Онлайн чтение книги Ненавистная наложница императора The Hated Male Concubine
1 - 1

Хаун еле смог приподнять свои отяжелевшие веки, чувствуя при этом еще и жутчайшую головную боль. Все его тело болело и было таким тяжелым, как если бы его основательно побили, а не как будто он прыгал в воду, что было довольно странным. Хаун, который в свое время проходил через адские тренировки, еще никогда прежде не просыпался в таком ужасном состоянии.

«Разве до того, как я уснул, у меня наблюдался жар?» Хаун внезапно широко распахнул глаза, попытавшись углубиться в свои воспоминания. Он вспомнил, что произошло прежде, чем он потерял сознание.

– Ваше высочество! Вы уже очнулись?

Шокированный, Хаун резко поднялся, отчего у него зазвенело в ушах и все закружилась перед глазами. Даже это ощущение было для него чем-то новым, что Хаун прежде не испытывал. Он крепко зажмурился и помассировал голову и, когда открыл глаза вновь, картинка перед ним начала помалу проясняться.

Он увидел нескольких леди и молодых евнухов прямо перед своей постелью, где он только проснулся. Все они были людьми из дворца Чонган и все они были хорошо знакомы Хауну. Восстановив память, он торопливо спросил у них:

– Его высочество в порядке?

Хаун – он был одним из гвардейцев, охраняющих дворец Чонган – отчетливо вспомнил, что, когда он делал обход, увидел Его Высочество Наложника Ёна, свалившегося в садовый пруд.

Давным-давно, дворец Чонган был отстроенным дворцом для наложницы, которая была в фаворе у тогдашнего императора. Построенный пруд был так же велик, как была глубока любовь императора, став местом, известным своими размерами и глубиной.

Для кого-то, кто умеет плавать, было бы возможным выбраться оттуда в одиночку, но это не относилось к наложнику, который даже никогда не мог совладать со своим телом должным образом. Среди сопровождавших его придворных леди, казалось, не было никого, кто умел прилично плавать и смог бы вытащить его, поэтому они и могли только кричать «Ваше Высочество», так что Хаун почувствовал раздражение и прыгнул в воду, чтобы спасти наложника Ёна.

Вот так все случилось.

Хаун слабо припомнил, что поругался с наложником Ёном, который вел себя так, будто не хотел быть спасенным и силился вытолкнуть Хауна из воды.

«По крайней мере, я могу открыть глаза, так что, к счастью, я не умер,» – Хаун оглянулся на стоящих позади, которые почему-то взбледнули и затряслись от заданного вопроса.

«Только не говорите мне, что я не смог спасти Его Высочество и остался в живых в одиночку,» – думая об этом, Хаун открыл рот и задал вопрос еще раз.

– Его Высочество… Его Высочество уже очнул-?

– Ваше Высочество! Что вы имеете в виду…!

Итак, Хаун даже не смог толком закончить свой вопрос. И все потому, что придворные дамы, преклонив колени прямо перед ним, все еще завывали «Ваше Высочество!».

«Уверен, что-то точно случилось. Должно быть что-то серьезно плохое с Его Высочеством», – крепко зажмурившись думал Хаун. Несмотря на характер Его Высочества, сердце Хауна екало, когда он думал о молодом наложнике, который пережил подобное сегодня.

Когда Хаун, едва способный контролировать свое ощущение головокружения, почти собрался расспросить о произошедшем детальнее, придворная дама внезапно подошла к нему и тронула за руку, вопрошая с заплаканным лицом:

– Ваше Высочество, у Вас болит голова? Вы не можете вспомнить?

– Поч-почему вы вот так…? – Хаун очень удивился поведению придворной – тронуть его за запястье. Он быстро отдернул руку, поднявшись с постели, и заговорил суровым голосом:

– Я знаю, что случившееся с Его Высочеством Наложником Ёном стало шоком для вас, но вы не можете поступать так со мной. Пожалуйста, успокой..тесь… –  Хаун почувствовал некую странность с самого начала, как услышал свой собственный голос. Даже хотя Хаун не обладал глубоким баритоном, его голос был голосом обычного мужчины, который был довольно-таки мощным, когда он говорил серьезно, как это было сейчас. Тогда, что это за голос, что он услышал только что? Мелодичный, который также без сомнения можно обозвать сладким голоском. Хаун очень хорошо знал его обладателя.

– Ваше Высочество, зачем Вы так? Эй, там! Быстро позовите доктора! Кажется, у Его Высочества шок!

Хаун рассеянно посмотрел на придворную леди, продолжавшую звать его «Ваше Высочество», ошалевшим взглядом. Будучи ближайшей придворной леди Наложника Ёна, той, кто разговаривал с Хауном ранее, оказалась Аджин.

«Это сон? Я все еще не могу проснуться ото сна?» – Хаун опустил взгляд и обследовал свой внешний вид. Он увидел юбку хорошего качества, скрывающую его до кончиков пальцев ног. Когда он поднял руки, широкие, длинные рукава мягко скользнули по коже. Не важно, как пристально он смотрел, это точно была не форма стражника. Руки, попавшие в поле зрения, без сомнения были руками того, кто никогда в жизни не держал в руках меча.

– Это…Что это такое…?

Голоса тех, кто создавал суматоху вокруг, постепенно слабели. Температура в холодной воде. Наложник Ён, продолжающий бороться и отказывающийся от помощи. Когда Хаун смог схватить Наложника Ёна и вытащить того на берег, Наложник начал снова отбиваться, затем нога Хауна соскользнула, и он ударился головой о камень. Разве это не то, что произошло?

