Онлайн чтение книги Система Будды и монах, который хотел отказаться от аскетизма The Monk That Wanted To Renounce Asceticism
Глава 65. Высокая Ставка

Глaва 65 — Bыcокая Cтавка.

Ву Чанси момeнтально рассвирепел и потерял все остатки своего и так подбитого рассудка. Oн указал пальцем на Оуян Xуацзая и закричал: “Оуян Хуацзай! Не перегибай палку с издевательствами, ибо это для тебя может плохо кончиться*! Я знаю, что ты эксперт в каллиграфии, но у тебя нет такой непревзойденной квалификации, чтобы клеветать и нести всякую ебанутую чушь о чужих работах, если ты сам, не видел оригинал своими собственными глазами! Eсли у тебя есть настоящие способности великого каллиграфа, то приходи со мной на гору и убедись во всём своими глазами. Если же у тебя нет таких способностей как у монаха на фотографиях, то тогда вали нахуй и съебись в туман!”

*Сидишь такой и думаешь, а как перевести don’t take bullying to an extreme! … самое простое это написать, не перегибай палку с издевательствами... но первичная фраза в предложении: не делай, не принимай итд. Буллинг — издевательства, в основном моральные. Ибо физическое насилие так и переводится, physical violence...  ту икстрим — до каких-то невероятных положений, точек, офигеть как, в общем до крайней точки. И в этот момент при переводе у тебя начинают сгорать мозги.*

“Уебок!” — Оуян Хуацзай так же был очень зол. Уже прошли года с того момента, когда кто-то в последний осмелился на него вот так вот пялиться и материть его почём зря!

Президент Aссоциации свободных Каллиграфов, Цзян Сунюнь, быстро вышел вперед, чтобы унять разбушевавшихся оппонентов, и чтобы понизить градус накалившейся ситуации: “Джентльмены, прошу прекратите уже спорить. Могу я вам сказать справедливое замечание по этому вопросу?”

Ну и видя, что Цзян Сунюнь завёл диалог и попытался вмешаться, Ву Чанси слегка успокоился, когда он говорил следующие слова: “Президент, прошу, поделитесь с нами вашими мыслями.”

Оуян Хуацзай цокнул языком и сказал: “Президент Цзян, была ли вообще нужда рассматривать фотографии и вдумываться насчёт этого вопроса? Простого просмотра фотографий, где монах стоял на снегу, было уже более чем достаточно чтобы понять, что это были лишь фейковые новости, которые такими и создавались, а это означает, что это была безалаберная попытка — рукотворно создать сенсацию!”

Ву Чанси сразу же уставился на Оуян Хуацзая, который просто не хотел успокаиваться, отступать и отпускать эту тему. Оуян Хуацзай так же уставился на Ву Чанси, в ответ.

Цзян Сунюнь произнес: “Ладно, ладно, прошу прекратите уже спросить. Я так же, как и вы, уже видел эту фотографию, и я уже увидел на ней текст.”

Оба Ву Чанси и Оуян Хуацзай посмотрел на Цзян Сунюня, ожидая его комментариев по этому поводу.

Цзян Сунюнь похлопал Ву Чанси по плечу и сказал: “Маленький Ву, я знаю, что такие молодые люди как ты, были слегка нетерпеливы, но хорошие вещи не могут появиться вот так вот просто, и из ниоткуда. Каллиграфия — это искусство. Это не такое занятие, которое можно было освоить по щелчку пальцев и стать в нём мастером всего лишь за пару дней. С артистической точки зрения, эта твоя фотография и вправду неплоха.”

“Президент, не утруждайте себя рассказами о всякой ерунде. Простыми словами, вы в неё не верите, правильно?” — Ву Чанси почувствовал обиду, когда проговаривал эти слова.

Цзян Сунюнь кивнул и когда он уже хотел что-то добавить, дабы объяснить свою позицию, в этот момент Ву Чанси поднял свои фотографии с пола и просто ушел. Ну и когда он и уходил, он громко высказался: “Такая недальновидность! И вправду как лягушки в колодце!”

“Ты Уб....!” — Оуян Хуацзай и Цзян Сунюнь, они оба были немного взбешены подобным высказыванием.

Однако Ву Чанси уже убежал из здания, что после него даже и тени не осталось.

Данное дуо посмотрело друг другу в глаза и немного погодя, Оуян Хуацзай произнёс: “Этот уебок узнает, что происходит с людьми, которые решили меня взбесить и вывести из себя!”

Ну и произнеся такие вот слова, Оуян Хуацзай сделал телефонный звонок. Цзян Сунюнь не стал ничего говорить по этому поводу, ну и так же он не стал, ничего по этому поводу и делать. Очевидно, что он решил закрыть глаза на действия Оуян Хуацзая.

Ну и когда Ву Чанси вышел из дверей ассоциации каллиграфов, он был опустошён и не знал, что ему и делать. Интернет не сработал, и Ассоциация свободных Каллиграфов в городе, тоже не помогла с его проблемой. Тогда, что же ему теперь делать дальше? У Ву Чанси была лишь зациклена одна мысль в голове. Если его предыдущие попытки не сработали, то он просто должен отправиться к другим экспертам каллиграфии, посещая их одного за другим. Он отказывался верить, что никто из них не сможет сказать, где было плохо, а где хорошо.

Тем не менее, Ву Чанси было суждено разочароваться в этом мире. Несмотря на то, что эксперты в каллиграфии возможно и оценивали данную каллиграфию на фотографии как хорошую, всё же никто из них по-настоящему не верил, что она была подлинной и рукотворной. Они все говорили, что данная фотография была изменена посредством Фотошопа или они даже начинали его ругать, за показ им изменённых фотографий. Подобные комментарии оставили Ву Чанси в реально обиженном и расстроенном состоянии. Ну и когда он вернулся в издательскую фирму, уже поздним вечером, Главный Pедактор сказал ему пару слов, перед тем как Ву Чанси покинул фирму, в жутко расстроенных чувствах.

Ну и этой ночью, Ву Чанси позвонил Обезьяне, чтобы опрокинуть с ним по паре стаканчиков. Он сильно написался и не особо связно объяснил произошедшую с ним ситуацию.

Хоу Цзи был проницательным парнем. Он знал, что у Ву Чанси были неприятности и что он, просто хотел напиться. Поэтому Хоу Цзи не стал напиваться в зюзю и попытался остаться относительно трезвым, чтобы после попойки самостоятельно довезти своего друга домой. Ну и после того, как он услышал краткий пересказ произошедшей ситуации с Ву Чанси, Хоу Цзи похлопал его по плечу и сказал: “Старый брат, ты насчёт этого дела, был слишком нетерпелив. Если они просто не поверили фотографиям, то ты мог бы попросить Мастера, сделать для тебя пару листов с каллиграфичной росписью, специально для этих невеж! Ну а что до твоей работы, да какая разница если тебя уволили? У меня есть свободная вакансия и мне нужна твоя помощь с репортёрской работой. Да и к тому же, разве ты не можешь просто переехать в другие города, если данный город относится к тебе настолько плохо и тебе просто не верит?”

“Да они во всех городах будут учениками одних и тех же учителей*!” — Глаза Ву Чанси остекленели из-за его опьянения, когда он бормотал эти слова, в своём пьяном ступоре.

*Там фраза, что они все птицы с одинаковыми перьями... Я за 2 года, перевожу её уже раз тридцатый, и ни разу я не смог для неё подобрать хороший перевод без замены. В общем это Английский вариант наших пословиц: Яблоня от яблони недалеко падает; от осины не родятся апельсины; каков учитель, таковы и ученики.*

Хоу Цзи насчёт этого происшествия, так же был беспомощен. Было бы просто бесполезно продолжать с ним спорить и вразумлять его на логичные поступки. Ну и после того, как он позволил Ву Чанси выпить еще пару кружек пива, тот рухнул на землю, мертвецки пьяным и поэтому Хоу Цзи довёз его до дома и положил его на кровать.

Ну и на следующий день, Ву Чанси всё оставался прикован к постели. Хоу Цзи пытался его убедить, чтобы тот нашёл себе новую работу в провинции или же в столице, но ничего из его предложений или намёков, так и не сработало. Ну и в этот момент, Лу Сяоя прекратила терпеть и сдерживаться, и поэтому она им и сказала: “Вы оба что, свиньи что ли? Если они вам не верят, так поспортьте с ними на деньги! Поставьте на кон миллион! Если подобная сумма их не убедит, то они смогут сами отправиться на гору и вот там то они и увидят всё своими глазами!”

“Бам!”

Ву Чанси треснул кулаком по столу, поднялся с кровати и сказал: “Что ты сказала?”

Лу Сяоя аж подпрыгнула от испуга и сказала немного нервозным тоном: “Я... я говорила всякую чушь...”

На что Хоу Цзи произнес, попутно смеясь: “Ох, а эта твоя “всякая чушь”, может и вправду сработать! Если мы сможем заставить их состязаться друг с другом, то это для Мастера возможно будет хорошим шансом, чтобы прославиться. Ну а что до Старого Ву, то для него это будет хорошей возможностью, чтобы обелить своё имя, и чтобы восстановить себя в обществе. Ну и к тому же, он сможет заработать весомую сумму на споре!”

Ву Чанси кивнул и сказал: “Всё верно. Давайте это и сделаем! Тем не менее, чтобы собрать подобную сумму, мне потребуется как минимум немного времени.”

“Да в этом нет нужды. Я за тебя заплачу!” — Хоу Цзи ударил себя в грудь и воскликнул. Такое дело со стопроцентным выигрышем, означало о том, что это был заработок без какого-либо риска. У него не было ни единой причины, чтобы отказываться от подобной затеи.

Ву Чанси был просто вне себя от радости и тут же выбежал из дома. На этот раз он не пошёл искать Оуян Хуацзая ради отмщения, а вместо него, он пошёл к своим медиа-друзьям из крупных газетных издательств. Его мотив был прост: объявить войну Оуян Хуацзаю!

Все эти его медиа-друзья, были друг с другом знакомы. Ну и когда они услышали, как Ву Чанси был уволен из-за закулисных методов Оуян Хуацзая. Они сразу же почувствовали, что у них появился один общий враг, и они тут же начали публиковать газетные статьи, обличающие этого коварного ублюдка.

Это дело вскоре распространилось по всему интернету и стало очень серьёзным, ну и затем, о нём узнал и сам виновник торжества — Оуян Хуацзай!

Ну и когда Оуян Хуацзай узнал об этой ставке, которая подразумевала миллион юаней на кону, то он был в каком-то роде, сильно поставлен в тупик. Миллион? Ну и несмотря на то, что он был известным экспертом в каллиграфии, миллион юаней была явно немаленькая сумма, даже по меркам самых богатых людей! Ну и подобно ему, данная сумма так же была явно не маленькой и для его непосредственного противника. Этот его противник что, был настолько уверен в себе, что он мог позволить себе сделать настолько высокую ставку, ради какого-то там спора о каллиграфии?

Ну и подумав об этом чуть подольше, Оуян Хуацзай просто не смог себе позволить, да и в общем он не мог даже и осмелиться согласиться на подобную ставку, в практически бесполезном споре. Тем не менее, если он не ответит на подобные нападки, то его доброе имя просто втопчут в грязь разные сми. Слава и деньги, чтобы было для него наиболее важно?

Ну и наконец-то, Оуян Хуацзай решил им всем ответить: “Хорошо! Однако, спор из-за самой каллиграфии не имел никакого смысла, ведь текст можно было легко проверить и так же легко и подделать. Поэтому, почему бы нам не поспорить о чём-то другом и вместо этого не посмотреть, чей продукт каллиграфической техники будет лучше, из нас двоих! Если каллиграфическая работа данного монаха будет лучше моей, то я признаю поражение. С другой же стороны, если моя работа будет лучше его, то Ву Чанси компенсирует мне затраченное время, нервы, деньги и ставу, ну и так же он передо мной публично извинится. Он должен будет признаться перед сми, что он мошенник, который попытался играть поддельными фотографиями на публику!”

Ву Чанси прокричал сквозь вселенскую пустоту: “Да без проблем! Если ты проиграешь, то я хочу просто пять сотен тысяч из призовых денег и всё. Остальные пятьсот тысяч ты оставишь Мастеру в качестве пожертвования, на реновацию храма.”

Ну и c согласившимся на это Оуян Хуацзаем, они договорились встретиться на горе Одного Пальца, три дня спустя!

Моментально, все хоть как-то связанные с этим делом люди, в городе Чёрной Горы, были привлечены настолько высокой ставкой, между этими двумя личностями. Люди реально ожидали финального результата и в тоже время им становилось всё любопытнее и любопытнее насчёт данных личностей и насчёт неизвестно монаха. Их интересовало... Какого рода местами были, гора Одного Пальца и храм Одного Пальца? Почему они смогли привлечь к себе настолько крупномасштабную денежную войну? Ну и несмотря на то, что современное общество, развилось теперь до такой точки, что каллиграфия в нём больше не являлась мейнстримовым направлением, когда сами эксперты-каллиграфы теперь лишь впадали в мировое забвение, подобное дело смогло простимулировать интерес у всех людей, о их культурном наследии и о их культурных корнях. Ну и более того, данное дело было пронизано новелизмом. Как будто эта была глава написанной новеллы. Монах из маленького храма при деревне, вызвал на поединок эксперта каллиграфии из большого города? Подобное событие и действительно звучало интересно и интригующе.

Все, кто искал об этом событии в интернете, были жуть как озадачены. Возможно ли что там и вправду был настоящий мастер каллиграфии, в таком ничтожном и неприметном месте, которое было настолько далеко от цивилизованного мира?

Сила пользователей интернета была просто непостижимой. Ну и вскоре копошащиеся в интернете люди, нашли пост Цзян Тин в Вейбо и новости о Ян Хуа, который молился ради детей. Ну и так же, они смогли обнаружить и новый контент Цзян Тин, который касался информации о дочери Хань Сяогуо, Хань Сяоми, которая была чудесным образом излечена от терминальной стадии опухоли мозга, под влиянием храма Одного Пальца.

Всё люди в интернете реально этому удивились, но большинство этих людей, просто этому и не поверили.

“Это храм Одного Пальца точно знает как сочинять и делать фейковые сенсационные новости!”