Онлайн чтение книги Может быть, я и тупица I May Be a Dummy
Может Быть, я и Тупица Глава 21

Глава 21.

Цзяли был поражен, очевидно, он не ожидал, что кто-то осмелится воровать детеныша на публике. Он погнался за ним, распространяя вокруг себя убийственную ауру, и яростно сверкая глазами, предупредил: «Отдай мне детеныша!»

Взмахнув хвостом, Ай Руи заскользил быстрее, одновременно пытаясь урезонить Цзяли: «Цзяли, только твой детеныш может понять, что говорит птичник!»

«Ну и что, если ты не можешь понять?! В этом ли проблема? Проблема в том, что ты посмел украсть моего детеныша!» - Цзяли был готов задушить Ай Руи.

Когда он уже собрался выплыть на поверхность, Цзяли ускорился и догнал Ай Руя, он схватил его за волосы и яростно шлепнул его по рыбьему хвосту. Но, подумав, что детеныш все еще у него на руках, Цзяли резко остановился, и они оба, по инерции, выскочили на берег моря одновременно.

Стая соколов пронеслась над морем, один из них быстро схватил рыбу своим острым клювом, открыл клюв и проглотил ее, одним махом. Увидев русалок, орлы внезапно прекратили пикировать на рыбу, они повисли в воздухе и наблюдали за русалками издалека.

«Ай Руи, верни мне детеныша!» - великолепное лицо Цзяли стало холодным и безразличным, никого другого не должно быть рядом с его детенышем.

Ай Руй, не смея взглянуть на Цзяли, поднял русалочку и попросил: «Детеныш, поздоровайся с ним!»

Дон Зай робко высунул голову, поднял лицо и сказал птицелову: «Привет!»

Услышав нежный голос русалочки, птица-орел чуть не упала. Она хлопнула крыльями и недоверчиво спросила: «Русалочка, ты меня звала?»

«Да!» - Дон Зай уверенно кивнул и указал на себя: «Меня зовут Дон Зай!»

Глядя на белую и мягкую русалочку, орел, по имени Цихэ, почувствовала легкий зуд в когтях. Ему хотелось приподнять маленькую шляпку на голове русалки и взъерошить ей косички. Но Цихэ убрал свои нетерпеливые лапы и спросил: «Русалочка, что с тобой, что-то случилось?»

Дон Зай набрался смелости и спросил: «Скажи, ты ешь жуков?»

Цихэ молчал, хотя они были людьми-птицами, они действительно не ели насекомых. Кроме того, насекомые были не так вкусны, как мясо диких зверей, и они были слишком малы, чтобы ими насытиться, их едва хватало на то, чтобы растереть их зубами.

«Не очень…» - но при виде печальных глаз русалочки, он быстро среагировал и продолжил в другом тоне: «Дело не в этом, мы вообще всеядные...»

Дон Зай был так счастлив, что даже не дал договорить птице, дернул Ай Руи за волосы и сказал: «Они могут съесть жука!»

Ай Руй и Цзяли в это время слышали только «кряканье» птицелова и не могли понять, что он говорит. К счастью, есть русалочка, которая умеет общаться с людьми-птицами, но обычно, русалки никогда не разговаривают с «утками и курами».

В этот момент из воды показался голубой рыбий хвост и приблизился к ним: « Я наконец-то поймал одного, как ты думаешь, разве это нормально?» - Фиа подняла большую рыбу, брюхо рыбы выпирало, как будто внутри что-то двигалось.

Дон Зай был так напуган, что закрыл глаза: «Там черви!»

Ай Руй подозрительно посмотрел на птицу, действительно ли для них это нормально есть таких жуков?

В воздухе расплывался соблазнительный аромат, это вторая птица-орел держала в руках жареную рыбу, насаженную на деревянную палочку, и крикнула орлу, мило беседовавшему с детенышем: «Цихэ! Я жду! Разве ты до сих пор не поймал рыбы?»

Орлиная Птица предложила: «Пошли со мной!»

Ай Руи и остальные заметили, что перья этой птицы были слегка повреждены, птицелов опустился на землю и превратился в человека. Он схватил шкуру животного, лежавшую на песке, и обернул ее вокруг своей талии.

«Хм?» - зимний детеныш, сразу узнал его. Это был тот птицелов, который упал в море и чуть не утонул.

У Цихэ было смущенное выражение лица, он был еще очень молод, и, кажется, что он еще подросток: «Мне действительно жаль за тот, прошлый раз!»

К сожалению, когда орлы видят белую и нежную русалочку, они хотят, если не поймать ее и растерзать, то хотя бы подразнить. Наверное, их так устроила природа, они знают, что это неправильно, но просто ничего не могут с этим поделать!

В прошлый раз, когда Цихэ пошел на пляж, это был его первый опыт, и он еще не умел контролировать свои внутренние побуждения. И как только он протянул свою неуверенную лапу, русалка поймала его. В тот раз Цихэ настолько почувствовал себя неловко, что решил никогда в жизни больше не приходить на пляж, но... После нескольких голодных дней Цихэ пришлось лететь на пляж со своими спутниками в поисках еды.

Вторая птица взяла его за руку и обеспокоено спросила: «Цихэ, что ты сказал этим русалкам?»

«Ничего!» - смутился Цихэ.

А большая рыба в руке Фиа дрожала, и, увидев, что жук вот-вот вылезет из рыбьего живота, Фиа в испуге выбросила ее, а большая рыба шлепнулась на песок и лежала без движения и без признаков жизни.

Цихэ наклонился, схватил большую рыбу, и немного взволновано, спросил: «Ты отдал ее мне?»

«Не прикасайся к ней!» - закричал Ай Руй, напугав Цихэ так, что он сразу же выронил рыбу обратно на песок.

Цихэ не понимал, о чем говорит Ай Руй, но, слыша его тон, и было очевидно, что рыба не для него, Цихэ был очень расстроен: «Что ты хочешь с ней сделать?»

Дон Зай протянул свою маленькую руку и указал на большую рыбу: «Там внутри черви!»

«Жуки?» - спросил Цихэ удивленно и как только его голос стих, из брюха рыбы вылезло несколько крупных червей. Насекомые свирепствовали и властвовали в море, но не могли причинить зла, когда попадали на сушу, это было больше похоже на сцену с креветками в мелком море Лонгью. Они могли только выгибать свои тела и беспомощно зарываться в песок.

Человек птица поднял червяка с некоторым отвращением. Честно говоря, червяк действительно был немного уродливым. Один только рот занимал одну треть головы, но по птичьим предпочтениям, он был вполне съедобен.

Цихэ, сначала хотел выбросить жука, но русалочка посмотрела на него с такой мольбой, что у него не было выбора, кроме как «укусить пулю», он сжал свою волю в кулак и запихнул жука себе в рот.

Фиа поспешно предупредила: «Будь осторожен! Его хвостовая игла ядовита!»

Но птицелов не мог понять, что он говорит, он просто показал острые зубы и откусил голову жука одним укусом, издав отрывистое «кряканье».

Птицеловы, конечно, могут съесть все, что угодно, у них нет никаких табу. Насекомые приятно пахли рыбой, но он, внезапно, почувствовал легкую боль в языке, а затем онемение распространилось от языка по всему телу и сразу - же исчезло. Но после съеденного жука, он почувствовал себя отдохнувшим и к тому же, жук имел бесконечное послевкусие: «Что это такое? Это насекомое просто восхитительно!»

Фиа была в недоумении: «Что он сказал?»

Дон Зай сказал бодрым голосом: «Что это восхитительно!»

«Как насчет того, что он ядовит? С ним все в порядке?» - Фиа с тревогой уставилась на живот Бердмана.

Цихэ был недоволен: «Эй! Русалка, что ты смотришь на мой живот с таким подозрением?»

К сожалению, языковой барьер непроходим, одна птица и одна рыба не могут общаться, поэтому они могут только смотреть друг на друга и ждать.

Ай Руй и остальные некоторое время наблюдали за птицеловом, и, убедившись, что у него действительно нет симптомов общего онемения и слабости конечностей, они наконец выдохнули.

За это время большая рыба на костре была поджарена до коричневого цвета, сначала птицелов намазал ее животным жиром, а затем поджарил на огне, и рыба издавала «шипящий» звук.

Дон Зай пожал плечами, его нос почувствовал этот аппетитный запах, и он так сильно захотел барбекю, что поджал свой маленький рот, опасаясь, что слюна потечет, когда он его откроет.

Цихэ заметил откровенный взгляд Дон Зая и сказал с улыбкой: «Русалочка хочет съесть этого мяса?»

Дон Зай хотел кивнуть, но смутился, он так застеснялся, что уткнулся своей маленькой головкой в руки Ай Руя.

Цзяли уже терял терпение, он протянул руку Дон Заю, его тон голоса был очень мягкий: «Зубзай, иди сюда!»

Детеныш Дон Зай выпрыгнул из рук Ай Руя, и прыгнул на ладонь отца, послушно приподнимая рыбий хвост. Цзяли уже собирался нырнуть с головой в море, но русалочка на его ладони поспешно зацепила его пальцами: «Папа, хочу съесть это мясо!»

Дон Зай указал на ароматную большую рыбу: «Хочу!»

«Зуб Зай!» - у Цзяли разболелась голова, но русалочка заупрямилась, и Цзяли ничего не мог поделать.

Цихэ улыбнулся, подошел к костру, схватил горячую большую рыбу, подбежал к Цзяли: «Вот, маленький рыбеныш уже пускает слюни!»

Цзяли не мог понять, что он говорит, но по движениям Бердмана он догадался, что другая сторона предлагает рыбу ему. Он поколебался и взял жареную рыбу. Рыба была слишком горячей, и Цзяли чуть не уронил ее.

«На, Зуб Зай, ты хотел мяса!» - Дон Зай обнял пальцы Цзяли и попытался приподняться. Цзяли оторвал кусочек нежного мяса от живота рыбы и отправил его в рот Дон Заю.

Дон Зай вытянул свой розовый и нежный язычок и лизнул рыбу. Просто попробовав вкус, она почувствовал, что это восхитительно! Ему было очень жаль, но Дон Зай все же сунул кусок рыбы и папе Цзяли, прямо в рот: «Папа ешь!»

Цзяли подумал, что приготовленная на огне рыба имеет странный вкус. В конце концов, русалки тысячелетиями ели только сырую пищу и никогда не ели приготовленное мясо. Он откусил кусочек рыбы, выражение его лица внезапно стало задумчивым, это был вкус, которого он никогда раньше не пробовал.

Но Цзяли быстро съел рыбу, включая остатки скелета, рыбью голову и рыбий хвост, все это было засунуто ему в рот, он тщательно прожевал все это и сказал: «Неплохо!»

С другой стороны берега, прямо на пляж, приземлилась маленькая толстая птичка, она шла, пошатываясь, и, встряхнув перьями, повернула голову, чтобы внезапно увидеть русалок на берегу. Маленькая Толстая Птичка весело сказала: «О! Русалочка, ты здесь? Чтобы найти меня?»

Зимний детеныш моргнул: «У тебя что, в животе насекомые?»

Огромная канава, в тысяче миль от побережья.

Хань Чжань разорвал брюшко морского зверя, вонзил ногти ему в живот, нашел насекомое внутри и задушил его. В последние несколько дней он повторял эти тренировки по ловле морских зверей и уничтожению насекомых, и он почти не спал.

Он устал от такого напряжения, до крайности, но останавливался лишь для обеда, и, прислонившись к скале, без всякого выражения съедал плоть морского животного.

За полмесяца у него вырос красивый и сильный рыбий хвост, ногти стали острыми, как оружие, а чешуя черного обсидиана блестела. Он был подобен острому мечу, вынутому из ножен, и даже уголки его бровей и глаз ему нельзя было прикрыть ни на минуту.