Сверхверы, Второй Ранг!!!

          Это была не стрела, а полоса радужного света, вылетевшая из лука. Как раз в тот момент, когда панцирь Актагавы начал трескаться, этот свет принял на себя удар лучей Курокавы и прорвался сквозь них, достигнув своей цели.

           — !!

          Курокава заметила приближающуюся радугу и тут же перенаправила свои лазеры для защиты.

          — О, это прекрасно, Акабоши. Но сможет ли она пронзить меня?

          Кер-танк!

          — ?!

          Курокава в ужасе увидела, как радужная стрела вонзилась прямо в пространственный барьер, словно он был таким же твердым, как и любая стена. Еще страшнее было то, что она, казалось, все еще двигалась, разрывая защиту на части, стремясь добраться до живота Курокавы.

          — Стрела, способная пронзить высшие измерения...?!

          Крк! Крк! Крк!

          — Вот как далеко ты зашел, Акабоши... Вот как сильна твоя вера...

          Ничто не могло уберечься от этой вездесущей стрелы божественной силы. Курокава направила все свои силы на поддержание целостности барьера, но его разрушение было неизбежно.

          Курокаву уже подстрелили. И она это знала.

          — Кх... ка-ха-ха! Ха-ха-ха! Я сделала это! Я наконец-то сделала это!

          Она смеялась!

          — Я засняла это! Твое чудо! Настоящий Акабоши!!!

          — Эй! Курокава!

          С другой стороны своего пространственного барьера она услышала чистый голос Биско, раздавшийся в ночи.

          — Вот она, истинная сила меня и Мило! Ты поняла?!

          — А-Акабоши!!! — закричала Курокава, ее игольчатые волосы развевались на ветру. — Да! Идеальная финальная сцена! Свет Антареса, уничтожающий печальный финал, который я для тебя сочинила!!!

          — Я не буду требовать гонорара. Просто пообещай мне одну вещь!

          Биско, поддерживаемый Мило, посмотрел на Курокаву, стоявшую на грани поражения и гибели. Сверкнув клыками, он улыбнулся.

          — Обещай мне, что, когда мы встретимся в следующий раз, ты перестанешь притворяться, Курокава!

          — Акабоши!!! Я... Я...!

          — Я так рада, что я...!

          Ка-шум!

          Радужная стрела разнесла на куски пространственную стену Курокавы и, словно по воле судьбы, пронзила ее живот – то самое место, куда юноши подстрелили ее годы назад.

          — А-а-а-а-а!!!

          Стрела несла Курокаву все выше и выше, сквозь облака и высоко над стратосферой. Споры радугрибов, разлетевшиеся от ее тела, оставили в небе след авроры – так высоко, что его могли видеть все жители страны.

          — А-а-а-а! Мое небо, радужное небо!

          Когда тело Курокавы начало распадаться на части, она произнесла свои последние слова.

          — Я люблю тебя, Акабоши. Я люблю тебя. За это мне точно дадут «Оскар»!!!

          Габум!!!

          Взрыв был слышен по всей Японии. Стрела Сверхверы Второго Ранга вступила в реакцию со спорами радужных грибов в теле Курокавы, разбросав тысячи и тысячи грибов в верхних слоях атмосферы. Радужные грибы собрались вместе и стали подниматься вверх. Они поднимались все выше и выше в космос, полностью выходя из-под власти Земли и превращаясь в крошечную планету, мерцающую в ночном небе.

          — Что это было?! — вскричала Гопи, сидя на крыше.

          — Хм... — Пау стояла, не шевелясь, среди крошечных радужных частиц, которые падали как снег. — Ну, если кратко, то, похоже, Биско превратил Курокаву в планету.

          — Это слишком кратко, дура!!!

          Затем с неба мягко спустилось нечто, окутанное радужной пылью. Казалось, оно летело прямо на Пау, и она поймала его, с любопытством разглядывая.

          — Что это? — спросила она.

          — Похоже, записывающий микрочип, — сказала Гопи, внезапно появившись у нее над плечом. — Из камеры в мозгу Курокавы, если бы мне пришлось угадывать. На нем должна быть вся битва от начала до конца. Лучше всего просто раздавить его и забыть.

          — ...

          Пау взяла чип в правую руку и стала сжимать... Потом остановилась и убрала его в карман. Бросив взгляд на соседнюю крышу, она увидела...

          — Хр-р-р...

          ... четыре фигуры: два мальчика, старик и краб – мирно спящие.

          — Как жаль! — сказала она, нахмурившись. — Неужели они не знают, с каким нетерпением мы ждали их благополучного возвращения?

          Затем она улыбнулась и поскакала через залитый радугой город, чтобы побыть рядом с ними.