Онлайн чтение книги Гегемон Греции! Hegemon Greece!
1 - 413

Асесиас несколько раз кашлянул и продолжил: «Примерно в 12 километрах к востоку от Сиракузского лагеря находится город Сицилий. В этом направлении много гор, но в целом местность относительно ровная. Поэтому, хотя Сиракузяне сегодня остались в своем лагере, их наемники отправились уничтожать наши фермы и пастбища, сжигать наши деревни и дома, а также убили десятки наших разведчиков…».

«Сколько солдат в лагере Сиракузцев?».

«Согласно нашим наблюдениям за последние два дня, я опасаюсь, что у них более 50 000 человек!».

'50 000 человек!'. — Аскамас задумался на мгновение и повернулся: «Владыка Филесий, сколько врагов ты встретил в Каулонии?».

«Не менее 40 000».

«Если бы мы включили войска Медмы и Гиппониона, то число войск, посланных Сиракузянами для нападения на наш Южно— Итальянский союз на этот раз, должно превысить…». — Затем Аскамас с серьезным выражением лица выплюнул цифру: «100 000!».

Услышав эту цифру, все присутствующие пришли в замешательство. Ведь это самая большая армия в истории всего греческого мира, не только в Магна-Греции, но и в Средиземноморье!

«Даже если мы добавим солдат в Терине, войска нашего Южно—Итальянского альянса составляют всего около 60 000». — Фритинас вздохнул: «К сожалению, Регий отделен на юге и не может присоединиться к нам, пока враг осаждает Каулонию. Но самое главное...».

Фритинас взглянул на Филесия и Анситаноса, затем с сожалением сказал: «Архонт Давос возглавляет главные силы Теонии в Лукании. Если бы все собрались в Сицилиуме, нам не нужно было бы бояться Сиракуз, даже если бы у них было 100 000 человек!».

«Мы думали слишком просто, когда составляли наш план, и думали только о хорошем. Но после того, как мы осуществили его, мы обнаружили, что существует так много проблем». — Анситанос сказал, чтобы снять вину с Теонии и высокопоставленных чиновников их союзников, которые участвовали в обсуждении: «Неожиданные вещи произошли так внезапно, что мы оказались неподготовленными! Я боюсь, что Дионисий давно готовился к этому вторжению».

Слова Анситаноса были немного более серьезными, чем у остальных, разрушая намерения других. Аскамас фыркнул и уже собирался заговорить, когда Атопиас спросил первым: «Когда Давос поведет армию обратно?».

«Мы еще не получили никакого сообщения. Однако Давос никогда не проигрывал, поэтому я верю, что вскоре он сможет дать отпор диким и нецивилизованным Самнитам и быстро присоединится к нам». — Сказал Анситанос, чтобы успокоить их.

Филесий взял разговор в свои руки: «Итак, мы должны сосредоточиться на укреплении нашего лагеря за городом Сицилиума и взаимно помогать друг другу в поддержании обороны, стягивая Сиракузскую армию, пока Давос не вернется с войском обратно. После этого мы устроим решающую битву с Сиракузами!».

Аскамас усмехнулся: «Слушая, как вы все говорите «Давос, Давос», неужели другие стратеги нашего Южно—Итальянского союза не могут командовать битвой без Давоса?».

Выражение лица Филесия изменилось. Анситанос нахмурился, а Асесиас выглядел немного обеспокоенным.

Аскамас посмотрел на Филесия с презрением: «Я бы спросил тебя вот о чем. Сколько дней нужно, чтобы добраться из Турии в Потенцию?».

«Примерно пять-шесть дней, если ехать по самой удобной дороге». — Филесий ответил правдиво, несмотря на свой гнев по поводу того, что только что сказал Аскамас.

«То есть в пересчете на дни, возможно, Давос только что привел свою армию в Потенцию. Итак, еще раз, сколько дней потребуется, чтобы добраться сюда из Потенции?».

«Примерно девять-десять дней».

«Значит, это десять дней, не считая дней, необходимых для победы над Самнитами. Хотя мы, кротонцы, никогда не имели дела с Самнитами, поскольку они варвары, живущие в горах, их боевые методы, скорее всего, похожи на методы бруттианцев. Эти горные расы редко сражаются лоб в лоб. Они подобны волкам, которые любят прятаться и нападать исподтишка, что затрудняет их отпор в решающей битве. Поэтому он не сможет быстро закончить войну! Командир Филесий, я знаю, что в твоем легионе много бруттийцев, поэтому ты должен знать это лучше меня!» Э. — Сарказм в тоне Аскамаса усилился: «Даже если Давос обладает удивительными командирскими способностями и может прийти в Сицилиум через двадцать дней… что уже является самым коротким сроком, который я могу дать! Но за эти двадцать дней, как ты думаешь, смогут ли более 40 000 врагов, с которыми ты сражался раньше, напасть и занять Каулонию?! Я слышал, что у Сиракузян есть осадное орудие — баллиста, с помощью которой они захватили несколько карфагенских городов во время войны с Карфагеном…».

Выражение лица Филесия снова изменилось. После победы над вторгшимися войсками Сиракуз им удалось захватить Сиракузскую баллисту. По словам капитана баллисты, их баллиста была очень похожа на баллисту Теонии. Хотя она была не так хороша с точки зрения угла и точности, она превосходила баллисту Теонии в плане грубой силы. В конце концов, Сиракузская баллиста больше, чем осадная баллиста Теонии, поэтому камни, которые они используют, естественно, будут больше. Вспомнив о Фларине, который был полон уверенности в охране города, когда они уходили, Филесий так расстроился, что замолчал.

Аскамас уставился на него и продолжил: «Если бы объединенная армия Сиракуз и Локри захватила Каулонию с баллистой и устремилась сюда, чтобы соединиться с Дионисием, им бы потребовалось разделить лишь малую половину своих сил, чтобы осадить Терину, в то время как у нас не было бы даже возможности остановить их. Как ты думаешь, сколько дней Терина сможет продержаться?».

Атопиас жутко побледнел.

«Так что если Давос действительно приведет сюда свои войска, боюсь, что даже внешняя часть Сицилиума уже превратится в руины». — От следующих слов Аскамаса Фритинас и Асесиас не могли усидеть на месте.

Посмотрев друг на друга и придя к согласию, Асесиас ударил по деревянному столу, встал и громко сказал: «Все, мы больше не можем ждать! Мы должны воспользоваться тем, что две армии Сиракуз еще не соединились, и первыми напасть на Сиракузскую армию здесь!».

Филесий нахмурился и спросил: «Напасть? Как? Хочешь напасть на лагерь Сиракузян?».

«На следующий день после полудня! Со слов солдат, отступивших от реки Корта, они видели большой Сиракузский флаг, стоявший позади Сиракузян, которые переправлялись через реку, а это значит, что тиран Сиракуз, Дионисий, должен быть в этой армии. Поэтому мы вручим ему военное письмо в соответствии с нашей древней традицией и пригласим его на битву между двумя армиями». А поскольку этот тиранический диктатор объявил себя «владыкой Сицилии»… он не должен… не должен позволять себе показывать страх перед своими людьми и не сражаться. Иначе греки, находящиеся под его тираническим правлением, увидят его трусость и слабость!». — Сказал Асесий, чувствуя неуверенность.

«Это отличная идея! Мы, жители Терины, сделаем все возможное, чтобы послать больше солдат, чтобы присоединиться к вам. Таким образом, численность Южн-Итальянской армии значительно превысит число Сиракузских солдат здесь!». — В этот момент Атопиас также взял на себя инициативу и дал свое обещание.

«Тем не менее, Дионисий, скорее всего, откажется, когда есть разница в силе». — Напомнил Филесий.

«Если Сиракузянин не выйдет, тогда мы нападем на их лагерь!» — Вмешался Аскамас: «Я наблюдал за их лагерями. Лагеря, которые они построили, гораздо менее прочные, чем у вас, Теонийцев, и разве ваш легион не оснащен баллистами?! Поэтому мы будем просто обстреливать лагерь Сиракузян, пока эти робкие Сиракузяне не выйдут на бой!».

Как сосед Теонии, Кротон уделял больше внимания армии Теонии.

«Верно. Мы сделаем то, что сказал владыка Аскамас!». — Взволнованно ответил Асесиас.

«Владыка Филесий, что ты думаешь?». — Вопрос Фритинаса заставил всех повернуться к Филесию.

Под их ожидающим взглядом Филесий почувствовал себя как на иголках. Однако он не мог ответить.

Видя, что все начинают проявлять нетерпение, Анситанос встал: «Все, пожалуйста, позвольте мне переговорить с лордом Филесием наедине».

Затем они вышли из места встречи.

Анситанос смахнул пыль на лестнице, сел и попросил Филесия тоже сесть.

Филесий был немного польщен. Несмотря на то, что он уже несколько лет занимал высокое положение в Союзе Теонии, встреча с таким великим ученым, как Анситанос, заставила Филесия, который был всего лишь наемником, почувствовать свою неполноценность.

Анситанос не заметил его выражения лица, так как он смотрел прямо на площадь, и спокойно спросил: «Вы собираетесь придерживаться тактики обороны, которую запланировал Давос?».

Филесий заколебался и ответил: «Да. План сражения, который составили Аскамас и Асесиас, слишком рискованный. Если они потерпят неудачу, последствия будут невообразимыми! Будь то численность и умение солдат или командирские способности офицеров, самая надежная тактика для победы над Сиракузянами — это оставаться в лагере и ждать, пока Давос приведет армию обратно в Магна-Грецию, а затем сразиться с Сиракузами!».

«Самая безопасная тактика? Боюсь, что никто из присутствующих так не считает». — Анситанос вздохнул: «Люди — когда приходит опасность, они всегда хотят устранить ее как можно скорее, вместо того чтобы успокоиться и обдумать долгосрочный план. Теперь, когда война достигла земель наших союзников, и их домам угрожает большая опасность… наша тактика промедления только заставит их сомневаться и разозлит, так как они подумают, что мы, Теонийцы, эгоисты, которые позволяют оккупировать их дома и убивать их людей, не предпринимая никаких действий! Если мы будем медлить, то образ, который Теония пыталась создать в Южно-Итальянском Альянсе в течение последних нескольких лет, будет напрасным, и мы потеряем доверие жителей этих городов-государств, что неблагоприятно для будущего развития Теонии!».

«Неужели мы подвергнем опасности наших солдат, чтобы завоевать их доверие?». — Спросил Филесий.

«Неужели нет никакой возможности победить, следуя их плану?». — Анситанос в ответ посмотрел на него.