Онлайн чтение книги Военная хроника маленькой девочки The Saga of Tanya the Evil
Битва при Додоберде

28 АПРЕЛЯ, 1926 ГОД ПО ЕДИНОМУ КАЛЕНДАРЮ. НАД ПРОЛИВОМ.

Облачно с возможными осадками в виде магов.

Магические отряды имперской армии, взлетающие с базы в бывшей Республике, ныне находящейся под военным управлением, и летящие до самого Лондиниума для осмотра достопримечательностей, используются в качестве дождя, смешанного с плазмой. Если они попадут на вражескую землю, лучшее, на что они могут надеяться, когда падут, — быть захваченными в плен. Если они плохо упадут, это либо линчевание, либо получение радостного двойного повышения посмертно.

А поскольку маги считаются “боевой силой” даже после того, как они сбиты, если они не сделают адскую работу по сдаче, они будут быстро раздавлены милицией, спешащей к месту происшествия. С тех пор как эта трагическая истина была подтверждена, имперские маги ненавидели быть сбитыми на вражеской территории.

И среди подразделений, прикрывающих Запад, 203-й воздушный магический батальон, подчиняющийся непосредственно Генштабу, общепризнанный как элита элиты, не является исключением.

— Чисто! Всем подразделениям собраться! Перегруппироваться!

Командир батальона, майор Таня фон Дегуршаф, сама по себе также является таким превосходным воздушным магом. Она даже числиться среди Именных. После боя с вражеским подразделением она повышает голос, чтобы собрать свои войска вместе.

— Фея 01 — всем подразделениям! Доложите о своих потерях.

— Майор, батальон закончил перегруппировку. Никто не умер. Только несколько легких пулевых ранений. Они не помешают дальнейшему бою.

Хорошо. — Кивнув на доклад вице-командира Вайса, Таня продолжает призывать его вернуться. — Давайте возвращаться, пока у нас есть силы! Остерегайтесь любых подонков, следующих за нами домой!

— Вас понял.

— Там, на Рейнском фронте, нам нужно было пролететь всего несколько минут, чтобы попасть в расположение дружественных войск, но теперь под нами пролив Додоберд*. Я плохо плаваю на дальние расстояния, и мне не хочется плыть домой через воды, кишащие вражескими кораблями и самолетами.

Капитан Вайс кивает, как будто понимает. Когда он улетает, чтобы непосредственно руководить дозором в тылу, Таня смотрит на своих подчиненных первых лейтенантов Гранца и Серебрякову и думает про себя. — С точки зрения способностей Гранц неплох, но, к сожалению, группа, которая присоединилась к нам на Рейне, не имеет противокорабельного боевого опыта.

Было бы гораздо удобнее, если мой адъютант находился поблизости. — Но Таня принимает неизбежную реальность. Безопасный обратный путь гораздо важнее, чем небольшой дискомфорт.

— Лейтенант Серебрякова, я оставляю отряд тебе. Веди их домой.

— Д-Да, мэм! Поняла.

— Заместитель Командира! Будьте осторожны в тылу!

— Не бойтесь, командир! Я радикальный гетеросексуал и готов умереть за свои убеждения!

— Вера — это хорошо, но мы воины Божьи... э-э, неважно.

— Вы устали, майор?

— Не беспокойтесь, лейтенант Серебрякова. Мы возвращаемся на базу. Я не хочу торчать здесь после операции по разведке боем, которая закончилась воздушным уничтожением, и чтобы за нами послали подразделения.

— Понятно…

— Не могу поверить, что действительно сказала такое — выплевывает она, полная ненависти. Для Тани фон Дегуршаф мир просто слишком абсурден, отсюда ее желание сохранить хотя бы свой ум решительно благородным.

Тем не менее, сама основа, мой разум, не будет делать то, что я хочу. Манипулирование моим разумом — невыносимая мука. Я — это я. Я единственная, кто может помешать кому-то другому вмешаться в мою волю.

— Я... Я? Из всех людей? Я чуть не похвалила Существо Икс. Черт, как долго ты собираешься подрывать людей, прежде чем станешь счастливым?

Вот почему это так непростительно. Если я расслаблюсь, то мое психологическое заражение может заставить меня восхвалять Существо Икс как Бога. На поле боя, где ненормальность войны становится нормальной, моя психика разъедается Элиниумом 95 модели против моей воли.

Но меланхолия Тани насильно вытесняется из ее мозга сообщением Вайса по радио. “Фея 02 — Фее 01! На шесть часов к нам приближаются силуэты! Судя по скорости и высоте, это истребители! Они приближаются на полной скорости!

203-й воздушный магический батальон находится в в процессе отступления. Воздушная единица быстро приближается. Подобно кусочкам головоломки, вставшим на свои места, мысли Тани затираются мыслями командира зенитного подразделения.

В любом случае маги самолетов. Пытаясь обогнать или обойти самолет своими силами, віы в принципе обречены на поражение. Единственная область, в которой маги превосходят — хитрые трехмерные маневры.

— 01 — всем подразделениям! Сбрасывайте высоту! Прижмитесь к поверхности воды! Покажите мне несколько идеальных трехмерных маневров! В худшем случае нырните в море и устройте им засаду! Приготовьтесь сбросить свое тяжелое снаряжение…

— К-Командир! Пожалуйста, подождите! — Вайс прерывает приказ Тани спуститься вниз и сбросить тяжелое снаряжение, звучащий несколько безумно. — Мы получили подтверждение, что приближающееся с шести часов формирование — это дружественное подразделение ВВС, возвращающееся на базу!

— Фея 01, поняла. Все как вы слышали. Не нужно бросать свое снаряжение. Давайте вернемся вместе.

Таня гадала, что происходит, но когда приходит подтверждение , это неожиданно хорошая новость. Взглянув на приближающийся строй, она видит, что они, должно быть, опознали и ее батальон.

Строй, который шел на полной боевой скорости, словно для того, чтобы вступить в бой, накренился, чтобы показать опознавательные знаки на своих туманных, замаскированных крыльях, и плавно двинулся по маршруту, летящему параллельно магам.

— Дружеские войска? Пока я не увидел ваш опознавательный сигнал, я до полусмерти боялся, что вы — вражеские морские маги в патруле. Давайте без этого мое сердце не выдержит.

— Это Фея 01. Ваши холодные замечания вот-вот доведут меня до слез. Мы боялись, что на наших задницах сидят голодные волки!

— Ха-ха-ха! Вы, ребята, боитесь? Шутите, Фея 01? Это Комар 01. Мы рады снова встретиться с такими элитами, как вы.

Два командира приветствуют друг друга по радио в соответствии с этикетом боя. Но уже на полпути Таня осознает, что помнит отряд Комара 01.

Больше всего времени Таня провела на Рейне. Из-за этого, хотя вопрос всего лишь наличия пересекающихся областей миссии, она знакома с подразделениями на Западе. Связь между подразделениями, которые были вырваны с корнем и мобилизованы для ответа на внезапное нападение Республики, особенно сильна.

— Комар 01, вы говорите? Значит, мы не были вместе со времен Рейна?

Если она правильно помнит, Они входят в состав 103-го истребительного крыла Западной группы армий. Поскольку один из людей настаивал на ответе, Таня помнит почти все подразделения на поле боя в то время, ну по крайней мере, имена. Она вспоминает, что этот самолет неоднократно хвалили во время ожесточенной борьбы Империи и Республики за господство в воздухе.

А учитывая скорость и строй, с которым они приближались, когда ее батальон предположил, что они враги, должны были поддерживать свой уровень дисциплины с того времени. Конечно, на Западном фронте есть много опытных специалистов.

— Какое совпадение! Но с такой разницей в высоте... О, но ведь вы, всегда могли летать на такой высоте? Я подумал, может быть, нам стоит полететь ниже и поддержать вас.

— Не стоит беспокоиться.

Воздушный маг, летящий довольно быстро, идет примерно с крейсерской скоростью истребителя. Таня не прочь поспешить домой, поэтому она заставляет свой отряд перестроиться для обратной дороги. После этого ничего особенно примечательного не происходит. После того, как она позаботилась о встречах после прибытия и напомнила своим подчиненным сдать свои боевые документы, Таня смотрит на часы на стене и кивает.

Гранц хлопочет и стонет над своими бумагами, в то время как Вайс и Серебрякова успешно справляются со своими. Я полагаю, что те двое, которые уже закончили, должны сделать что-то еще.

— Капитан Вайс, Лейтенант Серебрякова! Давайте поблагодарим наших друзей, которые сопровождали нас сегодня в приятной прогулке. Я хочу, чтобы вы вдвоем отправились в 103-е истребительное крыло Западной группы армий. Используйте некоторые батальонные средства, чтобы устроить скромный подарок.

— Так точно. Вы идете с нами, майор?

— Извините, но у меня совещание командиров. По-видимому, мы заметили подразделение магов Единых Штатов, так что у меня срочная совместная конференция по тактическим схемах.

В конце концов, нас послали сюда как исследовательскую группу по изучению боевых навыков. — Таня морщится. Когда на сцене появляется кто-то новый, то нужно пересмотреть стиль боя. Человеку с опытом работы на всех фронтах очень удобно находиться рядом.

Когда людям нравится то, что вы делаете, и у них большие ожидания, то у вас нет другого выбора, кроме как упорно работать.

— Мы — специальное проверочное подразделение, частично инструкторское, частично боевое. Мы подчиняемся непосредственно Генеральному штабу, поэтому они, конечно, управляют нами в соответствии с их пожеланиями.

— Не сомневаюсь. Очень хорошо, лейтенант Серебрякова и я возьмем на себя дипломатические обязанности в 103-м истребительном крыле. Мы также попытаемся услышать немного о том, как проходили их сражения.

— Отлично. О, а что ты будешь делать с остальной своей работой?

И Вайс, и Серебрякова под руководством Тани неплохо освоились с громоздкими послебоевыми докладами. Ну, вопрос в основном с увеличением количества различных типов форм, которые они могли заполнить, чтобы они привыкли, но все же.

— Гранц останется здесь, так что мы оставим все на его усмотрение…

— Так точно. — Гранц мрачно ответил Вайсу, как офицер, которому только что отдали безнадежный боевой приказ.

Он еще такой неопытный. Насколько Таня может судить, дело не в том, что у него нет способностей... Просто ему не хватает концепции эффективной работы.

Следует ли хвалить его как честного юношу или проклинать как неуклюжего? Нет, честно говоря, он просто неумел в том, что касается административной работы. Если бы у Тани все шло как ей хотелось, то она хотела бы получить ветерана с научно-технической квалификацией , но людей очень мало.

Поскольку у нее нет другого выбора, кроме как использовать тех, кто у нее есть, все, что она может сделать, поощрить Гранца

— Радуйся, что у тебя есть квалификация выполнять всю доверенную работу!

— С-Спасибо!

Она действительно не получает достаточно денег, чтобы играть роль сурового начальника с добрым сердцем, но удержание ее собственной рабочей нагрузки от увеличения — еще одна причина для Тани тренировать Гранца в кого-то, кого она может использовать, поэтому она подбадривает его с помощью “я рассчитываю на тебя”.

Затем она объявляет, что направляется на совещание командиров, умудряется найти способ аккуратно надеть свою огромную шляпу на макушку и коротко переговаривается со своим адъютантом, принимая у нее сумку. — Лейтенант Серебряков, есть минутка?

— Да, мэм.

— Лейтенант Гранц не так хорош в этой работе, как ты. Когда вернешься с вечеринки, не помогай ему. — Таня говорит ей, что она, должно быть, устала и что ей нужно отдохнуть после встречи.

— Понятно, майор, но могу я спросить почему? Если мы с капитаном Вайсом не поможем ему... У меня такое чувство, что ему придется не спать всю ночь.

— Вот и прекрасно. Лейтенант Серебрякова, мне не нравятся эти слова, но как сказал бы старик “молодых людей надо заставить страдать”.

— А?

В конце концов Серебрякова повторяет: “молодые люди должны... страдать?” — она опять смотрит на Таня с непонимающим взглядом. — Ах, она, вероятно, думает, что я из тех, кто заставляет своих подчиненных верить, что все, что вам нужно — выдержка. Я напугала ее. — Она понимает, что ей нужно все объяснить.

— Не смотри на меня так. Я же не говорю, “было бы желание, а способ найдется” — Она улыбается и успокаивает Серебрякову, что именно потому, что они следственно-исследовательское подразделение, им позволено ошибаться. — Опыт неудачи очень важен для улучшения способности справляться с трудностями. Если мы не сбросим Гранца в небольшой овраг, пока у нас есть гибкость, чтобы справиться с этим сейчас, кто знает, когда у нас будет еще один шанс?

— О, я понимаю, что вы имеете в виду.

— Очень рада, что у меня есть такая свобода, чтобы воспитывать своих людей. О, и я должна упомянуть, лейтенант, что встреча с 103-м истребительным крылом не будет легкой. Поскольку мы подчиняемся непосредственно Генеральному штабу, наша командная цепочка слишком сильно отличается от их собственной. Я хочу хорошо заботиться о наших двухсторонних отношениях.

Сокрушаясь о том, что их постоянно приходится перебрасывать с одного фронта на другой, Таня добавляет, что на поле боя больше всего можно доверять узам дружбы.

— Вы совершенно правы. На Рейнском фронте мы все знали друг друга.

— Как мы уже убедились в Нордене, мы — парашют на случай, если что-то пойдет не так. Я не хочу быть той, у кого короткий конец палки, и я не хочу испортить его из-за плохой координации.

