Онлайн чтение книги Я забеременел от генерала-предателя из прошлой жизни I’m Pregnant With The Child Of The Traitor General In My Past Life
Беременность от генерала-предателя из прошлой жизни Глава 17

Снаружи смеркалось, и всё вокруг словно окутало тёмной вуалью. Ли Юаньминь по началу не разглядел, кто перед ним, поэтому сказал наугад:

– Императорский лекарь Хэ?

Когда в поле зрения показалось знакомое лицо, принц приятно удивился:

– Чжихэ!

Ли Юаньминь полагал, что им трудно будет увидеться наедине, и теперь чрезвычайно обрадовался, не зная, что делать дальше. Он торопливо поднялся и поприветствовал его. Однако он соскочил чересчур поспешно, и его раны вновь разошлись, так что он не смог удержать болезненного стона. Лицо принца вспыхнуло, и он заковылял к Хэ Юньи.

Ли Юаньминь чувствовал благодушие и радость, однако увидев выражение лица гостя, он замедлил шаг, а улыбка на его лице постепенно угасла.

Выражение лица лекаря невозможно было прочесть. Он стоял, тупо уставившись на принца.

Ли Юаньминь не мог понять причину:

– Чжихэ?

Хэ Юньи насмешливо улыбнулся:

– Кудидин и трава-костолом, обладают охлаждающим эффектом, помогают при лихорадке и очищают от токсинов, лечат угри на коже, улучшают циркуляцию крови и обезболивают, укрепляют мышцы и кости. Эти две микстуры превосходны для наружного применения.

Эти слова, которые не понял бы никто из посторонних, заставили Ли Юаньминя задрожать с головы до пят. Его лицо побледнело:

– Чжихэ…

Но Хэ Юньи, судя по всему, не волновала его реакция, он лишь продолжал говорить сам себе:

– Но если эти два средства принять внутрь одновременно, они вызовут боль в мышцах и костях, а также чувство беспокойства во всём теле, как тут расслабиться… Особенно животному.

Хэ Юньи взглянул на Ли Юаньминя, его зрачки были подобны двум мутным глубоким озёрам с чёрной водой:

– Помню, как тысячу раз наставлял Его Высочество Третьего принца, что средства для наружного применения следует использовать с большой осторожностью. Сразу же мыть руки после применения, чтобы внутрь случайно ничего не попало. Надо же, Третье Высочество уже давно замыслил нечто в своём сердце, и мне, ничтожному, нет нужды становиться помехой.

Он родился в семья императорских лекарей, а члены семьи Хэ обладали к тому же несравненно острым обонянием. Другие быть может и не заметили, но он в тот день ощутил исходящий от тигра двойственный травяной аромат.

Знания из «Лекарского писания», намеренно или нет, побудили принца к содеянному, но молодой доктор счёл эту тему подходящей для праздной дружеской беседы, не задумываясь о её важности. Он не ожидал, что станет частью чужого хитро продуманного плана.

– Чжихэ… – бессилие охватило сердце Ли Юаньминя, когда он тщетно пытался заговорить с лекарем. – Выслушай меня…

Тело принца трясло, а его душа словно летела куда-то в бездну, полную тьмы. Ли Юаньминь хотел объясниться, но не знал, что сказать, ведь он в самом деле использовал его.

Но у него правда не было другого выхода. После возрождения его руки оказались связаны, его власти не хватило бы даже на самый маленький шаг. Ему оставалось лишь наблюдать за самим собой словно со стороны, как он вновь и вновь тщетно борется в этой грязи, повторяя кошмар прошлой жизни. Однако ему так хотелось вырваться отсюда, невероятно сильно хотелось.

В тот день, когда ему передали мазь и как следует проинструктировали о её применении, он задумал выпустить тигра. Чтобы удостовериться, что всё пойдёт по плану, он… и вправду намеренно подвёл Чжихэ к разговору о природе некоторых лекарств.

– Чжихэ…– горечь наполняла горло Ли Юаньминя и всё его тело, такая бездонная горечь, что он не мог больше произнести ни слова.

С чего начать, что следует сказать…

В который раз услышав «Чжихэ», Хэ Юньи задрожал всем телом, а на его губах мелькнула самоуничижительная улыбка.

Когда они встретились впервые, не зная друг о друге ничего, принц в полубессознательном состоянии окрикнул его: «Чжихэ». И именно это заставило лекаря первый раз в жизни испытать жалость. Потом между ними завязалась дружба.

Человеку, смотрящему со стороны, некоторые вещи видятся яснее. Теперь он думал обо всём иначе, ведь на тот момент он был совсем зелёным лекарем, которого недавно приняли на императорский лекарский двор, молодым и неизвестным. Как мог принц, так долго живший в Холодном дворце, знать о нём? Хэ Юньи боялся, с самой первой их встречи его уже заманивали в ловушку.

Такие глубокие замыслы вдруг возникли в голове у человека со столь ясным и невинным взглядом!

Радостные встречи, искреннее предложение дружбы, его переживания о здоровье принца… Теперь всё это казалось каким-то розыгрышем.

