Онлайн чтение книги Стратегия Императора The Emperor's Strategy
Глава 28 - Старик Му Чи

К тому моменту, как они добрались до сцены, крики уже улеглись. Сай Паньань по-прежнему сидел, слегка прикрыв глаза, словно медитирующий монах, и ждал следующего человека, который захочет попытаться решить задачу. Все выглядело так, будто тут ничего не происходило.

Дуань Байюэ спросил мужчину, стоящего рядом, что тут стряслось. Оказывается, только что кто-то пытался украсть золото, но прежде чем вор успел даже вскочить на сцену, Сай Паньань ударил его ладонью. После этого вор даже не смог встать, патрулирующие войска тащили его волоком.

— Делать такое перед глазами Сына Неба, и перед столькими людьми. Кто бы осмелился на подобную дерзость? — Дуань Байюэ нахмурился.

— Именно. Я полагаю, он был настолько беден, что сделался безумцем, желая заполучить это золото, — ответил мужчина. — Но никто и подумать не мог, что человек на сцене, который выглядит таким хрупким и слабым, владеет какими-то боевыми искусствами. Прежде чем я успел понять, что к чему, вор уже летел вниз, где начал харкать кровью. Кстати, когда он приземлился, сделал вмятину в земле.

Если все происходило именно так, то Сай Паньань должен был не только знать какое-то боевое искусство, но и быть превосходным мастером. Дуань Байюэ снова посмотрел на сцену, затем вывел Чу Юаня из толпы, и отвел в уединенное место.

— Есть мысли на этот счет? — спросил Чу Юань.

Дуань Байюэ кивнул:

— Хочу увидеть этого вора.

— Разбираться с такими мелкими делами — работа чиновников, — Чу Юань ткнул его в грудь. — Князю Синаня не нужно беспокоиться об этом.

— Пошли.

— ...

Дуань Байюэ невозмутимо продолжил:

— В поместье Синань больше всего любят быть в курсе событий. Я уже не говорю о драке, случившейся поблизости, но даже если ссорятся муж с женой — мы также должны их подслушивать.

— Нам действительно необходимо туда идти? — неохотно говорил Чу Юань. — Ладно, тогда я отведу тебя к магистрату, ты сам туда проберешься и посмотришь на него.

В конце концов, в представлении обычных людей, Дуань Байюэ сейчас находился в Юньнане и готовил восстание с походом на север. И совершенно точно он не должен был появиться в столице с вертушкой в ​​руке.

— Хорошо, — кивнул Дуань Байюэ.

Чу Юань провел его по нескольким переулкам, после чего указал в сторону высокой стены.

— Тюрьма находится тут. В это время Чжан Чжицань, наверняка, уже вернулся в свою резиденцию. Поскольку это обычный вор, судить его будут завтра.

— Я иду один? — спросил Дуань Байюэ.

— ...

А как иначе?

— Вместе, — пояснил Дуань Байюэ.

— ...

Ничего больше не слушая, Дуань Байюэ быстро сунул в руки Чу Юаня вертушку, обхватил его за талию, и перепрыгнул через стену, уверенно приземлившись во внутреннем дворе.

Чу Юань оттолкнул его руку и ударил.

Не став уклоняться и схватившись за грудь, Дуань Байюэ изображал боль и страшные страдания.

— Притворщик! — Чу Юань стукнул его по голове вертушкой, но Дуань Байюэ лишь громко смеялся.

Все задержанные здесь являлись мелкими ворами и жуликами. Никто не боялся, что они могут сбежать, поэтому и охраны тут было не много. Без каких либо препятствий, они прошли мимо дремлющего охранника, и зашли в тюрьму, словно там вообще никого не было.

В этом месте содержались преступники, и не было никакой нужды объяснять, какие тут были условия, и какое стояло зловоние, особенно жарким летом. Резкий запах кислятины мог сбить с ног кого угодно. Дуань Байюэ быстро вытащил носовой платок и плотно прикрыл Чу Юаню рот и нос.

— Не пойму, ты помочь мне хочешь, или похитить? — произнес Чу Юань сквозь смех и слезы.

