Онлайн чтение книги Цикл историй: Первый сезон monogatari series: first season
Феникс Цукихи - 004

На этом флэшбэк заканчивается.

И поэтому в настоящее время я вместе с Карен направлялся к Камбару.

Обещание, может, и было обещанием, но, учитывая, что все договорённости существовали только на словах, я не был обязан его выполнять. И всё же обещание есть обещание, то есть обязательство.

Я согласился принять роль их посредника, связующего звена. После принятия этого решения моим единственным условием для Карен было то, чтобы она немедленно переоделась, и именно поэтому сейчас она была одета в спортивный костюм.

Конечно, поскольку она собиралась встретиться с великой Камбару-сенсеем, это был не обычный костюм. Это был её лучший наряд, счастливый, который она надевала только по особым случаям: кричаще яркая, флуоресцентная майка для велосипедных гонок, заканчивающаяся внизу шикарным комплектом велосипедных шорт.

Впрочем, полагаю, о таких подробностях меня никто не спрашивал...

Но откуда у моей сестры была майка для велосипедных гонок, если у неë даже не было велосипеда? Это казалось странным.

Кстати, у меня был велосипед, но сейчас я был не на нём..

Не стану врать, что дом Камбару находился на самой окраине, но идти до него пешком всё равно было далековато. Тем не менее, я решил отказаться от велосипеда, поскольку хотел избежать езды вдвоëм (не то чтобы я против езды вдвоём, но я не хотел ехать с сестрой).

Она же, в свою очередь, предпочитала ходить на руках вместо ног.

Но сейчас я сидел у неë на плечах.

Знаете, как только к этому привыкаешь, то это даже немного весело — сидеть так высоко.

Что ж, моë нежелание ехать вдвоëм на велосипеде с моей младшей сестрой, несущей меня верхом на её плечах, доказало, насколько прерывистыми и неловкими были наши разговоры, даже если бы мы ладили немного лучше.

Что касается Карен, то обычно она не была такой уж идиоткой, но я думаю, что она была так взвинчена или взволнована мыслью о встрече с Камбару, что её мозг просто перестал работать.

Однако.

Чего я не ожидал, так это ответа Камбару.

Знакомство с ней вряд ли можно назвать добрым делом, и это не обязательно должно было быть сегодня, но я решил, что если я собираюсь сдержать своё обещание, то следует сделать это в ближайшее время. Поэтому я сразу же (сразу же после того, как мы чудом спаслись от дьявольского блеска шила Цукихи, но эта история слишком реалистична, чтобы быть забавной, поэтому я её опущу) я позвонил Камбару на мобильный.

Как я уже упоминал ранее, лето было в разгаре, как раз время Обона. Но поскольку Камбару уже и так жила со своими дедушкой и бабушкой, ей не было необходимости куда-то ехать, чтобы навестить своих родных.

Я в самом деле дозвонился, но её реакция меня удивила.

— Я не знаю, Арараги-сэмпай. Это звучит не очень хорошей идеей. Я и правда выразила свой интерес к твоей младшей сестре, но это была просто шутка. Я говорила не серьёзно.

Это совсем не было похоже на Камбару. Извращённая дура или нет, но она была едва ли не самым великодушным человеком из всех, кого я знал. Она определённо была не из тех, кто изображает застенчивость.

Когда я надавил на неё, она казалась искренне расстроенной.

— Как бы я ни была благодарна тебе за то, что ты думаешь обо мне, я чувствую себя вправе лишить девственности твою сестру.

— А я когда-то говорил, что ты вправе?! — в таком случае я бы предпочёл забрать еë сам! Умри!

— Но я очень ценю эту мысль.

— У тебя не должно быть таких мыслей! В моей сестре нет ничего, что ты могла бы получить!

И так далее.

Неожиданный ответ Камбару просто означал, что она оставалась той самой замечательной женщиной, которую я знал и ожидал увидеть. В конце концов, немного поднажав, я смог успешно организовать полуденный визит к ней домой с Карен.

— Конечно, — сказала Камбару. — Я оденусь и буду ждать тебя.

— Почему ты изначально всегда голая...

Я чуть было снова не передумал знакомить их, но, зайдя так далеко, это было бы неправильно.

Карен выбила бы из меня всё дерьмо. Мне бы это не понравилось.

— Коëми, — внезапно спросила Карен снизу, — ты знаешь, что номера служб скорой помощи и пожарных одинаковы? 119. Это почему? Разве это не сбивает с толку? Кто-то, к примеру, хотел вызвать скорую, а приехала пожарная, и наоборот.

……

Что за глупый вопрос. Что вообще заставило её подумать об этом? Я почти уверен, что мы не проходили мимо ни одной машины скорой помощи.

— Может быть, это действительно случается время от времени, — ответил я. — Но если бы было три номера экстренных служб, для полиции, машин скорой помощи и пожарной службы, и все они были разными, разве людям не было бы трудно запомнить их все?

— Все? Это всего лишь три числа. И каждое из них состоит из трёх цифр. Как у кого-то могут быть проблемы с запоминанием этого?

— Ну, просто подумай об этом. У тебя было когда-нибудь такое, что ты собирался позвонить в прогноз погоды, а вместо этого узнавал точное время?

— Никогда.

— О. А я однажды позвонила, чтобы узнать время, и вместо этого получил прогноз погоды.

— То же самое.

Никогда не стоит недооценивать проблемы, связанные с простотой. Именно потому, что номер состоят всего из трёх цифр, люди иногда в панике путают их.

— Из десяти чисел, начинающихся с двух единиц, — продолжил я, — 1-1-0 и 1-1-9 запомнить легче всего. Должно быть, поэтому они выбрали три самые срочные службы и объединили их в два номера. Сценарий, о котором ты упомянула, вероятно, намного лучше, чем появление полицейской машины, когда ты собиралась вызвать скорую помощь или пожарную машину.

— В самом деле? Если кто-то ранен, полиция может арестовать нападавшего, а если есть пожар, они могут арестовать поджигателя.

— Почему для тебя травмы и пожары должны быть связаны с преступлениями? — Её представление о справедливости было опасным. Для неё предпосылкой всегда было преступное поведение.

— Но тогда, если бы ты был ранен и появилась бы пожарная машина, ты бы разозлился и закричал: «И что вы собираетесь делать? Полить меня из шланга?!»

— Я бы никогда так не закричал, даже если бы разозлился.

— Если бы скорая помощь приехала на пожар, ты бы тоже разозлился: «Я что, по вашему, обжёгся что ли?!»

— Это как раз звучит вполне разумно.

— Всё было бы по-другому, появись вдруг полицейские. Ты бы не рассердился. Они бы тебя арестовали.

— Для защитника справедливости ты довольно быстро подчиняешься государству.

— Не пойми меня неправильно, я же это в общих чертах. Мы с Цукихи никогда не преклоняемся перед властью. Сестры Огня много раз сталкивались с полицией.

— Ага… А я потом постоянно забираю тебя из полицейского участка.

Боже, я не хотел, чтобы мне напоминали. В итоге я подружился с женщиной — офицером полиции без всякой причины.

— Но, Карен, ты ничего не забыла? Что, если пожарная машина или скорая помощь появятся в разгар преступления? Разве тогда люди не разозлятся по-настоящему?

— Хм, ты не можешь угодить всем. Так трудно сделать всех счастливыми. Ну, преступника отпугнул бы звук сирен, так что, я думаю, всё в порядке?

— Как сигнал тревоги?

— Как сигнал тревоги. Так что да, они должны разделить машины скорой помощи и пожарные. Ты прав, что 110 и 119 легко запомнить, но как насчет 111? Это довольно удобно, не так ли? Почему бы нам не сделать этот номер для пожара?

— «Нам»? Лично у меня нет таких полномочий. Кроме того, я не уверен, но разве 111, уже не занят какой-то службой? Если подумать, то все номера, начинающиеся с «1-1», должны быть заняты.

— Возможно, но держу пари, что 111-это просто номер для какой-нибудь лотереи. Я не понимаю, почему бы им не отказаться от этого.

— Если ты имеешь в виду игру слов «one» и «won», то у тебя мозги младшеклассницы.

Мне нужна передышка.

Наше подшучивание прозвучало бы безнадёжно идиотски для кого-то вроде Ханекавы, которая, без сомнения, знала ответы на все эти вопросы.

Наш разговор стал донельзя прямолинейным.

— Обычно говорят, — продолжал я, — что 110 и 119 были выбраны, чтобы помочь людям успокоиться, поскольку они, как правило, в панике и с трудом соображают, когда звонят по этим номерам.

— Хм? Что ты имеешь в виду? Перестань нести чушь, или я тебя ударю.

— Не слишком ли ты нетерпелива со своим старшим братом?!

— Разве?

— Я не заслуживаю кулака за то, что объясняю всё по порядку… Во всяком случае, это было ещё до мобильных и смартфонов, в те далёкие времена. По-видимому, раньше существовали такие артефакты, называемые дисковыми телефонами. Может быть, ты видела их по телевизору?

— А, дисковые. Может быть, но я не уверена. Хотя это слово, «дисковый», действительно звучит довольно винтажно.

— Верно. А на дисковых телефонах набор цифр «0» и «9» требовал времени. Они были устроены так, что тебе приходилось поворачивать диск. — Не то чтобы я когда-либо видел их лично, но, по-видимому, «0» и «9» были помещены в конце циферблата.

— А как насчёт «1»?

— Что?

— Если для набора «0» и «9» требовалось время, как насчет «1»? Единица тоже занимала время?

— Нет, единица… была на другом конце, я думаю. — Другими словами, на её набор требовалось минимальное количество времени. Хмм.

— Разве в таком случае они не должны были дать экстренным службам номера 009 и 000?

— Ну, 009 звучит так, как будто ты вызываешь киборга… А тот факт, что это чрезвычайная ситуация, только делает ситуацию менее серьезной.

— Окей, я поняла. Я всё поняла.

— ТЫ поняла? Ты действительно всё поняла?

— А как насчёт 000?

— Все знают, что нельзя использовать ПИН-код, состоящий из одной повторяющейся цифры. В наши дни слишком много мошенников. Ты должна быть осторожна, хорошо?

— Мы вообще-то говорили о телефонных номерах.

— Это напомнило мне, Карен-тян, что я хотел поделиться с тобой кое-чем интересным по поводу трёхзначных чисел.

— Если это не интересно, я собираюсь ударить тебя.

— Как насчёт менее агрессивного ответа!

— Можешь продолжать.

— На самом деле, это просто некоторые математические фокусы, которым я научился у Ханекавы. Придумай трёхзначное число. Любое, включая 110 или 119. А потом повтори его.

— Оки-доки.

— Шестизначное число, которое ты получишь, всегда будет делиться на семь. 110110 или 119119, это не имеет значения. Давай попробуй.

Семь было числом-отшельником, и поэтому всегда остаётся в одиночестве. Если использовать эту формулировку, то звучит довольно глубоко. Но, честно говоря, это был просто математический трюк.

— Хм, — проворчала Карен. — Дай-ка попробовать… Э-э, подожди…У меня осталось три в остатке.

— Как ты можешь запороть деление на однозначное число? Какая пустая трата любопытного факта.

И так далее.

И тому подобное.

Как описано выше, около полудня четырнадцатого августа, по дороге к особняку Камбару, я вёл непродуктивный, безобидный и не особенно интересный разговор с Карен, на плечах которой я и сидел.

Как вдруг на высоте моего взгляда, более двух метров…

Я встретил чужой взгляд.

— Эй, ты, дьявольский парниша, я тебя хочу кое о чём спросить. Не мог бы ты уделить мне минутку?

Само собой разумеется, что самый высокий человек, которого я когда-либо встречал, — это Драматург, охотник на вампиров. В дополнении к его двум метрам, спасибо травмирующему ужасному впечатлению, которое он оставил, в моих воспоминаниях он все два с половиной метра ростом, если не три.

Вопрос же о том, можно ли считать Драматурга человеком, остаётся открытым...

В любом случае, если вам интересно, могла ли женщина, появившаяся на уровне моих глаз, соперничать даже с Драматургом по росту, то на самом деле это не так. Чисто с точки зрения роста она выглядела не намного выше или ниже меня.

Она просто сидела на чем-то, что увеличивало её естественный рост, точно так же, как я сидел на плечах Карен.

Она стояла на почтовом ящике.

— Мне нужно попасть в вечернюю школу Эйко. Ты можешь сказать мне, как туда добраться?

Настоящий кансайский диалект ─ в отличие от того суржика, на который перешла моя сестра Цукихи, сбитая утром с толку. Насколько я могу судить, он был настоящим.

У короткостриженной женщины было холодное, отстранённое выражение лица.

На вид ей было около тридцати. Она была одета в свободные брюки и топ, с полосатой внутренней частью и парой стильных туфель на платформе без каблуков. В целом еë наряд был чистым и чопорным, как у учительницы начальных классов. В ней не было ничего особенно необычного.

