Онлайн чтение книги Система Будды и монах, который хотел отказаться от аскетизма The Monk That Wanted To Renounce Asceticism
Глава 23. Настолько беден, что даже грустно

Глава 23 — Hаcтoлько бeден, что даже грустно.

Oтредактирована и адаптирована благодаря поддержке: Dima.

“Оx Будда, я наконец-то понял, почему Сыма Чановичь [1], снял его и оказался голым. Ах, сорвалось с языка, не удержался. Кхем-кхем... Почему Сыма Гуан [2] снял его и разбил чан в дребезги. Этот чан настолько вызывающе огромный, что даже я хочу его разбить! Система, я понимаю, что твои Системные продукты, были сделаны, чтобы быть максимально полезными, но, тебе не кажется, что размер этого чана, немножечко... Пипец какой огромный?! Tы вообще уверена, что он предназначался для меня, а не для какого-нибудь слона?” — Произнес Фанчжэн, когда он ходил кругами вокруг данного чана.

Этот чан для воды, в диаметре был полтора метра, а высоту — практически все два! Ну и на этом коричневом чане для воды, даже были узорные росписи с символами “Будда”, которые были каллиграфично написаны жидким золотом, на чём-то тёмно-золотом, по типу мемориальной таблички, которая была вставлена в этот коричневый чан! Они были написаны с невероятно огромным талантом и имели в себе импозантную атмосферу, которую можно было почувствовать, уже с первого же взгляда. И в сочетании с его огромным размером, эта атмосфера с росписью, делала его, еще более импозантным и величественным.

Фанчжэн попытался отодрать от чана, золотые символы “Будда”, ведь они явно выделялись, выступая вперёд, на полсантиметра. Но, он не преуспел. Затем, он попробовал их “на зубок” ведь золото является мягким металлом, но, все его потуги в отрывании золота зубами, были лишь тщетны, и он лишь уничижительно к себе, проговорил: “Чёрт, какой же он твёрдый. Да это же не золото! Система, ты что, пытаешься меня нагреть? Ты сделала данные слова, настолько выделяющимися, да и к тому же, они имеют настоящий золотой отблеск. Но, чёрт тебя побрал, это не золото!  Ты что, пытаешься меня обмануть, или что!?”

*Бабах*

Mолния появилась словно из ниоткуда и затем, она вонзилась в пол, прямо перед Фанчжэном. Что было удивительно — она не повредила, ничего.

“Первое предупреждение. Это Буддийское Золото, а не ваше обычное золото из мира смертных. У Буддийского Золота есть особо свойство, которое позволяет ему отгонять от себя злых духов и превращать совсем плохую удачу — в хорошую. Для тебя будет лучше, если ты не будешь жаждать его, своим алчным сердцем. Слово «Будда» на чане не сдвинется и на миллиметр, даже если ты сломаешь об него, все свои зубы.”

“Что ты творишь! Кхе-Кхе... Что ты там сказала? Я же просто проверял, было ли это настоящее золото или нет. Кто, вообще, в этом месте, может жаждать подобного, я или может быть волк? Так, что ли? Чёрт, нам его даже некуда тратить.” — Фанчжэн потер переносицу в смущении. Ведь Система видела его насквозь. Он махнул рукавом и отправился к чанам — попить, но, вместо желанной воды, он получил лишь переполняющее его волнение и второй разряд молнии.

*Бабах*

“Второе предупреждение.”

Молния пронеслась в 10 сантиметрах от Фанчжэна, от чего, он аж подпрыгнул.

Он подумал: «Чёртова система, кидает перед тобой золотого гуся, которого не то, что продать нельзя, его даже и потрогать нет возможности. А он, паскуда такая, жрёт все твои запасы и кидается молниями... Когда же я избавлюсь от нищеты...»

Фанчжэн, пару раз, быстро и по кругу обошел всю кухню, перед тем как закричать: “Я... Амитабха! Чё... Блин, где мои чаны с водой? Я, что, вот так вот просто, был ограблен? Нет — это неправильно! У всех деревенских жителей, в домах, есть по паре чанов. Так зачем им вообще, надо было красть, именно мои?”

Да, всё верно. Все чаны с водой, что стояли на кухне Фанчжэна, просто исчезли, как и исчезла вода, которая была туда, собственно, налита!

