Онлайн чтение книги Я стала работать на тирана I Became the Tyrant’s Servant
Глава 20

— Это нарушение контракта, — пробормотал Кардан себе под нос.

Но герцогиня Валлоа не вздрогнула при упоминании контракта, которым она была так одержима.

Шаги Кардана ускорились. В глубине души он всё время взвешивал жизнь герцогини. Он знал, что живые должны жить, даже если это означает потерю Элеоноры, и что в какой-то момент ему придётся убить герцогиню. Это был вопрос выбора, но результат был предопределён.

Но вид герцогини, лежащей в его руках, словно тряпичная кукла на верёвочке, только усложнил его выбор. Слабое дыхание, едва слышное, но всё же продолжающееся, заставило его сердце биться быстрее. Когда он пришёл в себя, он уже бежал, не зная почему.

— Попробуй умереть. Твоё тело не упокоят в храме, а оставят гнить, как пленника.

Ещё рано умирать. Даже если когда-нибудь настанет время убить её своими руками, пока что рано. Было ли это потому, что он не мог отказаться от Элеоноры, или по какой-то другой причине, но Кардан продолжал уверять себя в этом.

***

Всё моё тело было горячим, словно в огне. Лёгкие словно горели при каждом вдохе, а в сухом рту ощущался металлический вкус, как от ржавого железа.

Помимо жара, меня мучили необъяснимые кошмары. То я перелистывала бумаги с пером, воткнутым в бедро, то меня бил безликий человек. Рука, которая била меня, теперь нежно гладила мою щеку, а мужчина внезапно превратился в женщину с портрета. Лицо женщины, улыбавшееся мне тёплыми глазами, вскоре наполнилось слезами. В промежутках между исчезающими сценами я снова и снова хоронила окровавленного голубя.

— Прости...

По какой-то причине казалось, что это нужно сказать, но, несмотря на все усилия, слова не выходили изо рта.

***

— Шансов нет, — вызванный маркграфом лекарь покачал головой. — Даже у противоядия есть свои пределы... Она употребила почти вдвое больше смертельной дозы, так что шансы на выживание практически нулевые, — слабо указал лекарь на едва дышавшую Эрину. — То, что она всё ещё жива, уже само по себе чудо.

Кардан грубо выругался, и врач вздрогнул.

— В-вам, вам нужно п-подготовиться к... к этому...

— Убирайся.

После этих слов лекарь молча ушёл.

Кардан молча вглядывался в бледное лицо Эрины. Лекарь был прав. Чудо, что она не умерла мгновенно, приняв такую дозу. Она всё ещё жива только потому, что так старательно самостоятельно принимала яд и выпила его кровь.

— Чтобы быть жёстким, нужно быть жёстким до конца.

И, возможно, именно поэтому он был так спокоен. Ведь это была герцогиня, которая всегда без колебаний сталкивалась с множеством угроз, не моргнув и глазом. Он никогда не думал о том, что герцогиня может умереть от рук другого человека.

Кардан выхватил кинжал и разрезал начавшую затягиваться рану. Когда кровь снова потекла между её потрескавшихся губ, бескровные губы покраснели, создавая иллюзию возвращения жизни на бледное лицо.

— Чтобы быть жёстким, нужно быть жёстким до конца, — повторил он, крепко сжимая повреждённую руку. — Не отступай просто так, — он холодно посмотрел на Эрину. — Возьми себя в руки.

Казалось, его слова действовали, потому что, вопреки прогнозу лекаря о том, что ей будет трудно пережить эту ночь, Эрина постепенно приходила в себя. Её дыхание становилось более ровным, и на бледном лице начинал появляться румянец.

И только сейчас Кардан заметил пятно крови на передней части жакета герцогини. Она, видимо, немного придя в себя, трясущейся рукой возилась с воротником жакета. Однако, когда она уже наполовину развязала его, её рука, казалось, потеряла силу и упала на кровать. В конце концов Кардан, хмуро смотря на неё, снял с неё жакет, при этом заметив, что рубашка под ним тоже была окрашена в красный цвет. Его брови дёрнулись от отвращения. Другого пути не было.

— Раздражает, — буркнул он и быстро начал расстёгивать пуговицы. Когда последняя расстегнулась, а он снял рубашку, Эрина начала дрожать.