То есть, конечно, если проигнорировать тот факт, что она стояла на почтовом ящике.

— Ммм...

Я не знал, как ответить. По какой-то причине я почувствовал, что комический отрезок подходит к концу.

Достаточно веселья и игр?

Неужели время игр закончилось?

Что ж, после более чем ста страниц рукописи, потраченных на безделье, даже я начал сомневаться.

— Эй, дьявольский парниша, — сказала женщина. Все ещё на кансайском диалекте, её слова звучали настойчиво, но выражение её лица было спокойным. — Разве твой народ не учил тебя быть добрым к человеку, попавшему в беду?

— Эм, ну...

Я не находил слов. Конечно, меня учили быть милым с людьми, попавшими в беду, но эта леди на самом деле не выглядела так, будто была в беде. И уж точно меня не учили быть милым с людьми, которые стоят на почтовых ящиках.

Во всяком случае, мне нужно было сказать ей, чтобы она прекратила это.

С другой стороны, хотя я и не стоял на почтовом ящике, я сидел на плечах своей сестры, ученицы средней школы. Это был справедливый исход честного матча, но маловероятную ситуацию было трудно оправдать. По крайней мере, для объективного наблюдателя рассматривать почтовый ящик как ступеньку было несколько предпочтительнее, чем использовать свою младшую сестру.

Ты не мог винить женщину за то, что она назвала меня дьявольским. На самом деле, это было довольно впечатляюще, что она спросила у меня дорогу.

— Я Кагенуи Ёдзуру ─ ты слышал обо мне? — ни с того ни с сего представилась дама.

Обычно вы представляетесь не просто для того, чтобы спросить дорогу (и не стоя на почтовом ящике ─ но, возможно, ни то, ни другое не было не было таким уж необычным по сравнению с ездой верхом на младшей сестре). Была ли эта дама достаточно известна, чтобы ожидать особое к себе отношение, когда она назвала своё имя?

Если так, то её слава должна была соперничать со славой актрисы или политика.

Но она не была похожа ни на того, ни на другого.

Однако, будучи довольно невежественным как в отношении знаменитостей, так и в политике, я не очень верил в свои суждения. Может быть, я столкнулся с VIP-персоной.

Я взглянул на Карен, чтобы проверить её реакцию.

— ……

Пустота.

Хмм. Если подумать, Карен была такой же невежественной, когда дело касалось знаменитостей и политики.

Цукихи была бы совсем другой историей. Она была практически приклеена к телевизору ─ хотя, младшая сестра, ученица средней школы, знакомая со всеми тонкостями политики в дополнение к шоу-бизнесу, казалась совсем не милой, а скорее чудной.

Я еще раз взглянул на леди ─ на Кагенуи Ëдзуру.

У неё действительно была привлекательная внешность.

Была ли она поп-звездой, известной своим кансайским диалектом?

Или, может быть, политиком, известным своим кансайским диалектом? Ну, большинство политиков оттуда, вероятно, говорили именно так, так что в этом не было бы ничего уникального.

Не стоит ли мне представиться в ответ?

— Я Арараги Коëми, — ответил я спустя время.

— Я Арараги Карен, — последовала примеру моя сестра. Как раз когда я подумал, что она хорошая девочка, которая знает манеры, она продолжила:

— Некоторые люди предпочитают называть меня одной из Сестёр Огня, что уж с них взять.

К моему великому разочарованию, моя сестра была из тех болванов, которые делятся своим прозвищем с совершенно незнакомым человеком. Тот факт, что она сформулировала это так, словно это была сплетня, сделал ситуацию ещё более неловкой. Начнём с того, что так себя называть, по большей части, только мои сёстры.

— Хмм… Дьявольский парниша... и младшая сестра-пчела. Забавно.

— ……

А? Она только что сказала — пчела?

— Хя-ха-ха. Но, похоже, всё уже разрешилось, так что я не буду подливать масла в огонь. Ну и что? Мне неприятно продолжать болтать об этом, но ты знаешь, где находится вечерняя школа Эйко, или нет?

— О, э-э...

Эй...ко… Вечерняя Школа Эйко…

К сожалению, я никогда не слышал о такой... Рядом с вокзалом было несколько детских садов, может быть, это была одна из них. Должен ли я просто указать ей в этом направлении?

Она действительно была похожа ну путешественницу.

При ближайшем рассмотрении её волосы, казалось, были осветлены, так что, по крайней мере, она не казалась местной.

