Сяо Пинъян обняла принцессу Юннин, закрыв ей обзор, а затем равнодушно вытащила меч из долговязого солдата. Кровь брызнула во все стороны, но не задела принцессу Юннин.
Принцесса Юннин шокировано раскрыла глаза, в уголках которых собрались слёзы. Она дрожала всем телом, но не от страха. Она крепко вцепилась в Сяо Пинъян так, словно та могла исчезнуть в любой момент.
— Пинъян? Пин...Пинъян?
— Извини меня, я опоздала. Извини. Извини, — стерев кровь с рук, она принялась успокаивающе поглаживать принцессу Юннин по голове.
Она не боялась завоевания и разрушения своего королевства. Она не испытывала страха в одиночестве, дожидаясь неизбежного. Она даже не потеряла разума, когда этот солдат оскорблял и унижал её. Но почему же сейчас, когда её пожелали, все эти обиды вдруг сдавили её сердце, а из глаз хлынули потоки слёз?
Принцесса Юннин не знала, но зарылась в объятья Сяо Пинъян и разрыдалась, словно желая отпустить всё, что сдерживала всё это время. Когда она утёрла слёзы, то вновь стала той невинной танцующей девушкой с струящимися рукавами, что упала в воду.
Немного успокоившись, принцесса Юннин утёрла свои покрасневшие глаза и, всё ещё всхлипывая и икая от столь сильного плача, спросила:
— Пин... Пинъян, как ты здесь оказалась?
— Когда Нанъян и Бэй вступили в войну, потребовалось некоторое время, чтобы новости дошли до нашего государства Шу, но из-за дружбы с обеими странами мы вынуждены были сохранить нейтралитет. Так как я не могла послать войска, то просто приехала сама.
— Ты... Ты приехала сюда одна?
— Нет. Пусть я и не могла взять с собой армию, но я взяла с собой небольшой отряд в качестве сопровождающих. Правда, опасаясь, что если я войду с ним в императорский город, то начнётся неразбериха, я оставила отряд снаружи и вошла в город в одиночку, чтобы найти тебя. Кстати, мы остановились в загородной почтовой станции и встретились там с двумя людьми... — с этими словами она взяла принцессу Юннин за руку и потянула за собой, желая поскорее покинуть с ней это место, но внезапно замерла.
Там, в дверях опочивальни, стоял Янь Хэцин. Его взгляд блуждал с девушек на трупы и обратно и в конце концов остановился на Сяо Пинъян.
Сяо Пинъян обнажила меч, готовая защищать себя и принцессу Юннин до последнего вздоха, и прикусила нижнюю губу, думая, что сказать.
Янь Хэцин перевёл взгляд на труп, из-за пазухи которого высыпались драгоценности и золото, затем на принцессу Юннин в разорванном платье. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что здесь произошло.
Постаравшись скрыть напряжение, Сяо Пинъян холодно сказала:
— Ваши солдаты...
— Солдаты моей страны следуют законам военного времени, — оборвал её Янь Хэцин и развернувшись, чтобы уйти, продолжил: — Если вы желаете незаметно покинуть дворец, то на западной стороне нет солдат.
Сяо Пинъян не ожидала, что их отпустят так легко. Всё ещё не оправившись от шока, она вложила меч в ножны и сказала:
— Благодарю Вас.
— Подождите секунду! — принцесса Юннин вдруг выступила из-за спины Сяо Пинъян, окликая Янь Хэцина.
Янь Хэцин остановился и обернулся на неё.
— Брат-император, он... как он? — боясь услышать ответ, принцесса Юннин вдохнула поглубже и задержала дыхание, но если бы она не спросила, тревога никогда не покинула бы её сердце.
Его взгляд заледенел и замер на несколько секунд, а затем Янь Хэцин всё так же молча повернулся и ушёл.
Он не знал, что ответить, поскольку для него Сяо Юань и бэйский император никогда не были одним человеком, и «брат-император» из уст принцессы Юннин был не только его Сяо Юанем.
Принцесса Юннин встревоженно переглянулась с Сяо Пинъян, и та сжала её руку, мягким голосом сказав:
— Не тревожься. Давай сначала уйдём отсюда.
》═══════~◈~═══════《
Изначально Сяо Юань думал, что его закинут в промёрзшую тюремную камеру, но проснувшись, обнаружил себя лежащим на кровати в своей спальне, что привело его в полное замешательство.
Оправившись от шока, Сяо Юань понял, что чувствует слабость во всём теле и само оно при этом словно горит, а горло давно пересохло, отчего болело и драло. Он протянул руку и потрогал свой лоб, только чтобы ощутить обжигающий жар и понять, что у него температура.
Этот год был для него полон неудач, а в последние дни и вовсе несчастья сыпались на него одно за другим.
Если ему выпадет возможность встретиться с оригинальным молодым северным императором – Сяо Юань клянётся, что схватит его за грудки и, хорошенько встряхнув, прокричит:
— Тебе нужно тренироваться, братец! Ты в курсе, что слабые мужчины ни на что не годны?! Что у них нет перспектив?! Нет будущего?! Слышишь?! Нет! Будущего!
Впрочем, проведя на морозе столько времени, у него просто поднялась температура, но он хотя бы не окоченел и не заболел.
Сяо Юань сел, опираясь на кровать, и его рука отозвалась болью. Он поднял её и осмотрел. Увидел, что раны от кинжала плотно перебинтованы чистой белой тканью.
«Янь Хэцин, он... больше не таит в себе ненависти? — брови Сяо Юаня слегка изогнулись от удивления. — Забей и не пытайся угадать ход мыслей главного героя».
Сяо Юань, чувствуя, словно его голова налилась чугуном, по которому бил молотом трудолюбивый кузнец, встал с постели и, опёршись на столик, наполнил себе до краёв маленькую фарфоровую чашку, когда дверь в спальню внезапно со всей дури ударили ногой, а на пороге возник мужчина со спиной тигра и поясницей медведя*.
Он притворно улыбнулся Сяо Юаню, после чего закрыл дверь и неторопливо подошёл к Сяо Юаню.
— Что ты здесь делаешь? — оказавшись вблизи, наконец спросил он.
— Пью воду, — терпеливо ответил Сяо Юань, притворяясь слепым к намерениям собеседника.
— О, пьёшь, значит, — протянул верзила, а затем внезапно ударил Сяо Юаня в живот чуть ниже пупка.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления