Онлайн чтение книги Дурни, тесты, аватары Idiots Tests and Summoned Beasts
12 - 16

Вопрос шестнадцатый

Пожалуйста, ответьте на следующий вопрос:

1. В уравнении 4 sin X + 3 cos 3X = 2 найдите X, когда X находится в первом квадранте.

2. Какому уравнению соответствует Sin (A + B)? Пожалуйста, выберите вариант с 1 по 4.

1) sin A + cos B

2) sin A — cos B

3) sin A cos B

4) sin A cos B + cos A sin B

Ответ Химеджи Михуки:

— 1: X = π/6, 2: 4.

Вопрос 1, с солнечной любезностью.

[✱]«Question 1, courtesy of Sunny». Чёт не понял, поэтому оставлю в примечании англ вариант.

Комментарий учителя:

— Правильный ответ

Отвёт Ёши Акихисы:

— Я не знаю.

Комментарий учителя:

— А куда пропало твоё обычное «я напишу хоть что-нибудь в качестве ответа»?

*****

— Практикуется в рисовании дерева…

— Честно говоря, она была очень плоха, настолько плоха, что я даже не сразу смог понять, что она рисует.

Когда она была маленькой, Химеджи-сан просто изо всех сил старалась нарисовать дерево на доске. Насколько бы плоха или неуклюжа она ни была, и пусть я не мог понять с первого взгляда, что она рисует, она очень старалась. Даже если это было бессмысленно, даже если другим это казалось глупым. Но это…

— Это тронуло меня.

Неважно, насколько плоха или неуклюжа она была, неважно, насколько у неё не было таланта к рисованию. Глядя на неё, я мог сказать, что она старается изо всех сил выразить своё «спасибо». Неважно, сколько раз она перерисовывала и неважно, что её рисунок был закрыт пожеланиями других, её это не беспокоило. Ей не будет никакой пользы. И никто не поблагодарит её. Она просто от всего сердца хотела поблагодарить этого человека, только ради этого она тренировалась. Только увидев, насколько преданной чему-либо может быть Химеджи-сан, я начал интересоваться ей.

— Чувства Мизуки, которые она вложила в рисунок, достигли того учителя?

— …Нет, ей не удалось это сделать.

Мне было любопытно, что случилось с этой девочкой потом, поэтому в последний день учебного года я пробрался в соседний класс, чтобы посмотреть на доску. На ней не было рисунка дерева, который та девочка так долго практиковала.

— У меня слабое тело, поэтому я попала в больницу.

Когда мы учились в одном классе, я вспомнил те слова, что она однажды сказала мне.

— У меня слабое тело, я медлительная и неуклюжая… поэтому я должна стараться больше.

Она казалась мне «немного странной», поскольку сказала эти слова после стольких потраченных усилий. Но я ошибался. Это был не тот случай.

— Когда мы оказались в одном классе, я навестил Химеджи-сан, когда она попала в больницу… я увидел, как она училась и плакала.

Как она могла думать о чём-то ещё, после того, как все её усилия были потрачены впустую? Она преодолела множество трудностей. Нет ни единого шанса, что она ничего не почувствовала, когда все её усилия пропали зря. Ей было так мучительно, что она плакала. Но она сжала зубы и продолжила делать то, что могла. Это очень благородно. В моих глазах Химеджи-сан была кем-то достойным восхищения. Её усилия не были напрасны, я верил, что что-то предстоит этой девочке, которая умеет так трудиться и отдавать всю себя, и что ей никогда не придётся стараться в одиночку. Я бы ни за что не допустил этого. Верно, так я тогда подумал.

— Но в итоге я оказался у неё на пути…! Она попала в F класс из-за своего слабого здоровья, а я помешал ей получить заслуженные плоды её стараний!

— Аки…

Химеджи-сан ничуть не изменилась, поступив в старшую школу. Она такая же старательная, как и раньше. Такая же неуклюжая, как и раньше. И как и раньше… она не получила награды по заслугам.

— А ещё это признание…! Ей не нужно было признаваться мне, но она солгала, потому что не хотела ранить меня…!

Что я сделал для неё? Я говорил, что делаю это ради неё, но в итоге я разочаровал её…?!

— Аки.

Я услышал нежный голос Минами. Прежде чем я осознал, Минами мягко взяла мои руки в свои.

— Прости. Я соврала.

Эти неожиданные слова вызвали у меня вопрос.

— …соврала…?

Насчёт чего она соврала…

— Ну, я сказала, что уже призналась, не так ли? Это ложь. Я ещё не призналась.

Минами сказала мне «это не имеет значения, поскольку я уже призналась», когда я извинялся за дневник, но теперь она говорит, что соврала.

— Минами, почему ты говоришь это…

— Но суть от этого не изменится. Я собираюсь признаться тебе сейчас.

— Э…?

Прежде чем я осознал, что она пытается сказать, Минами поцеловала меня в губы. Это было так нежно, что мне показалось, будто я весь растворился в своих губах. Затем она отстранилась и улыбнулась.

— Ты мне нравишься, Аки, с тех пор, когда мы встретились на первом году.

Её улыбка такая красивая, я не могу не удивиться этому.

— Аки, ты только что сказал, что признание Мизуки не было реальным, верно?

Я остаюсь безмолвным. Минами не возражает, продолжая.

— Как думаешь, моё признание тебе тоже ложь? Думаешь, я сделала это из жалости, потому что ты удручён?

Я могу только стоять с пустым взглядом, совершенно дезориентированный этим внезапным событием.

— Если ты не веришь, я могу позволить тебе прочитать мой дневник, знаешь? Я писала о тебе всё, начиная с первого года.

Большие глаза Минами смотрят прямо на меня. По выражению её лица я могу сказать, что она не лжёт, что я на самом деле… нравлюсь ей. Поэтому я продолжил молча слушать её.

— Аки, когда ты признаёшься кому-нибудь, ты не можешь лгать. Я пытаюсь утешить тебя, но если бы это было моей единственной целью, я бы не стала признаваться тебе. Я призналась тебе, потому что ты мне на самом деле нравишься.

С момента поступления в Академию Фумизуки мы проучились вместе два года, я знаю, насколько Минами мягкая, насколько она заботится о своих друзьях и насколько она сострадательная. Но она не стала бы признаваться ради друга. На это она могла пойти, только испытывая настоящие чувства.

— Меня немного раздражает твоя суета, и я ненавижу тебя за то, что ты винишь себя и сожалеешь о сделанном.

Сказав это, она посмотрела на меня ещё убедительнее.

— …и я ненавижу тебя, когда ты говоришь девушке, собравшей всё своё мужество ради признания, что она лжёт.

— …

От слов Минами я почувствовал себя виновато. По её словам я понимаю, что она испытывает смешанные чувства.

— Я до сих пор помню те французские слова, которые ты сказал мне, когда мы учились на первом году, Аки.

Когда она упомянула французские слова, я вспомнил наш первый год, когда мы только познакомились. Когда она позже сказала мне, что я перепутал французский с немецким, я был так смущен, что моё лицо горело.

— Те твои потуги были неуклюжими и сложными для понимания, но я счастлива, что ты оказался достаточно искренним. Ты очень старался ради меня, словно неуклюжее дитя.

Сказала Минами, улыбнувшись.

— Мизуки явно думает так же. Ты не очень хорош в учёбе, но ты старался ради неё. Как она могла испытывать беспокойство, если в действительности она радовалась. Ты бы тоже радовался, если бы что-то делали ради тебя, верно?

Слова Минами отзываются в моём сердце. …Что бы я почувствовал, если бы это делалось ради меня? Я знал, что Химеджи-сан неуклюжая, но она очень старательная. Она привлекла меня своим искренним желанием выразить свою благодарность кому-то. Неважно, окупились ли её усилия. Сами её старания завораживают. Вот почему у меня возникли чувства к ней. Как сказала Минами, хотя мои действия были неуклюжими и трудными для понимания, она очень рада, что я приложил эти усилия. Химеджи-сан такая же. Даже если нет хорошего результата, я знаю, как мило выглядит кто-то преданный и трудолюбивый. Значит, в глазах Химеджи-сан и Минами я…

— Аки, если у тебя есть время сомневаться в признании, почему бы тебе не подумать ещё кое о чём. Кто-то пригласил Мизуки учиться за границей, так?

Если мы говорим о поездке Химеджи-сан за границу, мне на ум приходят только два варианта: «наблюдать за её отъездом» или «хотеть остановить её». Если это ради её будущего, я должен улыбнуться и посмотреть, как она уедет. Ведь мы прощаемся не навсегда. Пока её родители остаются в Японии, у меня ещё есть шанс встретиться с ней. Если бы я поступал в соответствии с моими желаниями, я бы попросил её остаться. Я эгоистично хочу быть с ней, смеяться и плакать с ней, быть с ней в этой школе каждый день.

— Аки, ты должен знать, что Мизуки не считает тебя помехой. Она волнуется, что ты будешь думать, что мешаешь ей, если узнаешь о её поездке за границу, и что ты будешь винить себя.

Минами не говорит о вариантах «отправить её» или «заставить её остаться». Она просто развеяла моё недоразумение и сказала мне правду, чтобы я не принял никаких неправильных решений. Если она не считает меня помехой и не хочет оставить меня, я надеюсь, что Химеджи-сан сможет быть вместе с нами, быть частью нашей компашки и наслаждаться обычной школьной жизнью каждый день. Однако нас ещё ждёт длинный путь. Если мы проживём жизнь средней длины, то у нас в запасе ещё 60 лет или больше. И… будет ли правильным решением лишить её предоставленных возможностей, просто чтобы побыть с ней ещё несколько лет?

— Ты должен хорошенько подумать об этом, Аки. Если ты не хочешь позже сожалеть о своём выборе.

Минами смотрит прямо на меня, и я вижу своё отражение в её глазах. Как и сказала Минами, у меня нет времени сомневаться в признании. Есть нечто гораздо важнее — я должен сделать правильный выбор, но я понятия не имею, что выбрать.

— Ахаха… Я не знаю.

Я не знаю, что выбрать. Если я продолжу, как и раньше, действовать ради неё, то я должен улыбнуться и проводить её. Это зарубежная поездка, но у нас есть шансы встретиться. Минами приехала из Германии, а мои родители живут за рубежом, так что другая страна это не так уж далеко. Но я очень хочу проводить с ней вместе наши школьные дни. Может, эта часть нашей жизни не считается долгой, но для меня она очень важна. И как мне ответить на признания Минами и Химеджи-сан? Я не понимаю собственные чувства. Я испытываю чувства к Химеджи-сан, но Минами я считаю очаровательной девушкой. Понимая, насколько я нерешителен, я начинаю ненавидеть себя настолько, что мне хочется ударить себя. Должен ли я позволить Химеджи-сан уехать? Должен ли я ответить взаимностью на чувства Минами? Есть причины, по которым я не могу их игнорировать, но сделать выбор для меня слишком…

— Времени не осталось.

За спиной я неожиданно услышал знакомый голос. После этих слов, прежде чем я успел обернуться, я почувствовал, как меня сильно ударили по спине, и я как подкошенный упал на пол.

— ?! Что?! Что?!

Это внезапное событие вызвало у меня смущение и панику. Стоявший передо мной знакомый крупный парень удивил меня.

— Времени больше нет, Акихиса. У нас слишком мало времени, чтобы позволить тебе прохлаждаться. Топай сдавать восполняющие тесты по гуманитарным наукам.

Этот парень, который хорошенько огрел меня, пока я был погружён в свои мысли, — мой заклятый враг и плохой друг Сакамото Юджи. Поскольку я был на полу, вместо меня к Юджи подошла Минами.

— П-погоди, Сакамото. Как мы можем позволить ему сдавать восполняющие тесты сейчас? Аки есть над чем подумать…

— Как будто меня это волнует. Если ему есть над чем подумать, пусть подумает, пока будет сдавать тесты.

Беззаботно ответил Юджи.

— Но с мозгом Аки…

Обеспокоенно посмотрела на меня Минами. Верно, я не очень хорошо управляюсь со своим мозгом, да и меня легко можно назвать шутом. Я уже загрузил свой мозг, думая о важных для нас обоих вещах, так что сдавать в это же время тесты — это за пределами моих интеллектуальных способностей. Для меня слишком сложно думать о двух вещах одновременно.

