Онлайн чтение книги Три раза замужем за соленой рыбой Married Thrice to Salted Fish
1 - 117

Когда Шэнь Хуайши и остальные прибыли к особняку генерала, они как раз успели увидеть, как у его ворот остановилось кресло-паланкин. Они не знали, кому из придворных пришла в голову та же идея, и кто решил навестить особняк в годовщину смерти генерала Гу.

Из кресла вышел мужчина средних лет с большим животом, одетый в официальную форму гражданского чиновника третьего ранга. У Чжань и У Гогун жили в столице по году, но никогда не видели этого человека. Ли Чан представил их: "Это губернатор Лян Чжоу, Цянь Сиюань. Премьер-министр приказал ему прибыть в столицу, чтобы отчитаться о выполнении своих обязанностей. Он прибыл всего два дня назад".

Когда Цянь Сиюань увидел их, на его лице появилась улыбка. "Неужели это мастер Ли и уважаемые генералы! Вы тоже пришли поприветствовать господина премьер-министра?"

Пока они обменивались любезностями, Шэнь Хуайши не мог не растеряться, увидев позади Цянь Сиюаня высокого мужчину с суровым лицом. Казалось, никто больше не заметил этого человека. Вскоре после этого Юань Инь, получив согласие Линь Цинъюй, пригласила их группу вместе с Цянь Сиюань в особняк.

Когда мужчина направился вслед за Цянь Сиюань в особняк, Юань Инь остановил его: "Премьер-министр пригласил только этих господ. Остальным придется подождать снаружи".

Цянь Сиюань поспешил вперед и что-то прошептал на ухо Юань Инь. Выражение лица Юань Инь застыло. Он посмотрел на Цянь Сиюаня с жалостью в глазах. "Мастер Цянь, пожалуйста, подождите немного. Я попрошу кого-нибудь доложить премьер-министру".

У Чжань заметил лицо мужчины и воскликнул: "Этот человек... а что, разве он не похож на генерала?"

Цянь Сиюань рассмеялся. "Это совпадение, уверяю вас. Ничего, кроме совпадения".

У Чжань обвел взглядом мужчину. "Он действительно немного похож, но характер совершенно другой".

У Чжань не мог разглядеть намерения Цянь Сиюань, но Ли Чан прекрасно знал об этом, и его лицо слегка изменилось. Когда слуга из генеральского особняка вернулся и сказал, что премьер-министр разрешил мужчине войти, Ли Чан не выдержал. Он пробормотал себе под нос: "Какая нелепость".

В Дайюй не было ничего необычного в том, что люди посылали красавиц к высокопоставленным чиновникам, чтобы заручиться их благосклонностью. Неожиданно Цянь Сиюань оказался настолько смелым, что предложил такую особу премьер-министру Линь. Он не знал, назвать ли его "находчивым" или "ищущим свою погибель".

У Чжань спросил: "Мастер Ли, что с вами?"

Шэнь Хуайши объяснил: "Мастер Цянь специально нашел человека, похожего на генерала, чтобы представить его премьер-министру Линь в качестве фаворита".

Ли Чан возмущенно сказал: "Как он мог подумать, что такой человек будет достоин премьер-министра Линь? Преподнести премьер-министру любимца — это просто оскорбление для премьер-министра Линь".

У Чжань никогда не был тем, кто много думает, прежде чем говорить. "Тогда кто может быть достойным?"

Ли Чан застыл и после долгой паузы произнес. "Никто... никто не достоин". Он криво усмехнулся, и его голос постепенно ослабел: "Тот, кто мог бы стоять рядом с премьер-министром Линь, пусть даже не такой хороший, как генерал Гу, по крайней мере, не может... не может быть таким же хорошим, как я".

Для него Линь Цинъюй был как заснеженная гора. Он знал, что недостоин идти бок о бок с Линь Цинъюй, и желал лишь одного: чтобы рядом с Линь Цинъюй стоял тот, кого он сможет принять. Иначе как он мог бы согласиться?

У Чжань не услышал горечи в словах Ли Чана и сказал: "Если мастер Ли так смотрит на вещи, то сколько людей в столице могут быть лучше тебя?"

Как только эти слова прозвучали, позади них раздался голос: "А о чем могут говорить мои любимые министры?" - сказал молодой император с улыбкой на лице: "Не позволите ли вы и мне послушать?"

Никто не думал, что император может оказаться в особняке генерала в это время. После первоначального удивления все опустились на колени и сказали: "Приветствуем ваше величество".

Ли Чан опустил глаза, и взору предстала лишь одежда императора из черного дерева. Дракон, вышитый тончайшей золотой нитью, был изыскан и благороден.

