Онлайн чтение книги Я забеременел от генерала-предателя из прошлой жизни I’m Pregnant With The Child Of The Traitor General In My Past Life
Беременность от генерала-предателя из прошлой жизни Глава 25

Под лунным светом Ли Юаньминь осторожно перелез через угол стены и медленно взобрался на карниз, чтобы добраться до крыши. Ни Ле внимательно следил за ним. Время от времени он протягивал руку, чтобы поддержать его.

У него как-то зародилась такая мысль, но с шестнадцати лет он уже не был таким самонадеянным.

Он был королем Гуанганем, он был человеком, на которого полагались все в особняке. Он должен был защищать их под своими крыльями, как орел, а не вести себя так по-детски.

Однако, когда дул ночной ветерок, его одежда яростно тряслась, а его черные волосы развевались. Ли Юаньминь, несмотря ни на что, был спокоен и глубоко вздохнул на ветру. В его сердце было такое волнение, которое заставило его набраться смелости громко закричать.

В этот момент у него не было никакой роли. Ему не нужно было притворяться, не нужно было быть осторожным и не нужно было ни о чем думать. Он мог просто наслаждаться этим мирским ночным пейзажем и сияющими звездами.

Одинокое детство, одинокое время, опустошающие его прошлые воспоминания. Теперь он, казалось, собирал эти недостающие фрагменты по крупицам.

«А-Ле, ты тоже иди сюда».

Он был похож на непослушного мальчика, безрассудно шагающего по высоким карнизам особняка. Он совершенно не боялся, потому что за его спиной все это время кое-кто был.

Молча и заботливо оберегая его.

Он посмотрел на особняк, в котором жил почти восемь лет. Когда-то этот особняк был полуразрушенным, просто заброшенный особняк пограничного генерала. Теперь все было совсем иначе. Он был полон жизни, защищая так много людей, это был дом, который он лично поддерживал понемногу.

Его взгляд упал на задний двор, где стоял ряд высоких деревьев акации. Они были посажены в первый год его приезда в Линнань. В то время они были просто пучком маленьких саженцев, но теперь они выросли в зеленеющие пышные большие деревья.

Воспоминания словно вернули его к началу. Под палящим солнцем он держал саженец, а А-Ле засучивал рукава, чтобы копать землю. Два потных подростка всем сердцем стремились к будущему.

Почти восемь лет прошли как один миг.

Ли Юаньминь отвлекся. Некоторое время он не обращал внимания на поднятые плитки под ногами и встревоженно вскрикивал. Внезапно сильная рука крепко сжала его талию и потянула назад.

Ли Юаньминь вздохнул с облегчением. Он поднял голову и посмотрел на человека, который был на голову выше его, со своим обычным холодным выражением лица. Силуэт собеседника был холодным и сильным, более глубоким, чем в детстве, с подтянутой и красивой внешностью.

Внезапно Ли Юаньминь ни с того ни с сего вспомнил того жестокого человека, убивавшего всех у городских ворот в его прошлой жизни. Внешний вид этого человека был безжалостным и жестоким. Ото лба до нижней челюсти был глубокий шрам, забрызганный ярко-красной человеческой кровью. Он выглядел так ужасно и свирепо. Неизвестно, что случилось с ним после того, как в прошлой жизни его выслали из дворца, что превратило этого ребенка в такого ужасного дьявола. К счастью, в этой жизни эти кошмары ушли.

Он не мог не протянуть руку, чтобы коснуться идеального лица Ни Ле.

Когда из кончиков его пальцев вырвалось тепло, Ли Юаньминь задрожал. Он резко пришел в себя и быстро убрал пальцы.

Он слегка кашлянул. Он несколько отвел взгляд и указал пальцем куда-то недалеко: «…А-Ле, отведи меня к карнизу вон там».

Глаза Ни Ле двигались. Он хотел что-то сказать, но не стал, а молча последовал за ним.

Они пересекли стены и, наконец, подошли к самому высокому карнизу особняка короля Гуанганя. Дул ночной бриз, и они вдвоем стояли против ветра. Оставшись одни на свете, как два бессмертных, они могли бы брать звезды руками.

Перед ними было открытое пространство. В лунном свете город Линнань и сияющие звезды слились воедино, образуя неясный горизонт.

Ли Юань чувствовал себя непринужденно. Его многодневная угрюмость, казалось, разом развеялась.

Он достал два горшка с вином, привязанные к его талии. Он откупорил горшки и сунул один Ни Ле.

В особняке Бабушка Чен сварила хорошее вино, хорошее, которое не найдешь больше нигде. У пьяного цветка была скрытая красота. Он тут же поднял голову и влил себе в горло чистую и холодную жидкость. В сопровождении бескрайних ночных пейзажей Ли Юаньминь почувствовал прилив сил в груди.

"Ваше высочество…."

Ни Ле изначально хотел остановить его, но, увидев, что он редко показывает такую безрассудную улыбку, проглотил остальные слова. Он сделал глоток сам, отступил на несколько шагов и нашел ровное место, чтобы лечь.

Ли Юаньминь оглянулся и увидел друга не в настроении и пейзаж. Неописуемое чувство в его сердце поднялось и возбуждение, которое нарастало, тут же сильно угасло. Он сжал горшок вина, вздохнул и лег вместе с ним.

Они вдвоем просто легли вот так. Никто не разговаривал, каждый был наедине со своими мыслями.

Ночь была уже очень темная. Звезды висели в открытом космосе, а огни в городе постепенно гасли. Все вокруг тонуло в глубине ночной спирали. В мире, казалось, остались только они вдвоем.

Ли Юаньминь посмотрел на далекие звезды и вдруг сказал: «А-Ле, у тебя есть возлюбленная?»

Человек рядом с ним не ответил ему. Ли Юаньминь поддержал верхнюю часть тела и посмотрел на него сверху вниз.

Ночью в его темных зрачках отражалось звездное небо, но он избегал смотреть на него.

Ли Юаньминь настойчиво схватился за его одежду: «Есть она у тебя или нет?»

Адамово яблоко Ни Ле шевельнулось. Взгляд его упал на это незабываемое лицо, горло пересохло: «Почему ваше высочество спрашивает меня?»

Ли Юаньминь не знал, что с ним не так. Он явно просто пришел отпраздновать с ним день рождения, но он был настолько груб и нагл, что спросил его об этом. Он не должен быть таким. Почему он вел себя как глупый ребенок? Когда он понял, что злиться, он не знал, было ли это из-за него самого или из-за Ни Ле. Он сел прямо, а затем, не оценив серьезности вещей, влил вино в рот.

Ни Ле немедленно сел. Он схватил свой горшок с вином, его грудь вздымалась и опускалась. Через некоторое время он сказал: «А как насчет вашего высочества?»

Ли Юаньминь тупо посмотрел на него.

«У Вашего Высочества есть возлюбленная? Вы выбрали жену?»

Это уже считалось наглостью. Ли Юаньминь сердито подумал об этом, но мог винить только себя за то, что потворствовал ему. Обычно все было в порядке, но когда он упрямился, его не сдвинут даже десять быков. Ни Ле считал этот особняк своим? Он возвращался, когда хотел, и оставался снаружи весь день, когда не хотел возвращаться, не сказав ни слова. Теперь, когда он его о чем-то спросил, он даже не ответил честно, а вместо этого начал допрашивать его самого?

Не случилось ли это все из-за его чрезмерной снисходительности?

Несмотря на то, что Ли Юаньминь так много лет владел сильным сердцем, здесь и сейчас по какой-то причине в его сердце нахлынула печаль. Он сказал жалким и печальным тоном: «У меня такое тело, как я мог оказаться в чужой семье? В отличие от тебя…»

Он стиснул зубы в конце, его глаза покраснели без причины.

Его так называемый отец, сидевший в столице, не стал бы рассматривать его проблемный брак, так как же он лично мог жениться? Он уже был готов к одинокой жизни. Он думал об этом. В этой жизни он никогда не женится, не выберет жену, и не будет иметь детей. В будущем….. если бы у А-Ле было много детей, то, возможно, он усыновил бы одного из них и относился бы к нему как к собственному ребенку.

Он планировал это еще несколько лет назад, но теперь, когда он подумал об этом, на сердце у него было довольно грустно, душно и кисло.

Дул ночной ветер, словно желая сдуть его рассудительность и решимость. Он стиснул зубы и не мог не расстегнуть одежду Ни Ле, роясь в ней.

Ни Ле схватил его за запястье. Он боролся, но как он мог найти силы, чтобы подавить этого человека. Однако он все еще отчаянно боролся, он был подобен порхающей птице, неразумному ребенку, но не мог примириться с этим. С чем? Он и сам этого не знал.

"Ваше высочество….."

Контролируемая этой парой больших мозолей в его руках, грудь Ли Юаньминя яростно двигалась вверх и вниз. Он проглотил поднявшуюся изжогу и спросил хриплым голосом: «Где платок? Нет ли здесь платка? Куда он делся?»

Увидев, что собеседник не отвечает, он заорал на него: «Где платок?!»

Волны в глазах человека рядом с ним нахлынули. Наконец он вздохнул и отпустил руки. Ли Юаньминь тяжело дышал, его грудь тряслась. Он не переставал рыться в одежде Ни Ле.

Кусок теплого нефрита с теплой температурой тела скользнул ему в руку.

Ли Юаньминь был ошеломлен. Он схватил кусок белого нефрита, посмотрел на нефрит, потом на себя.

Материал белого нефрита был очень хорош, но качество изготовления было довольно грубым. Он был вырезан в форме головы тигра и обмотан красным шелком. Видно, что ему было несколько лет, и он имел темно-желтый цвет, установившийся с годами.

Он не мог не посмотреть на Ни Ле: «Это…»

Ни Ле поднял голову и сделал глоток вина. Его адамово яблоко шевельнулось и, наконец, он сказал хриплым голосом: «Сегодня... день рождения Вашего Высочества».

Глаза Ли Юаньминя засияли. Каким-то образом яростное столкновение и чувство беспорядка в его сердце было сильно подавлено. Хотя он не знал, почему Ни Ле подарил ему такой старый серый нефрит, он знал, что он не забыл, что этот день принадлежит им обоим.

Он коснулся кусочка нефрита, который все еще хранил температуру тела собеседника. Он подержал его, потом развязал на нем красную веревку, завязал узел и драгоценно повесил себе на шею.

Нефрит прилип к этой белоснежной шее, сияющей в лунном свете.

Ни Ле неподвижно смотрел на него.

Ли Юаньминь возился с кусочком нефрита, затем, вспомнив что-то, поспешно вынул из рукава новенький браслет. Он встал на колени и надел его на Ни Ле.

С первого взгляда было видно, что браслет не обычный - из прочной кожи снежного горного яка, а заклепочное кольцо было сделано из черного железа полярного региона. Выглядело изысканно. Видя, что он усердно тренируется и всегда носит браслеты, он давно попросил кое-кого найти материалы. Наконец, он заставил искусных мастеров изготовить его до своего дня рождения.

«Не слишком тесно?»

Он опустил голову, глаза его забегали. Его волосы скользнули по лицу, и в нос ударил знакомый холодный аромат.

«А-Ле…» Ли Юаньминь поднял голову и встретился взглядом с Ни Ле.

Очень мрачным, очень глубоким, с некоторыми эмоциями, которые он не мог понять. Сердце Ли Юаньминя забилось и подпрыгнуло. Горячее дыхание собеседника коснулось его лица. Он с трудом сглотнул слюну без всякой причины, чувствуя, что ему немного трудно дышать.