Никто в нашем городе не красил волосы. Я сомневаюсь, что вы смогли бы даже купить здесь краску для волос.

Когда Карен в шутку покрасила свои волосы в розовый цвет, очевидно, она сделала это не специальной краской. Она сделала это цветной тушью, так что, должно быть, сразу после этого на её голове возникло пятнистое месиво.

Как для ученицы средней школы, это определённо было большой ошибкой, и я думаю, что она до сих пор морщится от этих воспоминаний, если только она обо всё ещё не забыла.

Красит волосы по одной прихоти, отрезает — по другой. Моя сестра любит разрушать свой эквивалент жизни.

— Сейчас посмотрю, секундочку, — пробормотал я.

У меня не было причин доставлять слишком много хлопот только потому, что у меня спросили дорогу, в конце концов, она была взрослой женщиной. Разве на самом деле не было бы грубо, если бы такой ребёнок, как я, вёл себя так, будто она беспомощна? Я имею в виду, она могла бы просто воспользоваться GPS на своём мобильном телефоне.

Но, возможно, как и один человек, который раньше жил в нашем городе, Кагенуи была плоха во всём, что связано с современными технологиями. Возможно, она принадлежала к поколению дисковых телефонов (← опредёленно грубая мысль).

Я снова взглянул на Карен, но она молчала, счастливая, что позволила мне разобраться с ситуацией самостоятельно. Хотя она была тем ещё филантропом и не завидовала проявлению доброты по отношению к незнакомцу, это была не та проблема, которую можно было решить с помощью насилия, что делало её бесполезной.

Блин, каким защитником справедливости это её сделало...

— Одну секунду, — сказал я. — Одна из моих подруг — чудо-девушка, которая знает, где находятся все школы в стране.

В конце концов, я был так же бесполезен, как и Карен.

Когда попадёшь в беду, положись на Ханекаву.

Ханекава Цубаса, моя одноклассница и староста нашего класса. Образцовая ученица среди образцовых учеников, которая может похвастаться лучшими результатами на национальных пробных экзаменах — нет, которая даже не хвасталась этим, потому что для неё это было само собой разумеющимся..

Она помогала мне во всех отношениях с тех пор, как я встретил её во время весенних каникул. На самом деле, и в эти летние каникулы она тоже все время помогала мне, в будущем, в качестве моего репетитора на вступительных экзаменах в универ — от рассвета до заката, с доброго утра до спокойной ночи, и даже во сне.

Но всё же, я попросил её дать мне выходные на Обон.

Тем не менее, как и Камбару, хотя и по совершенно другим причинам, у Ханекавы не было родного города, в который она могла бы вернуться, и, вероятно, в данный момент она была в библиотеке, сосредоточившись на своих собственных исследованиях.

Настало время для телефонного звонка!

Телефонный звонок Ханекаве-сан!

О, счастливый день!

Вы можете посчитать меня слишком навязчивым из-за того, что я звоню своей спасительнице, Ханекаве Цубасе, по такому пустяковому вопросу, но тривиальные вопросы — это то, что я больше всего люблю обсуждать с Ханекавой!

По крайней мере…

По крайней мере, это лучше, чем втягивать её во что-то серьёзное, как случилось в прошлый раз.

Тем не менее, мне нужно было сделать этот звонок кратким и пресечь болтовню. Эта часть истории не подразумевает комедийной составляющей. Мне просто нужно было спросить, где находится вечерняя школа Эйко, и, честно говоря, услышать её голос.

— Да, это Ханекава. Арараги? Ты учишься, как и положено? Не расслабляешься? А, хорошо. Я? Конечно. Я просто решила немного поучиться за обедом.

Учиться за обедом... Это звучало как отрывок из телешоу.

Несмотря на лучшие результаты во всей стране, Ханекава не собиралась поступать в университет, так что, вероятно, это были частные занятия.

«Частные занятия» — отличная фраза, если так подумать.

Хмм. Был полдень, самое жаркое время дня. Была ли Ханекава-сан одета для своих частных занятий только в одну тонкую футболку без лифчика? А может, она только что вышла из душа, и её волосы были мокрыми и скользкими...

— Арараги-кун, у тебя же сейчас на уме нет никаких грязных мыслей, правда? — съязвила она в ответ. Клянусь, она владела экстрасенсорными способностями! Я даже не мог спокойно пофантазировать. — Кроме того, похоже, что ты на улице. Ты уверен, что учишься?

