Онлайн чтение книги Я забеременел от генерала-предателя из прошлой жизни I’m Pregnant With The Child Of The Traitor General In My Past Life
Беременность от генерала-предателя из прошлой жизни Глава 20

На закате опустились сумерки.

Ли Юаньминь уже давно не слышал чирикающего голоса Ни Ин в особняке, и он чувствовал себя немного странно.

После ужина от Ни Ин все еще не было никаких вестей. Ли Юаньминь немного забеспокоился и немедленно послал маленького слугу разузнать. Через некоторое время маленький слуга передал, что Ни Ин и группа детей еще не вернулись.

Ли Юаньминь не мог не нахмуриться. Солнце уже село. На границе Линнань было много бандитов. Правительство Сюньтая уже ввело в городе комендантский час. Храмовая ярмарка давно должна была закончиться, а Юши (17-19 часов) уже прошел. А дети все еще не вернулись.

В его душе возникло подозрение. Он поспешно позвонил Чжан Луну и приказал ему послать двух человек на западную улицу Храмовой ярмарки для расследования ситуации. Но когда он вернулся, то сообщил, что храмовая ярмарка уже закончилась, и их нигде не видно. Не было видно даже четырех солдат, посланных Чжоу Дау вслед за ними.

В эти дни эти молодые люди тоже хотели просто повеселиться, но, думая о суровом наказании Ни Ле, они не осмеливались задерживаться слишком надолго. У Ли Юаньминя появилось плохое предчувствие. Он поспешил в переднюю, вызвал дюжину охранников и послал их порознь для поисков информации.

Он сел на хозяина стул в передней и подпер лоб. Его сердце было беспокойным, голова гудела от мыслей. Его брови все больше хмурились.

Когда покрытый пылью Ни Ле вернулся со всеми солдатами резиденции, он увидел несколько охранников особняка принца, поспешно вышедших из дворца с серьезным выражением лица.

Он нахмурился, схватил поводья и небрежно подозвал людей для расспросов.

Охранники склоняли головы и отвечали на вопросы один за другим.

Ни Ле прищурился, и тут же повернул голову своей лошади.

«Левый и правый батальоны, выполнять приказы. Разделите своих солдат на десять групп и обыскать каждую улицу!»

Солдаты последовали приказу и разделились. Отряд из сотен человек мгновенно разделился на десять отрядов, и они организованно разошлись.

Как только он натянул поводья, Ни Ле кое о чем подумал. Он кое о чем проинструктировал охранника: «Иди и доложи королю Гуанганю, чтобы он мог спокойно дождаться новостей в особняке. Остальным охранникам не разрешается покидать особняк, и они должны охранять короля Гуанганя».

Охранник выслушал приказ и ушел.

Ни Ле внимательно посмотрел в сторону ворот особняка. Он повернул голову, закричал, натягивая вожжи, и бросился в противоположную сторону.

Внутри особняка короля Гуанганя повсюду горели фонари, и Ли Юаньминь с тревогой ходил из угла в угол.

Уже стемнело, и все посланные люди вернулись без какой-либо полезной информации. Этих детей до сих пор не нашли. Ли Юаньминь долго ждал в холле, и тревога в его сердце все росла.

Звук хлопков сторожа послышался около 7-9 часов вечера, и, наконец, охранник принес новости.

Говорят, что Ни Ин и другие столкнулись с Дареном Сюньтая *, и в этот момент их держали в тюрьме префектуры.

(Дарен: человек с высоким статусом)

«Дарен Сюньтая, это не Юань Чуншен, только что вступивший в должность».

Глаза Ли Юаньминя потемнели, он почувствовал, что все становится сложнее. Затем он услышал, как имперская гвардия сказала, что Ни Ле привел пятьсот солдат и теперь противостоит окружной страже перед окружной тюрьмой.

"Что?"

Хотя он знал, что Ни Ле не был импульсивным человеком, если другая сторона умышленно ставит ловушку и провоцирует его, ситуация неизбежно станет опаснее.

«Спешите приготовить карету!»

Он поспешно вышел из холла, инструктируя: «Пошлите двух человек вслед за Бен Ваном* и быстро отправляйтесь в префектурную тюрьму. Остальные будьте наготове в особняке».

(Бен Ван: «я», обращение короля к себе, не императора)

Подумав о чем-то, он остановился. Он быстро подошел к столу. Он быстро что-то нацарапал, а затем передал охраннику сбоку: «Отправьте это в особняк Сюньтай».

Он также приказал: «Иди на склад на заднем дворе и принеси с собой десять кувшинов вина Сифэнь».

Императорская гвардия получила приказ и спешно отправила людей для его выполнения.

Перед префектурной тюрьмой пламя взметнулось в небо, и горящие факелы осветили все вокруг. Уездная тюрьма была важным местом, поэтому сюда приходили немногие. В этом месте уже много лет не было шума, подобного этому. Но теперь две плотные массы людей нервно смотрели друг на друга.

Хэ Цзянь, предводитель окружной стражи, держал поводья, слегка прищурив глаза на крепкого мужчину перед ним: «Командир Дарен настолько силен, что он действительно осмелился прийти сейчас, чтобы захватить окружную тюрьму силой? Вы не боитесь, что Дарен Суньтай представит это перед императорским двором?!»

Среди колеблющегося пламени лицо Ни Ле было невыразительным и казалось суровым: «Если люди в особняке короля Гуанганя виновны, они проведут три собственных слушания в соответствии с законами, а затем будут осуждены. Как можно было поступить с ними так, как вздумается, даже поспешно посадить в тюрьму? Неужели эта префектурная тюрьма давно уже стала частной тюрьмой Юань Сюньтая?!»

