Онлайн чтение книги Гегемон Греции! Hegemon Greece!
1 - 247

«Что ты исследуешь в последнее время?». — спросил Давос с улыбкой.

«Помимо помощи Сенату в разработке форм и инструментов для чеканки серебряных монет, мы в основном исследуем шкивы». — правдиво сказал Метотикл.

«Шкив?». — Услышав это, Давос заинтересовался.

«В прошлом году, когда вы победили Кротоне и присоединили Турию, Архитас приехал в Амендолару». — небрежно сказал Мартикорис.

Давос не стал возражать и просто кивнул.

«Он увидел наше новое водяное колесо и очень заинтересовался, поэтому пришел обсудить с нами принцип его применения, и в то же время он упомянул, что недавно заинтересовался математической механикой и начал изучать применение шкивов».

Затем Мартикорис с некоторым смущением сказал: «И я…».

Он взглянул на Метотиклеса: «Мы тоже начали изучать шкивы».

Давос понял. Хотя Архитас — важная фигура и математический гений пифагорейской школы, а эти двое — обычные ученики, они, тем не менее, конкурентоспособны в академической области, как никто другой, особенно Мартикорис. Он обладает кипучей энергией, большим любопытством, и теперь, в условиях лучшей жизни, у него есть сильное желание учиться и совершенствовать свои недостатки, и посвятить всю свою энергию исследованиям, чтобы соперничать с Архитом в академической сфере.

«Как продвигаются твои исследования?». — Давос мягко прервал заикающегося Мартикориса. Хотя Давос забыл многие научные знания, которые он получил от учителя и школы в своей предыдущей жизни, но не настолько, чтобы не знать, что такое шкив, а это всего лишь основы физики в младшей школе.

«Мы уже создали математическую формулу того, почему шкивы могут уменьшить необходимое усилие, и многократно проверили ее. Естественно, именно благодаря придуманным вами числовым символам мы сэкономили много времени и сил. Сейчас мы продолжаем экспериментировать с многочисленными комбинациями шкивов, чтобы уточнить нашу теорию… к тому времени это открытие изменит весь мир Средиземноморья! Представьте себе человека, использующего шкив для подтягивания валуна на высоту более десяти метров! Представьте себе человека, использующего шкив, чтобы самостоятельно тянуть небольшую лодку». — Когда Мартикорис говорит о математике, его глаза загораются, а руки двигаются.

Вместо того чтобы удивиться, как они ожидали, Давос сказал, улыбаясь: «Я верю, что ваши исследования и изобретения принесут большие удобства в жизнь людей Союза!».

Они посмотрели друг на друга и были немного подавлены. Давос, как фаворит Аида, казалось, давно предвидел будущее развитие математических исследований, поэтому, когда бы они ни стояли перед ним, они всегда не чувствовали превосходства ученого.

Мартикорису ничего не оставалось, как жаловаться: «Если бы вы не попросили нас помочь в чеканке монет, то наши исследования продвигались бы быстрее!».

«Разве не вы должны доказать свои способности пифагорейской школе с помощью чеканки монет?». — Давос рассмеялся, когда он передал Тритодемосу вопрос о чеканке монет, он не рассматривал этих двух учеников Пифагорейской школы. Однако высокий спрос, о котором он просил, усложнил задачу Тритодемоса. В конце концов, Тритодемос взял на себя инициативу найти Давоса и попросил Мартикориса помочь им, так как несколько десятилетий назад, после изгнания Пифагора кротонцами, он остался в Метапонтуме и разработал сложную форму для чеканки монет, благодаря которой монеты этого неизвестного греческого города-государства стали очень популярны в Магна-Греции. Поэтому он решил обратиться за помощью к Мартикорису из пифагорейской школы.

«По сравнению с эпохой Пифагора, исследования по созданию форм для монет в школе стали более совершенными, так что…». — Как только Мартикорис скромно заговорил, Метотикл фыркнул: «Но у них нет прессов, работающих на воде, поэтому наши серебряные монеты намного лучше их».

Проведя столько времени вместе, Давос в общих чертах понимал двух молодых людей, стоящих перед ним. В те времена большинство людей Пифагорейской школы не хотели приезжать в Амендолару, маленький отдаленный город, поэтому они насильно назначили этих двух неизвестных иностранных учеников, что нанесло большой удар по этим двум чувствительным леонтинцам. Но под многолетним целенаправленным руководством Давоса, эти два человека, занимающие низкое положение в школе, постепенно отклонились от некоторых философских принципов школы и не согласились с ними, и даже готовы были соревноваться со своими бывшими учителями и одноклассниками.

Улыбаясь, Давос достал кусок папируса и сказал: «У меня здесь есть рисунок, который касается использования шкива, интересно, сможешь ли ты его сделать?».

«Дайте мне посмотреть! Дайте мне посмотреть!». — Как только голос Давоса упал, Метотикл не смог сдержаться и выхватил у него рисунок.

Метотикл наклонился, посмотрел на рисунок и спросил: «Как называется этот инструмент?».