— Да, мэм. Предоставьте это нам.

Таня похлопывает Серебрякову по плечу со словами “иди за ними” и шепчет стоящему рядом Вайсу: — Капитан Вайс, возьмите лейтенанта Серебрякову и нанесите им приятный визит. Они не любят давать интервью, но она ветеран Рейна и к тому же симпатичная.

Другие подразделения ненавидят следственные группы, потому что те всегда пытаются проводить бессмысленные допросы, когда до них нет дела. Ну, понятное дело. Советники, как правило, делают ошибки. Некоторые из них действительно могут выполнять работу, но слишком много людей, которым платят за то, чтобы они несли непрактичную чушь.

Если вы сотрудничаете, и результаты искажаются, а лоскутный коллаж из вишневых цитат представляется как некий вывод, то неудивительно, что никто не хочет участвовать.

Но Таня должна отнестись к этому серьезно.

— Нам поручили большую работу по изучению боевых навыков. Данные, капитан. Я хочу, чтобы вы получили данные с поля, чего бы это ни стоило.

Дело в том, что когда она воспользовалась проведенным над ней расследованием, чтобы сообщить генерал-лейтенанту фон Зеттюру, что хочет работать в тылу, ей было отказано в назначении. Тем не менее, Таня не слишком расстроена. Она знала, что ей будет трудно разместиться в тылу.

Компромиссом было временное назначение на менее суровые западные рубежи. В целом она довольна. Самое счастливое, что их задание — исследование боевых навыков. И ей было обещано, что по истечении срока ее результаты определят, куда ее отправят дальше.

Вот почему Таня так настойчиво наставляет Вайса: мне нужно, чтобы ты хорошо поработал.

— Объясните им, что мы лучше проводим сбор данных, чем те идиоты в тылу. Скажите им, что нам нужны данные для анализа, основанного на реальности.

Люди, участвующие в сражении, склонны скептически относиться к способности провести надлежащий осмотр, людьми в тылу.

И это вполне понятно. Я читала статьи о тенденциях и упущениях в бизнес-моделях, которые рекомендуют консультанты, и они были точными. Большинство из них в основном просто беспрекословно проповедуют популярные модели. Армейским следственным бригадам трудно избежать дурной репутации.

Кроме того, люди, которые не знают, каково быть в полевых условиях, не могут понять мысли ветеранов. К сожалению, слишком много бездельников, которые убеждают себя, что это не может быть правдой, и анализируют войну независимо.

— Конечно, с твоей сообразительностью у меня большие надежды.

— Ха-ха, вы мне льстите, мэм. Но все равно спасибо.

— Я серьезно. С нетерпением жду доклада.

Между талантливыми, уважительными профессионалами и парнями с большими головами есть некоторые вещи, которые понимают только первые. Вот почему она посылает двух солдат с боевым опытом обратно на Рейнский фронт, чтобы пообщаться и обменяться информацией.

Таня искренне считает, что если кто-то и может это сделать, то только Вайс. — Он и Серебрякова наверняка сумеют провести соответствующее обследование.

Боевым командирам нельзя терять ни минуты, поэтому они сразу переходят к делу. Поскольку время ограничено, они могут обойтись без вежливости, и их тема обсуждения — свежие подтвержденные данные.

— Подводя итог тому, что мы знаем, похоже, что добровольческая армия магов размером с полк быстро развертывается.

— Национальность?

Настаивая на объяснении, специалист развивает извилистый юридический аргумент, который Таня слушает с большим интересом, — хмыкая, — но остальные офицеры плохо воспринимают.

И в заключение? — Они давят на него, и он проявляет ту нерешительность, которая присуща только людям, которые пытаются уклониться от обвинений два или три раза, прежде чем, наконец, выплюнуть их. — Судя по всему, они являются гражданами Единых Штатов под командованием Содружества.

— И так. Для нас важно, к какой армии они принадлежат. Армия Единых Штатов или армия Содружества?

Как солдаты, командиры должны быть наиболее заинтересованы в том, могут ли маги считаться врагами в соответствии с правилами ведения боевых действий…

— Согласно образцу и юридическому принципу, они могут рассматриваться как завербованные в регулярные вооруженные силы страны. Так что если они подчиняются приказам Содружества, то это не армия Единых Штатов, — робко отвечает юрист, внезапно оказавшись в центре внимания.

Учитывая комментарий, что войска, подчиняющиеся военным приказам Содружества, могут считаться армией Содружества, боевые командиры бурчат — значит, решено.

Но юристы, похоже, сомневаются. Понимая, что было бы неразумно не услышать мнения экспертов, Таня просит дополнительных объяснений, чтобы поддержать разговор.

Офицер несколько раз кивает, как бы в знак благодарности, но тут же поднимает совершенно неожиданную даже для Тани тревогу: правила обращения с заключенными.

В принципе, Империя не воюет с Едиными Штатами, поэтому не совсем ясно, как обращаться с пленными.

Но насколько Таня знает, национальность основывается не на наследии солдат, а на их военной принадлежности.

Во Французском Иностранном Легионе* числились французские солдаты, которые были не из Франции. Или как насчет американских солдат с грин-картами*? Они также легально являются американскими солдатами.

— Вы хотите сказать, что мы должны быть осторожны, беря пленных, потому что условия расплывчаты? Не могли бы вы объяснить, почему мы не можем просто относиться к ним как к солдатам Содружества?

Чтобы не увязнуть в неразберихе военных преступлений, Таня изо всех сил придерживается закона.

Именно поэтому она не удовлетворена их ответом.

Не то чтобы не было случаев, когда гражданство становилось проблемой, но, честно говоря, в этой ситуации она не может понять, почему нужно учитывать страну происхождения.

— Насколько мне известно, пока кто-то соответствует четырем требованиям воюющих сторон, его национальность не имеет значения. Если бы они были нерегулярными бойцами, тогда бы возник вопрос, но... …

Таня сомневается в продуманности правил ведения войны. Под ее выжидающим взглядом эксперт оглядывается вокруг, ища помощи всего на мгновение, прежде чем позволить себе смиренно вздохнуть. — Официальная позиция Единых Штатов... заключается в том, что, хотя мы на самом деле не воюем, они хотели бы послать гуманитарную группу наблюдения для сбора информации о пленных и раненых с обеих сторон.

Это предлог, который справедливо заставляет всех присутствующих на собрании ухмыляться.

— Это само определение бесстыдства. Они что, серьезно?

— Хм! Так вот в чем вопрос.

Они не могли быть немного пренебрежительными в своем обмене — потому что, Штаты издевались. Такая абсурдная причина, что даже Таня ловит себя на оскорблении. Посылать гуманитарную группу для защиты ваших граждан, когда две страны даже не воюют?

Я почти уверена, что работа посольства — заботиться о своих гражданах.

И, черт возьми, нейтральная страна отправляет персонал, пойманный воюющим государством, а затем вмешивается, потому что они их граждане… Действительно, нейтральна в ужасно техническом смысле этого слова.

Я уверена, что это нейтральное государство такое же “добросердечное”, как Сталин*, такое же “честное”, как Бисмарк*, и такое же ”хорошее”, как Фуше*… Ублюдки.

— Это предложение заставило наших дорогих офицеров Генерального штаба заскрежетать зубами. Они, по сути, объявляют интервенцию*. Определенно подозрительно.

— Враг уже прибыл. Разве это не все, что имеет значение для нашей работы?

— Без сомнения.

Криво улыбающиеся офицеры предпочитают простую поговорку: все, что нам нужно сделать — расстрелять их. Не обращая внимания на удрученных юристов, они начинают входить в азарт от простого избиения врагов-новичков.

А вообще, Таня признает, что они в чем-то правы. Стреляйте в противника. Никаких дальнейших аргументов не требуется, и их вера в то, что другие аргументы даже не должны быть озвучены, говорит об их верности своему долгу.

Они — солдаты и воины.

— Ну, политика — дело больших шишек и правительства. Пока не ясно, когда Верховное командование примет решение, но мы должны позаботиться о врагах перед нами.

Таня слышит — “точно, точно!” — и морщит лоб.

Точка зрения боевых командиров имперской армии на Западе верна для полевых условий. Проблема в том, что, насколько Таня знает, побуждение Единых Штатов к действию было бы плохой идеей. Она может понять деликатность Генерального штаба — мы не можем накалять наши отношения до опасной температуры.

Даже понимая это, она не чувствует себя лучше. Но она не может одобрить то, что на поле боя затянулась политическая неразбериха.

— А мы можем объявить их врагами? Вы не думаете, что если мы вступим в бой, то факт, что имперцы напали первыми, будет использован в качестве антиимперской пропаганды для общественности в нейтральных странах и Единых Штатах?

Таня невольно указывает на такую возможность, и ее тон призывает к осторожности. Это просто, если думать о Черчилле, надеющемся на Перл-Харбор*. Содружество, Союз Антанты, Великое Герцогство и, конечно же, Республика — все страны, воюющие против Империи, все они горячо надеются на вмешательство Единых Штатов.

Поэтому, вы можете сказать, что они отчаянно нуждаются в любом оправдании.

— Очень коварная ситуация, да?

— Но, с другой стороны, разве мы не можем этим воспользоваться? Если бы кто-то из наших был убит “вредителями”, мы могли бы постучаться в дверь посольства с несчастной жертвой.

Вполне естественно, что некоторые из них начали бы говорить: если враг может это сделать, то почему мы не можем?

Но, возможно, нужно проговорить эту деталь.

Ни у одного порядочного командира нет и мысли, которая позволила бы ему стать такой жертвой…

По крайней мере, не сейчас.

— Ну вот, пожалуй, и хватит об этом. Бранная речь сейчас не уместна.

Высказывания нескольких человек о том, что не стоит считать своих подчиненных статистикой, говорили о преобладающем мнении.

— Командирам в боях не нужно об этом думать. Все, что нам нужно — факт, что там есть полк воздушных магов под командованием Содружества, пытающихся помешать нам обеспечить господство в воздухе.

— И что тогда?

— Тогда без изменений. Завтра и в будущем мы будем следовать тому же плану, что и раньше, и продолжим битву на уничтожение. Но увеличьте ожидаемое количество врагов. Мы должны осознавать наихудшую возможность существования добровольных сил Объединенных Государств.

В конце концов они решают, что будут справляться с пониманием, что на поле боя есть новички. — Чрезвычайно скучный вывод, подобный уведомлению администратора.

— В общем, у меня нет возражений, но я могу сказать вам одну вещь?

— В чем дело, майор фон Дегуршаф?

— У меня есть предложение, поскольку мы — следственно-исследовательское подразделение при Генеральном штабе. Могли бы мы сделать приоритетным уничтожение Добровольческой армии Единых Штатов?..

— Вы имеете в виду взять инициативу в свои руки?

Да. — Она кивает и продолжает: — Мы не знакомы с доктриной этой страны. Было бы неплохо проверить их и собрать данные.

На самом деле, использование магических единиц довольно сильно отличается в разных странах. После Рейна магическая политика имперской армии перешла от использования их в качестве поддержки пехоты к более частому использованию самостоятельно, но республиканская армия всегда использовала магов для нанесения ударов в специальных подразделениях.

В Союзе Антанты, который не является очень полезным справочником, все они были объединены в составные части, поэтому многое зависело от качества и личности командующего. Но стоит отметить, что они больше использовали магов для воздушных операций. Можно было думать о них как об усилении военно-воздушных сил, которым несколько не хватало мускулов.

— Мы хотим знать, как используются отряды магов Содружества и как они сражаются. Поэтому я думаю, что подтверждение того, что Добровольческая армия работает так же, как и те подразделения, которые мы уже знаем, будет полезно.

Имперская армия уже сражалась с Содружеством на Западе и Юге... Они выяснили, хотя и запоздало, что армия и флот имеют очень разные схемы использования.

В их армии предполагается, что маги работают совместно с другими родами войск как по существу летающая пехота, в то время как во флоте они усердно работают как независимая ветвь.

Именно так получаются ударные отряды, посланные с подводных лодок, абордажные группы между кораблями, тесная воздушная поддержка морских пехотинцев и так далее. Морские маги Содружества жестки даже индивидуально. Они не тот тип, с которым имперская армия хочет связываться.

— Это вполне естественно, но я все еще сомневаюсь, будут ли добровольческие силы, посылаемые в Содружество, использоваться в соответствии с обычной доктриной Единых Штатов.

— Да. Но я думаю, что мы можем ожидать некоторых вторичных последствий в любом случае.

Когда Таня получает взгляды, просящие уточнения, она утверждает. — Единые Штаты не собираются объявлять войну Империи в нынешней ситуации. Но факты постепенно накапливались, чтобы показать, что есть актеры, которые хотят, чтобы она участвовала на стороне Антиимперии.

Единые Штаты рано или поздно нанесут нам удар.

Вот почему, — продолжает Таня.

— В таком случае один из способов справиться с ситуацией, может заключаться в том, чтобы недвусмысленно показать, каким будет результат эскалации.

— Эту идею стоит обдумать. А вы как думаете?

Но офицеры, похоже, не в состоянии ответить на столь резкую просьбу. Они немного подумали.

— Я считаю, что предложение слишком политически ориентировано. Наша стратегическая цель — обеспечить господство в воздухе над проливом Додоберд. Мы не должны отклоняться от миссии. Самое главное, что любое предложение, которое позволит подразделениям Содружества на длительных отрезках времени восстановить силы, будет противоречить нашей цели.

