Онлайн чтение книги Волчица и Пергамент Spice and Wolf New Theory: Parchment and Wolf
6 - 2

Земли семейства Норстоунов являлись основным местом выращивания пшеницы в королевстве, но центр их располагался не в глубине, среди полей, а на побережье, это был портовый город Рабон, в котором хранилась и через который отправлялась пшеница. Число судов, перевозивших пшеницу, соответствовало её количеству, естественно, здесь было много торговцев, носильщиков, грузчиков - всех, кто был связан операциями с ней. В мире жизненные потребности одних людей удовлетворяются другими, в результате города непрерывно растут.

С корабля уже издали было видно, что порт Рабона довольно велик. У двух причалов - длинного и короткого - могло разместиться немало крупных судов, хотя и меньше, чем в Расборне.

Из несколько мрачного рассказа Симона Коул ожидал увидеть унылое место, но на деле порт такого ощущения не создавал. Корабль заходил в порт вечером и он выглядел действительно оживлённым.

Миюри посмотрела на освещённый фонарями порт, взволнованная ожиданием новых впечатлений, потом её взгляд приковала фигура Симона, спускавшегося с корабля в лодку и отправившегося на ней к берегу. Она и Коул сядут в другую лодку и, вероятно, больше Симона не увидят. Путешествие - это череда встреч и разлук, последние часто навсегда. Для ранимой Миюри эта сторона путешествий может быть болезненней, чем для её папы и мамы.

Ступив на причал, она улыбнулась, кивнула и погрузилась в скудно освещённый полумрак.

- Печали в сердце рыцарь должен встречать с улыбкой, - шепнул ей на ухо Коул.

Миюри дёрнула головой, будто чёлка закрывала ей глаза и ответила застенчивой улыбкой.

Потом вместе с Язоном они направились не к постоялому двору, а в торговый дом в порту с огромной разгрузочной площадкой. Как слышал Коул, в Рабоне недавно завершился праздник, многие приехавшие на него ещё не освободили места на постоялых дворах, найти там комнату было бы непросто. Коулу было всё равно, лишь бы было, где укрыться от ветра или дождя, а Миюри с радостным интересом разглядывала роскошное пятиэтажное здание, примыкавшее к площадке. Всё равно выбирать не приходилось, а кроме того здесь легко можно было узнать торговые новости.

Язон представил их главе торгового дома, которого они поблагодарили за заботу, а потом их отвели в выделенную им комнату. Хоть они остановились здесь на короткое время, комнату им предоставили к удивлению Коула на третьем этаже. Обычно в пятиэтажных домах последний этаж занимали слуги, гости попроще размещались на четвёртом, а на втором и третьем жили хозяева и их особые гости. По-видимому, сияние Ив было хорошо заметно в Рабоне, и Коул в самом деле не знал, как он мог бы её отблагодарить. С такой мыслью он просто вошёл в великолепную комнату.

- Брат, давай пойдём смотреть город! Он огромный! - заговорила Миюри.

Может, это было удачное предложение? В последнее время Коул был загруженным, пришлось и немало поездить, в общем, обстановка не располагала к неспешным ужинам с наследницей, которой он подчинялся. Да и вообще, не успел он положить толком вещи, а Миюри уже потащила его за одежду, и Коул, предупредив Язона, вышел с ней на улицу.

- Ах, на суше действительно намного лучше, - заявила Миюри, радостно притопнув ногой.

Её мама, мудрая волчица Хоро, была готова сколько угодно плыть на лодке, лишь бы у неё было вино. Но Миюри в каюте было тесно. И может, ей не терпелось проверить рассказ Симона. Коул еле поспевал за ней, пока они не добрались до центра города. Однако, оказавшись на самой большой улице, девушка-сорванец оторопела.

- Странно... Уже закрывают?

На улице было ещё полно людей, но торговцы большого торгового ряда уже действительно поспешно сворачивали свои лавки, а таверны по дороге закрывали окна. Миюри привыкла к бьющей ключом ночной жизни Раусборна, ну а Коула такой вид не удивил.

- Таков обычный ход жизни.

Всё просыпается на рассвете и засыпает с заходом солнца. День и ночь. Но Миюри выросла в Ньоххире, месте застолий без перерыва. Она успела купить три прутика баранины в не успевшей закрыться лавке и принялась сердито жевать.

Пройдя ещё немного, они вышли на площадь, на которой в окружении торговых домов и больших постоялых дворов высилась величественная церковь, точно король среди своих придворных. В центре площади была установлена изящная статуя, отражавшая специализацию этих земель в королевстве. Она была видна издалека, но когда Коул подошёл ближе, даже он широко раскрыл глаза от восхищения, чего уж говорить о Миюри.

- О-о-о... Как же это красиво...

Церковь в Рабоне уступает размером собору Раусборна, но перед ней установлен непропорционально большой подсвечник, в который проходившие жители добавляли всё новые и новые свечи. На голове освещённой бесчисленными свечами статуи женщины лежал венок из пшеницы, а в руке - пастуший посох.

- Святая Урсула, статуя редкостной работы.

- Кто она?

- Одна из покровителей жатвы, также как и домашнего скота, но об этом реже говорят... Кстати, разве ты не слышала, что здесь проводится праздник урожая, потому что эта земля богата пшеницей?

Церковь смотрела на статую Урсулы дверями сверху вниз, люди, которые не могли попасть внутрь, просто останавливались и молились у статуи. Нескончаемый поток молившихся проходил по этому месту, торговцы и ремесленники, закрыв лавки, с торжественным видом собирались на площади.

Прошедший праздник урожая украсил шею статуи венком из цветов.

- Но я не понимаю, что у неё под ногами, я не видел что-то подобное на других статуях.

Изображения или статую святых дополнялись деталями, соответствовавшими легендам о них или родам деятельности, которым святые покровительствовали. Святой Урсуле обычно добавляли венок из колосьев и пастуший посох, её часто изображали верхом на овце или свинье.

Но святая Урсула Рабонская сидела на каком-то странном предмете.

- Это бутылка с водой, - сказал Коулу проходивший мимо бородатый торговец. - Разве вы не были на празднике Рабоны?

И бородач бесцеремонно оценил одежду Коула. Похоже, это не местный житель, проявивший внимание к гостю города, а приезжий торговец, желавший что-то продать в этом городе.

- А, нет. Я только что приплыл на корабле.

- Э, обидно, такого яркого праздника не было уже несколько лет.

- Праздника? - переспросил Коул, воспользовавшись секретом, которому его когда-то научил один умный странствующий торговец, заботившийся о нём.

Притворись несведущим и позволь тебе рассказать.

- Как, ты не слышал? То, что церкви Десарева и Раусборна снова открылись благодаря усилиям Предрассветного кардинала? После этого и церковь этого города открыла свои двери, и у них было много проблем. Такой грандиозный праздник. Собрат, ты упустил прекрасную возможность заработать.

Бородачу и привидеться не могло, что стоявший перед ним и был предрассветным кардиналом. Это заставило Коула ещё раз осознать влияние его с Миюри деятельности на разные уголки мира.

- Что за праздник? - спросила смышлёная Миюри торговца, обнажившего в улыбке пожелтевшие зубы.

- Что, на самом деле?..

Похоже, одежда на Миюри и Коуле, предоставленная Хайленд, навела торговца на мысль о возможности подзаработать на них, если завоевать их расположение. Он нарочито медленно кивнул и стал объяснять:

- Праздник основан на легенде этой земли. Главное в нём - воспроизвести появление святой Урсулы на этой опустошённой древними войнами земле. В легенде говорится, что святая Урсула дала предыдущему владельцу этой земли бутылку с водой, которой следует окропить землю, чтобы Божьей волей она превратила пустую землю в пшеничные поля. В благодарность святой Урсуле в ходе праздника совершается шествие, во главе которого идёт епископ, окропляя водой из этой чудотворной бутылки. Следом идёт аристократ и другие высокопоставленные люди с корзинами в руках. Во время шествия они раздают еду и сладости. Когда во главе рода стал молодой аристократ Стефан, он несколько лет этого не делал. Это выглядело так высокомерно. А на этот раз он внезапно принял участие и проявил большую щедрость при раздаче. Для этого он обратился к нам, торговцам. Торговцы пришли на помощь к нему из разных городов. О, у меня после этого в кошеле неплохо зазвонила монета.

Миюри чуть не расплакалась - почему мы не приплыли несколькими днями раньше?- такая жалоба была написана на её лице. Но внимание Коула привлекло не настроение радости у этого праздника, а то, что пшеничное изобилие порождено заботой святой Урсулы. Возможно, враждебные слухи о сговоре с алхимиком или дьяволом имеют исключительно внешнее происхождение.

- Ну, я пошёл дальше. Этот город небольшой, давай как-нибудь встретимся снова. Если у тебя появится возможность дать мне подзаработать, просто скажи.

- Спасибо тебе за рассказ, - и Коул попрощался с торговцем рукопожатием.

Затем руку с улыбкой пожала торговцу и Миюри, после чего тот растворился в толпе.

- Праздник сладостей... - похоже, она действительно влюбилась в этот город.

- Прекрасно, что так много людей приходит помолиться и после праздника, - заметил Коул.

Подношение свечей само по себе достаточно недёшево, но он для себя отметил ещё одно касательно толпы у церкви. Если бы его спросили о том, что хорошо в этом городе, он бы ответил - хорошо, что таверны и лавки уже закрыты, когда люди с омытыми душами идут домой. Вечерняя служба в Раусборне тоже многолюдна, но большинство после неё отправлялись пропустить стаканчик-другой, что вызывало у Коула чувство досады.

Увидев людей Рабона, которые торжественным настроением пришли к церкви, а потом тихо разошлись по домам, Коул ощутил, насколько это отличается от слухов об этом месте: здесь очень набожные верующие. Он счёл, что и здешний епископ, управляющий церковью, должен быть выдающимся человеком, преданным святому причастию. Коул хотел бы встретиться с ним и попросить у него советов по тем или иным вопросам веры... Однако, если станет известна личность Предрассветного кардинала, эта встреча могла доставить неприятностей епископу. Коул очень надеялся, что примирение королевства и Церкви уже близко.

Его размышления прервала Миюри, потянув его за одежду.

- Брат, может, вернёмся в торговый дом и попросим приготовить что-нибудь на ужин?

После рассказа о празднике сладостей три прутика с мясом уже не могли успокоить её живот. Солнце уже село, а с ним гасла и жизнь в городе. И есть продолжать так поздно бродить по городу, можно столкнуться с неприятностями.

- Но я не знаю, удастся ли поесть, если просто вдруг вернёмся.

Раз так, надо было попросить какую-нибудь лавку с едой подождать. Когда они ушли от церкви, и толпа поредела, Миюри пожала плечами:

- С этим не должно быть затруднений.

- В самом деле?

Торговый дом выглядел весьма загруженным, они вполне могли бы заготовить луковиц для тех кому ещё предстояло поработать ночью.

ㅤ

- Ещё вина! - услышал Коул, открыв дверь торгового дома и зайдя внутрь.

- Мне пива! Я слышал, только что пришла новая поставка!

Разгрузочная площадка теперь была заставлена столами, за которыми на стульях сидело множество людей, среди которых были не только торговцы и грузчики, но, кажется, и обычные горожане. В воздухе стоял резкий запах выпивки и мяса, меж столами ловко скользили служанки, неся в каждой руке по пять-шесть кружек с пивом. Время от времени гости кричали им что-то одобрительное, иногда дерзкое, а то и пытались усадить рядом с собой.

Какая огромная разница между торжественным скоплением людей на вечерней службе с тихими сумеречными улицами и открывшейся сейчас картиной. Коулу показалось, что он попал на какое-то лицедейство.

- Ха-ха-ха, это куда больше, чем я ожидала, - сказала Миюри и попросила проходившую мимо служанку принести им еды в комнату.

Потом, подмигнув Коулу, она направилась к лестнице, давая понять, что обо всём договорилась. Коул плохо понимал происходившее, он поспешил за Миюри, чувствуя, что шум импровизированной таверны сейчас разорвёт ему голову.

- Ты знала, что это место станет таверной?

Люди, видимо, не поместившиеся на площадке, стояли и на первом этаже, занятые выпивкой и едой, создавалось ощущение какого-то великого застолья.

В коридоре второго этажа людей не было заметно, но вот пробежала служанка с пустыми кружками - кажется, в комнатах тоже идёт пиршество.

- Я не знала, но по дороге я чувствовала запах и слышала шутки и смех, доносившиеся из домов.

Когда они вошли в свою комнату на третьем этаже, Коул зажёг свечу и открыл окно. На улице под окном было тихо, но стоило выйти в коридор и подойти к лестнице, сразу становились слышны раскаты хохота.

- Люди в городе притворяются скромными? - спросила вдруг Миюри.

Улицы Рабона, на которые смотрела Миюри, казались вымершими, в Раусборне в это время ночная жизнь только начиналась.

- Притворяются... Ты имеешь в виду, что они закрыли двери, чтобы за ними пить и есть?

- В большинстве мест. Даже те, кто шёл молиться...

Стук в дверь перебил Миюри. Стучали необычно - в самый низ двери. За дверью оказалась молодая рыжеволосая девушка с двумя кружками в правой руке и подносом с четырьмя тарелками в левой, в дверь она постучалась явно ногой, как любила прежде делать сама Миюри. Это была такая непосредственная грубость, что Коул лишь криво усмехнулся. Миюри же чувствовала себя в подобной обстановке, как рыба в воде - едва дверь за девушкой закрылась, она, радостно высвободив хвост и уши, схватила жареную рыбу и принялась за дело.

- Кстати, что я только что сказал? - с этими словами Коул схватил за руку Миюри, когда она в нетерпении поднесла к губам кружку с напитком.

- Ты чего?

Коул поднёс кружку к лицу и понюхал - так и есть, вино.

- Ты не можешь это пить!

- Почему! Я уже рыцарь!

- Это не имеет значения. Госпожа Хоро предупредила меня не давать тебе прикасаться к вину и огню.

Магия имени её мамы возымела свой действие - хвост Миюри послушно повис, как бы сильно не тянуло её к запретному. Надувшись, девочка-сорванец отвернулась и принялась сердито укладывать на хлеб кусочки баранины.

- И о том, что ты не договорила. Ты сказала, что люди притворяются скромными, а что ты хотела сказать про молящихся?

Она уложила на хлеб целую гору баранины, откусила кусок, изобразив на лице гримаску блаженства, тщательно прожевала и лишь тогда ответила:

- Те, кто шёл молиться, лишь внешне выглядели серьёзными. Они это делали напоказ, то и дело фыркали и произносили слова в беспорядке, без смысла.

Миюри ненавидит почитание Бога, требующее усидчивости и терпения, и именно поэтому, вероятно, ей легко разглядеть фальшь других людей, изображавших это. А когда со скромности горожан была сорвана маска, неудивительно обнаружить в их устах просто пустой шум.

- Если всё так, как ты сказала... Значит, это всё кем-то устроено, - Коул уложил на хлеб вареную чечевицу, к которой Миюри не притронулась, и сделал простой вывод. - И этот кто-то - их господин.

Торговец, которого они встретили на улице, тоже рассказал об оживлении праздника после того, как роль властителя этой земли перешла к молодому аристократу.

- Новый владелец действительно хотел пресечь порочащие слухи о своей земле.

И Ив, и Хайленд считали, что слухи, связанные с родом Нордстоунов, были пущены завистниками, когда предыдущий владелец занялся выращиванием пшеницы и разбогател на этом. И хотели воспользоваться сменой главы рода, как возможностью покончить со слухами.

- И всё же это как-то слишком...

- Разве? Трудно избавиться от впечатления, врезавшегося в души людей. Это всё равно, как то, что мой брат всё ещё относится ко мне, как к ребёнку.

С упоением вгрызавшаяся в хлеб с мясом Миюри всегда мечтала вырасти и получить возможность пить вино, однако она была так опьянена фантазиями о корабле-призраке, что к ней относились как к ребёнку. Если она хотела стать рыцарем, которым бы все восхищались, ей ещё придётся подождать.

- Но есть и иная возможность, - сказала Миюри, не прекращая жевать, потом села на кровать и вытерла губы большим пальцем. - Если бы у них действительно была сделка с дьяволом, они бы боялись, как бы люди не узнали о ней, и они хотели бы найти кого-то, кто смог бы это скрыть.

Эта мысль, конечно, достаточно разумна. Это как пропавший в купальне в Ньоххире горшок с мёдом. Хотя сделка с дьяволом вряд ли была на самом деле, но было возможно существование ереси в форме культа дьявола.

- Или... - добавила Миюри, покончив с хлебом с мясом и облизав пальцы. - Побывав на пшеничных полях, может быть, будет легче судить.

У жадной до еды девушки с волчьими ушами и хвостом на шее висит мешочек с зерном пшеницы. Коул как-то в детстве остался в живых, потеряв сознание от истощения во время своего путешествия, потому что легендарная волчица, управляющая урожаями пшеницы, его спасла.

Однако упоминание Миюри иной возможности не стёрла тени с его лица, и он пока не притронулся к своему хлебу. Не-людей в мире не так много, а волков среди них совсем мало. Хоро, мама Миюри, никого из своего бывшего племени так и не встретила, потому и Миюри надо быть готовой к тому, что ей не следует ждать слишком многого.

Для него было очевидным существование легендарного меча, просто он имел вид одной очень неравнодушной девушки. Коул хотел бы стать ей опорой, он потянулся рукой к её плечу...

- Но если волчица туда придёт, она может кое с кем не поладить.

- А?.. - не понял Коул.

Миюри оттолкнула его протянутую руку и встала.

- Ты забыл, что гербом здешнего короля является баран? Что бы ты ни думал, тебе надо использовать волка!

Число разновидностей используемых гербов сокращается, рисунок волка относится к древним гербам. Думала ли Миюри, что волк - повелитель леса, она, по крайней мере, полагала, что использование волка для управления урожаями пшеницы делает его, конечно же, предпочтительней для герба.

- Каждый сталкивается с ситуацией, когда он не может себе помочь, - попытался Коул её подбодрить.

Но Миюри надулась, схватила второй кусок хлеба и стала с ожесточением наваливать на него мясо. Это зрелище можно было бы назвать шокирующим, но лучше так, чем впадать в уныние. И потому Коул просто оставил её на несколько мгновений, чтобы выглянуть в коридор и попросить проходившую служанку принести виноградного сока и колбасок с зёрнами горчицы.

Наевшись этим вечером до отвала, Миюри почувствовала себя куда лучше.

ㅤ

ㅤ

Наутро вчерашнее пиршество показалось лишь сном, а торговый дом - просто торговым домом, подобным любым другим. Но если приглядеться, можно было заметить растасканные по углам площадки выгрузки столы со стульями и бочки с вином, не бросившиеся в глаза, когда Коул с Миюри впервые пришли сюда, также можно было увидеть мышей, собиравших с пола какие-то остатки и утаскивавших найденное в дыры, видневшиеся там и сям.

Язон, решавший какие-то вопросы среди торговцев и грузчиков, заметил своих подопечных, завершил свой разговор и подошёл к ним. Очаровательная Ив направила его не только ради охраны, но и с торговыми поручениями. Пользуясь встречей, Коул спросил его о впечатлениях от происходившего в городе.

- Я здесь долго не появлялся, меня всё это в городе сильно поразило. Я слышал, что после перехода власти к новому владельцу работа таверн была сильно ограничена. Но, в конце концов, все здесь привыкли пропускать кружку-другую, потому люди будут для этого просто приглашать друг друга, используя в качестве оправдания торговые переговоры или деловые встречи. По разным делам сюда приплывают путешественники со всего мира, и церковь уже не будет иметь претензий.

Само собой, уточнил Язон, что едой и выпивкой занимаются те же таверны. И значит, мест, где можно получить услуги таверн стало достаточно много. В городе хватает укрытий от всевидящего небесного ока.

- А ограничения тоже связаны со слухами?

- Думаю, так. Ты видел, что творилось в церкви?

- Видел. Ужасная толпа.

Язон кивнул и внимательно посмотрел по сторонам.

- Я слышал, что это аристократ сказал ремесленным гильдиям и торговым домам посылать людей на церковные службы.

Коул не мог не подумать о вечернем разговоре с Миюри.

- На открытие церкви в этом городе не повлияли твои усилия. Это в основном благодаря тому, что владелец достаточно много заплатил епископу.

Когда началось противостояние королевства и Церкви, папа запретил богослужения в Уинфилде. Помимо ежедневных служб под запрет попали крещения младенцев, венчания молодых и отпевания усопших, что сильно ударило по людям, лишённым в повседневных делах Божьего благословения. С того времени как папа взял Божье учение в заложники, отпереть церковь означало ослушаться указания папы. Нужно хорошо подумать и приложить немало стараний, чтобы убедить открыть двери церкви, заплатить за это - преступно.

Язон, видимо, понял, что происходило в голове Коула.

- Раз это место уже было под подозрением в нечестивых помыслах и деяниях, молодому аристократу следовало смотреть не только в лицо короля.

Раз уж ходили слухи, что его предшественник имел дела с дьяволом, можно запросто нарваться на допрос еретика. И потому крупная взятка епископу показывала, насколько необходимо было придать городу видимость уважительного отношения к вере, чтобы обеспечить благополучие в будущем.

- Тогда брат - это ещё одна гирька на весах, верно? - уточнила Миюри.

- Похоже, что так.

Нордстоуны должны были нравиться и королевству, и Церкви. Проявлять уважение к Церкви и улыбаться королевству. Более того, богатство, порождённое пшеницей, вызвало враждебное отношение, и новому владельцу предстояло приложить все силы и усердие, чтобы управлять своей землёй.

- Кстати, прежний здешний владелец ещё жив? - снова спросила Миюри, она время от времени очень заинтересовано поглядывала на оружие на боку Язона.

- Вроде бы ещё жив, но отношения с нынешним у него, конечно, очень плохие. На вчерашнем пиршестве я слышал, что, когда он отошёл от дел, его заперли в подземелье башни, некоторые говорили, что он где-то бродит.

Действительно, проигравшие в соперничестве за власть часто лишаются свободы или изгоняются. Но тогда появляется вопрос.

- Означает ли это... что наследование не было мирным?

- Нет, я не думаю, что с этим что-то не так. Кстати, четверо горожан из каждых пяти не думают, что прежний правитель добровольно передал власть.

Значит, даже многие горожане не считают молодого владельца достойным.

- А что слышно про алхимика?

- Почти никто не слышал о нём. Похоже, он, давно умер. Может, кроме стариков, все в этом городе считают его легендой.

- Вот как... Собрав всё вместе, выглядит, по крайней мере, так, что новый преуспевающий владелец не имеет ничего общего с этим слухами.

- На первый взгляд вроде так, - не зря в улыбке Ив кроется кинжал, люди Болан действовали осторожно. - Есть ещё вопросы?

- Дай-ка подумать... - и Коул посмотрел на Миюри.

Та пожала плечами:

- Пока нет.

- Ладно. Тогда сообщим письмом новому главе рода Стефану о вашем приезде и попросим о встрече?

Хайленд говорила, что подобные встречи необходимо согласовывать, подстраиваясь под свободное время принимающей стороны и давая возможность выполнить формальности этикета. Однако Коул хотел проверить некоторые моменты, вроде слухов о новом мире или участии не-людей в выращивании пшеницы, для этого он хотел иметь свободу перемещений, потому аристократ не был оповещён заранее. Кроме того, учитывая то, что удалось к этому времени узнать, ситуация, кажется, не сводилась к простому опровержению слухов, поэтому Коул хотел бы побыть пару дней в Рабоне, чтобы изучить и обдумать ситуацию.

Выслушав соображения Коула, Язон почтительно поклонился, явно не испытывая желания что-либо возразить.

- При необходимости, пожалуйста, не стесняйся приказывать. Хозяйка желала бы, чтобы я помог вам в Рабоне всем, чем сумею.

Язон явно больше напоминал наёмника, чем торговца, но, несомненно, заслуживал доверия. Выслушав благодарность Коула, он ответил лишь движением глаз.

После этого какой-то торговец, видимо, ждавший, когда Язон освободится, подал ему знак. Язон ещё раз почтительно поклонился Коулу и направился к торговцу. Рабон - оживлённый город, а торговцы - народ занятой. Эта разгрузочная площадка, порт, который был виден отсюда, всё было в непрерывном движении, не уступая Раусборну, здесь не было места мрачному запустению.

Всё то красочное повествование при свете луны на корабле не могло поколебать ощущения Коула, что корабль-призрак, появляющийся в Рабоне, не более чем иллюзия.

- Место пересечения мечты и действительности, - невольно пробормотал Коул, глядя на кипевший жизнью порт.

Глупые фантазии и неожиданная действительность, вздохнул он. Миюри, рассмотрев карту окрестностей Рабона на стене разгрузочного двора, потянула Коула за рукав и произнесла:

- Как бы то ни было, давай начнём с пшеничного поля.

Если объявится воплощение волчицы, любительницы напитков покрепче, это разъяснит многое из слухов. У этого не-человека воля может оказаться не слабее, чем у Илении, в одиночку пытавшейся найти путь к новому миру на западе. Неудивительно, что Миюри так не терпелось начать. При виде выражения её лица в памяти Коула всплыло выражение: "Не улеглась одна волна, во след её идёт другая".

- Только не ссориться с кем-нибудь, - предупредил он Миюри снова.

Она пожала плечами и положила руку на рукоять меча на поясе.

ㅤ

ㅤ

На вопрос, как попасть на пшеничные поля Нордстоунов, им на разгрузочном дворе посоветовали идти пешком. Узнав, что идти недалеко, Коул с Миюри так и сделали. Из порта Рабона выходили три дороги: две вдоль побережья на север и на юг, а третья, нужная им, направлялась вглубь острова до мирных лугов на северо-западе острова. Город был достаточно большим, но при этом не имел настоящей стены вокруг него, просто за деревянным забором уже начинались пастбища, на которых паслись овцы.

По дороге шло немало путников, вдоль неё было разбросано много пекарен и небольших таверн, создававших впечатление, будто город ими выплеснулся за свои пределы. Когда же Коул с Миюри дошли до деревни, оказалось, это было не просто впечатление - деревня тоже называлась Рабон.

- Значит, два места с одним названием? - уточнил Коул.

- Вообще-то деревня - это и есть настоящий Рабон. Посмотри - вон и древняя стена, то, что от неё осталось.

Потемневшая, почти рассыпавшаяся от морозов, ветра и солнца каменная стена, на первый взгляд она была построена только у дороги, но, приглядевшись, можно было заметить, что её убрали там, где поверх неё выстроили дома.

- Это прежде была каменная стена загона для овец. Думаю, здесь их пасли.

Когда-то это было маленькое селение, потом оно разрослось, и части каменной стены то тут, то там сносили. Старые дома с соломенной крышей теснились как медведи в берлоге, но были и прекрасные, новые торговые дома высотой до четырёх этажей. Попадались изредка строения с высокими башенками - винокурни и пивоварни. Перегонные кубы, размерами выше человеческого роста, имели замысловатую форму, одни их части напоминали перекрученное яблоко, другие - тягучие медовые капли, падающие с высоты.

Миюри, ещё не пробовавшую продукты перегонки, заинтересовал лишь вид перегонных кубов, но будь здесь мудрая волчица из прежних странствий Коула, она бы точно была бы взволнована этим видом. Он себе представил, что бы было тогда, и не удержался от смешка, но в следующий миг перед его внутренним взором возникла Миюри, какой она станет через несколько лет, и он замер. Она достигнет вершины изящества и силы.

Заметив изменившееся выражение его лица, Миюри, вопросительно наклонив голову, посмотрела на него.

Коул, улыбнувшись, сказал, что всё в порядке, и помолился про себя, чтобы она скорей стала настоящим рыцарем.

Прогулявшись по извилистым улочкам, они вышли на площадь с небольшой церквушкой и несколькими беседками, откуда открывались деревенские виды.

- О, бутылка! - крикнула Мири, указывая на статую святой Урсулы.

Здесь бутылка была не у ног святой, как у церкви в городе, а прижата рукой к её телу.

- Венок здесь достаточно свежий.

- Поскольку это праздник проводится ради хорошего урожая, он не мог обойти это место.

Святой Урсуле надели венок из цветов на шею и у ног её положили цветы. Нашлись и те, кто сделал подношение хлебом, символизирующим, что эта святая - покровительница плодородия, помогает земледелию и животноводству. Всё, что сопутствует этой святой, можно увидеть здесь, вокруг неё. Сама же святая Урсула оставляет ощущение классической красоты.

Если она на самом деле не-человек, заботящийся об урожае пшеницы, есть ли у неё определённые особенности? Похожа ли она на мудрую волчицу? Коул пристально вглядывался в статую, когда кто-то дёрнул его одежду на животе.

- На что это ты смотришь?..

Выражение лица Миюри было недовольным и немного тоскливым, что Коулу показалось несколько удивительным. До него не сразу дошло, что его спутница ревнует.

- Я просто смотрю, есть ли у неё что-то общее с госпожой Хоро, - ответил он, полагая, что она поймёт, но Миюри продолжала тянуть его за одежду.

- Совсем ничего, не стоит больше смотреть, - ответила она, потом отпустила его и сделала большой шаг в сторону, не желая, чтобы он прочёл её чувства по лицу.

Миюри всё время говорила, что она взрослая, что она рыцарь, но пока часто вела себя с неловкостью бабочки, ещё не начавшей летать, поэтому Коул усмехнулся и взял её за руку.

- Смотри, там пекут хлеб. Хочешь пораньше пообедать?

Это на самом деле было место, где выращивали пшеницу, в лавке оказалось много видов пшеничного хлеба. Были круглые булки, был замысловато плетёный хлеб - плетённый в виде шара и в виде колеса. Миюри остановилась, посмотрела на хлеб, потом на свою руку в его руке, наконец, перевела взгляд прищуренных глаз на Коула.

- Думаешь, что сможешь так быстро завоевать меня едой? Разве я не говорила тебе, что я благородный рыцарь?

Она выхватила руку и выпрямилась подбоченясь в знак своего недовольства.

- Очень жаль. Тогда идём сразу на пшеничное поле.

- Погоди, я не сказала - не буду есть, - и она, бросив ему улыбку, направилась к лавке. - Брат! Поспеши!

Коул заметил, как виляет под одеждой её хвост.

- Хорошо, хорошо, - ответил он и пошёл туда, откуда доносился чарующий аромат.

ㅤ

Коул взял себе круглую булочку размером со щеку, а Миюри выбрала плетёный хлеб с мёдом. Владелец лавки-пекарни, должно быть, принял их по одежде за приезжих торговцев, прохаживавших по лавкам, и стал настойчиво советовать пшеницу этой деревни, причём купить в определённом торговом доме. Вероятно, там работал кто-то из его родственников.

Дорогая ли здесь была пшеница или дешёвая, во всяком случае, хлеб здесь был вкусным.

- Пшеница тут действительно отменная, - отметила Миюри, когда они отошли от лавки и пристроились под каменной стенкой.

- Это не потому, что он свежеиспечённый?

- Само собой, только-только из печи. Но плохая пшеница по-любому неприятна на вкус. Рыхлая, несладкая. А эта очень вкусная. Земля здесь должна быть очень плодородной.

Миюри учует, если к муке примешают немного ячменной, так что вкус и качество хлеба здесь, в самом деле, хорошие. Коул улыбнулся ей, с удовлетворением вцепившейся зубами в хлеб с мёдом, он оторвал пальцами кусочек, но, не успев направить его в рот, что-то заметил.

- Ты тоже хочешь поесть?

Чуть в стороне сидела маленькая бурая мышка. Коул положил оторванный кусочек поближе к ней, мышка в испуге отбежала назад. Не Коул был способен уследить за тем, что происходит вокруг, это должна была делать Миюри. Мышка не могла противиться соблазнительному аромату, она опасливо подобралась к кусочку, схватила его и бросилась прочь.

Коул вспомнил детство, когда он, без помощи, странствовал в одиночестве и забирался на ночлег в дом какого-нибудь селянина, и там делился с крысами чёрствым овсяным хлебом. Прекрасно, когда кто-то может поделиться едой. Тут он заметил взгляд Миюри.

- Что такое?

Миюри спохватилась, отвела взгляд и пробормотала: "Всё в порядке". Будь виден её хвост, можно было бы точно понять её чувства, но Коул и так знал, что она думает.

Во всяком случае, она не закричала: "Почему ты кормишь только мышей?! Я тоже хочу!" и не подошла к нему, раскрыв пошире рот. В награду он оторвал изрядный кусок своего хлеба.

- Когда ешь сам, со спутником поделись.

Миюри моргнула и радостно схватила кусок, чтобы тут же съесть, потом оторвала маленький кусочек своего с мёдом и дала Коулу.

- Кстати, в Раусборне мышей почти не встретишь.

- А? Мышей?

- Тот дом, в котором нам дали хорошую комнату, ну, который одолжила блондинка, это понятно, что в нём нет мышей, но их нет и на улице.

В торговом доме, в который их привёл Язон, водятся даже крысы, подбирая остатки вечерних пиров.

- Я их не вижу там на улицах. Может, это из-за этой противной курицы?

"Противной курицей" Миюри назвала отнюдь не курицу, а воплощение орлицы Шарон. Орлы - естественные враги мышей. Впрочем, если речь вести о тех, кто может наводить ужас, то рядом с собой Коул мог насчитать трёх волчиц.

- Я и в самом деле их почти не видел за всё наше путешествие. Может, это из-за тебя?

На кораблях мыши, крысы и мухи всегда водятся, и если не проследить и не спрятать еду в мешок, можно её лишиться, но когда Коул плыл вместе с Миюри, он их не видел.

- Я не стала бы распугивать слабых, может быть, они ушли сами, - выпятила грудь Миюри, демонстрируя гордость волчицы.

- Это замечательно. Когда я странствовал один, не помню, сколько раз они меня кусали, иной раз как укусит, аж подскочишь.

Миюри посмотрела на его ноги, будто ей пришла в голову какая-то мысль.

- Я ещё не кусала твои ноги.

Коул кисло улыбнулся в ответ, он вспомнил и про то, как она посмотрела на его руку, когда они говорили о легендарном мече, и она сказала, что ей нужны кости для рукояти его. Он представил себе серебристую волчицу, грызущую его кости с радостно виляющим хвостом, и продолжить разговор ногах уже не мог.

- Но кошек я тоже не видела, - положив в рот остаток хлеба, сказала Миюри.

- Это не потому что в портовых городах так шумно?

- А-а?..

Кажется, её не устроило его предположение, впрочем, хлеб был съеден, и она вскочила с остатков старой стены, готовая идти к пшеничному полю. Дорогу им подсказал хозяин лавки-пекарни, блуждать, выходя из деревни, не пришлось. По дороге на запад дома стояли всё реже, зато они стали крупнее. Сбоку одного из них лежавшая среди кур и свиней бродячая собака, увидев Миюри, вскочила и залаяла.

Когда последние дома остались позади, обзор уже не закрывало ничто. Если не считать нескольких невысоких холмов, образовывавших нечто вроде хребта, всё пространство выло занято полями без счёта.

- Такое широкое!.. - вырвалось у Миюри.

Они повидали немало просторных мест в королевстве, но эти поля, по сути, сливавшиеся в одно бескрайнее поле, создавали поистине редкостную картину. В Ньоххире Миюри доводилось увидеть разве что несколько кустиков случайно где-то проросшей пшеницы, и этот вид мог произвести на неё ещё большее впечатление, чем море.

- У-ух... ух ты!

Желая охватить всё одним взглядом, Миюри подалась назад всем телом, Коул тут же её поддержал и услышал, как она хихикнула.

- Кажется, в этом большом поле есть несколько маленьких поселений... Это пшеничное поле действительно очень большое, - произнёс Коул.

Дорога, проходя через поле, разветвлялась, в конце каждого ответвления виднелись группы домиков. Раньше это место использовалось для выпаса, для скота устраивали загоны, а когда стали выращивать пшеницу, они разрослись до целых поселений.

Но красота этого вида заключалась не только в обширности, но и во впечатляющей строгой аккуратности.

- Посмотри внимательней, здесь не просто пшеница, - сразу, конечно, заметила это Миюри, постепенно успокаиваясь.

Действительно, цвет участков поля чередовался строго в определённой последовательности, отображая чередование росших культур, аккуратность, с которой это было реализовано, поражала. Изумрудно-зелёная молодая пшеница сменялась корнеплодами на корм скоту, потом следовал свободный от обработки участок. Чередование шло во всех направлениях, пока на большом удалении полосы участков не сливались.

Нежный ветерок был пропитан ароматом тёмно-зелёной растительности.

- Ну и как, чувствуешь кого-то из собратьев? - спросил Коул.

Миюри глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

- Их здесь не должно быть...

Место, в котором пшеница стала давать волшебные урожаи. Но, похоже, предположение, что за этим стоит кто-то из рода волков-покровителей урожая, не оправдалось.

- Может, обеспечив урожаи этой земле, она ушла отсюда? - упомянул он ещё одну возможность.

Миюри, спокойно глядевшая на поле, эта девушка с волчьей кровью медленно покачала головой.

- Похоже, что нет. И если бы она и была, она была бы изгнана отсюда.

- Что?

- Я думаю, что приёмы выращивания пшеницы здесь очень похожи на те, которые заставили уйти маму с того поля. Я слышала об этом от папы и сейчас впервые увидела это своими глазами.

То, что ей рассказал Лоуренс, было новым приёмом выращивания пшеницы, дававшим хорошие урожаи. Поле при этом делится на четыре части, на которых по очереди выращивали разные культуры, поддерживая плодородие почвы. К тому же, если пшеница и не уродится, можно было продержаться до следующего урожая на других растениях, используя площади земель с наибольшей пользой.

Когда мудрая волчица Хоро, мама Миюри, ещё заботилась о пшеничном поле, его стали делить полосами на три части - трёхполосная система, воплощение мудрости в сельском хозяйстве. Если бы человек, придумавший её, жил в древние времена, его бы точно признали богом урожая.

- Это всё просто потрясающе, - высказался Коул.

Девушка с кровью прежних правителей мира вздохнула и ответила:

- Всё слишком упорядочено и доведено до идеала... Похоже, отдача доведена до предела. Больше не похоже на обычную сельскую местность. Здесь нет места, де могли бы обитать такие существа, как мама. Здесь холоднее, чем в вымерзших заснеженных горах.

История мудрой волчицы Хоро - это история древних воплощений, заботившихся об урожаях и проигравших современным возможностям людей. Как представителю людей Коулу очень неловко было при виде застывшего лица Миюри.

- Но, брат...

- Что? - с напряжением в голосе спросил Коул, но, оказалось, он действительно недооценил Миюри.

- Люди говорили, что бывший владелец - старый упрямец, который очень деятельный, но верит в странные вещи, верно?

Она так быстро вернулась к действительности, что застала Коула врасплох.

- Это... это... мм... да.

Но Миюри не стала обращать внимания на его растерянность, она снова окинула взглядом поле и без тени сомнения заявила:

- Это не так, он определённо очень умный человек, иначе он не смог бы создать такое отличное поле.

