Онлайн чтение книги Детектив уже мертв The Detective Is Already Dead
Интерьер и экстерьер агентства

«И зачем здесь эта база?» - спросил я Шарл, наблюдая за парком на установленном в комнате мониторе. На экране были Сиеста и Нагиса, которые только что вышли погулять. Эта была просьба детектива. Не буду уточнять, каково из двух.

«Ты прав, такое место сложно себе представить», - ответила Шарл на мой вопрос, убираясь на своем рабочем месте.

«Даже враг не догадается, что у меня есть секретная база в подвале парка развлечений, верно?»

«Во-первых, с кем ты, чёрт возьми, собираешься сражаться?»

«Ну… сейчас вероятность использования этого места по назначению, сильно уменьшилась.»

Судя по тому, как ты это сказала, похоже, агенты раньше часто использовали такие места. И на этот раз, судя по всему, оно сгодилось для обслуживания оружия, которым Сиеста не пользовалась долгое время.

«Разве этим не должен заниматься Стивен?»

Мушкет, который использует Сиеста, был создан бывшим «Изобретателем» - Стивеном Блуфилдом. Я думал, что поддержание оружия тоже входит в его обязанности.

«Ну, сейчас он пропал. Изначально он был врачом, так что сейчас, должно быть, сосредоточен на своей работе где-нибудь.»

Понятно. Значит, Бруно с ним не связался. Учитывая «Неизвестный кризис», не удивительно, что пришлось бы просить помощи бывшего «Изобретателя».

«Мэм, она ведь снова стала «Знаменитым детективом», не так ли?»

Внезапно Шарл перестала шевелить руками и пробормотала это. Сиеста просила её провести техническое обслуживание оружия, так что, должно быть, она рассказала ей, что происходит. Нет, даже если Сиеста ей не сказала, она ведь агент, она наверняка узнала откуда-то из-за сложившейся обстановки.

«Она делает это только временно»

По крайней мере, это-то обещание, которое она дала Ноэль изначально.

«Шарл, ты собираешься участвовать в Церемонии Священного Возвращения?»

Имя этого агента тоже было в гостевом списке. Я думал, Шарл примет решение без моего вмешательства, но теперь, когда мы встретились, об этом, наверное, можно поговорить.

«Некоторое время назад кое-что случилось»

Шарл не ответила на мой вопрос, вместо этого она начала свой рассказ.

«Как агенту, мне поручили сопровождать девочку в зоне боевых действий. Её родители были офицерами, высокопоставленными военными. Таким образом, они были явной целью противника, поэтому им ничего не оставалось, кроме как доверить мне защиту своей дочери»

Обычно Шарл не рассказывает о своей работе. Возможно, это связано с обязательствами конфиденциальности, но также, похоже, что она сама наложила на себя такие ограничения.

«Мы провели три недели, живя в зоне боевых действий, уклоняясь от огня»

То, что Шарл рассказывает мне эту историю сейчас, должно быть что-то значит. Я внимательно слушал её рассказ.

Мы ютились в простом бомбоубежище, снаружи гремели взрывы. Естественно, еды стало не хватать, поэтому мы делились водой и сухарями, цеплялись за выживание и отчаянно говорили о своих мечтах.

«Это была обычная история из жизни Шарл, верно?»

Речь идет совсем не о жалости. Сострадание ничем не отличалось от безответственного отказа от того образа жизни, который она выбрала. Этого я сделать не мог.

«Как ты думаешь, что было самым трудным в этом?» - Я представил себе пейзаж, каким он рисовался из ее рассказа.

Непрекращающаяся стрельба, голод, проблемы с гигиеной и постоянный риск для жизни… Нет, возможно, самым ценным для Шарл была жизнь девочки, которую она защищала.