— Мм, думаю, что мы должны рассмотреть его на уровне национальной стратегии. Если вы думаете, что мы действительно можем удержать Единые Штаты от вмешательства, то предложение майора фон Дегуршаф крайне интересное.

Аргументы “за” и “против” вполне разумны. Да, подразделения на Западе получили приказ только обеспечить господство в воздухе над проливом. С четкими приказами отклонение не разрешается.

Превосходство в воздухе имеет важное значение для стратегии. Самое неприятное заключается в том, что предложение Дегуршаф на самом деле имеет хорошие шансы помочь воздушным боям на Западе. С точки зрения региональной воздушной мощи, и особенно с немалым бонусом избавления от вредителя — Единых Штатов, спор начинает накаляться.

— Я полностью согласен с оценкой. Если бы мы могли препятствовать вмешательству еще до того, как оно начнется всерьез, было бы здорово. Думаю, предложение может помочь в достижении господства в воздухе над проливом Додоберд.

— Протестую! Ваша оценка последствий необъективна. Если мы сбьем кучу граждан Единых Штатов, их общественность будет возмущена. Вы не воспринимаете это достаточно серьезно.

— При всем моем уважении, нет никакой гарантии, что общественное мнение в Единых Штатах будет двигаться в этом направлении. Вполне возможно, что их правительство получит ответную реакцию из-за безрассудного развертывания.

Оба комментария умны и искренни. Оба они верны, и именно поэтому трудно прийти к какому-либо выводу.

— Может быть, нам стоит обратиться в Министерство иностранных дел, чтобы убедить Штаты сохранять нейтралитет?

— Хм, но в таком случае, разве это не должно быть сделано в политической сфере?

— Извините, можно мне кое-что сказать? — Получив разрешение, Таня встает, стараясь вести себя как можно более беззаботно, чтобы ее голос не звучал взволнованно. — Хоть вопрос и политический, но он также был оставлен на наше усмотрение в этой области. В пределах атакуемого района есть цель. Вместо того чтобы превращать проблему в политику и втягивать в нее тылы, почему бы просто не притвориться, что это был непредвиденный результат взаимодействия?

Поэтому Таня вмешивается, чтобы найти золотую середину, как бы говоря: Давайте просто снимем это.

Она предполагает, что обращение на их уровне имеет наибольший смысл. Хорошо это или плохо, но Таня фон Дегуршаф обожает юридические лазейки. Ура серым зонам. Она не сделает ни одного шага в черное, но все, что не черное — белое.

— Интересная идея, но в конце концов мы всего лишь полевые командиры. Разве у Генерального штаба не должно быть единого плана?

— Если бы вы были офицером Генерального штаба, разве не вышли бы оттуда размахивая руками, как предлагает майор фон Дегуршаф?

— Пожалуйста, воздержитесь от спекуляций. — Спор грозит разбушеваться, но старший офицер выступает посредником, чтобы успокоить ситуацию. — Достаточно. Мы же солдаты. Даже если от нас иногда ожидают отступления от приказов, это вопрос правового принципа, а не войны.

Высказываемый вывод является, по мнению Дегуршаф, неудивительным, здравым ответом. Немного разочаровывает, но если она подумает, стоит ли ей идти дальше, тогда выбор трудный. Она не прочь погулять в серой зоне, но если они не твои сообщники, то никогда не знаешь, кто загонит тебя в черную зону.

— Майор фон Дегуршаф. Ваша идея очень интересна, но я хотел бы дождаться мнения Генерального штаба. До дальнейших распоряжений мы продолжим нашу тихую воздушную битву на уничтожение. Есть возражения?

— Никак нет. Поняла. Простите, что отняла у вас столько времени. Тогда давайте вернемся к основным темам боевых навыков и воздушного истребительного боя.

Я думаю, что нет никакого способа обойти их. — Хотя она втайне чувствует то же самое внутри себя, она достаточно разумный офицер, чтобы извиниться за бестактное предложение и переориентировать разговор на его первоначальные темы.

29 АПРЕЛЯ, 1926 ГОД ПО ЕДИНОМУ КАЛЕНДАРЮ. НОМЕР ТАНИ ФОН ДЕГУРШАФ.

Совещание командиров продолжалось до полуночи. Дискуссия имела тенденцию накаляться, но теперь, когда она благополучно закончилась и Таня вернулась в свою комнату, она запутана — достаточно редкое для нее явление…

— Может быть, я просто возьму свое подразделение и... Нет, они обидятся на меня, если я это сделаю. Доходы не покрывают риски.

Она знает, что это навязчивая идея, но ее все еще мучает мысль о том, что они должны напасть на самозваную Добровольческую армию, которую посылает Содружество.

— Очень сложная ситуация. Но я по-прежнему хочу, чтобы мы были готовы к схватке с врагом. Лучше всего  ударить их, если у нас есть такая возможность.

В идеале Единые Штаты не будут вмешиваться, но возможна ли такая мировая война? Ответ прост и ясен: нет. В таком случае... Мы должны дать им пощечину и продемонстрировать, что если они протянут руку, то обожгутся.

— Но, думая, мы должны брать во внимание провоцирование общественного мнения… Хм, что же я делаю? —  Она вздыхает.

Насмехаясь над ее круговым ходом мыслей, Таня тянется за чашкой кофе, которую ранее оставила на столе, и подносит ее ко рту. Холодный кофе, охлаждающий ее голову, такой приятный. Как только она немного успокоится, то поймет, что логика старшего офицера правильна, и не надо провоцировать Единые Штаты.

Поскольку у нее есть связи в Центральном Генеральном штабе, она склонна забывать, но она всего лишь майор. Просто удобный винтик в системе…

Таня может быть важной персоной, но все равно она всего лишь рабочий, которого можно заменить. Она с самого начала знала, что военные — организация, но именно поэтому ей иногда так сильно хочется убежать.

Насколько она может судить, глядя на текущее состояние Империи, страна должна быть в состоянии бороться с Федерацией. По крайней мере, на Восточном фронте происходят радикальные изменения благодаря мобильности и маневру охвата, который должен быть правильно назван военным искусством, достигаемым внутренними линиями. Все будет зависеть от того, какие резервы есть у Федерации, но, по крайней мере, их фронтовые войска врезались в прочную стену имперской армии и разбрызгались, как тухлое яйцо.

На южных рубежах ограниченное число войск во главе с блестящим полководцем удерживает давление республиканских остатков.

А на Западе Таня и остальные проводят свои дни, расправляясь с Содружеством в их воздушном сражении на уничтожение. На самом деле Империя даже не чувствует необходимости высаживаться в Содружестве и заставлять их сдаваться у стен своего замка. Все было бы кончено, если бы они заплакали и приняли условия мира…

Рассуждая немного оптимистично, ситуация в Империи тяжелая, но пока не стоит отчаиваться и сдаваться.

— Но это всего лишь выдача желаемого за действительное. Я даже себя не могу обмануть…

Есть только одна проблема.

Национальная мощь Империи уже находится на пределе своих возможностей, и каждый фронт старается изо всех сил. Войска дислоцируются в каждом регионе, но наступательные операции давно достигли своей кульминации. При всеобщей мобилизации солдат хватает, но, по правде говоря, имперская армия похожа на надутую лягушку. Один укол иголкой и она с трудом удержится, чтобы не лопнуть.

— Пока ситуация на Западе остается неразрешенной, Империя не может полностью направить свои силы на Восток.

Если бы они сосредоточили свою мощь на Востоке, имея в тылу врага, то в конечном итоге повторили бы сражения на Рейне, где Республика атаковала их с тыла. Она слышит, что даже сейчас на континенте, где господство в воздухе обеспечено, их все еще беспокоят спорадические беспорядки.

Проявление любой слабости означало бы конец.

Даже если Единые Штаты не вступят в войну, Содружество не спеша высадит свою успешно мобилизованную армию на западном побережье.

— Но пока на Востоке существует такое огромное давление, Империя не сможет собрать достаточно сил, чтобы заставить Содружество сдаться.

Совершенно справедливо, что Восток хочет еще одну дивизию поставить на главные линии фронта. Хотя Великая армия была мобилизована и смогла уничтожить вторгшуюся армию по большей части... это повлияло настолько, чтобы сделать реальной битвой.

И Таня… Она знает, что согласно истории другого мира, идти против Федерации, та еще трясина. В сложившихся обстоятельствах, если Империя ищет выход из сложившейся ситуации, то единственный путь — решение различных вопросов на Востоке. Таня знает, что в истории Земли это удалось сделать настоящей Германской империи. Имперская русская армия была уничтожена на Восточном фронте, и Имперская Россия выбыла из борьбы из-за последовавших политических волнений…

Но Таня очень расстроена.

Во-первых, дублирование запрещенного хода посылки радикальных революционных элементов, что в конечном итоге и привело к падению имперской России, не слишком вероятно, учитывая, что Коммунистическая партия уже прочно утвердилась в Федерации.

Во-вторых, даже имперская германская армия, которая разрушила Имперскую Россию не смогла найти способ победить материальное превосходство США, возможно, она соревновалась на поле боя, но бедность тыла хорошо документирована…

— Даже если мы очистим Восток, сможем ли мы добиться безопасности на Западе?

Вопрос, который невольно срывается с уст Тани, проявление ее беспокойства. Причина табу военной стратегии против многофронтовых операций заключается в том, что у них нет сил для поддержки такого количества фронтов.

Это и так понятно. Если бы у них была военная мощь, чтобы одержать победу на нескольких фронтах, то в первую очередь не было бы необходимости в стратегии. Это была бы простая задача — перемолоть технику; они были бы в состоянии растоптать крошечные вражеские армии.

Имперская армия — самая сильная в мире, но она не настолько бесконечно сильна, чтобы топтать мир своими сапогами. При таких обстоятельствах, чтобы выжить, Империя должна устранить вмешательство Содружества, уничтожить Федерацию и закончить войну до того, как вступят Единые Штаты.

Но флот Содружества слишком силен. Даже с несколько ненадежным Ильдоанским флотом в качестве союзника, разница в размерах слишком велика. Флот Открытого Моря, то есть все имперские флоты вместе взятые — это размер флота Метрополии Содружества, который охватывает только один регион. Держа такую информацию в уме, идея ожидать чего-либо от морского сражения — чистая фантазия.

Если бы Содружество захотело, оно могло бы вывести свои внутренние и внешние морские флоты или даже блокадный флот Нордена. Даже если имперский флот бросит им вызов, это будет тяжелый, проигранный бой, и тогда все будет кончено. Пожалуй, единственное, чего можно ожидать от флота в данный момент — выяснить, как они умрут.

Есть только одна вещь, которую Таня может сделать в этом случае.

— Бессмысленная борьба. Бесполезное сопротивление.

Со вздохом она чувствует, что ее душевное состояние, когда она цепляется за свой письменный стол в комнате, уже не имеет никакой надежды на спасение…

Спасение? Если я цепляюсь за фантазию о Боге, то мое психическое здоровье определенно ухудшилось — я определенно ослабла. Я знала, что, поскольку я человек, у меня есть свои пределы. В конце концов, я всего лишь одна из “Homo sapiens”...

— И все же я образованный гражданин. Неужели я покорно смирюсь со своим будущим, как фаталист, только потому, что такова “судьба”?

Откровенно говоря:

— Нет.

У вида “Homo sapiens”, который мы называем людьми, нет никаких причин соглашаться на самоубийство, и у нас нет никаких причин принимать на себя трагическую роль жертвы судьбе.

Мы делаем все возможное, чтобы проложить путь в будущее.

Разжав сжатые кулаки, лежащие на столе, Таня уставилась на ладони.

Ее нежные пальчики маленькой девочки покрыты причудливыми мозолями от тренировок. К счастью, они не представляют никаких препятствий во время боя.

Просто замечательно. — Она улыбается.

Когда карты будут сданы, будете ли вы оплакивать свою руку или думать, как ее использовать, зависит от вас. — Я собираюсь схватить будущее своими собственными руками.

Это привилегия, которой обладают люди. Это условие для того, чтобы быть человеком. Так что все, что ей нужно сделать, это воспользоваться своим шансом. Чтобы наслаждаться счастливым, спокойным будущим, она должна работать.

Это, безусловно, тяжелая работа, но можно ли действительно расстраиваться, если страдания и тяжелый труд являются предпосылками для респектабельной жизни?

Я буду сопротивляться, даже если буду единственной.

Уже собираясь решительно кивнуть, она вспоминает о знаках отличия, висящих на ее униформе. — Ох. — Она понимает, что по неосторожности что-то упустила.

Но я не одинока.

У меня есть замечательные друзья. Какие прекрасные новости, — думает она, смеясь и осушая бутылку газированной воды, которую держит в руке.

И именно поэтому, вероятно, следует сказать…

На следующее утро Таня предстает перед 203-м воздушным магическим батальоном и смотрит каждому из своих подчиненных в глаза с необычной решимостью. Я не собираюсь жертвовать собой ради Империи. Сейчас не такая уж трудная ситуация, чтобы мы должны были бежать.

Я не хочу полностью коммунистического мира, и я также не заинтересована умирать, как один из краеугольных камней свободного мира, поэтому есть только одна вещь, которую Таня может сделать: растоптать мир под имперскими сапогами. Несмотря на то, что она была вынуждена выбрать лучший из худших вариантов, Таня не жалеет о том, что пошла по избранному пути.

— Внимание всем подразделениям!

С одним криком капитана Вайса отряд собрался в полном составе. Как обычно, поза членов 203-го воздушного магического батальона говорит о том, что они заслуживают бесконечного доверия, когда речь заходит о вопросах войны.

