Онлайн чтение книги Как и ожидалось, моя школьная романтическая жизнь не удалась My Youth Romantic Comedy Is Wrong as Expected
8 - 29

Том 8 - Глава 9 - В этой комнате больше не пахнет чаем

С началом декабря в повседневной жизни начали ощущаться отзвуки Нового года. Словно само время торопило его приход.

До конца года оставалось около трёх недель.

Школу заполняло новогоднее настроение. В отличие от прошлых лет, выборы в школьный совет заметно задержались. И в предновогодней атмосфере прошли тихо и незаметно.

Ишшики слёзно упрашивала Хаяму написать ей речь. В результате та оказалась полностью содранной с платформы Юкиноситы. И после подсчёта голосов Ироха Ишшики была объявлена новым президентом школьного совета.

Новый совет начинал работу сегодня.

Но рядовых учеников это совершенно не интересовало. У них всё шло как обычно.

И у меня тоже. Жизнь вернулась в привычную колею.

Я как обычно сидел на уроках и даже не заметил, как они кончились.

Классный час завершился, и я вышел из класса.

Зима уже окончательно вытеснила осень, и даже сквозь окно небо казалось очень холодным.

Я спустился по лестнице и повернул в коридор. Впереди виднелась комната школьного совета и снующие туда-сюда ученики.

 Среди них была и Ироха Ишшики.

Увидев меня, она улыбнулась и помахала руками перед грудью.

Я слегка кивнул в ответ и поспешил дальше.

— Семпа-а-а-ай! — позвала она слащавым голосом.

Ну да, дело известное. Я обернусь, а окажется, что она зовёт какого-то другого семпая.

Так что я проигнорировал зов и двинулся дальше, но сзади раздался топот. Я обернулся и обнаружил перед собой надувшуюся Ишшики.

— Чего ты меня игнорируешь?

— Да я думал, ты кого-то другого зовёшь… Уже вся в работе?

Ишшики гордо выпятила грудь:

— Точно… Хотя боюсь, что не всё гладко пойдёт.

На первых словах она просто светилась самоуверенностью, но к концу фразы вся её бодрость куда-то испарилась. Ну, вполне естественно беспокоиться, когда тебя закидывает в кресло президента школьного совета. Наверняка ошибок наделает.

Но эти ошибки можно будет исправить, так что нечего ей переживать. Я невольно улыбнулся, немного завидуя:

— Ну от школьного совета всё равно никто ничего не ждёт, так что можешь не беспокоиться.

— И что это должно означать?..

Она мрачно посмотрела на меня. Ну, не то, чтобы я совсем ничего не ждал… Просто если надо подобрать какие-то ободряющие слова, то…

— …В следующем году в нашу школу поступит моя сестра.

— А? Слушай, вступительные экзамены ещё и не начинались.

Она замахала руками и глянула на меня, словно говоря «что за чушь он несёт». Заткнись, я уже решил, что Комачи поступит.

— Так что сделай школу хорошим местом.

— …

Рот Ишшики приоткрылся. Но затем, без всякого стеснения или флирта, она выбросила руки вперёд, словно отталкивая мои слова:

— Ты что делаешь? Подкатываешь ко мне? Извини, но ты слишком высоко замахнулся. Это отвратительно и вообще невозможно.

…На сей раз у неё новая причина для отказа, да?

— Знаешь, тебе куда больше идёт, когда ты говоришь честно… Уверен, и Хаяме это бы понравилось.

— Правда? Где ты такое слышал?

Глаза Ишшики вдруг заблестели, она явно заглотила наживку. Да нигде я не слышал. Просто хотел объяснить, что её маска ей не идёт. Но разжёвывать это не хотелось, так что лучше оставить её в покое.

— Просто мне так кажется. Ладно, удачи.

— Ага… Нет, погоди! Мы сейчас как раз комнату совета перестраиваем. Семпай, хочешь посмотреть?

Перестраиваете… А что в комнате совета можно перестроить?..