Такая проницательная.

Ну, хотя я и не расслаблялся. Я позаботился о том, чтобы закончить свои утренние занятия перед отъездом, и я собирался вернуться домой и заняться учёбой, как только доставлю Карен к Камбару.

— Кроме того, Арараги-кун, похоже, что ты говоришь с положения примерно на метр выше, чем обычно. Пожалуйста, скажи мне, что ты не заставляешь Карен нести тебя на своих плечах?

Слишком проницательная!

Это уже похоже на хоррор!

Я хочу сказать, погодите-ка, неужели несколько футов действительно изменили то, как звучал мой голос? Это не было похоже на то, что я разговаривал с ней лицом к лицу, так что мой голос не доносился сверху или что-то в этом роде… Конечно, голос-это звук, а поскольку звук-это вибрации воздуха, я думаю, что изменение давления воздуха изменит мой голос… Но разве рост другого человека привёл к таким радикальным изменениям?

Вот чёрт. Теперь у меня впечатление, что я супер-коротышка…

— На самом деле, Арараги-кун, у меня есть мучительное подозрение, что ты развлекаешься с Карен и суёшь свою промежность ей в затылок...

Какой ужасный способ для того, чтобы описать эту ситуацию. Она выставила меня настоящим извращенцем..

Нет, я не издевался над Карен и не развлекался с ней… Но теперь, когда Ханекава высказалась так буднично, мне пришлось задуматься, какого черта я делаю на плечах своей младшей сестры.

Так, стоп, нельзя быть таким прозаичным. Сейчас не время разбираться в самом себе. Нужно принять действительность и на время перестать думать о себе!

— Вечерняя школа Эйко? Да, я знаю где это, — сказала Ханекава.

Она и в самом деле знала. Она и в самом деле…

Хоть я её и разрекламировал перед этой леди, но Ханекава и правда была кем-то вроде гения-самоучки. Впрочем, на самом деле я не ожидал, что она знает местоположение всех вечерних школ в стране, но теперь я почти поверил в это.

Как всегда, я сказал Ханекаве, что она знает всё на свете. Как всегда, она ответила: «Я не знаю всего. Я знаю только то, что знаю».

Как чудесно.

Каждый раз, когда я слышу, как она это говорит, я понимаю, что прожил ещё один день.

……

Ну, я настолько часто заставлял её повторять эту фразу, что в последнее время у меня появилось стойкое ощущение, что она просто подшучивает надо мной этим своим ответом. В половине случаев она выглядела немного расстроенной.

Но как мне нравится её лицо, которое она делает!

— Арараги, ты больше ни о чём неприличном не думал, правда?

Вау. Это было за гранью проницательности. В яблочко.

Не в бровь, а в глаз.

— Знаешь, — сокрушилась она, — Я начинаю сомневаться в осуществимости моей идеи заставить тебя начать всё с чистого листа.

Не сдавайся, Ханекава! Не бросай меня!

— Очень жаль, — сказала она, — с тех пор как Сендзёгахара исправилась ─ хм. Ну что ж, хорошо. Похоже, ты торопишься, так что я отложу лекцию на следующий раз.

Теперь я буду с нетерпением ждать следующего раза.

Часть меня подумала: «Черт, после всего этого Ханекава меня точно отругает!» Но другая часть меня не могла не радоваться такой перспективе, так что, наверное, я все-таки был братом Карен.

Брат и сестра Арараги. Мы были очень круты.

— Кроме того, Арараги, ты должен знать, где находится вечерняя школа Эйко, потому что, видишь ли, это то самое заброшенное здание, где всё это время жили Ошино-сан и Шинобу. Это название вечерней школы, которая раньше была в том здании.

Ханекава не придала этому особого значения, но когда я услышал её ответ, я был одновременно удивлён и убеждён.

Я был удивлён, узнав, что у места, которое я так хорошо знал, у вечерней школы в тех памятных развалинах, где я провёл большую часть весенних каникул, (очевидно) было название.

Меня убедили ... ради неизвестной мне леди. Такая новомодная функция, как GPS, была хуже, чем беспомощность, когда вы имели дело со школой, закрывшейся много лет назад.

Вечерняя школа Эйко, да? У этого места было такое умно звучащее название? Учитывая, что когда-то она занимала целое здание, я решил, что она была довольно большой, даже если и не была частью большой сети.