Здесь располагалась земля, одна из немногих в королевстве, где выращивали пшеницу, но в прошлом это была бедная земля, на которой пшеница росла плохо, потому некоторые неизвестные люди стали распространять слухи о предосудительных средствах, использованных старым владельцем земли для выращивания пшеницы. А Коул с Миюри допустили возможность участия воплощения волка.

Но, судя по всему, пшеница хорошо растёт благодаря упорному труду.

- Итак, как теперь на это смотреть, - произнёс Коул, который более или менее разложил всё по полочкам у себя в голове после того, как слова Миюри перевернули всю ситуацию. - Увидев это поле, мы можем думать о разумном его хозяине, а это значит, что распространяемые слухи не соответствуют действительности, верно?

Так же как оживлённость Рабона не стыковалась со слухами о нём, столь же несуразны слухи о корабле-призраке.

- Таким образом... то, что связано с новым миром, также является сомнительным. Это то, во что верят любители мечтать, к слухам о чём они прислушиваются, что они ищут. И когда практичный и методичный человек занимается такими вещами, это выглядит странно.

Кажется, подобное сочетание практичного и странного можно было бы назвать "приемлемой ересью".

- Тогда ситуацию можно охарактеризовать, как "всё в порядке"...

Однако Миюри подвергла его слова сомнению.

- Нам известно очень немного, но, думаю, две вещи существовать могут.

- Да?

- Мм. Потому что я знаю ещё про одного человека, серьёзного и организованного, который, однако, искал кого-то, кого никто не видел в этом мире, и я его люблю.

Зная, о ком Миюри говорит как о предмете любви, Коул быстро возразил:

- Бог действительно существует.

- Тогда и легендарный меч должен существовать, верно?

- Э-э... - замялся с ответом Коул.

Миюри усмехнулась, посмотрела вдаль и сказала:

- А, кажется, я вижу секрет этой земли.

- Что?

- Это алхимик.

Земли Нордстоунов опутаны слухами не только из-за странного поведения старого владельца, но и из-за тайны, связанной с алхимиком. Изначально предполагалось, что под этим названием скрывался не-человек, но теперь эта возможность казалась призрачной. Исходя из того, что было известно, личностью этого алхимика следовало бы заняться.

На полпути обратно, в голову Миюри пришла насчёт него игривая мысль.

- Что, если алхимик окажется такой же милой девушкой, как я? - спросила она с улыбкой.

- Что?..

Миюри подняла взгляд на Коула, её улыбка стала вызывающей:

- Чем серьёзней и организованней мужчины, тем сложнее им противостоять девушкам?

Лицо Коула вытянулось, но он понимал, что она имела в виду.

- Ты думаешь, что эти слухи могли возникнуть из-за любви аристократа и алхимика-девушки?

Миюри кивнула, когда она посмотрела на поле, её взгляд был удивительно серьёзным.

- Это потому что он сумел создать такое огромное пшеничное поле. Хотя блондинка и мужчина по имени Симон говорили по-другому, но если причина в алхимике, не наполняется ли всё смыслом?

Любовь действительно может взять верх над любой истиной. Если бы прежний владелец действительно влюбился в девушку-алхимика, он мог бы наполниться упорством в желании превратить бесплодную землю в главную житницу королевства, следуя мечте его возлюбленной.

Хайленд говорила, что король хватил Нордстоуна за его небывалые деяния. Если говорить о любви, то во имя её проявляют и упорство и слепоту. Эта слепота заставила Нордстоуна пытаться собрать при дворе короля деньги, чтобы открыть новый мир, к которому стремилась его девушка-алхимик, и купить большое количество никому не нужного "золота дураков".

- Это может объяснить многое, но что насчёт корабля-призрака?

Миюри немного подумала, потом ответила:

- Может, это не корабль-призрак, а корабль, который стремится стать кораблём-призраком?

- Э?.. - вырвалось у Коула.

Стремится стать кораблём-призраком? Он вообще не понял, что это значит, зато Миюри, похоже, понравилось, как это звучит.

- Ну, может быть. Ведь это вообще свойственно алхимикам, - сочувственно глядя на ошарашенное лицо Коула, стала объяснять довольная собой Миюри. - Разве алхимики не хотят сделать золото из свинца и добиться вечной жизни?

- Ну... Да, в общем, так будет правильно сказать.

- Тогда трудно ли себе представить алхимика, который на корабле, наполненном костями, в бурную ночь выкрикивает проклятия в грозовую тьму?

- Ты... это...

У Миюри просто поразительно богатая фантазия.

- И это может объяснить, почему владелец мог сказать Симону и остальным, кто там был, такие вещи, не краснея и не запинаясь.

Коул постарался припомнить рассказ Симона.

- Ты о том, что это уже случалось прежде?..

- Да, именно.

Очень убедительно из уст девушки, которую на каждом шагу ругали за её шалости. Что ж, тогда исчезновение костей получает объяснение. Если упрямый аристократ подчищает за девушкой-алхимиком следы, разумно это делать, напуская таинственность. И старый священник мог быть посвящённым в его тайну и помогать хозяину.

Коул представил вдруг, как прежний владелец, которого он никогда не видел, намучился, выкручиваясь из этой ситуации, и это доставило ему некоторое удовольствие.

- Кстати, насчёт этого... На самом деле будет несправедливо обвинять нового владельца за поступки прежнего.

Говорят, дети расплачиваются за отцовские долги, но по сути это не является справедливым. Стефан, способный набраться отваги, чтобы воспротивиться каким-то деяниям предшественника, должен был обладать истинной верой, так подумалось Коулу.

- Но со своей стороны девушка-алхимик могла и не любить сама, возможно, она подобна тёте Ив, - произнесла, перебивая его мысли, Миюри.

Он посмотрел на неё, оказалось, что девушка, сев на корточки, копалась в земле.

- Я не знала, что это за люди - алхимики, и я немного разузнала о них.

Действительно, когда Коул принял поручение наследницы, а потом вместе с Миюри переговорил с Ив, его спутница отправилась в библиотеку городского совета Раусборна. Она ещё заставляла Коула читать книги о новой земле.

- Во время войн аристократы часто нанимали алхимиков, - сообщила Миюри.

- Вот как?

- Иной раз они встречались в приключенческих историях как неглавные действующие лица, готовили лекарства, делали оружие, помогая вести войну, и это похоже на правду. Но почти нигде не говорилось о превращении свинца в золото.

Это, конечно, заставило Коула припомнить, что говорила Ив. Если так и было в войнах на территории королевства...

- Может, она ещё и достаточно порядочный человек.

Предположение, которому соответствовало это обширное, одинаковое во всех направлениях пшеничное поле, простиравшееся перед Коулом. Всего лишь предположение, но его следовало иметь в виду при разговоре со Стефаном.

- Тогда предварительные выводы остаются почти те же.

- Да, - откликнулась Миюри, она могла сожалеть о том, что в поле не оказалось кого-нибудь из собратьев из волчьего племени, но её это не беспокоило. - Я действительно хотела бы встретиться со старым владельцем и расспросить его про это пшеничное поле.

- А не про новый мир? - вдруг спросил Коул, Миюри пожала плечами.

- Боюсь, я не могу расспрашивать, опираясь на источники сестрицы Илении.

- Ну-у... наверное.

Они могли уловить какие-то сведения от кита или перелётных птиц, с возможностями которых людям не поспорить. Однако Коул полагал, что люди вроде этого аристократа или алхимика не поплыли бы на запад без каких-либо оснований. А спросил он, потому что хотел бы знать, нет ли у прежнего владельца важных подсказок о земле на западе, ведь она могла бы положить конец противостоянию Церкви и королевства. Коул ощутил, что новый мир его волнует сильнее, чем Миюри, он задрал лицо к небу, помотал головой и вернул её в обычное положение.

- В любом случае было бы невежливо искать встречи с прежним владельцем, пропустив нынешнего. Давай сначала попросим господина Язона сообщить о нас ему и посетим достопочтенного Стефана.

Он стал перебирать вопросы к аристократу, а Миюри зачем-то опять присела на корточки и прищурилась.

- Что случилось?

Может, заметила птичье гнездо среди зеленеющих колосьев? С небольшой задержкой Миюри, не поворачиваясь к нему, пробормотала:

- Это чувство появилось, как только я сошла на берег. Это из-за земли на полях. Каждое дуновение ветра несёт странный запах.

- Запах?

Миюри, унаследовав волчью кровь, может по запаху найти следы оленя в лесу. Но задерживаться на поле посторонним не стоит. До сбора урожая ещё далеко, за воров их не примут, но если селяне подумают, что чужак может повредить их полю, они могут его и избить.

- Миюри, - позвал Коул, заметив, что работавший недалеко селянин начал на них поглядывать.

- Хм... что же это? - пробормотала Миюри, вставая.

Она немного наклонила набок голову, что-то обдумывая.

ㅤ

Потом они вернулись в город, нашли Язона и попросили устроить встречу со Стефаном. Из того, как все заняты в этом городе, а также того, что не было предварительного уведомления о приезде, Коул думал, что придётся ждать несколько дней. Но ответ был получен ещё до обеда, значит, уже на следующий день они отправятся на встречу.

- Кажется, этот аристократ действительно чувствует какую-то опасность, - сказала Миюри.

Вряд ли всё дело в визите Предрассветного кардинала, прибывшего искать какие-то проблемы в делах Нордстоунов.

- Груз ответственности.

Миюри нарочито улыбнулась.

Ещё совсем недавно Коул работал в купальне с горячими источниками и учился по ночам, этот мир поистине невероятен. Ещё невероятней, что девочка-сорванец необъяснимым образом стала рыцарем. Этот мир, возможно, полон случайностей и неожиданностей.

- Было бы хорошо, если бы всё смогло закончиться благополучно.

Язон кивнул, а Миюри скучающе пожала плечами.

ㅤ

Следующий день в Рабоне выдался тёмным и ветреным. Говорили, что несколько дней назад на большой земле побывал шторм, и теперь тучи оттуда принесло сюда. Из-за сильного ветра Миюри решила заплести волосы, чем Коулу в последнее время доводилось заниматься редко. В простом, как у монахини, плаще, с мечом на поясе и заплетёнными волосами Миюри выглядела невероятно благочестиво, похожей на святую, благословляющую на поле боя верующих перед сражением с язычниками.

- Это хорошо смотрится? - с нажимом спросила она, заметив взгляд Коула.

Такой образ шёл ей просто удивительно.

- Ты похожа на сестру больше, чем когда-либо.

На её лице мелькнуло выражение счастья, мгновеньем позже она поняла смысл его слов - она обычно выглядит надувшимся ребёнком. Но в итоге она всё же осталась весьма довольной, теребила пальцами косы, оглядывалась назад, словно щенок, впервые заметивший свой хвост.

Вскоре они уже сидели в карете, которую Стефан прислал к торговому дому. Они проехали по Рабону, жизнь которого не стихла из-за туч, пока не достигли дома на холме. Одноэтажное отштукатуренное здание с длинными коридорами напоминало, скорее, особняк торговца, а не аристократа.

Коул с Миюри прошли через раскачивавшийся на ветру сад, мимо изваяния святой Урсулы и подошли к парадному входу, где их ждал молодой человек в малиновом плаще в сопровождении нескольких слуг.

- Досточтимый Предрассветный кардинал, благодарю тебя за твой визит.

Вероятно, этот высокий, сутулый человек и являлся Стефаном, он выглядел слабым. Казалось, его глаза смотрели с добротой на других, в старости такие глаза создают образ доброго господина, но сейчас в них застыло нечто вроде тяжкой вины, готовой пролиться слезами.

Нет, возможно, это не кажется, а так и есть, подумал Коул, когда после рукопожатия Стефан торжественным жестом снял плащ, положил его на землю и встал на колени.

- Позволь мне сначала омыть тебе ноги, - произнёс молодой аристократ.

Один из слуг тут же поставил рядом ведро, Стефан закатал рукава. Глаза Миюри округлились. Коул сразу понял значение этой церемонии, подавив кривую улыбку, он сам опустился на колени.

- Я обычный человек, далеко не святой. Но твоя душа очень тронула меня, и я благодарен тебе.

В существовавшей когда-то великой империи люди, признавая своё неблагоразумие, омывали руки и ноги приходившим к ним святым. Он старался поступать подобно им. Судя по напряжённым лицам слуг, он, вероятно, был ревностно предан Богу, чем и был вызван его поступок.

- Э-э... это... - замялся Стефан, видимо, вовсе не ожидавший отказа Предрассветного кардинала, так что Коул даже пожалел его.

- Достопочтенный Стефан, в притче также говорится, что святой станет мирно беседовать с императором в саду.

Услышав обращение Коула, Стефан с силой кивнул и встал.

- Ты... ты прав. Тогда, прошу, пройдём сюда.

Коул послушно поднялся и отряхнул колени, но глаза Миюри всё ещё не вернулись к нормальному состоянию, словно она увидела наводящий чары танец.

Они пошли прямо во двор, не заходя в дом. Очевидно, что такой ход встречи не был предусмотрен, в широкую щель неприкрытой двери были видны испуганные лица слуг.

Миюри постепенно начинала понимать происходящее, на её лице отобразилось любопытство.

Несколько назойливая услужливость Стефана вызывала чувство неловкости у Коула. В конце концов, эти доставлявшие неприятности слухи относились к предшественнику Стефана, а не к нему самому.

Было отнюдь не жарко, но Стефан весь взмок. Проводя гостей в беседку с каменными скамьями, устроенную в саду, он одновременно отчаянно подавал глазами какие-то знаки слугам. Холодная каменная скамья уже была накрыта одеялом, рядом стояли две запыхавшиеся служанки.

- Очень красивый двор, - сказал Коул, чтобы завязать разговор, но лицо Стефана напряглось, будто его обвинили в чём-то.

- Этот дом изначально принадлежал городскому торговцу... И я... я знаю, что это место несколько излишне великолепное. Его просто поменяли другой стороне на освобождение от выплаты просроченных налогов... Я... мы... Город на земле Нордстоунов получил некоторое влияние после начала противостояния королевства и Церкви.

Возможно, похвалу Коула аристократ принял за насмешку и намёк на излишне расточительный образ жизни. Миюри, севшая рядом, нажала коленом на ногу Коула, выражая недовольство тем, что тот сказал не подумав. Чтобы Стефан не наговорил ещё чего-нибудь, после чего разговаривать станет ещё труднее, Коул кашлянул, прерывая беспомощную речь аристократа, и перешёл к делу:

- Твоя достопочтенность, мне было поручено достопочтенной принцессой Хайленд прибыть сюда, чтобы понять ситуацию.

- Да, так, - выдавил Стефан.

Одного примерно возраста с Коулом, он сидел так неподвижно, будто его спина была отлита из чугуна, похоже, он считал, что его жизнь или смерть на этой земле зажаты в руках этого посланника.

- Мне говорили, что здешние земли опутаны дурными слухами вроде кораблей-призраков, связями с алхимиками и устремлением к землям на западе.

Коул изо всех сил старался, чтобы его слова лились ровно, не создавая ощущения обвинения. Стефан, судя по всему, готовился к вопросам, хотя он время от времени тяжело вздыхал, но отвечал старательно, как подмастерье, когда его проверяет ремесленник-хозяин. Временами его глаза начинали бегать, будто искать натаскивавшего его человека. Наверное, этому было уделено немало времени. Коул в душе не мог не переживать за него.

- После того, как я взял на себя полномочия главы семейства от предыдущего главы, - начал говорить Стефан спокойней, чем ожидал Коул, - я очень обеспокоился слухами, касавшимися моей земли и рода. Как тому, кто следует учению Бога, мне по-настоящему трудно мириться с ними.

Его голос звучал всё спокойней, под конец он даже смог взглянуть на Коула.

- Пожалуйста, дай мне чуть-чуть времени, чтобы пояснить кое-что.

- Да, конечно, говори.

Коулу довелось в гостевом зале купальни выслушать немало аристократов в возрасте, желавших порассказать о былом, но не находивших собеседников, кроме собственных слуг. Поэтому он привычно улыбнулся Стефану, предлагая ему высказаться.

Стефан заговорил с торопливостью селянина, долго находившегося под дождём.

- В конце концов, все слухи связаны в первую очередь с алхимиком.

Миюри, с интересом разглядывавшая сад, тут же перевела своё внимание на Стефана.

- Этот алхимик спас прошлого владельца, бывшего вассалом прежнего рода во времена моего деда.

Эти слова открыли кое-что новое. Упоминание "прежнего рода" и деда подсказали Коулу, что процесс наследования в этой семье проходил с какими-то особенностями.

- Прости... Но разве прошлый владелец не твой отец?

- Нет. Он зять моей бабушки, чужак, унаследовавший имя Нордстоунов.

Слово "чужак" подчёркивало остроту чувств Стефана. Однако Коул лишь коротко кивнул, предлагая ему продолжить.

- Хотя он и прошлый владелец, занявший место главы рода несколько десятилетий назад. Предыдущий глава вместе со всеми его наследниками пали на войне, остались лишь бабушка и её дочери, семье был остро необходим наследник мужского пола.

- Несколько десятилетий назад - значит, предыдущий владелец был ещё молод?

- Да. Он был из побочной ветви рода, носившей имя Гревс. Семья Гревсов лишилась в войну своих земель и людей, и только он из всех выжил.

Миюри, любительница историй о войнах, повторила вполголоса - "Гревс... Гревс...", а потом спросила:

- Они раньше жили на большой земле?

- Ты слышала о них? - Стефан был не столь потрясён, сколь изумлён.

- Потому что они были рыцарями.

Возможно, по самоуверенности, с которой держалась Миюри, Стефан принял её за дочь какого-либо знатного аристократа, он тут же прижал руку к груди и неловко склонил голову перед ней.

- Верно. В тот период войны Гревсы владели землёй по ту сторону пролива.

- Но, в конце концов, род ту землю не удержал и перебрался за море, - сообщила Миюри.

Она любила истории о войнах, в которых ради помощи королю Уинфилда принял участие даже сам Золотой баран, и её знания летописей казались невероятно широкими.

- И род Гревсов, и наш род Нордстоунов пострадали от войны. Первый лишился земель, второй - наследников. В итоге король объединил оба рода, сохранив имя Нордстоун. Это имя и кровь Гревсов.

Последнее он, обладатель крови Нордстоунов, произнёс с неудовольствием, видимо, потому что предыдущий владелец был из другого рода.

- Прежнему владельцу, оставшемуся из-за войны единственным выжившим из рода Гревсов, помог бежать этот алхимик.

На лице Миюри отразилось, наконец, понимание, Коул, сидя рядом, почти услышал, как она проглотила ситуацию. Алхимик являлся героем-спасителем прежнего владельца. Конечно, он был бы принят на любых его условиях.

- Сверх того, то, что род Нордстоунов может опереться на выращивание настолько сильной пшеницы, - это тоже заслуга алхимика.

Можно было лишь удивляться.

- Значит, это алхимик научил прежнего владельца растить пшеницу?

- Так действительно говорили и прежний владелец, и самые старые слуги. Алхимик опробовал много разных приёмов выращивания и много сортов семян пшеницы, собранных со всего света, и после бесчисленных проб и ошибок нашёл самый сильный сорт и придумал систему чередования. Это было очень, очень сложно.

Насколько сложно, Коул уже видел на самом поле.

- Но можно ли сказать, что это имеет отношение к алхимии? В конце концов, они делали, что хотели, они были готовы пробовать, что угодно...

Стефан остановился, следя за реакцией Коула.

- Не волнуйся, всё останется между нами и Богом.

Стефан кивнул.

- Когда что-то скрываешь, будет плохо, если это придёт от кого-то ещё и вызовет ненужные сомнения. Досточтимый Предрассветный кардинал, я считаю тебя справедливым, строго следующим долгу человеком. Ты тот, кому я могу рассказать, - последующие слова его оказались достойными такого вступления. - Прежний владелец ради урожая даже приносил в жертву коз в ночь полнолуния.

- Это...

...языческий обряд, - не сумел договорить Коул, пытаясь ответить Стефану.

- Ритуал для получения хорошего урожая, очень древний и взятый из какой-то дальней земли. Селянин, ставший свидетелем, рассказал, что тогда ещё молодой бывший владелец кропил всё поле козьей кровью, а алхимик читал заклинания. Но, похоже, это не помогло. Попробовав несколько раз, они отступись.

Но несколько раз попробовали. Перерезали козе горло... Коул даже что-то почувствовал на своём горле.

- И напротив, услышав, что благочестивый священник может прийти на поле помолиться о хорошем урожае, бывший владелец приглашал его читать молитвы и петь гимны каждый день.

Вероятно, это молитва о Божьем благословении, но поскольку священников на поле не видно, хороших новостей от этого с полей не пришло.

- Короче говоря, было испробовано много способов, о многих люди и слыхать не слыхивали. Наконец, они выяснили, как заставить пшеницу правильно пустить корни и вырастить полноценные колосья.

- Статуя в городе и та, которая была на празднике, это и есть алхимик? - спросила вдруг Миюри.

Стефан захлопал глазами.

- Ты говоришь о святой Урсуле? Ну, как сказать... Эту святую-покровительницу выбрал бывший владелец в честь заслуг алхимика. Будет не очень хорошо упоминать алхимика в благодарственных молитвах...

Алхимиков нельзя просто приравнять к еретикам, но из всех родов занятий людей этот к ереси ближе других. Пусть даже алхимик стал великим благодетелем и спасителем, наполнил бесплодные земли золотой пшеницей, открыто выражать ему своё уважение прежний владелец не мог.

А раз святой-покровительницей избрали женщину, весьма вероятно, что алхимик и был женщиной. Коул и Миюри, которая предположила, что прежний владелец влюбился в девушку-алхимика, не могли не переглянуться.

- Ну, вот и случилось, что случилось. После того как моя бабушка, жена последнего владельца крови Нордстоунов умерла, не оставив сына, алхимик шаг за шагом стала добиваться своей цели. Обеспечив устойчивую урожайность пшеницы, она стала заниматься тем, что её интересовало, а прежний владелец ей во всём способствовал, поэтому с того времени некоторые люди стали подозревать, что она еретичка, что привело к тому, что бывшего владельца вызвали во дворец для объяснений.

Что ж, о том же говорила и Хайленд. И зная предысторию, можно понять, почему его не наказали. Отношение людей ко всей этой истории тоже прояснялось.

- Тогда и корабль-призрак и... всё, что насчёт нового мира, тоже так же появились? - спросил о самом интересном Коул, стараясь придать голосу побольше естественности.

- Да. Бывший владелец сказал, что алхимик из сеансов астрологии вывел уверенность в существовании нового мира на западе.

Коулу показалось, что Миюри тихонько вздохнула, но им нельзя было обнаруживать заинтересованность.

- Корабль-призрак появился в результате попыток усовершенствовать обычный корабль, чтобы не нём можно было плавать к новому миру. Чтобы корабль мог противостоять переменчивым условиям плавания. Для проверки этого специально выбирали дни, когда волны самые высокие, и позволяли кораблю качаться на волнах, чтобы выяснить, что надо улучшить, и потому люди, что его видели, думали, что это корабль-призрак.

Так ли это было, но Миюри предполагала, что это алхимик строит корабль-призрак.

- Однако алхимик умерла много лет назад, насколько я помню, ещё до моего рождения. Но предыдущий владелец, похоже, так и не отказался от плаванья на другую сторону западного моря.

Стефан вздохнул, пройдя очередной шквал, и положил беспокойные руки на колени. Наставшую тишину нарушил вопрос Миюри:

- Ещё мы слышали, что прежний владелец купил много того, что называют "Золотом дураков". Для чего это было нужно?

Глубоко вздохнув, Стефан ответил с каким-то беспомощным видом.

- Кажется, прежний владелец с его помощью устроил захоронение для алхимика - она много занималась металлами.

- Металлами... - произнёс Коул, припомнив, что пирит плохо подходит для получения железа.

- Да. Дело в том, что из пирита можно получить какую-то кислоту, а её-то она и использовала в своих занятиях.

- Ты имеешь в виду что-то окислять?

- Да. Большинству людей понять это трудно, и неизбежно некоторые из них приходили к выводу, что "Золото дураков" покупалось для чего-то постыдного. Но из-за её занятий прежний владелец стал поклоняться пириту. Что-то вроде утешения для души алхимика на небесах.

- Понимаю.

На краю пшеничного поля Миюри сказала, что алхимик может оказаться очень порядочным человеком. Стефан снова вздохнул и умоляюще посмотрел на Коула.

- Предрассветный кардинал, ты мог ещё слышать, что наша земля прошла через много превратностей судьбы и перемен, а прежний владелец действительно во всём поддерживал алхимика, которого подозревали в ереси, и многие его поступки нелегко оправдать. Но. Всё это не противоречило учению Бога, всё это делалось, чтобы плодоносила пшеница, спасая людей от голода. Прошу тебя, проникнись пониманием отношений прежнего владельца и алхимика, прояви к нам немного милосердия.

В то время, когда бушевала война за территории, когда род оказался под угрозой уничтожения, именно алхимик взяла за руку прежнего владельца, чтобы с ним бежать от гибели. Бесплодные земли были превращены в пшеничные поля усилиями её же рук. Мог ли прежний владелец безжалостно отказать просьбам своего героя и благодетеля?

- Некоторые люди, которые любят церковников и выискивают грехи у всех и каждого, часто называют моё семейство проклятым и оставленным Богом, но всё это глупость. Я прошу твою мудрость преподать им урок.

Выражение лица Стефана не оставляло места предположению, что он мог сколько-нибудь лицедействовать, и его слова прозвучали вполне разумно.

- Господь знает истинность твоей веры. Я должен сообщить достопочтенной принцессе Хайленд обо всём, что видел и слышал здесь, о том, что здесь нет оснований беспокоиться.

Хайленд не утратит желания защитить род Нордстоунов.

Коул посмотрел в лицо Стефана и увидел почти отчаяние в его искренних глазах.

- Я знаю, насколько бесстыдно обращаться к тебе с такой просьбой после того, как ты проявил такое понимание трудностей, существующих на моих землях, но ты должен помочь мне.

- Помочь... помочь чем?

Просьба Стефана прозвучала, словно просьба умирающего, но в течение всей беседы не всплыло ничего, что должно было вызвать такой его тон, подумал Коул.

- Чтобы показать, что род Нордстоунов, а также жители Рабона и его окрестностей искренне следуют учению Бога в своей жизни, я приложил всё старание, предпринимая ряд действий. Чтобы церковь была открыта с раннего утра до ночи, чтобы люди приходили на службы, чтобы они воздерживались от развлечений с наступлением темноты.

Какова бы ни была настоящая ситуация, на первый взгляд Рабон действительно выглядел благочестивым городом, Стефан, похоже, таковым и являлся.

- Мне и самому обстановка в Рабоне показалась очень хорошей, так что твоя просьба?..

- Это... То, что я сделал, имеет причиной не только то, что я действительно полагал, что верующие должны быть такими, но ещё и то, что связано с местным епископом досточтимым Ракуро. Досточтимый Ракуро был произведён в епископы примерно в то же время, когда мне удалось добиться изменений в городе, он весьма ревностно относится к своим святым обязанностям и, конечно, очень предан учению Бога, но...

Лицо Стефано скривилось, как от боли в животе, по нему становилось ясным, что он не смог сказать.

- Неужели он относится к Нордстоунам как к отступникам веры?

Стефан медленно кивнул.

- Есть одна трудность, и пока она не будет преодолена, я не смогу справиться с предубеждением досточтимого Ракуро, сколько бы я ни тратил слов, сколько бы ни молился. Этот старик, предыдущий владелец, он тот, кто никогда бы не согнул свои колени перед церковью. Не говоря о том, что он никогда не обращал внимания на призывы церкви, он даже притворился, что не видел присланное в прошлом году предложение внести пожертвование.

По движению сбоку Коул понял, что Миюри приосанилась. Она расценила такое поведение как отступничество. Однако Стефан, телесными и душевными усилиями восстановивший беспристрастное лицо, сказал:

- Этот старик не отступник, а попросту медведь.

Это короткое объяснение словно высветило то, что было в голове Коула. Свойства людей часто связывают с животными - коварен, как волк, кроток, как овца. Упоминание медведя было из того же перечня. Он представил себе невероятно упрямого старика.

- Но я считаю, что даже такой, как он, должен прислушаться к досточтимому Предрассветному кардиналу, решающему многие проблемы страны. Прошу, постарайся убедить его развеять предубеждение епископа Ракуро. Иначе, я думаю, епископ Ракуро может представить требование провести допрос еретика, составить официальное заключение, тогда что-то исправить будет невозможно.

К чему подобное может привести, когда противостояние Церкви и королевства обостряется? Стефана пугало, что именно его земля может подлить масла в огонь. И кто может уверенно сказать, что такое не произойдёт?

Семейство Нордстоунов владеет важной землёй, на которой выращивают пшеницу для королевства, и Хайленд надеется на сохранение подобного положения.

Кроме того Коул хотел бы расспросить старого аристократа о новом мире.

Впрочем, даже без этих причин мучительное нетерпение, написанное на лице Стефана, само по себе было способно заставить Коула согласиться.

- При всей скромности моих способностей я приложу всё умение и всё старание.

Лицо Стефана приняло выражение, словно он только что услышал Благую весть с небес, он глубоко поклонился Предрассветному кардиналу.

ㅤ

Немного успокоившись, Стефан нерешительно пригласил гостей пообедать. Однако время было дорого, к тому же этот визит вверг слуг в замешательство, не хотелось бы доводить их до обморока. Коул несколько торжественно поблагодарил и отказался, и некоторые служанки, кажется, облегчённо вздохнули.

- Предыдущий владелец построил хижину в лесу на окраине Рабона и стал жить там в одиночестве. В одиночестве - это если говорить про это по-хорошему, а по-плохому - отказался видеть людей, что только усложняет положение, - сказал Стефан на прощание. - Вообще-то на самом деле я хотел бы пойти с тобой... Но я обещал бывшему владельцу никогда не приходить в его лес.

Возможно, его больше всего беспокоило, как бы Предрассветный кардинал, зайдя в хижину старика, не увидел, как тот перерезает козе горло.

Кажется, Язон слышал про плохие отношения этих двух Нордстоунов, и даже если у людей мнение о бывшем владельце неверное, оно имеет какие-то основания.

- Пожалуйста, дай мне знать, когда соберёшься, я пошлю кого-нибудь показать дорогу.

- Спасибо тебе за внимательное отношение к моим вопросам, - сказал Коул, он заметил, что Стефан, похоже, исчерпал силы и ссутулился ещё сильнее. - Достопочтенный Стефан, да благословит тебя Бог.

Живой огонёк на мгновение загорелся в глазах молодого аристократа.

ㅤ

Когда Коул с Миюри уезжали на карете, Стефан долго смотрел от ворот им вслед. Должно быть, это было не проявлением вежливости или внимательности, просто он был таким сам по себе.

Ехать было недалеко, скоро карета привезла их в торговый дом в порту. Наблюдая, как карета с гербом Нордстоунов исчезает в суматохе улицы, Миюри пробормотала:

- Существует так много разных аристократов...

В рассказах, которые она любила слушать, аристократ - это либо мудрый военачальник с прекрасным мечом в руке, либо злобный, заносчивый толстяк, который никогда руки не подаст.

- Среди них есть добрые, сердечные люди. Этот должен привести людей своих земель к благу.

- А другой по его словам похож на медведя.

Подобно тому, как наёмники часто избирают для своего флага могущественного волка, медведь тоже является определённым символом с собственным значением.

- Брат, что я должна теперь делать? - спросила Миюри, берясь за рукоять меча, её глаза горели красным огнём.

Должно быть, она считала своеобразного старого аристократа злодеем из приключенческой истории.

- Так, полдень ещё не наступил...

- Тогда решай.

Они отыскали Язона и рассказали ему о встрече. Он должен был подготовить повозку и на всякий случай поехать с ними.

Когда Язон вернулся с повозкой, отправили посыльного в дом Нордстоунов за проводником, через некоторое время прибежал запыхавшийся молодой садовник. Упавшая на него ответственность вызвало у него панику, тогда Миюри улыбнулась ему и попросила успокоиться. Садовник залился краской - уже не из-за беспокойства. Пообщавшись с Родосом, учеником рыцарей Святого Крузы, озорница Миюри, похоже, овладела некоторыми навыками. Коул сказал ей, что рыцари так себя не ведут, но она сделала вид, что не поняла. Для девочки-сорванца время бежало быстро...

- Поехали, - сказал Язон, и повозка двинулась на северо-запад.

ㅤ

Они проследовали через более старую часть Рабона и повернули к северу.

Коул ожидал увидеть ровное пшеничное поле, но здесь пшеница росла сплошь на пологих неровностях, не дотягивавших до названия "холм". Вскоре в низине показался лес, напоминая озерцо. Пшеница, примыкавшая к лесу, казалась дикой, не возделываемой. Когда повозка доехала до небольшой кузницы, молодой садовник остановил повозку.

- Идите по дороге, и вы доберётесь до дома старого хозяина. Хозяин Стефан приказал нам не входить в этот лес...

- Ясно, пойдём сами.

Юноше явно сразу стало легче. Оставив экипаж на его попечение, они втроём вошли в лес.

- Этот лес по-настоящему хорош, - сказала Миюри.

Рассказывают, давным-давно королевство Уинфилд было сплошь покрыто лесом, который постепенно отступал под давлением городов и пастбищ, теперь леса в королевстве редки.

Пройдя по извилистой тропе и перейдя ручей по деревянному, шаткого вида мостику, они увидели в глубине леса выделявшееся на общем фоне пятно. Перед ними предстал потемневший, заросший мхом дом, по виду которого многие могли решить, что здесь обитает колдун.

- Это место подходит для странного человека, про которого ходят странные слухи, - заметила Миюри.

Коул знал, что она имела в виду, но он видел кое-что ещё.

- В окна вставлены стёкла. И посмотри - дрова сложены аккуратной поленницей у стены, есть каменный дымоход, трава вокруг ухоженная. Растения не сорняки какие-то, а всё травы.

- А, действительно, куры - вон, какие откормленные.

И не только куры, но и овцы со свиньями, не спеша жевавшие в стороне от дома.

Если отвлечься от первого впечатления, хозяин дома много времени уделял уходу за тем, среди чего он жил. Даже если он вероотступник, каждый день изучавший колдовство, это был человек, неустанно трудившийся весь день.

- И... этот запах... - Миюри подняла голову и понюхала воздух вокруг себя. - Пахнет моим братом.

Мной? - не успел спросить Коул, потому что из дома послышался голос, дверь вдруг открылась.

- Грато! Что такое? - прокричал, выходя и поглаживая поредевшие белые волосы, старик с крючковатым носом и большой белой бородой. - Грато... э?

В старых домах с длинными навесами темно даже днём, старик вышел на свет и ещё не успел привыкнуть к нему. Он покосился на Коула и спросил:

- Вас Грато послал?

Коул хотел представиться, но старик ещё сильнее сузил глаза.

- Нет. Эй, ты же Предрассветный кардинал, верно? - спросил он, указывая на Коула пальцем.

Коул облегчённо вздохнул.

- А... Стефан тебя прислал? Этот недоумок вошёл в лес? - и старик стал вглядываться в тропу, по которой они пришли.

Коул немного преодолел свою растерянность.

- Прости, а ты?..

- Нордстоун.

На какое-то время Коул потерял дар речи под взглядом ясных, старчески выцветших глаз.

- Ты почти что допрашивал Стефана, точно.

Коул понял, что старик его испытывает и специально назвался именем рода, от управления которым он отошёл. Увидев, что с Коулом играют, как с мальчишкой, Миюри с очень недовольным видом покачала головой и вздохнула.

- Просто заходи, я всё равно должен был с тобой встретиться.

- Со мной?

Бывший владелец, назвавшийся Нордстоуном, не ответил и вошёл в дом.

- Интересный старик, - заметила Миюри, проследив за ним глазами, похоже, она была готова принять вызов.

С шитым золотом поясом, в монашеском плаще и заплетёнными в косы волосами она чувствовала себя весьма уверенно.

- Я лучше останусь снаружи. Лишние люди создают неловкость, - произнёс Язон, понявший, судя по всему, кем являлся этот Нордстоун.

- Понял. Если что, рассчитываю на твою помощь, - серьёзно сказал Коул, но Язон лишь пожал плечами и усмехнулся.

Коул с Миюри, подобной святой на поле боя, вошёл в дом и восхищённо вдохнул.

- Кажется, тут целых три моих брата, - отозвалась Миюри.

Они увидели просто море книг, которые, в чём и состояло значение её слов, и создавали запах, напомнивший ей Коула.

- Действительно это поражает.

Повсюду лежали старые книги - с растрескавшимися кожаными обложками, с проржавевшими, не способными запирать замками, с такими разбухшими страницами, что их было бы нелегко прочесть. Сохранность книг была не слишком хорошей, но их приобретение потребовало явно немало денег. Когда Стефан говорил, что его предшественник потратил на нужды алхимика значительную часть дохода от земель, он, похоже, не преувеличил.

- Кажется, здесь больше ничего нет, - сообщила Миюри, внимательно осмотрев комнату.

Коулу было очень любопытно содержание книг, он не мог не открыть одну из них. Меж тем Миюри заглянула в комнату слева от двери.

- Эта комната... это что-то... - потрясённо произнесла она.

Всю правую стену комнаты занимал шкаф, на полках которого были разложены камни. Среди них можно было увидеть однородные кристаллы, камни с вкраплением пурпурных драгоценных камней, зелёные малахитовые камни и даже золотые слитки.

Можно ли считать такое собрание камней чем-то обычным? Пирит в виде игральных костей тоже был в нём представлен.

- Ух ты... как много. Брат, а тот тоже здесь должен быть?

- Который?

- Из которого делают ткань.

В Десареве они столкнулись с такой тканью - тканью святого Нексы, она не могла гореть, потому что была создана из камня.

- Имеешь в виду асбест? - послышался голос Нордстоуна из следующей комнаты, затем он появился и сам. - Редко кто знает о подобных вещах. Ты интересуешься камнями?

- Просто я недавно видела такую странную ткань, сделанную ни из растений, ни из нитей насекомых, ни из металла, но когда мне сказали, что она из камня, меня это очень поразило.

- Запомни, это чешуя саламандры. У меня её нет, но такие странные вещи меня интересуют.

Глаза Миюри сверкнули, когда прозвучало такое сказочное название.

- Я был прав, эти люди не просто какие-то фанатики, - проворчал старик.

- Что? - повернулась к нему Миюри, Нордстоун стоял к ней спиной.

Она подозрительно осмотрелась, потом перевела взгляд на Коула.

- Это он сам с собой, - шепнул он.

Говорят, подобное часто бывает с затворниками. Можно сказать, что такой разговор с внутренним я, живущим в глубине души, - характерная особенность старого мудрого человека, но окружающие не видят этого внутреннего собеседника, что может приводить к не слишком приятным недоразумениям. Коул полагал, что эта особенность поведения Нордстоуна могла дополнить ряд неприятных слухов о нём.