— У нашего командира есть для нас несколько слов!

— Вольно. Войска, в состоянии войны небольшие беспорядки. Новое подразделение ворвалось в нашу воздушную битву на уничтожение. Эти ребята не умеют ждать своей очереди. Должно быть, у них довольно запутанное понимание слова “свобода”.

Объявление Тани о новоприбывших встречено невозмутимым молчанием. Даже просто способность быть тихим и слушать, как кто-то говорит, довольно хороша... Но принимать плохие новости, не расстраиваясь, это здорово. Они действительно такие надежные.

— Штаб хочет, чтобы мы закончили уничтожать врага и захватили контроль над небом. Мы не можем позволить себе больше времени для вмешательства извне. И все же это не главная наша задача. Наша миссия по-прежнему носит оценочный характер. В рамках наших исследований боевых навыков я собираюсь поручить вам выполнить миссию по борьбе с наземной атакой.

Таня едва заканчивает спрашивать, есть ли у кого-нибудь вопросы, когда Гранц, как обычно, вмешивается.

— Командир, могу я кое-что спросить?

— Конечно, лейтенант Гранц.

— Судя по тому, что я слышал, на Западе борьба становится все более ожесточенной. Так что, несмотря на все, наша миссия все еще меняется на антиповерхностные удары?

— Разумная мысль. Тем не менее, она включает в себя анти-наземные атаки из воздушного пространства Содружества. Поскольку это на самом деле для исследования боевых навыков, помните, что сами удары не являются главным моментом.

— Майор, в сложившихся обстоятельствах разве мы не должны поддерживать остальные войска?

— Все очень просто, мой дорогой батальон. Для того чтобы контролировать небо, наземные объекты, возможно, придется уничтожить. Наша миссия состоит в том, чтобы проверить потенциал наземных ударов, сопровождающих миссии превосходства в воздухе.

Кажется, все начинают понимать, и голос Вайса звучит как раз в нужный момент. — Командир закончил объявление. Всем подразделениям приготовиться к нанесению удара по поверхности земли. Берите свое снаряжение и будьте готовы к вылазке без промедлений!

Вайс дает указания в хорошем темпе; отличный заместитель командира. Не то чтобы Гранц и Серебрякова плохо работают; мастерство, с которым они косвенно облегчают сомнения солдат, сосредоточивая их на предстоящей миссии, достойно похвалы.

— Майор... Это действительно довольно внезапная перемена. Неужели что-то случилось?

— Вы не можете сказать об этом войскам, капитан Вайс. На самом деле, сомнительно, должна ли я вообще говорить вам, но... ситуация такова, как она есть…

Пока Вайс рядом, Таня чувствует, что у нее есть кто-то, кого она может рекомендовать в качестве своего преемника. Подразделение, похоже, тоже не будет возражать. Если так, то она может уйти, зная, что не будет никаких проблем с ответственностью.

Вот почему, оглядевшись по сторонам, она протягивает Вайсу несколько документов…

— Что это ? Подробности о добровольческой армии?

Вайс — ее надежный заместитель командира, но также и человеческая жертва, которая облегчит ей комфортную службу в тылу. Таня передает как можно больше информации, которую ей дали, с мыслью, что он возьмет ее на себя.

— Они хотят встать у нас на пути, как граждане Единых Штатов, подчиняющиеся Содружеству. Но они же враги. Продвигаясь вперед, мы, вероятно, будем продолжать отгонять подобный сброд.

Меня действительно раздражает, как несправедливо эти ребята играют.

— Итак, капитан Вайс, эта неторопливая попытка запугать Содружество с помощью превосходства в воздухе принесет больше вреда, чем пользы. Нам нужна воля, чтобы сокрушить их, и мы должны выполнить план.

— Понятно. Значит, до нашей победы еще далеко, а, майор?

По тому, как он говорит, Таня чувствует необходимость еще раз подчеркнуть некоторые вещи. Она заставляет его наклониться и шепчет ему на ухо правду. — Победа? Хорошо это или плохо, капитан Вайс, но вы солдат со здравым смыслом. Все что нам нужно — выстоять до самого конца.

Те, кто выживет, кто выстоит будут великими люди. Таня указывает ему на это с нулевым притворством.

— В конце концов, мы должны попытаться стать победителями.

— Без сомнения, но я хочу отдать приоритет выживанию батальона, а не победе — добавляет она, кивая в знак согласия. Если можно. Наше выживание важнее победы.

— Майор? — Вайс встал, когда спросил, и в его голосе прозвучало недоумение.

Таня засмеялась, чтобы прикрыться.

— Просто жалуюсь. Когда мы пойдем в атаку, мы сделаем так же, как и всегда. Убедитесь, что у вас есть все ваши вещи. Наша миссия на — анти-поверхностный удар.

Одна из новых директив 203-го воздушного магического батальона, как часть их исследования боевых навыков, заключается в изучении противо наземных атак. Были запрошены все различные типы ударов, с целями от баз до гаваней. Наверху, должно быть, хотят пересмотреть наши предположения и усовершенствовать наши выводы в доктрину борьбы с наземными атаками.

— Это боевое задание на вражеской территории. Мы не можем просто вернуться за новыми пулями, если у нас их недостаточно.

Мы просто должны делать то, что должны. Заметив, что ей самой пора собираться, Таня тоже тянется за своим снаряжением. Однако, вопреки тону ее голоса, выражение лица немного утомленное.

— М-майор... это противотанковое снайперское оружие?

— По факту, бронебойная снайперская винтовка. Слышала, что она может пробить защитные оболочки.

Вопрос Вайса сопровождается удивленным взглядом на винтовку. Любой, кто увидел бы Таню с оружием больше нее самой, вероятно, почувствовал бы то же самое…

— Будь это позиционная война с траншеями или что-то в наподобие, она была бы очень полезной, но... …

— Согласна, капитан Вайс.

— А что, люди в тылу принимают магические бои за битвы в крепости или что-то в этом роде?

Таня и сама удивляется чему-то подобному.

— Чувствую себя так, словно они навязали мне ненужную инвентаризацию. Огромная штука стреляет пулями длиной всего 14.5 миллиметров, но это одиночный выстрел! Вы можете сказать мне, что он пробьет защитную оболочку одним ударом, но как я могу использовать его в середине высокомобильного сражения?

Ну что ж, моя работа — разобраться, — ворчит Таня про себя.

Их исследование боевых навыков включает в себя несколько тестовых миссий. Ее попросили оценить различные части оборудования и предметы, которые маги обычно не используют, чтобы дать представление о том, как они работают для воздушных магов в бою.

Это всегда так происходит, но учитывая, что они вторгаются на вражескую территорию и обычно никогда не было бы никакого использования для такого рода оружия, она чувствует себя так, как будто они просто спихнули на нее инвентарь под предлогом переоценки.

Она отягощена поясом с патронами и различными приспособлениями.

Немного сюрреалистично; она чувствует себя как карикатура в американском комиксе.

Но такова уж реальность. Нелепо, но вес ее снаряжения примерно такой же, как если бы она была одета в полный бронежилет.

Но реальность еще более нелепа.

Существует поле боя, где даже такое количество боеприпасов будет израсходовано в мгновение ока. Тем не менее, это в миллион раз лучше, чем исчерпать патроны на вражеской территории, поэтому она вынуждена убеждать всех носить хотя бы один дополнительный пояс с боеприпасами.

И именно поэтому Таня совершенно не интересуется оценкой какого-то оружия, которое может быть полезным, а может и нет.

Тем не менее, есть одна спасительная благодать. Совсем другой вид спасительной благодати с тех пор, как она была испытательным персоналом на Элиниума модели 95. И это означает, что оружие, которое ей предлагается испытать — существующее.

Она действительно ценит тот факт, что ей позволено бросить его на полпути миссии. Но это действительно кажется пустой тратой времени. Она уверена, что даже если она не сможет использовать его в этот раз, в будущем может быть шанс…

— Злоупотребление налоговыми деньгами и национальной властью. Я должна дать правительству указания, как нам лучше использовать эти вещи. Об этом стоит подумать позже.

Она может написать заметку после выполнения задания в разделе комментариев своего отчета по исследованию боевых навыков. На данный момент она должна отдавать приоритет оценке антиповерхностных ударов.

— Майор, весь личный состав готов к вылазке! Все могут выдвигаться по вашему приказу!

— Спасибо, лейтенант Серебрякова! Свяжитесь с управлением для получения подробной информации о погоде!

Эффективно делегируя рутинную работу перед вылетом, наполовину жалуясь, она все еще смеется над тем, как карикатурно она выглядит. Ее сумка полностью набита пулями, противотанковая снайперская винтовка длиннее, чем она ростом. Им щедро выдали ручные гранаты, взрывчатку для уничтожения объектов на земле и даже небольшие количества новейших кумулятивных зарядов. — Что за причудливую войну нам предстоит вести. — Она воображает, что потребление ресурсов будет столь же экстравагантным.

Однако это означает, что лично у нее есть много вариантов. В целом он не эффективен, но дилемма заключается в том, что он довольно удобен для тех, кто работает в этой области. Она с содроганием принимает факт и отправляется выполнять свою миссию.

Рядом с ней летит элитный экипаж. 203-й воздушный магический батальон направляется прямо в небо к материковой части Содружества, чтобы выполнить свою миссию по борьбе с наземной техникой. Но вскоре после того, как они улетают, погода, становится все хуже и хуже.

Таня уже жалеет, что таскает с собой столько снаряжения.

Возможно, из-за нехватки метеорологических данных армейский прогноз погоды был сбит или пропущен над проливом Додоберд. Она знала об этом, но когда облака, скорость ветра и влажность оказываются хуже, чем указано, у нее возникает желание подать жалобу.

— Фея 01 — вызывает управление Гальбы. Фея 01 — управлению Гальбы. Ответьте!

Она снова и снова звонит в искаженный помехами радиоприемник, пытаясь узнать последние новости о погоде, но ответа нет.

— Это плохо... Атмосферные помехи? В любом случае, связь очень плохая.

Таня повторяет свой звонок еще несколько раз напрасно, прежде чем неохотно признать, что они находятся в сложной ситуации, если даже не могут связаться с наземным управлением.

— Фея 02 — Фее 01. Вы меня слышите?

— Едва-едва, — отвечает Таня и советуется с Вайсом, который подошел на расстояние прямого разговора, о мерах по исправлению положения, которые они могут принять. Проблема не столько с их беспроводными устройствами, сколько в атмосферных помехах. Здесь так много облаков, и кажется, что скоро пойдет дождь. Худшие условия для попытки связаться.

Это лучшее качество, которое мы можем получить только для внутригрупповой связи на короткие расстояния? Шум просто ужасен. Думаю, что дальность будет довольно бесполезной при таких темпах.

— Может, нам стоит вернуться? Даже если погода не настолько плоха для предупреждения о запрете полетов, я не удивлюсь, если операция будет отменена.

— Ты прав, но... Мы не получили приказа об отмене. Кроме того, наш батальон имеет большой опыт работы в условиях радиомолчания. Скорее всего, наземное управление предполагает, что мы продолжим операцию. Если мы сейчас уйдем, то можем запутать остальных.

Дело не в том, что она отрицает заключение офицеров на месте. Но у Тани было более чем достаточно опыта, когда люди на месте принимали свои собственные решения, и в результате получался полный беспорядок.

— Учитывая, что все, что мы делаем — смешиваемся с волновой атакой всех остальных и выполняем антиповерхностные удары, мы просто проведем операцию в своем собственном темпе.

— Вас понял. Учитывая плохую видимость, что если мы подтянем наш строй плотнее и будем общаться более тесно?

Таня собирается кивнуть, но думает: — Погоди-ка! — и вставляет: — …Нет, мы не можем так сделать. Увеличиться риск неожиданного нападения.

Если бы их строй был плотнее, они были бы более упорядоченными. Но хорошо укомплектованная наблюдательная база с лучшим наземным оборудованием сможет обнаружить их даже в такую ужасную погоду.

Содружество имеет чрезвычайно хорошую репутацию, когда речь заходит о технологии беспроводного перехвата. Она не может допустить риска того, что враг нападет на них, потому что они знали о приближении ее батальона.

— Хм. Отдавайте строгие приказы поддерживать строй, но не спускайте глаз с врагов. Вспомните, что произошло, когда мы без предупреждения столкнулись с флотом Союза Антанты. Мы не можем повторять одну и ту же ошибку дважды. Будьте внимательны и наблюдайте. Мы проведем удар в боевом строе.

— Понятно, Майор.

— Подожди. О ситуации с беспроводной связью. Давайте сохранять радиомолчание, пока не столкнемся с врагом. Погода плохая, так что я уверена, что их радар полон шума, в любом случае, но... Я бы предпочла, чтобы все было просто.

— Значит, мы будем усердно работать, чтобы все упростить? Да, мэм!

При наличии выбора между страданием, чтобы избежать известного риска, или избеганием страдания, чтобы взять на себя риск, которого можно было бы избежать, они выбирают первое. Именно такую подготовку и опыт накопил 203-й воздушный магический батальон.

29 АПРЕЛЯ, 1926 ГОД ПО ЕДИНОМУ КАЛЕНДАРЮ. СОДРУЖЕСТВО.

Мэри и ее товарищи-кадеты закончили свою базовую подготовку и теперь тренировались вместе со своими подразделениями. Хорошо это или плохо, но у них было осязаемое ощущение, что битва уже не за горами. Они все чувствовали, хотя и смутно, что день, который, как они знали, наступит, уже близок.

Но для Мэри... Он настал слишком внезапно.

— Я объясню вам нашу ситуацию! Две минуты назад Южная радиолокационная станция, а также линия обнаружения засекли имперское подразделение воздушных магов и большое подразделение ВВС, приближающееся к самой южной линии ПВО!

Их обычно хладнокровный и собранный лидер прочитал последний отчет с напряженным выражением лица. Когда две минуты спустя мозг Мэри осмыслил слова “самая южная линия ПВО”, все ее тело напряглось. Им все время вдалбливали карту воздушного пространства.

Если она правильно помнила, единственными подразделениями, которые могли бы прибыть туда вовремя для перехвата, были такие же, как ее собственные, стоящие наготове в тылу. Противник уже проник слишком далеко, чтобы подразделения ПВО материка могли организованно перехватить его.

— У нас нет времени! И это действительно плохо, но, судя по сигнатурам вражеских магов, есть хороший шанс, что они являются самым элитным подразделением имперской армии!

Новость была настолько ужасна, что даже офицеры инстинктивно бросились бежать. Действительно, инструктаж следовало бы проводить с большим хладнокровием, но сейчас им не хватало спокойствия.

— Боже... — с тревогой подумала Мэри. Затем она вдруг заметила нечто странное — офицер наблюдал за ними со стороны комнаты. Она не узнала его, но по знакам отличия поняла, что он — подполковник. Судя по форме, он был морским магом Содружества.

— Что мы знаем о враге, сэр?

— Его предварительно идентифицировали как Дьявола Рейна.

— Дьявол с Рейна?

Один из офицеров скривил лицо, чтобы спросить, — А? — но Мэри уже слышала о ней. Тот самый Именной имперец, которого все мечтали сбить. Но она никогда за миллион лет не думала, что маг из этого разговора вдруг появится в их воздушном пространстве для боя.

— По словам офицера Содружества, отвечающего за разведку, этот Именной чрезвычайно опасный, даже по сравнению с другими Именными. Впервые ее увидели в Нордене. С тех пор она была на Рейнском фронте, в Дакии, на Южном континенте, и есть даже неподтвержденные слухи, что она была развернута против Федерации, так что она опытный ветеран.

Слухи? — Офицеры нахмурились. Когда напряжение нарастало, морской  магический офицер Содружества, беспечно покуривавший у стены, заговорил несколько отстраненно:

— Простите, можно мне кое-что сказать?

— А вы кто такой?

Вполне уместный вопрос, и командир отряда вскочил с “Охом”.

— Мне следовало представить его раньше. Подполковник Дрейк из морских магических сил Содружества. Возможно, какое-то время мы будем проводить совместные операции. Если им что-то понадобится, вы должны тесно сотрудничать с ними.

Наконец-то вспомнив, что нужно представить подполковника, командир отряда передал ему слово. Даже их обычно эффективный лидер сегодня был не в себе…

Уже почти пора отправляться в бой. — Наконец до Мэри дошло, как она взволнована и нервничает.

— Как он и сказал, я ваш офицер связи, подполковник Дрейк. Хочу, чтобы вы, войска Единых Штатов, помнили, что “Рейнский Дьявол” настоящий Именной, который заставлял офицеров и солдат дрожать от страха на Рейнском фронте. Не списывайте ее со счетов как слух о сражении, я надеюсь, вы понимаете, что она представляет собой серьезную угрозу.

— Полковник Дрейк, не ожидал услышать от вас такое. С чем мы имеем дело? — озадаченно спросил командир отряда. Ее лицо говорило ровно столько, сколько мог бы сказать ее рот: “конечно, ты слишком остро реагируешь”.

— При всем моем уважении, полковник, кем бы вы ее ни представляли, пожалуйста, ожидайте худшего. Она — выдающийся магический офицер, обладающий как лидерскими качествами, так и индивидуальным боевым мастерством. И ее отряд тоже неплохо двигается.

— Она талантливый командир?

— Честно говоря, она может делать и то, и другое. Отряд, с которым мы ее видели — настоящая головная боль. Если вы встретите их в равном количестве, я настоятельно рекомендую укрыться. Их Боевая высота — восемь тысяч, и батальон атакует в идеальном строе, как единый организм. Тактическая угроза просто кошмарна.

Но ответ Дрейка был ясен. Его осторожный тон в отношении имперского Именного был чрезвычайно серьезен. В страхе этого офицера перед Рейнским Дьяволом не было ни малейшего преувеличения или шутки.

— Полковник Дрейк, могу я задать вам один вопрос?

— Конечно, как тебя зовут?

— Я младший лейтенант Мэри Сью, сэр.

— Продолжайте, лейтенант. Что вы хотели?

Вот почему вопрос прозвучал для нее так естественно.

— Что же нам делать, если мы не можем убежать?

— Хороший вопрос… Быть сбитой.

Мэри уже начала задаваться вопросом, что он имел в виду, когда он продолжил:

— К счастью, мы защищаем материк. В отличие от вражеской земли, дружеские войска помогут вам. Пока ты жив, можешь исцелиться и вернуться в строй. Поэтому расставьте приоритеты на выживание и грациозно примите это падение. Понятно?

После того, как он  все объяснил, она, наконец, поняла. Для Содружества небо было родным полем битвы. Остаться в живых — уже победа. Даже если ты упадешь, если останешься жив, то сможешь сражаться еще один день.

— Вы слышали, что он сказал, солдаты? У нас есть преимущество, так как мы перехватываем! — Командир отряда кивнул и крикнул что-то ободряющее. — Не забывайте ,что за нами стоит народ Содружества. Мы уже потеряли один дом. Давай не терять еще один. Здесь — люди, нуждающиеся в   защите, и территория нашего союзника. Давайте сделаем все возможное, чтобы добрые люди Содружества не смеялись над нами!

— Да, сэр!

— Управление Гальбы — батальону Фей. Управление Гальбы — батальону Фей, срочно. Ответьте. Повторяю, срочно. Пожалуйста, ответьте.

— Фея 01 — управлению Гальбы. На связи. Прием просто ужасный. Но говорить можно.

Как только волны пробиваются, раздается звонок из диспетчерской. Обмен репликами все еще полон помех, но в тот момент, когда наземное управление наконец установило контакт, Таня уверена, что услышала вздох облегчения.

— Это управление Гальбы, прием. Мы Гальба 15.

— Это Фея 01, прием. Продолжайте, Гальба 15.

— Из-за плохой погоды и приема все подразделения занимаются своими делами. Существующий план операции был прерван. Повторяю еще раз: существующий план операции был сорван.

А, понятно. — Таня понимает, почему наземный штаб пытается связаться с ними. Объединенная операция потерпела крах из-за ухудшения погоды, так что, возможно, они собираются перегруппироваться и попытаться снова.

— Фея 01 — Гальбе 15. Прием, операция была прервана. Прошу разрешения вернуться.

У нас не должно быть проблем с получением разрешения вернуться на базу. == Вот о чем думала Таня, но ее надежды слишком легко разбиваются.

— Гальба 15 — Фее 01. Извините, но я не могу дать разрешение. Батальон Фей получает новую миссию.

Другие подразделения отменяют свои миссии, но мы получаем новую? Что за ужасные новости будут теперь? — Таня втайне подтягивается, но даже она окаменела от слов, которые слетают с губ диспетчера в следующий момент.

— Командир 114-й авиадивизии был сбит и совершил аварийную посадку на юго-востоке в районе А 13. То, что ваше подразделение цело — хороший знак. Ваша миссия — боевой поиск и спасение пяти пассажиров.

Диспетчер говорит, что будет передавать детали, и звучит так, будто приказ уже окончательный. Но с точки зрения Тани, нет никаких причин, по которым она должна была бы слушать что-то настолько неразумное.

— Фея 01 — Гальбе 15. Я должна предупредить вас, что мой батальон и 114-я воздушная дивизия не используют один и тот же код сигнала! Если мы даже не можем общаться, я не вижу, достаточно шансов для завершение спасательной миссии — не говоря уже о вражеской территории.

Независимо от того, как будет проходить поисково-спасательная операция на дружественной территории, было бы ужасно опрометчиво рыскать по материку Содружества в поисках сбитых пилотов.

— И задача моего батальона состояла в том, чтобы в первую очередь оценить противоназемные атаки! Я понимаю необходимость спасения, но мы даже не подготовлены должным образом.

Хуже всего то, что у них нет снаряжения, необходимого для выполнения спасательной операции. Таня пытается продолжать жаловаться на то, как опрометчиво идти в таких обстоятельствах, но нетерпеливый ответ наземного диспетчера прерывает ее и оставляет в недоумении.

— Гальба 15 — Фее 01. Я понимаю все обстоятельства. Но все близлежащие отряды магов практически не имеют опыта ведения боевых действий на вражеской территории. Ваш батальон обладает самым большим опытом в воздушном пространстве.

Наверное, стоит сказать “к несчастью” большинство воздушных магов были отправлены на Восток, а поскольку воздушные силы на Западе не в лучшей форме, у диспетчера, вероятно, не так уж много вариантов.

— Фея 01, прием. Мы немедленно возвратимся на базу, поменяем снаряжение и вернемся, чтобы провести спасательную миссию.

— Гальба 15 — Фее 01. Прошу прощения, но это приказ. Начните боевую поисково-спасательную миссию как можно скорее.

— Фея 01 — Гальбе 15. Каков уровень авторитета приказа?

— Формальный приказ. Генеральный штаб также одобрил его извините, но теперь, пожалуйста,  выполняйте.

Какой смехот… — Таня чуть не отвечает, но проглатывает свой аргумент. У нее нет возможности узнать правду, но поскольку ей сказали, что приказы, утвержденные по официальным каналам в Генеральном штабе, у нее нет другого выбора, кроме как подчиниться.

Не то чтобы ей не сошло с рук вранье, но... Если она оставит дружеские войска умирать и вернется, то попадет в ад Генерального штаба. Нет, все, что она сделает, — понизит авторитет Западной группы армий, и тогда они, вероятно, будут еще более неохотно сотрудничать с ее исследованиями боевых навыков.

— Фея 01, прием. Мы отправимся на спасательную операцию, а потом... вы будете угощать нас, когда мы вернемся. Я надеюсь, что вы будете готовы.

Социализироваться ради работы так неудобно. Давление коллег заставляет вас делать то, что вы даже не хотите делать. Но если вы собираетесь играть в эту игру, вы должны отдать ей все, что у вас есть.

По крайней мере, когда мы вернемся живыми, они будут нам должны.

— Вы слышали, солдаты? Мы отправляемся на поиски нескольких крупных шишек.

— Так точно. Такая морока, да? — Бормочет капитан Вайс. Первые лейтенанты Серебрякова и Гранц рядом с ним, похоже, считают проблему безнадежно трудной. Достаточно легко сказать: Спасите дружеские войска, но они на вражеской территории, и кто знает, где упали?

Я очень хочу сказать, чтобы они использовали специализированное подразделение. 203-й воздушный магический батальон может быть и элита, но предназначенные для боевых задач, поэтому просто не подходят для такого рода миссий.

— Немедленно сбросьте все свое тяжелое снаряжение. То же самое относится и к пробному оборудованию. Направляем силы на поиски. Все, что вам не пригодится, вы должны взорвать вместе с вашим тяжелым снаряжением.

— Понятно, майор, но это же боевая поисково-спасательная операция на вражеской территории…

— Я возьму отряд и буду действовать как непосредственная поддержка. Вы можете взять либо Гранца, либо Серебрякову. Капитан Вайс, выберите членов поисковой группы как можно быстрее.

— Вы уверены?

— Ты хочешь поторговаться? Да ладно, я почти уверена, что смогу прикрыть спины своих подчиненных.

Почему я должна спускаться на поверхность, где некуда бежать? Не то чтобы я не доверяла поддержке Вайса, но если альтернативой является отказ от позиции, с которой я могу сбежать в случае необходимости, то я скорее рискну потерять своего способного заместителя командира.

Хотя в последнее время я поняла, что никто не похвалит тебя за такую идею.

— Понятно. Тогда я хотел бы взять лейтенанта Гранца.

— Уверены, что тебе не нужна лейтенант Серебрякова? У нее больше опыта в подобных вещах, чем с времен ее пребывания на Рейне. Она, наверное, больше привыкла к этому, чем лейтенант Гранц.

— Но она же в паре с вами. Думаю, что мы должны поддерживать строй.

— Хорошо. Разделите батальон на две части. Капитан Вайс, вы ведете поиски. Лейтенант Серебрякова, вы находитесь при непосредственной поддержке в качестве моего адъютанта. Мы будем оказывать поддержку с воздуха.

— Да, мэм!

Итак, с героической решимостью капитан Вайс и первый лейтенант Гранц предприняли досадную наземную поисковую операцию, но вскоре они получили уведомление, что ситуация ухудшается с каждой секундой.

— Капитан Вайс, у меня плохие новости из штаба. К нам быстро приближаются два батальона воздушных магов Содружества. Наземная армия также находится в движении.

Ответом Вайса на тяжелое замечание Гранца был взгляд в небо. То, что майор фон Дегуршаф и две другие роты были там в дозоре, обнадеживало.

Но его снова поразило, что время было не на их стороне. Ну, конечно же, они были на вражеской территории. Очевидно, если они задержатся слишком долго, появится вражеское подкрепление.

— Враги продолжают поступать... Что скажет командир?