Дуань Байюэ на секунду замер, и молча слегка ослабил хватку.

Чу Юань поднял руку и указал в направлении перед ними.

— Преступники, которые только прибыли, и еще не предстали перед судом, находятся здесь.

Дуань Байюэ молча вышел вперед. Вдоль коридора располагались четыре камеры, и только в двух из них были заключенные. Один из них — толстяк, лежал на земле, громко храпел, выглядел невредимым и крепко спал. Что касается другого человека, он лежал на боку, свернувшись калачиком, и стонал. Его голова была разбита, часть лица залита кровью так, что не представлялось возможным его разглядеть. Только когда он перевернулся, на левой руке обнаружилась синяя татуировка.

Дуань Байюэ слегка нахмурился.

Увидев его странное выражение лица, Чу Юань уже собирался спросить, в чем дело, когда князь предложил ему покинуть тюрьму, и продолжить разговор снаружи.

Они приземлились в переулке где находились ранее, воздух тут был намного лучше.

— Ты узнал этого человека? — спросил Чу Юань.

— Если я не ошибаюсь, это Цзуань Дихоу, — сказал Дуань Байюэ. — Он — печально известный вор из Цзянху. На него несколько раз устраивали облаву, но безрезультатно.

— Его навыки в боевых искусствах настолько хороши? — Чу Юань был озадачен.

— Дело не в том, что они хороши, а в том, что он имел отличного учителя, и способен при желании провалиться сквозь землю, — сказал Дуань Байюэ. — Все ломали головы, как бы загнать его в тупик, но всякий раз он исчезал без следа.

— Если это так, то человек на сцене тоже должен быть превосходным мастером, — сказал Чу Юань. — Иначе он бы так легко не ранил его.

Дуань Байюэ кивнул:

— Кажется, в Цзянху нет никого с таким именем. Я понаблюдаю за ним следующие несколько дней.

— Он всего лишь поставил сцену для решения задач в го. Даже если он — хороший мастер, он все еще не доставляет людям проблем. Зачем наблюдать за ним?

— Когда что-то идет не так, обязательно должен быть демон.(2) Если мы будем ждать, пока он не создаст проблемы, боюсь, к тому времени будет уже поздно, — Дуань Байюэ покачал головой. — Более того, это центр столицы, тут не может быть никакого беспорядка.

— Делай как хочешь, — Чу Юань посмотрел на небо. — Завтра с утра аудиенция. Я(3) должен возвращаться.

— Я провожу тебя, — сказал Дуань Байюэ.

Чу Юань шагнул на галечную дорожку, и неторопливо пошел в ту сторону, где был оставлен паланкин.

Дуань Байюэ последовал за ним. Они шли бок о бок, а их плечи заливал яркий лунный свет. Их тени становились все длиннее и длиннее, пока в итоге не пересеклись друг с другом.

Дел у императорского двора было много, Чу Юань и думать забыл о Сай Паньане. После утренней аудиенции, на следующий день, несколько чиновников остались обсуждать оставшиеся вопросы. Затем Чу Юань вернулся в императорский кабинет, чтобы издать несколько указов, а когда он закончил с работой, небо за окном было уже черным.

— Император, подошло время ужина, — тихо сказал Сыси.

Чу Юань хотел ответить, что у него нет аппетита, но вспомнил, что за обедом съел, кажется, только одну миску каши.

— Подавай еду.

Сыси сопроводил его из кабинета и рассказал:

— Сегодня из поместья Синань были доставлены ароматные специи, острые и кислые приправы. Если у Императора в последнее время плохой аппетит, почему бы завтра не сменить кухню?

— Привезли так далеко? — сказал Чу Юань после недолгой паузы.

— Да, — ответил Сыси. — Доставили даже целую телегу вяленой рыбы.

— Как можно съесть целую телегу рыбы? — Чу Юаню стало смешно. — Пошли немного другим чиновникам.

— Да, — сказал Сыси, затем повернулся и отдал распоряжение.

