Онлайн чтение книги Сумма теологии Summa theologica
Вопрос 34. О НЕНАВИСТИ

Далее нам предстоит исследовать противоположные любви к горнему пороки: во-первых, ненависть, которая противоположна любви; во-вторых, лень и зависть, которые противоположны радости любви к горнему; в-третьих, разногласие и схизму, которые противны миру; в-четвертых, бесчинство и соблазн, которые противны благодеянию и братскому исправлению.

Под первым заглавием будет рассмотрено шесть пунктов: 1) можно ли ненавидеть Бога; 2) является ли ненависть к Богу наибольшим из грехов; 3) всегда ли ненависть к ближнему является грехом; 4) является ли она наибольшим из согрешений против ближнего; 5) является ли она главным грехом; 6) из какого главного греха она проистекает.

Раздел 1. МОЖЕТ ЛИ КТО-ЛИБО НЕНАВИДЕТЬ БОГА?

С первым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что никто не может ненавидеть Бога. Ведь сказал же Дионисий, что «первое Благо и Прекрасное вожделенно и возлюблено для всех»411De Div. Nom. IV, 10.. Но Бог Сам по Себе и есть Красота и Благость. Следовательно, ненавидеть Его невозможно.

Возражение 2. Далее, в апокрифической третьей книге Ездры написано, что «все взывает к истине... и всем нравятся дела ее». Но Бог, согласно сказанному [в Писании], и есть Истина (Ин. 14:6). Следовательно, все любят Бога и никто не может ненавидеть Его.

Возражение 3. Далее, ненависть есть своего рода отвращение. Но, согласно Дионисию, Бог «привлекает все к Себе»412De Div. Nom. IV, 4.. Следовательно, никто не может ненавидеть Бога.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Они упоены тем, что ненависть их к Тебе непрестанно поднимается»413В каноническом переводе: «Не забудь крика врагов Твоих — шум восстающих против Тебя непрестанно поднимается». (Пс. 73:23); и еще: «А теперь и видели — и возненавидели и Меня, и Отца Моего» (Ин. 15:24).

Отвечаю: как было показано выше (II-I, 29, 1), ненависть является движением желающей способности, каковая способность не приводится в движение иначе, как только посредством чего-либо схваченного. Затем, Бог может схватываться человеком двояко: во-первых, как Он есть, как когда Он созерцается в Своей Сущности; во-вторых, в Его следствиях, когда, так сказать, «невидимое Его... чрез рассматривание творений видимы» (Рим. 1:20). Но Бог в Своей Сущности есть самая Благость, ненавидеть которую не может никто, поскольку для блага естественно быть любимым. Следовательно, тот, кто созерцает Бога в Его Сущности, ненавидеть Его не может.

Кроме того, некоторые из Его следствий таковы, что никоим образом не могут быть противны человеческой воле, поскольку «быть», «жить» и «мыслить», каковые суть следствия Бога, желанны и любимы всеми. Поэтому, опять-таки, Бог не может быть объектом ненависти, если мы рассматриваем Его как причину такого рода следствий. Однако некоторые из следствий Бога бывают противны неупорядоченной воле, например наложение наказания и запрет греха в соответствии с божественным Законом. Эти и подобные им следствия противны испорченной грехом воле, и с такой точки зрения Бог может быть объектом ненависти некоторых постольку, поскольку они рассматривают Его как запрещающего грех и налагающего наказание.

Ответ на возражение 1. Этот аргумент истинен для тех, кто созерцает Сущность Бога, которая является истинной сущностью благости.

Ответ на возражение 2. Этот аргумент истинен в той мере, в какой Бога схватывают как причину тех следствий, которые по природе любимы всеми, одним из которых являются дела являющей себя людям Истины.

Ответ на возражение 3. Бог привлекает все к Себе постольку, поскольку Он является источником [всяческого] бытия, и потому все вещи в той мере, в какой они существуют, стремятся уподобиться Богу, Который есть Сущий Сам по Себе.

Раздел 2. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ НЕНАВИСТЬ К БОГУ НАИБОЛЬШИМ ИЗ ГРЕХОВ?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что ненависть к Богу не является наибольшим из грехов. В самом деле, наиболее тяжким грехом является грех против Святого Духа, поскольку, согласно сказанному [в Писании], он не будет прощен (Мф. 12:32). Но ненависть к Богу, как это явствует из того, что было показано нами выше (14, 2), не является одним из видов греха против Святого Духа. Следовательно, ненависть к Богу не является наиболее тяжким грехом.

Возражение 2. Далее, грех состоит в удалении от Бога. Но неверующий, который даже не знает о Боге, похоже, удален от Бога ещё больше, чем верующий, который хотя и ненавидит Бога, однако знает о Нем. Следовательно, похоже на то, что грех неверия тяжче греха ненависти к Богу

Возражение 3. Далее, Бог может быть объектом ненависти только по причине тех Его следствий, которые противны воле, и первым из них является наказание. Но ненависть к наказанию не является самым тяжким грехом. Следовательно, ненависть к Богу не является наиболее тяжким грехом.

Этому противоречит сказанное Философом о том, что «самое плохое противоположно самому лучшему»414Ethic. VIII, 12.. Но ненависть к Богу противоположна любви к Богу, которая является наилучшим. Следовательно, ненависть к Богу является наихудшим из человеческих грехов.

Отвечаю: как уже было сказано (10, 3), порочность греха состоит в отвращении от Бога, и это отвращение не несет в себе признака вины [только] в том случае, если оно непроизвольно. Следовательно, природа вины заключается в произвольном отвращении от Бога.

Но это произвольное отвращение от Бога непосредственно предполагается в ненависти к Богу, а в других грехах — опосредованно и по причастности. В самом деле, как воля непосредственно склоняется к тому, что любит, точно так же она непосредственно уклоняется оттого, что ненавидит Следовательно, когда человек ненавидит Бога, его воля непосредственно отвращается от Бога, тогда как в других грехах, например в блуде, человек отвращается от Бога не непосредственно, а опосредованно, а именно постольку, поскольку он желает неупорядоченного удовольствия, с которым связано отвращение от Бога. Но то, что является таковым через посредство самого себя, всегда занимает более высокое положение, чем то, что является таковым через посредство другого. Следовательно, ненависть к Богу является наиболее тяжким из всех грехов.

Ответ на возражение 1. Как говорит Григорий, «иное дело не творить доброе, а иное — ненавидеть подателя добра, равно как иное дело грешить непроизвольно, а иное — по намерению»415Moral. XXV.. Из этого следует, что ненавидеть Бога, Подателя всяческого добра, значит совершать преднамеренный грех, каковым и является грех против Святого Духа. Отсюда очевидно, что ненависть к Богу является по преимуществу грехом против Святого Духа в том смысле, в каком именем греха против Святого Духа обозначается особый вид греха. Что же касается того, что он не числится среди видов греха против Святого Духа, то так это потому, что он общим образом присутствует в каждом из видов этого греха.

Ответ на возражение 2. Даже неверие не греховно дотоле, доколе оно непроизвольно, и чем более оно произвольно, тем более и греховно. Но оно станет произвольным, если человек возненавидит явленную ему истину. Поэтому очевидно, что неверие черпает свою греховность из ненависти к Богу, истина Которого является объектом веры, и поскольку причина всегда превосходит следствие, ненависть к Богу является большим грехом, чем неверие.

Ответ на возражение 3. Не всякий ненавидящий свое наказание ненавидит Бога, виновника наказаний. В самом деле, многие ненавидят причиненные им наказания, но при этом переносят их с терпением из почтения к божественной правосудности. Поэтому Августин говорит, что Бог повелел терпеть кары, а не любить их416Confess. X, 28.. С другой стороны, ненависть к Богу за то, что Он причиняет эти наказания, означает ненависть к самой правосудности Божией, а это — тягчайший грех. В связи с этим читаем у Григория: «Как подчас куда прискорбней любить грех, чем совершать его, точно так же куда порочней ненавидеть справедливость, чем не поступать так»417Moral. XXV..

Раздел 3. ВСЕГДА ЛИ НЕНАВИСТЬ К БЛИЖНЕМУ ЯВЛЯЕТСЯ ГРЕХОМ?

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что ненависть к ближнему не всегда является грехом. В самом деле, никакой грех не может быть предписан или предложен Богом, согласно сказанному [в Писании]: «Все слова уст моих — справедливы; нет в них коварства и лукавства» (Прит 8:8). Однако же мы читаем: «Если кто приходит ко мне и не возненавидит отца своего и матери... тот не может быть Моим учеником» (Лк. 14:26). Следовательно, ненависть к ближнему не всегда является грехом.

Возражение 2. Далее, то, в чем мы подражаем Богу, не может быть грехом. Но наша ненависть к некоторым людям является подражанием Богу, поскольку [в Писании] сказано: «Клеветники, ненавистные Богу»418В каноническом переводе: «Клеветники, богоненавистники». (Рим. 1:30). Следовательно, можно ненавидеть некоторых, не совершая при этом греха.

Возражение 3. Далее, все, что естественно, не греховно, поскольку грех, согласно Дамаскину есть «уклонение от своей природы»419De Fide Orth. II.. Но для всякого естественно ненавидеть то, что противоборствует ему и стремится его уничтожить. Следовательно, ненависть к врагу не является грехом.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «Кто... ненавидит брата своего, тот ещё во тьме» (1 Ин. 2:9). Но духовная тьма есть грех. Следовательно, ненависть к ближнему не бывает без греха.

