Онлайн чтение книги
Волчица и Пергамент
Spice and Wolf New Theory: Parchment and Wolf
Волчица и пергамент. Том 3
Коул проводил её взглядом, потом повернулся к столу и заметил мускулистого матроса, который сидел за соседним столом и рассматривал его. Когда их глаза встретились, матрос многозначительно посмотрел в сторону лестницы.
- Постояльцы, а? Что-то я не видел тебя здесь.
- Нет... Мы собирались поужинать с остановившимся здесь знакомым, - ответил Коул. - Отметить успешную сделку.
Коул был одет как торговец. Матрос прищурился, сморщил нос и, потянувшись к Коулу, поднял кружку.
- Замечательно.
Коул поднёс кружку к кужке мужчины, показавшимся ему неплохим человеком.
- Но кто же это? Я тоже живу здесь и уже неплохо разобрался, кто из постояльцев чем занимается. Если хочешь кого-то сыскать, я скажу, что знаю, - сообщил моряк, развернувшись к столу Коула и поглаживая жёсткие волосы на руке.
- Торговец шерстью, которую прозывают Жизель Чёрная Овца.
Так же её назвал хозяин постоялого двора. Моряк удивлённо посмотрел на него.
- Жизель? Та, что в конце второго этажа?
Коул вспомнил переполненную товарами комнату и череп над дверью. Моряк одним духом опрожнил свою кружку.
- Хм... странно... Это точно про Жизель.
Затем он повернулся к своему столу.
- Эй, парни, за сегодня люди приходили или уходили, а?
- Что?
Они что-то принялись обсуждать за своим столом. Пока Коул пребывал в недоумении, задрожал потолок над ними. Вскоре он увидел виновника этого явления - сначала показались ноги на лестнице, затем туловище и, наконец, вся Миюри. Её лицо было перекошено, глаза покраснели.
- Я так и знал. Эта Жизель сказала, что куда-то отправляется, и собирала вещи.
- А?
Миюри встала позади Коула и обхватила себя за плечи.
- Иления ушла.
Её глаза, тускло-красного оттенка, непривычно слабо выделялись на бледном лице.
- Может, её сделка требует больше времени...
- Её дверь не заперта, и эти коробки исчезли, и вся эта красивая шерсть, - перебила она, с напором произнося каждое слово. Какое-то чувство плавало глубоко в её немигавших глазах, это чувство она отчаянно сдерживала, обнажив клыки от своих стараний.
- Что такое, ты одолжил этой Чёрной Овце какие-то деньги? - моряк по очереди смотрел то на Коула, то на Миюри.
Коулу сразу в голову пришёл один вопрос.
- Госпожа Иления сама собирала вещи?
Ему сказали, что она собирала вещи, собираясь куда-то, это царапало его, как песок, примешавшийся к хлебу. Получив разрешение на сбор налогов на пятьдесят золотых, она добыла ткань святого Нексы, хранившуюся в тайнике, устроенном в тайной комнате собора. Хотя она сказала, что ткань не имеет особой ценности, её хранили с несколькими волосами известного святого, известного даже детям, и кусочком легендарного ковчега, описанным в Священном Писании. Он не мог представить, сколько золота на самом деле стоила ткань. Может, её ограбили? И он подумал ещё об одном. Кто на земле мог узнать, что она достала сокровище?
- Нет, не она сама, но те люди сказали, что она попросила их собрать вещи.
Там, где собираются те, кто живёт дорогой, никто не обратит на это внимания. Для постоялых дворов вполне нормально, что новые люди приходят каждый день, а потом внезапно уходят.
Но чем ещё это может быть кроме ограбления?
- Пошли, ещё посмотрим, - Коул поднялся со стула.
- Ты не возражаешь, если мы возьмём это всё? - моряки показали на стол Коула, и он, качнув головой, передал им ещё пакет с едой.
- Возьмите это тоже.
Глаза бывших явно навеселе матросов загорелись при виде сумки. Уходя, Коул и Миюри услышали радостные возгласы позади. Нетерпение толкало Миюри вперёд, Коул еле поспевал за ней. Они поднялись на второй этаж и пошли по коридору. После оживления таверны здесь, казалось, было совсем тихо.
- Можешь узнать, кто приходил и уходил?
У неё был волчий нюх. Но она покачала головой.
- Потасовки не было? Запаха... крови?
Он бы не хотел ничего такого, но ему надо было убедиться. Миюри, уже взявшаяся за ручку двери, снова покачала головой.
- Ничего. Думаю, её обманули и увели.
Если нет признаков борьбы, такое вполне возможно. Она открыла дверь, комнату еле различимо освещал свет, проникавший сквозь щели в окне.
- Ты сказала, коробки исчезли, да?
- Угу. И вся хорошая шерсть тоже исчезла.
Его глаза привыкли к темноте и подтвердили, что всё, делавшее комнату тесной, исчезло.
- Ты можешь проследить за запахом госпожи Илении?
Миюри тут же глубоко вдохнула и выдохнула.
- Я... не думаю. В этом городе всё пахнет овцами. Как только я спущусь вниз, я потеряю им счёт.
Значит, они могут сделать немногое. Либо расспрашивать на улице, либо строить предположения. От того, что при ней была ткань святого, спрашивать было только сложнее.
- Брат, Иления... - протянула Миюри, казалось, она вот-вот разразится слезами от отчаяния.
Она сказала, что Иления была с ней добра, лишь желая заполучить её на свой корабль, но для Миюри подруга-воплощение значила очень много. Ему достаточно было вспомнить лицо Хаббота, увидевшего Коула в одежде священника. Хаббот был рад встретить кого-то, живущего тем же, что и он сам, пусть и незнакомого, пусть даже враждебного. К тому же, в отличие от Осени, Иления выглядела, как девушка, да и была намного моложе Хоро. Конечно, дружелюбие Миюри быстро растопило её настороженность.
Но отчаяние бесплодно и, что важнее, он не хотел видеть тоски на лице Миюри.
- Ладно, всё, давай успокойся.
Он обнял её, тут же крепко прижавшуюся к нему, похлопал по спине и приблизился к её лицу.
- Ну же, мы не можем идти вперёд, стоя здесь, - подбодрил он и разжал руки.
Девушка храбро постаралась улыбнуться.
- Миюри, можешь сказать, куда она дела эту странную ткань?
Вытерев глаза, Миюри нагнулась и пошла по комнате. Шерсть на её ушах и хвосте тускло поблёскивала, попадая в лучики света, пробивавшиеся в щели ставней.
- Здесь... кажется. Пахнет плесенью.
Она нашла деревянный ящик с замком в задней части комнаты. Он был окован железом и достаточно велик, чтобы вместить две Миюри.
- Открыт, и... пуст...
В таком большом ящике можно хранить целую кучу разных вещей. Миюри сунула в него голову и обнюхала.
- Пахнет деньгами и овечьей шкурой... О, брат, я думаю, эта ткань могла быть там.
Она перегнулась через край ящика и вытянула из щели между другими ящиками лист пергамента. Подошла к окну, поднесла лист к свету из щели и снова посмотрела.
- Это договор. Значит, она могла хранить ценные вещи в этой коробке.
И все они пропали. Совпадение?
Как сказал Хаббот, торговцу шерстью достаточно приобрести разрешение на сбор налогов, чтобы выделиться среди прочих. Пятьдесят золотых румионов за разрешение - немалые деньги. Нельзя отвергать вероятность, что её выбрали мишенью какое-то время назад и вот сейчас напали на неё. Если не было никакой борьбы, то предложение Миюри могло быть верным: её обманули и увели, а затем обыскали комнату.
А если не совпадение?
- Если причина обыска в комнате - эта ткань...
Список подозреваемых, естественно, сократится.
- Я не могу представить никого, кроме господина Хаббота.
- Тогда...
Хвост Миюри распушился с такой силой, что это почти было слышно, она рванулась к дверям.
- Но тогда почему с нами ничего не случилось? - посмотрел Коул на спутницу, её лицо застыло. - По словам господина Слая в городе действуют шпионы Церкви. Было бы естественно думать, что именно они забрали её. Но если так, нас тоже должны были преследовать.
- Они могли подумать, что мы просто случайные люди, которыми она воспользовалась.
- И всё же мы помогли ей. Должно это как-то проявиться... Ты не заметила, чтобы за нами кто-то следил?
Голова и плечи Миюри опустились, она неловко отвела взгляд.
- Нет...
- Что означает, что за нами не нужно было обязательно следить.
Миюри не была глупой девочкой.
- Хорошо. Если господин Хаббот действительно разослал требования... а ведь им связываться непросто.
- Непросто связываться?
- Собор расположен на вершине мыса. Любой там будет на виду, и если говорить про шпионов в городе, как он дал им знать, что сокровище забрали?
Миюри посмотрела в сторону.
- Возможно, в соборе был кто-то ещё, - сказала Миюри, но, судя по её ответу, она не слишком в это верила.
Что ещё важнее, её дом обыскали до захода солнца, то есть сам Хаббот должен был бы отправиться в город или шпионы должны были бы пойти в собор в течение дня. В этом надо было убедиться, хотя представить такое сложно.
- Тогда куда девалась Иления? Кто взял её вещи? - потеряла терпение Миюри.
Она наверняка была уверена, что они вдвоём сейчас напрасно тратят драгоценное время, но нет смысла терять голову, особенно обе головы. Миюри спасла Коула своим самообладанием на северных островах, теперь его очередь. Думая, что теперь делать, он обратил внимание на пергамент в его руке.
- Госпожа Иления сказала, что она из южного торгового дома. Раз так, у неё должен быть кто-то, на кого она может положиться в трудную минуту.
На северных островах эту роль играла церковь, построенная торговцами на их деньги. Никто не может знать, что произойдёт на чужбине, и не было уверенности в помощи местных властей. Если люди сами по себе слабы, они собираются в группы. Иления, будучи овцой, знала и чувствовала важность этого, как никто другой. Её торговый дом имеет куда больше возможностей, чем он сам и Миюри, которые могли лишь беспокоиться о ней.
- Но куда нам идти?
- Ищите и обрящете.
- Я спрошу у людей внизу.
Коул поспешно остановил Миюри, уже собиравшуюся выскочить.
- Даже если они не знают, к какому дому она относится?
Он перевёл внимание с застывшей на месте Миюри на пергамент в его руке. Было темно, надписи - практически неразличимы, поэтому он открыл окно и поднёс пергамент к свету. Слабый бледно-розовый отблеск уличных огней осветил страницу. Там речь шла о торговле шерстью, внизу страницы стояли подписи и печати нотариусов Десарева, затем данные торговцев и, наконец, подпись Илении. Её письмо было аккуратным, подходящим для того ощущения ума, что исходило от неё, но рядом с подписью было написано то, что заставило его проглотить возникший в горле ком. Даже он знал название этого дома.
- Брат, что такое? - заметила странность в его поведении Миюри, и подошла ближе.
Большой мир показался ему таким маленьким. Крупные торговые организации имели представителей повсюду, сплетая сеть по всему миру, так что не было необычным случайно наткнуться на их нити. И он чувствовал себя на грани узнавания какого-то значения этого. Мозаика в его голове начала складываться и складываться не в самое лучшее предчувствие.
Что это? Пристально разглядывая надписи на пергаменте, он вдруг услышал пронзительный свист снаружи.
- Свист? Кого-то схватили?
Свист мог принадлежать тем, кто удерживает мир в рамках. Портовый город - это место, где собирались горячие моряки, где нередко случались стычки или иные неприятности. Однако Коул не мог отделаться от странно неприятного ощущения, он хотел было высунуться из окна, чтобы осмотреться, и тут Миюри оттолкнула его.
- М-Миюри? - с удивлением посмотрел на неё он.
Её взор был устремлён не вниз, на улицу, а в небо.
- Сюда! - призывно махнула она рукой, и словно звезда упала с неба.
- А-а-а! - прокричал Коул, когда что-то с большой скоростью врезалось в него, отбросив назад, по счастью оставшаяся шерсть смягчила его падение. Он ошарашено моргал, видя большую птицу, появившуюся в середине комнаты.
Миюри бесстрашно подошла к ней и мягко погладила большой клюв.
- Это было далеко, да? Спасибо.
Большая птица надулась и сделала пару движений крыльями, словно вздыхала.
- Миюри, кто эта птица?
- Там письмо.
Она отвязала от ноги птицы письмо и передала Коулу. Надо полагать, птица была послана из Раусборна. Через несколько мгновений он отошёл от потрясения и быстро развернул письмо. Подписи не было, но по почерку он понял, что письмо от Хайленд. Он снова посмотрел на птицу - не из-за подозрения, что она понимает человеческую речь, просто для такого способа сообщения требовалась настоящая срочность.
- Что там?
"Я слышала от моего посланника о твоих действиях на северных островах. Я благодарю тебя. Теперь о
втором человеке, не жди от него веры. Этот человек будет использовать всё, чтобы получить власть".
Если Хайленд так открыто высказывалась, он был намного хуже, чем думал Коул.
"Я также знаю о слухах, распространённых среди некоторых числа торговцев. Но, прошу, думай о них как о пустых сплетнях. Важнее то, что сейчас не время второму человеку увлекаться такими фантазиями. Он пользуется преимуществом этого шторма и стремится к первенству. Кажется, его не беспокоит, что станет с нашей семьей. Пожалуйста, подумай о его попытках открыть хранилища по всему королевству как о способе получения средств".
Спокойные, но сильные удары Хайленд заставили взмокнуть руку, державшую письмо. Ни слова о мечтах или о чём-то подобном. Наследник Клевенд видел в борьбе с Церковью свою возможность занять трон. Хайленд сказала, что именно по этой причине он отбирает деньги у Церкви и позволяет беспорядкам среди людей продолжаться дальше.
"Если он собирает святые реликвии, то не для того, чтобы самому молиться, а..."
Заставлять молиться других. Вера была опорой души, на неё люди полагались в трудные времена. А значит, когда в жизни людям она нужнее всего? Когда их жизни в опасности. Когда их втягивают в войну.
"Поддерживают второго человека только те, кто добивается его благосклонности на тот случай, когда он станет первым. Там нет ничего, одна алчность. Я звала тебя, желая познакомить с первым человеком..."
Закончив читать, он услышал, как птица что-то клюёт у его ног.
- Значит, Илению обманули?
Миюри выглядела изумлённой. Такой вывод сам напрашивался из сказанного в письме Хайленд. Или можно было предположить, что Иления просто слишком много прочитала об этом. Но рука, державшая письмо, взмокла по совсем другой причине. Его сердце сильно и неприятно стучало в груди.
Заговор, чтобы в один момент украсть трон у первого в очереди. Для этого он собирал деньги в ослабленных церквях по всему королевству и поддерживал распри. Ну, а те, кто поддерживал принца, рассчитывали на награду, как только он станет королём, например, на предоставление привилегий, а то и на аристократический титул. И если так, ему нетрудно объяснить действия Илении. Потому что...
- Миюри.
- Что?..
В её голосе не прозвучало обычной для неё беспечности. Её волчьи уши и хвост нервно напряглись. Им под стать было и выражение её лица. Ему бы очень хотелось, чтобы он просто напутал в рассуждениях. Но на северных островах он узнал, как опасно видеть мир таким, каким хочешь его видеть. И что людям больно менять своё отношение к чему-то важному для них.
- Госпожу Илению, возможно, не обманывали.
- Брат?..
Она переспросила с такой растерянностью в голосе, что ему пришлось договаривать.
- Возможно, госпожа Иления обманула нас.
Её уши и хвост напряглись до предела.
- Братик ...
- Слушай, Миюри, - не сходя с места, он показал на договор, потерянный Иленией рядом с деревянным ящиком. - Здесь значится название торгового дома, в котором состоит госпожа Иления. Торговый дом Болан. Я знаю торговца, который основал этот дом, он, вернее, она приезжала на открытие "Волчицы и Пряности" и присылала поздравления, когда ты родилась.
В глазах Миюри застыло непонимание, возможно, её сбил с толку контраст между её стремлением что-то срочно предпринять и его спокойным видом.
- Сп-спасибо... но ты?.. - пробормотала она.
Но если Иления была из дома Болан, ответ прост. Они знали, что владельцу компании известна сущность Илении, они знали, как Иления относилась к владельцу. Ив Болан была истинно алчным, хотя и не плохим человеком. Однако следовало учесть её прошлое. Аристократка из разорившегося рода этой страны, её муж купил её вместе с аристократическим именем, но разорился на торговле шерстью и ушёл из жизни. Тогда она, отважная женщина, стала торговцем, переходившим по опасным мостам с невозмутимым лицом и основавшим собственный торговый дом на юге. Коул познакомился с ней ещё ребёнком, тогда она была похожа на волчицу, но проявила к нему своеобразную доброту. Когда торговец в городе сказал, что Иления влюбилась в своего работодателя, это не обязательно было неправильным. Раз Иления работала на Ив, у неё могла быть лишь одна цель.
- В общем, госпожа Иления, возможно, пытается восстановить госпоже Ив её положение аристократки Уинфилда.
Такое легче понять. Это куда правдоподобней создания новой страны на предположительно существующей земле на другом конце моря. Она расспрашивала перелётных птиц, скорее всего, не из-за этой цели, а из понятного любопытства торговца, ведущего дела с дальними странами. Очевидно, что Иления, воплощение овцы, может узнать от птицы то, чего не знали люди. А сам Коул поддался собственному воображению, когда увидел в ней отчаяние и мужество девушки. Разве Хаббот не предупреждал его? Иления не была простой девушкой. Прежде чем этот пастух успел что-то понять, она повернула разговор в свою сторону и сунула собеседника себе в карман.
Если, очнувшись на корабле, зная секрет Миюри и видя близость её и Коула, она задумала использовать этих двоих, ей несложно было придумать подходящую историю. И самый лучший момент солгать - это находиться в храме истины, где можно рассказать о мире, который другой хотел увидеть, и использовать его предвзятость, чтобы затуманить разум. Кто сказал, что овцы честнее лис?
Главный властитель леса, которому никто не бросит вызов, - волк.
- Госпожа Иления... - продолжать было сложно, но он должен был это сказать, - ...обманула нас.
И тогда всё легко объяснить. Она сбежала с тканью святого, продав хорошую шерсть через кого-то ещё, чтобы потом с деньгами на руках скрыть свои следы. Должно быть, она решила, что её разоблачение ими поставит её перед клыками и когтями Миюри, и поэтому она больше не вернётся в этот город. Похоже, она разъезжала по разным местам, поэтому и обосновывалась на постоялых дворах. Потеряв это место, она не испытает особых сложностей.
- Н-но...
Конечно, Миюри хотелось возразить. Она была сорванцом, любила розыгрыши и была до ужаса умной, иногда своим резким суждением она напоминала ему мудреца. К тому же она, в сущности - ещё девочка, что постоянно дерзит своему старшему брату, но она была действительно очень смелой и доброй, особенно для своего возраста. Должно быть, это первый раз в её жизни, когда её предали.
- Миюри, - позвал он и потянулся рукой к её плечу.
Она отшвырнула его руку прочь.
- Нет, нет, Иления не обманула бы нас.
Он знал, что ей не хочется верить такому. Возможно, она надеялась стать с Иленией подругами. Или, может, её сердцем овладела мечта о собственной стране. О месте только для них, где им не нужно скрываться, о месте, которое можно было гордо разместить на карте мира.
