Онлайн чтение книги Я стала работать на тирана I Became the Tyrant’s Servant
Глава 21

Учитывая обстоятельства, она, вероятно, была единственной женщиной, которой он когда-либо отдавал своё сердце.

Я напряжённо ждала ответа Кардана. Он медленно открыл рот:

— ......Да.

При этом слове всё напряжение разом спало, и моё тело едва не подкосилось. Он беспорядочно швырнул портрет на кровать.

— Хватит. Какой смысл теперь что-то выяснять?

Кардан с гримасой поднялся со своего места.

— Отдыхай.

И ушёл из комнаты.

Я рухнула на кровать, обессиленная. Сердце всё ещё громко билось, и моё зрение, ненадолго прояснившееся, снова стало туманным. В конце концов я снова закрыла глаза и уснула.

***

Выходя из комнаты, Кардан с трудом разжал сжатый до крови кулак.

— Возлюбленная, да.

Он иронически усмехнулся.

— Моя мать...

С герцогиней Валлоа что-то было не так. Он должен был догадаться, начиная с момента, когда она спасла сэра Итона. И что произошло потом? Не только помогла барону Ханье, но и не казнила Итона, пытавшегося её убить, и вместо того, чтоб наказать своих людей, предоставила им номера в гостинице. Всё это было похоже на прежнюю глуповато-добрую Эрину. Как будто она потеряла память.

— Нет, это точно, — Кардан шагнул вперёд, шепча себе под нос.

Если она не могла вспомнить Элеонору, то, должно быть, потеряла и другие воспоминания. Например, детали контракта.

Возможно, это его последний шанс. Последний шанс убить герцогиню Валлоа, не потеряв при этом Элеонору.

— Пусть пока живёт.

Если герцогиня умрёт здесь, он потеряет Элеонору без шанса на спасение.

Вернувшись во дворец, заставить страдающую амнезией герцогиню Валлоа раскрыть местонахождение Элеоноры будет так же просто, как отнять конфету у ребёнка.

Кардан усмехнулся самому себе. Когда придёт время...

— Наконец-то я смогу с этим разобраться.

***

Я проснулась от тихих всхлипов. Когда я медленно открыла глаза, у кровати я увидела маркграфа, уткнувшегося лицом в подушку, стараясь сдержать слёзы, и Кардана, безразлично глядящего на меня.

— Может, ты замолчишь?

Кардан снова надел капюшон, скрывая свою личность, но, не выдержав, сильным ударом кулака заткнул маркграфу рот. Плач не утихал.

— Ух!

Попытка встать вызвала острую боль, словно я обожглась.

— Г-герцогиня!

Лекарь быстро подбежал и поддержал меня.

— Вы проснулись! Это действительно удача, правда.

Маркграф снова расплакался. Вид рыдающего пожилого человека с подёргивающимися кустистыми усами был совсем не тем, что я хотела увидеть после пробуждения.

— О, как я волновался, когда лекарь сказал, что герцогиня никогда не очнётся.

Маркграф плакал, прижимаясь ко мне.

Странное чувство охватило меня, когда я услышала эти слова. Действительно, я чуть не умерла. Да, если вспомнить, сколько крови я потеряла тогда, кажется удивительным, что я всё ещё жива. Хотя мне было очень больно. Даже то, что я жива, вероятно, благодаря митридатизму герцогини Валлоа?

Я вновь обратила внимание на тщательность маркграфа.

— Благодаря Вашей заботе со мной всё в порядке.

Я немного оттолкнула плачущего маркграфа, пытаясь его утешить. Он так сильно рыдал, что даже одеяло стало влажным и неприятным.

— О-ох!

Однако маркграф, как будто иначе поняв жест, вдруг опустился на колени и обнял меня.

— Г-герцогиня Валлоа. Я-я клянусь, это не я!

Я хотела успокоить маркграфа, который смиренно просил прощения, но у меня не хватило сил.

— Я знаю.

Мне даже не хотелось прибавлять к этому «Ваша Милость», так что я этого и не делала.

Маркграф поднял на меня недоверчивый взгляд.

— Вы правда?

— Маркграф не такой глупый человек, чтобы совершить такое.

Как только я это сказала, он окинул меня ошарашенным взглядом, но я постаралась не обращать на это внимания.

— Если я умру в Вашем поместье, маркграф Гесбан будет единственным, кого казнят, так что Вы ничего не выиграете.

Напротив, для самого маркграфа было бы самоубийством открыто травить меня, если только виновником не был кто-то из его врагов.

— Вы знаете, кто те люди, которые отравили вино?

Мужчина быстро кивнул.

— Мы всех заперли в подвале.

— Ах...

Я взялась за голову.

— Не беспокойтесь, Ваша Светлость. Я найду преступника, даже если для этого придётся самому ломать кости, и у меня есть люди, которые допрашивают даже сейчас.

— Ах...

Я зарылась лицом в свои руки.

— Ч-чем я могу помочь...? — маркграф спросил дрожащим голосом, пошатнулся и встал. — Я-я немедленно прикажу ужесточить пытки!

— Нет.

Когда я попыталась приподнять руку, в голове у меня зашипело.

— Нет. Просто оставьте это.

— Да, что?

Похоже, маркграф всё-таки довольно глуп. Я вздохнула и начала с самого начала.

— Вместо этого распространите слух, что герцогиня Валлоа мертва.

Мне показалось, что Кардан смотрит на меня с интересом, но я старалась игнорировать его.

— Г-герцогиня... умерла? — маркграф задал встревоженный вопрос.

— Да. Было бы ещё лучше, если бы Вы сделали реалистичный гроб.

Маркграф по-прежнему не понимал, и его рот шевельнулся, как будто он всё ещё не мог это осознать.

— О чём ты думаешь? —с холодным тоном, который он долго скрывал, спросил Кардан. — Если распространятся слухи о том, что герцогиня мертва, пока тебя нет во дворце, как ты справишься с этим хаосом?

Он словно говорил, что главой империи являюсь я, а не он. Холодный блеск в его глазах заставил меня захотеть сказать что-нибудь лестное, как тогда, в императорском дворце. Я чуть не назвала его «Ваше Величество», но вовремя прикусила язык. Капюшон Кардана означал, что маркграф ещё не знает, что он император. Я быстро исправилась.

— Как и ожидалось, Вы глубоко заботитесь об империи.

Кардан язвительно улыбнулся. Видимо, из-за того, что я обессиленно лежала на кровати и слабо бормотала, мои слова не звучали особенно искренне. Даже с трудом подняв голову, я всё-таки сделала усилие и сказала:

— Как Вы и опасаетесь, я намерена предстать перед публикой до того, как распространятся слухи. Однако...... я очень хочу поймать преступника.

Кардан кивнул в сторону маркграфа.

— Как сказал маркграф, допрос виновных в дело с вином может помочь нам найти заказчика, покажет, кто за этим стоит, а опытный пытатель случайно не убьёт их.

Мне показалось, или он говорит, что он и есть тот самый опытный мучитель? Я тяжело сглотнула.

— Отличное замечание. Как всегда, Ваше Благоразумие...

— К делу.

Кардан перебил меня, и я, пытаясь улыбнуться в ответ, испытала каплю испуга. Но мой голос, когда я наконец заговорила, был удивительно спокоен.

— Признание виновного недостаточно. Возможно, за этим стоит кто-то с влиятельной властью, и в таком случае даже признание будет считаться недостаточным доказательством.

Я хотела объяснить всю свою стратегию, но моё тело начало тяжелеть, словно я теряла силы. В конце концов, я с трудом прошептала лишь несколько слов:

— Я найду доказательства, — теперь, когда я снова находилась на грани забвения, это было просто неприятно. — Доказательства настолько веские, что никто не сможет их отвергнуть.

И на этот раз пощады не будет.

***

— Ух... Я сейчас умру, — я вздрогнула на изношенной кровати.

Видимо, из-за того, что это была неиспользуемая комната для прислуги, через маленькое окно проникал холодный ветер. Не было ни камина, ни коврового покрытия.

Хоть я и была облачена в медвежью шкуру, чтобы хоть как-то согреться, но это не помогло мне. Я усиленно фыркнула и прислушалась к шёпоту, доносившемуся из коридора.

— Говорят, герцогиня умерла? Это правда?

— Тсс. Потише нельзя? А если кто-то услышит?

— Да ну, что там? Слухи уже разошлись повсюду. Даже лекарь так сказал. Она приняла яд в два раза больше смертельной дозы.

— Ты вообще не слышала, что маркграф тебе сказал? Всюду уже разнесли, что герцогиня погибла от яда прямо здесь, в замке. Мы всё в опасности.

— Ух... Не надо так говорить. Страшно.

— Так что следи за языком.

Служанок прервал звук приближающихся тяжёлых шагов. Я скрипнула зубами.

— О, ты прервалась меня прямо посреди самого интересного. Кто это, чёрт возьми?

Внезапно дверь в моё убежище распахнулась, и в неё вошёл Кардан.

— Что случилось? Снова хочешь выйти?

— О, нет, нет!

Я вскочила на ноги, пошатываясь от головокружения. Кардан жалобно посмотрел на меня.

— Что за... ешь это.

Кардан бросил тарелку передо мной. Это был неискренний жест, как кормление свиньи, но я была не в том положении, чтобы жаловаться. Я должна быть благодарна за то, что мне принесли.

Только маркграф и Кардан знали, что я жива. Больше никому нельзя было доверять — ни рыцарям, которых я привела с собой, ни людям маркграфа. Поэтому я была вынуждена оставаться в комнате Кардана и получать еду от него. Если бы я пожаловалась, Кардан мог, даже не задумываясь, перерезать мне горло.

— Вы сделали всё возможное, чтобы устроить грандиозный пир для ничтожного слуги. Я польщён, Ваше Величество.

Я усиленно поклонилась, держа в руках поднос, словно это было золото. Кардан посмотрел на меня как на сумасшедшую.

— Вы не едите, Ваше Величество?

Я продолжала усердно держать поднос. Строго говоря, еда на этом подносе тоже принадлежала Кардану. Поскольку из-за «смерти» герцогини не было приготовлено отдельной еды, мне пришлось есть ту, которую получал Кардан в качестве обычного рыцаря.

Однако мужчина даже не посмотрел на мой поднос.

— Кто вообще ест такое дерьмо?

На его лице мелькнул намёк на презрение.