Отвечаю: как было показано выше (II-I, 29, 2), ненависть противоположна любви, и потому если любовь к вещи является благом, то ненависть к той же вещи является злом. Но любить ближнего надлежит в отношении того, что есть в нем от Бога, то есть в отношении природы и благодати, но не в отношении того, что есть в нем от него самого и от дьявола, то есть в отношении греха и неправосудности.

Следовательно, ненавидеть в брате грех и все то, что противно божественной правосудности, правомерно, а ненависть к природе и благодати нашего брата есть грех. Но то, что мы ненавидим пороки и недостаток добра в нашем брате, является частью нашей любви к нему, поскольку желание другому блага равносильно ненависти к его злу С другой стороны, просто ненависть к брату греховна всегда.

Ответ на возражение 1. Согласно божественной заповеди (Исх. 20:12) мы должны почитать своих родителей как соединенных с нами природою и родством. Ненавидеть же их мы должны в той мере, в какой они препятствуют нам достичь совершенства божественной правосудности.

Ответ на возражение 2. Бог ненавидит не природу клеветника, а наличествующий в нем грех, и в этом отношении мы можем ненавидеть клеветников без совершения при этом греха.

Ответ на возражение 3. Люди не противостоят нам со стороны тех благ, которые они получили от Бога, и потому в этом отношении мы обязаны их любить. Но они противостоят нам в той мере, в какой выявляют свою к нам враждебность, что само по себе является в них грехом. В этом отношении мы должны ненавидеть их, поскольку мы должны ненавидеть в них то, что они настроены к нам враждебно.

Раздел 4. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ НЕНАВИСТЬ К БЛИЖНЕМУ НАИБОЛЕЕ ТЯЖКИМ ГРЕХОМ ПРОТИВ БЛИЖНЕГО?

С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что ненависть к ближнему является наиболее тяжким грехом против ближнего. Ведь сказано же [в Писании], что «всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца» (1 Ин. 3:15). Но убийство является наиболее тяжким грехом против ближнего. Следовательно, такова же и ненависть.

Возражение 2. Далее, самое худшее противоположно самому лучшему. Но лучшее, что мы можем предложить ближнему — это любовь, поскольку все остальное [доброе] может быть отнесено к любви. Следовательно, наихудшей является ненависть.

Этому противоречит следующее: как замечает Августин, о чем-либо говорится как о злом постольку, поскольку оно причиняет порчу420Enchirid. 12.. Но существуют грехи, которые причиняют больше вреда ближнему, чем ненависть, например, воровство, убийство и прелюбодеяние. Следовательно, ненависть не является наиболее тяжким грехом.

Кроме того, Златоуст, комментируя слова [Писания]: «Кто нарушит одну из заповедей сих малейших» (Мф. 5:19), говорит: «Заповеди Моисея, такие как «не убивай», «не прелюбодействуй», малы по своей награде, но становятся великими при ослушании. С другой стороны, заповеди Христа, такие как «не гневайся», «не вожделей», велики по своей награде, но невелики по греху». Но ненависть, подобно гневу и вожделению, является внутренним движением. Следовательно, ненависть к брату не является столь же тяжким грехом, как убийство.

Отвечаю: согрешения против ближнего являются злом в двух отношениях: во-первых, по причине неупорядоченности в согрешающем; во-вторых, по причине вреда, причиняемого тому, против кого совершен грех. В первом отношении ненависть является более тяжким грехом, чем вредящие ближнему внешние действия, поскольку ненависть — это неупорядоченность человеческой воли, которая является главной частью человека и в которой укоренен грех. Поэтому если внешние человеческие действия являются неупорядоченными без какой-либо неупорядоченности в его воле, то они не являются греховными, как, например, если бы он убил человека по неведенью или от усердия в правосудности. Если же в его внешних действиях, направленных против ближнего, обнаруживается что-либо греховное, то оно всегда может быть возведено к его внутренней ненависти.

С другой стороны, [а именно] в том, что касается причиненного ближнему вреда, направленные вовне грехи человека хуже, чем его внутренняя ненависть.

Сказанного достаточно для ответа на [все] возражения.

Раздел 5. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ НЕНАВИСТЬ ГЛАВНЫМ ГРЕХОМ?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что ненависть — это главный грех.

В самом деле, ненависть непосредственно противоположна любви к горнему. Но любовь к горнему является первейшей добродетелью и матерью всех остальных. Следовательно, ненависть является первейшим из главных грехов и источником всех остальных.

Возражение 2. Далее, грехи возникают в нас из-за склонностей наших страстей, согласно сказанному [в Писании]: «Страсти греховные... действовали в членах наших, чтобы приносить плод смерти» (Рим. 7:5). Но все другие душевные страсти, как было показано выше (11—1, 25, 2), являются, похоже, следствиями любви или ненависти. Следовательно, ненависть должно полагать одним из главных грехов.