- Но госпожа Иления - воплощение овцы. Даже если бы на неё напали, она бы убежала, если бы всё дело было в этом. Может, она этого не сделала, потому что ушла по своей воле?
Осознание этого было мучительным, но им следовало принять это. Он знал, как нелегко отбросить первое впечатление. Сам Коул всегда думал о Миюри как о своей младшей сестре, и она не могла называть его иначе, чем "брат".
Но мир создан не для них одних.
- Миюри, - он снова нерешительно потянул к ней свою руку.
Она вдруг ссутулилась и разрыдалась. И не стала отстраняться на этот раз.
Коул обнял маленькое тело Миюри, его взгляд вдруг остановился на большой птице в комнате. Он виновато посмотрел на неё, и птица, пару раз мотнув головой влево и вправо, сокрушённо вылетела из окна. Мгновение он задавался вопросом, не стоит ли попросить птицу поискать Илению сверху, но, пожалуй, лучше было им её не найти. Если новая встреча будет сопровождаться спорами и упрёками, Миюри может принять сторону Илении, и ситуация только усложнится. Вот что произошло, когда кто-то покинул свою спокойную, уютную деревню. Он крепче прижал девушку к себе, чтобы её сердечко не разорвалось на части. И тут он услышал чьи-то шаги в коридоре.
Они были в комнате Илении и оставались в ней слишком долго, рискуя вызвать подозрения. Коул собрался сказать, что пора уходить.
- Преподобный Коул? - позвал кто-то из-за двери незнакомым голосом.
Он вздрогнул, незнакомец меж тем продолжал говорить.
- Мне достопочтенный Слай сказал срочно позвать тебя.
Миюри подняла заплаканное лицо, и их глаза встретились.
- Э-э-эй?
Коул сказал Слаю, что они идут в "Серебряный лук", а эти весёлые моряки внизу, должно быть, подсказали, где его искать, когда этот человек их спросил.
- Да, да, сейчас открою, - он перевёл взгляд на Миюри. - Ты как?
Вместо ответа она упрямо прижалась лицом к его груди и потёрлась им. Значит, что она была в порядке.
- Хорошая девочка.
Он похлопал её по голове, и она, нахмурившись, убрала уши и хвост. Коул открыл дверь и увидел торговца примерно своего возраста.
- Господин Слай зовёт меня?
- Да. Есть небольш... Нет, очень большая проблема. Мне сказали сразу позвать тебя, - молодой торговец посмотрел вдоль коридора и тихо продолжил. - Иления Жизель арестована городским советом.
- Чт?..
Торговец пристально посмотрел на него.
- Её обвиняют в краже. Говорят, она украла несколько сокровищ из собора.
Коул вернул своё рассуждение на несколько шагов назад. Он был весьма рад, что пришёл к неверным выводам, но сама ситуация стала хуже.
- Э-это ложное обвинение. Ящик с сокровищами был уже пуст. Я могу лично подтвердить, что она взяла вещей лишь на стоимость разрешения на сбор налога.
Хотя ещё было возможно, что она поведала им выдуманные мечты, чтобы их использовать, он не мог поверить, что за опустевшим хранилищем стояла Иления.
- Ну, это... в совете, конечно, шумят ещё, что ты был её сообщником.
Лестница к собору на мысе хорошо видна, а у подножия сидели нищие. Вполне понятно, что он тоже попал под подозрение. Но не торговцу, стоявшему перед ним, он должен объяснять.
- Я должен пойти и дать пояснения, так?
- Да. Достопочтенный Слай, конечно, будет тоже свидетельствовать. Пожалуйста, не волнуйся.
Цели Илении и это обвинение - две совсем разные вещи. Хаббот мог решить, что ему надо придумать объяснение пропаже сокровищ. На него оказалось легко давить, но воспользоваться давлением было безрассудно. Случившееся можно было бы предотвратить, отнесись они к нему более уважительно.
- Я отведу тебя туда, - сказал торговец и, не теряя времени, вышел в коридор.
Прежде чем последовать за ним, Коул посмотрел на Миюри и взял её за руку.
- Всё будет хорошо. Бог благоволит праведным.
Миюри освободилась и посмотрела на него.
- Конечно, поэтому я буду благоволить тебе.
И она сама сжала его руку своей маленькой ручкой.
Был поздний вечер, порт в Десареве накрыла томительно-глубокая чернота.
Там и сям те, кто прошёл стадию буйного пьяного возбуждения, сидели обессиленные за столами, повторяли одно и то же по многу раз, или уже спали. Коул, Миюри и торговец поспешно пробрались между этими людьми и устремились к собору. Город был очерчен красными кострами, и за тлеющими углями гавани они могли с трудом различить собор. Несмотря на свет маяка, собор казался вымершим.
На бегу Коул расспросил у торговца Дивы насчёт ситуации.
- После полудня падре обратился к городскому совету. Он сказал, что принял торговца шерстью, явившегося за налогом, но когда тот закончил с этим, многие ценности исчезли.
- И совет поверил?
- Ну, это тот самый совет, который от имени принца выставил на торги разрешения на сбор... Трудности со сбором налогов были неминуемы, но они не могут не обратить внимания на сообщение падре о краже в соборе.
Должно быть, Хаббот был опустошён. Судя по ходу их недолгого разговора, он не казался готовым отражать удары. Но нет... Это основано лишь на его предположениях. Вполне возможно, что Хаббота там не было, и Коул бы не удивился, окажись тот человек самим священником, лицедействовавшим перед ними.
- А госпожа Иления в соборе?
- Да. Падре и важные люди из совета тоже там.
Они, должно быть, увязли там в бесконечных спорах.
- Значит, вещи из её комнаты забрали члены совета, собиравшие доказательства?
В этом случае было бы понятно, почему Иления не сопротивлялась и почему не сказали правду другим постояльцам торгового дома. Торговец оглянулся на Коула и медленно кивнул:
- Бог явит истину нам всем, - он повернул голову вперёд и возобновил бег.
Нищие всё так же сидели у подножия мыса и молча смотрели, как двое мужчин и девушка бегут вверх по каменным ступеням.
В темноте каменные ступени были видны хуже, чем он ожидал, его пугало, что почти не виден край обрыва. Шаг в сторону - полетишь с высоты в море, длинная череда ступеней впереди заставила его почувствовать себя маленьким. На самом деле, путь был не так уж и узок. Ветер дул сильнее, чем днем, зато ночной вид на город был прекрасен - будто кто-то разбросал по площади множество тлеющих угольков.
Когда они добрались до площади перед собором, там было пусто и тихо. Пересуды пошли бы по всему городу, если бы совет направил солдат с факелами. Торговец показал на задний вход, за которым присматривал мальчишка-посыльный, ёжившийся от холода, но, заметив людей, мальчишка выпрямился и резким движением постучал в дверь. Тут же в двери отворилось окошко, Коулу показалось, что он различил пару глаз, и железная дверь открылась.
- Мы ждали тебя.
Полосатая рубашка обтягивала брюхо мужчины. Пояс низко свисал с правой стороны, грудь его украшало перо. Внешне - типичный представитель городской власти, вероятно, бывший торговец или глава богатой ремесленной гильдии.
- Я Теорий из городского совета.
- Я Тот Коул.
Теорий пожал руку Коулу, а затем и Миюри.
- Мы сейчас осматриваем сокровищницу на основе свидетельских показаний падре.
- Принимает ли совет всё сказанное падре за правду? - спросил Коул, идя за мужчиной по коридору, тот с некоторым недоумением улыбнулся.
- Конечно, нет. Хранилище совершенно пустое. Чтобы один торговец всё опустошил, как только его впустили, - это уж слишком.
Вполне понятный вывод.
- Но мы считаем, что это сделать мог сам падре. Потому мы и здесь.
- Что?
Совершить подобное можно разве что посредством колдовства, подумал Коул. Но Теорий при его брюхе ловко наклонился к нему и прошептал:
- В соборе есть разные секретные ходы и потайные комнаты. Используя их, он мог пройти сквозь мыс и тайно вынести всё к морю.
Коул изумлённо посмотрел на Теория, лишь пожавшего плечами в ответ.
- Об этом больше никто не должен знать, но ему было лучше так, чем стать подозреваемым в краже из сокровищницы. С верёвкой на шее слишком поздно сожалеть о чём-либо.
Очень похоже на акт отчаяния. Но если так, Хаббот должен был впрямь быть священником. Коул был разочарован собой, его взгляд на людей оказался действительно затуманенным.
Меж тем Теорий громко вздохнул:
- Но следует признать, что самая большая проблема в том, что сам падре не знает, где находятся все эти секретные ходы.
- А? - Коул посмотрел в лицо мужчины.
- Падре, - ответил тот, морщась, - надо полагать, ожидал нас. После спора с королевством он должен был сам взять сокровища - либо в попытках спасти себя, либо ради денег, я не знаю, - а потом спрятать или продать их. Затем, учитывая возможность, что всё выйдет на свет в результате сбора налогов, он пытается обмануть нас, используя всё, что может.
Но тогда был ли священник на самом деле пастухом Хабботом? У настоящего скупого жадного священника не было причин скрывать от них тайный ход. Но Хаббот был удивлён, увидев ход в секретное хранилище в глубине обычной сокровищницы, расположенной между молитвенной комнатой и алтарём. Затем ему довелось удивиться во второй раз и, скорее всего, в третий. Человеку было бы естественно предположить существование и других секретов. Коул понимал чувство, с которым хотят сделать ставку на ещё один тайный ход.
Обчищая хранилище, вряд ли кто-то понесёт украденное по главной дороге. Любой, идущий по ней, раскрыл бы себя перед всем городом, да и нищие путались бы под ногами, поэтому даже ночью было бы трудно пробраться незаметно.
- И поэтому все ищут этот секретный проход?
