Онлайн чтение книги Я забеременел от генерала-предателя из прошлой жизни I’m Pregnant With The Child Of The Traitor General In My Past Life
Беременность от генерала-предателя из прошлой жизни Глава 36

Лицо Юань Чуншена стало ненормально зловещим. Он боролся, как будто собирался наброситься на плоть и кровь человека перед ним, его глаза были такими красными, что почти капала кровь.

"Это ты!"

Его тон внезапно повысился.

Ли Юаньминь некоторое время смотрел на него сверху вниз, вздохнул и равнодушно сказал: «Сюньтай Дарен переоценивает Бен Вана».

Он скромно указал на людей позади него: «Они так злы, по причине…. вероятно, Дарен знает это яснее, чем Бен Ван».

Юань Чуншен твердо смотрел на него, стиснув зубы.

Ли Юаньминь проигнорировал это, вспав перед Хэ Цзянем.

«Лидер Хе, как насчет того, чтобы я одолжил твою тигровую печать?»

Но еще до того, как он закончил говорить, охранник спрыгнул с повозки, взял печать из рук Хэ Цзяня и почтительно вручил её Ли Юаньминю.

Ли Юаньминь коснулся её ладонью, сделал несколько шагов на месте, затем его взгляд упал на лица нескольких заместителей начальника уездной охраны.

«Дело уже дошло так далеко, боюсь, вы не сможете избавиться от своих обязанностей, но теперь вы можете помочь простолюдинам сделать кое-что и исправить свои ошибки. Вы готовы?»

Заместители начальника окружной охраны переглянулись и тут же выразили ему почтение: «Мы подчиняемся приказу короля Гуанъгана!»

"Хорошо" Ли Юаньминь кивнул и, косясь, сказал Ни Ле:

«Многие люди в городе воспользовались хаосом, чтобы начать грабить, иди и посотрудничай с несколькими заместителями губернатора, чтобы восстановить порядок. Не допусти, чтобы какие-либо злые дела беспокоили граждан!»

"Да!" Ни Ле взял печать и вскочил на лошадь. Группа быстро двинулась к городским воротам.

Затем Ли Юаньминь еще раз взглянул на Юань Чуншена, который все еще скрежетал зубами: «Сюньтай Дарен не должен так обижаться на Бен Вана. Хорошо ли кончатся сегодняшние дела или нет, зависит от Дарена».

Юань Чуншен подавил свой гнев: «Как хорошо все может кончится?»

Ли Юаньминь сказал: «Если ты одет в белое, хотя у тебя не будет богатства и почестей, у тебя все равно останется жизнь и твоя жена и дети будут при тебе». (одеться в белое здесь означает отказаться от своего положения)

Слова еще не стихли, когда Юань Чуншен, чьи глаза лезли на лоб, сказал: «Даже не думай об этом! Ты всего лишь сын скромной артистки! Ты посмеешь?»

Лицо Ли Юаньминя не изменилось, но его глаза стали холодными.

Вскоре двое сопровождавших его людей спрыгнули с повозки с волами, схватили кусок тряпки и засунули её в рот Юань Чуншена. После рева глаза Юань Чуншена внезапно расширились. Уголки его губ были забиты и потекла кровь. Он яростно боролся, и тут же получил пощечину ладонью охранника и тут же замер. Все его тело дрожало, а голова поникла.

Он задохнулся, из его горла вырвался хнык, и две дорожки слез покатились вниз.

Воловья повозка снова тронулась, люди заволновались и начали протискиваться к воловьей повозке. Юань Чуншен зашипел, как будто умоляя о пощаде, но люди проигнорировали его, а еще более возбужденные люди залезли на воловью телегу, нанеся ему удары кулаками.

Крайняя паника заставила его полностью потерять спокойствие. Он боролся все сильнее и сильнее, и на шее у него были пятна крови. Он закричал, и это фактически заставило его вытолкнуть окровавленную тряпку изо рта.

"Ваше высочество! Ваше высочество!"

Он расплакался!

Ли Юаньминь поднял руку, и его охранник вытащил Юань Чуншена из хаоса и бросил его на землю.

Он долго смотрел на Юань Чуншена, затем присел на корточки и тихо сказал:

«Сюньтай Дарен, Бен Ван позволяет тебе произнести слово только через мгновение. После этого Бен Ван больше не хочет ничего о тебе слышать».

Лицо Юань Чуншена было полно грязи, и у него больше не было внушающего благоговения вида.

Ли Юаньминь вытянул палец и стряхнул с его лица овощной стебель: «Понял?»

Юань Чуншен захныкал, словно воздушный шарик без газа. Он поклонился: «Этот подчиненный…..понимает……»

Ли Юаньминь хлопнул в ладоши, взял носовой платок, который передал Ни Ин, и стряхнул пыль с руки. Его охранник передал ручку и бумагу, которые он взял и бросил на землю, холодно сказав:

«Сюньтай Дарен, пожалуйста, признайся и изложи свои преступления, подробно описывая все фермы Линнаня одну за другой, включай все, независимо от их важности».

Он сделал паузу и четко произнес: «И человек в столице… Юань Дарен, это твой последний шанс, надеюсь, ты его не упустишь».

Тело Юань Чуншена задрожало. Его зрачки вдруг сузились, в глазах больше не было ненависти, остался только глубокий страх.

Он недооценил его, недооценил приграничье Линнань. Он был полностью побежден собственным высокомерием!

Ли Юаньминь встал: «Кто-нибудь, подойдите! Подготовьте отдельную комнату и дайте Сунтай Дарену хорошенько отдохнуть!»

"Да!"

Очень быстро Юань Чуншена, слабого и мягкого, как комок, забрали.

Ли Юаньминь поднял глаза и посмотрел на двух человек позади.

Цао Шие вздрогнул и поспешно сдался: «Я также хотел бы попросить предателя Юаня взять на себя ответственность за преступление, чтобы показать справедливость и за недовольство и жалобы людей!»

Хэ Цзянь со стороны тоже сразу же последовал его примеру: «Он грешник!»

Уголки губ Ли Юаньминя приподнялись: «Чжан Лун, забери их обоих».

В 10 милях (китайских милях, так что 5000 м) от улицы Чжу Цюэ собрались простолюдины.

Палящее солнце было подобно огню, а горячий ветер был подобен волне, обдувавшей всех горячим дыханием.

Ли Юаньминь шаг за шагом шагнул к сцене, стоя на высокой платформе, и громко сказал людям внизу:

«Пожалуйста, успокойтесь, Бен Ван даст вам объяснение!»

Флаг особняка принца Гуанъганя трепетал на ветру, производя шум под голубым небом.

Была уже ночь, и большинство людей в городе еще не ушли. Король Гуанъгань приказал, чтобы их не изгоняли насильственно, а только приказал окружной страже прислать больше людей для усиления обороны, и не должно быть никаких опасностей для людей.

Ли Юаньминь в частном порядке призвал каждого старейшину клана, чтобы сдерживать и контролировать простолюдинов из их области, чтобы не допустить возникновения каких-либо побочных проблем.

Ситуация временно стабилизировалась. Днем Ли Юаньминь отправился в особняк губернатора в Цзянцзине, в сотне миль от него, держа в руках деревянный ящик с описанием преступлений Юань Чуншена.

Офис губернатора Цзянцзин имел юрисдикцию над двумя реками и тремя провинциями, и он был чрезвычайно могущественным. Цзянцзин находился недалеко от Линнаня, поэтому изменения в Линнане, должно быть, достигли ушей губернатора Сюэ Цзайсина.

Однако Ли Юаньминь не беспокоился о том, что Сюэ Цзайсин охарактеризует перемены в Линнане как восстание, и не беспокоился, что тот легко пошлет войска в Линнань для подавления восстания.

В конце концов, даже если Сюэ Цзайсин имеет железный кулак, он никогда не будет рисковать своим будущим. На территории, находящейся под его юрисдикцией, разразился такой большой скандал с гражданскими восстаниями, что если об этом узнают другие, его официальная карьера перестанет быть прогрессивной.

Разумеется, Сюэ Цзайсин не говорил о подавлении восстания. Он просто посмотрел на Ли Юаньминя пронзительным взглядом и сказал с улыбкой: «Какие планы у вас на уме, Ваше Четвертое Королевское Высочество?»

Ли Юаньминь позволил своему охраннику предложить Сюэ Цзайсин записи, которые оставил Юань Чуншен.

С помощью Цао Шие и Хэ Цзяня эти записи были очень подробными, включая секреты накопления богатства Ван Чаолуань.

Ли Юаньминь прожил целую жизнь, и он знал, что этот, казалось бы, нейтральный губернатор Дарен на самом деле был человеком первого принца. Он повалил Юань Чуншена таким образом, чтобы вызвать недовольство Ван Чаолуань, а также использовал гражданское восстание Линнань, чтобы отправить недостаток Ван Чаолуань на ее смертельного врага, позаимствовав его руку, чтобы подавить Ван Чаолуань.

Сюэ Цзайсин открыл бумаги и изучил их. Странный румянец блеснул на его лице, но он скоро успокоился. Он остался с тем же выражением лица, как будто записи были чем-то незначительным.

Если бы Ли Юаньминь не знал его происхождения и не обращал внимания, возможно, он бы даже не заметил этого странного изменения.