— Послушай, Акихиса.

Юджи посмотрел прямо мне в глаза и сказал:

— У человеческого мозга есть левое и правое полушария. И ты смеешь говорить, что всё равно не можешь?

— …Теоретически, это возможно…

— Нет, Аки, полушария мозга отвечают за выполнение разных функций, знаешь ли.

Даже если это теоретически возможно, мне не по силам освоить такой сложный навык. Пока я продолжаю унывать, Юджи продолжает говорить:

— Как тогда ты собираешься разбираться с отъездом Химеджи для учёбы за границей и признанием Шимады?

Юджи прав. Он не имеет прямого отношения к этому, а я продолжаю расстраиваться из-за своего упрямства.

— Но если мы проиграем эту ВПС, мы будем вынуждены забрать то, что не нужно другим. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Я изо всех сил напрягаю свой мозг, который уже был на грани взрыва из-за мыслей о слишком многом сразу, чтобы понять слова Юджи. Если мы проиграем, то второгодки не смогут пользоваться высококлассным оборудованием, а Химеджи-сан не получит того, чего она достойна. И что тогда подумают родители Химеджи-сан…

— Боже, если ты не можешь понять, я просто всё упрощу для тебя.

Наблюдая за моими мыслительными потугами, Юджи показал злобную ухмылку на своём диком лице.

— Неужели мы настолько любезны, что позволим третьегодкам получить всё?

Услышав такой простой вопрос, я вспомнил битвы против третьегодок в этой ВПС. Юджи проиграл в стратегическом планировании. Я был полностью раздавлен Такаширо-семпаем. Химеджи-сан отправилась в ИК, защищая меня. Муццурини был игрушкой Когурэ-семпай, а Хидэёши и Минами были повержены вечно летней парой.

— …Ясно. Это легко понять.

Подумав об этом совсем немного, я почувствовал, что во что бы то ни стало я должен отомстить. Мы не настолько добры, чтобы без сожалений позволить всему закончиться вот так…!

— Раз ты понял, возвращайся, бери свои вопросы и набирай высокие баллы, чтобы победить этого засранца Такаширо.

Юджи легко говорить, да только на деле это совсем непросто. У этого парня безрассудные требования.

— Не говори так, словно тебя это не касается, Юджи.

— Всё просто. Это намного проще, чем терпеть унижение и проигрывать.

Я искренне согласен с этим. Этот факт настолько лёгок для понимания, что мне нечего возразить. Поэтому мой ответ тоже прост.

— Понял. Я наберу столько баллов, сколько не набирал никогда прежде.

Я должен ответить на безрассудные требования Юджи, если мы хотим положить всему конец.

— Всё будет в порядке? Я не хочу обнаружить по возвращении после сдачи тестов, что второгодки были повержены.

— Ты прикалываешься? Мне всё равно, чем это закончится, но проигрывать я не собираюсь.

— Согласна.

Как мы можем всё бросить и не победить? Мы должны сделать всё возможное ради победы. С такими мыслями я приготовился идти сдавать тесты.

— Ах… погоди, Аки.

Окликнула меня Минами, придержав за рукав.

— Хм? Что такое?

— Эм… ещё кое-что.

Минами выглядела очень эмоциональной, когда сказала:

— Как я сказала, Мизуик и я не признавались из жалости. Так что, Аки, и ты не делай этого из жалости или доброты…

— Понял. Я хорошенько всё обдумаю и дам ответ.

— …Хорошо.

Сказав это Минами, я помчался к старому корпусу школы. Я должен серьёзно обдумать свои личные вопросы, а также вопросы, связанные с Минами и Химеджи-сан. Я не хочу потом ни о чём жалеть.

*****

Пока я смотрю, как Аки убегает, Сакамото подходит поговорить ко мне.

— Всё нормально с этим, Шимада?

— …С чем?

— Ну… как я должен сказать? Если бы ты ничего не сказала, Химеджи бы уехала, а Акихиса был бы в депрессии. С твоей позиции…

Я мгновенно ответила, не дав Сакамото договорить. Хорошо это или нет…

— У меня не было выбора.

И тут ничего не поделаешь. Он тупой, глупый и не понимает чувств других. Но он полон энтузиазма, добрый и прямолинейный. Он внимателен к другим и готов трудиться ради других людей.

— Я — как Аки.

Аки, который с подозрением относится к признанию Мизуки не тот Аки, которого я люблю, я не могу себе позволить видеть Аки таким. Я не могу позволить себе не нравиться человеку, который нравится мне.

— Шимада.

— Что?

— Ты хорошая девушка. Ты просто зря потратишь себя на кого-то уровня Акихисы.

— Спасибо. Я похвастаюсь этими словами Шоуко.

— Эй! Так нечестно!

Сакамото уже признался, но занятно видеть, как ему стало неловко от такой маленькой шутки.

— Вы закончили со своими разговорами?

— …*незаметно появляется*.

Появились Киношита и Цучия, которые наблюдали за нами издали. Они, вероятно, знали, что нам есть о чём поговорить, поэтому намеренно скрывались. Если это так. то я им признательна.

— Всё ещё немного смущает, что эти слова могли бы быть услышаны.

Когда я увидела Киношиту и Цучию, они сказали мне:

— Что? Расслабься, Шимада.

— …Мы почти ничего не слышали.

— О, правда?

— Ага… но хоть и не слышали, мы догадываемся, о чём вы двое говорили.

— …Всем известный факт.

— Ахахаха. О чём вы говорите? Как вы можете знать, если не слышали?

— Ты признавалась Акихисе…

— Ещё слово — и я сверну ваши шеи.

Как меня раскрыли! Вы, ребята, явно подслушивали нас, верно?

— Мы знаем тебя несколько дольше, чем Химеджи, так что мы легко можем догадаться, что ты скажешь Акихисе в такой ситуации.

— *кивает* …Хидэёши умеет понимать, о чём думают женщины.

— Муццурини, это не то, чего я пытаюсь достичь.

Всё, как они сказали. После своего возвращения в Японию, не считая своей семьи, большую часть времени я проводила с этими парнями. Не странно, что они могут догадаться о моих намерениях.

— Но даже если вы догадались, было бы вежливо не говорить об этом, верно?

— Не говори так. Мы изо всех сил постараемся помочь вам, поэтому это просто безобидное поддразнивание.

— …Мы постараемся ради наших друзей.

Серьёзно… я должна доверять этим парням. Они считают другом не только Аки, но и меня. Они постараются ради результата, который мы все сможем принять. Здорово, теперь я могу признаться… самому крутому Аки и сказать ему, что я чувствую.

— …Спасибо.

Застенчиво шепнула я, после чего Киношита и Цучия улыбнулись. Что? Этими улыбками они словно говорят «это в твоём духе, Шимада».

— Кстати, что собираешься делать, Юджи?

— Я думаю о множестве деталей, но в финальной битве нам нужно положиться на силу Акихисы. Наша задача продержаться, пока он не вернётся с восполняющих тестов.

— Хм… но третьегодки уже должны были оправиться от ущерба, нанесённого нашей внезапной атакой. Вероятно, они хотят уладить всё сейчас. Сможем ли мы продержаться достаточно долго?

Своей внезапной атакой мы нанесли ущерб врагу, но мы были измотаны сильнее, так что теперь баланс наших сил изменился, мы уступаем более чем в три раза. При таком раскладе мы не сможем продержаться до окончания тестов. Но…

— Мы не проиграем.

Сакамото отбросил любые сомнения.

— Мы победим, если вы, ребята, поможете.

Победа, не поражение и не ничья. Сакамото говорит, что мы можем победить третьегодок. Какое ностальгическое чувство. Он говорит это без каких-либо оснований, но почему-то мне кажется, что он верно говорит. Прямо как когда мы только начали учёбу на втором году.

— Помните, ребята, мы…

— Сильнейшие!! *хором*

— Именно.

Услышав наш ответ, Сакамото удовлетворённо кивнул и показал свою обычную злобную усмешку.