Ишшики схватила меня за рукав и потащила. Решила, наверно, что я ей помогать буду, хех…

Впрочем, у меня всё равно никаких срочных дел нет. Раз уж я загнал её в кресло президента, надо хотя бы немного помочь.

Когда мы подошли к комнате школьного совета, оттуда послышался голос:

— Ирохасу, а с этим что делать?.. Ирохасу?

Какой знакомый голос… Я заглянул внутрь, и как ни странно, там действительно обнаружился Тобе.

Вокруг довольно холодно, а он был в одной футболке и с полотенцем на голове. Прямо как на подработке в раменной… Тобе обеими руками держал какую-то коробку и продолжал звать Ишшики. Я присмотрелся, что же он держит. Это оказался холодильник…

— Ишшики, а это хорошая идея? — повернулся я к ней. Она ответила весьма бодро.

— Ну, это же моя комната с сегодняшнего дня. Почему бы немножко не покапризничать!

— А, понятно…

Вообще-то, я тебя не про холодильник спрашивал, а хорошо ли так игнорировать Тобе… Он давно уже тебя зовёт…

— Ирохасу? А обогреватель куда?.. — снова послышался крик Тобе. Я заглянул в комнату – теперь он держал галогенный обогреватель.

— Ишшики, а это хорошая идея? — снова спросил я. Она сцепила руки, согревая их.

— Я ведь тоже к холоду чувствительна…

— А, понятно…

Будто я и сам должен был знать… Вообще-то, я насчёт Тобе спрашивал… А, ладно, это всего лишь Тобе…

Но всё ли хорошо с новым школьным советом будет?.. Что-то я беспокоиться начинаю. Поздно, конечно, но лучше уж поздно, чем никогда.

— Ирохасу?

Из двери высунулась голова окончательно потерявшего терпение Тобе:

— О-о, и кто это тут? Хикитани, тоже помочь пришёл?

— Да нет… Просто мимо проходил.

— Правда? Блин, если Хаято сейчас не появится, у меня совсем крышу снесёт.

В наш обмен репликами влезла Ишшики:

— Слушай, Тобе, холодильник не здесь стоять должен. Я хотела его дальше поставить. А обогреватель возле стола.

— Н-ну да… Собственно, я и хотел спросить…

Тобе поморщился. Ишшики улыбнулась, словно говоря «ну давай, не сачкуй», и Тобе неохотно вернулся к работе.

Ишшики проводила его взглядом, развернулась ко мне и заговорила так, словно её только что осенило:

— А, семпай тоже должен помочь!

— Ну…

Не такая уж большая комната у школьного совета. И несколько человек будут только мешать друг другу. Если тебе нужна помощь, одного Тобе вполне достаточно. И остальные новоизбранные члены совета тут шастают, так что я домой, договорились?

Но во всей этой компании вдруг обнаружилось ещё одно знакомое лицо.

Мегури с пыхтением тащила тяжёлую на вид картонную коробку. Увидела меня и весело улыбнулась. Попыталась махнуть рукой, вспомнила, что руки заняты, и слегка запаниковала.

…Впрочем, срочных дел у меня всё равно нет.

— …Только если немножко.

— Правда?! Спасибо!

Я пропустил слова Ишшики мимо ушей, зашёл в комнату и подхватил груз из рук Мегури, когда она готова была уже потерять равновесие.

— Давай я донесу.

— А? С-спасибо.

Повинуясь указаниям Мегури, я потащил коробку к двери. Выволок в коридор, аккуратно поставил на пол и выдохнул.

— Ха-ха, извини уж, Хикигая.

— Да всё нормально, рад помочь.

Звучит круто, но больно уж коробка тяжёлая…

Даже руки устали. Я машинально на них посмотрел, и Мегури немного смущённо улыбнулась:

— У меня тут оказалось больше личных вещей, чем я думала. Особенно когда я их все вместе собрала.

— Это всё личные вещи, да?

