Онлайн чтение книги Я забеременел от генерала-предателя из прошлой жизни I’m Pregnant With The Child Of The Traitor General In My Past Life
Беременность от генерала-предателя из прошлой жизни Глава 29

Палящее солнце висело высоко, и парящая волна зноя проходила сквозь оконные рамы и проникала внутрь. Было жарко, как в огне. Гладиолусы, которые только что заменили в Хукуа, тоже сильно увяли. Вертикальная поза пурпурно-красного цветка напоминала слабую больную красавицу.

Бело-голубая фарфоровая чаша на столе из грушевого дерева была наполовину пуста, а оставшийся суп из кислых слив янтарного цвета был слегка холодным. Серебряная ложка для супа задержалась в нем, а миска была покрыта каплями воды, которые время от времени скатывались вниз. Капли собирались на дне, смачивая темный мягкий шелк под ним.

Завеса мягко колыхалась, как волна на горячем ветру. Она слабо оттеняла движение на кровати, словно нереальная картина, написанная тушью.

Ли Юаньминь покраснел и приподнялся, вытащив голову из-под тонкого матраса.

Он робко сдвинул ноги и обиженно пожаловался: «Средь бела дня, ты не против жары?»

Уголки губ Ни Ле были влажными. Он прилипал к губам Ли Юаньминя снизу вверх, как послушная влюбленная собака, не желая разлучаться.

«Ваше Высочество… позвольте мне еще раз взглянуть…»

Сердце Ли Юаньмина колотилось и стучало. Обиженно подумал он, только посмотреть? У него действительно хватило наглости сказать, что он просто посмотрит?! Он не знал, в чем была его одержимость, но он казался зависимым.

Солнце палило, и все подчиненные думали, что он просто отдыхает на диване, чтобы вздремнуть в обеденный перерыв. Бог знает, какие тайные темные дела он проворачивал со своим подчиненным за спиной народа. Эти липкие и горячие воспоминания заставили его устыдиться. Просто думать об этом было уже достаточно стыдно. Он винил себя за то, что слепо потакал ему. Неожиданно…..неожиданно он стал действовать все более своевольно и устроил еще большую сцену.

"Хватит играть…." Ли Юаньминь покраснел и смущенно сказал: «Позже будет трудно пописать…».

Услышав то, что он сказал, Ни Ле резко поднялся. Сделав большие шаги к экрану, спустя долгое время он слабо услышал проходящий сквозь него звук тяжелого дыхания. Ему потребовалось примерно время сгорания половины палочки благовоний, чтобы услышать слабый шум воды, а затем он вернулся без рубашки. Его руки были мокрыми, и он небрежно взял несколько полотенец, чтобы вытереться.

Казалось, его жажду было трудно вынести. Он прямо подобрал чайник в холле и залил воду. Его высокая и прямая осанка блокировала много света в спальне, из-за чего кровать становилась темнее. Кровать была намного темнее, и лицо Ли Юаньминя покраснело. Он взял шелковый платок и быстро вытер это место.

Он посмотрел сквозь занавеску. Этот ребенок, казалось, стал намного выше и намного сильнее. Мышечные линии пшеничного цвета на его теле не выглядели преувеличенными, выпуклыми и растянутыми, как у воинов. Вместо этого они были плотными и гладкими

Для этого фестиваля он был занят тренировками и развертыванием защиты утром и вечером. Это действительно было утомительно. Однако, похоже, он совсем не чувствовал усталости. Неожиданно он был полон энергии. Откуда взялась эта энергия, было непонятно.

Пока он что-то бормотал, Ни Ле подобрал лежащую на земле одежду, надел ее и подошел к краю кровати.

Ли Юаньминь поспешно отвел глаза. Он сжал шелковый платок в руке, взял штаны и надел их, потом лег. Тем не менее, его разум хаотично думал о других вещах.

После этого дня он тайно просмотрел несколько книг и, наконец, сбивчиво узнал об «этом» вопросе. Однако Ни Ле ничего не знал. Прилипчивый маленький зверь использовал свои губы и язык только для того, чтобы играть с ним, либо так, либо безрассудно выгибая его. Он вздохнул с облегчением безо всякой причины и подумал, что быть в такой путанице тоже хорошо.

В его предыдущей жизни клан Сима попросил императорского врача осмотреть его. Его тело могло родить ребенка, поэтому он хотел избежать этого. Не говоря уже о том, может ли он спокойно зачать ребенка при том, как устроен мир, если он родит ребенка в таком теле, это должно быть равнозначно совершению злого дела.

Как долго сможет продолжаться эта путаница в головах?

Он смотрел вниз и с тревогой думал об этом, когда Ни Лн подошел. Половина его коленей оказалась перед диваном: «Ваше Высочество, я сейчас иду на тренировочную площадку».