Миюри ещё раз оглянулась на шкаф с камнями и пошла за Нордстоуном.

В следующей комнате было тоже много вещей, но они уже напоминали какую-нибудь торговую лавку. Прежде всего в глаза Коулу бросились дощечки с ячейками, словно взятыми из аптекарской гильдии, в ячейках лежали разные виды зёрен пшеницы.

- Много видов пшеницы... Все разные. Различаются высотой, формой...

- Ты собрал это со всего света, чтобы изучить?

Рассказывают, что пшеница, растущая в разных местах, отличается по своим свойствам, хотя, конечно, есть общие черты, к которым везде стремятся. Например, чтобы пшеничный куст был не слишком высоким, но давал много колосьев. Лоуренс как-то сказал Коулу, что если бы такая нашлась, она бы распространилась везде и имела бы высокую цену, но Хоро возразила, что пшеница плохо растёт на чужой земле, такие попытки часто завершаются неудачей.

Но люди всё равно старались преодолеть все трудности, вырастить сильную пшеницу и распространить её. Иногда чтобы заработать, а иногда чтобы получить урожай на бесплодной земле, накормить голодных и поддержать бедных.

На пожелтевших от времени листах бумаги, наклеенных на стену, красивым почерком были записаны процесс роста и свойства разных видов пшеницы. В прошлом, когда поля ещё не были столь обширны, отбор видов зерна был главным объектом внимания, что и нашло отражение в этих записях.

Груды бумаг лежали на столе, за которым каждый день упорно трудились. Чернильница с засохшими чернильными пятнами была полна до краёв, повсюду валялись сломанные гусиные перья. Ещё тут лежал лук, способный освежить усталый ум, это заставило Коула ощутить близость к тому, кто здесь трудился.

- Э? Брат, что это? - спросила Миюри, глядя на металлическое устройство у окна. - Перегонный куб?

Этому устройству в два человеческих обхвата было явно тесно в комнате, переполненной вещами, была видна лишь его верхняя часть. Возможно, хозяин пытался вывести наиболее подходящие сорта для изготовления товаров из пшеницы на продажу, а также изучал особенности перегонки спирта. Впрочем, дистиллятор был качественно сделан, видимая часть казалась идеально сферической. Криволинейные швы на поверхности казались магическим узором для общения с духом вина.

А может, это устройство для получения кислоты из пирита, подумал Коул, и в этот момент прозвучал голос Нордстоуна из следующей комнаты:

- Не пройдёшь сюда?

Коул увидел, что любопытная Миюри не в состоянии оторваться от диковинок в этой комнате, он ухватил рукой её плащ и повёл на голос старика. Комната оказалась кухней с обеденным столом, печью и ведром. Поперёк заднего выхода из кухни растянулась свинья, будто специально перекрывая проход.

- Здесь спокойней, не так много отвлекающего внимание.

Действительно, здесь было устроено так, чтобы можно было передохнуть после других комнат. Нордстоун сел в кресло и жестом предложил гостям последовать его примеру.

- И потому здесь единственное место, которое мне не по душе.

Коул вспомнил, что Нордстоун упоминал другого человека.

- Здесь Грато управляется?

Нордстоун посмотрел на него и пожал плечами.

- Ты виделся со Стефаном сегодня утром?

Он был в курсе дел Коула и сразу признал в нём Предрассветного кардинала. Если это не колдовство, оставалось лишь одно.

- У тебя есть кто-то, кто следит за делами в городе?

- Ещё до того, как этот недоумок получил от вас весть, я знал, что ты появился в Рабоне.

Коул посмотрел на Миюри, та пожала плечами так же, как прежде Нордстоун. Земля этого рода стала изобильной, когда ею управлял этот старик. Можно предположить, что многие в городе помнят о нём и готовы передавать ему новости.

- Но я не ожидал, что ты пойдёшь сначала к Стефану, разве ты здесь не для охоты на еретиков?

- Я не священник и не имею цели допрашивать вероотступников.

Нордстоун чуть приподнял бровь.

- Тогда зачем ты, Предрассветный кардинал, знаменитый в королевстве Уинфилд, пришёл на мою землю?

"Моя земля", это можно было отнести и ко всем землям рода, и только к этому лесному дому.

- Основная цель связана с желанием нового владельца доказать свою невиновность и защитить эту землю от слухов, ради этого я прибыл.

- Хм.

Может показаться, что с Нордстоуном трудно договориться, но Коул повидал немало подобных упрямцев среди ушедших от дел посетителей купальни в деревне горячих источников. И, подумав, он добавил:

- Ещё я хочу больше узнать о новом мире.

- Что? - глаза Нордстоуна вдруг округлились.

Тогда Коул решил развить тему.

- Я думаю, что существование нового мира может стать тайным средством мирного разрешения противостояния Церкви и королевства.

Поражённый Нордстоун на мгновение потерял контроль над своим лицом, и Коул разглядел на нём тень любопытного юнца. Строгое лицо своеобразного старика была атрибутом аристократа.

- Достопочтенный Нордстоун, ты можешь мне помочь? - спросил Коул, специально обратившись к нему как к аристократу этой земли.

Бывший глава рода Нордстоунов и хозяин земли этого рода, ставший ещё более сумасбродным, удалившись от дел, страшился одиночества и понесённых потерь. Когда его назвали так, будто он ещё был здесь в центре всего, именно это отобразилось на его лице, как и то, что он ещё надеялся использовать былую мощь.

- Похоже, ты не простой молодой человек...

- Я не имею права им быть, - ответил Коул, несколько покривив душой, но он хотел спасти людей, и Бог должен его простить.

- Тогда говорить будет легко.

После этих слов Коул немного подумал.

- Ты говорил, что должен был встретиться со мной. Это связано с новой землёй?

- Я не видел в этом ничего плохого. Раз ты знал о новой земле, значит, должен был знать и то, что я пытался собрать средства во дворце ради неё?

- Да. Жаль, что всё пошло не так.

Нордстоун рассмеялся, подёргивая кончиком крючковатого носа.

- Дело не только в том, что всё идёт не так, меня просто посчитали лжецом, а это больно. При одной мысли об этом я начинаю злиться, эти люди истекли бы слюнями, узнав, что Эдема не существует. Они действительно ничего не понимают.

Для несведущих людей Эдем кажется намного более достижимым, чем новый мир, но для Коула и Миюри намного важнее новый мир.

- Но если добавить твой престиж, всё изменится. За тобой стоит член королевской семьи, верно?

То есть, если нельзя собрать средства именем Нордстоуна, можно воспользоваться именем Предрассветного кардинала. Даже если это враг, явившийся вскрыть язвы, поразившие Рабон, у старого аристократа имелся свой расчёт. Не будучи торговцем, как Ив, этот старик должен был обладать не меньшими практичностью и расчётливостью, быть пропитанным ими до глубины души. Он обладал убедительностью бескрайнего пшеничного поля.

- Ты говорил про тайное средство мирного разрешения противостояния королевства и Церкви. Это стратегия королевства? Или дворец ищет новый мир?

Коул решил идти в атаку. Любая неопределённость может дать обратный результат.

- Нет, это пока только мой замысел, и он ещё не до конца проработан. И я позволю себе кое-что посоветовать достопочтенному Нордстоуну.

Надо, не теряя времени, провести линию фронта.

- Хм, - произнёс Нордстоун, принимая напыщенный вид, затем он посмотрел по очереди на Миюри и Коула. - По крайней мере, ты не похож на недоумка, который взялся за скучную работу для Стефана.

- Ну... не совсем, достопочтенный Стефан хотел бы, чтобы я убедил тебя объясниться с главой церкви Рабона епископом Ракуро.

- Вот как? - улыбку Нордстоуна правильнее было бы назвать фырканьем, потом он нахмурился, на его лице отобразилось отвращение. - Чтобы преклонить колени перед Богом, зачем мне кланяться этим глупым свиньям? Если у кого-то сохранилась капля мозгов, мой план поиска нового мира осуществится.

Коул мог пропустить мимо ушей выпад в первой части фразы, но вторую - ни за что.

- План поиска нового мира?

- Да, именно. Церковники не знают, сколько проблем он мне доставил.

- Это из-за того, что... существование подсказано алхимиком?

Стефан сказал, что существование нового мира было предсказано алхимиком с помощью астрологии.

- Утопающие в роскоши церкви не хотят думать, откуда берётся хлеб, что они едят. А колосья дала нам она, алхимик, но эти люди хотят её преследовать только потому, что она алхимик. Неразумно, мол, полагаться на алхимиков в сражении! - на одном дыхании высказал своё возмущение Нордстоун, после чего вздохнул.

- Выбор святой Урсулы в качестве объекта поклонения, - спросила тогда тихо Миюри, - это вроде как перевести дыхание, верно?

Нордстоун некоторое время смотрел на Миюри. В Ньоххире никто из подобных этому отошедшему от дел старику не мог взять верх над ней.

- Дедушка - человек, который не мог остаться неблагодарным, - пояснила она Коулу.

- Верно... Те, кто меняют обличье, стараясь угодить Церкви, на самом деле полны ненависти, а я ненавижу себя за то, свой гнев могу остужать только лишь такой малостью.

Миюри с большой амплитудой кивнула и достала подаренные принцессой Хайленд меч и ножны.

- Я не хочу, чтобы кто-то клеветал на брата, утверждая, что он принадлежит кому-то другому.

На ножнах вышито изображение волка, такое же, поменьше, красуется и на поясе. Нормально ли слышать это от такой девушки, как Миюри, но можно лишь смеяться над тем, что она вбила в голову.

Но, усмехнувшись, Нордстоун спросил:

- Давно обратил внимание на твой герб, откуда он может быть у тебя?

- Это потому что я рыцарь моего брата, - ответила Миюри, не задумываясь.

Брови Нордстоуна немного опустились, а глаза сощурились. Выражение его лица показалось Коулу очень странным, и он не сразу понял, что Нордстоун улыбается, но ещё больше Коула удивили прозвучавшие слова:

- Хех... Я словно увидел самого себя из прошлого...

Но Миюри выглядела так, будто ждала от него именно этого ответа.

- Дедушка, ты, как и я, хочешь защитить алхимика, верно?

Воображение Миюри поразило Коула. И даже при той разнице в возрасте между Нордстоуном и алхимиком она уже, наверное, видела, как на этой земле спасённый молодой человек пытается защитить преследуемую девушку-алхимика, распрямляя спинку и размахивая мечом.

- Просто я... не сумел защитить её до конца...

- Но ты по-прежнему хранишь её наследие.

Нордстоун улыбнулся Миюри и резко встал, опираясь о стол.

- Я забыл предложить вам выпить. Обычно это остаётся за Грато.

Может, Миюри заговорила не сразу, но она заметила сходство между собой и Нордстоуном с самого начала. Или уже в ходе беседы она обнаружила, что сможет поладить с человеком по имени Нордстоун.

Миюри посмотрела на спину Нордстоуна, готовившего выпить, затем перевела взгляд на Коула. Тот в восхищении склонил голову, она удовлетворённо кивнула в ответ. Однако неспособность защитить важного для себя человека остро задевала её. Нордстоун столкнулся с этим, будучи в весьма солидном возрасте.

Бывший владелец, перевернувший положение рода в свою эпоху, поставил на стол три чаши вина.

- Если это глупый монах, не видавший мира и лишь знающий, как молиться Богу, я бы мог обманом заставить его что-то сделать для меня, - сказал он, повеселив Миюри. - Если бы я солгал таким людям, как вы, с каким лицом я предстал бы перед алхимиком и моей покойной женой?

Услышав такие откровенные слова, Коул и Миюри не могли не переглянуться. Нордстоун отпил вина и продолжил:

- Заручившись ложными свидетельствами, несложно просить вас обратиться во дворец по повод сбора средств. Того, что новый мир станет посредником в противостоянии королевства и Церкви, вы с определённостью сказать не можете.

Сейчас это только предположение, но Коул думал, что поиск нового мира должен обладать притягательной силой. Если подкинуть правдоподобную наводку, королевство и Церковь могут вцепиться в этот замысел.

- Королевство и Церковь соперничают за десятину, то есть за какое-то количество золотых монет. Появление нового поля соперничества - нового мира - позволит им отвести взор от прежнего, - сказал он.

- А? В самом деле, король и папа не ожидали, что противостояние настолько затянется, в настоящий момент обе стороны хотели бы положить ему конец, но... так они потеряют лицо. Мир требует отговорок. Чтобы отвернуться от прогнивших костей и рвануться за свежим мясом. Неплохо придумано.

Возможно, у него было много общего с Ив, понял он сразу.

- Но то, каким голосом ты это сказал... - осторожно заметил Коул, и старик вздохнул.

- Да, у меня нет надёжных свидетельств существования нового мира. Если вы будете ходатайствовать с тем, что есть, вы лишь испортите свою репутацию.

У Нордстоуна ничего не было. Коул пытался скрыть разочарование, но не был уверен в успехе, да и у этого старика могли оказаться зоркие глаза. Нордстоун же рассмеялся.

- Ты знаешь слухи обо мне, неудивительно, что ты подумал, то я непременно их имею.

- Ну... да.

- Алхимик, живя в моём доме, была почти уверена в его существовании.

Стефан упоминал астрологию. Пусть это и не ересь сама по себе, алхимик смотрела не в сторону действительности.

- Кажется, когда мы только начали собирать в разных местах сорта пшеницы, мы где-то в книгах встретили записи по этому поводу, - стал рассказывать Нордстоун, затем он выудил из бокала попавшие туда остатки раздавленной виноградины, словно избавлялся от прокисшего воспоминания. - По методам выращивания пшеницы есть немало книг, приводящих в пример древнюю империю. Она была настолько обширна, что на её западе и востоке было разное время суток, поэтому можно считать, что есть земли ещё неизвестные. Даже предлагалось выращивать растения на кораблях, чтобы можно было выжить в дальнем пути.

Миюри обычно возбуждали такие истории, но сейчас она слушала тихо.

- В каком-то смысле алхимик могла поверить в существование нового мира из-за моей жены.

- Твоей жены? - переспросила Миюри.

Нордстоун кивнул ей.

- Изначально эта земля была бесплодной, здесь нельзя было вырастить достаточно даже для еды. После смерти главы рода положение в доме ещё больше ухудшилось для такой девочки, какой она была, ей долгое время не удавалось поесть трижды в день. Из-за этого она много болела, не покидала постели... Я не знал, когда мне удастся вырастить пшеницу, но не оставлял это дело из-за моей жены, нас с ней поженили ещё в детстве. Я и сам ещё был мальчишкой, у которого ещё не росло бороды, в общем, я просто хотел, чтобы она могла есть сладкий хлеб.

Стефан рассказывал, что Нордстоун даже перерезал горло козе и окропил поле её кровью. Коул будто увидел лицо отчаявшегося молодого Нордстоуна в лунном свете.

- Присутствие алхимика в моём доме - это немного жестоко по отношению к жене, но мы с женой хорошо ладили и часто мечтали о том, чего у нас не было. Например, о новом мире.

Он рассказывал больной девушке, лежавшей в постели, о земле по ту сторону моря.

- У меня нет ни детей, ни крови рода Нордстоунов в жилах. Хотя я сумел вырастить здесь пшеницу, я всегда чувствовал себя чужим на этой земле.

Миюри вдруг выпрямилась и разом вдохнула, так отозвались в ней эти слова. В той, которая смотрела на карту мира и не могла на ней отыскать себе места.

- Я, конечно, притворялся, что не слышу этих слухов, но и деться от них никуда не мог. Моя жена, наверное, тоже замечала это, - Нордстоун перевёл взгляд в открытое окно. - Она сказала, что однажды откроет для себя новый мир. Может быть, она хотела, чтобы после её смерти я перестал заботиться о делах рода и просто жил так, как я хочу.

Они были теми, кто встретился в мире, несомым потоком времени. Нордстоун сказал, что был очень молод, когда встретился с женой. Отношения их, переживавших вместе тяжёлое время, превосходили отношения мужа и жены, брата и сестры, даже товарищей по оружию.

- Хотя она всегда улыбалась моему алхимику, но в ней была своя упряминка. Может, я слишком долго разговаривал с женой, может, я слишком серьёзно отнёсся к её словам, а может, она действительно именно это имела в виду. Но она вдруг упала на кровать. И провалилась в свой новый мир.

- Итог не стал вознаграждением? - мягко спросила Миюри, и Нордстоун кивнул.

- Я должен сохранить их наследие. О, нет, - и вновь мелькнуло молодое лицо старого аристократа. - Услышав так много, я на самом деле хочу увидеть это собственными глазами.

Если бы уши и хвост Миюри были сейчас выпущены, шерсть на них вздулась бы подобно раскрывшемуся из бутона цветку.

- Мои доходы, на которые я вёл поиски, перешли к Стефану, это чуть не свело меня с ума, мало того, церковь выгнала моего алхимика и требовала от меня покаяния за мои грехи. Отвечая им, я бы ни за что не склонил головы. Теперь вы понимаете почему?

Миюри, конечно, была на стороне Нордстоуна.

- Брат? - обратилась она и спросила взглядом - Ты, что, не понимаешь?

- Я понимаю.

Коул полагал, что и Стефан это хорошо понимал. Но тем не менее, епископ Ракуро продолжал существовать, противостояние королевства и Церкви продолжало угрожать войной. Действительность заставляла Стефана, стиснув зубы, крепче сжимать в руках штурвал, управляя своей землёй ради её защиты.

Коул подумал, как бы это ему выразить, и решил просто сказать, как есть.

- Ради мира на этой земле не мог бы ты снова надеть лицо аристократа?

Коул знал, насколько это тяжело для сильного человека, но Нордстоун управлял этой землей большую часть жизни и сталкивался с этим не раз и не два. Коул считал, что сумасбродное решение построить эту хижину в лесу, жить в ней в одиночестве и запрещать Стефану приходить сюда было очень разумным. Нордстоун знал, что происходит, но не хотел подчиняться и потому спрятался.

- Ты хочешь, чтобы я преклонил колени перед церковью?..

- Не ради репутации, а ради реалий этой земли.

Нордстоун улыбнулся половиной лица, "репутация" Нордстоунов была давно у многих на слуху. Этот человек, создавший уникальное поле, задал риторический вопрос:

- И что это будет означать?

- Я не могу обещать наверняка... но я могу обговорить поиски нового мира с достопочтенной принцессой.

Улыбка появилась и на второй половине лица Нордстоуна, потому что в ключевой момент Коул не проявил решительности, старик ответил сдержанно:

- Лицо рыцаря рядом с тобой перекошено.

- Когда тебе так стыдно, - заявила Коулу ошарашенная Миюри, - остаётся лишь напиться.

И её рука потянулась к большой чаше с вином.

- Когда люди находятся в критической ситуации, даже если они не могут ничего сделать, им не надо отказываться вести себя просто, - заметил Нордстоун.

- Я запомню это в своём сердце.

Нордстоун повёл плечами, довольно улыбнулся и сказал:

- Тогда, если перейти к реалиям, мне есть, о чём тебя спросить.

- О чём же?

Нордстоун посмотрел на выпрямившегося под его взглядом Коула и спокойно произнёс:

- Желание добраться до нового мира обходится дорого. Но отказавшись от положения владельца земли, я потерял и доходы от неё, которыми мог раньше распоряжаться, поэтому мне приходится зарабатывать самостоятельно контрабандой по морю. Я хотел отправиться к новому миру.

Он, что, хотел, чтобы Коул занялся доставкой? Но сказал Нордстоун вот что:

- Несколько дней назад судно попало в шторм и было выброшено на мель. Тамошний землевладелец взял корабль под охрану, но когда узнали, что товары контрабандные, команда была задержана. Корабль подлежит конфискации. Людям - виселица.

