На мгновение блуждающий взгляд Клейна остановился на знакомой фигуре. Сам молодой человек невольно развернулся, и тут же осознал, что действует несколько не так, как должен, а с интуицией полубога невозможно было бы это проигнорировать.
Мышцы на спине Клейна напряглись, а мысли в его голове мелькали вспышками. Однако он не отвёл взгляд, продолжая смотреть на полубога, которого подозревал в том, что он стоит на пути Чёрного императора, и сказал депутату Махту с улыбкой:
– И правда, здесь не только отставные ветераны.
Сказанное казалось результатом тщательного наблюдения, однако в самом деле не имело никакого смысла.
– В конце концов, - хохотнул член парламента, - любой клуб вырастает из своих первоначальных стен.
Ответ был будто бы бессмысленным, но при ближайшем рассмотрении он на что-то намекал. Или же нет.
В этот момент широкоплечий джентльмен со слегка длинными руками в чёрном костюме также ненапряжно повернул свою голову в сторону и посмотрел туда, где шли двое, заметив определённо богатого мужчину, что пожертвовал пятнадцать тысяч фунтов, который с любопытством смотрел на полубога, тихо ведя беседу с рядом идущим депутатом Махтом.
Это заставило его подумать о том, что реакция богача была естественной, ведь он только увидел человека. После чего он перевёл взгляд и продолжил незаконченную беседу.
В этот же момент Клейн, нижняя рубаха которого насквозь пропиталась холодным потом, почувствовал лёгкую слабость в ногах.
Хотя он уже встречался с полубогами, даже сражался с некоторыми, однако эта маленькая оказия, этот контакт, скрывал в себе кризис идей, отсутствие плана. Более того, Клейн был крайне далёк от того, что можно было бы назвать подготовкой к встрече с полубогом. Помимо того, что у него не было Марионетки, с собой он сейчас имел лишь Похоронный звон, свисток Азика и гармонику приключенца.
Скипетр морского бога не мог быть использован в реальности, требовалась особое окружение для этого, а кроме того он вызывает много жертв; “Путешествия Гросселя”, если слишком долго носить рядом с телом, засасывали в мир книги сами по себе по прошествию времени, а выбраться обратно было проблематично; Ползучий Глад всё ещё не запечатан, и каждый день бушевал, заранее его было невозможно подготовить, только если он определённо не требовался бы; Похититель удачи, тот амулет, что был создан из Червя времени, мог привлечь внимание Амона, и если бы он не должен был быть использован в ближайшее время, как бы Клейну хватило смелости его с собой носить?..
Если бы полубог понял, что здесь есть опасность, то для Клейна было бы лишь одно решение: подуть в гармонику, вызвать мисс Посланницу и попросить её вытащить его самого из Бэклунда через мир духов!
Он не думал о том, чтобы давать Рейнетт Тинекерр сталкиваться противником, пока сам бы прицельно стрелял из Звона. Это Бэклунд, дом для многих Потусторонних, а с учётом странной формы мисс Посланницы, Клейна могли обвинить в любом преступлении, после чего его ждали лишь засады и многие, многие полубоги с сильными Запечатанными артефактами.
“Как же страшно…” - Клейн “непринуждённо” отвёл взгляд и использовал способность Клоуна для контроля своих ног, чтобы без странностей дойти до двери.
Он не стал спрашивать Махта о том, кто были те люди. Они не выглядели интересными, да и было то лишь случайным столкновением взглядов. Впрочем, полубог обернулся назад, и его лицо отразилось в глазах Клейна - густые, короткие, не спутанные тёмные волосы, такого же цвета густые аккуратные брови, тёмно-синие, почти чёрные глаза, высокий горбатый нос, длинная козлиная бородка, глубокий профиль, вытянутое лицо и жёсткие линии скул.
Мужчина с грубым вкусом. Возраст его был более тридцати четырёх, но точно было определить сложно.
От самого образа у Клейна сложил впечатление скорее пути Арбитра, нежели Чёрного императора. Впрочем, характер его был скорее Воина, однако для него он был слишком мал.
Теперь, с его образом, Клейну больше не нужно было ничего вызнавать, он мог прямо спросить Арродеса. Даже если бы он всё ещё остерегался зеркала, то он мог бы воспользоваться мисс Сио, мисс Шэрон и другими для простого поиска информации о цели.
Он верил, что полубог, как бы он ни скрывал свою личность, не мог иметь низкой позиции, а значит, можно было легко найти про него что-либо.
Раз, два, три - и вот Клейн вышел из клуба как обычно.
Когда он залез в экипаж, он опёрся на заднюю стенку и закрыл глаза, несколько секунд оставаясь в тишине, после чего испустил длинный выдох и про себя подумал: “Разрозненные улики Великого смога вновь сложились…”
Он долго не открывал глаз, не говорил, как будто все еще вспоминая обсуждавшиеся ранее деловые вопросы, но на самом деле он пытался успокоить только что вспыхнувшие подавленные эмоции.
В этот момент он обнаружил, что Ричардсон уже несколько раз пытался с ним заговорить, открывая рот, после чего сразу закрывая, явно испытывая сложности с чем-то. В конце концов, ничего не сказав, он просто сконцентрировался на приготовлении чёрного чая для своего работодателя.
Сам же работодатель из-за случившейся встречи был не в настроении углубляться в вопросы камердинера, потому предпочёл ничего не замечать.
И в такой тишине, разбиваемой звуком крутящихся колёс, они вернулись обратно на Бёклунд-стрит, 160.
Поднявшись на третий этаж, Клейн уже подумывал о том, чтобы принять ванну, в которой первоклассные горничные уже отрегулировали температуру, когда Ричардсон, взяв его шляпу и трость, сделал два шага вперёд и спросил с уважительным тоном:
– Сэр, вы отправляетесь скоро на Южный континент?
– Да, - откровенно ответил Клейн.
Он уже был готов дать экономке ещё пятьсот фунтов наличными на дневные расходы резиденции Дуэйна Дантеса, пока сам он будет на юге.
Одновременно с этим он также лучше стал понимать важность дворецкого из высшего света и камердинера: хозяева просто не могут скрыть от них многих вещей, поэтому, когда в отношении друг друга, убеждений или политических позиций появляются непримиримые противоречия, их неминуемо заменяют.
Ричардсон, немного поколебавшись, сказал:
– Сэр, я родился там, я отлично знаю дутанский и очень хорошо знаю все виды местных обычаев, поэтому я должен быть в состоянии помочь вам.
Дутанский - это общий язык древней Баламской империи, а ныне Восточного и Западного Баламов. Простые люди всё ещё использовали его, в то время как люди из высших и средних слоёв знали иностранные языки, вроде древнего Фейсака, Лоэна и Интиса.
Клейн почувствовал себя в этом более удачливым, потому что древний Балам когда-то был единой империей с присутствием истинных богов, поэтому внутренние районы, хотя и имеют свои собственные акценты, но использовали дутанский язык, имеющий единую письменность, что избавило бы его от многих проблем.
“Это было бы ещё той головной болью, если бы множество языков были в одном месте… Впрочем, дутанский и древний фейсак не системны, я не смогу их выучить так же быстро, как другие языки до этого. Найти переводчика было первостепенной вещью… Хм, Андерсон был вроде бы хорош в дутанском, я не видел у него проблем с языковым барьером в Западном Баламе…” - Клейн выслушал камердинера и внезапно понял, с чем у него были сейчас проблемы.
В то время, как дворецкие не покидали резиденции, когда их наниматель отправлялся по делам, камердинеры следовали за ними, будучи одновременно и обычными секретарями, и бизнес-секретарями.
Очевидно, что Ричардсону нравилась жизнь в Бэклунде, нравилось вообще всё здесь, и он не хотел возвращаться на Южный континент, не хотел видеть вещи и знаки из его прошлого. И в экипаже он хотел рассказать о своих знаниях, но не осмелился там. Он надеялся, что Дуэйн Дантес найдёт более подходящего кандидата.
Клейн немного помолчали и сказал:
– Я вижу, что ты не слишком любишь Южный континент, почему ты говоришь мне об этом добровольно?
– Вы, - Ричардсон медленно опустил голову, смотря на свои туфли, - дали мне возможность получить опыт и вырасти. И я думаю, что я должен вам помочь.
“Крайне простое чувство, желание отплатить… Если бы ты этого не сказал сам, никто бы не подумал о твоей искренности. В конце концов, ты родился и вырос в поместье колониста в Восточном Баламе…” - подумал Клейн и внимательно посмотрел на Ричардсона с молчаливой улыбкой.
Однако он не собирался позволять камердинеру следовать за собой. Во-первых, это ограничило бы Клейна в действиях. Во-вторых, если бы они были снова опознаны людьми из Духовного ордена, это могло бы повлиять на его жизнь в будущем.
– У меня есть несколько друзей там, - улыбнулся Клейн, - они все знают дутанский и несколько его вариаций. Хм, у тебя есть более важные вещи, потому ты должен остаться здесь. Время от времени посылай подарки в дома моих друзей, я дам тебе список. Читай больше газет, уделяй больше внимания ценным инвестиционным новостям, после чего пробуй себя в этом, после чего отсылай соответствующий отчёт мне. Я попрожу миссис Танежу выдать деньги на это.
Ричардсон сначала был в шоке, после чего ответил с удивлением и радостью:
– Есть, сэр, я буду работать над этим!
В этот момент он чувствовал, что был использован, а его зрение странно затуманилось. Однако он впервые с момента своего рождения ощутил, что его будущее было обнадёживающим и желанным.
Клейн отослал Ричардсона прочь и расслабился телом и духом в удобной ванне, после чего одел пижаму и вернулся в спальню, где, взяв бумагу и перо, нарисовал комбинацию символов “скрытого” и “подсматривания”.
На поверхности ростового зеркала пошли волны, в которых тут же появился текст:
“Верховный и великий господин, ваш верный и маленький покорный слуга Арродес пришёл на ваш зов! Вы вновь покидаете Бэклунд?”
— Да, - кивнул Клейн, после чего не дожидаясь того, что зеркало ему скажет задавать вопрос, прямо спросил:
– Я всё ещё смогу с тобой связаться с Южного континента?
“Конечно сможете! До тех пор, пока вы с собой будете носить этот магический приёмник”, - всплыли на поверхность зеркала серебряные буквы. - “Однако, вы не можете оставлять его слишком долго в реальности, или же слишком часто его использовать. На Южном континенте очень много последователей Материнского древа желания, они могут почувствовать его”.
Клейн кивнул и спросил мимоходом:
– А ты можешь сказать о Материнском древе желания?
Зеркало неожиданно замолчало, и после долгого времени тонкая серебряная нить нарисовала ответ:
“Я не смею сказать, я не смею показать.”
*****
Глава вышла при поддержке спонсоров - Ангела Zetman99, Святого Дакала и мистера Соломона дель Пино!
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления