Онлайн чтение книги Я забеременел от генерала-предателя из прошлой жизни I’m Pregnant With The Child Of The Traitor General In My Past Life
Беременность от генерала-предателя из прошлой жизни Глава 10

Услыхав суетливые шаги снаружи, Ли Юаньминь потёр брови и тайком вздохнул. Прошло всего три дня, и она не смогла более усидеть на месте.

Он поднялся с лёгким вздохом. Перед тем, как выйти и поприветствовать гостей, он увидел процессию дворцовых служанок Ван Гуйфэй, энергично шагающих к воротам Западного дворца.

Ли Юаньминь опустил глаза и оправил подол. Он поклонился до земли и произнёс:

– Приветствую Её Светлость.

– Не нужно любезностей! – на лице Ван Чаолуань играла приятная улыбка.

Она тороплива сошла вниз и подбодрила его:

– Здесь все свои, так что отбросим ненужные формальности.

Женщина взяла Ли Юаньминя за руку, и на её лице отобразилось беспокойство. Она принялась его разглядывать:

– Я посылала своих людей позвать тебя несколько раз, но ты так и не пришёл. Всё это вызвало во мне неподдельное беспокойство. К счастью, твой цвет лица выглядит вполне здоровым.

Ли Юаньминь выразил благодарность:

– Большое спасибо за беспокойство, Ваша Светлость, Юаньминь уже поправился.

Он еще не успел закончить, как Ван Чаолуань упрекнула его:

– Вот дитя, раз ты уже выздоровел, почему не явился, даже когда Моя Светлость столько раз просила и уговаривала. К твоей удаче, Моя Светлость всегда думает о тебе, в продаже появились новые вещицы из белоснежного нефрита, и я придержала их для тебя. И специально прибыла сюда. Спроси кого хочешь, даже Ли Юаньлан не удостаивается подобного обращения.

Ли Юаньлан, стоявший позади неё, поклонился с натянутой улыбкой на лице.

Весьма довольная польщённым видом Ли Юаньминя, Ван Чаолуань улыбнулась и легонько схватила его за локоть:

– Пойдём подышим свежим воздухом, пользуясь случаем.

Но Ли Юаньминь не сдвинулся с места. Он опустил голову, не решаясь заговорить, а его лицо исказилось. Прежде чем Ван Чаолуань успела спросить, в чём дело, он вдруг рухнул на колени:

– Ваша Светлость! Юаньминь виноват!

Ван Чаолуань, всё ещё не выходя из роли любящей матери, перепугано спросила:

– В чём виноват?

Ли Юаньминь склонил своё тщедушное тело, его голова опустилась ещё ниже:

– Юаньминь утаил правду от Вашей Светлости. Ваша Светлость, пожалуйста, накажите меня.

Ван Чаолуань, услыхав испуг в его голосе, озадачилась и сдержала порыв накричать на него. Вместо этого она помогла ему подняться:

– Как Моя Светлость может наказывать тебя? Ты уже так сильно мне помог.

Ли Юаньминь покачал головой и с трудом выдавил:

– … Мне вновь приснился сон.

– Что? – выражение лица Ван Чаолуань резко переменилось. Вспоминая его рассказ о голодных призраках Чжэси, она не могла сохранять спокойствие. – Говори скорее, да не пропусти ничего!

Но даже в такой ситуации разум не покинул женщину. Она сделала паузу, затем окинула всех строгим взглядом.

– Вы все, оставьте нас!

– Слушаюсь! – Ли Юаньлан взглянул на группу людей напротив. В его глазах застыло неясное выражение, полное скрытого смысла. Он махнул рукой куда-то за спину, и все отступили назад.

В опустевшем Западном дворце осталось лишь двое. Ван Чаолуань, подавляя нахлынувшие чувства, глубоко вздохнула:

– Говори.

Весь облик Ли Юаньминя выражал неохоту, когда он прошептал:

– По правде говоря, та угроза Вашей Светлости, связанная с оголодавшими духами, ещё не полностью миновала…

– Что ты несёшь?! – резко повысила голос Ван Чаолуань. Она отступила назад, и по её спине пробежали капли холодного пота. Женщина схватила его за запястье, едва ли не впиваясь пальцами в плоть юноши:

– Разве ты не говорил, что эти пурпурные облака и дурацкие красные журавли помогут избавить Мою Светлость от бедствия?

От жгучей боли в запястье Ли Юаньминь нахмурился, глубоко вздохнув, он сказал:

– На самом деле, причина в том, что Юаньминь просто жалок, вот почему это не сработало.

– Глупости! – голос Ван Чаолуань стал резче, – Чудо свершилось, как могут какие-то голодные духи равняться с этим!

Ли Юаньминь покачал головой и произнёс:

– Если бы речь шла лишь о дюжине оголодавших духах, то, само собой, никак. Однако этих голодных душ из Чжэси – великое множество, просто бесчисленное. Даже алым журавлям с бессмертных земель тяжело противостоять такому огромному количеству злобных призраков…Ваша Светлость, это всё оттого, что Юаньминь никчемен!

Ван Чаолуань более не могла сохранять равнодушие. Побледнев и задрожав, она указала пальцем на Ли Юаньминя и проскрежетала:

– Как ты смеешь говорить, не подумав? Как ты смеешь!? Если со Моей Светлостью что-то случится, ты пропадёшь вместе со мной!

Ли Юаньминь безмолвствовал. Он долго стоял, почти прижимаясь лбом к полу, затем вдруг произнёс, будто бы говоря сам с собой:

– У всего есть причина и следствие, однако Юаньминь так и не смог понять, откуда в Чжэси столько оголодавших духов. Говорят, Чжэси – процветающая земля, откуда там взяться свирепым призракам и демонам…Юаньминь правда никак не может понять причину…

Эти слова заставили Ван Чаолуань содрогнуться всем телом, словно бы сама земля под её ногами вдруг задрожала.

«И правда, этот сукин сын много лет безвылазно проторчал во дворце, ничего не видя и не слыша. Откуда ему знать, что в начале прошлого лета Чжэси практически смыло наводнением, и беженцы сейчас в тысячах миль отсюда? Ему неизвестно, откуда взялись эти оголодавшие духи. Какое счастье, что я приехала сюда сегодня».

Она огляделась по сторонам, тайком размышляя про себя:

«Отец родом из почтенной учёной семьи, круг его интересов чересчур узок, к тому же он слишком небрежен в делах. Мне ничего не стоило убедить его присвоить все фонды помощи при стихийных бедствиях. И вот возмездие почти меня настигло!».

Тревожные думы завладели сердцем женщины. Но теперь у неё был план, и она попыталась перевести дух. Она прикрыла глаза, а когда вновь открыла их, ясность сознания к ней вернулась:

– В этой ситуации нет твоей вины, можешь подняться.

Уголок её рта изогнулся в приятной улыбке:

– Мою Светлость только что захлестнули эмоции от отчаянья, надеюсь, ты не станешь за это меня винить.

Ли Юаньминь смиренно промолвил:

– Я не посмею. Всё из-за того, что Юаньминь ни на что не годен, так что Ваша Светлость совершенно правы, обвиняя меня.

– Всё в порядке, засим закроем эту тему, – она огляделась по сторонам и наклонилась к нему немного ближе, – Об этом сне известно лишь Небесам, мне и тебе. Не нужно, чтобы иные лица о нём узнали. Запомни это во что бы то ни стало.

– Юаньминь запомнит.

Ван Чаолуань улыбнулась и похлопала его по руке:

– Что ж, сегодня прохладно, так что не стой во дворе слишком долго, а то продует. Возвращайся назад.

После этого она незамедлительно вышла. Вскоре из дворца Чжун Цуй в спешке отправили посланника, чтобы передать сообщение отцу Ван Чаолуань с приказом тому явиться во дворец для обсуждения важных дел.

Снежный ковёр, застилавший землю, становился всё больше и больше.

Ли Юаньминь какое-то время стоял на улице, наблюдая, как женщина торопливо уходит прочь. Уголок его рта слегка дёрнулся.

От стряхнул несколько снежинок, упавших ему на плечи, и зашёл внутрь.

***

До осеннего набора оставалось два дня. В городе было тихо, но за стенами дворца бурным потоком текла деятельность.

В тот день шёл снег. С начала зимы прошло не так много времени, однако это был уже пятый по счёту снегопад.

А ночью, холодной и безмолвной, землю накрыло плотным белоснежным покрывалом. Около зверинца двое императорских стражников, вжав головы в плечи, проводили время за болтовнёй и выпивкой, коротая долгую ночь.

В холодном и сумрачном зверинце большинство животных уже спало, а несколько неспящих лишь помахивали хвостами. Они не обращали внимание на людей, снующих туда-сюда перед их взглядом.

Ли Юаньминь, облачённый в дворцовый наряд, перетащил немного свежего сена из стога в самую дальнюю комнатку. После того, как он несколько раз прошёлся туда и обратно, на его лбу выступили капельки пота. У него было мало времени, и медлить никак нельзя. Чуть дыша, он сменил подстилку из сена, на которой лежал Ни Ле.

Тело юноши в клетке было весьма необыкновенным. За несколько дней травмы на нём почти прошли. Он уже спокойно мог сидеть и вставать, безо всяких неудобств. Мальчик не произнёс ни слова, только повернулся к Ли Юаньминю спиной.

Посуетившись с палочкой благовоний, он наконец заменил сено в клетке на свежее. Ли Юаньминь вытер пот, затем подошёл к мальчику и сел, прислонившись к прутьям.

Одежды на Ни Ле совсем износились, а его конечности торчали наружу. Однако, казалось, холода он совсем не страшился. Ли Юаньминь ощутил облегчение.

– Я правда не собирался отказываться от своих слов. Просто кое-что задержало.

