Онлайн чтение книги Как и ожидалось, моя школьная романтическая жизнь не удалась My Youth Romantic Comedy Is Wrong as Expected
13 - 7.5

Глава 7.5 - Интерлюдия

Ещё один вечер, когда я не могу напиться.

Пусть горло говорит о теплоте вина, но это тепло, кажется, никогда не наполняет моё сердце.

С тех пор я ни разу не ощущала подъём, держа в руке бокал вина. Лишь смутную ненависть.

Допив свой пятый бокал, я потянулась к бутылке, но рука, готовая уже ухватить горлышко, вдруг остановилась.

Столик на четверых казался невероятно широким. Какое бы вино я ни выбрала, сколько бы бокалов ни пила, кого бы ни приглашала в компанию, казалось, ничто не может заполнить такую пустоту.

На моей ладони лежит наполовину прочитанная книга. Я пыталась открыть её, но мне ни разу не удалось перелистнуть текущую страницу. Ни одна закладка так и не поменяла своего положения. И пусть я знаю, чем всё должно завершиться, я по-прежнему ищу настоящий конец, которого она заслуживает. Вот почему история должна продолжаться.

Правильный конец, в котором нет лжи, наверно, никогда не наступит. Но если кто-то хотя бы сможет доказать, что такая возможность существует, я, наверно, буду удовлетворена.

Я позволяю мыслям стечь в бокал и выпиваю их вместе с казалось бы пустотой. Линия моего взгляда проходит сквозь искривлённую поверхность стекла, проецируя себя на пустое место передо мной. Возникшая там красавица недобро улыбается, словно смеясь над собой.

Отражение вдруг тает, сменяясь реальным человеком. Это девушка, которая уже должна была уйти. Её плечи судорожно поднимаются и опускаются. Она что, бежала всю дорогу?

— Что-то забыла?

Я протянула ей шерстяную накидку на ноги, предлагая сесть, и она послушно уселась туда, где сидела раньше. Что заставило её вернуться? Заметив мой задумчивый взгляд, она вцепилась в юбку вместе с накидкой и смущённо заговорила.

— Я… я думаю, то, что вы сейчас сказали, это неверно… Ну, про созависимость.

Я закатила глаза, услышав такое. Она что, прибежала, чтобы об этом поговорить? Мне потребовалось некоторое время, чтобы разобраться в ситуации.

Судя по всему, она приходила сюда, чтобы защитить его от меня. Тут точнее будет говорить не о собственническом инстинкте, а именно о защите.

Не могу не похвалить её. Теперь, когда ей хватило смелости бросить мне вызов, похоже, у меня нет иного выбора, кроме как принять его. Не хочу винить во всём гены, но моя неприятная сторона такая же, как у моей матери.

Честно говоря, не хочу ей всё объяснять. Хлопотное дело, да и не так много у меня свободного времени, чтобы тратить на неё. К тому же мне сложно себя заставить, потому что ненависть такой милой девушки даже мне неприятна.

Но оставлять ошибку не исправленной — это ещё хуже.

Чувствуя, что разочарование всё растёт и растёт, я вылила в бокал остатки вина.

* * *

Содержимое бокала покачивалось, словно волны алой крови. Пузырьки в нём прыгали, прямо как моё сердце сейчас. Пока я бежала обратно сюда со станции, вместе с судорожным дыханием из меня рвались наружу слова.

«Вот как я вижу отношения вас троих — созависимость».

Слово, которое я никогда ещё не слышала, слово, которое я не могла понять. Всё как всегда, моя неспособность понять такие сложные идеи и моя способность действовать так, словно я не могу их понять. Даже если порой я их и правда не понимаю.

Но высказанное ей слово настолько просто, что я не могу притворяться, будто не понимаю его. Настолько, что его нельзя не понять.

— Относится ли это… и ко мне тоже?

Моё сердце, которое должно было уже успокоиться, забилось ещё быстрее. Пусть я никогда не просила ответа, никогда его не ждала, но всё же сейчас я здесь и отчаянно ищу ответы.

Она рассмеялась… а потом изобразила озабоченность.

— А разве нет? В конце концов, Хикигая во многом полагается на Гахаму. Гахама, на самом деле ты так радуешься его вниманию, что готова сделать для него что угодно… Знаешь, ты больна сильнее, чем тебе кажется.

— Нет… это не так, — пробормотала я дрожащими губами, мотая головой. Нет, тут что-то не то, в её словах определённо что-то не то…

— Теперь они уже стали такими, какие есть. Так что, Гахама, тебе стоит повзрослеть и покончить с этим.

Кажется, она тихо сказала что-то ещё, но я уже не слышала.

— Хотеть сделать что-то ради него… разве это не естественно? Когда я вижу, что он подавлен, конечно, я хочу подбодрить его, конечно, хочу остаться рядом. Так что это не так…

Я была расстроена, расстроена до такой степени, что впервые в жизни смотрела на кого-то с яростью. Влажный воздух вырвался из груди вместе со словами, оставляя горло пересохшим. Я так сильно вцепилась в свою юбку, что ногти впивались в кожу прямо сквозь ткань. И продолжала смотреть прямо на неё, не отводя взгляд.

Она задумчиво смотрела в ответ со взрослым выражением лица. Потом вдруг прикрыла глаза. И заговорила очень тихо, словно молясь:

— А ты можешь… назвать это чем-то настоящим?

— Я не знаю.

Я до сих пор пытаюсь понять, что он имел в виду, когда говорил о чём-то настоящем. Но так и не поняла. Мой голос задрожал, на глаза навернулись слёзы, я опустила голову, сама того не заметив.

— Но всё это, эти чувства, точно не созависимость, ничего похожего.

Я снова подняла глаза. Она продолжала смотреть с тем же выражением лица. Приоткрыла рот, словно собираясь что-то сказать, но лишь молча отвела взгляд.

В груди остро кольнуло, высохшие, казалось бы, слёзы потекли снова.

— Иначе не было бы так больно… это… так больно…

Боль в груди, боль в сердце, боль, преследующая меня везде.

Всё внутри меня тщетно кричало о моей любви и оплакивало её. Снова и снова.