На этот раз чиновники уже были научены опытом. Получив рыбу, они развесили ее на веревках под навесом. Никто ее не ел. В конце концов, все знали, что через несколько часов император отправит солдат, чтобы снова забрать ее.

С ужином было покончено, но прежде чем Чу Юань успел выпить чашку чая, во дворец поспешно вошел господин тайфу, прося аудиенции.

Евнух Сыси вздыхал снова и снова. У Императора, наконец, выдалась свободная минута, и только он подумал, что с делами на сегодня покончено, как опять что-то стряслось.

— Император, — тайфу Тао поспешно прошел через весь кабинет, тяжело дыша, и выглядел достаточно взволнованным. — Знает ли Император, что недавно в столице кто-то установил сцену для игры го?

Чу Юань кивнул:

— Этот чиновник говорит о Сай Паньане?

— Верно, это он, — сказал Тао Жэньдэ. — Но этот расклад — не простая задача, это финал.(4)

Чу Юань слегка нахмурился.

— Этот расклад называется Фэньсин, и изначально не кажется странным. Но если кто-то берется тщательно изучать его, игра делает его одержимым, он теряет разум и встает на дьявольский путь, — сказал Тао Жэньдэ.

— Расклад Фэньсин... Фэньсин? — Чу Юань резко встал.

— Император что-то знает об этом раскладе? — Тао Жэньдэ был удивлен.

Чу Юань покачал головой и снова сел на трон.

— Продолжай.

— Вчера этот скромный чиновник отправился в палату по уголовным делам и обнаружил, что около пятидесяти лет назад в Цзянху был известный мастер по имени Лань Ичжань.(5) Околдованный Фэньсин, он пошел по темному пути, совершил бесчисленные убийства, и в конце концов был заключен в тюрьму на горе Юйгуань, — произнес Тао Жэньдэ.

— После, все записи об этом раскладе в го были уничтожены, и никто в этом мире больше не видел расположение Фэньсин. Этот скромный чиновник был одержим игрой го в молодые годы, изучил много записей о ней, поэтому узнал этот расклад.

— Тогда, что этот чиновник думает о Сай Паньане? — спросил Чу Юань.

— Боюсь, у этого человека недобрые намерения, — ответил тайфу.

— Каждый день на улицу Тайцы приходит множество людей. Сай Паньань очень опытен в боевых искусствах, и если у него дурные намерения, то могут пострадать невинные люди, — Чу Юань покачал головой. — Поскольку этот чиновник знаком с раскладом Фэньсин, он будет отвечать за тщательное расследование этого дела. Главное — защитить людей.

— Да! — получив приказ и поклонившись, Тао Жэньдэ покинул кабинет.

Чу Юань откинулся на спинку трона, его лоб был слегка нахмурен, казалось, он о чем-то напряженно думал.

Сыси стоял рядом, но не смел говорить и беспокоить его.

— Сходи и приведи сюда князя Синаня, — сказал Чу Юань некоторое время спустя.

— А? — евнух Сыси пришел в себя.

— Не дай другим увидеть его, — Чу Юань встал и вышел, ни разу не обернувшись. — Чжэнь будет ждать его в своих покоях.

— Да, да, да, — евнух Сыси похлопал себя по животу, и с энтузиазмом отправился исполнять поручение.

Чу Юань привык к Сыси с юных лет. Даже после того как он вырос и взошел на престол, рядом с ним по-прежнему не было дворцовых служанок, поэтому и в его покоях было очень тихо. Глубокой ночью ветерок всколыхнул занавеску, во дворе молча стояла слива.

Когда кто-то открыл дверь, Чу Юань сидел за столом, погруженный в свои мысли.

— В чем дело? — Дуань Байюэ закрыл дверь, сел рядом с ним и произнес. — Я подумал, снова что-то случилось.

— Что-то случилось, но не волнуйся, — сказал Чу Юань. — Это касается Фэньсин.

— Фэньсин? — Дуань Байюэ удивился. — Она потерялась?

Чу Юань протянул руку. Жемчужина на его ладони язлучала мягкий, ровный свет.

Дуань Байюэ засмеялся:

— И?

— Сегодня ко мне приходил господин тайфу и рассказал, что расположение камней на доске Сай Паньаня так же носит название "Фэньсин", — сказал Чу Юань.

— Фэньсин? — Дуань Байюэ нахмурился.

Чу Юань пересказал то, что узнал от Тао Жэньдэ.

— Никогда не слышал о подобном прежде, — Дуань Байюэ покачал головой.

— Я захотел себе Фэньсин после того, как услышал о ней от матушки-императрицы. Она говорила, что это древняя вещица, приносящая удачу, и только, — сказал Чу Юань.

— Каждый в Цзянху готов биться за нее. Говорят, она даже может воскрешать мертвых, — Дуань Байюэ забрал Фэньсин из его ладони. — Однако, пока мы не узнаем правду о ней, лучше держать ее подальше.

Уголки губ Чу Юаня дрогнули.

— Разве дарованное можно забирать?

— Я просто пошлю тебе другой подарок взамен этого, — сказал Дуань Байюэ. — Что же касается Фэньсин: после того как я удостоверюсь, что она не опасна, разумеется я ее верну.

— Хорошо, — произнес Чу Юань. — Уже довольно поздно, так что, если нет других вопросов...

— Давай выпьем немного вина вместе, — Дуань Байюэ прервал его.

Чу Юань поднял бровь:

— Князь Синаня даже принес с собой вино?

— Я пришел сюда в спешке и не смог прихватить хорошего вина, — Дуань Байюэ улыбался. — Но даже если император Чу все так же скромен, я полагаю, в этом огромном дворце должен быть хотя бы один сосуд вина.

Чу Юань покачал головой:

— Завтра утренняя аудиенция.

— Ну вот ты опять!

— У меня еще куча отчетов, которые необходимо изучить, — Чу Юань устало положил голову на стол. — Боюсь, если я сегодня напьюсь, то завтра меня будет ждать сборище старых ноющих чиновников.

Дуань Байюэ вздохнул:

— Если бы я мог помочь, я бы сделал это за тебя.

Чу Юань рассмеялся, услышав это:

— Так слухи о тебе правдивы? У волчонка — волчье сердце?(6) Хочешь взять на себя даже издание императорских указов?

— Слухи правдивы, князь Синаня действительно имеет волчьи амбиции, — Дуань Байюэ медленно наклонялся к нему, голос звучал двусмысленно. — Но он не хочет эту страну, вместо этого он хочет...

— Эй! — Чу Юань увернулся.

— А? — Дуань Байюэ невозмутимо протянул руку, и достал с полки коробочку позади него. — Я только взял эту вещицу, а ты уже в панике?

Чу Юань, потеряв дар речи, строго уставился на него.

Дуань Байюэ потряс коробку.

— Довольно сильный аромат. Что это?

— Дурман Ночи Любви.(7)

— ...

А?

— Князь Дуань хочет попробовать чашечку? — спокойно спросил Чу Юань.

Дуань Байюэ нерешительно открыл коробочку, внутри лежал небольшой флакон, и это действительно... Дурман Ночи Любви. Три иероглифа на бутылке изображены решительно и отчетливо. Очевидно, это почерк самого императора.

Но эта вещь...

Дуань Байюэ поднял голову и посмотрел на него, его сердце полыхало.

Взгляд Чу Юаня был многозначительным.

Дуань Байюэ поднял руку, собираясь притянуть его, но внезапно получил пощечину.

— О чем ты думаешь?!

— А?

— Это снадобье для улучшения сна, его придумал сяо Цзинь, а название — первое, что пришло в голову, — Чу Юаню хотелось смеяться. — А ты что-то навоображал.

Дуань Байюэ почувствовал облегчение, но не знал, смеяться ему, или расплакаться.

Разве можно такое название дать случайно?

Чу Юань забрал у него коробочку.

— С этим лекарством сон спокойнее.

— Плохой сон говорит о тревогах, которые не дают тебе спать. Постоянно принимать лекарства — это не выход, — Дуань Байюэ покачал головой. — Не принимай все близко к сердцу.

— Я же правитель страны, кто еще кроме меня будет решать эти вопросы? — спросил Чу Юань.

— Конечно же, та орава министров, которые каждое утро приходят к тебе на прием, — произнес Дуань Байюэ, казалось, очевидную вещь. — Они получают свои зарплаты, и должны прикладывать какие-то усилия в помощи руководству, а иначе зачем их кормить? Когда они не помогают — сами становятся проблемой. Игнорируют свои обязанности, садятся тебе на шею, и это начинает входить в привычку. Им повезло, что они родились в столице. Если бы они вели себя подобным образом в Синане, Дуань Яо бы три дня подряд кормил их насекомыми.

Чу Юань, глядя на него, улыбался.

— Хорошо, не хочешь пить — не будем, но также, не стоит снова идти в кабинет, — сказал Дуань Байюэ. — Уходи отдыхать пораньше. Что касается Фэньсин и расклада Фэньсин, я отправлю кого-нибудь разузнать об этом.

Чу Юань кивнул:

— Спасибо.

Дуань Байюэ проводил его взглядом, пока он не скрылся во внутренних спальнях, прежде чем сам поднялся и ушел. Вернувшись в гостиницу, он снова достал Фэньсин, но та уже превратилась в мрачную, серую, безжизненную жемчужину.

Следующие несколько дней императорская гвардия и люди из поместья Синань, как бы невзначай, наблюдали за установленной сценой, но не обнаружили ничего необычного. Все шло по привычному сценарию: каждый день на сцену выходили люди, желавшие решить задачу, но каждый раз это заканчивалось поражением. Все что им оставалось — топать ногами и смотреть на золото, зеленея от зависти.

В один из этих дней, ранним утром, Дуань Байюэ пил чай в своей комнате, когда услышал шаги на лестнице, и обрадованный голос Дуань Няня:

— Мастер Нань! Молодой господин!

Дуань Байюэ поднял руку и потер висок.

Дверь комнаты с ударом распахнулась.

— Брат! — весело воскликнул Дуань Яо.

— Яо-эр, — Дуань Байюэ протянул руку и похлопал его по голове, будучи несколько удивленным: он был уверен, что братец придет сюда заливаясь слезами. В конце концов, он всегда ехал в столицу с неохотой.

Нань Мосе взял пирожное со стола, бегло осмотрелся и похвалил:

— Этот город действительно достоин называться столицей, комнаты тут намного больше, чем в Синане.

— Вы спокойно добрались? — Дуань Байюэ налил ему чашу чая.

— Вообще ничего не происходило, — голос Нань Мосе звучал разочарованно, казалось, он с нетерпением ждал каких-то неприятностей.

У Дуань Байюэ внезапно заболела голова.

— Если ты собрался создавать проблемы, то подожди, пока не вернешься в Синань, пожалуйста, сдерживай себя в столице.

— Конечно, конечно, этот учитель все еще ждет, когда ты выйдешь замуж. Как я могу смущать тебя сейчас? — Нань Мосе открыл сумку, с грохотом вываливая кучу вещей. — Я даже принес много подарков человеку, который тебе нравится.

— ...

Сушеные овощи, мясная нарезка, соленые утиные яйца, медный поднос, серебряный чайник, фарфоровая ваза, украшения инкрустированные нефритом. Он привез все фирменные блюда и сувениры из больших городов и маленьких деревень, мимо которых они проходили.

— Выглядит неплохо? — сказал Нань Мосе.

Стоящий рядом Дуань Яо вздохнул: учитель слишком долго лежал в могиле. Как можно дарить кому-то подобное барахло? Это было бы унизительно, его брат ведь — князь, и в поместье Синаня не было недостатка в деньгах.

— Что это? — Дуань Байюэ бездумно взял маленькую деревянную безделушку.

— Это Яо-эра, — сказал Нань Мосе. — Вчера мы встретили старика по дороге в столицу. Он был в лохмотьях и выпрашивал еду. Яо-эр дал ему булочку, а тот вручил ему это скрытое оружие в благодарность.

— Скрытое оружие? — Дуань Байюэ оживился.

— Да, — Дуань Яо сунул свое печенье в ​​рот, затем подошел, чтобы продемонстрировать. После нажатия на слегка приподнятый выступ, пять серебряных игл мгновенно вылетели из скрытых отверстий, с глухим хлопком пронзив колонну.

Хотя размер оружия намного меньше, но принцип работы тот же, что и в призрачной шкатулке. Дуань Байюэ резко встал и произнес:

— Где сейчас этот старик?

— Откуда ж мне знать? — Дуань Яо шокировано уставился на него. — Мы встретили его у водоема близ горы Лумин и даже не спросили, куда он идет. Мы дали ему булочку и ушли.

— За мной, к горе! — Дуань Байюэ потащил его к двери. — Его нужно найти во что бы то ни стало!

Дуань Яо был застигнут врасплох, его чуть не задушили воротником.

Нань Мосе же, напротив, был счастлив: он радостно следовал за ними, боясь, что пропустит все веселье.

Яркая вспышка озарила небо, но никто не обращал на это внимания. Люди оставались безразличны, думая, что снова какой-то орден набирает последователей. Однако шпионы поместья Синань, прятавшиеся в различных уголках столицы, знали, что это условный сигнал, и поспешили в его направлении.

Дуань Нянь ждал их у подножия горы. Собрав людей, пеших и на лошадях, он повел их на гору, организуя поиски.

— Старик Му Чи? — Дуань Яо мучился от любопытства. — Зачем он тебе?

Дуань Байюэ сказал бездумно:

— Не знаю.

Дуань Яо был ошеломлен, и немного обиделся. Однако, князь не мог ему ничего ответить, он действительно не знал.

Территория горы Лумин была не такой уж большой, в то время как людей поместья Синань задействовали много. Более того, по словам Дуань Яо, вчерашнему старику уже достаточно много лет, ноги его не слишком подвижные, поэтому он не должен был далеко уйти. Дуань Байюэ велел ускорить поиски: его нужно найти в течение дня.

Прошло уже несколько часов, близилась ночь. Дуань Нянь проверил всю местность вокруг водоема, но никого не обнаружил. И только он собирался двинуться дальше, как боковым зрением заметил какое-то движение в глубине подлеска, словно там кто-то прятался. Не медля ни секунды, он бросился в погоню.

— Благородный воин, пощади! — видя, что его кто-то преследует, мужчина, прятавшийся в подлеске, закричал, схватившись за голову.

— Господину нет нужды бояться, — поспешно сказал Дуань Нянь. — Этот человек не бандит.

— Не бандит, и все же ты преследуешь меня, — лицо старика оказалось перемазано в грязи, но глаза были очень внимательными.

— Вы — достопочтенный Му Чи? — осторожно спросил Дуань Нянь.

— Нет! Нет! Нет! Нет! — старик энергично замотал головой.

Дуань Байюэ быстро прибыл на шум.

— Это правда, я — не он, я — простой бедняк! — старик потер нос, повернулся и собирался уйти.

Неожиданно, сверху спрыгнул Дуань Яо, преграждая ему путь.

— Хм? Что этот молодой господин делает здесь? — мужчина был удивлен.

— Мой старший брат хочет найти старика Му Чи. Вы — он, или нет? — спросил Дуань Яо.

— Нет! Нет! Нет! — продолжал он мотать головой.

— Если вы — не Му Чи, тогда откуда же вам известен такой сложный механизм? — Дуань Байюэ вышел вперед, демонстрируя маленькую деревянную шкатулку в своей руке, которую вчера подарили Дуань Яо.

— Это всего лишь игрушка, как можно считать ее сложным устройством? — старик не переставал мотать головой, но украдкой проскользнул рукой в сумку, и молниеносно достал скрытое оружие.

Увы, Дуань Яо был в три раза быстрее его.

Когда его прижали к траве, старик закричал:

— Ты — бесчестный мальчишка! Я любезно дал тебе эту вещь для самозащиты, а ты привел людей, чтобы поймать меня!

— Я сам не хочу этого делать, — с горечью сказал Дуань Яо. — Но мой брат на самом деле не плохой человек. Возможно, он просто хочет расспросить вас о чем-то, затем отпустит.

Правильно. Нужно сохранять оптимизм.

Старик сел, скрестив ноги и раздраженно сказал:

— Тогда я никуда не иду. Пускай меня кто-нибудь несет.

— Дуань Нянь! — позвал Дуань Байюэ.

Дуань Яо быстро отошел, мысленно радуясь, что выбор пал не на него.

Смирившись с неизбежностью, Дуань Нянь вложил меч в ножны и вышел вперед.

— Молодой человек, ты недооцениваешь противника, — старик, сидя у Дуань Няня за спиной, покачал головой. — Не боишься, что я воспользуюсь возможностью и отравлю тебя?

— Мы действительно не боимся этого, — простодушно сказал следовавший за ними Дуань Яо. — Люди из моего клана росли питаясь ядовитыми насекомыми.

— ...

Вернувшись в гостиницу, Дуань Байюэ вручил старику чашу с чаем.

— Сегодня было много волнений, я прошу прощения достопочтенного Му Чи.

— Просто скажи, зачем ты искал меня? — старик Му Чи молча признал свою личность.

Дуань Байюэ секунду раздумывал, затем сказал:

— Ваш покорный слуга(1) не знает.

— ...

Если ты больной на голову, тогда иди и лечись.

— Человек, который хочет найти этого почтенного господина — не ваш скромный слуга, а друг, — продолжал Дуань Байюэ.

Старик Му Чи косо посмотрел на него.

— Возлюбленная?

Дуань Байюэ приподнял бровь.

— Молодежь! — старик Му Чи снова и снова качал головой. — В прошлый раз меня похитила шальная женщина, сказав, что хочет обменять меня на эликсир молодости. Похоже, твоя возлюбленная ей под стать, лучше расстаться с ней пока не поздно.

Дуань Байюэ настаивал:

— Я все же прошу достопочтенного господина пойти со мной и навестить этого человека.

Старик Му Чи скрестил руки и насупился:

— Я уже пойман. Разве у меня есть выбор?

— Нет.

Человек, посланный с письмом во дворец, вернулся очень быстро, сказав, что Император будет ждать в саду.

Дуань Байюэ увел старика Му Чи с собой, и вошел во дворец во мраке ночи.

Дуань Яо и Нань Мосе тоже хотели пойти с ними, но Дуань Нянь преградил им путь, сказав, что должен будет перерезать себе горло, если не сможет их остановить. Поэтому, все что им оставалось — только с сожалением пить чай.

В императорском саду было тихо. Рядом находился только боковой зал холодного дворца, в обычные дни здесь никогда никого не было.

Евнух Сыси ждал за оградой, поприветствовал, и сопроводил их в зал.

Увидев Чу Юаня издалека, старик Му Чи протер глаза и сказал шепотом:

— Твоя возлюбленная выглядит высокой, такую женщину и впрямь можно назвать уникальной. Но вкус у тебя довольно своеобразен.

Чу Юань отлично владел боевыми искусствами, и слух его, естественно, тоже был хорош. Лицо его вдруг сделалось сердитым.

Дуань Байюэ нахмурился.

— Хватит молоть чепуху, это Император.

Император? Старик Му Чи на мгновение замер, затем радостно побежал навстречу, являя невиданную прыть.

Дуань Байюэ был потрясен.

— Этот простолюдин приветствует Императора! — старик Му Чи звучно шлепнулся на колени и торжественно поприветствовал.

— ...

Он только что противился этой встрече, от чего же сейчас вдруг так обрадовался?

У него с головой точно все нормально?

— Достопочтенный господин, пожалуйста, встаньте, — Чу Юань быстро сделал пару шагов вперед и помог ему подняться. — Не нужно церемоний.

— Это и вправду Император! — старик Му Чи, заливаясь слезами, беззастенчиво спросил. — Может ли этот скромный слуга жить во дворце?

— ...

Чу Юань рассмеялся:

— Если достопочтенный господин хочет, конечно, он может. И это именно то, чего желает Чжэнь.