Ни Ле наклонил голову чуть ближе. Ли Юаньминь в панике отшатнулся. Подойдя ближе, он снова отступил. Он уклонился от его взгляда. Его сердце никогда не билось так быстро, как сейчас, и он едва мог дышать.

Но Ни Ле все еще упрямо приближался. Ли Юаньминь успел только выкрикнуть жалко слабое «А-Ле».

Его затылок удерживали силой. Горячие губы собеседника тяжело прижались к его губам с опьянением от вина и жара, исходящего от тела юноши.

Ли Юаньминь потерял все свои силы, но призвал другую сторону крепко держать его в своих объятиях. В его теле были напряженные мышцы из-за многолетних тренировок. Это не было преувеличением, но Ли Юаньмин не мог дышать. Губы другой стороны были горячими и беспокойными, безудержно посягая на него.

Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем Ли Юаньмин был освобожден.

«Я буду сопровождать Ваше Высочество…»

Дыхание Ни Ле было горячим. Он опустил голову и продолжал клевать его губы.

«Ваше Высочество не жениться, и я тоже не женюсь».

«Как это может быть…» Ли Юаньминь покачал головой, беспомощно избегая его постоянно атакующих губ. Он был готов плакать. Раньше он никогда не был хрупким, поэтому мог только возразить: «Жениться и иметь детей — это образ жизни. Ты… ты не можешь быть таким безрассудным. Я не позволю... Бен Ван не позволит...»

Но Ни Ле лишь крепко обнял его за талию и снова поцеловал. Он был вынужден поднять голову, как птица со сломанными крыльями, прикованная к крепким рукам этого маленького мира.

Упала большая капля слезы Ли Юаньминя. Он не знал, почему он плачет. Он не плакал в трудной ситуации много лет, но плакал до беспамятства в объятиях воспитанного им ребенка. Его щеки были мокрыми от слез. Ли Юаньминь оттолкнул его, но его толкающая рука сдержалась и прижалась к сердцу собеседника.

Ли Юаньминь плакал, пока не запыхался. Он думал с разбитым сердцем, оказалось, что его сердце тоже билось так быстро и так сильно.

Его слезы съедали по капле.

"А-Ле…."

Его лента для волос упала в борьбе, а его черные волосы развевались на ветру. В таком тусклом свете Ли Юаньминь обвил руками шею Ни Ле и закрыл глаза, предлагая себя.

Ни Ле задрожал всем телом и крепко обнял его.

Круглая яркая луна высунула голову из облака.

Везде было тихо, даже ветра не было.

Сердце Ни Ле было наполнено бесконечной радостью, огромной радостью, которая затронула его давно застывшее сердце. Его самое драгоценное сокровище было крепко сжато в его объятиях, и ему еще никогда так не везло. Он никогда не испытывал такого экстаза.

В этой игре против судьбы он выиграл!

Ни Ле не мог не опустить голову и не поцеловать его белый и гладкий лоб, его тонкие веки, его высокий и красивый нос и его красные губы, на которых он задерживался бессчетное количество раз и которые были загрязнены его собственным горячим дыханием.

Глаза Ли Юаньминя были красными, а кончик носа розовым. Его сердце дрогнуло от этих плотных поцелуев.

«А-Ле…» Ли Юаньминь крепко сжал его рубашку, но не знал, что сказать.

Все, что произошло сегодня вечером, научило его бояться и радоваться.

Он боялся, что тот соблазнит его на путь невозврата, боялся, что жизнь этого юноши, давно уже наконец вставшего на верный путь, будет отравлена им самим. Но сердце его было счастливо. Без причины. С самого начала этих внезапных поцелуев он был так счастлив, что не знал, хорошо ли это или плохо.

Он не уйдет. Ли Юаньминь презрительно подумал, он любил его. Он останется рядом с ним, и его никто не похитит.

Он думал, что он такой благородный, но на самом деле это было не так. В нем была та же ревность, тот же эгоизм. Он хотел этого человека только для себя.

Он не хотел делиться даже частичкой его с другими.