Онлайн чтение книги Цикл историй: Первый сезон monogatari series: first season
Феникс Цукихи - 010

— Угасающая птица.

После чего Ошино Шинобу, как обычно, начала своё объяснение с таких слов: «Другими словами, это странность в виде малой кукушки».

Малая кукушка.

Семейство кукушковых, отряд кукушкообразных.

Перелётная птица, длина около 28 сантиметров, длина крыла — 16 сантиметров, хвостовое оперение — 13 сантиметров. Окрас серо-коричневый, брюшко белое с тёмно-коричневыми пятнами.

— «Для глаз — зелень листвы, для ушей — кукушка, для вкуса — первая макрель» — здесь речь как раз о малой кукушке. Эти двое назвали её фениксом, однако эта птица не столь величественна, как можно предположить из подобной ассоциации. По словам того сопляка, в Японии люди при упоминании феникса представляют себе птицу, похожую на павлина.

Кукушка известная в Японии как «хотогису», и существовало огромное количество вариантов написания этого слова иероглифами. В наши дни уже мало кто помнит её связь с фениксом. Но давным-давно считалось, что это перелётная птица, способная летать в загробный мир и возвращаться обратно.

Птица, подходящая для Обона.

Само собой разумеется, что малая кукушка была одной из самых привычных птиц в японской культуре. Например, в старейшем сохранившемся сборнике японской поэзии «Манъёсю», составленном ещё в период Нара, содержится более 150 стихотворений, посвященных кукушке ─ в качестве сезонного слова, которые используются в классической поэзии, она символизировала лето.

Меня особенно удивляет тот факт, что, в отличие от тех же кузнечиков и сверчков, которые за столько лет успели сменить свои названия, кукушка была известна как «хотогису» более тысячи лет назад, словно какая-то универсальная константа.

Одной из наиболее отличительных особенностей птицы является её крик ─ чрезвычайно отчетливый и сразу узнаваемый на слух, в Японии его ещё называют «тэппэн-какэтака».

«О, кукушка, с таким голосом ты питаешься ящерицами?»

— И дело не только в разнообразии символов, используемых для написания имени этой птицы. Она также имеет беспрецедентное количество прозвищ, превосходя любые другие виды птиц. Сопляк упоминал некоторые из них. Я не помню всех, но среди них была «закатная птица», «птица ночного дозора», «птица абсурда»... «птица-башмачник», «птица пяти росинок», «сладогласная птица» и, конечно же, ─ «сидэ-но-таоса».

Сидэ-но-таоса.

Как Птица Смерти ─ птица, которая может отправиться в загробный мир.

— Я полагаю, что это её имя и стало началом легенды. «Сидэ» — это отправление в загробный мир, то есть смерть. Таким образом появилось имя «сидэ-но-тори», «угасающая птица» — кукушка. Но, конечно, это всего лишь слухи и легенды, — сказала Шинобу.

Действительно, как бывший вампир, странности были для неё не более чем кормом и пропитанием, едой или пищей, и она едва ли была гурманом, чтобы разбираться в тонкостях своих блюд.

Она была скорее обжорой, а не гурманом.

Следовательно, все эти знания, должно быть, появились у неё благодаря одному сопляку, Ошино Мэмэ.

Это была лишь одна часть огромного богатства знаний, которые Ошино вбил в голову Шинобу ─ за те три месяца, что они жили вместе в том заброшенном здании. Почему Ошино вложил такие знания в разум Шинобу (совершенно бесполезные с её точки зрения), можно было только догадываться.

— У этой странности нет отличительных черт, которые достойны упоминания ─ она чрезвычайно проста и понятна. И поскольку в ней так мало того, что может вызвать интерес, эту странность мало кто усердно изучает. Конечно, поскольку она относится к их области специализации, я думаю, вполне естественно, что эти двое знали об этом существе.

Бессмертная птица

Священная птица. Загадочная птица.

Феникс.

— Воистину, всю суть угасающей птицы можно свести в одну точку ─ она не умирает. В этом смысл её существования. Мне неприятно это признавать, но, вероятно, её бессмертие превосходит даже бессмертие вампиров.

Бессмертие… превосходящее даже бессмертие вампира.

Нетленность.

Само воплощение духа жизни.

— Говорят, что сосна переживёт трёх оленей, а птица переживёт три сосны. Именно такими долгожителями когда-то люди представляли себе птиц. Считалось, что журавли живут тысячу лет, а черепахи — десять тысяч лет, однако всё, что способно прожить тысячу лет, несомненно, должно считаться монстром. Даже я прожила лишь половину этого срока.

Действительно.

Не только малую кукушку, но и всех летающих птиц во всём мире часто сравнивали с самой жизнью ─ идея о том, что аисты приносят детей, является прекрасным тому примером.

Возможно, причина этого заключалась в том, что манера, с которой птицы строили гнезда, согревали свои яйца и преданно заботились о своём потомстве, заставила людей рассматривать птиц как метафору самих себя ─ как чрезвычайно простой пример, на который мы могли бы спроецировать наши собственные представления о воспитании детей.

Действительно, птицы, возможно, чувствовали бы себя в этом отношении даже ближе к людям, чем любые млекопитающие.

Однако, если эта гипотеза верна, то малая кукушка была исключением.

Одной из наиболее часто упоминаемых характеристик малой кукушки было то, что она откладывала свои яйца в гнёзда других птиц.

Это был выводковый паразит.

Помимо малой кукушки эту широко известную практику разделяли также обыкновенная кукушка и ширококрылая кукушка. Они ждали, пока птица другого вида покинет своё гнездо, а затем выкидывали несколько яиц на землю, чтобы отложить свои собственные, обманув, чтобы они согрели и высидели их.

Вылупившийся кукушонок тоже не ждёт беспомощно, пока его вырастит другая птица, вместо этого он самостоятельно выталкивает другие яйца из гнезда, а также других птенцов, которые вылупились раньше. Таким образом он забирает себе всю пищу, которую приносит его приёмная мама-птица.

«Случилось раз у соловья —

Из соловьиного яйца

Кукушка

Родилась на свет,

Она не пела,

Как отец,

И не умела петь,

Как мать,

И прилетев сюда, с полей,

Где расцвели унохана,

Так громко стала распевать,

Что померанцев лепестки

На землю стали опадать,

И пела целый долгий день,

Но сладко было слушать мне…

Не улетай же далеко!

Тебе взамен подарок дам!

Здесь, где находится мой дом,

Средь померанцевых цветов

Ты поселись, живи всегда

И целый день мне песни пой!»

— Это длинное стихотворение из того самого Манъёсю, которое я упоминала ранее. Я нахожу удивительным, что во времена древности, задолго до того, как я или вообще какие-либо вампиры родились в этом мире, существо с такими чертами могло существовать. Конечно, такая концепция, как воспитание детей, находится за пределами моего понимания.

Вампиры порождали себе подобных не за счёт размножения, а за счёт питья крови. Очевидно, что у Шинобу, как у вампира, не было бы причин проецировать свой жизненный опыт на воспитание птенцов. Но я хочу добавить, что причина, по которой и малые, и обыкновенные кукушки откладывают яйца в гнёзда других птиц, всё ещё остаётся загадкой. Этот аспект зоологии превосходит не только вампирское, но и человеческое понимание. Возможно, дело даже не в том, что это мы что-то плохо понимаем, а в том, что это просто непостижимо для нас.

Если бы речь шла просто о передаче воспитания детей на аутсорсинг другим видам птиц, то в этом был бы большой смысл, поскольку они могли размножаться с минимальными усилиями. Это звучало очень эффективно ─ но их было достаточно легко обнаружить (естественно, если бы родительская птица узнала, то не стала бы выращивать птенца кукушки), и даже когда всё проходит идеально, конечным результатом всё равно является ситуация, при которой первоначальное потомство из данного гнезда полностью уничтожается, что в итоге сокращает количество потенциальных гнёзд, в которые можно будет подбросить яйца в будущем. И поскольку размножение кукушек зависит от других видов птиц, их собственная численность также будет неизбежно сокращаться.

В этом свете всё было именно так, как сказала Шинобу. Удивительно, что они дожили до наших дней, полагаясь на такой неэффективный метод.

— Со странностью всё обстоит схожим образом, поведение угасающей птицы похоже на поведение настоящей кукушки. А именно тот факт, что она тоже выводковый паразит — она откладывает свои яйца в человеческих гнёздах.

Выводковый паразит… нацеленный на людей. На матерей.

— Подобно фениксу, возрождающемуся из пепла, она переселяется в утробу матери, которая зачала ─ конечно, широко известная легенда гласит, что феникс бросается в пылающий огонь, как только состарится, только для того, чтобы снова возродиться из пламени нежным птенцом.

Пламя.

Огонь.

Огненная птица.

Если вспомнить, малую кукушку также называют птицей, встречающейся с луной…

«Я взглядом ищу:

Не там ли сейчас промелькнул

Кукушки голос?

Но нет! Одна лишь луна

Медлит в рассветном небе»

Это знаменитое стихотворение, включённое даже в сборник «Огура Хякунин Иссю».

Другими словами, Цукихи ─ её имя было написано иероглифами «луна» и «огонь».

Дешёвый каламбур. И не особо смешной.

— В данном случае, в случае угасающей птицы, огонь — это утроба матери. И поэтому, строго говоря, птица вселилась не в твою сестру. Твоя мать. Пятнадцать лет назад в ней поселилась странность...

А потом, год спустя, она родилась.

Возродившись… как Арараги Цукихи.

Угасающая птица.

— Как и у странности пчелы, у неё нет даже собственной формы, но главное отличие заключается в том, что угасающая птица может имитировать людей. Хотя нет, возможно, следует сказать, что она кроме этого ничего и не может..

Мимикрия и имитация — подделка.

Странность ─ подделка человечности.

Странность, не являющаяся настоящей.

— Вообще говоря, эта странность относится к безобидным видам. Она не причиняет никакого вреда человеческим существам ─ это просто подделка. Воистину, она лишь только бессмертна. Он живёт отведённый ей срок, избегая любых травм и исцеляя любую болезнь. И когда наступает час ─ она перевоплощается снова. Таким образом, она и сохранилась до наших дней — во многом как малая кукушка.

«Роллс-ройс» не ломается.

Я вспомнил городскую легенду, которую рассказала мне Хачикудзи. В то время я думал, что это просто светская беседа, которую можно спокойно игнорировать.

«Роллс-ройс» не ломается, а «угасающая птица» не умирает.

Она не умирает, не получает травм и не болеет.

Священная странность… феникс.

Она просто продолжит перерождаться.

Через сто лет… двести лет. Даже тысячу лет.

Она выжила, чтобы прибыть сюда? В утробе моей матери?

Карен родилась в июне, а Цукихи — в апреле, что кажется невероятно коротким промежутком времени, если произвести простые вычисления — но если предположить существование этой странности, даже эта неестественность кажется естественной.

Вот вам простая загадка: «Есть две девушки. Они одного возраста и учатся в одном классе одной школы. Они живут в одном доме, и у них одни и те же мать и отец. Но если вы спросите их, двойняшки ли они, они ответят «нет». Если эти две девушки не лгут, тогда кем они друг друга приходятся?»

Сказать, что они «тройняшки», было не единственным возможным ответом. Если старшая девочка родилась в апреле, а младшая — в марте, они могли бы быть сёстрами. Если рассуждать логически, на самом деле есть сёстры-погодки, которые в течение определённого периода времени были одного возраста, как Карен и Цукихи.

Их часто принимали за близнецов, и такие случаи действительно были редки.

Как и несуществующие странности.

Редкий случай — неестественный, но при этом естественный.

— Иными словами, эта странность бессмертна, но она не вечна — хотя теперь, когда ты всё это знаешь, разве не многое обрело смысл? Тебе не приходило в голову, что в твоей сестре всегда было что-то не так?

Когда она так выразилась — да. Не знаю уж насчёт «всегда», но… разве я не заметил кое-что прямо сегодня?

Шрамы на её теле — исчезли.

Её раны — зажили.

От шрама на её теле, который, по словам доктора, должен был остаться на всю жизнь, до более свежих царапин и синяков — все они исчезли без следа.

Даже если её раны действительно заживали, они не могли исчезнуть.

Это было невозможно. В ином случае это было бы ненормально.

— Её бессмертие не такое быстродействующее и постоянное, какое было у нас с тобой когда-то — это было бы слишком не по-человечески. Сопляк не углублялся так сильно, но у меня есть и свой взгляд на бессмертие, так что я могу говорить на этот счёт. И из того, что я могу отметить, бессмертные свойства угасающей птицы экспоненциально увеличиваются пропорционально раздражителям. Как ты можешь видеть даже сейчас, в ответ на опасную для жизни травму, такую как то, что её туловище снесли и вырвали из тела, она регенерировала за считанные мгновения, прямо как вампир — в то время как для незначительной мелочи, которая не угрожает её жизни, бессмертие, кажется, работает постепенно. Благоразумие, которое позволяет ей жить в человеческом мире — пример, если хотите, странности, приспосабливающейся к окружающей среде.

Странности легко поддаются влиянию окружения. Я думаю, это был просто ещё один пример.

Чтобы избежать обнаружения, как подделка, а не как человек, она скрывала откровенные признаки бессмертия, которые препятствовали бы её возможности жить как человек — за исключением чрезвычайных ситуаций.

Я должен признать, что в этом был смысл. Нравилось мне это или нет.

Даже если приземлиться на навес кузова грузовика, прыжок с крыши школы, обычно, смертелен — честно говоря, совершенно немыслимо выполнить подобный акробатический трюк и не заплатить за это цену. Отделаться всего лишь «боевыми шрамами» казалось несколько нелепым.

Мы же не в каком-то фильме о кунг-фу, но, вдобавок к этому, она ещё и излечилась от всех своих ран.

Плюс, дело с Огненными сёстрами.

Играть в защитников справедливости — это было одно дело для Карен с её сумасшедшими навыками боевых искусств, но было довольно странно, что Цукихи умудрялась оставаться целой, занимаясь такими опасными делами.

Похищения, засады…

Я сомневаюсь, что ей могло так везти. Хотя она, возможно, и была стратегом, на самом деле Цукихи, а не Карен, обладала более агрессивным характером.

И… как только я начал вспоминать, всем этим странностям не было конца, но было и кое-что более обыденное, что следовало учесть.

Её волосы.

Её волосы росли слишком быстро.

Несмотря на то, что она не носила париков, она могла постоянно менять причёску, каждые несколько месяцев. Теперь, когда я подумал об этом, всё встало на свои места — совсем недавно у неё была короткая стрижка с чёлкой, но сейчас все её волосы одной длины, причём длиннее, чем у меня, и доходят ей до плеч. Просто невозможно, чтобы её чёлка могла отрасти до плеч всего за месяц или около того, не так ли?

Камбару как-то сказала, что её волосы растут так быстро из-за переизбытка сексуальных гормонов — правда сейчас, когда я это вспомнил, мне эти слова уже не кажутся шуткой.

Ха… Тут не над чем смеяться.

Аномальная скорость, с которой они росли, квалифицировалась как регенерация.

Конечно, стрижка волос не таила в себе никакой смертельной опасности, поэтому и регенерация от стрижки волос была не очень стремительной — но с такой повышенной скоростью метаболизма ногти Цукихи, вероятно, тоже росли довольно быстро.

Её метаболизм был слишком хорош.

Точно, как раз сегодня она принимала душ в середине дня, и, похоже, она довольно часто стригла ногти. Конечно, это замечание из разряда «вот теперь, когда вы об этом сказали…» Это слишком тривиальные вещи, чтобы я сам обратил на них внимание.

Но сейчас у меня в голове появился целый поток мыслей — слишком много понимания.

По-видимому, я на всё это закрывал глаза, потому что мы были семьёй.

В конце концов, странности кажутся вам странными только тогда, когда вы находите время на то, чтобы обнаружить это.

Подделка неотличима от оригинала — именно из-за того, что она подделка.

Быть похожим на оригинал — вот единственное доказательство существования подделки.

Этот пример из разряда городских легенд, так что он не так современен, как история про «Роллс-Ройс», но истории о детях, которых похитили духи, передавалась из поколения в поколение.

В один день ребёнок внезапно исчезает — но уже через несколько дней он возвращается, словно ничего не случилось. И хоть нет ничего особенного, на что можно было бы обратить внимание, хоть между ребёнком, который вернулся, и ребёнком, который исчез, нет никакой разницы… И несмотря на то, что ничего не кажется странным…

Это другой ребёнок, в котором нет ничего необычного.

В отличие от реабилитации Сендзёгахары, заставившей меня задуматься, не подменили ли её, пока я не видел, это был не вопрос перемен в характере или взросления, а простая замена.

В некоторых странах про милых детей порой говорят, что их «словно фея подменила». Видимо, эти истории имеют схожее происхождение.

И похоже, что угасающая птица и была порождена такими историями.

Только ребёнка подменили ещё до того, как он родился.

«Игра в жизнь».

В своё время я играл в эту настольную игру с Сенгоку и Цукихи, но странность-птица, которая в настоящее время носит имя Арараги Цукихи, играла в жизнь вечно, постоянно продвигаясь к цели, а затем возвращаясь к началу доски — бесконечный цикл

Прозрачная, бесцветная жизнь без начала и конца.

И последней вишенкой на торте из аргументов было то, насколько Цукихи была восприимчива к внешним раздражителям.

Своим чувством справедливости она обязана властному влиянию Карен — все птицы учатся плакать, подражая своей матери, но Цукихи следовала за Карен в совершенном самоотречении. Её собственное «я», казалось, не имело значения.

Словно его и не было — не было человека.

Не было человека…

Не человек…

— Я повторяюсь, — сказала Шинобу, — но угасающая птица — это безобидная странность, единственная причина существования которой — это бессмертие. Её смысл существования лишь в том, чтобы выжить и продолжить существовать — жить как люди, дышать как люди, есть как люди, говорить как люди и… умирать как люди.

И всё же.

Несмотря на всё это ─ она всё ещё была странностью, не так ли?

Разве она не была абсолютным отклонением от нормы?

Как бы тщательно он ни подражал человечеству, как бы близко он ни подражал нам, разве это не было безошибочно ─ отклонением от нормы?

Шинобу, должно быть, услышала моё возражение, но проигнорировала меня:

— Неудивительно, что ты этого не заметил.

«Даже я не смогла этого заметить», — добавила она. В устах вампира, такого надменного и властного, как она, это звучало почти как оправдание.

Однако, если подумать, она, возможно, использовала эти слова в качестве извинения.

Хотя у неё не было причин извиняться передо мной.

На самом деле, если уж на то пошло, это я чувствовал себя виноватым — за то, что заставил её попытаться извиниться.

Будучи королевой странностей, Шинобу не заботилась о том, чтобы разбираться в странностях. Не говоря уже о том, что все люди были для неё одинаковыми — нет, даже не так, она не просто не различала людей, возможно, она даже не отличала людей от странностей.

Вот что значит быть членом королевской семьи.

Титул короля — это означало стоять выше всех прочих.

В конце концов, возможно, единственным человеком, которого Ошино Шинобу действительно узнавала, был я — по правде говоря, она в своём сознании свалила в кучу даже Арараги Карен и Арараги Цукихи.

Если бы они стояли перед ней, она могла бы заметить некоторые различия, но стоит им уйти, как спустя несколько минут она полностью забудет о них.

Было невозможно быть осведомлённым о чём-то, что тебя не интересовало.

А возможно, даже если ей было бы это интересно, это похоже на ситуацию, когда японец пытается читать английскую газету, не зная английского языка. Стоит эту газету отложить, как он даже не вспомнит, как пишутся слова, которые только что видел.

Так что, даже если бы она не предприняла попытку оправдаться передо мной, я бы всё равно не подумал, что Шинобу запомнила Цукихи, поняла, в чём дело, и держала это в секрете от меня.

Точно так же, как Шинобу не была союзником людям, она не была союзником странностям.

Но, несмотря на все оскорбления, которые сыпались в мой адрес, я знал, что Шинобу была моим союзником.

На самом деле…

Если бы Шинобу не была бы рядом со мной здесь, то вся ситуация пошла бы наперекосяк.

Внезапно попав в самое пекло, я оказался совершенно дезориентирован. А даже если бы это было не так, я бы всё равно не смог ничего предпринять, поскольку Кагенуи меня надёжным образом сложила.

К тому времени, когда я потерял хладнокровие и бросился на Ононоки, я уже совершил серьёзную ошибку — не то чтобы я хотел стать таким человеком, который мог оставаться спокойным после того, как верхняя половина тела его младшей сестры была полностью уничтожена.

Но всё же.

Ведь я хотел договориться и всё обсудить…

Держу пари, Ошино Меме фыркнул бы, если бы увидел меня.

А скорее даже он рассмеялся бы мне в лицо.

Та же, кто на самом деле проводил дальнейшие переговоры, была вампиршей, унаследовавшей богатство знаний Ошино, связанных с странностями. Да, Ошино Шинобу.

— Остановись, странница. Я более не потерплю насилия. Я полагаю, что и ты хотела бы избежать неприятностей.

Шинобу, должно быть, рассудила, что к столу переговоров с большей вероятностью подойдёт не её коллега по странностям Ононоки, которую она проигнорировала, а Кагенуи, которая всё ещё стояла у меня за спиной. Эти слова были адресованы оммёдзи.

— Хмм? Но я не хочу избегать неприятностей. И я не настолько хорошо воспитана, чтобы заранее выбирать время и место, — прошипела Кагенуи. — Ты не потерпишь? Да что ты можешь сделать, чтобы остановить меня сейчас, вампир — бывший вампир? Ты потеряла свои силы. Ты не представляешь для меня угрозы.

— Возможно.

Возможно? Шинобу в эти дни была почти полностью бессильна. Благодаря тому, что она была запечатана в моей тени, она могла пользоваться некоторыми навыками, пока была там — но даже это не выходило за рамки создания DS. Вряд ли она могла бы справиться со специалистом.

И что ещё хуже, Кагенуи была оммёдзи, которая специализировалась на бессмертных странностях — Шинобу на пике своих способностей, возможно, была другой историей, но в данный момент она не могла с ней сравниться.

Но таково искусство ведения переговоров — то, что люди называют наглостью.

— Для тебя, возможно, но что насчёт маленькой девочки? — продолжала Шинобу, не раскрывая правды. — Как для странности, она не выглядит достаточно сильной, чтобы противостоять моим способностям кражи энергии. И как только я осушу её полностью, я буду более чем в форме, чтобы встретиться с тобой лицом к лицу.

Это был блеф.

Ононоки только что уничтожила всю входную дверь вместе с туловищем Цукихи. Шинобу никак не могла справиться с такой чудовищной силой — она могла лишь быть разорванной на маленькие кусочки, как Цукихи. На самом деле, у Цукихи оторвало только верхнюю половину, но в случае с Шинобу каждый сантиметр её тела обратился бы в пыль

Было бы чудом, если бы остался хоть один светлый волос.

Однако наглая поза Шинобу, скрещённые руки и выпяченный подбородок, не выдавала ни намека на беспокойство. Она просто тихо стояла там, играя роль загадочного и непостижимого вампира.

Она могла бы рассердиться на меня за то, что я так выразился... но она не зря прожила пятьсот лет. Однако, учитывая, насколько Шинобу не обращала внимания на мирские обычаи, возможно, эти пять столетий оказались менее полезными, чем три месяца, проведенные с Ошино.

Три месяца с человеком, который мог вести переговоры как со странностями, так и с людьми, опираясь только на блеф — три месяца с Ошино Меме, который никогда не прибегал к насилию даже в самых экстремальных обстоятельствах.

— Я не буду вмешиваться в твои дела — я говорю только о временном уходе. Ты, безусловно, способна согласиться на что-то столь пустяковое. Я сомневаюсь, что время для тебя такой насущный товар.

Но всё же, этот блеф… Может быть, это одурачило бы меня, а может быть, одурачило бы Ононоки… Но действительно ли это обманет Кагенуи Ёдзуру, эксперта, работающего в той же области, что и Ошино?

Я немного беспокоился на этот счёт. А если честно, то очень даже сильно беспокоился. Но в конце концов…

— Хм. — Кагенуи без возражений убрала руку с моей головы. — Хорошо, в таком случае… я сниму заклинание, раз уж ты так говоришь. Хотя мне действительно плевать на время и место, даже я не горю желанием уничтожать девочку на глазах её собственного брата. Хотя… хо-хо, это же не его сестра, не так ли?

— ……

На самом деле она не была моей сестрой.

Фальшивая сестра.

— Этот дьявольский парниша, возможно, захочет привести в порядок свои дела — в знак уважения к легендарному вампиру, я дам вам это время. Я позволю увлечь себя этим замечательным блефом, так что иди, приведи свои мысли в порядок, отдохни и всё такое. Хм, я думаю, это была наша ошибка. Дело в том, что я планировала уладить это дело до того, как семья обо всём узнает — ах, столько шума.

С этими словами Кагенуи… прыгнула с моей спины на плечи Ононоки.

После всего этого она всё ещё не ступила на землю.

К этому моменту мне это уже казалось не столько детской игрой, сколько своего рода религиозным обетом.

Но ещё большим сюрпризом была Ононоки, которая и глазом не моргнула, даже когда на неё приземлилась Кагенуи, выглядевшая примерно в два раза крупнее.

Это было не просто — нести кого-то на своих плечах.

Мне ещё раз напомнили, что эта девочка действительно была странностью, Unlimited Rulebook.

— Завтра я приду снова. Закончи свои приготовления к тому времени — бежать бесполезно. Я не такая слабачка, как Ошино, предупреждаю сразу. Я никогда не позволяю своей добыче сбежать. И если ты попытаешься встать у меня на пути, чёрт возьми, я уничтожу и тебя тоже.

«До скорого», — попрощалась Кагенуи.

Ононоки развернулась, всё ещё держа оммёдзи на плечах, и быстрым шагом направилась прочь — как будто всего этого уничтожения и возрождения никогда и не было.

— Почему, — умоляя я их спины, едва слышно прохрипел я. Я был в смятении от шока и боли. — Зачем вам нужна… Цукихи?

— Добыча, — ответила она.

Но у неё не было никакой причины преследовать мою младшую сестру.

Это совсем не тот случай, когда Шинобу была целью для опытных охотников на вампиров..

— У тебя нет причин… преследовать Цукихи.

— Есть. Она странность, чудовище, — бросила Кагенуи, не оборачиваясь, со своего возвышения над землёй, как будто это была самая очевидная вещь в мире. — Как бы хорошо она ни воспитывалась, она все равно остаётся кукушкой — чудовищной подделкой, которая живёт, обманывая людей, общаясь с семьёй и притворяясь человеком. Мы признали её злом.

— ……

— Мы, защитники справедливости, не терпим подобного. Мы не прощаем мошенничество.

С этими словами Кагенуи Ёдзуру и Ононоки Ёцуги, человек и странность, оммёдзи и шикигами, боевой дуэт, покинули наш дом.