Коул вспомнил, что говорил Симон. Ответственность за корабль несёт хозяин побережья, но если попадутся контрабандисты, им придётся несладко.

- На корабле были товары для нескольких торговых домов этого города. Противостояние королевства с Церковью внесло сумятицу в поставки товаров, создав немало затруднений. Если товары пропадут, торговые дома окажутся в опасности. Разорятся. Грато отправился в порт, чтобы разобраться с ситуацией, но пока известий от него нет, боюсь, всё плохо.

Похоже, Нордстоун места себе не находил, ожидая вестей от Грато, потому так поспешно и выскочил, когда они сюда пришли.

- Но твой приход навёл меня на мысль. У тебя же хорошие отношения с торговым домом Болан, верно?

Он знал и про их приезд в Рабон, и про визит к Стефану, естественно, он был и в курсе того, где они остановились, и кого представлял Язон.

- Верно...

- Этот торговый дом не слишком строго следует правилам, что даёт ему некоторые возможности.

Похвала это или осуждение? - подумал Коул. Судя по ухмылке Миюри, скорее, первое.

- У этого дома должен найтись способ вернуть мой корабль с контрабандой? Например, выдав его за нормальный торговый корабль?

Услышав это, Коул согласился, что Ив действительно так бы, наверное, и поступила.

- Пока ты будешь возвращать корабль с контрабандой, я сделаю всё возможное, чтобы сделать, как хочет Стефан.

Если Нордстоун склонится перед церковью, Стефан избавится от проблем. Земли Нордстоунов продолжат выращивать пшеницу, и цены на неё в королевстве не вырастут. А тот старик продолжит подготовку путешествия к своей мечте - новом мире.

Может, и Коул с Миюри сделают шаг к новому миру.

Это ли не благоприятный исход для всех?

Коул посмотрел на сидевшую рядом Миюри - красный огонь в её глазах успокоился. Как бы ему не нравилось слово "контрабанда", он решил обязательно покаяться епископу, а вслух произнёс:

- Я не могу обещать, что всё сделаю, но я буду следовать твоему предложению.

Нордстоун коротко взглянул на него и опустил взгляд.

- Проблема ещё в одном. Этот корабль очень важен для меня. Я хочу на нём отправиться в новый мир.

Это могло показаться нелепым сном. Но после всего сказанного Коул не мог над этим смеяться.

ㅤ

Покинув дом, Коул с Миюри подошли к Язону, стоявшему в тени под деревом. Собственно, Коул его и не заметил, даже испугался, когда тот вдруг появился, зато Миюри, похоже, прекрасно знала, где он. Успокоившись, Коул рассказал о просьбе Нордстоуна, Язон посмотрел на небо, немного подумал и сказал:

- Всё должно быть в порядке. Мы уже прибегали к подобному, чтобы вернуть корабли с контрабандой.

Вряд ли этим можно было хвалиться, но, по крайней мере, вопрос был решаем.

- Тогда надо найти птицу и послать с ней письмо тёте Ив, - сказала Миюри, когда они уже шли лесной тропой.

Даже если она называла Шарон "противной курицей", для неё не составляло проблемы прибегать при необходимости к помощи её силы.

- Решит ли это проблему земли Нордстоуна? - уточнил Язон.

- Он сказал, что готов преклонить колени перед церковью, пока мы возвращаем корабль с контрабандой. Однако особых надежд, связанных с новой землёй, у нас нет.

Язон ответил лёгким кивком и сказал:

- Изначально я планировал закупить пшеницу в ожидании её подорожания, если не удастся справиться, но теперь, кажется, в том нет нужды.

Перед расчётливостью людей Ив Коулу оставалось лишь улыбнуться.

Потом они встретились у входа в лес с напуганным молодым садовником и уже под вечер вернулись в порт Рабона. Добравшись до своей комнаты в торговом доме, они взялись за дело, Язон написал письмо, которое вместе с ним подписал и Коул, потом Миюри вызвала чайку, к которой привязали письмо и отправили к Ив.

- Ей не очень понравилось, что нужно лететь немедленно, - сказала Миюри, глядя птице вслед вместе с Язоном.

- Я попросил хозяйку дать ей побольше еды.

- Если она к утру долетит, завтра к вечеру может вернуться с ответом - это самое быстрое.

- Ты можешь заставить её лететь так быстро?

- Если подойду к этому серьёзно.

Коул улыбнулся Миюри и закрыл окно.

- Кстати, брат, - внезапно обратилась она, когда Язон вышел позаботиться об ужине. - Когда ты закончишь это дело, ты продолжишь помогать дедушке?

Коул переваривал её слова, прилаживаю лучше дребезжавшую от ветра раму.

- Ты спрашиваешь, собираюсь ли я искать новый мир?

Миюри села на кровать и просто пожала плечами в ответ.

- Я сдержу обещание и устрою разговор достопочтенного Нордстоуна и достопочтенной принцессы Хайленд. Но насчёт перспектив поиска нового мира я ей лгать не смогу. Более того, собрать деньги во дворце будет затруднительно.

Единственные зацепки Нордстоуна взяты из легенд древней империи и астрологических опытов алхимика. Они предопределили его желание добраться до другого края моря на западе. Может, потому что он с таким теплом рассказывал о жене и алхимике, а может, потому что он не хотел умереть на этой земле.

- Но в нынешней ситуации только он может построить корабли для плавания до другой стороны моря на западе, и потому я хочу ему помочь.

Миюри, кажется, хотела бы принять ответ Коула, но согласиться ним не смогла.

- Тот дедушка сам сказал, что у него нет никаких доказательств.

Коула удивил этот неожиданный ответ. Это как сказать, что помогать Нордстоуну в поисках нового мира нет смысла. Но по тревожному лицу Миюри он, наверное, сможет понять, что она хотела сказать.

Миюри очень умна. И потому многое подмечает.

- Верно. Из того, что сказал достопочтенный Нордстоун, его основания искать новый свет слабее наших.

Вероятно, Миюри старалась понять, почему я с таким упрямством преследую столь туманную цель.

- Но есть ли, нет ли оснований, ты же всё равно хочешь помочь достопочтенному Нордстоуну?

От отвращения её губы сжались в линию, а подбородок сморщился. Конечно, она тоже хотела помочь Нордстоуну, но сейчас ей было важнее, что её брат, добросердечный человек, принял просьбу старика из-за её желания. И причина её недовольства в том...

- Я... я не та девушка, что нужно вечно защищать.

Миюри, должно быть, видела за Нордстоуном себя перед картой мира. Более того, Нордстоун, следуя своим амбициям, обрёк себя на одиночество, держа перед собой иллюзорный другой край моря. Это для и без того чувствительной Миюри должно было выглядеть жестоким и невыносимым. И чтобы не заплакать, она восстала. Впрочем, у Коула было ощущение, что она ещё и слишком заботилась о своём рыцарском достоинстве.

Однако относиться к ней день-деньской как к слабой девушке тоже нехорошо.

Подумав, как бы не задеть её самолюбие, Коул ответил:

- Твой враг - мой враг.

Другими словами, он хотел не защищать её, а сражаться вместе с ней. Ещё он подумал, что Миюри, опираясь на типичные представления рыцарских историй, могла счесть его невнимательным, и потому быстро добавил:

- Кроме того, даже если ты повзрослела, это не значит, что ты должна всё решать самостоятельно.

Коул осторожно подсел к ней.

- Я думаю, на тебя... не слишком надёжно полагаться, - сердито глядя на него, ответила девушка.

Он чувствовал, что это действительно так, и потому спокойно ответил:

- А как же твои родители?

Папа и мама Миюри, достаточно известные и выдающиеся, поддерживали друг друга в ситуациях, в которых в одиночку было трудно справиться. А история их приключений нравится Миюри больше всех других. Однако в самом начале этой истории, как считал Коул, было достаточно много, что не нравилось каждому из них.

Миюри беспокойно улыбнулась, чтобы показать, что ей не надо было говорить это.

- Если ты хочешь быть настоящим рыцарем, я тебя, конечно, поддержу. Но и рыцарям нужен отдых.

Она в ответ гордо подняла подбородок, решительным жестом сорвала ленту, удерживавшую её косы, и всучила её Коулу.

- Рыцарь на сегодня свободен! - сказала она загадочным тоном, обнимая Коула.

Он тоже положил ладони на спину упрямицы Миюри, и её разом вздувшийся хвост радостно заметался влево-вправо. Беспомощно рассмеявшись, Коул вдруг подумал о Нордстоуне, которому пришлось нелегко в молодости и который иногда удостаивался подобных объятий.

Миюри несколько раз прижалась к его груди и плечу, прежде чем вздохнула и посмотрела ему в лицо.

- Расчеши мне волосы.

Казалось, она хотела вспомнить, какой была до посвящения в рыцари.

- Да.

Она быстро распустила косы и начала разглаживать волосы, когда вошёл Язон, держа обеими руками много еды.

- Мне не стоило спешить с этим подношением? - спросил он, специально вышучивая языческий обряд.

Миюри почуяла запах мяса и хлеба и ничего больше с собой поделать не могла.

ㅤ

На следующий день ветер утих, но было пасмурно и немного похолодало. Миюри, с раннего утра открывшая окно, вдруг удивлённо посмотрела в небо. Вчера она, конечно, говорила, что чайка может прилететь к вечеру, но чтобы так... Птица действительно оправдала её ожидания, прилетев после полудня.

- Спасибо!

Блестевшие вчера перья птицы сейчас выглядели несколько растрёпавшимися. Миюри погладила её по голове и крыльям и протянула специально оставленный со вчерашнего вечера хлеб, птица его схватила и с гордым видом улетела.

Коул вскрыл запечатанное воском письмо, доставленное чайкой, ему сразу бросился в глаза размашистый почерк.

- Что там написано? - спросила Миюри.

- Чтобы выдать контрабандный корабль за обычный, нужно к этому готовиться заранее. На сей раз это слишком поздно. Вернуть корабль будет труднее.

- А...Но ведь это же плохо попасться в качестве контрабандного корабля?

Нордстоун говорил, что корабль конфискуют, а команду повесят. Миюри, вопросительно наклонив голову, посмотрела на Коула, но тот не знал, что сказать.

- Как бы то ни было, покажем в первую очередь господину Язону.

Они вышли на разгрузочную площадку и отдали Язону письмо, он сразу всё понял:

- Хозяйка имеет в виду, что ей надо найти возможность заявить, что этот корабль преследуется офицером по борьбе с контрабандой из Раусборна, после чего вернуть его.

- А, так вот! Использовать принципы юрисдикции, верно?

Умница Миюри, не понимавшая, однако, ничего в устройстве общества, нахмурилась.

Юрисдикция являлась основой власти правителей и была необычайно важна. Тот, кому принадлежит земля, кто управляет ей, вправе наказывать преступников, налагать штрафы и производить конфискацию. Нужно иметь веские основания, чтобы оспорить право суда, иначе дела не решить.

Поэтому Ив хотела выдать корабль Нордстоуна за корабль, ввозивший контрабанду в Раусборн, и поместить его под юрисдикцию Раусборна. Если достаточно отблагодарить местного правителя, можно будет безопасно отправить корабль в этот портовый город.

Пока офицер по борьбе с контрабандой из Раусборна не явится на корабль при поддержке значимости Ив или власти Хайленд, корабль и команду не надо будет возвращать.

Однако Миюри эти процессы интересуют не больше, чем механизм на мельнице, переводящий движение воды во вращение мельничных жерновов.

- Пока что корабль и команда будут в сохранности, это хорошо, а потом?

- Что ж, хозяйка послала также человека отвести галеру в Кербе, порт на большой земле, чтобы обговорить всё.

Кербе - название этого порта навеяло ностальгические воспоминания на Коула, но внимание Миюри привлекло другое слово.

- "Машинку для стрижки"? - с любопытством переспросила она Язона, прижимаясь к плечу Коула и вытягивая шею. (Слово "галера" в прочтении китайских иероглифов созвучно с "Машинка для стрижки", что было использовано в оригинале для игры слов, я не знаю - прим. О.М.Г. )

В письме содержались и более примечательные моменты.

- Она ещё выражает также надежду, что мы сами посетим место происшествия.

- Потому что нельзя полностью доверять Нордстоуну. Может, это ловушка, чтобы помешать нам в торговле пшеницей, - хладнокровно произнёс Язон.

Коул не мог удержаться от вздоха. Он так хотел помочь Нордстоуну, что забыл о том, что по незаконности его действий. Он думал, что Миюри снова будет смеяться над ним, но девушка выглядела расстроенной. Она была недовольна подозрениями Язона. Тот же лёгким тоном добавил:

- На всякий случай, - и свернул письмо.

- Итак, у нас будет встреча в Кербе? - уточнил Коул.

- Да, а после встречи мы вместе отправимся на место, где корабль сел на мель.

- Понятно. Значит, нам нужно поскорее судно до Кербе, - произнёс Коул, он и Миюри одновременно кивнули друг другу.

- Я подумал об этом и всё уже подготовил, - тут же ответил Язон.

Этого человека с ними послала сама Ив, у него были расторопными и руки, и ноги, и голова.

ㅤ

Язон должен был сообщить Стефану об их отбытии из Рабона, а также сообщить Нордстоуну о ходе дел, потому он остался в Рабоне.

Корабль, который Язон нашёл для Коула и Миюри, был загружен шерстью, которую торговцы королевства везли на большую землю, изначально же они должны были закупить в Рабоне пшеницу. Миюри восхитилась прочными торговыми канатами, связывавшими вместе много стран, а вскоре после отплытия удивилась, когда разглядела другой берег пролива.

- Говорят даже, в прошлом были воины, способные перебросить копьё с одной стороны на другую.

- Да уж...

Дул сильный ветер, корабль сильно раскачивался, и оставаться в трюме было небезопасно, так что все поднялись на палубу. К счастью, когда виден другой берег, морская болезнь не так страшна, как бы сильна ни была качка.

- Ты встретил их в Кербе?

- Если точнее, выше по реке, в устье которой расположен Кербе. Я был в отчаянном положении, совершенно измучен, не знал, что делать, когда они взяли меня с собой.

- А, и потом ещё была эта история с тётей Ив из-за средства для бессмертия.

В самых холодных водах моря живёт существо под названием нарвал, необычный рог которого люди считали тайным средством для достижения долголетия. Когда в Кербе доставили одно животное, весь город сошёл с ума. Коул снова вспомнил ту беготню по городу с Лоуренсом и Хоро.

- Говорят, там вкусно готовят ракушки, надо будет попробовать их, - сообщила Миюри.

- Разве мы не будем заняты делом?

- Мм... знаю...

Как только Миюри прекращала держать себя в руках, тут же появлялась девушка-сорванец.

Корабль поймал под нужным углом ветер и плавно повернул к северу в сторону более спокойного моря. И наконец, когда солнце стояло ещё достаточно высоко, корабль на вёслах вошёл в порт.

- У-ух ты, этот город тоже такой большой! - воскликнула Миюри.

И в самом деле, город, охваченный сумятицей почти двадцать лет назад, процветал сейчас куда пуще прежнего. С началом войны против язычников языческий север и приверженный Единому Богу юг десятилетиями противостояли друг другу. Север испытывал сильное давление южан, когда Коул был здесь ещё ребёнком. Но, глядя с палубы, он видел, что север города за прошедшие годы изрядно развился, а юг выглядел ещё оживлённей прежнего.

Для Миюри плавание обошлось без морской болезни, но когда они сошли на берег, её после качки на корабле всё же пошатывало, и Коулу пришлось девушку поддерживать. Вскоре они подошли к одному зданию.

Грандиозное здание выглядело, как торговый дом, хотя таковым не являлся.

- Ровен... Торговая гильдия? - глядя на Коула, спросила Миюри, когда она прочитала надпись на вывеске из почерневшего от времени металла над величественным, несмотря на отсутствие украшений, входом в здание.

- Твой отец был торговцем этой гильдии.

Хотя Миюри слышала рассказ про события вокруг нарвала, она, родившаяся и выросшая в горной глубинке, плохо себе представляла все эти торговые гильдии.

Когда они вошли в двери, все взгляды устремились к ним. На неодобрительные взгляды с разных сторон Миюри в ответ окинула всех победоносным взором, и тут они услышали голос:

- О, не может быть...

Коул сохранил с детства в памяти изящную фигуру с белоснежными волосами и пером в руке.

- Друзья главы отделения? - спросил сидевший неподалёку торговец, отряхивая намоченную вином бороду.

Имя Предрассветного кардинала должно было достичь ушей торговцев Кербе, его использование может сулить неприятности. Пока Коул думал, как лучше поступить, Киман, просматривавший толстую книгу для деловых записей, отложил перо и встал из-за стола.

- У нас гости. Эй, там, приготовьте заднюю комнату.

Молодой человек, по виду ученик торговой гильдии, тут же поспешил выполнять поручение.

- Хе-хе, приятно познакомиться.

Торговцы посолидней осторожно приподняли шляпы - "добро пожаловать", те, что попроще, сердечно поприветствовали Коула с Миюри, сменив выражения своих лиц. Это напомнило Коулу неприятные особенности общения с такими людьми в том детском путешествии, и он не мог не улыбнуться. Потом он с Миюри, сопровождаемый любопытными взглядами, последовал за Киманом.

Когда дверь отсекла эти сверлившие спину взгляды, Коул, наконец, облегчённо вздохнул.

- Давно не виделись, боюсь, ты меня уже не помнишь.

Коул слышал, что когда Лоуренс и Хоро собирались открыть купальню в деревне горячих источников, именно с Киманом решался вопрос о займе на её постройку. Купальня всё время производила закупки через эту торговую гильдию, но после открытия купальни её хозяева и Киман не встречались.

- Тебя... О нет, я не очень запомнил тогда тебя, но эта особа мне действительно дала узнать тебя.

- Я? - ошеломлённо спросила Миюри, и Киман криво улыбнулся.

- Ты выглядишь точно так, как Хоро. Это напомнило мне чувство, которое обожгло тогда моё сердце.

Огромная шумиха поднялась тогда, когда жизни и золотые монеты взвешивались на весах в борьбе за нарвала.

Киман, демонстрируя своё гостеприимство, предложил гостям сесть на роскошные кресла и принял из рук молодого человека серебряные кубки и кувшин с вином.

- Брат, братик, этот человек был раньше влюблён в мою маму? - прошептала тайком Миюри, и Коул не смог сдержать смешок.

- Итак, в чём дело? Визит знаменитого Предрассветного кардинала не состоится без причины, верно?

И в те времена Киман был человеком проницательным и, конечно же, в той или иной степени следил за происходившем в мире. А с годами он ещё накопил опыта.

- На самом деле случилось так, что один корабль сел на мель на побережье королевства. Моя задача, с которой я пришёл, забрать его.

- О?

- Мы найдём здесь в порту корабли и людей для этого, и хотели бы просить тебя о небольшой помощи.

Об этом Ив тоже написала в письме. Может, это было лишь иллюзией, но Коулу казалось, что письмо Ив писала с удовольствием.

- Что же до корабля, госпожа Ив сказала, что позаботится о нас, и просила поприветствовать тебя.

Именно Ив была соперницей Кимана в борьбе за нарвала. Улыбка Кимана внезапно стала волчьей, а волосы на голове стали дыбом.

- Ты мо... ты можешь мне с этим помочь?

Как полагал Коул, Ив имела в виду, что чем разбираться со всем сейчас, лучше было позаботиться заранее, но реакция Кимана говорила об иных намерениях.

- Эта лиса... - пробормотал Киман, и у Миюри, уловившей из его эпитета отголосок интересной ссоры, загорелись глаза. - Да, конечно, я помогу.