- Нам приходится. Трудно поверить всему, что сказал падре, но не верить - означает, что вор - сам падре. Нам придётся сообщить об этом королю, и когда дело дойдёт до него, падре, скорее всего, попадёт на виселицу. Но если святой человек, слуга Божий будет повешен по ложному обвинению, проклятье ляжет на город Десарев.
Они занимались поисками, обсудив множество догадок и предположений. С другой стороны, многочисленные сокровища из хранилища явно куда-то делись.
Говорят, что иногда под спокойными водами проходящие мимо корабли поджидает скрытый водоворот, угрожая их пленить.
На память пришла Иления.
"Если это так, то я тоже помогу..."
Коул принимал во внимание, что Миюри идеально подходила для поиска скрытых проходов, но при этом он кое-что понимал. Попроси он помощи у Миюри, было бы нетрудно определить, существуют ли секретные ходы. Но в зависимости от их существования возникнет проблема возможных последствий. Если ход найдутся, Иления окажется в невыгодном положении. Если на самом деле украла она и тайные ходы действительно существуют, тогда она, несомненно, использовала их в своей краже. Будет ли противоречить учениям Бога обнаружить ходы, но смолчать? Даже если сокрытие тайных ходов спасёт Илению? И ведь на этом дело не кончится. Иления будет спасена, но Хаббот будет повешен за преступление, в котором невиновен.
Теперь Коулу предстояло пройти по ужасно тонкой тропинке. В этом мраке он мог видеть лишь на шаг вперёд. Можно повернуть и налево, и направо. Что выбрать? Кому и во что ему верить? Конечно, лучше всего было бы выяснить, кто всё же украл. Но люди не всезнающи, не всемогущи, как Бог, а Бог обычно отсутствовал.
Ноги Коула отяжелели, на него давила тьма, царившая внутри собора.
Коридор скудно освещался свечами в канделябрах, расставленных вдоль коридора. Следуя по проложенному свечами пути, они вскоре пришли к хранилищу. Трое мужчин, одетых подобно Теорию, с растерянным видом разговаривали между собой. Заметив вошедших, все разом сняли шляпы. Похоже, они когда-то были торговцами.
- Падре и достопочтенный Слай находятся внутри.
И они предложили Коулу и Теорию войти. В сокровищнице всё было по-прежнему, полка, являвшаяся дверью к тайному входу, была открыта, и Слай заглядывал внутрь.
- О, преподобный Коул.
- Мне рассказали о ситуации по дороге. Что тут?
- Это старый собор, трудно сказать, где всё может быть. У нас рассказывают о временах, когда на северных островах жили настоящие пираты. Я слышал, тогда шла война, и этот собор был последним бастионом. Хранилище за этим небольшим ходом устроено, должно быть, на случай осады.
Стоя в дверях, Коул ощутил поток воздуха со спины в проход. Где-то была дыра, воздух двигался к ней. Коул приложил руки к обветренным стенам и представил прошлое. Люди, на которых напали пираты, прибежали сюда, встали в конце узкого прохода с копьями и топорами в ожидании врага. Пираты могли входить только по одному, им негде было сделать замах, поэтому даже слабые старики и женщины могли достаточно неплохо противостоять им. Идеальное место для хранения сокровищ было также идеальным местом для защиты жизни людей.
- Падре внутри?
- Да. Он говорит, что должен быть секретный проход и что, без сомнения, торговец бежала с сокровищами через него. Юная женщина-торговец в центре всего...
Слай был несколько раздосадован оправданиями Хаббота, но жизнь того висела на волоске. Конечно, Иления была в той же ситуации. Однако Коул никак не мог найти правильный ответ в этом случае. Трудно усидеть на двух стульях сразу. Разве что не выбирать между двумя стульями, стоящими рядом.
- Я думаю, что заявление отца - полная чушь.
- Воистину. Полагаю, он просто боится, что будет обнаружена его причастность к пропаже, - ледяным тоном отозвался Слай. С учётом действий собора и других церквей по всему королевству в последнее время, Коул нашёл это естественным.
- Я немного поговорю с падре.
- Очень хорошо. Я со своими людьми займусь поисками других мест.
Коул заметил слабый свет в конце коридора и не стал брать свечу. Ступеньки были крутые, поэтому он первой пустил Миюри, поддерживая её за руку во время спуска. Спускаясь, он снова углубился в свои мысли.
Эту проблему не решить привлечением силы Миюри. Они должны убедить Хаббота отказаться от обвинения Илении в краже, а уже затем показывать горожанам и собственную невиновность. Но что, если Хаббот не пастух, а настоящий священник? Если он действительно украл сокровище? К тому же, если на самом деле Хаббот окажется священником и виновником, смог ли бы Коул смириться с решением о казни этого человека? Виновный должен ответить, если он долго грабил горожан, накапливая богатства, чтобы взять их потом себе. Даже ребёнку отрезали бы руку, если бы он украл хлеб. Если бы выяснилось, что Хаббот захапал много денег, даже божья защита не смогла бы его спасти.
Грехи должны быть наказаны. В итоге. Готов ли Коул к этому или нет. Готов ли он жить не в стране удовольствий, не в тёплой, шипящей от пузырьков воде, а в беспощадном диком мире?
- Миюри, я... - начал, было, он делиться мыслями...
- Брат! - крикнула, оборачиваясь, она, затем прошмыгнула в узком коридоре мимо него и бросилась к двери. Но дверь закрылась за ними, щёлкнул замка.
- Эй! - она пыталась вцепиться в дверь, но её ногти лишь со скрипом скользили по ржавому железному листу, прикреплённому к задней стороне тайной полки-двери.
Миюри повернулась к Коулу и вытащила маленький мешочек с пшеницей, собираясь обернуться волчицей. Но он не мог ни согласиться с её решением, ни возразить. Его мысли были только о Слае по ту сторону двери.
- Почему? - вот что билось в его разум.
Слай запер их. Это не было ошибкой или случайностью. Чтобы запереть полку, нужно было встать на колени и засунуть руку под доски. Пошатываясь, он поднялся по лестнице и ударил кулаком по железному листу над головой Миюри. Она тут же обняла его.
- Почему?!
Конечно, ответа не было. Но на самом деле не было нужды и спрашивать. Действия кричали громче любых их слов и раскрывали истину. Не кто иной, как Слай, украл сокровища. Коул не чувствовал ни гнева, ни даже удивления. Лишь огромное разочарование наполнило его сердце.
- Брат? - Миюри подняла на него свои светившиеся в темноте красным огнём глаза.
Она могла разорвать железный лист в куски своими клыками и когтями. Однако его беспокоило одно обстоятельство.
- Пролезешь ли ты в таком узком месте?
В человеческом облике Миюри была миниатюрной девушкой, но волчица из неё получалась таких размеров, что Коул мог ехать на ней верхом. Её глаза потускнели, должно быть, она не подумала об этом и теперь расстроено посмотрела в сторону.
- Моя голова... может пролезть...
- Слишком опасно здесь пробовать. Давай пока пойдём дальше.
Она неохотно кивнула и последовала за ним. Коридор вышел в комнату, на полу лежала связанная Иления.
- Иления?!
Миюри рванулась вперёд и замерла, дотронувшись до плеча девушки-овцы. Та была без сознания. Миюри обнюхала её тело, проверяя, нет ли ран, потом перешла к шее.
- Она просто лишилась чувств. Хотя на голове у неё шишка...
Должно быть, её заманили в эту комнату, а затем ударили по голове сзади. Миюри развязала её и стала хлопать по щекам.
- Иления? Иления!
Через какое-то время та слабо простонала и стала открывать глаза.
- Мию... ри?
- Фу ты, наконец. Ты в порядке?
Иления потрогала голову и медленно села. Когда ей удалось встать, она застенчиво улыбнулась.
- Какой же я глупый ягнёнок. Меня так легко поймали в этой ловушке, - она глубоко вздохнула, приводя себя в порядок, и снова заговорила, глядя на Коула. - Но ты снова спас меня.
Лица Коула и Миюри помрачнели, через несколько мгновений то же произошло и с лицом Илении, она посмотрела на узкий проход позади них.
- Или нет?..
Им так просто не выйти после этого обмана.
- Да. Нас тоже только что поймали здесь.
Торговцам не пристало унывать. Или, может, Илению согревало то, что она больше не одна. Во всяком случае, уныние не проявилось на её лице.
Для начала Коул решил уточнить ситуацию.
- Тот, кто запер тебя здесь, это господин Слай из торгового дома Дива? Нам сказали, что тебя обвинили в краже, и все собрались здесь, чтобы провести расследование, и поэтому нас привели сюда.
- То же самое случилось со мной. Вероятно, Слай это придумал. Я... не думаю, что это сделал падре. Я не видела его, пока была здесь. Может, он уже мёртв или сбежал после того, как его подкупили, - сказала Иления, опустив глаза и роясь в памяти.
Коул вздрогнул, услышав это. Он молился, чтобы произошло второе.
- Но я должна была обратить внимание... Чтобы украсть из этого хранилища, надо быть, без сомнения, местным жителем. Падре на это потребовалось намало времени. Трудно представить, чтобы он справился, учитывая столкновение королевства с Церковью. Это означает, что мы должны были быть осторожней. Виновники, скорее всего, выслеживали наши действия...
Даже то, что Коул с Миюри расспрашивали про Илению, Слай узнал об этом через свою сеть осведомителей. Торговцы, укоренившиеся в городах, жили в таком мире.
- Так где же тайный путь побега, о котором говорил падре?
Иления состроила жалобное лицо и посмотрела в угол помещения.
- Я думаю, что это просто пустые слова. Есть лишь маленькая дырка - там.
Вот откуда движение воздуха, когда дверь открыта.
- Но... я по-прежнему думаю, что всё это странно. Как все сокровища были тайно вывезены отсюда? Даже Хаббот... Я имею в виду, падре не знал об этом месте.
Иления засмеялась, услышав случайно выскользнувшее имя "Хаббот".
- Он признался тебе, преподобный Коул?
- Ты знала?
- В этом городе царит молчаливое согласие. Он единственный думает, что может кого-то провести. Вот почему его используют.
Коул чуть не сказал, что и она использовала, но наткнулся на многозначительный взгляд.
- Верно. Я рассчитывала на это, постучав в двери собора в первый раз. Но... ты видел, чем это закончилось. Овца не может победить пастуха.
Он не знал, стоит ли над этим смеяться, Иления же продолжила.
- Должно быть, потому меня и ударили по голове. Я поняла, как они воруют, в тот момент, когда узнала, что Слай у них главный.
Коул невольно посмотрел на полки. Из тех вещей, что должны были вынести сразу, остались только большие.
- Доставка еды.
- О...
Чего больше - подъёмов или спусков?
Единственный путь к собору - лестница от подножия мыса, хорошо обозреваемая из всего города, это не считая нищих у подножья. Для кражи требовалось либо изобрести способ стать невидимым, либо создать ситуацию, когда никто не обратит внимания, если увидит. Вторым владели исключительно торговцы, доставлявшие еду, и никто бы в них не усомнился. И так же, как подъёмы непременно сменяются спусками, те, кто что-то приносил, могли быстро стать теми, кто что-то уносит. Здесь остались только большие вещи и лишь потому, что занимали много места по сравнению с доставленой едой и не могли быть спрятаны.
- Основное правило торговли - избегать передвижения без груза. Так больше заработаешь.
- Вот почему господин Слай удивился, узнав, что сбор налога прошёл хорошо... Он же знал, что мы бы не набрали на пятьдесят золотых, не попав в эту комнату.
- Я уверена, что он и нищим заплатил за слежку за нами, потому он должен был знать, что мы не вынесли гору гобеленов или мебели, как и больших золотых тарелок.
- И он понял, что ты нашла что-то маленькое, но невероятно ценное. И сокровище не могло быть нигде, кроме тайного хранилища. Идя по этому пути, они с очевидностью поняли, что посторонние заметили результаты их действий, поэтому они нанесли нам удар, прежде чем мы узнали, что они виновники...
Сказав, Коул вздохнул и не мог не признать, что в некотором смысле проницательность торговцев произвела на него впечатление.
- Между прочим, - продолжила Иления - они должны были проверить сохранность оставшихся сокровищ. Они, вероятно, не могли зайти так далеко, чтобы принять историю падре.
Тогда Миюри встала и прошла в угол, куда не достигал свет свечи, затем вернулась с большим куском ткани, похожей на шерсть. Той самой, которой были накрыты ящички с реликвиями. Слай и его люди, похоже, не придали ей значения.
- Это всё, что осталось. Все эти заплесневевшие ящички исчезли, осталась только яма, они её вырыли в своей жадности, чтобы проверить, нет ли под ними чего-то ещё. Её, вероятно, хватит, чтобы мы все там поместились, - Миюри с озорством улыбнулась, представив, как Слай с его людьми отчаянно копают яму. - Но, брат?
- Да?
- Сейчас ли сидеть без дела и болтать?
Её глаза говорили, что за грехи должна быть расплата. Но было ещё одно, что Коула интересовало.
- Как господин Слай поступит с нами?
Иления задумалась.
- Если бы он просто хотел заставить нас молчать, ему было бы проще сбросить нас со скалы. Потому собрать нас всех вместе вот так... возможно, он хочет свалить вину на нас. В конце концов, все узнают о краже. Не будет виновных - откроется правда.
- Но как?
Если бы их сейчас передали городскому совету, Коул не мог вообразить, что их тут же казнят как грабителей. Их будут проверять, что не должно лишить их людской благосклонности. Потому что, если в дело вмешался совет, и они предстанут перед судом, в пользу Коула будет то, что принцесса Хайленд на его стороне. И, главное, горожане хорошо относились к нему и даже называли кардиналом. Не стоило сомневаться, что всё сложится благоприятно для них. И Слай должен был знать и это, и Илению. Поэтому Коул был особенно озадачен его действиями.
- Эй, вы оба, о чём вы сейчас говорите? - рассерженно вмешалась Миюри. - Сокровища украдены отсюда, верно? Раз здесь есть люди, они и виновники.
Миюри любила дразниться и всегда огрызалась и ворчала, когда её заставали на месте шалости. Она накопила изрядный опыт со случаями, когда оправдания не помогают. Но время детства ушло, это был взрослый мир.
- Может, и так, но у людей принято судить о разных ситуациях, и в разговорах между собой люди узнают правду, а потому...
Здесь его слова прервались. Узнают правду в разговорах между собой? Он невольно оглянулся. Вокруг только каменные стены и лишь один вход. Священник был ненастоящим, те, кто называл себя членами совета, были, вероятно, доверенными людьми Слая, так что тех, кто знал правду, было немного. А люди редко приходили теперь в собор. Будут ли они разговаривать теперь? Чушь.
- Мёртвые не разговаривают... ты имеешь в виду, - пробормотала Иления.
- Да! Вот почему мы должны выбраться отсюда и добраться до них!
Миюри достала немного пшеницы из мешочка, положила в рот и начала раздеваться. Коул смутился от быстроты её движений, но, вспомнив, что ей не нравится, когда видят её превращение, он отвернулся и закрыл глаза. А потом открыл, почувствовав, как мех трётся об его щеку.
- Моя голова может пролезть в проход.
Она нацелила голову на проход в коридор, просунула немного дальше и вернула обратно.
- Думаю, бросившись всем телом на это, я бы легко...
Она снова посмотрела в проход, её слова оборвались. Затем большая волчица изумлённо отступила. Коул недоумённо глянул в ту сторону - по лестнице скользила змея.
Змея?
- Что это?.. Вода?
Коул уже понял.
- Миюри, назад!
Вдруг коридор ярко засветился, свет сбегал сверху, перепрыгивая со ступеньки на ступеньку.
- А! А, а! - Миюри, боявшаяся лишь одного на свете - своей матери, - отпрыгнула назад с хвостом, юркнувшим между её задних лап и прилепившимся к животу.
Змея неистово неслась вниз по ступеням. Горящая река масла.
- Что делать? Что? Это...
Миюри испуганно смотрела в сторону коридора, несколько раз порывалась прыгнуть вперёд, но не решалась. Огонь быстро добрался до помещения, чёрный дым затянул потолок. Они не спаслись бы, пытаясь прорваться сквозь огонь.
Горящая змея продолжала скользить внутрь, бежать от неё было некуда. Хорошо, по крайней мере, что поток не разделил их. Коул спешно оглядывал помещение, ища спасения, всё равно выбора у него не было.
- Миюри, повали полки!
Через мгновение она поняла и стала сшибать полки грудью, опрокидывая их в пылающую змею. Хотя они и были деревянными, но как-то могли приостановить масло. Если его удержать, огонь стихнет, каменные стены гореть не будут, можно будет надеяться на спасение. Так же думала и Миюри, она успела несколькими полками перекрыть на время путь змее.
И тут Коул увидел ярко-красное свечение в дальнем конце помещения, прежде не освещённого свечой. Там была навалена большая куча дров.
- Они всё подготовили...
Из маленького отверстия в потолке тоже лилось горящее масло, оно и подожгло дрова.
Места, призванные не пускать посторонних, идеально годились и для удержания людей.
- Сожгут заживо нас вместе с оставшимися ценностями и, конечно, решат все свои проблемы к своему удовольствию, - почти с улыбкой проговорила Иления.
- О-о-о!.. - зарычала Миюри, приближая морду к горящим полкам.
Коул почувствовал, как кровь отлила от его лица, он прыгнул на неё.
- Миюри! Успокойся! Ты не можешь сделать это!
- Но мы всё равно сгорим до смерти! Я могла бы открыть эту дверь!
Она стряхнула его и исчезла в коридоре, он не успел и рта открыть.
- Миюри!
Его крик и громкий удар в дверь слились в один звук. Он не знал, прошло ли мгновение или долгое время, прежде чем он смог несколько раз глубоко вдохнуть, так и не осознав этого, он увидел, как из огня и чёрного дыма выскочила волчица.
- Афф... А-а-а!!
Миюри не смогла приземлиться на лапы и упала на бок. Её шерсть слегка дымилась, язычки пламени плясали между когтями её лап.
- Что ты наделала?!
Она не пыталась встать - дым разъел ей глаза, болели горящие лапы. Коул бросился к ней и обхватил ладонями обе лапы. Огонь обжёг зашипевшие сразу руки. Иления кинулась на помощь и помогла Коулу удержать Миюри, бившуюся от боли и дезориентации, и он смог продолжить сбивать с неё руками огонь. Когда ему, наконец, удалось придавить огонь и на задних лапах, Миюри затихла, тяжело дыша.
Огонь вокруг всё разгорался, и было так жарко и ярко, что Коул с трудом удерживал глаза приоткрытыми.
- Прости, брат. Я не смогла открыть дверь...
Миюри бессильно лежала на полу.
- Сдерживай себя немного.
Пока он говорил, она подняла голову и посмотрела на него красными глазами.
- Ты говоришь мне быть женственной даже, когда я чуть не умерла?
Она недоверчиво засмеялась, Коул тоже не смог сдержать улыбку.
- Конечно.
Она вздохнула и попыталась встать, дрожа всем телом.
- Миюри, лежи.
- Нет. Все умрут, если я не открою эту дверь. Если нас сжигают заживо, нам надо сделать всё, что можем.
Но дверь не поддалась её первой атаке. Он не думал, что что-то получится, даже если она попытается снова, обжигая лапы. И он не мог просто смотреть, как она, раненная, снова и снова прыгает в пламя, медленно умирая от боли. Если ничего не оставалось...