Здесь все были умны. Он положил бумаги на стол, Сюэ Цзайсин был очень счастлив: «Кажется, у Вашего Высочества уже есть план сохранения безопасности. Тогда мне придется выслушать предложение Вашего Высочества прямо сейчас».

Ли Юаньминь улыбнулся: «Я всегда слышал, что губернатор Дарен ведет себя прямолинейно, сегодня я действительно ясно это понял».

Он сделал такой большой подарок другой стороне, что, естественно, он должен был вернуть некоторые выгоды. Он налил вино в чашку и предложил ее Сюэ Цзайсину.

«Бен Ван хочет что-то сказать».

«Ваше Высочество, пожалуйста, выразите свое беспокойство».

Ли Юаньминь: «Самая большая причина недовольства линнаньцев на этот раз заключается в том, что варвары свирепствуют, а правительство Сюньтай не заботится об этом. Чтобы успокоить простолюдинов, Бен Ван хотел бы попросить разрешения у губернатора Дарена отправить войска для охраны границы.

«Конечно, так и должно быть».

«Однако Хэ Цзянь, бывший начальник окружной охраны, потерял сердца людей и содержится в официальной тюрьме Линнаня. …» Ли Юаньминь сделал паузу и улыбнулся: «Я не боюсь, что губернатор Дарен будет смеяться, но Бен Ван уже имеет в виду нового кандидата. Это генерал особняка Бен Вана, Ни Ле. В это время он был на границе со старейшинами клана, чтобы сформировать ополчение для самообороны. Он очень хорошо знаком с местностью и ситуацией, поэтому Бен Ван считает, что в этом районе Линнань нет никого более подходящего для размещения в Цзянлине, кроме него».

«Тот Ни Ле, чья сила превзошла всех остальных?» Сюэ Цзайсин поднял брови, на мгновение задумавшись, уголки его губ дернулись:

«Это всего лишь незначительная должность главы округа, я могу порекомендовать его вам».

Губы Ли Юаньминя скривились: «Тогда Бен Ван сначала поблагодарит губернатора Дарена от его имени».

После трех раундов распития вина.

Сюэ Цзайсин играл с бокалом вина в руке и вдруг спросил: «Сколько лет Вашему Высочеству?»

«Мне идет 21 год».

«Оказывается, я совсем не ошибся. Глядя на внешность Вашего Высочества, я подумал, что вам всего 16-17 лет. Подумать только, что…» он слегка сузил глаза, в глазах его светился какой-то свет, как будто он был взволнован: «По сравнению с вашим детством, изменения в вашем высочестве за эти последние годы действительно велики».

Ли Юаньминь фыркнул: «Тогда Бен Вану было всего 13 лет. И, отполировавшись на этой границе за несколько лет, кто не изменится?»

«Нет, я имею в виду вашу внешность. Он пристально посмотрел на Ли Юаньмына: Элегантная осанка короля Гуанъганя, не говоря уже о двух реках и трех провинциях, даже во всем Бэйане, я боюсь, что никто не сможет сравниться с вами».

Глаза Ли Юаньминя двигались, но выражение его лица было хмурым: «Будда говорит, что вся видимость фальшива, но кожа через сто лет обратится в прах, о которой даже не стоит упоминать».

«Ха, это официальное хамство, — поспешно поклонился Сюэ Цзайсин, — надеюсь, Ваше Высочество не винит меня».

«Это неважно».

Ли Юаньминь наклонил голову и легко поставил чашку на стол.

Во второй половине дня на улицах и переулках города Линнань было размещено несколько объявлений.

Одно из них заключалось в том, что новый закон о сборе урожая, который был обнародован в течение месяца, был отменен, и вся территория Линнаня была восстановлена в своем первоначальном состоянии. Налоги и серебро, уплаченные в соответствии с новым законом, могут быть возвращены.

Другое было о том, что в ближайшие дни на границе будут размещены окружные стражи, и если там будут варвары, их без вопросов убьют.

В-третьих, люди, участвовавшие в инциденте, не будут привлечены к ответственности. Однако, начиная с даты объявления, те, кто остается в городе для ссор и скандалов, будут наказываться санкциями первой степени.

В-четвертых, главный чиновник правительства Сюньтай взял на себя вину и ушел в отставку. Дела будут временно контролироваться губернатором, который будет отчитываться перед Цзянлином, чтобы следовать назначению министерства в соответствии с договоренностью.

Месяц спустя, по рекомендации губернатора, Ни Ле успешно взял на себя обязанности главы окружной стражи.

На церемонии получения ордера Ли Юаньминь поглядывал на чиновников Линнаня, и эти чиновники склоняли головы, не осмеливаясь взглянуть на него.