Он пригладил рукой волосы и нарочитым движением поменял местами ноги, положенные одна на другую.

- Позволь торговой гильдии Ровена позаботиться о вашей безопасности между королевством и Проанией. Как можно оставить это на других жадных торговцев?

Похоже, Киман с Ив пытаются делить даже море. Он мог решить, что Ив письмом, переданным через Коула, объявила, что взяла себе Раусборн, чтобы его позлить. Коулу оставалось лишь улыбаться и стараться скрыть свои опасения, что они вдвоём могут его утопить в пылу соперничества.

- Так, и где корабль сел на мель?

- Это недалеко, к северу от Кербе, у деревни под названием Келеко.

- О, там непросто. Большая река, что там течёт, выносит много песка, из-за чего там не только мелко, тамошняя отмель постоянно меняет положение всякий раз, когда проносится шторм, там судам сложно идти. Захочешь спрятаться у берега от шторма, пиши пропало, - Киман посмотрел на карту города с окрестностями на стене. - Но лучше сесть на мель, чем разбиться о скалы. А что там с самим кораблём?

По словам Нордстоуна, корабль просто застрял на песчаной отмели, проблем с ним быть не должно.

- Вроде и корабль, и экипаж в порядке.

- Тогда не надо подкапывать канавы для ремонта судна. Значит, я пойду в городской совет, чтобы обо всём позаботиться. Я не знаю, во что, в конце концов, выльется бодание королевства и Церкви, многие пытаются купить благосклонность королевства, - говоря это, Киман восстановил свою улыбку торговца. - Кстати, о предыстории корабля лучше не спрашивать?

Если бы всё было законно, Коулу не было бы нужды обращаться к Ив. Он ответил неопределённой улыбкой, и Киман мурлыкнул и кивнул в ответ.

- Тогда оставим на время эту скучную тему и попробуем кое-что из того, чем славится наш город.

Лицо Миюри тут же просияло, и Коул похлопал по её ноге.

ㅤ

Киман выделил им комнату прямо над залом в здании. Там на стене висел рог нарвала, Миюри с любопытством рассмотрела его и обнюхала, но рог ей не понравился. Возможно, это было связано с легендой о долголетии, даруемом им, но если предмет из легенды находится перед тобой на самом деле, он становится слишком обычным.

Утром ветер утих, и небо прояснилось.

- Погода в последнее время неустойчивая, трудно застать солнце, - говорил Киман, выковыривая желток из яйца. - Это плавание до Келеко может оказаться приятным. Кстати, а как поживает господин Хильде в эти дни?

Прибрежные города, расположенные в разных местах, естественно, вылавливают различные виды рыбы, к тому же имеют и свои собственные способы её приготовления. В Кербе много состоятельных людей, привыкших к изысканной еде. Миюри наложила ложкой солёной чёрной икры на хлеб и насладилась этой редкостью.

- Дядя Хильде? - переспросила она, переключаясь на омлет из полдюжины яиц и большого количества сливок. - Мы встречались с ним недавно. Вы знакомы друг с другом?

- С компанией Дива мы обязаны быть знакомыми. Многое, что они добывают, проходит через этот город. Они не так давно захотели открыть здесь своё представительство.

- О!.. - воскликнула Миюри от избытка замечательных чувств к столь далёким друзьям.

Коул поспешил стереть крошки, прилипшие к её лицу, чем она осталась недовольна.

- Кое-кто, имеющий отношение к их делам в этих местах, не так давно упоминал ваши имена. Я не мог не вспомнить, что ты когда-то побывал здесь.

- А, и кто это? - спросила Миюри, продолжая поглощать омлет.

- Может, кто-то из них ещё в городе. Я потом пошлю кого-то узнать, хорошо?

- Ты слишком внимателен к нам, - отозвался Коул.

Ему было и самому немного любопытно, первой ему в голову пришла священница, заложившая для него основы Божьего учения, но жила она достаточно далеко, и неясно было, какие дела у неё могли бы быть с компанией Дива.

Когда от омлета Миюри почти ничего не сталось, кто-то постучал в дверь. Дежуривший у двери слуга выслушал устное послание, наклонился к уху Кимана и прошептал что-то, вызвавшее удивление того.

- Судно с офицером по борьбе с контрабандой здесь, - сказал Киман, посмотрев на Коула. - Лиса действительно готова потратиться - даже на парусник с вёслами.

Миюри мигом запихнула остатки омлета в рот и вскочила со стула:

- Идём, посмотрим на корабль!

Галера - это не толстый, неповоротливый торговый корабль, это зауженное судно, похожее на стрекозу. Два длинных ряда вёсел по бокам обеспечивают в море мощный ход, очень важный в сражениях на море. Не так давно в северном море Коул с Миюри чуть не погибли, когда их корабль атаковала такая галера.

- Брат, поторопись! - Миюри была уже у двери, всё ещё держа остатки хлеба в правой руке.

Киман с Коулом дружно вздохнули, глядя на неё. Похоже, из-за того, что она с утра не тренировалась с мечом, энергия в ней била через край.

- Она ведёт себя совсем не так, как её мама, - шутливо заметил Киман, поднимаясь с кресла.

Гильдию они покинули втроём. Ветер ночью был достаточно сырым, не просохшие в порту лужицы слепили солнечными бликами. Волны за ночь утихли, и многие суда готовились к отправке, наполнив порт носильщиками с грузами. К ним добавились вернувшиеся с ночного лова рыбаки.

Коул боялся потерять Миюри из виду, но, добравшись до причала, он увидел привязанное к нему величавое судно, на которое сбоку смотрела совершенно очарованная Миюри. Галера сильно отличается от торгового корабля, для которого главное - это вместимость. Её форма позволяет легко рассекать волны, а прекрасные линии её корпуса легко приворожат сердце любого мальчишки. Миюри даже не сразу заметила ставшего рядом с ней Коула, её глаза сияли, как отражение восходившего солнца в воде.

- Брат, брат! Вернёмся на этом корабле, хорошо?!

- Хорошо, хорошо, - небрежно бросил Коул, дожидаясь, когда опустят трап, Киман же воспользовался этим временем, чтобы рассказать, что будет дальше.

Сначала они с представителем Раусборна поплывут к Келеко и объяснятся с местным землевладельцем. Если экипаж арестован, он должен будет отпустить людей, потом прибудет корабль, который сможет снять застрявшее на мели судно. Если корпус окажется повреждённым или произойдёт что-то непредвиденное, они решат, что делать, на месте.

Тем временем по трапу спустилось несколько хорошо одетых людей, они были чиновниками, посланными городским советом Раусборна. Быстро заметив ожидавших на причале людей, они по очереди поприветствовали их. Коул начал было выражать им сочувствие по поводу раннего пробуждения, но тут вдруг закричала Миюри.

- Что?!

- Что случилось?

Но Миюри стояла с раскрытым ртом, будто не слыша Коула, и смотрела на судно. Потом вскочила, словно кролик, на трап и побежала вперёд.

- Эй, Миюри... - окрик Коула затерялся в суматохе на причале, а потом он увидел. - Госпожа Иления?

Миюри обняла Илению, обладательницу невероятных чёрных волос. Девушка-овца улыбнулась Коулу, что-то сказала Миюри, потом девушки вместе зашагали вниз по трапу.

- Госпожа Ив написала мне, что вы встретились с аристократом, одержимым поиском нового мира.

Коул не мог не представить, как Ив сообщает Илении о Нордстоуне, и что может разыграться в результате.

- Кажется, этот аристократ столкнулся с некоторыми трудностями? Раз у него те же цели, что и у нас, мы должны ему помочь.

То есть использовать возможность связаться с таким человеком. Умению использовать выпадающий случай она, возможно, научилась у своей госпожи - Ив Болан.

- С сестрицей Иленией у нас всё равно что больше ста человек!

Миюри уже называла её "сестрицей". Меж тем новая встреча с Иленией случайной быть не могла. Миюри спрыгнула с трапа на причал, ей в спину прозвучал ответ Илении:

- Мы не будем сражаться.

Однако Миюри всё равно старалась не встречаться с Коулом глазами. Заметив беспомощный взгляд Коула, Иления улыбнулась и произнесла:

- Если говорить о боевой мощи людей, здесь есть кое-кто понадёжней меня.

- Что-о? - удивилась Миюри, она подскочила к спустившейся на причал Илении, задрала подбородок и уткнулась носом в её чёрные волосы, наморщившись и скривившись, она обнюхала их в нескольких местах. - Э... это... не может быть...

Потом она с большой неохотой посмотрела на корабль и нашла среди людей знакомую фигуру.

- Эта курица! - прорычала девушка-волчица, оскалившись, Шарон лишь пожала плечами и сошла на причал.

- Госпожа Шарон, ты тоже здесь? - спросил Коул, полагая, что её тоже интересует новый мир, но она лишь вздохнула.

- Я не столь уникальна в своеобразии, как овца. Я прибыла сюда, потому что меня направили выполнять работу. Я охочусь за кораблём с контрабандой, верно? Такой отставной сборщик налогов, как я, подходит для таких вещей.

Специфика подобного задания такова, что действующий глава сборщиков налога в этой роли выглядел бы несколько сомнительно. Таким образом, поручение получила бывший глава гильдии сборщиков налогов, которая знает, как действовать, учитывая всякие скрытые ловушки.

- Теперь давай быстрее разберёмся с этим делом, и я отправлюсь домой. Я там тоже не бездельничаю, мне есть чем заниматься, - проворчала она.

- Фа, могла не приходить, если занята, - фыркнула Миюри, Коул ткнул ей в голову рукой.

- Рыцари должны уважать даже врага.

- Дерррьмо...

- А я ещё слышала, что ты стала рыцарем, Миюри? - вмешалась Иления.

- Да, да! - сразу обрадовалась Миюри, сама она "сестрице" об этом сказать не успела.

Шарон пожала плечами с видом, что мысль о рыцарском достоинстве Миюри просто невыносима.

- Хи-хи, тогда пошли, - хихикнула со счастливым видом Иления при виде поведения Миюри и Шарон.

ㅤ

Этой галере стрекозиной формы для движения требуются огромные усилия гребцов, стоимость плавания на ней поэтому просто пугающая. Какими бы глазами на галеру ни смотрела Миюри, сесть пришлось на простое судно, направлявшееся к Келеко. На корабле Миюри рассказала Илении о Нордстоуне, когда она дошла до корабля-призрака, Шарон подняла её на смех, так что у Миюри даже зубы застучали от ярости.

Так под разговор порт Кербе остался позади, пошёл песчаный берег, который становился всё шире. На нём рыбаки сушили на деревянных шестах свои бесчисленные сети. Киман рассказывал верно - мелководье здесь уходило глубоко в море, и волны беспрепятственно накатывали на пологий берег, сталкивались и гасились далеко от моря.

Закончив рассказ, Миюри перегнулась через борт, чуть не падая, и принялась смотреть на воду. На этом мелководье даже на таком удалении дно было прекрасно видно.

По пути они остановились на ночь на небольшом постоялом дворе, построенном специально для прибрежных путешественников немного выше по течению от устья небольшой реки. Помимо роскошной еды, включая особенно вкусный пшеничный хлеб, на постоялом дворе можно было и расспросить про увязший на мели у Келеко корабль. Хозяин рассказал, что тот сел на мель во время шторма с неделю назад, но он не знал, были ли проблемы у этого корабля, подозревали ли местные жители случай контрабанды.

Отплыв от постоялого двора, корабль вновь двинулся на север и через некоторое время достиг уходящий в море каменистый мыс. Контраст его тёмной, скалистой поверхности и ровного песчаного берега поразил Миюри. На мысе была установлена статуя святого, молящегося о безопасности плавания. Миюри разглядывала всё, забыв прикрыть рот. Когда корабль наполовину его обогнул, один из чиновников прокричал, куда следовать. Посмотрев в ту сторону, Коул увидел силуэт корабля с неестественно задранным к небу носом.

- Это он? - спросила Шарон и мягко выдохнула. - Корабль достаточно хорош и вместителен.

- Надеюсь, на корабле не было слишком ценных вещей, - отозвалась Иления, опасаясь, что местные могут воспротивиться возврату корабля, если узнают, что там есть какое-нибудь сокровище.

- Вон там кто-то на берегу, машут нам, - сказала Миюри, показывая рукой на нескольких человек, сидевших без дела вокруг костра, заметив корабль, они встали и начали махать руками.

- Их направила ближайшая деревня присматривать за судном. Попавшие на мель или разбившиеся о скалы корабли могут привлечь грабителей, - пояснила Иления, и Миюри уверенно кивнула.

Корабль, скользя по мелкой воде, обошёл севший на мель и оставил его далеко позади, когда на берегу показались рыбацкие лодки и хижины. Чуть дальше от берега виднелись ещё дома, это была деревня Келеко. Корабль подошёл к берегу и встал у небольшой пристани недалеко от деревни, вскоре подошли её жители и сходу стали спрашивать:

- Вы привезли священников из Кербе?!

Этот вопрос заставил многих на корабле растерянно переглянуться.

Что это может значить? - спросила взглядом Шарон сборщиков налогов.

ㅤ

Келеко - это простая рыбацкая деревня, большинство её жителей уехало в Кербе, где было легче найти работу. В деревне осталось всего несколько десятков человек.

Прибытие из Раусборна Шарон, одетой, как подобает чиновнику, для этого места было, естественно, целым событием. Несколько человек тут же вызвались провести её к дому старосты, все жители собрались поглазеть на эту небольшую процессию. Людей в маленький деревянный домик с земляным полом и соломенной крышей набилось столько, что в нём стало не только тесно, но и жарко несмотря сквозняки из щелей в стенах.

- Мы сборщики налогов из города Раусборн королевства Уинфилд, мы ищем землевладельца для разговора о севшем на мель корабле. Я хотела бы попросить провести нас к нему, - отчеканила Шарон и развернула перед старостой официальную бумагу. - Нам лишь нужно вернуть обратно в королевство корабль, замеченный в контрабанде, дабы свершить королевский суд. Что ты можешь сказать по этому поводу?

Староста, проживший в деревне несколько десятилетий, мог показаться измождённым и немощным, но он отреагировал очень живо, отсалютовав Шарон и подмигнув стоявшему рядом дородному мужчине.

- Я уверен, что господин хозяин будет уведомлен в ближайшее время.

- Я благодарна старосте за помощь.

И Шарон положила перед старостой полотняный мешочек, судя по мелодичному звяканью содержимого, то могли быть золотые или серебряные монеты. Мужчина, которому староста подал знак, вышел, чтобы отправиться к местному землевладельцу, а староста, покосившись на мешочек, но не прикасаясь к нему, произнёс:

- Я хочу кое о чём спросить.

Шарон кивком предложила ему продолжить.

- Вы действительно пришли сюда, чтобы подняться на этот корабль?

Его слова не означали: "этот корабль должен быть нашим", он испытывал какие-то тревожные опасения.

- Именно, - ответила Шарон с уверенностью истинного сборщика налогов и, прочистив горло, продолжила. - Кстати, нам сразу же сказали насчёт священников, это к чему?

Староста приложил руку к седой бороде и окинул несколько диким взглядом жителей деревни. Те выглядели так, будто видели, как у них на глазах запутывались сети.

- Мы просто бедные агнцы. Иногда духи моря могут нас путать. Я прошу не судить нас строго.

Шарон приподняла подбородок, будто приняв просьбу старосты. Тот медленно вдохнул, а потом выпалил так, будто у него это уже в печёнках сидело:

- Этот корабль проклят.

Шарон с бесстрастным, как подобает хищной птице, видом посмотрела на Коула. Староста поспешил пояснить:

- В ту ночь, когда корабль сел на мель, мы посмотрели - суп на корабле ещё дымился, но там никого не было.

Миюри, снова услышав подобную историю, тут же подалась вперёд.

- Хозяин придёт через какое-то время... - сказал, чуть замявшись, староста.

Шарон проявила готовность его выслушать, и староста, довольный, что есть с кем поделиться, стал рассказывать.

ㅤ

Рассказ старосты был похож на смесь того, что они услышали от Симона и Нордстоуна несколько дней назад. Он рассказал, что деревня в ту штормовую ночь отрядила людей стоять на страже. И появился корабль, который отчаянно пытался противостоять ветру. Но напрасно, его вынесло на мель. Селяне подплыли на лодке к кораблю, кричали, но им никто не ответил. Они забрались по верёвочной лестнице, осмотрели судно, но никого не нашли. Можно было предположить, что команда, спасаясь, ушла на берег по мелководью, но тогда их бы обязательно увидели.

На следующий день на рассвете аристократ прислал судно для официальной защиты корабля, однако к тому времени никаких следов команды обнаружено не было. Сходились воедино признаки корабля-призрака.

Староста закончил рассказ, официальные представители Раусборна записали его и передали бумагу Шарон и Илении, которые вместе с Коулом и Миюри пошли на берег посмотреть на корабль своими глазами.

- Но те, кто увидел корабль... Селяне? Они же видели борьбу корабля - как переставляли паруса, чтобы бороться с ветром, как гребли вёслами? А когда сели на мель, ни человека не бросилось к берегу, - заговорила Миюри.

- Они сказали то, - пожала плечами Шарон, - что им привиделось спьяну, а они боялись, что их накажут. Собаке это же хорошо знакомо, верно?

- Нет!

Иления с улыбкой смотрела, как они препираются с того момента, как встретились. Потом она посмотрела на море и сказала:

- Что меня больше волнует, так это распространённость легенд о кораблях-призраках на землях владельца корабля.

- Эй, ты ведь тоже веришь в корабли-призраки? - спросила её Миюри и захихикала, увидев ошеломление на лице Шарон.

- Но, помимо прочего, разве владелец не просил тебя спасти корабль вместе с командой? - спросила бывшая глава сборщиков налогов Коула.

- Всё верно, - подтвердил тот.

- Ответ должен быть очевиден.

- Что? - изумился Коул, впрочем, и Миюри, и даже Иления пребывали в том же состоянии.

Шарон подняла взгляд к небу, следя за чайкой, потом снова посмотрела на Коула.

- Кажется, владелец уже здесь. Вернёмся.

Миюри недовольно посмотрела на Коула, но тот всё ещё не понимал, чём догадалась Шарон.

ㅤ

Келеко принадлежал мелкому аристократу, каких было множество на побережье. Аристократ приехал на тощей лошади и сам выглядел щуплым.

- Вас послало королевство? - спросил он, не проявляя ни капли величия, он задал вопрос таким тоном, каким заплутавший путник спрашивает дорогу у местных жителей.

- Изначально мы из Раусборна, королевство Уинфилд. Корабль на берегу разыскивается городским советом Раусборна по обвинению в контрабанде. Именем короля мы должны арестовать корабль и препроводить его для расследования.

Похоже, аристократ давно не садился на лошадь, поэтому он дал слугам снять его с неё. Коулу показалось, что он напуган вежливым, но уверенным тоном Шарон, но, оказалось, это не так. Через мгновение на лице аристократа появилось радостное выражение, и он воскликнул:

- Господи! Благодарю тебя, что послал их мне! Этот корабль может свести меня в могилу!

Шарон удивилась, но тут же взяла себя в руки и медленно кивнула.

- В таком случае я хотела бы сначала проверить состояние корабля. Для этого нужно твоё разрешение, а также надо, чтобы ты засвидетельствовал, что мы не грабители.

- Всё хорошо, всё хорошо. Эй, лодку сюда! - последнее он крикнул старосте.

Несколько селян тут же бросились исполнять распоряжение. Посмотрев на их спины, аристократ повернулся к Шарон и спросил:

- Прости, но... тебе рассказали о странных вещах на этом корабле?