"Вы все можете встать".

Ли Чан встал и только тогда увидел, что позади императора стоит Линь Цинъюй. Один из них излучал великолепие, а другой был чист, как бессмертный, смахнувший с ног пыль смертного мира. Влияние красоты этих двух людей было слишком велико. От их вида Ли Чан слегка оцепенел.

--Золотой ветер и нефритовая роса

Цзян Син поочередно окинул взглядом собравшихся и сказал: "Цянь Сиюань".

Цянь Сиюань поспешно шагнул вперед. "Этот скромный министр здесь".

"Я слышал, что вы приготовили подарок для премьер-министра Линь?"

Цянь Сиюань быстро бросил взгляд на Линь Цинъюй, словно ожидая, что тот скажет что-то за него: "Этот министр..."

Цзян Син с интересом сказал: "Мне очень любопытно, покажи мне".

Цянь Сиюань с грохотом опустился на колени. По всему его телу выступил холодный пот. Я просто не хотел, чтобы премьер-министр заболел от тоски, впал в депрессию и стал несчастным. Тогда я решил быть настолько смелым, чтобы найти кого-то, кто сможет утешить премьер-министра... ..."

"Кого-то, кто принесет утешение". Цзян Син рассмеялся, но улыбки на его лице не было: "Премьер-министр, вам нужен кто-то, чтобы утешить вас?"

Ли Чан внезапно осознал, что с некоторых пор детскость императора постепенно уменьшилась. Его слова и поступки становились все ближе и ближе к его реальному возрасту. Император больше не был умственно отсталым мальчиком, он был взрослым мужчиной и настоящим сыном Неба. В это время император, похоже, был не в лучшем настроении, и холод, исходивший от его тела, не позволял ему прямо смотреть на Его Величество.

Но Линь Цинъюй не испытывал ни малейшего страха. Линь Цинъюй сказал человеку, которого привел Цянь Сиюань. "Подними голову".

Мужчина поднял голову, чувствуя беспокойство. На взгляд Линь Цинъюй, в его лице не было ничего похожего на Гу Фучжоу. Линь Цинъюй приказал: "Улыбнись".

Этот человек был всего лишь мясником. Он привлек внимание Цянь Сиюань, потому что внешне немного напоминал Гу Фучжоу. Его привезли из Лян Чжоу прямо в столицу. Он никогда не видел ничего необычного. Он неестественно улыбнулся, показав белые зубы.

Линь Цинъюй лишь взглянул на него, а затем отвернулся. "Чем ты занимался раньше?"

"Я был мясником".

"Мастер Цянь такой внимательный". Линь Цинъюй сказал: "Юань Инь, спроси, нет ли у нас вакансии мясника на кухне".

Цзян Син поднял брови.

У Чжань усмехнулся и вспомнил, зачем они сюда пришли. "Ваше величество, господин премьер-министр, мы приехали сюда навестить больных. Мы слышали, что премьер-министр лежит в постели. Почему же вы выглядите совершенно здоровым?"

Линь Цинъюй ответил: "Я в основном выздоровел".

"Если рядом с премьер-министром Чжэнь, то вполне естественно, что он поправится". Цзян Син сказал: "А вам, господа, заняться нечем? Неужели в казармах и военном министерстве так мало дел?"

Все посмотрели друг на друга и в один голос сказали: "Мы уходим".

Когда он уже собирался выйти в коридор, Ли Чан не мог не оглянуться - император и премьер-министр все еще стояли вместе. Император, казалось, сказал что-то, что заставило премьер-министра Линь улыбнуться. Улыбка была нежной и полной привязанности, с очарованием и элегантностью, которых он никогда раньше не видел. Назвать ее сияющей не было бы преувеличением.

Ли Чан словно очнулся от сна.

Во всем мире, кроме Лу Ваньчэна и Гу Фучжоу, только сын Неба был достоин Линь Цинъюй.

Линь Цинъюй не знал, что в глазах Ли Чана его улыбка была "нежной и полной привязанности". Ему казалось, что он просто усмехается. "Что это за выражение на твоем лице?"

Цзян Син был расстроен и чувствовал себя подавленным. "Почему ты оставил этого человека?"

Линь Цинъюй спокойно ответил: "Я расследую дело о коррупции Цянь Сиюань. Этот человек может быть зацепкой".

"Ну же!" Цзян Син притворился возмущенным: "Просто признайся мне, тебе не хватает лица Гу Фучжоу?"

"Как я уже говорил, у меня нет никаких чувств к лицу Гу Фучжоу. Я полюбил его, потому что ты был в этом теле".

Цзян Син снова спросил: "Тогда, если не обращать внимания на то, кто внутри, какое лицо ты предпочитаешь?"