Старик Му Чи продолжал плакать:

— Император не знает, снаружи все хотят меня поймать! Моя жизнь такая тяжелая, мне очень нужен покровитель! — продолжал плакать старик Му Чи.

Дуань Байюэ не мог больше это терпеть. Он вышел вперед, чтобы увести его, и оторвать наконец от рук Чу Юаня:

— Что бы этот господин ни хотел сказать, он и в комнате не опоздает это сказать.

Старик Му Чи все так же лил слезы, оплакивая свою трагическую судьбу, в которой каждый за пределами дворца преследовал его тут и там. Если бы он мог остаться во дворце, то лучшего и желать было нельзя. В конце концов, даже самый смелый бандит никогда бы не осмелился проникнуть сюда, чтобы кого-то похитить.

Сыси принес горячий чай, и несколько тарелок с выпечкой. Почему-то, как только он взглянул на старика Му Чи, он словно подсознательно почувствовал, что тот очень голоден.

— Большое спасибо евнуху, — глаза старика Му Чи были полны зависти: живот Сыси был довольно большим. С первого взгляда было ясно, что никто его не преследовал, и есть он мог спокойно и вдоволь.

— Мне оставить вас? — Дуань Байюэ колебался.

На самом деле он не собирался выведывать тайны Чу Юаня и не хотел подслушивать. Но старик Му Чи болтал без умолку, князь не представлял чего от него ждать, поэтому ему было не по себе от мысли, что они останутся вдвоем.

— В этом нет необходимости, мы можем послушать его вместе, — ответил Чу Юань, после чего обратился к Му Чи. — Чжэнь желает спросить этого достопочтенного господина, может ли он воссоздать механизм Бaхуан Чжэнь?(8)

..................................

От переводчика.

1. В Китае считалось вежливым тоном принижать себя перед собеседником. Особенно перед старцами.

2. 事出反常必有妖 "Когда что-то идет не так, обязательно должен быть демон" — китайская идиома. Употребляется в значении "в странных вещах/событиях должно быть что-то ненормальное". Под словом "демон" подразумевается какая-то аномалия.

3. Переводчика в жар бросило, когда она это увидела, подумала, что померещилось. Дело в том, что Чу Юань всегда говорит о себе 朕 (чжэнь) — это личное местоимение императора от первого лица, официальное, аналог европейского "Мы" используемого монархами. В этой же главе при князе он стал говорить о себе 我 (во) "я". Это местоимение не официальное, так говорит о себе князь Дуань и все обычные люди. Чу Юань перешел на неформальное общение, и это прям очень интимный жест))

4. В оригинале - 残局 (цаньцзюй), в России игроки в го называют это японским словом "ёсэ", и это означает финальный этап игры, т.е. Сай Паньань поставил задачу на ёсэ. В ёсэ жизненный статус групп камней уже определен. Задача игроков: закончить оформление территории и отгородить себе как можно больше. Если игрок сильнее соперника, он имеет реальные шансы отыграть разницу в очках и выиграть уже, казалось бы, проигранную партию. Очевидно, в этом и заключались условия выигрыша золота: отыграть очки и победить в проигрышной партии.

5. Примечательно, что изначально этого персонажа звали "Лань Ванцзи". Переводчик, увидев это, сначала веселилась, но пролистав следующие главы, обнаружила, что Лань Ванцзи превратился в Лань Ичжаня. Видимо, из-за одинакового звучания с именем персонажа "Магистра", автору пришлось изменить имя :|

6. У волчонка — волчье сердце 狼子野心 — идиома. Подразумевается, что несмотря на то что волчонок мал и мил, он — по-прежнему волк, с волчьим сердцем и волчьими амбициями. Так говорят про амбициозных, безжалостных людей, с трудно меняющимися привычками.

7. 春宵醉 дурман весенней ночи, или ночи любви. Дуань Байюэ подумал, что это афродизиак))

8. П/п. Бахуан 八荒 — восемь пустынных формаций/массивов. Под словами "восемь пустынь" подразумеваются далекие земли восьми сторон света.