Хаун медленно повернул голову. Чувствуя нехватку воздуха, как будто все еще находясь под водой, он своим помутневшим зрением, смог разглядеть зеркало на столе. Абстрагировавшись от голосов, все продолжавших звать его «Ваше Высочество», Хаун двинулся туда, где стоял стол. Затем, он, наконец, увидел свое лицо в отражении, которое оказалось ему знакомо.

Единственный наложник в этой империи. Мужчина, кто был красив настолько, что никто не мог с ним посоперничать. Мужчина, которого характеризовали как легкомысленного и жестокого человека. Мужчина, потерявший благосклонность императора с самого начала. Но даже так, он был наложником, который каждый день выпрашивал любовь императора, отбросив прочь свою гордость и все только для того, чтобы лишь следовать за ним всегда и везде.

Все придворные дамы боялись его и избегали ему прислуживать. Он – главная фигура слухов: что каждый день из его резиденции, дворца Чонган, придворные дамы выходят плачущими и с опухшими щеками.

Наложник Ён, Ён Хваун.

Хаун – гвардеец дворца Чонган – стоял здесь с внешностью Ён Хвауна, и Хаун, который потерял тогда сознание – там.

***

– Хаа…

– Ваше Высочество, почему вы так вздыхаете? Вы все еще чувствуете недомогание…?

Плечи мужчины, одетого в элегантное одеяние, вздрогнули от возгласа «Ваше Высочество».

«Правильно. Ваше Высочество. Я – тот, кого зовут «Вашим Высочеством»». – всю ночь он внушал себе эти мысли, но, как и ожидалось, для него оказалось сложно привыкнуть всего за один день.

Он еще больше сбивался с толку, видя, как придворные дамы склоняют головы, будучи напуганными. Напуганными теми фактом, что если господину нездоровится или если он в плохом настроении, то он обойдется с ними жестоко, так, как это всегда бывало. Мужчина – если точнее, Хаун, который стал Хвауном – удержал вздох, который чуть было не сорвался с его губ, и сказал:

– Это не так, так что вы можете не беспокоиться, – голос и тон, с которым это было сказано, были неизящными. В своей прошлой жизни он никогда не обладал настолько восхитительным голосом. – Просто… Это все потому, что мне душно…

В конце концов, Хаун – нет – Хваун, не смог устоять, чтобы не вздохнуть еще раз. Не важно, насколько усердно он старался, он не мог не вздыхать, думая о ситуации, в которой оказался.

Будто гром среди ясного неба. Не важно, как часто в этом мире необъяснимые словами вещи имели место быть, как могло что-то подобное действительно произойти с ним? Закрывая свои глаза прошлой ночью, он отчаянно надеялся, что, когда он проснется, все окажется просто сном. Но, вскинувшись от кошмаров на рассвете, он понял – ничего не изменилось. Хваун был в растерянности, не зная, как все это пережить.

– Ваше Высочество, Его Величество передал, что зайдет сегодня в полдень… Не могли бы вы приодеться? – нервно прибавила придворная леди Аджин, которая не так давно с робким выражением встала на его сторону. Аджин не могла не испытывать неловкость в данной ситуации. Будучи привезенной Хвауном еще служанкой* из дома, она следовала за ним долгое время – даже когда нынешним Хвауном был Хаун. Хваун в молчании опустил голову еще ниже и на мгновение задумался.

* см. примечание переводчика в конце главы

Аджин, стоявшая рядом с Хвауном, украдкой взглянула на своего господина, который ушел глубоко в свои мысли. Его лицо было бледным, так как недавно он пережил такое большое потрясение, а глаза красиво прикрыты ресницами. Даже Аджин, которая тряслась от страха из-за господина, не могла оторвать взгляд ни на миг, настолько выдающейся красотой тот обладал.

Вообще, господин Аджин был из тех людей, кто не будут носить ночные одежды, если это только не обворожительные одеяния. Однако, прошлой ночью, непонятно по какой причине, он сказал, что ненавидит все эти нарядные ночные одежды и попросил сменить их на более скромные, что ввело всех придворных леди в ступор.

Он выглядел всегда одинаково, когда наряжался красиво настолько, что ни одна женщина в императорском дворце не могла сравниться с ним, однако внешний вид Наложника Ёна без макияжа и в одной только розовой сорочке был очень скромным, что делало его похожим на несчастную фею, упавшую на берег озера. Он выглядел очень элегантно и прекрасно.

Тогда что насчет длинных волос, ниспадающих на его зардевшиеся, бледно-белые щеки? Господин Аджин был в высоком положении мужчины-наложника и обладал яркой, поражающей красотой, но был известен лишь из-за своего дурного характера, который заставлял меркнуть всю внешнюю красоту. Говоря об особых чертах Хвауна, его темные волосы и бледный румянец были тем, что подмечали люди. С таким лицом и таким отношением, Хваун, ушедший в свои мысли и более не жестокий, как обычно, очевидно не может не получить звание самого красивого мужчины в этом мире. Даже Аджин, чаще других третируемая своим господином, не могла перестать пялиться на него. Хотя Наложник Ён был и самым жестоким в этом мире, было кристально ясно, что он был и тем, с кем никто не может сравниться в красоте.

* Примечание переводчика:

Придворные дамы в данной истории (да и вообще в исторической Корее) – это не те придворные дамы, или фрейлины, которые были в европейских государствах. «Европейские» придворная дама – обычно знатная (или не очень знатная, но всегда имеющая титул) дворянка, компаньонка королевы, когда как придворная дама дворца династии Чосон, обычно, возвысившаяся служанка, которая ухаживает и выполняет приказы членов королевской семьи. В зарплату получает больше, чем обычная служанка, и в ее обязанности не входят обычные дела служанок. Обычные же служанки – куннё 궁녀– служащие, без услуг которых огромный Дворец не смог бы работать, ведают готовками, стирками и т.п.