«Сегодня такой жаркий день…» Ли Юаньминь хотел убедить его, но передумал. В последние дни комендантский час был отменен. Ситуация была сложной и меняющейся, кроме того, в варварах Цзяочжи произошло много необычных изменений. В конце концов, им нужно было быть осторожными, поэтому он сразу изменил тон: «Ну, тогда иди».

В глазах Ни Ле было нежелание. Он взглянул на него, затем вытянул голову и поцеловал в губы. Он немного отошел, но тут же снова приложил свои губы к его, как будто этого было мало.

Сердце Ли Юаньминя смягчилось. Мягко приподняв верхнюю часть тела, он обвил руками его шею и подарил влажный поцелуй.

***

С наступлением ночи комендантский час был временно приостановлен на три дня из-за фестиваля Му Эн, так что изначально одинокие кварталы были наполнены шумом и волнением, яркими и разнообразными. Улица Чжуке была ярко освещена, как днем.

На самых благоустроенных участках улицы возвышался высокий павильон. Это был самый большой район проституток в городе Линнань, сад Ян Чун.

Когда Ли Юаньминь и его группа прибыли, его уже ждали, чтобы отвести его наверх. У Ли Юаньминя было интерсексуальное тело, так что он мог сосчитать на своих десяти пальцах, сколько раз он ступал сюда за эти восемь лет. Как только он вошел в дверь, он обнаружил, что это место было немного более роскошным, чем в прошлый раз, когда он приходил, и лишился дара речи.

Юань Чуншен уже сидел внутри и пил до опьянения. Он потерял свое обычное высокомерное выражение. Он держал в руках хорошенькую танцовщицу и дразнил ее. Когда другие люди видели его таким, они тоже расслаблялись. У Хэ Цзяня на стороне уже давно была служанка-артистка в свободной одежде на груди, хихикающая и поедающая семя дыни с кончика языка. Несколько чиновников из региона Линнань сидели, дрожа, под столом, и всех их сопровождали люди. Они оставили весь сдержанный вид внутри зала.

После того, как официант передал сообщение, все в боковой комнате помрачнели и выпрямились.

Дверь открылась, и вошла стройная фигура. Если опоздал не король Гуангань, то кто же ещё это мог быть? Сегодня он был одет в однотонное длинное платье с вертикальной белой нефритовой короной и веером из ледяной кости в руке. Он был явно одет как обычный ученый, тем не менее, у всех от этого его вида загорелись глаза.

Хэ Цзянь, стоявший позади Юань Чуншена, украдкой взглянул на него и вдруг почувствовал, что очаровательный человек рядом с ним сразу стал скучным. Его адамово яблоко шевельнулось, и он вылил содержимое чашки в рот.

Когда Ни Ле последовала за ним, многие люди тайком отвели глаза. После этого официальные лица взяли бокалы вина, чтобы нанести ему официальный визит.

Цвет лица Ли Юаньминя не изменился. Он дружелюбно обменивался с ними любезностями, одну за другой.

На территории Линнань у власти находился особняк Сюньтай, а король вассального государства был просто фасадом, только для показухи, и не более того. Но здесь было много чиновников, которые понесли потери за то, что смотрели свысока на короля Гуанганя, поэтому они не осмеливались действовать безрассудно. Таким образом, они уважительно вышли вперед, чтобы поговорить и пообщаться с ним.

Поскольку Ли Юаньминь присутствовал, другие не осмеливались вступать в интимные отношения со служанками-артистками, как было до этого. Ли Юаньминь сидел за столом Юань Чуншена. После нескольких раундов тостов он был немного пьян, казалось, очень искренне доверяя другим.

Разговаривали только официальные лица, и сцена была гармоничной. Когда вино прошло три раунда, а еда прошла пять, раздался звук хлопка сторожа в зиши (11 вечера - 1 утра).

Ли Юаньминь изначально не любил такого рода мероприятия, поэтому, поскольку он уже достаточно выказал себя и оставался достаточно долго, он нашел предлог, сказав, что не может держаться из-за алкоголя, и попрощался со всеми. Кроме того, он сказал Ни Ле оставаться там и помочь Юань Сюньтаю проводить гостей домой.

Ни Ле согласился и повел его на чердак.

Лунный свет заливал террасу, и весело звучала музыка сычжу. Множество различных звуков слились воедино, чтобы стать экстравагантным и красивым.

Ли Юаньминь шел впереди, Ни Ле следовал за ним.

Проходя мимо спальни, они вдруг услышали пронзительный голос, похожий на крик боли и радости. Он также был смешан с грубым и грубым дыханием другого человека. Ли Юаньминь был не из тех, кто неопытен в делах, но поскольку Ни Ле был рядом с ним, его лицо неописуемо покраснело, и он поспешно пошел на быстрее.

Однако шаги Ни Ле остановились, и он посмотрел на закрытую дверь. Ли Юаньминь долгое время не слышал его шагов позади себя. Когда он оглянулся, то увидел, что ребенок стоит на том же месте, погруженный в свои мысли. Его уже очистившееся лицо снова покраснело, и он обиженно подошел, чтобы оттащить его.

Отправив Ли Юаньминя в карету, Ни Ле повернула назад. Он снова прошел мимо спальни.

Звук из-за двери все еще не прекратился, один миг становясь все громче. Глаза Ни Ле были глубокими, и в следующий момент он затаил дыхание, перевернулся через балку крыши и тихо приблизился к люку.

Без присутствия Ли Юаньминя атмосфера в зале сильно разрядилась. Мужчины были все одинаковы. Как Они без всякого беспокойства отбросили всякую сдержанность. Нежная милая плоть делала их неудержимыми, и атмосфера менялась.

Когда Ни Ли вошел в зал, там уже все было в беспорядке.

Он выглядел равнодушным и сел с множеством мыслей в голове.

Служанка-конферансье, которая его обслуживала, явно чувствовала, что он другой. Он был немного рассеян, и на его лице читалось странное выражение.

Все присутствовавшие здесь официальные лица знали, что он был самым важным подчиненным короля Гуанганя. Они также слышали, что его сила намного превосходила других, и он никогда не проигрывал сражений. Даже Хэ Цзянь понес потери от его рук. Естественно, он ценил его немного больше. Итак, чиновники один за другим подошли выпить и обменялись любезностями.

Ни Ле принял их с мрачным видом.

Служанка робко опустилась на колени и села рядом с Ни Ле, наливая ему вино. Когда она впервые вошла, она увидела, что парень был красив, но холоден как лед, и казалось, что он не хочет быть с ней. На душе её было тревожно, но спустя долгое время она поняла, что он хороший. Не говоря уже о чем-то другом, только эта его осторожная и настороженная поза была намного лучше, чем у всех этих тупоголовых и озабоченных чиновникрв рядом, поэтому у нее сложилось благоприятное впечатление о нем. Она нежно налила ему еще вина.

«Господин, можно я спою вам песню?»

"Незачем." Ни Ле занялся своими делами, поднял голову и выпил вино.

Женственный запах тела служанки все время попадал ему в нос, вызывая сильную головную боль. Думая о холодном аромате в памяти, он нетерпеливо влил себе в рот чашу вина.

Служанка-конферансье не осмелилась больше ничего сказать. Она лишь тихонько сопровождала его рядом. Увидев, что винный горшок пуст, она быстро спросила:

«Хотите, чтобы эта раба снова налила вина?»

"Незачем" Ни Ле был взволнован. Он просто хотел поскорее вернуться в особняк, чтобы увидеть этого человека, но банкет был далек от завершения. В его сердце зародилось нетерпение, и он снова вышел на улицу, чтобы ощутить ночной бриз.

Когда теплый ветер, такой же горячий, как днем, дул ему в лицо, Ни Ле закрыл глаза, и его сердце, которое сильно билось, не знало покоя.

Итак... Итак, вот все как.

Он вспомнил то, что только что видел в спальне, и не мог не представить там другое очень красивое лицо. При мысли об этом, его сердце сильно забилось, а дыхание стало неустойчивым.

Его большие ладони крепко держались за перила, так что стали видны суставы его костей. Неожиданно он голыми руками раздавил кусок двухдюймового камня. Глядя на пепел в своей руке, он только чувствовал, что все его тело было сухим и горячим, что было трудно терпеть. Он тут же потер лицо руками, потом послал человека за водой.

Когда он проходил мимо Цзинфана, он внезапно услышал слова «Король Гуангань», и его шаги остановились.

Внутри разговаривали двое:

«Эти несколько лет я слушал, как вы говорите о том, как выглядит этот король Гуангань, и теперь, когда я посмотрел, это действительно правда. Хейхей (смеется), он действительно достоин права называться удивительно красивым!»

«Помимо удивительно красивого, знаете ли вы, что его тело…»

Голос понизился, что-то прошептал, затем собеседник закричал: «Серьезно?»

«Зачем мне тебе врать? Дядя моей матери — слуга императорского двора, чего он не знает?»

«Неудивительно, что король Гуангань редко ступал сюда. Это потому, что он гей!»

«Гей?» Другой несколько вульгарно улыбнулся: «Хейхей, я бы предпочел, чтобы он был геем, тогда это может дать мне некоторую надежду. Вы не видели его лица и женской фигуры. Тск, тск, интересно, смогу ли я провести ночь с такой потрясающей красоткой, как он, в этой жизни…»

Затем он сказал: «Вы почувствовали этот нежный аромат на его теле? Говорят, что он такой же, как и у его биологической матери. Это запах его тела!»

«Такой необычайно красивый человек!» Дыхание человека с другой стороны стало несколько хриплым и тяжелым: «Неудивительно, что я не смог разгадать его аромат…»

Прежде чем он договорил, дверь с грохотом распахнулась. Два чиновника повернули головы друг к другу, и их лица сразу же побледнели.

Ни Ле выглядел безжалостным и свирепым, загораживая дверной проем.