Онлайн чтение книги История империи Тирмун Tearmoon Empire Story
2 - 35

Моника Буэндиа.

Так звали служанку, убившую Абеля в предыдущей жизни Мии. Поскольку принц имел репутацию выдающегося плейбоя, многие полагали, что это было преступление на почве ревности, но подробности инцидента так и не были выяснены и в конечном итоге были потеряны для истории.

***

Давайте проплывем по течению времени до того дня, когда Мия упала в реку.

Моника шла по коридору в королевском замке Ремно. В конце концов она остановилась перед кабинетом правительственного чиновника и постучала в дверь в определенном ритме. Через несколько секунд дверь беззвучно распахнулась.

— Господин Грэм.

— А, это ты, Моника...

Мужчина жестом пригласил ее войти, не пытаясь скрыть своего мрачного настроения. Моника всегда считала, что у него мрачное лицо, но сегодня оно было еще более мрачным, чем обычно.

— Чертов Алмазный легион… — пробормотал Грэм, — Что, черт возьми, с ним происходит? Почему они до сих пор ничего не сделали? Этот проклятый Великий Мудрец... Только не говорите мне, что это опять ее рук дело...

Он говорил параноидальным тоном настоящего помешанного в конспирологии. Поворчав про себя еще немного, он наконец поднял глаза на Монику.

— И? Что тебе нужно?

— Я получила это сегодня утром.

Она протянула руку и показала небольшой клочок сложенного папируса.

Грэм, нахмурившись, выдернул его из ее рук и раскрыл.

— Принцесса Мия и принц Сион... Проклятье, они...

Прочтя это, он скорчил гримасу и разочарованно вздохнул, после чего протянул Монике еще один листок папируса.

— Отправь это домой.

— Сейчас же.

Она взяла его и начала разбирать содержимое. Ее работа заключалась в том, чтобы принимать зашифрованные сообщения и переводить их в код для птиц-посыльных. Однако, закончив читать письмо Грэма, она нахмурилась.

— Простите, но вы уверены, что это правильно?

— Что вы имеете в виду?

— Это ложная информация, которая втянет нашу родину в войну. Я действительно должна отправить это?

— Хмф. Какая достойная забота для вас, Черных Воронов. Продолжайте бродить в тени, как лазутчики, довольствуясь простым наблюдением. Однако, в отличие от вас, я — Белый Ворон, и должен действовать. Если ваша работа заканчивается на информации, то моя начинается с нее. Я должен использовать ее — вооружиться ею — во славу нашей родины. Информационная война — наш смысл существования, и мы, «Белые вороны», — ее авангард.

Моника не отрывала глаз от письма, но сильно закусила губу.

«Вороны ветра» были разведывательным подразделением королевства Санкланд. Основанное много лет назад предыдущим королем, оно выполняло свою главную задачу: засылало тайных агентов в соседние страны и обеспечивало поступление информации на родину. Полученные от них сведения были жизненно важны для принятия дипломатических и военных решений в Санкланде. На протяжении большей части своей истории организация действовала тайно, собирая информацию и докладывая о ней. Таким образом, можно утверждать, что «Вороны ветра» были пассивной организацией.

Перемены пришли с человеком по имени Джем, который выступал за более агрессивный подход к разведке, что заложило бы основу для экспансионистского проекта. Они больше не будут довольствоваться только получением информации. Теперь они будут активно использовать ее, чтобы ослабить другие королевства, посеять раздор среди их народов и расширить границы Санкланда под предлогом справедливости. Для осуществления этого проекта внутри «Воронов ветра» была сформирована специальная группа, получившая название «Белые вороны». Они были посланниками из слоновой кости, которые возвещали праведную славу Санкланда по всему континенту.

— Надеюсь, вы понимаете, что работа нас, Белых Воронов, имеет первостепенное значение. Наша миссия превыше всего.

— ...Да, я понимаю, — Моника кивнула, но от этого признания не стало легче.

***

Выйдя из кабинета Грэма, Моника тихонько вздохнула.

(Что я вообще делаю...)

Она была уроженкой Санкланда и испытывала большую гордость за свою родину. Благодаря непоколебимой приверженности королевской власти справедливости и честности, а также постоянной бдительности правительства в борьбе с мошенничеством и коррупцией она была рада называть королевство своим домом. Для нее Санкланд был маяком славы и добродетели.

(И все же, то, что мы делаем... Эти поступки... Разве они не пятнают доброе имя Санкланда?)

Щупальца сомнений начали окутывать ее сердце, дыхание участилось. Как раз в тот момент, когда паника уже была готова разразиться, кто-то налетел на нее, отправив в полет и ее саму, и ее документы. Она тяжело приземлилась на колени и с шоком поняла, что критически важный кусок папируса лежит на земле у всех на виду. Содержимое было зашифровано, но выставлять его на всеобщее обозрение было все равно неразумно. Она бросилась доставать его, но в тот момент, когда она протянула руку к нему, на нее с грохотом опустился ботинок.

— А...

Она подняла голову и увидела зубы, оскаленные в злобной улыбке. Это был чиновник средних лет.

— Двигайся, женщина. Не сиди здесь. Ты мешаешь, — презрительно сказал мужчина.

Миссия Моники заключалась в сборе информации в качестве королевской служанки. В Ремно на женщин смотрели свысока, а губы высокопоставленных чиновников могли быть шокирующе развязными в их присутствии. Предположительно, они считали, что женщины просто не способны осознать значение услышанного. Поэтому это пренебрежение... это унизительное презрение, которое она испытывала, в конечном счете было ей на руку. Она должна быть рада такому обращению.

Увы, разум не может укрыться от того, что знает сердце. Страдать при исполнении служебных обязанностей... все равно страдать. Каждая такая встреча терзала ее душу. Все чаще ее охватывали волны горького отвращения, когда она видела, как ее подруги-служанки подвергаются унижениям со стороны мужчин. Временами она едва могла удержаться от рвоты.

(Это жалкое королевство... возможно, это справедливо, чтобы его уничтожили).

Даже если придется пролить реки крови, разве не стоит обменять эту глубокую несправедливость на более праведное будущее под властью Санкланда? Эта мысль выползла из самых темных уголков ее сердца и проникла в ее разум. Однако едва мысль успела пустить корни, как в ее ухе раздался мальчишеский голос.

— Подними. Их.

В его тембре еще сохранялся след юношеского сопрано, но его ровный тон свидетельствовал о непоколебимой воле. Она повернулась к нему.

— Разве я неясно выразился? Я сказал, подними их. И извинись перед ней, — приказал Абель Ремно, второй принц королевства.