— Похоже, она намеревается перехватить их. Она сказала, рота лейтенанта Серебряковой будут отвлекать их, поэтому мы должны продолжать поиски.

— Кажется, я кое-что нашел. — С этим горьким ворчанием он вздохнул и подавил остатки своего недовольства тем, что ему поручили такую невыполнимую миссию. Он едва успел заметить какие-то обломки на поверхности, но на этом все.

— Есть признаки движения людей после аварии, но как мы можем искать без собаки? Лейтенант Гранц, вы можете найти какие-нибудь следы?

— В принципе могу, но… мы собираемся последовать их? Я действительно не думаю, что батальон ... — он хотел сказать, “способен выполнить такую миссию слежения”, но понял, что не может, и замолчал.

Вайс молча похлопал Гранца по плечу и мысленно вздохнул. — Мы просто обязаны.

Майор Таня фон Дегуршаф, командир их батальона, была из тех людей, которые грубо прокладывают себе путь через невозможные ситуации с явным умением. Как один из ее последователей, Вайс чувствовал, что если кто-то и может сделать это, то только она.

Спасение дружественных войск — гордость солдата и его долг перед своими товарищами.

Такая сентиментальная мысль противоречила реалистической натуре Вайса. Он на собственном опыте убедился, как важно объявлять невозможное невозможным. Искать дальше было слишком рискованно. Это может привести к тому, что батальон не сможет игнорировать уровень истощения.

Гранц ничего не говорил, но, похоже, чувствовал. Хотя он и хранил неловкое молчание, по тому, как его глаза взывали к Вайсу, было легко догадаться.

Возможно, Вайсу пора было подумать о том, чтобы прекратить поиски по собственному усмотрению.

— Фея 01 — всем подразделениям. Всем собраться без промедления. Повторяю еще раз: собраться сейчас же.

— Если она так говорит, то давай поднимемся наверх.

Пара направилась обратно к майору фон Дегуршаф, поспешив сделать вывод, что они, должно быть, отступают. Вот почему в следующий момент они были совершенно ошеломлены.

— А?!

Что вы только что сказали, мэм? — Спрашивают ошарашенные лица капитана Вайса и лейтенанта Гранца. Может быть, они просто не понимают, а может быть, им мешает их боевой опыт.

В таком случае, я должна все объяснить, — понимает Таня и снова начинает объяснять про полицейское сообщение, которую они только что перехватили.

—  Сообщение полиции Содружества. Судя по всему, они приняли пассажиров разбившегося имперского самолета. Как небрежно. Не могу поверить, что они сообщили такую важную информацию по полицейской радиосвязи.

— Но вообще… Если они вообще не ожидали, что их полицейская рация будет перехвачена, тогда имеет смысл…

— Да, вы совершенно правы, капитан Вайс... Неожиданно, но это определенно хорошая новость. Они не только сэкономили нам время и силы на поиски, но мы даже знаем, где они находятся и куда их везут.

Думаю, мы сможем. — С этой убежденностью Таня принимает решение. — Лейтенант Серебрякова, если не считать меня, у вас больше всего знаний в этой области. Учитывая ваш опыт спасателей на Рейне, что вы думаете? Скажите мне вашу оценку боевых сил противника и сколько нам нужно войск.

— Это милиция или полицейские миротворческие силы. Одного взвода должно хватить, чтобы усмирить их.

— Разумный анализ, но ты слишком полагаешься на то, что враг допустит ошибку. Учитывая, что нам придется сопровождать их, стоит послать роту, ее я вам и даю. Ведите их и делайте все возможное, чтобы обеспечить безопасность.

— Да, Майор. Можете на меня рассчитывать.

Она дает готовый ответ утвердительно. Серебрякова выросла в такого офицера, который понимает, что надо делать и на что способна. Таня знала ее еще тогда, когда старожили дразнили ее как “принцессу Вишу”, поэтому она радостно приветствовала великолепный рост человеческого капитала…

Люди действительно способны учиться самостоятельно, и мыслить.

Если у меня есть личные чувства на поле боя, я, вероятно, не создана быть солдатом.

Даже когда она мысленно перебирает важные вещи, то начинает сосредотачиваться на текущей задаче и очищать свой ум от отвлекающих факторов.

— Лейтенант Гранц, поддержите отряд лейтенанта Серебряковой. Что бы вы ни делали, не попадайте случайно в спасенных.

— Понятно.

Пленники были найдены, и теперь мы их спасаем. Мои извинения офицерам полиции Содружества, но они не смогут отогнать 203-й воздушный магический батальон.

— Хорошо. Капитан Вайс, вы останетесь со мной, для перехвата приближающихся воздушных сил противника вместе с остальной частью батальона. Мы обеспечим безопасность соответствующего воздушного пространства. Но вы отвечаете за поддержку всех, кто находится на земле. Я сама займусь нападением.

Таня Бойко отдает распоряжения, но ее все равно что-то тревожит.

Самая большая проблема заключается в том, что делать после взятия пленных или, точнее, как безопасно доставить их в тыл.

Если это был раненый магический офицер, то их мог нести и маг.

Однако высшие офицеры 114-й авиадивизии — летчики. Они могут быть привыкшими к небу, но летают то как пилоты, что означает внутри самолета.

Можем ли мы летать, неся их незащищенные тела? А что, если они ранены? Вероятно, слишком рискованно, даже если они этого не делают. Попытка взять незащищенного высокопоставленного офицера, как творческое наказание для всех причастных.

Учитывая возможные несчастные случаи, мы должны быть готовы к самому худшему сценарию.

Но на самом деле это невозможно. Но пока есть приказ, мы не можем потерпеть неудачу. В этот момент нам действительно нужно как-то посадить их на самолет. Может быть, мы запросим спасательный самолет? Нет, я очень сомневаюсь, что кто-нибудь придет.

Проникновение на вражескую территорию и высадка...? — И как только она думает, Таня расплывается в улыбке. А, ну и черт с ним. Все же очень просто! Мы уже делали так раньше.

— Заместитель командира!

— Мэм!

— 103-е истребительное крыло находится неподалеку, верно? Дайте мне их частоту!

Вайс смотрит на нее, удивляясь, зачем ей это понадобилось, и Таня улыбается. — Ты поймешь, когда придет время.

— Фея 01 Комар 01 на связе. Все, что я могу сказать о приеме, то, что он ужасен. Но я тебя как-то слышу. Говори!

— Спасибо, Комар 01. Откровенно говоря, мне бы хотелось, чтобы вы помогли мне выполнить одну особую миссию. Я хочу одолжить три самолета с запасным топливом и грамотными пилотами…

Таким образом, Таня сразу говорит с Комаром 01.

Ответ, полученный мгновенно — добровольное согласие. Империя гордится сотрудничеством между своими офицерами в этой области, и она функционирует идеально.

— Понятно, Фея 01. Я уверен в вашем мастерстве и репутации. Три, верно? Тактика Кейт*...? Но я думаю, что для особой миссии вам следует взять Рой*. Я дам тебе четыре, одно звено. И не забудьте угостить нас, когда вернетесь!

— Фея 01 — Комару 01. Я бы с удовольствием угостила вас, ребята, но, пожалуйста, выпишите квитанцию в управление Гальбы. Не думаю, что они скряги, которые будут отказывать мне в оплате после таких нелепых заказов!

— Нет, мэм, но это уже совсем другое дело.

Они обмениваются легкими шутками, потому что уже достаточно долго находятся на поле боя, чтобы доверять друг другу. С точки зрения Тани, именно это делает организацию имперской армии Великой. Такое чудо — позволить тем, кто работает в этой области, иметь определенный авторитет и всем вместе работать над достижением больших целей. Конечно, если бы он когда-нибудь утратил единство, то стал бы не более чем тигром из папье-маше, но...

— Фея 02 — Фее 01. Дружественные истребители на четыре часа. Как нам и сказали, их четыре.

— Это Фея 01. Я действительно должна отдать должное Комарам.

Вскоре Таня получает известие от Вайса, что самолеты, о которых она просила, приближаются. — Хорошо, очень хорошо. Она расплывается в улыбке.

Хоть это был только трюк, но были пилоты, которые приземлялись на вражеских аэродромах, а затем поджигали их. Приземление на вражеской территории и взятие дружественных пилотов не должно быть невозможным.

— батальон Фей, как слышно. Это комар 06; повторяю, комар 06.

— Это Фея 01. Прием хороший. Похоже, что в данный момент нет никаких проблем с беспроводной связью. Комар 06, спасибо за вашу помощь.

— Нет, у нас есть приказ работать за бесплатный алкоголь. Мы к вашим услугам!

Значит, пилоты налегают на выпивку? — Таня вздрагивает и уже готова объяснить ситуацию, как вдруг раздается сигнал тревоги по всему воздушному пространству.

— Срочное предупреждение всем членам батальона! Я обнаружил два батальона вражеских магов! Те самые, о которых нас предупреждали! Как мы слышали, они находятся на высоте шести тысяч футов! Они быстро приближаются к нашей позиции!

Один из ее людей на дозоре предупреждает об опасности. Когда она на минуту сосредотачивается на поиске врагов, то, конечно же, находит большое количество сигналов. Два батальона магов, как и ожидалось. И что самое неприятное, они находятся на своей родной территории.

— Отряды перехвата, приготовиться к бою! Пошли! Комар 06, пожалуйста, укройтесь! Я хочу, чтобы вы избегали боя, если это вообще возможно!

— Но почему?!

— Нет времени объяснять. Просто подождите минутку!

— Командир, лейтенант Серебрякова говорит, что она подобрала союзников!..

— Прямо сейчас? Черт, просто немного поздно! Ну и как там?

— Никаких серьезных травм, только пара шишек и растяжений.

Как раз в тот момент, когда Таня собиралась крикнуть, чтобы набрать высоту, Вайс сообщил ей хорошие новости. Честно говоря, просто подобрать их уже здорово. Но она действительно чувствует себя немного неуверенно, так как они могли бы избежать битвы, если бы взяли их немного раньше.

— Хорошая новость, но... Черт, мы же на вражеской территории! У нас не так много времени…

Два вражеских батальона магов приближаются. У нее же есть только один. Плюс мертвых груз. Неудивительно, что она в отчаянии хочет все отменить. Кто мог подобрать их и выйти при таких обстоятельствах?

Но Таня не может сдаться.

Она должна как-то пройти через это. А потом она не успокоиться, используя свои достижения и обиды, чтобы ей никогда больше не пришлось выполнять такую неразумную миссию…

А значит, что даже ради того, чтобы сбежать, ее приоритеты должны быть ясны. В таком случае доставка “пакета” в тыл должна иметь максимальный приоритет.

— Заместитель командира, возьмите свое подразделение и обеспечьте безопасность короткой взлетно-посадочной полосы. Площадь или парк — мне все равно, лишь бы на него приземлился самолет. Даже вот то поле! Используйте лейтенантов Гранца и Серебрякову как вам угодно!

— А?! А-вы уверены?!

Вайс решает возражать против того, чтобы Таня приказала трем ротам взять на себя другую миссию сразу же, как только прибудут враги. А также оставаясь в пределах допустимого, действительно разумно. Конечно, даже для элитного 203-го воздушного магического батальона... Борьба двух батальонов с одной ротой закончится большой галочкой рядом с “непригодным к командованию”.

Она понимает, что это невозможно. Но есть некоторые обстоятельства, в которых вы должны что-то сделать, даже если они искажают всю логику.

— Я прекрасно понимаю, как глупо идти против двух батальонов с одной ротой! Но наши приказы из дома — обеспечить безопасность пострадавших — мы не можем игнорировать их!..

— Вот почему вы вызвали самолеты?

— Мы заставим их приземлиться на вражеской территории! Если бы мы их не прикрыли, то это было бы преступлением против морали! Сделайте все возможное, чтобы обеспечить посадочное место и поддержать их!

Ты быстро все схватываешь. — Таня улыбается, но Вайс хмурится, как будто хочет сказать, что ситуация просто смешная. Так легко представить себе, что у него на уме. Она хочет указать, что это написано у него на лице: “вы предлагаете нам посадить самолеты на вражеской территории”?

Но разговор пары прерывается входящим радиосообщением.

— Комар 06 — Фее 01. Могу ли я истолковать так, что вы хотите, чтобы мы совершили вынужденную посадку на вражеской территории?

— Фея 01 — Комару 06. Все именно так, как вы слышали. Мы должны забрать сбитый личный состав 114-й авиадивизии.

Готовясь к жалобам, она не против разыграть свою козырную карту — использовать свой военный авторитет, если понадобится. Она так готова ответить на их протест, что они застают ее врасплох.

— Хорошо, выполняем!

По радио приходит гордое, обнадеживающее признание.

— Нам понадобятся ваши маги, чтобы забрать пилотов. Мы все внесем свою лепту, так что спасибо вам! Я рад, что вы решили положиться на нас!

Радуясь тому, что члены истребительного крыла столь предприимчивы, она снова убеждена, что ее решение было правильным.

— Комар 06 — Фее 01. Я тронут вашей заботой, но это лишнее. Вам не нужно раскатывать красную дорожку для нас только для того, чтобы мы могли забрать наших парней! Просто дайте нам координаты, и мы позаботимся обо всем остальном! Все, что мы просим — минимальная поддержка!

— Фея 01 — Комару 06. Спасибо за предложение, но мы также должны гарантировать безопасность “пакета”. И если мы развернем полные войска, это поможет избежать вторичного сбоя. Я бы хотела, чтобы мы попытались быстро уйти.

— Комар 06, понял!

Эмоциональный отклик нетерпелив — замечательно. Я люблю страсть тех, кто знает, что такое их работа. Модель того, каким должен быть работник. В этот момент даже Таня невольно улыбается. У нее есть толковые коллеги и непритязательные подчиненные.

Они вполне справляются. Нет лучших условий труда, чем эти.

— Как вы и слышали, капитан. Найдите им место для посадки так быстро, как только сможете.

— Так точно!

Когда Таня уговаривает его идти дальше, он убегает; я уверена, что он сделает свою работу. Серебрякова придет вовремя. Даже Гранц должен уметь поддерживать остальных.

Значит, все, что осталось — посадка Комаров, и все должно получиться.

Таким образом, в основном, она отправила своих друзей с ее доверием, и все, что ей нужно сделать — выиграть время для них, чтобы получить результаты. Это может сделать каждый.

— Хорошо, значит, мы одна рота против двух батальонов. Если наш перепад высот составит две тысячи... тогда мы раздавим их сверху.

Название игры — преследование. Если наша задача состоит в том, чтобы удержать их, то нет никакой необходимости вести серьезную войну. Все выполнимо. К счастью, солдаты, которых я веду — старожилы. Ветераны 203-го батальона, у которых почти не было истощения личного состава, действительно сияют в такие моменты...

— Ха-ха-ха. Совсем другое дело. Войска, пора сделать себе неприятности и развлечь наших гостей!

Если бы кто-то посторонний услышал этот радиопередатчик, они бы истолковали призыв как отчаянную мольбу.

— Пират 01 — штабу батальона Янки. Неотложный вызов. Теперь увеличьте высоту полета. Я повторяю еще раз: увеличьте высоту.

Да и сам подполковник Дрейк, как он называл батальон Янки, охотно признал бы, что так оно и есть.

— Янки 01 — Пирату 01. Извините, пожалуйста, объясните. Подъем выше нашего операционного предела может серьезно повлиять на то, как долго мы сможем продолжать сражаться.

— Пират 01 — Янки 01! Следите за приближающейся ротой вражеских магов. Сигналы указывают на то, что они Именные. Они поднялись на восемь тысяч!

— Я понимаю, о чем вы говорите, но у них всего лишь рота. Тебе не кажется, что это тактика затягивания, чтобы заставить нас устать?

Ах, черт возьми. — Он был в полной растерянности с ужасно покладистым союзным отрядом. И поскольку Содружество уважало просьбу Единых Штатов о том, чтобы их Добровольческая армия могла действовать независимо… он застрял, страдая от долгих, бессмысленных споров с двумя командирами магических батальонов. Пытка в чистом виде.

Но, несмотря на все, он не мог их заставить.

Первоначально... Подразделение магического батальона Содружества должно было прийти для поддержки, но они не смогли скоординироваться, поэтому не было никакого подразделения, которое понимало бы, откуда он пришел.

Все равно что играть в карты с плохой рукой. Просто неосуществимо.

— Командир! Я спрошу еще раз. Пожалуйста, пусть хотя бы две роты поднимутся наверх, чтобы защититься от роты на восьми тысячах.

— Янки 01 — Пирату 01. Я был бы признателен, если бы вы оставили свой совет при себе. Перехватить их дисциплинированным огнем двух батальонов, несомненно, гораздо полезнее, чем заставить две роты отступить назад.

Брезгливая просьба, по существу, закрыть ему рот, заставила Дрейка захотеть сдаться. — Неужели Янки всерьез думают, что они ворвутся сюда и разгонят толпу магов, которые вздумают отложить бой на восемь тысяч футов? Мечтай.

Приношу извинения командиру отряда, но даже отряд морских магов, из которого я родом, оказался во власти Дьявола Рейнса. Сама мысль о том, что эти Янки могут затеять драку, просто чушь собачья.

Но Дрейк оказался в крайне затруднительном положении, так как все, что он мог сделать —  попытаться убедить его. Критическая проблема заключалась в том, что перехват должен был произойти именно тогда, когда он прибыл на свой новый пост. Они едва знали друг друга, и Дрейк мучительно сознавал, как бесполезно вступать в бесконечные споры, прежде чем они успеют завоевать хоть какое-то доверие.

— Пират 01, я уважаю ваш опыт, но мне бы хотелось, чтобы вы поняли, что у нас есть своя собственная доктрина, и уважали ее.

Я полагаю, что это то, что вы назвали бы правильной тенденцией. Меня послали помогать менее опытному командиру, но он, похоже, воспринял так, словно ему навязали ненужного начальника.

Дрейк подавил желание поворчать и серьезно обдумал сложившуюся ситуацию. Его задачей было свести потери “Янки” к минимуму. В сейчас все, что он мог сделать — пожелать, чтобы Дьявол Рейна вернулся домой…

Проблема была в том, что Дьявол Рейна не только не пытался отступить, но и вел роту прямо на них.

Янки решили, что их роль заключается в том, чтобы отсрочить начало боевых действий. — Почему они не понимают, что враг идет сюда, чтобы активно охотиться на нас?

Дьявол Рейна быстро приближается. Как ты можешь так громко говорить о том, чтобы прогнать ее?

— Пират 01, прием. Пожалуйста, простите мою грубость. Но я хотел бы попросить разрешения принять командование в том случае, если вы станете недееспособны, просто на всякий случай.

— Пожалуйста, — настаивал Дрейк, хотя и знал, что просьба была не очень вежливая. Даже если формально командная структура была одинаковой, Добровольческая армия фактически являлась регулярной армией Единых Штатов. Если он возьмет командование на себя, начальство устроит истерику…

— Если меня собьют, можете командовать.

— Спасибо, Янки 01.

— Нет необходимости. Но я должен записать, что вы сделали такое предложение... Не хочу подвергать сомнению ваши способности, но думаю, что сделаю заметку, что вы, кажется, не созданы быть офицером связи.

— Понятно.

Но для Дрейка такая мера была необходимая для достижения наилучшего из гнилых будущих в худшем случае.

Дрейк сделал все, что мог.

В своем положении он делал все, что было в его силах, для снижения потери, поэтому ему не нужно было бояться выговора или наказания. Он был верен своей совести.

И именно поэтому…

— Э-э… Вражеская рота все еще набирает высоту!

— Чего?! Девять тысяч пятьсот”

— Принимают ударный строй?!

— Приготовиться к перехвату! Успокоиться! Не поддавайтесь на уловки! Имейте в виду наше преимущество! Мы можем побить их числом!

Чувствуя себя пристыженным, Дрейк не имел другого выбора, кроме как сопровождать магов Единых Штатов в их атаке на разрушительную битву. Он чувствовал себя бесхребетным, неспособным крикнуть им, чтобы они бросили идиотскую затею.

Каким беспомощным он чувствовал себя, просто не имея возможности остановить то, что происходит.

— Приготовиться к дисциплинированному огню! Накачайте их до дыр!

— Приготовиться к стрельбе!

Действия магов Единых Штатов были совершенно аккуратными и точно соответствовали тренировкам и руководству. Это было лучшее, что могло сделать подразделение с небольшим боевым опытом.

Но когда Дрейк взглянул на движение противника, ему пришлось вздохнуть…

— Мы не успеем вовремя.

Вражеские маги, атакующие их сверху, были буквально выше по статусу. На первый взгляд казалось, что они наносят удары рассеянно, но они держались крепко, по-двое. — Как они могут так хорошо поддерживать друг друга, пикируя с девяти тысяч пятисот на максимальной боевой скорости?!

Может ли дисциплинированный огонь даже конкурировать с...? — В середине мысли глаза Дрейка расширились, когда он наконец осознал фундаментальную ошибку Янки.

При дисциплинированном огне члены отряда не могут свободно передвигаться. В батальоне морских магов отдельные маги могут менять дистанцию по своему усмотрению, но солдаты в батальоне янки до недавнего времени все были кадетами. Для них директива о поддержании огневой дисциплины заставит удерживать свои позиции, что будет фатально.

Удержаться на своем месте будет означать держаться поближе друг к другу…

— Нет!!!

Дрейк уже собирался приказать им отступить, даже если это означало бы превышение его полномочий, но было уже слишком поздно.

— Начинайте стрелять!

По приказу командира подразделения линии огня устремились к противнику. Они были удивительно худы и слабы на вид, для силы в два батальона. В момент Дрейк понял, что враг может определить уровень их подготовки.

Вражеская рота ответила огнем все еще в ударном строю, но... Вместо оптических формул, которые можно было бы ожидать в высокомобильном бою, они использовали три залпа простых формул взрыва, оптимальных для удара и повреждения. Можно было бы посмеяться над ними как над атакой, которая никогда не соединится, но для сбитого в кучу батальона Янки это была совсем другая история.

Внутренние коммуникации подразделений наполнились криками, и паника быстро нарастала. Командиру и унтер-офицерам, которые должны были их успокаивать, было очевидно, что все хотят бежать.

— Вот черт! Они уничтожили целую роту одним ударом! Это Пират 01! Срочно. Янки 01, Янки 01! Пожалуйста, ответьте!

Пытаясь собраться с мыслями, Дрейк позвонил по рации, но уже знал, что будет дальше…

— Эти ублюдки прокляли нас! Они позаботились о том, чтобы обезглавить его с первого удара!

Они убрали субординацию, чтобы превратить сражение в хаотичный воздушный бой. Даже среди имперских магических отрядов Дьявол Рейна специализировался на тактике обезглавливания.

Досадно, но даже если вы знаете логику движения, это жестокий шаг, от которого трудно защититься. Если бы он оглянулся, то увидел бы, как вражеская рота разрывает командную структуру Янки в клочья. Численное преимущество было опрокинуто, как будто они просто шутка.

Если бы он попытался описать роту, то сказал бы, что она движется как единая стая чистой силы. Хотя они были его врагами, он должен был аплодировать им. Атакующие имперские маги свободно выкрикивали формулы, демонстрируя свою бесспорную мощь, как будто все они были органически связаны.

Они демонстрировали мастерство, которое даже его собственное подразделение морских магов вряд ли повторит. Но он не мог просто стоять там, будучи впечатленным.

В конце концов, им надрали задницы в настоящем времени. Дрейк не мог позволить себе роскошь рассыпаться в комплиментах.

— Батальон Янки, всем подразделениям! Это Пират 01! Я считаю Янки 01 недееспособным! Я принимаю экстренное командование!

— Янки 05 — Пирату 01, У вас действительно есть какая-то власть над нами?..

Дрейк собрался было возразить против абсурдности Бога всеми словами, какие только мог придумать после такого несносного спора, но в следующий момент он был вынужден сделать обратное.

— Ллойд, идиот! Заткнись к чертовой матери!

Там все еще был кто-то с капелькой здравого смысла. И он был выше по рангу, чем тот упрямый. Дрейк хотел вознести хвалу Богу за благословение среди своих проклятий.

— Янки 03 — Пирату 01, вас понял. Каков план?

— Наши потери будут слишком велики в воздушном бою! Приготовьтесь к немедленному отступлению!

— Понятно. Ты понимаешь, да? Всем подразделениям — отступаем! Временное отступление! Мы отойдем на некоторое расстояние и перегруппируемся! Мы не можем позволить себе потерять еще одного из вас просто так!

Все были рассеяны, и потеря их командной цепочки вызвала замешательство. — Но по крайней мере, у нас все еще есть численное приемущество. Побег должен быть возможен.

— Всем командирам, пусть ваши войска отступают! Новички, бегите за ними! Ветераны и командиры, приготовьтесь к боевому отступлению! Пусть ваши новые рекруты убегают!

Это было все, на что Дрейк мог надеяться в данных обстоятельствах.

Но противоположная сторона этого не допустит.

— Командир, враг, кажется, отошел на некоторое расстояние!..

— Я собиралась высмеять их за слабость, но они довольно быстро подстроились под ситуацию. Они передвигаются быстрее, чем я ожидала. Наверное, я неправильно их поняла? — Таня прищелкивает языком и ворчит о том, как быстро противник смог перегруппироваться.

Поскольку их дисциплина была настолько паршивой для подразделения Содружества, она ожидала, что это будет учебное подразделение или второстепенные бойцы. Но, фактически вступив в бой, она обнаружила, что, хотя они и слабы, их субординация мыслит на удивление быстро. — Означает ли это, что некоторые ветераны или инструкторы прикреплены в качестве поддержки?

— Майор, как вы думаете, что нам следует делать?

— Мы не можем отступить сейчас! Мы просто должны сделать бой еще более хаотичным. Вцепиться и не отпускать! Если мы позволим им взять дистанцию, тогда какой смысл приближаться?

Ясно, что несмотря на взятие инициативы напасть и начать воздушный бой, враг реагирует гораздо эффективнее. Почти никто из них не сомневается в том, как двигаться... Простое решение заставить менее обученных магов бежать и держать ветеранов в арьергарде — оптимальное решение, которое уменьшает путаницу.

Кажется маловероятным, что они рухнут от шока и благоговения. Тем не менее, 203-й воздушный магический батальон импровизирует, концентрируя свой огонь на бегущих новичках, чтобы увеличить хаос настолько, насколько возможно.

Все не так уж плохо... Если не считать того, что Таня, находясь в авангарде, и должна взять на себя самого неприятного врага.

— Такая боль!

Щелкнув языком в отчаянии, она умудряется сделать пару прямых попаданий, когда ускоряются мимо друг друга. Затем, быстро следуя за ними по пятам, она попадает в спины вражеских магов в пределах досягаемости, когда те пытаются убежать.