“Считай это наказанием за сквернословие. Тебе нужно избавляться от мирских привычек. Те чаны с водой, что раньше тут были, являлись лишь мирскими объектами. Теперь же, когда у тебя есть Буддийский чан — мирские объекты будут естественно выкинуты, за ненадобностью. Я помогла тебе их выкинуть, несмотря на твоё сквернословие. Не стоит благодарности.”

«Благодарить тебя, в твою жопу, дебильная ты задница!» — Выругался про себя Фанчжэн, когда вслух он сказал: “Благодарить? Ты явно себя переоцениваешь. Я заместо этого, очень хочу тебя избить! Это были мои чаны с водой! Мои — понимаешь! Xотя бы сообщай мне о том, перед тем как использовать мои вещи! Или я теперь раб безвольный? И тебе не надо удосуживаться, чтобы меня уведомлять? Да и к тому же, что случилось с водой, что я туда очень бережно и долго наливал?”

“Я, естественно, от неё избавилась, так же, как и от чанов.” — Система сейчас звучала так, как будто ей было абсолютно плевать на мнение и на самого Фанчжэна и она не раскаивалась за свои деяния, от слова — "совсем".

Фанчжэн почувствовал беспомощность. Он тяжело вздохнул. И когда он забрался на кромку Буддийского чана, с одной стороны и когда он посмотрел туда внутрь, он увидел, что внутри, данный чан выглядел очень чистым, но, это так же означало и о том, что там, внутри, не было даже и капельки воды.

Фанчжэн моментально почувствовал себя настолько депрессивно, что, у него даже не было и настроения для слёз. Он не мог выпить даже и крохотного глоточка воды, которого сейчас, он так сильно желал.

Фанчжэн побежал наружу, к колодцу, который был у него, на заднем дворе, в виде скважины с гидрантом. И из него, он попытался добыть хотя бы немного воды. Металлический гидрант, при нажатии на ручку, начал испускать звонкий скрежет от механических действий, но, независимо от того, сколько бы усилий, он, к ней и не применял, гидрант всё так же не выдавал ему, абсолютно никакой воды. И без какой-либо воды в подземном водохранилище, для него было невозможно даже и надеяться на то, что данный колодец, сможет ему выдать, хотя бы чуть-чуть живительной влаги.

“Эх-эх-эх... Похоже, что мне и действительно придётся спускаться с горы, чтобы набрать там воды.” —  В подобной ситуации, Фанчжэн по-настоящему чувствовал себя беспомощным. Он сходил в сарай и поднял там коромысло и два ведра, для воды.

“Что? А почему оно настолько лёгкое? Нет, это всё явно неправильно. В прошлом, коромысло с ведрами, никогда не были настолько лёгкими. Они должны были быть тяжелыми, ибо это цельный кусок дерева и настоящие, железные вёдра.” — Фанчжэн оценил вес металлических вёдер, поднимая и опуская их рукой, и при подобной болтанке, они издавали явные металлические звуки. Звуки ясно говорили о том, что они были сделаны из цельного и настоящего метала. Фанчжэн моментально понял, что, после того, как он осознал и прокультивировал Ладонь Ваджры Великой Силы, его сила больше не была настолько же ничтожной, коей она была, чуть ранее, до Системы.

Фанчжэн произнёс с невеселой улыбкой на лице: “Ясно... Система, так ты уже изначально планировала: заставить меня пойти вниз к ручью, и сделать так, чтобы я набрал там воды, для этого чана, не так ли? Неудивительно, что ты выдала мне навык боевых искусств. Это было, только потому, что ты хотела заставить меня заниматься очень тяжелой и физической работой. Тебе нравится управлять моей жизнью, не давая мне никакой свободы?”

И в тот момент, когда он наконец-то вышел из храма, он увидел Одинокого Волка. Этот шерстяной товарищ размахивал хвостом во все стороны, пока он сам, бегал за ним, как волчок, пытаясь его укусить. Шалости данного волка, реально походили на глупые повадки собак. Фанчжэн наблюдал за этим Одиноким Волком и его глаза внезапно вспыхнули, из-за осознания одной очень интересной идеи...

Гора Одного Пальца была достаточно прямой, но, путь вверх и вниз, с горы, тут был явно не ровный. Крутые и отвесные секции, на пути, а также недостаток постоянного ухода, за горной тропой. За все эти года, сделали несколько особых зон на данной горной тропе, довольно-таки коварными. Поэтому, спуск вниз, по этой тропе, требовал от человека чрезвычайной осторожности. К счастью, горная тропа была два метра в ширь. Поэтому, покуда никто не будет дурачиться на этой тропе и не будет плевать на свою безопасность — люди, идущие по ней, никогда не окажутся в реальной опасности. Кроме того, подобная горная тропа, выдавала горе Одного Пальца дополнительный и уникальный шарм.