Его отец всегда им гордился и редко бывал с ним строг. Но в ночь осеннего набора он второпях запер его в святилище предков и гневно отругал.

«Сын презренной наложницы из Холодного дворца, который с малых лет познал на себе всю переменчивость человеческих чувств, ты думал, он такой слабак? Думаешь, у него есть планы на такого ничтожного докторишку из левого двора, как ты?».

«Ту историю с тигром ты можешь утаить от других, но тебе не удастся скрыть это от меня!».

«Его Величество мудр, но даже его сумел одурачить этот сопляк. А ты-то кто такой, как думаешь? Всего лишь удобная игрушка в чужих руках!».

«Если ты не забыл, ты всё ещё потомок семьи Хэ, и ты порвёшь с ним все связи сегодня же, если не хочешь лицезреть падение своей семьи!».

«Чжихэ! Пожалуйста, вернись на правильный путь!».

Каждая фраза, каждое сказанное слово словно громом пронзали его слух, разрывая сердце и душу в клочья.

Хэ Юньи рассмеялся несколько раз будто безумный. Он отступил на несколько шагов, затем остановился с уверенным видом, улыбка постепенно исчезла с его лица.

Он дотронулся до коробочки с мазью, лежавшей в нагрудном кармане, и посмеялся над собой:

– Должно быть, я сошёл с ума, раз нахожу всевозможные предлоги, чтобы увидеться с Вами в очередной раз. Однако в нашей с Вами дружбе моя совесть всегда была чиста, или моя фамилия не Хэ, потому считайте, что я посетил Вас сегодня, чтобы покончить со всем этим как подобает.

Он вытянул руку с мазью перед собой.

– Это лекарство для заживления ран, изготовленное из кудидина и травы-костолома. Нет средства лучше, когда имеешь дело с травмами от наказаний…

Его тон постепенно стал спокойнее, а все эмоции куда-то пропали. Не задумываясь о том, хорошо это или плохо, он произнёс:

– Я лишь надеюсь, что в этот раз Ваше Высочество использует её по назначению.

Теперь нет пути назад.

Ли Юаньминь знал, что былого уже не вернуть. Он с концами потерял своего лучшего друга. Ли Юаньминь так мало нажил за две жизни, и эта дружба была его сокровищем. Теперь и её он потерял. Вот она расплата.

Вдруг он подумал о Ли Юаньсюе. Тогда он бездумно унижал Ни Ле и всеми способами пытался отомстить за Цао Гана, и все эти вещи казались такими неважными. Тем не менее, всё это обратилось против него самого, и, быть может, приведёт его династию к гибели когда-то в будущем.

Спонтанно возникшее ощущение кармы.

Хотя в прошлой жизни он был трусом, он искренне относился к Хэ Юньи, никогда не обманывал и не использовал его. Тот человек был более достойным дружбы с Хэ Юньи. А не этот, кто в нынешней жизни желал лишь побега и даже воспользовался своим другом. Неважно, как сильно он был увлечён, он уже опорочил свои истинные чувства.

Всем людям в мире надлежит нести ответственность за свои поступки.

Хэ Юньи был уже далеко. Больше не будет времени, чтобы искренне с ним подружиться. Его сердце разбилось и болело, даже физическая боль казалось неуместной и несравнимой с этим чувством.

Он потерял Хэ Юньи. Утратил нечто важное из-за решения, которое принял в своей новой жизни.

Ли Юаньминь взял небольшую коробочку с мазью и медленно осел на корточки, капли слёз полились из его глаз.

Перед судьбой он был ничтожен, как червь.

***

В тот день, когда они отправились в путь, с погодой не повезло, было хмуро и темно.

Никакой торжественной церемонии устраивать не стали, лишь собрали отряд из пятидесяти шести гвардейцев в соответствии с уставом императорского двора.

Единственным человеком, который пришёл их проводить, оказался старый генерал Ли Мао, заступившийся за Ни Ле в день осеннего набора. Его сопровождали двое очень высоких людей.

Борода и волосы Ли Мао полностью побелели, а на лице отражались тяготы судьбы. Генерал, когда-то сражавшийся на поле боя в первых рядах, теперь походил на обычного старика. Он похлопал Ни Ле по плечу:

– Хороший мальчик, позаботься о себе как следует.

Глядя на лицо, так похожее на лицо его старого друга, он, похоже, стал вспоминать о давно минувших военных спорах. Со слезами на глазах он взглянул на Ли Юаньминя и отвесил ему глубокий поклон:

– Спасибо Вам, Выше Высочество.

За что именно он его поблагодарил, старик говорить не стал. Ли Юаньминь поспешно поддержал его, и Ли Мао подозвал двух своих спутников, стоявших позади.

– Это мои помощники, Чжан Лун и Чжоу Дау, они из моей армии. Они, конечно, те ещё грубияны, но вместе с тем верны и преданны. Передаю их во исполнение приказа Третьего Высочества.

Глаза Ли Юаньминя загорелись. Он знал, что хотя старый генерал был суровым воякой, мыслил тот весьма прозорливо. Он видел то, что лежит в дальнем углу, никем не используемое.

Сейчас он уже не отказывался, а торжественно отдавал старику дань уважения:

– Спасибо, почтенный генерал Ли, – заколебавшись на мгновенье, он продолжил: – Генерал, у Юаньминя есть ещё одна просьба.

– Да? Пожалуйста, говорите свободно, Третье Высочество.

Для генерала Ли это дело будет не из легких, но другого выхода Ли Юаньминь не видел. Вспоминая о тирании Ни Ле в возможном будущем, он решил использовать все возможности, чтобы попытаться это исправить:

– Если это возможно, я бы хотел попросить генерала Ли отыскать хоть какую-то возможность, чтобы вызволить дочь генерала Ни, Ни Ин. Сейчас её держат в заключении в землях Цзяофан, ей всего восемь лет… – он сделал паузу и немного устыдился, – я… моё положение совсем скромно, и то, что я думаю, никого не волнует. Новостей о послании, отправленном несколько дней назад, никаких нет, предположительно, оно пропало где-то на императорском дворе. У меня правда нет других вариантов, я лишь смею надеяться, что почтенный генерал Ли в память о генерале Ни не пожалеет усилий для этой попытки.

Ни Ле вздрогнул всем телом, глядя на человека, который искренне молил о помощи. Как он мог не понимать своего нынешнего положения? Сам он не в состоянии открыть рот и попросить о чём-то. Потому ему оставалось лишь запереть свою боль где-то глубоко в сердце и каждую ночь метаться от отчаянья в своей постели. Но вдруг неожиданно выяснилось, что и Ли Юаньминь помнил об этом.

Генерал Ли Мао не выглядел обеспокоенным. В его глазах было полно восхищения:

– Не сомневайтесь, Третье Высочество. Хотя сегодня сюда явился лишь этот презренный старик, в государстве множество справедливых генералов. Этот презренный старик определённо сделает всё возможное, чтобы спасти девочку, вместе с этими людьми. Даже если какое-то время придётся повременить с побегом, по крайней мере мы сумеем тайком позаботиться о ней. Так что, пожалуйста, не переживайте, вы оба.

Глаза Ни Ле потемнели, он ничего не сказал, лишь опустился на колени и трижды ударил головой о землю перед генералом Ли.

– Славный парнишка, тебе не нужно этого делать, – генерал помог Ни Ле подняться, – Мы с твоим отцом хорошо ладили. Я верю, что он никак не мог быть предателем, дело должно быть в чём-то другом. Этот старик до сих пор под покровом тьмы расследует тот вопрос, так что тебе не нужно об этом беспокоиться, лучше позаботься о себе самом. Впредь будь как генерал Ни: хорошим человеком, который стоит прямо, и настоящим мужчиной, которому нечего стыдиться!

Ни Ле сжал кулаки и кивнул.

Подошла пара солдат с призывом прекращать разговор, так как он становится неудобным, поэтому им оставалось лишь торжественно распрощаться друг с другом.

Тяжелые городские ворота распахнулись, и однотонного цвета повозка покинула столицу в сопровождении солдат и лошадей.

Ли Юаньминь отодвинул занавеску паланкина и посмотрел на возвышающиеся городские ворота, которые постепенно удалялись, а также на старого генерала Ли, стоявшего на том же самом месте и наблюдавшего за их отбытием. Его сердце не взволновалось, как он того ожидал, но он ощутил щепотку одиночества.

Отряд солдат продвигался вперёд посреди огромного и мрачного мира.

После двенадцати часов трудного пути Ли Юаньминь потрогал небольшую коробочку с лекарством в руке и сказал:

– Остановиться!

Командующий войском махнул рукой и приказал остановиться. Ни Ле распахнул занавеску и помог ему спуститься.

Ли Юаньминь легонько кашлянул:

– Подождите здесь немного.

Он сам дошёл до небольшого холма неподалёку, на котором росло одинокое маленькое деревце.

Он остановился и вынул из нагрудного кармана нефритовый кулон. Опустив глаза, он внимательно рассматривал его, словно вдруг разглядев в отблесках нефрита знакомое лицо. Он изумился, но иллюзия рассеялась.

Вздыхая, он отыскал деревянную палку и вырыл в земле глубокую яму, затем положил в неё нефритовый кулон и маленький медицинский коробок. Некоторое время он смотрел на всё это, затем засыпал землёй.

Он поднялся и в оцепенении посмотрел на столицу, которая походила на какое-то пятнышко в дыму.

Прощай, Чжихэ.

Налетел порыв ветра. Он легонько вздохнул, обернулся и увидел Ни Ле, который неизвестно сколько времени стоял позади и наблюдал за ним.

Увидев мальчика, стоявшего прямо под порывами ветра, его уныние отчего-то значительно отступило. Он слабо улыбнулся и направился к нему.

Поднялся сильный ветер. Флаг их отряда закачался и издал скрип. Одинокий орёл парил в бескрайнем небе посреди бушующего вихря. Ли Юаньминь схватил Ни Ле за руку.

– А’Ле, идём.