Ну, умно это звучит или нет, но с тех пор она была превращена в убежище неряшливого чудака в гавайской рубашке и приняла участие в похищении невинного старшеклассника, так что, я думаю, тяжело пришлось ей в этом мире. Так проходит мирская слава… ну и всё такое.

Хм…

Но я мог бы подумать об этом позже. Я не хотел ни заставлять леди ждать, ни мешать занятиям Ханекавы.

Но я не возражал против того, чтобы Карен стояла неподвижно со мной на плечах ─ ни капельки, я могу это заявить с гордостью!

Когда я поблагодарил Ханекаву, она ответила: «Не стоить благодарностей, для меня это сущий пустяк. Ладно, Арараги. Передай от меня привет Камбару. Пока-пока».

Я повесил трубку.

Секунду... Я ни словом не обмолвился о том, что мы направляемся к Камбару…

Должно быть, в нашем разговоре была какая-то зацепка (для Ханекавы это, вероятно, было самоочевидно и вряд ли стоило упоминания), но всё же, это было не просто из ряда вон, это прямо на несколько порядков из ряда вон.

Всё, что я хотел сделать, это очень быстро спросить дорогу, но в итоге я полностью лишился своей частной жизни.

Какая ужасная ситуация.

Теперь Ханекава думала обо мне как о парне, который фантазирует о старосте класса и наслаждался тем, что пихает свою промежность в затылок своей младшей сестре, направляясь в дом одноклассницы…

Если бы я когда-нибудь столкнулся с таким извращенцем, я бы сначала его ударил, а потом уже стал бы задавать вопросы.

— Есть какие-нибудь успехи, дьявольский парниша?

Я начал чувствовать себя немного кобальтовым и немного синим (другими словами, я чувствовал себя кобальтово-синим), но голос дамы вернул меня на Землю.

— Ах, да… Давайте посмотрим...

Возможно, я не знал его названия, но объяснить, как добраться до этого разрушенного здания, было для меня даже проще, чем указать дорогу к станции. Очевидно, что мои визиты туда стали реже после отъезда Ошино, но я ходил туда бесчисленное количество раз.

И всё же оставалось три или около того проблемы.

Первое: это здание находилось в стороне от проторённых дорог, поэтому объяснение пути шаг за шагом не означало, что она все сделает правильно ─ это было легко объяснить, но трудно понять.

Барьер или что-то ещë, что установил Ошино, давно исчез, но это никак не улучшило географических условий.

Однако это беспокойство оказалось необоснованным. Несмотря на еë неординарное акробатическое появление на почтовом ящике, г-жа Кагенуи, казалось, в своём уме. Мне нужно было объяснить ей путь всего один раз, чтобы она всё запомнила.

— А-ха. Хм, понятно, в ту сторону.

Не было похоже, чтобы она притворялась, что поняла, чисто из гордости, всё-таки я был намного моложе. Из её ответа у меня сложилось впечатление, что у неё уже было общее представление о маршруте к месту назначения до того, как она обратилась ко мне за помощью.

Что касается второй проблемы:

— Но это довольно далеко... С вами всё будет в порядке?

— Не беспокойся обо мне. Я довольно быстро добралась от своего дома до этого места пешком. Всё, что находится на расстоянии до ста километров, в моём представлении-просто глупость.

Из дома… Киото? По крайней мере, где-то в этом регионе.

Удивительная. Это было даже более удивительно, чем что-либо весом до 180 килограмм, не считая веса Карен.

О, э-э, это ведь была просто шутка?

Но если она сказала, что с ней всё в порядке, значит, так оно и было. Я решил отложить это в сторону и перейти к третьей проблеме.

— Однако эта вечерняя школа заброшена. Мисс Кагенуи, зачем вы хотите туда попасть?

Последняя проблема ─ которую, возможно, мне не следовало решать.

У меня просто спросили дорогу, и у меня не было причин совать нос не в своё дело. Что бы она там ни хотела делать, это было её личное дело. Мне не нужно было знать.

Может быть, у неё были причины посетить закрывшуюся вечернюю школу. Эти причины, безусловно, не имели ко мне никакого отношения.

И всё же я хотел узнать чуть больше.

Это заброшенное здание не просто хранило для нас воспоминания, оно действительно кое-что значило для нас, и, услышав, что какая-то незнакомка направляется туда, я почувствовал себя немного напряжённым.

Не так уж сильно, чтобы об этом стоило упоминать. Но не упомянуть об этом я тоже не мог.