«Сиракузы называют его баллистой. Я слышал, что она может выстрелить камнем весом в шесть килограммов на расстояние в несколько сотен метров. Более десяти дней назад сиракузы использовали ее, чтобы отбить подкрепление Карфагена». — Давос выглядел спокойным, но его сердце не было спокойным.

Давос был удивлен, когда Аристиас доложил ему ситуацию с морским сражением при Мотии. Теонийские катапульты все еще находятся на стадии испытаний, а вот сиракузские баллисты и гастрафеты* появились в Мотии в большом количестве и успешно потопили множество карфагенских кораблей. Ее сила и точность не сравнимы с грубой катапультой Теонии, что показывает разрыв между Сиракузами и Теонией в военных технологиях. Это заставило Давоса почувствовать давление, он немедленно приказал Аристиасу любой ценой достать чертежи баллисты сиракуз.

Что касается Аристиаса, который ненавидел Сиракузов, то ему не терпелось украсть ее. Поэтому, заплатив большую цену, он получил черновой проект баллисты сиракузов.

Услышав название «Сиракузы», двое ученых, которые также потеряли свои дома, стали выглядеть более серьезными и желали получить чертежи.

«Метотикл». — В это время Давос спросил:"Интересно, как продвигается дело, о котором я говорил тебе в прошлый раз, о привлечении и вербовке большего количества твоих одноклассников в Теонию для расширения масштабов исследовательского института и дальнейшего продвижения исследований математической теории и приложений?».

Метотикл с некоторой неохотой оторвал взгляд от рисунка и беспомощно сказал: «Архонт, с тех пор, как школа осудила нас за нарушение правил, читая лекции публично, многие студенты прекратили с нами общение. И только те несколько иностранных студентов, которые поддерживают со мной хорошие отношения, выслушали мои рассказы о хорошей обстановке в Теонии и готовы приехать».

«Пока они готовы прийти, Теония будет выполнять свое обещание! Кроме того, если у них возникнут какие-либо потребности, вы можете сразу же сообщить мне, и я постараюсь сделать все возможное, чтобы удовлетворить их! Теония сделает все возможное, чтобы создать для вас наилучшую среду и условия для учебы, дискуссий и исследований, и хотя вас всего несколько человек, я верю, что вы сможете достичь плодотворных результатов, не намного меньших, чем в Таранто!».

Давос без всяких оговорок оказал полную поддержку Институту математики, что не только вызвало благодарность Метотикла, но и пробудило его честолюбие. Затем он торжественно сказал: «Мы вас не подведем!».

«Как продвигается обсуждение вопроса о направлении преподавателей для преподавания в академе?». — снова спросил Давос.

«Поначалу мы колебались, потому что было слишком мало людей. Теперь, когда некоторые из наших одноклассников приезжают, и после обсуждения этого вопроса с Мартикорисом, я решил, что вы правы. Посещение лекций в академии может помочь нам разобраться с нашей собственной математической теорией, закрепить наши базовые знания и расширить влияние исследовательского института. И, возможно, мы даже сможем почерпнуть новое вдохновение, общаясь со студентами… поэтому мы готовы послать кого-нибудь, однако у нас есть одно требование».

«Какое?».

«Как только мы найдем в академии талантливого в математике студента, мы надеемся дать ему специальную подготовку и в будущем он сможет поступить на работу в исследовательский институт». — Метотикл несколько замялся, поскольку это было его и Мартикориса личное желание, так как они рассорились с пифагорейской школой в Таранто, они также хотели создать свои собственные академические группы, чтобы конкурировать с пифагорейской школой.

«Конечно, это не проблема. Но сначала вам нужно спросить согласия студентов». — Давос без колебаний согласился. На самом деле, он был очень рад видеть, как Мартикорис и Метотикл рассматривают проблему со своих собственных интересов, что показывало, что они все больше и больше отклоняются от пифагорейской школы Таранто как в эмоциях, так и в действиях.

«Кроме того, в мирное время я также планирую позволить инженерным техникам из различных легионов приходить в Институт Математики в качестве ваших помощников, что может не только решить вашу нехватку рабочей силы, но и тесно объединить теорию с практическим применением».

«Естественно, они будут рады помочь Институту!». — Метотикл, который лучше разбирался в делах, чем Мартикорис, сказал эвфемистично: «Но у нас не хватает денег, чтобы платить им зарплату».

«Скоро они у вас появятся». — Давос сказал с улыбкой: «Водяная мельница, разработанная вами, была испытана и повысила эффективность помола муки в несколько раз, что может сэкономить много времени и животной силы для людей. И я уже приказал людям построить водяные мельницы в Амендоларе, Турии и Кримисе соответственно, так что цена одного килограмма муки стала очень низкой, что составляет менее одной трети обола, и я верю, что скоро люди захотят использовать водяную мельницу, после того как попробуют ее. В соответствии с нашим соглашением, научно-исследовательский институт будет получать 20% от выручки от применения изобретенного вами устройства, и я думаю, что это будет значительная сумма денег, которая будет полностью в вашем распоряжении. И я также надеюсь, что вы хорошо используете эти деньги, особенно для главных изобретателей, и поощрите их энтузиазм. Только так можно вдохновить больше людей на изобретение лучших инструментов, ваш доход тоже будет больше».

***

Клеопатра;