Теперь он сделался частым гостем дворца Чжун Цуй, а Ван Чаолуань стала словно птица, напуганная выстрелом из лука*. Время от времени она звала его, чтобы расспросить, не видел ли он ещё каких знаков во сне. Он обещал прийти в зверинец к полудню, но стоило ему выйти из дворца, как опять явилась Цин Хэ с приглашением. После он остался там на обед и ушёл лишь глубокой ночью.

* Идиома, означающая человека, легко поддающегося панике.

Он оглядел своё немного старомодное дворцовое платье и вздохнул. Ну почему в Западном дворце только две простые служанки, Цю Чань и Дун Юэ, как было бы замечательно, находись там слуги рангом повыше, чтобы ему не приходилось наряжаться в этот старый наряд дворцовой прислужницы.

Ни Ле игнорировал его, на его лице застыло равнодушное выражение. Он сидел, скрестив ноги, держа в руках сено и потирая его между пальцами.

Ли Юаньминь понимал, что мальчик обижен, но он не мог рассказать ему, почему нарушил своё обещание и опоздал на встречу, поэтому со вздохом протянул руку и нежно похлопал юношу по спине, прямо как в прошлой жизни, словно утешая маленького ребёнка.

Ни Ле слабо вздохнул, в его глазах затаилась какая-то горечь. Внезапно выражение его лица переменилось. Он бдительно оглянулся по сторонам, затем потянул принца и толкнул его к крупному стогу сена сбоку от клетки. Ли Юаньминь сразу догадался, что кто-то идёт. Он съёжился и приподнял сено, чтобы спрятаться за ним.

Пришли слуги, принесли воду. Двое человек наполнили резервуар с водой, затем направились обратно.

Когда шаги стихли, Ли Юаньминь быстро поднялся. У него были проблемы с кровообращением, и оттого, что он встал в такой спешке, принц едва смог устоять на ногах. Он почти врезался в прутья клетки, но, к счастью, Ни Ле успел схватить его за запястье.

Хрупкое и утончённое запястье в его руке было таким холодным, будто не принадлежало живому человеку.

Глаза Ни Ле потемнели. Увидев бледное, обескровленное лицо «служанки», он вспомнил, как «она» запыхалась недавно, перетаскивая сено. Кучка-то совсем небольшая, а «она» так вымоталась, можно предположить, что со здоровьем у «неё» не всё в порядке. «Её» наряд выглядел как одежды простой дворцовой служанки. Живя в этом жутком дворце, «она» чем-то походила на него самого, и наверняка перенесла множество страданий.

Его глаза помрачнели, и он выпустил «её» руку.

Ли Юаньминь не возражал. Он стряхнул пыль со своих одежд и вдруг кое-что вспомнил. Он наощупь достал коробочку с лекарством из рукава, затем взял таблетку и сунул её Ни Ле прямо в губы.

Ни Ле вновь ощутил холод прикосновения. От рукава принца исходил едва уловимый аромат.

Ему пришлось открыть рот и проглотить горьковатую пилюлю.

Ли Юаньминь понял, что этот тихий и мрачный юноша пошёл на небольшую уступку, и уголок его рта сам собой приподнялся в лёгкой улыбке, когда он убирал коробочку с лекарством.

– Вот, возьми.

Ли Юаньминь был застигнут врасплох – это же еда, которую он принес ему.

Все называли мальчика монстром, что будет вечно жить среди других животных, поэтому слуги зверинца, само собой, относились к нему соответственно и кормили внутренностями, иногда даже вперемешку с какими-то помоями. К нему никто и никогда не относился как к человеку. Его образ, держащий в руках сырой кусок мяса, стоял у Ли Юаньминя перед глазами, отчего тому становилось тоскливо на душе, потому он тайком принёс юноше немного засохшей еды.

– Эти…

Он принёс немного засохших булочек и тому подобное. Их нельзя было назвать вкусными, но такая еда хорошо насыщала желудок и легко хранилась. Ли Юаньминь мог приходить в зверинец лишь раз в несколько дней и приносить только такие продукты. Принц сначала подумал, что мальчику они не по нраву, и хотел было объясниться, но потом до него дошло. Его сердце кольнуло. Он выдавил улыбку и произнёс:

– Я уже поел, это всё тебе.

Он присел на корточки и снова спрятал промасленный мешок под стог сена с большой печалью в сердце. И как такой малыш сумел стать королём демонов на земле, убивающим людей, словно мух?

Утрамбовывая сено, он заговорил:

– Если…

Ни Ле поднял голову и взглянул на него чёрными как смоль зрачками.

Рот Ли Юаньминя дёрнулся:

– Ничего.

Он прибрал раскиданное по земле сено и сказал:

– Мне пора идти.

Вообще говоря, нет никакой нужды задавать вопросы. Он не сможет позволить мальчику покинуть дворец в одиночку и принести в мир тот кошмар, который он допустил в своей прошлой жизни. В этот раз он найдёт другой способ. Ли Юаньминь опустил свои ресницы цвета воронова крыла, скрывая неуверенность в сердце.

Всё это подождёт до осеннего набора.