Такие слова меня несколько заинтересовали. А у вас что, сердце не колотится, когда вы слышите «личные вещи девушки»? Ну вот, у меня сердце колотится, а Мегури совершенно спокойна. И даже серьёзна.

— Комната теперь кажется другой… — пробормотала она.

Мегури целый год была на посту президента. И этот год она провела в комнате школьного совета. А сегодня должна уступить место Ишшики. Конечно, эстафету она передаст не сразу, но комната, к которой она привыкла, уже стала немного другой. И люди в ней другие суетятся.

Мегури окинула их взглядом и улыбнулась:

— …Честно говоря, я надеялась на нечто иное.

Я не стал спрашивать. А Мегури как обычно неспешно продолжила:

— Что Юкиносита станет президентом. А Юигахама – вице-президентом. А Хикигая… Хикигая занялся бы хозяйственными вопросами.

— А почему меня в завхозы?..

Я что, ни на что больше не годен?

Мегури весело рассмеялась:

— А потом, уже после выпуска, я иногда приходила бы в комнату школьного совета просто так… И мы говорили бы, как весело было на школьных фестивалях.

Она невинно улыбнулась, словно была младше меня, и закончила:

— …Мне правда хотелось, чтобы всё так и было.

Возможно ли вообще такое?

Было возможно.

Но стало несбыточной мечтой, надеждой, которой не суждено исполниться.

Что сделано, того не отменишь. Можно лишь переделать. Но порой и такое невозможно.

Мегури нежно погладила дверь комнаты школьного совета.

А затем уверенно кивнула и вскинула голову:

— Лучше буду учить Ишшики. Да, постараюсь как следует!

— …Ладно, я тогда пойду.

— Угу…

Подойдя к двери, я обернулся. И поклонился:

— Спасибо за работу.

— …Спасибо. И тебе тоже спасибо за работу! — догнал меня добрый голос, когда я уже выходил из комнаты.

× × ×

Покинув комнату школьного совета, я направился по коридору, ведущему в спецкорпус.

С того дня, когда Юкиносита и Юигахама решили не участвовать в выборах, прошла неделя. Тогда мы ждали возвращения Юкиноситы, но она появилась в самый последний момент и толком поговорить нам так и не удалось.

Но клуб работал как обычно. Всё шло как и раньше. Даже я читал как обычно. Или просто лениво ничего не делал.

Подойдя к двери, я взялся за ручку и спокойно её распахнул.

— Привет, — поприветствовал я уткнувшуюся лицом в стол Юигахаму. Та немного оживилась:

— Хикки, опаздываешь!

— Да, кое-какие дела подвернулись. Извини.

Я взял свой стул и уселся. И услышал негромкий голос с места чуть дальше обычного:

— Ничего страшного. Всё равно мы сейчас ничем не заняты.

Юкиносита вела себя совсем как обычно. И голос её был очень спокоен. Взгляд устремлён на книгу, пальцы неспешно перелистывают страницы.

Юигахама собралась было пожаловаться, но делать и правда было нечего, так что она снова принялась играться с телефоном:

— Ну да, у нас и правда сейчас свободное время.

— Как замечательно звучит – свободное время. Говорят, что бедняки не могут позволить себе такой роскоши, так что свободное время – это прекрасно. А значит, если зайти с другой стороны, не трудоустроенный человек может стать богачом. Как я и думал, работать – значит проиграть.

— Рассуждение вполне в твоём духе, — спокойно прокомментировала Юкиносита, переворачивая страницу. Я тоже вытащил книгу из сумки и раскрыл на месте, до которого даже не дочитал.

— Скоро каникулы начинаются, да? — без какой-либо логики заявила Юигахама и хлопнула в ладоши, словно ей что-то пришло в голову. — А давайте рождественскую вечеринку устроим! Я пиццу хочу!

— Юигахама, ты в любой момент можешь пиццы поесть, — отозвалась Юкиносита, как обычно, не отрываясь от книжки. Юигахама растерялась:

— Э? Правда? А у нас в доме её только по особым дням едят…

— Ну, у нас её тоже только по особым дням заказывают. Когда тайфун, например, или снегом всё завалило.