— Э? Зачем мне туда нужно? Для начала я могла бы основать там базу, — уклончиво ответила Кагенуи, как и следовало ожидать.

Я едва ли мог её винить. Она не была обязана сообщать мне о своих целях.

Все, что я сделал, это дал ей указания. Это дало мне возможность поговорить с Ханекавой не во время учёбы, так что в любом случае, насколько я мог судить, мне вернули долг натурой.

Мы были квиты.

— Большое тебе спасибо, дьявольский парниша. О, кстати. Если ты случайно встретишь беспризорницу вот такого роста с тем же вопросом, проявишь к ней то же великодушие, что и ко мне?

С этими словами ─ Кагенуи спрыгнула с почтового ящика.

И приземлилась на ближайшую стену из бетонных блоков, то есть на более возвышенную точку зрения, чем моя собственная, прежде чем уйти с важным видом, как гимнаст, пересекающий балансир, как будто это было самой естественной вещью в мире.

Пока она не скрылась из виду, Кагенуи ни разу не коснулась земли, перепрыгивая с бетонной стены на ограждение, и так далее, и так далее, пока она шла.

Ах… конечно.

Она играла в эту игру. Земля была океаном, кишащим акулами, и её съедят, если она спустится слишком низко… Ну, я тоже играл в неё, когда был ребёнком.

Вот почему она стояла на почтовом ящике…

— Хм? Эй, Карен, ты была ужасно тихой. — Я стукнул сестру по голове, как будто проверял, в рабочем ли она состоянии. — В любом случае, что это за идея — оставить меня одного разбираться с чудачкой? И вообще это ты виновата, что Ханекава меня отругала.

— Ах, извини, — извинилась Карен, не замети, как я тонко переложил на неё свою вину. — Просто я не знаю ... Она казалась по-настоящему сильной. Я была начеку.

— Сильной?

А? Поскольку это была Карен, разве она не имела в виду сильную в смысле боевого мастерства?

— О, да? Мне так не показалось, — не согласился я. — Если оставить в стороне её речь и поведение, она казалась симпатичной леди, которую можно встретить где угодно.

— Пока она разговаривала с тобой, ось её тела не согнулась ни на сантиметр. У неё чувство равновесия, как у фигуристки.

— Хм… — Правда, даже если это была детская игра, при взрослом росте и весе ходить вдоль стены из блоков было настоящим подвигом. — Однако ты постоянно так делаешь. И вверх ногами на руках в том числе.

— Э-э-э, конечно… Но она была прекрасно сложена. Её кулаки были идеальной формы для того, чтобы выбивать дерьмо из людей.

— Ч-что, прости?

— Да. Она находится на таком уровне, что если она ударит машину по бамперу, у то сработает подушка безопасности.

— Хм.

Уровень дорожно-транспортных происшествий.

Мне было трудно в это поверить… Удивительно, если это правда.

Карен никоим образом не разбиралась в людях, но у неё был острый глаз на физическое мастерство.

Лающие собаки редко кусаются, и, возможно, верно и обратное.

— Ну, если подумать, — признался я, — Она действительно казалась довольно расслабленной и уверенной в себе — такой бесстрашной или неукротимой. У неё была такая аура, какая бывает только у людей, уверенных в своих боевых способностях.

На самом деле, её аура напоминала ауру Драматурга. Это ошеломляет, и с этим было труднее всего справиться таким робким людям, как Сэнгоку.

Что же касается гражданских лиц, то у Камбару, к которой мы направлялись, была похожая аура. Или Карен, я полагаю, если уж на то пошло.

Они были одной породы.

— Она на уровне моего учителя, — прокомментировала моя сестра. — Я бы не смогла победить её, мягко говоря.

— Боже мой, — поддразнивая ответил я, но Карен, которая принадлежала к той же породе, говорила таким тоном, что меня совершенно удивило. — Почему ты такая тихая?

— Я знаю границы собственных сил. Во всяком случае, пока моим противником является не само зло.

— Понятно.

Другими словами, если её противником было зло, она больше не могла говорить и бросалась в атаку, даже если она имеет дело с настоящим монстром или когда она не в лучшем состоянии.

Какая опасная младшая сестрёнка. Она и Цукихи должны быть не Сёстрами Огня, а Сёстрами Опасности.

— Не то чтобы мы были уверены, — продолжила Карен, слегка повернув голову и с некоторым отвращением посмотрев в сторону Кагенуи, — что она не является злом.