В то же время, гора Одного Пальца, была не просто одиноким пиковым обрывом, который вёл прямиком к небесам. У неё было в общем, три сегмента, которые делали её похожей на бамбуковые ростки или же, на человеческие пальцы. И в каждом сегменте, была своя собственная экосистема. Там находились: деревья, луга и даже источник воды.

Фанчжэн направился вниз, с горы, ради второго сегмента. Там находился естественный источник воды, из которого текла родниковая вода, которая была на вкус, чрезвычайно свежа и сладка. Затем, она стекала вниз с горы и в качестве небольшого ручейка, она проплывала мимо деревни Одного Пальца. Многие люди из деревни, пили именно эту воду, из данного горного источника. Но, как бы это не было печально, технологии всё же брали своё, так что, у многих людей теперь были специальные дренажные насосы, которые откачивали воду, из уже пробуренных скважин, которые вели глубоко под землю. Так что, они теперь пили всё меньше и меньше воды, из этого естественного источника, который располагался на горе. Ну, а что было еще более важно: Деревня Одного Пальца была орошаемой пустошью, так что, из-за системы распределения воды им пришлось уничтожить всё каналы с родниковой водой, которые вели к ним, прямо с гор. Так что, эти водяные каналы были переоборудованы в часть орошаемой системы для сельского хозяйства. И поэтому, теперь, если эти люди захотят попить родниковой воды, то, им придется подниматься на гору, чтобы это, собственно, и сделать.

В следствии чего, довольно-таки много людей, из старшего поколения деревни, высказывали по этому поводу, на собраниях, своё недовольство. Однако же, агрокультурное развитие этого региона, было предназначено для улучшения и их жизней...

Фанчжэн так же находил подобное развитие событий, довольно-таки печальным. Ведь, с подобными технологиями, которые врывались в нашу жизнь, всё больше и больше, с каждым новым днём, природа начинала уничтожаться с еще более быстрой скоростью. Воспоминания людей, о былой жизни, так же были полностью стёрты, этими новыми технологиями. Так что, если человек покидал Китайские деревни, хотя бы на пару лет и потом, он возвращался назад, всё в его родной деревне оставалось по-прежнему, кроме, естественно, этого самого человека, который отсюда и уезжал. Это были симптомы быстро развивающейся эры “современных технологий”. И когда он об этом подумал, Фанчжэн мог, лишь покачать головой. Уничтожение окружающей среды, которую использовали для обычной и размеренной жизни, на протяжении целых веков, было чем-то, что, в конечном итоге, явно не закончится хорошо, и это было так, независимо от того, где бы это всё, вообще и не происходило.

И так уж случилось, что по этим обрывистым ступенькам сейчас шёл человек, который нёс на себе коромысло и два больших ведра с водой. А прямо за ним, следовал волк, который был размером с телёнка. Волк явно чувствовал себя таким существом, которое сильно пострадало от злых рук данного человека. Ведь, на его спине, были дополнительно подвешены, два маленьких ведёрка с водой. Они висели на его большом теле, посредством деревянной палки и завязанной по краям веревки. Это было явно, то еще “странное” зрелище.

“Ну и ради чего, ты сейчас скулишь? А? Разве ты не хочешь в очередной раз отведать Кристаллического Риса? Eсли ты реально этого хочешь, то тогда, возьми наконец-то на себя, хотя бы немного работы. Нет — это неправильно. Это не работа! Это называется культивация! Ты вообще знаешь, чем является культивация для человека? Культивация — это серия из навыков и техник, которые нужны для улучшения функций человеческого тела и для развития разума. Ты спрашиваешь, что вообще означает улучшение функций человеческого тела? Это означает тренировку всех органов и всех частей человеческого тела. Посмотри на меня! Два ведра, что я тащу на своем горбу, были намного больше твоих. Что, ты всё ещё не убежден? Ты ведь теперь — зверь-защитник моего храма. А в будущем, ты будешь служителем Будды и станешь защитником небес! И всё же, такая маленькая тренировка, как эта, уже заставляет тебя ныть и скулить, в таком ужасном состоянии?” — Отчитал его Фанчжэн.