Таня заряжает формульные пули, чтобы обстрелять неосторожных магов своим автоматом из слепого пятна под углом над ними; они даже не поняли, что она там. Предположение, что она не может промахнуться с такого близкого расстояния, оказывается началом ее невезения.

Вражеский магический офицер, с защитной оболочкой на полной мощности, приближается к ее линии огня. Желание защитить своих подчиненных похвально, и после выстрелов Тани, маги в отместку выпускают несколько формул.

К счастью, они стреляют без особого прицеливания, так что ей не нужно активно бороться с ними, но промахнуться по своей первоначальной метке все равно было ошибкой.

— Ах ах!

Широко раскрытые глаза мишени смотрят на медленно падающего офицера, затем на Таню, и с дрожью ярости они бросаются в атаку так, что это можно описать только как одержимость.

Все, что у нее есть под рукой, — отобранный пистолет-пулемет. Тем временем вражеский маг, идущий на нее с боевым кличем, поднял волшебный клинок.

Дурацкий порыв, но, как ни досадно, он также представляет опасность для Тани. Она может попросить поддержки, но Серебрякова находится на земле, поддерживая спасенных.

Ее подчиненные также разделились в погоне за другими магами, так что, похоже, она не может рассчитывать на них как на источник ближайшей помощи. В данный момент она застряла, полагаясь только на себя в рукопашном бою, который она ненавидит. Таня собирается проявить волшебный клинок, хотя это последнее, что она хочет сделать, когда она что-то понимает.

— Ах, напоминает мне о том ужасном времени!

Когда же это было? — Что приходит ей в голову, так это тот ужасный опыт, когда некоторые явные морские маги, находящиеся на прямой службе поддержки, вызвали бой в тесном контакте в Союзе Антанты. В данных обстоятельствах, вступая в штыковую схватку, было бы гораздо труднее двигаться только потому, что кто-то летел за ней на хвосте.

Тогда она решила проблему своим штыком, но позволить прошлому опыту слишком сильно влиять на тебя — плохой ход. У ее пистолета-пулемета все равно нет штыка, но в любом случае ей не очень хочется ввязываться в серьезный фехтовальный поединок.

В таком случае... — передумав, Таня быстро двигается. Выбросив пустой магазин, она швыряет его во вражеского мага. В тот момент, когда ее противник занимает пассивную оборонительную позицию, не зная, что это за снаряд, Таня ухмыляется: ты мой.

Маг оказывается застигнут врасплох, когда ничего не происходит, Таня ускоряется и бросается в атаку, орудуя деревянным прикладом своего ружья — штык-буровой трюк.

Она посылает свой запас на ускоренное посещение живота мага.

— Гу…

Судя по стону и ощущениям в руках, она определенно сломала несколько костей. Любой нормальный человек умер бы прямо там... Но, очевидно, этого было недостаточно против мага с защитной оболочкой. Пока она думает о том, что такое боль в ближнем бою, она, наконец, видит лицо своего противника.

Мучительные вздохи, требующие кислорода, звучат гораздо громче, чем она ожидала.

Когда она смотрит, то видит молодую женщину, еще не достигшую совершеннолетия. Таня несколько сожалеет о том, что ударила ее прикладом своего пистолета, пусть и деревянного, в живот.

Но это просто способ ведения боя.

Сейчас самое время сказать — тебе не следовало приходить сюда.

Как только вы окажетесь в своем снаряжении и выйдете на поле боя, нет никакой разницы между мужчиной и женщиной. Убить врага или быть убитым.

Конечно, Таня безоговорочно считает, что если есть положение о женщинах и детях, то она хочет, чтобы оно применялось к ней самой.

Ладно, рукопашный бой — такая боль, но я возьму некоторую дистанцию и... — пока она думает, Таня, наконец, осознает, какое серьезное воздействие единственный удар оказал на ее противника.

Вражеский солдат таращится на автомат, который Таня выставила перед собой.

В ней произошла такая перемена, что трудно представить. Всего лишь мгновение назад она была полна боевого духа. Такая неожиданность, что на секунду Таня не понимает, что делает другая девушка. Но опыт ее не подводит. Хотя ее разум колеблется, ее тело помнит, что делать, когда враг перестает двигаться.

Таня так привыкла воевать, что ее руки и ноги не обращают внимания на смятение мозга; они знают, что делать — все просто: она захлопывает свежий магазин и ловко перемещает первый выстрел в патронник.

Даже при наличии проблем с металлической подушкой пистолета-пулемета, на таком расстоянии атака должна попасть, даже если вы потрясены или смущены.

— И так, полагаю это прощание, да?

— Т-ты!!

Целясь во вражеского солдата, который говорит какую-то чушь, она нажимает на курок. Ритмичный шум механизмов и сами выстрелы звенят в воздухе, и через мгновение пули, пронзают защитную оболочку мага. Но даже если некоторые из них врезаются в ее защитную оболочку и кусочки крови и плоти образуют красный цветок, распускающийся в небе, этого недостаточно.

Один взгляд, с ее опытом, говорит ей, что рана не смертельна.

— Тч, а ты крепкий орешек.

Я опустошила целый магазин и не смогла смертельно ранить ее. Может быть, потому, что я недооценила ее защитную оболочку? Или пистолет-пулемет просто не достаточно мощи? — Щелкнув языком, Таня немного отстраняется.

— 01, вниз и направо!

В то же самое время, когда она двигается в соответствии с криком своего подчиненного, она видит вражеского мага, готового произнести оптическую снайперскую формулу. Практически инстинктивно Таня выполняет маневры уклонения и осматривает остальную территорию.

— Хватит! Я не позволю тебе убить их! — Не позволю!

Одинокий враг приближается с криком. Может быть, идея помочь в побеге, отвлекая меня? Скорость произнесения формулы средняя, но цель и плотность говорят о том, какой он талантливый маг. Полагаю, что выбор оптической снайперской формулы также вызывает восхищение в этих обстоятельствах. Действительно, с двумя сторонами, замешанными в воздушном бою, беспокоиться о том, чтобы ударить не того человека, — правильная тактика. Но... Таня усмехается.

Они сражаются в разных условиях. Все, что Таня должна сделать, убрать врагов, но другой должен не жалеть сил, чтобы защитить две обузы.

Этот офицер идеально подходит для учебника, даже чересчур.

После того, как проворно уворачиваясь, она сразу реагирует. Таня формирует и бросает формулу взрыва без колебаний. Когда она видит, как взрыв проглатывает вражеского солдата, пытающегося укрыться, она уверена в результате. Вдобавок к потере сигнала, тело падает вниз головой. Офицер определенно бессилен.

Таня поворачивается, чтобы снова посмотреть на мага, которого она не успела прикончить раньше, но понимает, что потеряла свою цель.

Либо она спустилась, либо упала, но не было ощущения, что она убила ее. На самом деле она оказалась лучшим магом, чем ожидала Таня.

— Крепкий и быстрый в беге. Мне очень хотелось прикончить ее.

Главное предположение, которое вы можете сделать о талантливом маге, который выживает на поле боя — то, что он возвращается живым и набирается опыта.

Рыба, которая убежала можете расти, чтобы быть неожиданно большой. Таня вынуждена признать, что испытывает сожаление, во всех смыслах. Какая пустая трата времени.

Но она не может чувствовать горечь так долго. — Так что я не смогла ее устранить — Таня прищелкивает языком — наверное, я что-то упустила. — Она вздыхает и качает головой.

— Мы спускаемся вниз! Еще немного и мы застрянем в болоте. Приготовьтесь к отступлению!

Тани запомнила сбежавшую добычу в сознании.

Очень важно сократить свои потери.

Как командир Таня может быстро переключиться на рассмотрение статуса своего подразделения. На первый взгляд кажется, что ее войска все еще упорно сражаются, но в любом случае, это воздушная битва. Воздушные бои длятся всего несколько минут и утомляют вас гораздо больше, чем вы могли бы себе представить в наземном сражении. А усталость быстро увеличивает частоту ошибок.

— Осознайте свои пределы! Все подразделения, если вы упадете, то позаботиться о вас будет практически невозможно! Прикрывайте друг друга в своих парах и будьте готовы к отступлению!

Ситуация такова,что они не могут уйти так легко, но и не могут оставаться здесь. Вот в чем суть затягивания боя.

— Извините, что заставил вас ждать, 01! Группа добилась того, чтобы посылка благополучно оторваться от земли! Спасенные доставляются на полной скорости!

— Отлично! Мы тоже уходим отсюда! Быстро объединяйтесь, и давайте прикрывать друг друга на отходе!

Поэтому, когда Таня наконец получает долгожданное уведомление об успехе миссии, она решает, что пришло время отступить.

— Миссия выполнена! Любое дальнейшее сражение — слишком большой риск! Все рота, оставьте свои прощальные подарки прямо сейчас! Дайте им два залпа ваших взрывных формул на максимальной скорости!

Получив приказ, ее войска рассеивают дым и шум, не столько для того, чтобы поразить врага, сколько для того, чтобы замедлить его преследование, и убегают.

— Уходите! Мы не подбираем никаких трофеев!

— Любой тупица, которого сейчас собьют, не является членом моего батальона!

— А? Вы хотите сказать, чтобы мы не подбирали никаких вещей?

— Ладно, тебе придется положить его туда, где ты его нашел!

Шутливая группа — само определение приподнятого настроения. Что касается их статуса, то потерь нет. Все, о чем нужно позаботиться — письменное объяснение того, почему они сбросили свое тяжелое снаряжение и противоударное оборудование.

Она, вероятно, может навязать проблему на управление Гальбы.

Ну что ж, — оптимистично думает Таня, — я бы назвала победой то, что мы узнали кое-что о боевых спасательных операциях на вражеской территории.

Магическое подразделение может выполнять анти-поверхностные атаки, а также подбирать любые сбитые дружеские войска. В некотором смысле, можно даже сказать, что мы стали первопроходцами в новом царстве магических операций.

— Солдаты, развлекаться, конечно, прекрасно, но хватит болтать! Отходим, повторяю отходим!

— Да, мэм!

Впервые за день Мэри Сью испытала настоящую ненависть.

Было больно падать на землю.

— Папин…

Еще больнее было быть застреленным.

— Папин пистолет.

Но по сравнению с болью в ее сердце... По сравнению с непреодолимой ненавистью…

— Она... она убила его!

Мэри Сью никогда ее не забудет. Пистолет, который она дала отцу... Она подумала, что он, должно быть, потерял его в тот день, когда умер…

Его руки были такими теплыми.

Он должен был находиться в этих руках.

Но вместо этого, из всех людей, имперский солдат ... этот Дьявол размахивал им!

— Как ты смеешь стрелять из этого пистолета?! Как ты могла? Как ты могла? Я отдала его своему отцу, а ты... Ты!

Боже милостивый, почему...?

— Я никогда ее не прощу. Никогда, только не она!

Боже милостивый, пожалуйста, дай мне сил…

Пожалуйста, дай мне силы убить этого Дьявола.

1. Пролив Додоберд — пролив Ла-Манш в реальном мире. То есть пролив, соединяющий Великобританию(Содружество) и Францию(бывшую территорию Республики).

2. Французский Иностранный легион — войсковое соединение, входящее в состав сухопутных войск Франции и комплектуемое преимущественно из иностранцев.

В легионе служат не только иностранцы, но и французы, которые после вступления в подразделение получили не только новые личности, но и гражданство другой страны (Канада, Бельгия, Монако). Как правило, подобные люди имеют нешуточные проблемы с законом.

3. Грин-карта — удостоверение личности или так называемая идентификационная карта, подтверждающая наличие вида на жительство у человека, не являющегося гражданином США, и дающая возможность на трудоустройство.

4. Сталин — человек из стали, товарищ Сталин. Лидер Советского Союза. Наверное, вывез больше советских граждан и офицеров, чем кто-либо другой.

5. Бисмарк — дипломатическая машина Прусского производства. Его эффективность в создании Германии была своего рода безумием.

Во-первых, это была его гениальная дипломатическая работа по втягиванию Австрии в борьбу с Данией и устранению английского вмешательства. Затем он устранил Австрию в борьбе за контролироль территории, украденной у Дании, в то время как Франция и Россия остаются нейтральными. И, в конце концов, он заставил Австрию сохранять симпатический нейтралитет, в то время как он напал на Францию и быстро установил германского императора во французском дворце!

6. Фуше — самый ценный аморальный политик Франции. Представьте, он, начальник тайной полиции, участвовал в революции от начала до конца и не только выжил, но и вышел победителем! — Серьезно, как он это пережил?

7. Интервенция — военное, политическое или экономическое вмешательство одного или нескольких государств во внутренние дела другой страны, нарушающее её суверенитет.

8. 7 декабря 1941 года Япония нападает на Перл-Хабор, который был во владениях США. Тем самым Черчилль надеялся на вступление США в войну против Германии и ее союзников. (Япония была союзником Германии)

9. Кейт или же формация V — является образованием разработанным для военных самолетов и первое использование было во время Первой Мировой Войны. Оно включает в себя три или иногда более самолетов, летящих в тесном строю с лидером на впереди и остальные слева и справа, вся формация напоминает букву “V”.

10. Рой — формирование из четырех-шести истребителей. Ответственным за руководство этой летающей формацией является лидер Роя . Он, как правило, летит сверху и прикрывается летящим за ним сбоку краснофлотцем (крылатым человеком). Он определяет курс, а также место и время атаки.