Линь Цинъюй быстро понял, что хотел услышать Цзян Син: "Я предпочитаю лицо Цзян Гунцзы".

Цзян Син был доволен. "А ты, оказывается, сладкоежка. Учитывая слова премьер-министра, сегодня вечером я обязательно переверну планшет премьер-министра".

Была ночь, и Цзян Син остановился в особняке генерала. Воспользовавшись темной ночью и сильным ветром, он, прикрываясь Сяо Сунцзы, пробрался в спальню Линь Цинъюй. Укрывшись парчовым одеялом, он обнял Линь Цинъюй: "Цинъюй, как насчет того, чтобы закрутить тайный роман?"

Линь Цинъюй лежал на кровати, держа в руках медицинскую книгу и читая ее. Он рассеянно сказал: "После того, как я закончу читать, мы займемся этим".

"Хорошо, скажи мне, когда закончишь". Цзян Син обычно не беспокоил Линь Цинъюй, пока тот читал. Он сел за стол, достал ручку и бумагу и нашел себе занятие.

Когда Линь Цинъюй закончил читать книгу, он увидел, что Цзян Син что-то рисует. Подойдя, он увидел, что это два кольца, похожие на те, что ему подарил Гу Фучжоу, но с узорами на внутренней стороне. На одном из колец было выгравировано перо феникса, а на другом - спящий дракон.

Цзян Син спросил: "Хорошо смотрится?".

Линь Цинъюй кивнул. "Да".

Цзян Син улыбнулся и сказал: "Тогда я использую это кольцо в качестве обручального. Ты не против?"

Линь Цинъюй помнил, что в родном городе Цзян Сина было принято дарить кольца. "Хорошо." Он спросил: "Когда оно будет отлито?"

"Скорее всего, это займет около полумесяца". Цзян Син зевнул: "Давай спать, давай спать".

Цзян Син в теле Гу Фучжоу спал на этой кровати с Линь Цинъюй целых полгода. За исключением последнего шага, они все делали на этой кровати. Теперь он снова лежал здесь, в собственном теле, с этой прекрасной вдовой, которая соблюдала его вдовство целый год, и было бы жаль, если бы они не сделали хоть что-то.

Чем больше Цзян Син думал об этом, тем больше воодушевлялся. Он облизал уголок губ и спросил: "Цинъюй, ты еще помнишь, что вы с Гу Фучжоу делали на этой кровати?"

Линь Цинъюй слегка улыбнулась: "Мы много чем занимались".

"Тогда... вы когда-нибудь делали это раньше?"

"Да".

"А как насчет этого?"

Голос Линь Цинъюй слегка дрогнул: "...Да".

Цзян Синь вздохнул: "А это?"

"Не надо, я не выдержу".

Цзян Син поднял брови и нарочито спокойно сказал: "Ты можешь вынести Гу Фучжоу, почему же ты не можешь вынести меня?"

Линь Цинъюй, не задумываясь, ответил: "Я тоже никогда не принимал его".

Цзян Син нашел реакцию Линь Цинъюй такой милой. Поглядев на него некоторое время, он громко рассмеялся и рухнул на Линь Цинъюй.

Линь Цинъюй: "...?"

Казалось, он задел смешную косточку Цзян Сина, и Цзян Син не мог перестать смеяться. "Прости, прости, мне не следовало смеяться".

Линь Цинъюй оттолкнул его: "Как раз вовремя. Сегодня годовщина твоей смерти. Давай ляжем спать пораньше".

Цзян Син снова приподнялся и обнял Линь Цинъюй за талию. Он притянул его к себе и с улыбкой сказал: "Так не пойдет".

Линь Цинъюй потерял все силы, думая о годовщине смерти Гу Фучжоу. На следующий день он даже проснулся позже Цзян Сина. После того как Цзян Син закончил одеваться, он сел на край кровати и, все еще ужасно сонный, сказал: "Баобэй, я возвращаюсь во дворец, чтобы подготовиться к утреннему суду".

Линь Цинъюй слабо улыбнулся.

"Спасибо тебе, что согласился выйти за меня замуж". Линь Цинъюй почувствовал, как на его палец легло что-то холодное. Цзян Син поцеловал его в лоб: "Я люблю тебя, я ухожу".

После этих слов ему показалось, что этого недостаточно, и он еще дважды поцеловал его щеки и уголки губ. Затем он отодвинул занавеску и вышел.

Убежал после того, как переспал с ним... Ах, какой развратник!

Линь Цинъюй поднял руку и увидел на безымянном пальце левой руки что-то лишнее. Это было кольцо, которое вчера нарисовал для него Цзян Син.