После того, как он проскулил два раза, этот Одинокий Волк больше не издал ни звука. Вероятнее всего, он, сейчас, про себя думал нечто подобное: «Я же проскулил лишь два раза. Тебе вообще нужно было выдавать настолько огромную речь, по этому поводу... Эх-эх-эх, что же за печальную жизнь уготовила мне судьба.»

Компания из волка и человека пришла на горный склон, и пока они шли, они постоянно вели между собой беседу. Фанчжэн пронёс два больших ведра для воды от водного источника, к своему коромыслу и затем он отправился назад, чтобы наполнить два маленьких ведерка водой, которые, до этого, таскал на себе Одинокий Волк. И, только после наполнения вёдер водой, под завязку, они начали возвращаться обратно, в храм.

Когда они вернулись на горную вершину, Фанчжэн посмотрел наверх. Он увидел там, в небесах, тёмные облака. В этот момент, уже было более чем очевидно, что ветер начал становиться лишь сильнее...

“Эх-эх-эх... Ветер начинает завывать. Тем не менее, этот возможный дождь, скорее всего приведёт к изменению в погоде. Да, зима уже близко, а это означает о том, что пришло время подготавливать необходимые припасы, которые помогут мне пережить эту зиму. Однако же... Что я должен подготовить, для этой зимы?” — Фанчжэн снова раздосадовался. Теперь, на руках, у него было 1300 юаней. И, хотя, эта сумма и не была совсем уж маленькой, всё же, это была не та сумма, на которую можно было купить очень много припасов. А что, было, в этой ситуации, еще более важно: что он просто не мог покидать данную гору, чтобы купить все необходимые ему припасы, для переживания этой суровой зимы, на горе!

“Ладно, забудем об этом. От переживаний никакого толку нет. Я позвоню Дедушке Таню, когда мы вернёмся в храм. Надо попросить его о помощи. Ведь без него и без деревенских товарищей, я вряд ли смогу купить еды на заму, что уж говорить о выживании.” — Пробормотал себе под нос Фанчжэн.

“Чисто дружеское напоминание: Деньги, что были пропитаны желаниями разумных существ, не могут быть использованы при покупке мирских объектов. То, что другие существа выдают тебе и твоему храму, в качестве подношений — считается Дхармой. Поэтому, ты не можешь использовать их, для покупки вещей, лично для себя!”

«Какого хуя? Ты что, теперь даже не хочешь, чтобы я оставался в живых?» — Выругался про себя Фанчжэн, но, сказал он следующее: “Ты надо мной издеваешься? Сейчас уже Зима! Зима — понимаешь?! Она будет продолжаться, на этой горе, как минимум три или четыре месяца! А на неё, у меня всего лишь два мешка с рисом. Ты что, хочешь, чтобы я замерз тут насмерть?”

“Носитель системы может попробовать иные способы, для получения еды, на зиму.”

[1] У него имя Гуан, которое в изначальном контексте означало: как добиваться всего и вся. Фанчжэн же использовал это слово гуан, в качестве слова раздеться, ибо слова одинаковые, а смысл разный. В Китае вообще один символ в разных интонациях может иметь до 200+ значений.

[2] Сыма Гуан ― историк династии Сун, который создал всеобъемлющий сборник об истории Китая. Иллюстрация: З.Йе/Велика Епоха

В каждой династии Китая были выдающиеся личности, которые служили примером для последующих поколений. Сыма Гуан жил в 1019―1086 н.э. и был известным мыслителем и историком династии Северная Сун. Благодаря ему вышел исторический сборник «Цзычжи Тунцзянь» («Всеобъемлющее зеркало для помощи правительству»). В книге, которая составлена под его руководством, изложены принципы, как поддерживать праведность в сердце и повышать мораль. Этот сборник служил образцом поведения на основе конфуцианства и ясно показал, что такое верность, сыновнее благочестие, праведность и честность.

Сыма Гуан считал, что праведный человек должен обладать искренним сердцем и быть честным. Он и сам в трудном совершенствовании развивал в себе честность и следил, чтобы его слова не расходились с делом. Однажды он коротко сказал, отвечая на вопрос относительно себя: «Во мне нет ничего особенного. Всё, что я делаю, ― это следую своей совести и ничего не скрываю». Подтверждением его слов служит один случай из его жизни. Когда он выставил на продажу свою лошадь, то признавался всем покупателям, что она летом болеет.