- Тогда я лягу в коридоре, а ты пройдёшь по мне.
- Что, на ступени?! Я не смогла...
- У меня есть идея, - заговорила Иления, прерывая их спор.
- Идея?
Они в подземелье с каменными стенами вокруг и единственным запертым выходом. Дрова и вёдра с маслом, подложенные сюда, превратили его в большую топку. Коула уже вовсю припекало, воздух жёг лёгкие. Он мог лишь помолиться Богу в то небольшое оставшееся время, позаботиться о спасении своей души и не поддаться ненависти и гневу, чтобы не попасть в ад.
Иления положила перед ними меч, взятый из набора оставленных доспехов.
- Я обернусь овцой, тогда ты должен разрезать мне живот и кровью потушить огонь.
- А?
- Мои внутренности, думаю, смогут остановить распространение огня. А вы, вынув их из меня, спрячетесь внутри сами. Пергамент иногда можно найти целым после пожара в монастыре, и вы знаете, как сложно целиком зажарить свиней и овец, верно? Их не так легко готовить.
Она говорила спокойно, Коул растеряно посмотрел на неё.
- Ты шутишь?..
- Сейчас есть время шутить? - горько улыбнулась она. - Если ничего не сделаем, мы все умрём. Лучше умереть одному, чем всем троим.
Возможно, это подход торговца - оценивать убытки и прибыли. Её жестокий план вполне разумен. Миюри была не слишком велика, он с ней поместится в животе овцы. Но Иления обладала не только разумностью, но и огромными твёрдыми копытами.
- И когда огонь потухнет, вы сможете прожить довольно долго, отрезая прожаренные куски.
Это должно было прозвучать, как шутка.
- Нет! Нет, нет! -большая волчица Миюри закричала, как ребёнок.
Коул чувствовал то же самое.
- Мы не сможем этого сделать. Никак не сможем.
- Ты сумел бы сказать то же самое, поменявшись местами со мной?
Её взгляд мог проткнуть насквозь. Будь Коул не жалким агнцем Божьим, а огромным бараном. Будь он в силах спасти кого-то, пожертвовав собой, подобно птице-матери, защищающей своё гнездо... Что бы он сделал?
Проклятье, богохульно подумал он. Он сделал бы то же самое.
- И всё-таки...
- Я та, кто втянул вас во всё это.
Они замолчали, окружённые подступавшим огнём. Время уходило, когда каждое мгновение было на счету. Пламя всё разгоралось, подступало ближе.
- Тогда ладно, - Иления встала.
Коул ничего не мог сказать, лишь следил за ней глазами. Миюри что-то выла, но он не слушал её. Его разум нашёптывал ему немыслимые прежде оправдания: разве люди и волки не ели овец, чтобы жить? Он чувствовал, уступает душу искушению, чтобы суметь пережить эту беду. Нет. Это не является чем-то таким, что он мог допустить, но в то же время как мучительно отказаться от этого. Позволить Илении бесполезно умереть и смотреть, как заживо горит Миюри? Имеет ли это какой-то смысл?
Его разум и чувства полыхали пламенем, не меньшим того, что бушевало вокруг, он чувствовал, что сходит с ума.
Нельзя ли хоть немного отложить? Разве это не дом Божий?!
- Мм, пожалуйста, если ты не возражаешь отвести взгляд... - застенчиво сказала Иления, вдруг показавшись совсем юной.
Совсем не странно, что она оказалась столь наивной, чтобы на самом деле поверить в новую землю на том краю моря. Отвернувшись, он согласится на её предложение. Они разрежут ей живот и выживут только вдвоём. Он пытался сдвинуться и не мог. Возможно, так растягивается время перед смертью.
Потом - внезапный удар, всё размыло у него перед глазами - он уже лежал на полу, а волчица Миюри прижимала его сверху.
- Иления, мои когти и клыки острее.
- Хорошо, - просто ответила девушка-овца.
Коул лежал на полу, не пытаясь сопротивляться, в глубине души он знал, что это лучший вариант для всех. Когти Миюри больно впились ему в плечо, словно она думала, что иначе он попытается встать. Он ощущал себя прикованным к полу.
Бог не дал им чуда на северных островах. В настоящем сражались только те, кому в древности поклонялись, как богам, а потом о них забыли. Хотя Коул на деле узнал, насколько беспомощна вера, ярость брызнула у него изнутри, и он спросил себя, не броситься ли самому в огонь. Он смотрел на пламя, почти ожидая появления ангела, что протянет руку спасения, пусть он и знал, что его желания никогда не достигнут небес, что ничего не произойдёт...
- А? - заметил одну странность, подняв голову.
- Пожалуйста, брат. Не позволяй последней воле Илении не сбыться.
Но он даже не взглянул на умолявшую его Миюри и не обращал внимания на впивающиеся в него всё глубже когти. Он смотрел на
это.
- Миюри.
- Брат! - отчаянно крикнула она.
- Миюри, смотри! - сказал он, чётко выговаривая каждый звук, и указал на угол помещения, где валялся обычный кусок ткани. Толстый, довольно грубый и необычно тяжёлым. Это был тот же материал, что и ткань святого Нексы. Сделанный не из шерсти животных, растительных волокон или нити насекомых. Слай сказал, что он был сделан из металла. Не это важно. Ткань лежала посреди пламени и не горела.
- Что, что такое?.. Она не горит?.. - озадаченно пробормотала Миюри, глядя на ткань святого.
- Миюри, ткань! - снова обратился он.
Она отпустила его плечо, ещё не понимая.
- Возьми ткань!
Волчица прыгнула в угол, схватила ткань зубами и, тут же вернувшись, положила её перед ним с выражением смущения на морде.
- Она... совсем не горячая. Разве это не должен быть металл? Это что, на самом деле металл?
Даже дети знают, что металлы быстро нагреваются. Иления, собиравшаяся сейчас пожертвовать своей жизнью, тоже с недоумением смотрела на ткань.
- Этой тканью всё было накрыто, когда мы открыли тайную дверь, верно?
Что было самым сильным врагом этой святой реликвии? Нет, какую пользу принёс святой Некса своей тканью? Нити не рвутся, жучки не грызут ткань. И...
- Не горит.
Это истинная реликвия. Гусиная кожа покрыла его спину, он еле удержал рвущееся из груди благоговейное рыдание.
- Это... это Божья защита!
Он взял ткань в руки и быстро осмотрел. Вынутая из огня, она не обжигала, даже не была горячей, как и сказала Миюри. Она прикрывала другие реликвии не просто так.
- Я предлагаю нам спрятаться под тканью, - сказал он, глядя на Миюри и застывшую на месте Илению, - и выжить всем вместе.
Слай со своими людьми вырыл из жадности глубокую яму там, где были спрятаны реликвии. К счастью, Иления и Миюри были миниатюрными и стройными. Размеров ямы хватит на всех троих, но она была длинной и сужалась книзу.
- Иления, подожди, не ложись! Брат, давай ты первый, ложись на живот!
На узком дне мог лечь только один человек. И Миюри, и Иления задохнулись бы под тяжестью двух остальных, так что внизу должен был устроиться Коул, а Миюри и Иления - сверху. Но Миюри всё не успокаивалась, должно быть, беспокоясь о столь тесном пребывании Коула с лицом противоположного пола.
- Не будь невежлива с госпожой Иленией... - сказал он раздражённо, но Миюри спрыгнула на него, сбив ему дыхание и заставив его умолкнуть.
- П-прости, - сказала Иления, робко пристраиваясь на нём рядом с Миюри.
И обе обещали, что если ткани святого окажется недостаточно для сдерживания огня, они могут что-то сделать со своим мехом.
Ощутив их на себе, он, как взрослый мужчина, испытал смешанные чувства по поводу обстоятельств укрытия, в котором он лежал. Бог послал этому жалкому агнцу чудо, но он отчаянно молился, будто оправдывал беззастенчивость, с которой две девушки улеглись поверх него. Затем он почувствовал, как Миюри захихикала у него на спине.
- В чём дело?..
Она фыркнула и ответила:
- Хм-м? Я просто в восторге от того, как разорву в клочья тех типов, как только погаснет огонь.
- Будь женственней даже перед лицом смерти, - сказал, конечно, он, но пока что они хоронились в дыре, прикрываясь от огня тканью святого.
Вряд ли Бог мог их услышать.
- Перестань столько ёрзать.
- Хорошо.
Иления усмехнулась, слушая их пререкания.
Всё так быстро менялось в городе Десарев, они сейчас оказались в дураках. Но земля к земле, прах к праху, а правда обязательно предстанет правдой. Усомнившийся в вере Коул снова укрепился в ней.
Огонь ещё бушевал, но их путь снова поворачивал в направлении их устремлений.
Эпилог
Хотя огонь погас уже где-то к полуночи, справиться со всем они всё же не могли. В помещении больше не было огня, но стоял жуткий жар. Так же происходит и в печи, когда дрова уже прогорят, но она сама ещё не остынет, в ней можно выпечь хлеб. Ткань святого защитила от пламени и замедлила проникновение под неё жара, но воздух в яме, в которой они прятались, постепенно и неуклонно разогревался. Если бы они оставались там слишком долго, то зажарились бы либо умерли от обезвоживания или отравления дымом. Но на их счастье дверь в хранилище с ещё тлевшими остатками полок вскоре после того, как пламя погасло, была открыта. Не глотнув даже свежего воздуха, принесённого сквозняком, Миюри выскочила из ямы, обернулась волчицей и бросилась наверх. Когда Коул с Иленией покинули хранилище, большинство раскиданных ею противников уже валялось без сознания, она же тащила из-за алтаря тех, кто пытался там спрятаться, и, рыча, удерживала их на месте, угрожая обнажёнными клыками.
Коул с Иленией связали раскиданных людей, их оказалось восемь. Коул полагал, что общий вдохновитель Слай вернулся в торговый дом, но тот обнаружился прямо перед входом в хранилище, ему-то и досталось первое благословение Миюри. Узнав Слая, Коул не сдержал удивления от его присутствия, но более странным был вид главы торгового дома. Он выглядел не так, как при последней встрече - был измучен, с тёмными кругами вокруг глаз. Похоже, ночь у него выдалась весьма напряжённая. Может быть, он решил, что пленники и впрямь воспользовались каким-то тайным выходом и сбежали в город, а может, на него давила вина - не случайно рядом с ним валялась раскрытая книга Писания.
При виде книги Коул отстранённо подумал, что не его природная доброта всегда сердила Миюри, а Писание, с которым он не расставался.
Осмотр собора помог удостовериться, что никто больше в нём не прячется, бывшие пленники нашли на кухне собора кувшины с водой и напились холодной воды.
Коул, осознав, наконец, что они спаслись, начал отходить от напряжения этих событий. Он, как и Иления, с большим облегчением опустился на пол, не имея сил лишнее слово сказать, но Миюри - другое дело, она всегда оставалась верна себе. Она отыскала еду, доставленную Слаем и его людьми, набрала вне себя от возбуждения целую кучу всякой снеди и явно собиралась куда-то пойти. Коул подозрительно окликнул её, в ответ девушка заявила, что зажарит яиц, запечёт мяса и поджарит хлеба, пока камни в хранилище ещё горячие. Тусклый рассвет уже проникал через окна в крыше собора, так что её намерение вполне можно было назвать приготовлением раннего завтрака.
Не имея сил даже сердиться, Коул лишь проводил её взглядом. И ему было ещё о чём подумать, кроме завтрака, - о том, как утрясти ситуацию. Что делать со Слаем и его людьми, лежавшими связанными в маленькой комнате? Казалось бы, их следовало бы передать их городскому совету за воровство сокровищ, но он сомневался, что простое решение окажется правильным.
Его размышления прервал стук в двери собора, заставив его сердце дрогнуть. Миюри была в тайном хранилище, и он покосился на Илению, та, наклонив набок голову, смотрела на главный вход.
- Рыба?.. - спросила она.
Это слово натолкнуло его на предположение. Он пробежал по боковому проходу, открыл дверь и встретил там того, кого и ожидал: Осень.
- О, ты цел, - сказал он.
Его волосы и борода были мокрыми. Коул перевёл взгляд на большую птицу, сидевшую на его плече. Птица, похожая на ястреба, пронзительно закричала.
- Он сказал, что тебя могут сжечь заживо, поэтому я выпил целое озеро воды.
Коул не знал, верить ли этому, но ситуацию в целом уяснил.
- Это правда, мы попали в западню в подземелье, и оно было подожжено. Мы спаслись благодаря Божьей защите.
Человек, который какое-то время даже называл себя монахом, лишь мрачно пожал плечами.
Затем они прошли мимо Миюри, набивавшей рот едой, приготовленной ею на том жаре, что чуть их не убил. Осень выслушал вкратце о случившемся прошлой ночью и предложил Слая с его людьми оставить на каком-нибудь островке. Он сказал, что они потом освободятся и сбегут, когда захотят. Хотя оставалось вопросом, что делать, если они сбегут, отношение Осени можно было назвать довольно снисходительным.
Слай не только пытался свалить вину на них и убить, он ещё и сам украл сокровища из собора. Если его вместе с его людьми передать городскому совету, никакие оправдания не избавят их от виселицы. Конечно, Коул знал, что грехи должны быть наказаны, но ему вспомнилось, что Слай, возможно, читал полночи Священное Писание, действия его можно было счесть безумием, охватившим его, когда он потерял самообладание. И потом, если узнают про виновность Слая, торговый дом Дива в Десареве утратит своё положение, что отразится на компании Дива в целом. Коул хотел бы избежать этого. Но при этом понимал, сколь маловероятным было бы оправдание Слая.
Миюри и Иления были согласны с предложением Осени, они со смешанными чувствами раздражения и осуждения в глазах втроём смотрели на Коула, пытавшегося быть снисходительным, но у него была мысль получше. Выслушав её, Миюри уставилась на него с раскрытым ртом, а Иления и Осень вздрогнули.
- Ты можешь быть и безжалостным, - сказала Иления.
- Да, но я не думаю...
Он нашёл их реакцию чрезмерной и считал, что его замысел принесёт куда больше пользы, чем изгнание на отдалённый островок. Сказав это, он исчерпал свои доводы. Кроме того, ему для осуществления замысла была нужна помощь Осени и птицы. Миюри убедила птицу кусочком поджаренного мяса, приправленного маслом, а Осень лишь угрюмо сказал:
- Я это сочту за мой способ вернуть то, что задолжал тебе несколько раз.
Тогда Миюри отложила зажаренное между кусками хлеба яйцо, облизала губу, к которой прилип желток, и улыбнулась Осени.
- Если это слишком много, я приду к тебе копать ямы, а мой брат поможет мне.
Копи поддерживали существование людей на севере, и Миюри с её носом и когтями могла найти новые жилы для разработки. Осень какое-то время взвешивал все за и против, потом, наконец, со вздохом сдался.
- Что ж, ладно...
- Благодарю тебя.
Когда они следили за тем, как Осень с поручением Коула уходит в море, солнце едва-едва показало свой лик над водой.
- У-уа-а, - зевнула Миюри, стоя перед чудесным видом, открывавшимся отсюда, её хвост покачивался взад-вперёд. - Теперь я хочу спать после всей этой еды.
- Нужно какое-то время, чтобы Осень с остальными вернулись. Мы можем отдохнуть.
Они, конечно, так и не спали после ночи в горящем хранилище. Миюри уже начало пошатывать, и Коул на обратном пути к собору понёс её на руках. Однако, заметив, что Иления не двинулась с места и продолжает смотреть на море, он остановился. Девушка-овца смотрела не на восток, где всходило солнце, а на запад, где оно сядет вечером.
- О создании страны на краю запада... - слова его вырвались столь внезапно, что он сам удивился. - Сколько во всём этом правды?
Миюри, готовая соскользнкть в пучину сна, сразу напряглась. Лицо Илении, всё в чёрной саже, продолжало смотреть на запад. Потом она оглянулась на Коула со странным выражением лица.
- Почему ты спросил?
- Ты работаешь в торговом доме Болан, не так ли?
Две точки в небе превратились в морских птиц и вновь в нём растворились.
- Да, но что из этого?
- Ив Болан, я давно с ней знаком. Я подумал, что ты, возможно, хочешь заслужить благосклонность принца, чтобы госпожа Болан смогла вернуть себе положение в королевстве.
Глаза Илении расширились. Потом она лишь криво улыбнулась.
- Не могу сказать, что я не думала об этом, но... достопочтенная госпожа Болан не хочет возвращать своё положение.
Конечно, она могла сказать всё, что хотела. Всё сводилось к тому, верить ли ей или нет. Девушка на руках Коула ущипнула его, словно говоря:
верить. Ему было сейчас нелегко, но не из-за Миюри, а из-за вызывающего взгляда и бесстрашной улыбки Илении.
- Всё потому что достопочтенная госпожа Болан хочет взять в свои руки торговлю той земли с человеческим миром, если мы найдём себе страну на западе. Она что-то делает только ради выгоды. Она решила работать со мной не из сочувствия, а ради монет. Ей не доставит счастья такая ничтожная вещь, как положение.
Иления однажды сказала, что хочет разбогатеть достаточно, чтобы вернуть молодость своего работодателя. А её работодатель был просто волком в овечьей шкуре, как и она. Так Коул думал прежде, но теперь осознал свою ошибку.
- Ты настоящая овца в овечьей шкуре.
Иления недоумённо посмотрела на него, затем неопределённо улыбнулась.
- Это комплимент?
- В следующий раз, когда кто-то сравнит меня с бараном, я буду гордиться этим.
Она усмехнулась.
- Я хочу посмотреть на это ещё немного. Вы же идите, не ждите, вам надо отдохнуть.
По честолюбивости её улыбки он ясно видел, что она сказала это не без учёта сказанного прежде. Словно хотела предложить им -
если не верите мне, просто посмотрите сами. Миюри на руках Коула уже собралась кусаться, но он крепче сжал её и сказал:
- Тогда мы так и сделаем.
Конечно, Иления не удивилась. Лишь улыбнулась и чуть наклонила голову.
Он убедил Миюри и вернулся с ней в собор. Конечно, Миюри немного ещё поворчала. Должно быть, ей не понравилось, как то, что он усомнился в Илении, как и то, что в их словах мог скрываться какой-то скрытый смысл. А потом он начал понимать, что заставило её ревновать.
- Не уходи никуда, пока я сплю, - сказала она.
- Ладно, ладно.
Казалось, она хотела бы сказать больше, но вместо этого обняла его и закрыла глаза, не переставая дуться. Вскоре он услышал, что она мирно сопит во сне. Он устал не меньше и через мгновение последовал её примеру.
Когда он открыл глаза, перед ними, неопределённо улыбаясь, стоял мужчина, которого он искал.
- Прошло довольно много времени. Многому ли ты научился?
Человек с длинной бородой, спокойный по характеру и уживчивый для своих лет, смотрел на спящую Миюри, прищурив глаза, как любящий дедушка.
- Прошу прощения за весь тот путь, что тебе пришлось проделать, господин Хильде.
Коул сел прямо, выпустив проснувшуюся, наконец, Миюри. Он просил Осень и птицу доставить с большой земли великого торговца, хранившего книги торгового дома Дивы, власть которой распространялась по всем северным землям, её власти было достаточно, чтобы чеканить собственную монету, которую называли солнечной. И вместе с тем того, кто поддерживал их путешествие - Хильде Шунау.