Его вкрадчивый голос напоминал мольбу торговца о пощаде.

- Не волнуйся, что бы ни случилось, мы, Раусборн, возьмём на себя все обязанности, связанные с этим кораблём.

- О! О! Да сияет вечно Золотой баран королевства Уинфилд! - провозгласил аристократ, картинно воздев руки к небу, впрочем, это не показалось неискренним, недаром вся деревня так ждала священника из Кербе.

Могло быть, конечно, и так, что он опасался не столько призраков, сколько распространения на его земли огня, вызванного проблемами веры и противостоянием Церкви и Уинфилда.

Вскоре селяне сообщили, что лодка готова, Шарон с двумя чиновниками, Коулом, Миюри и Иленией разместились в ней. Аристократ со старостой сели в другую лодку.

Малая глубина и прозрачность воды позволяли плыть, отталкиваясь от дна шестами. Дно, различимое во всех подробностях, шнырявшие рыбки не так увлекали Коула, как Миюри, возбуждённо следившую за всем этим. Однако волнение стало его охватывать по мере приближения к кораблю. Когда они подплывали к Келеко, корабль казался издали не таким большим, сейчас же он показался неимоверно большим, напоминающим раненое, страдающее от боли животное.

- Здесь очень мелко, до берега далеко, но, кажется, можно дойти просто пешком, - сказала Миюри.

Действительно, с такого расстояния не различить выражения лиц селян на берегу.

Корабль врылся в песок в нескольких местах.

- Кстати, брат, - добавила Миюри, - ты умеешь лазить по верёвочной лестнице?

Когда осматривали корабль, селяне сначала обратили внимание на верёвочную лестницу, спущенную с борта. Сейчас, глядя вверх, Коул понял, что замечание Миюри не было насмешкой, ему показалось, что борт корабля подпирает небо.

- Чего боишься? - проворчала Шарон. - Если упадёшь, просто выкупаешься и только. Я пошла.

И она полезла первой.

- Я после всех, если можно, - попросила Иления, вероятно, из-за одежды.

Миюри схватилась за лестницу и в несколько движений оказалась на корабле. Коул чувствовал себя неуверенно, но ему было неловко отказываться перед аристократом и всеми остальными.

Прежде чем он успел перевести дыхание наверху, Миюри с Шарон уже успели осмотреть палубу и открыть дверь в каюту. Наклон палубы оказался больше, чем ему казалось со стороны, если не проявлять осторожность, можно и упасть. Ветер нанёс на палубу много песка, и пахло чем-то гнилым.

Когда на борт поднялась Иления, оба чиновника и аристократ сообщили, что не будут подниматься, поэтому Коул с Иленией поспешили догнать Миюри с Шарон.

- Здесь тихо, как в пустой раковине, - сказала Иления.

В самом деле, звуки на корабле, стоящем в порту, другие. Здесь было слышно, как набегали волны на далёкий берег, как шелестел песок о дно корабля, и скрип палубы при ходьбе здесь отличался особой отчётливостью.

Внутри было довольно темно, но в многочисленные маленькие оконца было видно яркое голубое небо и прекрасное море, у Коула создавалось ощущение, будто он попал в сон. В то же время никакого недавнего присутствия людей он не чувствовал, может, потому что корабль здесь неделю стоял, тем более он не видел ни призраков, ни бродивших скелетов.

Они шли по лестнице на вторую палубу, где размещались ряды вёсел, движение сильно затруднял наклон палубы. Здесь окошек стало больше, и сами они были крупнее, поэтому стало светлее, даже казалось, что стало больше воздуха.

- Он сказал, что отправится к новому миру на этом корабле?

Миюри рассказала Илении про Нордстоуна, и девушка-овца пришла сюда именно по этой причине.

- Похоже, что так. А пока корабль и команда совершают рискованные действия, чтобы собрать средства.

- Тогда они будут спасены в любом случае.

Но где сейчас команда, непонятно. Если селяне не солгали, команда до последнего боролась со штормом, пока не сели на мель, а потом с корабля никто не сошёл. Надо полагать, команда всё ещё на судне... Если поразмыслить, волны бьют в судно, и от его скрипа может показаться, что кто-то дышит.

Коул думал, что корабль-призрак - это фантазия алхимика, но теперь в ней есть живые люди. Верил ли он в его существование - это одно, но теперь он не видел Миюри с Шарон, поднявшихся на него первыми, что не могло не беспокоить.

- Госпожа Иления, это ты...

- А? - произнесла Иления, посмотрев в сторону нижнего ряда вёсел, потом она медленно повернулась к Коулу.

Ему захотелось спросить, верит ли она в корабль-призрак, и тут до него донеслось знакомое обращение:

- Ах ты, курица! Отпусти!

Иления пару раз моргнула и стала поворачиваться на голос.

- Я ни за что не пойду! Я не хочу умереть!

- Почему я должна спускаться одна? Ты тоже давай! Давай, я открою!

- Не-е!..

Коул с Иленией переглянулись и пошли на шум, ища лестницу, по которой можно было спуститься. Вскоре обнаружилась винтовая лестница, которая вела в трюм прямо на дне корабля. Этот трюм, похоже, использовался для складирования груза, там виднелись ящики и мешки. Но звук ссоры и нытьё Миюри доносилось откуда-то ещё ниже.

- Это, кажется, где-то под водой, - произнесла Иления.

Коул осторожно спустился по лестнице. Трюм, почти без отверстий в бортах, был очень тёмным, в воздухе висела какая-то взвесь, и было полно мух. Здесь же, вероятно, хранилось и продовольствие, кое-что из которого завонялось. На дне обнаружилась ещё одна лестница вниз, голоса доносились оттуда. Там, ниже тьма не позволяла что-то увидеть, оттуда шёл резкий запах.

Иления тоже спустилась и, подойдя к Коулу, нагнулась над проходом.

- Если плыть нормально, здесь должна была проходить линия воды снаружи, - сказала она. - Там можно размещать грузы, обеспечивая остойчивость корабля.

- Хочешь спуститься и посмотреть? Плохой запах оттуда...

Вроде бы взвеси в воздухе внизу не было, но вонь шла оттуда, воскрешая в памяти дешёвые таверны, часто встречающиеся по закоулкам больших городов.

- К счастью, в этом нет надобности, - ответила Иления.

- Почему? - спросил Коул и тут же услышал снизу шаги - девушка-овца, конечно, уловила их раньше.

Вскоре из темноты показалась Миюри, поднявшись по лестнице, она бросилась к борту.

Коул поспешил к ней, он заметил, что у девушки текли слёзы.

- Эй! Эй!

Он хотел обнять её, спросить, что случилось, успокоить, но она его оттолкнула и прижалась к борту, высунув голову в отверстие. Миюри часто, глубоко дышала, а шерсть на её хвосте стояла дыбом. Коул с тревогой ждал. Вскоре она без сил сползла по борту, непрерывно мелко чихая, так что непонятно, когда она успевала вдохнуть.

- Ха, эта глупая собака ни на что не годится, - сказала Шарон, также поднявшись, впрочем, она то и дело тёрла нос и обтирала тело.

- Что, проклятье, что случилось? - спросил её Коул, гладя по спине сидевшую неподвижно, если не считать не прекращавшегося чихания, Миюри.

Он вспомнил прозвучавшее слово "открою", судя по виду девушки, это мог быть котёл из ада.

- На этом корабле такое, вот, место для хранения грузов, осматриваясь, мы обнаружили грязную жидкость, скопившуюся на дне.

- Э-эм-м-м... - смущённо протянула Иления, глядя на Миюри, и вдруг рассмеялась.

При такой конструкции днище открыть невозможно, всё пролитое будет скапливаться на дне. Для кричавшей прежде и всё ещё чихавшей Миюри с её-то носом это была невообразимая пытка.

- Контрабандисты и в сточных водах сколько угодно сидеть будут с золотом и серебром в руках, если надо будет спрятаться, - пояснила ворчливо Шарон.

- И ес... даже если найдут, головной боли с ними будет много, - подхватила Иления.

Миюри, наконец, прочихалась и, крепко обняв Коула, отёрла лицо об его одежду, это чихание лишило её всего рыцарского достоинства.

- Но внизу, кажется, никого нет? - спросила Иления.

Шарон распустила волосы и, снова увязывая, ответила:

- Да, никого нет.

Значит, на корабле действительно совсем никого, и если правда, что никто с него не сходил, как уверяли селяне, команда растворилась в воздухе. Коул не мог поверить, что такое возможно. И тут, высморкавшись в платок, заговорила Миюри:

- Уу... у корабля там нет дна, но я, кажется, знаю... фухх... где оно может быть.

- А, то-то и оно, - откликнулась Шарон.

- И не было нужды меня тянуть... - сказала Миюри, обиженно глядя на Шарон, та вины явно не ощущала.

- О чём это вы? - недоумённо спросил Коул.

Шарон обвела взглядом сложенный вокруг груз и сказала:

- Высоты всех трюмов вместе выглядит не так, как высота всего корабля снаружи.

Коул прикинул и, кажется, заметил это.

- Есть ещё пространство?

- Это очень тонко устроено. Нордстоун действительно мошенник.

- Команда спряталась там?

Если из дома никто не вышел, имело смысл поискать в доме. Иления сказала:

- Если сказать, что мы здесь, чтобы помочь им, может, они захотят выйти?

- Постой, если бы ты была на их месте, ты бы вышла?

Иления взялась рукой за подбородок и через мгновение криво улыбнулась.

- Я бы молчала, как мёртвая. И ждала возможности сбежать.

- Вот то-то, офицеры и солдаты могут уговаривать и обманывать, стараясь арестовать. Эй, глупая собака, сколько ещё будешь рассиживаться? - топнула ногой Шарон с такой злостью, что хвост Миюри снова разбух.

Коул беспомощно вздохнул. Миюри вытерла глаза рукавом и неохотно поднялась.

- Вход должен быть где-то на этом уровне, надеюсь, внизу искать не придётся, - сказала Шарон, даже её не прельщала возможность обшаривать столь вонючее место.

Если надо искать потайное место, где можно было бы спрятаться, Коулу сразу пришло на ум попросить Миюри обнюхать вокруг, но она так хлюпала носом, что это его остановило.

- Ты могла бы найти их по звукам? - спросила Иления, взглянув на уши Миюри.

Не так давно она топнула огромным копытом в Соборе Десарева, и Миюри услышала, где был потайной ход.

- Если слишком сильно махать вёслами, разобьёшь корабль о причал, - с присущей ей резкостью ответила Шарон, на что Иления пожала плечами, но с небольшой усмешкой. - Как бы то ни было, здесь не так много места, чтобы не найти вход просто глазами. Вход может быть завален товарами, как и вещи высокой ценности.

В трюме было много товаром, сверх того - целая гора на корме.

Увидев кучу набитых мешков, в каждый из которых было вложено для крепости ещё несколько, Шарон отважно пнула один из них, там лежало что-то твёрдое.

- Что там? Камни? - пробормотала она, достала кинжал и, пропоров дыру, заглянула в мешок. - Золото?..

Потом она обвела мешки взглядом.

- Нет, чтобы всё это...

- Золото дураков? - спросил Коул, и Шарон бросила ему кусок в виде кубика неправильной формы. - Это пирит.

- Нордстоун - мошенник?

- Этот пирит нужен для захоронения алхимика. Алхимик была весьма могущественной, - ответила Миюри, будучи полностью на стороне Нордстоуна.

- Что? - Шарон продолжала подозрительно коситься на мешки, наполненные пиритом.

У Коула тоже был вопрос, вероятно, не такой же, как у Шарон. Стефан говорил, что алхимик увлекалась металлами и потому изучала пирит, и потому Нордстоун приносил его на её могилу в качестве подношения. Это казалось естественным, каждый вправе по-своему воздавать должное.

Но, увидев пирит собственными глазами, Коул усомнился.

- Набрать столько пирита в качестве подношения?

Миюри ткнула носком доску палубы и подняла голову. Шарон резко выдохнула вверх себе на чёлку, нахмурилась и сказала:

- Послушай, разве ему не хватило бы привезти один или два раза? Разве не странно, что ему приходится ввозить так много этого, прибегая к контрабанде? Кроме того, как можно использовать столько пирита в качестве подношения?

- Там получится целый холм, - поддержала Иления.

Если бы сомневалась только Шарон, Миюри могла бы броситься на неё и укусить, но раз и Иления думала так же, ей пришлось взять себя в руки, шерсть на её хвосте улеглась.

- Потому что этот человек был так важен для него...

Нередко в знак благодарности к умершему в его гроб кладут то, что ему нравилось. Алхимик спасла Нордстоуна, а потом укрепила его положение аристократа его земли. Нельзя назвать его столь преувеличенное выражение благодарности чем-то непостижимым. Некоторые аристократы, потеряв близких людей, по нескольку лет насыпали поверх их могил горы цветов.

- Ха, ввозить контрабандой такое, что и стоит-то немного, - проворчала Шарон, теряя к мешкам интерес.

Назначение пирита, самое большее, обмануть кого-то, выдав за золото.

Коул пошёл к Миюри, чтобы ей утешить, но на полдороги заметил странный выступ на стыке стенки и палубы. Он сначала принял выступ за элемент конструкции, напоминающий клин.

- Брат, что там?

- Пока не знаю...

Коул присел на корточки и несильно нажал на клин, тот сидел довольно плотно. Всё же деталь корабля? Но в этот момент Миюри увидела такой же клин в нескольких шагах от Коула.

- И здесь... Сейчас... мммм... - она схватила клин обеими руками и изо всех сил потянула на себя, но единственным результатом было то, что её хвост всё сильнее раздувался.

Ни с места.

- Хмм... А если этим? - она вытащила меч, воткнула в щель и стала орудовать, как рычагом.

Коул забеспокоился, не сломает ли она подарок Хайленд. Но Миюри решительно навалилась всем телом и оторвала от клина щепку.

- Эй, ты выйдешь отсюда? Тогда я... Почему?..

Она выверила положение меча и на сей раз без большого усилия выдавила клин.

- Брат, я сейчас вытащу и твой, - и Миюри с самодовольным видом вытащила и этот клин.

- Так закрывается тайник? Значит, всё равно придётся убрать отсюда все эти вещи, - сказала Шарон.

Оценив вид тайника, она вместе с Иленией оттащила часть груза, и тогда пол сдвинулся с места.

- Есть! Нажать... Пчхи, будет наше.

То ли от вони, то ли от пыли в воздухе, поднявшейся, когда передвигали груз, Миюри опять чихнула, но теперь все её помыслы сосредоточились на поиске сокровищ.

- Эй, не стой столбом, подойди и помоги! - крикнула Коулу Шарон, которая, закатав рукава, толкала мешок.

Коул двинулся к ней, но Миюри бросила то, чем занималась, и обняла его поперёк груди.

- Мы не такие, как противные курицы. Мы работаем головой.

Потом она освободила объятия и потащила за рукав в свою сторону. Она не хотела уступать заслуги первооткрывателя клиньев.

- Собака - есть собака, - проворчала Шарон.

Иления лишь улыбнулась, услышав это.

Скоро они вдвоём освободили место от груза.

- Поторопимся, - сказал себе Коул, стараясь не волноваться.

Пока Миюри занята, он мог вместе с Иленией осмотреть место входа в тайник, замаскированное под палубу.

- Отсюда? А, точно. Кажется, ты сможешь поднять это вперёд, - сказала Иления.

- Просто приподними его, я вставлю рычаг и нажму, - ответила Шарон, примеряясь подобранной деревянной палкой.

- Господин Коул, пожалуйста, иди к госпоже Миюри, - попросила Иления.

- Эй, позволь и мне помочь, - поспешно произнёс он, и тут же его сзади схватили за одежду.

- Я имела в виду, что ты будешь мешать, - Иления посмотрела за спину Коулу, затем снова на него и улыбнулась.

Он вдруг вспомнил, что её истинная форма - огромная овца, с которой бы и Миюри в волчьей форме, пожалуй, не справилась бы.

- Этот потайной вход должен был открываться с помощью специальных крючьев или чего-то в этом роде... - проговорила Иления, опустившись на колени и просунув пальцы в щель между стенкой и палубой. - И... рраз!

Она с силой потянула, с треском приподняв кусок палубы, Шарон немедленно вставила палку, чтобы не дать доскам палубы опуститься обратно. Затем Иления ухватилась руками поудобней.

- Дай, дай посмотреть, что там за сокровища спрятаны! - подскочила Миюри.

- Ничего страшного, если ты не увидишь сокровищ. А если не найдёшь людей, это тебе будет головной болью.

- А команда может как раз и прятаться вместе с сокровищами! - огрызнулась охотница за сокровищами Миюри и беспомощно вздохнула.

Иления рванула и разом подняла кусок палубы.

- Нну-у!.. - воскликнула Миюри, стараясь заглянуть внутрь. - Чего-о?..

Темнота под палубой вдруг закипела, подняв волну из каких-то грязно-серых частей. Волна пошла вокруг ног, словно началось наводнение. На миг Коулу показалось, что это море хлынуло из дыры. Однако корабль сидел на мели, и до воды было далеко. Так что же это за волна?.. Не успел Коул подумать об этом, всё исчезло.

- А... почудилось? Наваждение? - прошептал под нос он и вдруг заметил, что во тьме дыры копошится ещё несколько частей, словно стараясь вылезти наружу.

Вот одна из них поднялась и попала на свет от одного из отверстий в борту.

- Крыса?

Крыса, не сумевшая быстро убежать, заметила людей, запищала, заозиралась и прыгнула обратно. Похоже, тот поток, похожий на грязную воду, состоял из кучи чёрно-коричневых крыс.

Ложная тревога, подумал Коул и облегчённо вздохнул, а потом вдруг заметил, что стоявшая рядом Миюри уже на полу на четвереньках.

- Всё в порядке?

- Ммм...

Разве дикарку с гор могут смутить такие мелочи? Коул помог ей подняться, она не отрывала глаз от дыры, а Шарон спокойно произнесла:

- Обычно крысы бегут, когда корабль тонет... Прямо сейчас, наверное, нет причин бежать.

Коул недоумённо посмотрел на неё и увидел, что она держит за шиворот на весу большую крысу. Воплощение орлицы - подходящий естественный враг для мышей и крыс, которому нипочём хоть целая их армия. Его мысль перебил визгливый тонкий крик:

- Эй, эй! Пусти! Пусти меня!

Крыса, выворачиваясь и брыкаясь, действительно говорила.

- Неудивительно, что все, кто встречал этот корабль, принимал его за корабль-призрак, - и Шарон тряхнула ругавшуюся крысу, чтобы та замолчала.

Крыса повисла в её руке, сразу лишившись чувств.

- Кораблём управляют они. И они ставятся маленькими и прячутся, если что-то случается. Для людей - это настоящий корабль-призрак.

Корабль, управляемый только не-людьми. Они все крысы, способные мигом исчезнуть.

- Все остальные разбежались, - сообщила Иления, возвращаясь, должно быть, она пыталась гнаться за ними. - Этот недотёпа, похоже, их вожак, и если его оставить в покое, остальные не бросят корабль. Пусти его.

Шарон снова заглянула в дыру.

- Проклятье, это ещё зачем?

Её лицо напряглось, кажется, ей было не по себе. Что же может поразить сильнее говорящей крысы?

У Миюри стали подгибаться ноги, Коул её поддержал и сам заглянул вниз.

Увиденное заставило его разом вдохнуть, дыхание невольно остановилось, горло сделало глотательное движение. Всё из-за того, что он увидел во тьме дыры в этом тёмном трюме.

- Человеческие кости?..

Чёрные глазницы черепа смотрели из еле видневшейся во тьме горы костей.