— Х-холодно… — прошептала она, и её голос прозвучал сквозь безжизненные губы. — Печка… — её дрожащая рука искала тепло, и она тяжело схватила его руку.

Обычно он немедленно бы оттолкнул руку герцогини и заткнул её непослушный рот подушкой, но на этот раз он решил пожалеть её.

— Подожди немного. Я принесу новую рубашку, — сказал он, хотя не было ясно, с кем он разговаривал, и неожиданно для самого себя Кардан бросил разорванную рубашку в каминную топку и направился к комнате герцогини, где были её вещи.

Но среди стольких коробок он не мог найти ни одной с одеждой. Вместо этого он нашёл что-то другое. Это была маленькая шкатулка с портретом.

***

Я чувствовала себя ужасно. Мне было так плохо, что словами даже не передать. Всё тело словно покалывало, а кожа пульсировала при малейшем движении. Было трудно дышать, а во рту всё ещё ощущался привкус крови. Тем не менее я с трудом подняла веки.

Мне было неудобно лежать. С тех пор как я начала это путешествие, я в третий раз на грани смерти. Если буду в таком состоянии, то на меня снова нападут. Если бы меня сейчас атаковали, у меня не было бы ни капли уверенности в том, что я смогу выжить.

— Уф.

С трудом поднявшись, каждая мышца в моём теле кричала от боли. Малейшее движение заставляло мои глаза болеть, ещё больше затуманивая и без того нечёткое зрение.

— Ты проснулась.

Через несколько мгновений, в тот момент, когда я почувствовала, что могу открыть глаза, я увидела Кардана, сидящего рядом с кроватью. Я всё ещё смутно видела его, но его хриплый голос заставил меня интуитивно почувствовать, что что-то не так.

— Ваше Величество.

Я произнесла это словно скрипящим голосом. Я не могла придумать дружелюбных слов, чтобы утешить его, и это заставило меня чувствовать неопределённую тревогу. Кардан, молча смотревший на меня, только усилил эту тревогу.

— Почему это у тебя?

Наконец Кардан прервал молчание, протягивая что-то похожее на плоскую коробку. Я не сразу поняла, что это такое, но только когда Кардан передал мне вещь, я всё осознала. Портрет. Моё сердце замерло. Я осторожно взяла коробку дрожащими руками.

Когда я впервые увидела портрет, то инстинктивно поняла, что он как-то связан с контрактом, о котором говорил Кардан. Я взяла его с собой, не желая оставлять во дворце столь важное доказательство договора на время моего отсутствия. Я время от времени поглядывала на него, надеясь найти какой-нибудь намёк на контракт, но это был предмет, на который я не смотрела с тех пор, как к нам присоединился Кардан.

— Почему у тебя это? — его голос был убийственным, и от него у меня по позвоночнику побежали мурашки.

Здесь даже небольшая ошибка может стать смертельной. Я заставила себя повернуть голову, несмотря на пылающие головные боли.

— … Элеонор, — Я прошептала единственную информацию, которую знала. — Элеонору....

Почему у герцогини Валлоа был портрет этой женщины? Отношение между герцогиней Валлоа и Элеонорой до сих пор оставалось загадкой, хотя было ясно, что она была дорога Кардану.

Но всё же хранить чей-то портрет...

—Я хотела сохранить воспоминания.

Кардан коротко рассмеялся.

— Ты вспоминаешь Элеонору? — смех был совсем не приятным, скорее похожим на резкое рычание. — С чего бы тебе… — Кардан перебил меня, приблизившись ко мне.

Даже через размытый взгляд я видела его острый взгляд, который словно анализировал каждую мою малейшую реакцию. Казалось, он мог прочитать все мои мысли. Он медленно открыл рот:

— Что за человек Элеонора?

Постепенно мой взгляд прояснился, и лицо Кардана, застывшее в холоде, стало чётко видно.

— Расскажи мне.

Моё сердце билось так сильно, что я могла бы и потерять сознание. Я чувствовала себя словно добыча, преследуемая хищником. Но я не могла сдаться. Я пережила слишком много, чтобы сдаться сейчас. Я выбирала слова осторожно.

Всегда были какие-то намёки. Женщина с каштановыми волосами... Служанка королевы, героиня оригинала, обе имели те же цвета волос. И даже если бы это было привязано к контракту, она была слишком важна для Кардана, чтобы отказаться.

— Возлюбленная Вашего Величества... Верно?