Как торговец Иления, конечно, знала имя Хильде, но теперь она с удивлением обнаружила, что и он не человек. Хильде был воплощением маленького кролика, его небольшие размеры сделали возможным для него добраться сюда из главной резиденции Дивы с помощью птицы и Осени.
- Я услышал всю историю по дороге. Твоё решение позвать меня было верным. Ты напомнил мне господина Лоуренса из тех давних времён.
Хильде осмотрел комнату, куда поместили Слая и его людей.
- Я присматривался к торговому дому Десарева, они получали слишком много денег. Я занялся расследованием, зная, что эти люди не столь хороши в торговле и явно занимаются воровством или чем-то вроде контрабанды, но чтобы подумать, что они крадут из собора...
Он вздохнул и покачал головой.
- Я разберусь с ними. Если вы передадите их совету, всё, что с ними сделают, - отправят повесить. Я заставлю их сказать мне, где находится украденное, и я заставлю их, как следует, поработать под моим надзором, пока всё не выплатят. Ну, как?
Коул, конечно, согласился, но Иления и Осень по-прежнему выглядели не слишком восторженными. Он задумался о причине этого, но потом увидел, как плечи Хильде затряслись от смеха.
- Вам не стоит беспокоиться. Я не собираюсь загнать их работать до смерти в шахты.
- О.
Одна из немногих работ, по жестокости сравнимых с работой гребцом на галере, - это работа в шахте. Быть изгнанным на удалённый остров - участь куда легче, чем быть закованным в цепи и ждать грудной болезни или обвала. Это означало, что сердца Осени и Илении умели прощать. Осталась лишь Миюри, и девушка, приготовившая себе завтрак на огне, который должен был её убить, просто безразлично пожала плечами. Решение принято, Коул облегчённо вздохнул.
Хильде сморщился, почувствовав запах горелого, принесённый сквозняком, и спросил:
- И как же вам удалось спастись из той ловушки в хранилище и не сгореть заживо?
Любопытство Хильде заставило Коула вспомнить события ночи.
- Нас спасла реликвия. Истинная реликвия.
Хотя эта ткань спасла их жизни, он совсем забыл о ней. Он даже не мог пошутить:
добравшись до берега, больше не молятся. Он бросился к хранилищу, ещё горячему, и принёс ткань святого.
- Это она. Нас спасла ткань святого Нексы.
- О?
Будучи слугой Божьим, Коул с гордостью показал ткань, Хильде лишь наклонил голову, погладил ткань и медленно кивнул. Потом виновато посмотрел на юношу.
- Господин Коул, я знаю убеждённость твоей веры, - казалось, он извинялся своим вступлением перед тем, что он хотел сказать. - Но эта ткань спасла вас не защитой святого.
Он не решался продолжить, и неожиданно вмешалась Иления:
- Из чего же сделана эта ткань? Я представления не имею, что это за материал.
Миюри с любопытством смотрела на Хильде, и даже кит-Осень, казалось, заинтересовался. Хильде оглянулся на остальных и прочистил горло.
- Это добыто из земли.
Застыв на мгновение, Миюри засмеялась и небрежно хлопнула по руке Хильде.
- Старина Хильде, и ты думаешь, он поверит? Он даже рассказывает, что есть растение, на ветках которого растут овцы, из которых делают ткань.
Коул посмотрел на Миюри, это же была всего лишь легенда о хлопке, но Хильде даже не улыбнулся.
- Ну, где-то примерно так, и я понимаю, если ты не веришь. Но мир беспощадно разбивает все догадки и предположения, что мы строим. Эта ткань сделана из камня.
Как ни смотри, в руках Коула была ткань. Но она и вправду не загорелась и не стала горячей. Она никак не могло быть ни обычной тканью, ни металлом.
- Это называется асбестом и добывается в шахтах. Добыча полезных ископаемых - основа компании Дива, но нам редко приходится видеть что-то столь хорошее. Это, конечно, чудо. Я действительно увидел нечто особенное здесь сегодня.
Хильде казался искренне впечатлённым. Коула слова о том, что ткань можно делать из камня, потрясли куда сильнее истории про неведомую землю на западе. Если возможно такое, тогда может быть вообще всё что угодно.
Миюри от изумления чуть не лишилась чувств.
- Хорошо, тогда я позабочусь о моих усмирённых подчинённых. Почему бы вам всем сейчас не вернуться в город и не отдохнуть?
Они провели ночь в горящем хранилище, и короткой дрёмы недостаточно для восполнения сил. Кроме того, услышав секрет одежды святого Нексы, Коул успокоился и вдруг ощутил всем телом, насколько он вымотан.
Осени очень понравилось это большое каменное здание, он решил остаться и осмотреть его, а Коул, Миюри и Иления вместе покинули собор. И как всегда, их встретил прекрасный мир. Чистое голубое небо и запах моря, принесённый ветром. Но в этот мистический пейзаж вписались суда, занятые рыбным промыслом, торговые корабли, устремляющиеся к иным берегам, жизни тех, кто работал в порту, и морские птицы, свободно парившие над всеми остальными.
Мир был полон сюрпризов, богат переменами, и, похоже, его никогда не загнать в одну форму. А значит, есть в нём то, что могло быть исправлено их действиями.
Коулу было трудно сказать что-то определённое обо всём, что касалось земли на западе, о которой говорила Иления, да и правда о Церкви в королевстве и о наследнике Клевенде ещё не прояснилась. Но приняв, что что-то действительно движется в неверном направлении, он теперь мог решительно встать на пути этому. Так он сейчас чувствовал. Он взял Миюри за руку, и Иления улыбнулась им, когда они начали спускаться по лестнице.
Когда стайка морских птиц пролетела у них над головами, они заметили, что кто-то поднимается по ступеням навстречу им.
- Господин Хаббот?! - невольно назвал его имя Коул, и Хаббот, задумчиво смотревший под ноги, поднял голову и даже подскочил на месте.
- Пре... преподобный Коул?
Он содрогнулся всем телом и рухнул коленями на ступеньку. Коул сломя голову бросился навстречу. Старик сложил руки в молитве к Богу.
- Я так рад, что ты вернулся... Я не знал, решусь ли я когда-нибудь снова предстать перед Богом... - бормотал он, чуть не плача, но Коул хотел кое-что спросить у него.
- Ты встречался с господином Слаем?
- Да, - ответил Хаббот, словно исповедуясь в своих грехах. - Он сказал мне тогда, что я могу либо взять деньги, либо умереть. Именно они украли сокровища из хранилища, верно?
Иления оказалась права, предположив, что Слай либо заплатил Хабботу, либо, в худшем случае, убил его.
- Должно быть, он уже знал, что я не настоящий. Я думал, что даже если мне удастся дойти до совета, они не будут слушать ненастоящего священника. И я взял мешок с деньгами, - Хаббот говорил с болью, но потом с надеждой поднял голову.
Потому что сейчас он был здесь.
- Я взял деньги, но моя голова была занята другим. Не я один знал об этом хранилище. И если из него украли сокровища, то должен быть виновник. Я сразу понял, что они хотят сделать. Я пастух. Я очень хорошо знаю, кого обвинят в такие времена.
Беды всегда приходят извне. И Коул с Миюри, и Иления не были из этого города.
- Я подумал, может, просто смолчать и сбежать. Я только пастух. Но...
Промучившись всю ночь, Хаббот не сбежал. Задумчивое выражение его лица, когда он поднимался к собору по ступеням, объяснялось его готовностью умереть ради справедливости, жившей в нём.
Даже самые потёртые ткани могли быть проданы как реликвия, если они сопровождались прекрасной бумагой, удостоверявшей подлинность. И пусть Хаббот не был посвящён в сан, как должно, он провёл много лет в соборе, одетый в подобающую одежду.
- Ты прекрасный священник, - сказал Коул, кладя руку на плечо Хаббота. - Ты более истинный, чем тот настоящий священник. Я могу засвидетельствовать это.
Хаббот посмотрел на него и горько улыбнулся, словно солнце было слишком ярким.
- Бог подскажет мне, что делать. Но я хочу каким-то образом выполнить эту временно возложенную на меня миссию.
Когда Хаббот, исполняя миссию священника, вернётся в собор, работа Хильде с виновниками намного упростится. Коул сообщил ему, что Хильде, один из руководителей компании Дива, находится сейчас в соборе, а в завершение снова похвалил его за то, что он набрался мужества и вернулся в собор.
Они смотрели, как Хаббот поднимается по ступенькам, выпрямив спину и гордо неся своё бремя. Никто бы не поверил, скажи он сейчас, что был всего лишь пастухом.
- Он стал своей маской? - спросила Миюри, будучи, кажется, и так уверенной в том.
- Это без сомнения выглядит так, - спокойно ответил он.
А значит, мир не стоит отбрасывать, - она крепко сжала его руку. - Тогда я тоже не сдамся. Если пастух может быть священником, а камень - тканью, это не то же самое, что я могу быть твоей женой, верно?..
Ммм, брат?
Она бесстрашно улыбалась, специально произнеся слово "брат". Он потерял дар речи от такого показного нахальства, а Иления стояла рядом и улыбалась, наслаждаясь представлением.
- Ну, а пока я просто хочу принять ванну и выспаться в большой кровати! Я устала.
- Если вы не возражаете против постоялого двора, в котором я остановилась, я могу быстро устроить для вас комнату.
- Я хочу спать в комнате Илении. Я думаю, что мне там приснятся прекрасные сны.
Иления немного удивилась, но тут же улыбнулась и кивнула.
- С тобой всё хорошо? Так ведь, брат? - вкрадчиво спросила Миюри.
Он был ягнёнком, а она - волчицей. Ему оставалось только пожать плечами.
Солнце стояло высоко над головами, и морские птицы весело кричали.
Он молился Богу, чтобы этот день и все последующие были приятными.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления
закрыть