— Это семья у тебя такая, Хикки… Бедные разносчики…

Что бы она ни говорила, работа у них такая, тут уж ничего не попишешь. Если хотят кого-то ненавидеть, пусть лучше само понятие работы ненавидят. Впрочем, есть у меня припасённый аргумент.

— А в Рождество им ещё хуже, так ведь? Сплошные заказы. А значит, кто заказывает, когда заказов мало, так проявляет свою заботу.

— Наверно…

Юигахама задумалась, не слишком убеждённая, но тут ей снова что-то пришло в голову:

— А! Точно! Вот почему вечеринка! Слушайте, а может, дома у Юкинон?

— Звучит неплохо… Но не получится, прошу прощения. На каникулах я буду у родителей.

Но Юигахама не сдавалась:

— А, понятно. Может, тогда сходим куда-нибудь?

— Конечно. Правда, я пока не знаю, какие у меня будут планы, — улыбнулась ей Юкиносита.

— …Ладно. Скажешь тогда, когда прояснится, хорошо?

Что подумала Юигахама, увидев эту улыбку?

Садящееся солнце окончательно утонуло в море. Небо ещё багровело закатом, но солнечного света уже нигде не было видно. Лишь одиночество и тоска по уходящему дню.

— А дни короче стали… — пробормотала Юкиносита, явно глянувшая в окно, как и я.

До зимнего солнцестояния оставалось совсем недолго. Тёмные ночи постепенно и неуклонно удлинялись. Порой казалось даже, что рассвет так никогда и не наступит.

— Может, закончим на сегодня? — сказала она, закрывая книгу и убирая её в сумку. Мы кивнули и поднялись.

И так проходила вся неделя.

Юкиносита выглядела такой же, как перед школьной поездкой.

Нет, точнее, она вела себя так же, как и тогда. Думаю, это всем ясно.

Она была молчалива, но нормально отвечала и порой мягко улыбалась Юигахаме.

Но это была ужасная улыбка. Словно мысль о потерянном, словно взгляд на ребёнка, словно тоска по чему-то, чего уже не вернуть. Такая улыбка разрывала сердце тому, кому была адресована.

И за это ругать Юкиноситу нельзя.

Потому что мы с Юигахамой с этим мирились. Мы один за другим заводили пустые разговоры, только чтобы не молчать.

Бессмысленное времяпрепровождение, затягивающая пустота поверхностности. Демонстрация показного дружелюбия – то, что и я, и она ненавидели больше всего на свете.

Около месяца я цеплялся за это.

Я снова и снова спрашивал себя, не ошибся ли я.

Может, я сам себя обманывал? Потакал собственной самоуверенности? Увлёкся собственными мыслями? Может, мне надо было поступить как-то иначе и не лезть слишком далеко?

Причина, по которой я не мог найти ответ, конечно же, крылась во мне самом.

Меня называют монстром логики.

Но логика прямо противоположна эмоциям.

А значит, монстр логики уступает тем, кто просто не понимает эмоций. Разве мне это не говорили? Что такой монстр логики ниже любого человека, что он не видит в людях людей и вынужден всегда оставаться рабом своего самосознания?

Выходя из комнаты, я оглянулся.

Люди здесь собираются те же, но комната ощущается совсем по-другому.

Здесь больше не пахнет чаем.

× × ×

«Что, если?»

Классический сценарий «что, если?».

Что, если бы жизнь была игрой, в которой можно сохраниться и потом вернуться в точку, где ты должен сделать выбор? Изменилась бы она?

Ответ – безусловное «нет».

Профит получат только те, у кого есть возможность выбирать. Тем же, кто такой возможности лишён, этот сценарий не поможет никак.

А значит, нет смысла сожалеть. Точнее, жизнь и есть сплошная последовательность сожалений.

Теперь я понимаю, что хотел защитить что-то. Но что именно я хотел защитить?