«Всего через день после начала такой жизни мне сообщили, что родители девочки погибли. Но я не сказала ей об этом и молчала в течение трех недель»

Может быть, это могут понять только те, кто побывал на настоящем поле боя. Шарл солгала ей. Она не хотела разрушать ту ниточку надежды, которая защищала жизнь этой девочки.

«Когда конфликт наконец закончился, мы отвезли девочку в посольство, где ей впервые рассказали правду – она кричала и кричала, что я лгунья»

Изумрудные глаза Шарл, впервые дрогнули.

Ты поступила правильно, хотя я знаю, что такое утешение бесполезно. Сочувствию здесь не место.

Поэтому мне оставалось только слушать её историю. Историю, рассказанную Шарлотой Арисакой Андерсон.

«Извини, что заставила тебя выслушать всё это.»

Как и ожидалось, ночью похолодало и Шарл надела куртку.

«Просто, иногда меня пугает тот факт, что подобный опыт – это часть моей повседневной жизни.» - «Я слаба,» - сказала Шарл.

«Люди слабы.»

Шарл улыбнулась моему ответу.

То, что она решила рассказать мне эту историю, говорило о том, что она тоже запуталась в себе.

Интересно, хватит ли мне смелости жить той же жизнью, что и раньше. Интересно, если я приму участие в «Церемонии Священного Возвращения,» не окажусь ли я вновь втянута в катастрофу?

«Но ты ведь пойдёшь, верно?»

«Да, именно так говорят эти двое детективов»

«Если ты скажешь, что не хочешь идти, я уверен, они поймут.»

«Я не говорила, что не хочу идти»

Шарл смотрела на меня с улыбкой, словно собираясь что-то сказать.

«Ты за них беспокоишься, не так ли?»

Я не ответил ей, а вместо этого посмотрел на Сиесту и Нагису через монитор. Две девушки радостно смеялись у ночной карусели, возле которой не было ни одного посетителя.

«Я понимаю. Я знаю, о чём ты думаешь» Невольно я обернулся на ее слова.

«Знаешь, я думаю, я очень хорошо знаю тех, кого ненавижу,» - сказала Шарл, одарив меня самой лучезарной из своих улыбок.

Боже мой, подумал я, есть ли улыбка более раздражающая?

«Но разве есть смысл лгать тому, кого ненавидишь?» - продолжила Шарл.

«Значит, ты должен сказать мне, что ты чувствуешь на самом деле. В любом случае, это не имеет значения, раз уж мы ненавидим друг друга.»

«Да, я волнуюсь» - пробормотал я, глядя в монитор.

«Честно говоря, я не могу спать по ночам, потому что боюсь, что те двое, которые сейчас так радостно смеются, снова окажутся в опасности.»

«Эх как быстро же ты сдаешься что, прям до тошноты» - хмыкнула она.

«Не предавай меня так быстро»

Я прочистил горло и начал снова.

«Все верно, я волнуюсь. Потому что если они не примут участия в 'Церемонии Священного Возвращения', то их задача как 'тюнеров' не будет выполнена. А значит, всему этому никогда не будет конца.»

Значит, у нас нет возможности выбирать. Поэтому у нас не было другого выхода, кроме как идти дальше. Мы должны верить, что путь, по которому мы идем, приведет нас к тому концу, которого мы желаем.

«Хорошо, тогда я больше ничего не скажу,» - сказала Шарл и попыталась выйти из своего укрытия, добавив: «Пойдем-ка тоже погуляем.»

«-- К твоему сведению, я сказал тебе, что я на самом деле думаю по этому поводу, не потому что ты мне не нравишься,» - остановил я Шарл и сказал ей это.

Я действительно не показывал ей своих чувств не потому, что она мне не нравилась или мне было все равно.

«Я сказал тебе правду потому, что мы друзья.»

На мои слова глаза Шарл расширились от удивления, затем она просто сказала «Да» и развернулась на каблуках.

Но в тот момент, когда она поворачивалась… Не знаю, было ли это моим воображением, но на ее лице появилась радостная улыбка.