Лицо Хэ Цзяня напряглось, и он закричал: «Я начальник окружной охраны и подчиняюсь приказам местного окружного чиновника. Дарен Ни, не лейте грязную воду на тело этого человека!»

«В настоящее время не соблюдаются некоторые национальные законы, поэтому этот скромный человек хочет спросить лидера Дарена!» Ни Ле усмехнулся и четко произнес слово за словом: «Ты чиновник императорского двора или раб Дарена Суньтай!?»

«Ребенок с желтым ртом (совсем маленький ребенок) посмел оскорбить меня!» Хэ Цзянь сразу же рассердился и быстро выхватил нож.

Позади него послышался резкий звук скрежета клинков.

Солдаты особняка короля Гуанганя выстроились в ряд, лица их были мрачными, а нрав суров.

Но в этот напряженный момент карета с фонарем особняка короля Гуанганя рванула к ним.

Вскоре после этого эта карета остановилась у ворот окружной тюрьмы.

Ни Ле поднял руку и помахал, и все солдаты позади него отступили.

Протянулась тонкая, холодная белая рука. Занавес кареты был поднят, и с помощью охранников из кареты вышел знатный человек в белом, как лунный свет костюме с нефритовой короной на голове.

В толпе возникло волнение, и все взгляды были устремлены на него. Солдаты особняка короля Гуанганя давно обучались у Ни Ле, и они не осмеливались небрежно смотреть на своего хозяина. Наоборот, офицеры и солдаты уездной стражи были поражены. Более того, они многозначительно посмотрели на него.

Прямо сейчас лицо Ни Ле помрачнело. Он спешился и встал позади Ли Юаньминя. Взгляд его холодных глаз, способных пожирать людей, окинул все вокруг, и большая часть взгляда, была отведена в сторону.

"В чем дело?"

Ли Юаньминь был спокоен. Он только посмотрел в эти палящие глаза, как будто они были ничем, и двинулся вперед, чуть приподняв брови:

«Это на самом деле Лидер Хэ, а я вас давно не видел, все в порядке?»

«Благодаря заботе короля Гуанганя все в порядке».

Хэ Цзянь слез с лошади. Он сложил руки в приветствии и в знак уважения. Подняв голову, его взгляд спокойно обвел лицо Ли Юаньминя.

Он не видел Ли Юаньминя больше года, и этот король Гуангань серьезно становился все …. Увидев этот сосредоточенный взгляд на его захватывающем дух персиковом лице, он почувствовал, как кошка царапает его сердце, но он не посмел показать неуважение на своем лице. В конце концов, он уже потерпел поражение.

Ли Юаньминь кивнул. Он огляделся и сказал с улыбкой: «Эта битва выглядит странно пугающей. Ли, быстро заставь людей отступить. Те, кто не знает, решат, что мы здесь, чтобы помочь вырвать заключенного из тюрьмы».

Ни Ле посмотрел на него, и Ли Юаньминь слегка кивнул. Его адамово яблоко шевельнулось. Он поднял руку, чтобы подать сигнал, и солдаты позади него повиновались. Все они убрали свои мечи и отступили в сторону.

Хэ Цзянь, естественно, последовал его примеру и сделал шаг назад. Он также приказал солдатам округа, стоящим за ним, отступить. Толпа, собравшаяся перед окружной тюрьмой, сразу сильно увеличилась. Хэ Цзянь посмотрел на необычайно красивое лицо сбоку, и его горло шевельнулось. Воспользовавшись случаем, он шагнул вперед, и поклонился. Его тон был предельно честным:

«Ваше Высочество не должны винить этого генерала. Не то чтобы этот генерал не умел отличить хорошего от плохого, просто как можно без разрешения войти в эту уездную тюрьму, в такое важное место? То же самое верно и для знатных потомков… этот чиновник действительно совершил преступление».

«Это не имело большого значения». Ли Юаньминь взглянул на плотно закрытую и прочную дверь окружной тюрьмы. Встряхнув подол, он небрежно сказал: «Изначально эти дети были упрямыми и непослушными в особняке Бен Вана. То, что Дарен Суньтай наказал их от моего имени, уже хорошо. Итак, разве мы можем усложнить жизнь Лидеру Хэ из-за этого тривиального вопроса».

«Король Гуангань, сочувствующий этой трудности, делает этого генерала чрезвычайно благодарным».

Находясь так близко к нему, он мог ясно видеть белую и мягкую кожу на его лице, которая была гладкой, как нефрит. Нить тонкого аромата попала ему в нос, еще больше возбудив его, и в горле пересохло. Дыхание Хэ Цзяня не могло не стать несколько тяжелым. Его глаза переместились к тонким губам, затем его спина внезапно похолодела.

За этим человеком был угнетающий, ужасающий взгляд. Сердце Хэ Цзяня подпрыгнуло, и он тут же отвел взгляд.

С легким кашлем он сказал: «Раз так, то этот генерал хотел бы попросить разрешения удалиться сейчас же».

«Лидер Хэ может остаться, — губы Ли Юаньминя слегка дернулись, — Бен Ван только что отправил приветствие особняку Сюньтай. Если Лидеру Хэ нечем заняться, почему бы не пойти вместе».

«10 кувшинов первоклассной прозрачной жидкости Сифэнь», — Ли Юаньминь указал на карету, и улыбка на его губах стала шире: «Лидер Хэ действительно хочет меня подвести!»

"Это…"

Хэ Цзянь мгновение колебался, а затем мельком взглянул на него. Он прищурился и тотчас же склонил голову:

«Тогда этот генерал может только подчиниться».