Возражение 3. Далее, порок — это нравственное зло. Но ненависть более любой другой страсти связана со злом. Следовательно, похоже на то, что ненависть должно полагать главным грехом.

Этому противоречит следующее: Григорий не включает ненависть в свой список семи главных грехов421Moral. XXXI..

Отвечаю: как уже было сказано (II-I, 84, 3), главным надлежит полагать тот порок, из которого наиболее часто возникают другие пороки. Затем, порок противен природе человека постольку, поскольку тот является разумным животным, а когда нечто действует вопреки природе, то естественное разрушается постепенно. Следовательно, оно должно в первую очередь ослабевать в том, что меньше всего соответствует природе, и в последнюю очередь — в том, что больше всего соответствует природе, поскольку первое при созидании является последним при разрушении. Но первым и главнейшим из более всего присущего человеку по природе является любовь к тому, что благо, а особенно — любовь к божественному благу и благу ближнего. Поэтому противоположная этой любви ненависть есть не первое, а последнее при обусловливаемом пороком разрушении добродетели и, следовательно, она не является главным пороком.

Ответ на возражение 1. Как сказано в седьмой [книге] «Физики», «достоинство вещи состоит в таком ее хорошем расположении, которое наиболее соответствует ее природе»422Phys. VII, 3.. Следовательно, то, что является первым и главнейшим в добродетелях должно быть первым и главнейшим в естественном порядке. Поэтому любовь к горнему почитается главнейшей добродетелью, а ненависть по той же причине не может быть первым из пороков, о чем уже было сказано.

Ответ на возражение 2. Ненависть к противному естественному благу злу, равно как и любовь к естественному благу, является первой из душевных страстей. Но ненависть к природному благу не может быть чем-то первым, но — [только] чем-то последним, поскольку такого рода ненависть, равно как и любовь к чуждому благу, служит доказательством уже испорченной природы.

Ответ на возражение 3. Зло бывает двояким. Одно из них суть истинное зло, которое несовместно с естественным благом, и ненависть к такому злу может предшествовать всем остальным страстям. Но есть и другое зло, которое не является истинным, а только кажется таковым, как когда истинное и природное благо почитается злом в силу испорченности природы, и ненависть к такому злу необходимо должна быть чем-то последним. Последняя ненависть порочна, а первая — нет.

Раздел 6. ВОЗНИКАЕТ ЛИ НЕНАВИСТЬ ИЗ ЗАВИСТИ?

С шестым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что ненависть не возникает из зависти. Ведь зависть — это неудовольствие, испытываемое по поводу чужих благ. Но ненависть не возникает из неудовольствия, напротив, мы страдаем от присутствия ненавидимого нами зла. Следовательно, ненависть не возникает из зависти.

Возражение 2. Далее, ненависть противоположна любви. Но любовь к ближнему, как было показано ранее (25, 1), вытекает из любви к Богу. Поэтому и ненависть к ближнему вытекает из ненависти к Богу. Но ненависть к Богу не является следствием зависти, поскольку, как говорит Философ, мы завидуем не неподобным, а, скорее, подобным себе423Rhet. II, 10.. Следовательно, ненависть не возникает из зависти.

Возражение 3. Далее, у одного следствия — одна причина. Но ненависть обусловливается гневом, поскольку, как говорит Августин в своем правиле, «гнев перерастает в ненависть». Следовательно, ненависть не возникает из зависти.

Этому противоречит сказанное Григорием о том, что «вслед за завистью грядет ненависть»424Moral. XXXI..

Отвечаю: как уже было сказано (5), ненависть к ближнему — это последний шаг человека по стезе греха, поскольку она противоположна любви, которой он по природе [должен] любить своего ближнего. Затем, если человек уклоняется оттого, что для него естественно, то так это потому, что он намерен уклониться оттого, что по природе является объектом избегания. Но всякое животное, как говорит Философ, по природе избегает страдания и стремится к удовольствию425Ethic. VII.. Таким образом, как любовь возникает из удовольствия, точно так же ненависть — из страдания. В самом деле, подобно тому, как мы подвигаемся к любви к тому, что доставляет нам удовольствие, постольку, поскольку оно обладает [для нас] аспектом блага, точно так же мы подвигаемся к ненависти к тому, что доставляет нам неудовольствие, постольку, поскольку оно обладает [для нас] аспектом зла. Следовательно, коль скоро зависть — это неудовольствие, испытываемое по поводу блага ближнего, то из этого следует, что благо ближнего становится нам ненавистным, и потому «вслед за завистью грядет ненависть».

Ответ на возражение 1. Поскольку желающая способность, равно как и схватывающая способность, отображается на собственных актах, из этого следует, что в действиях желающей способности просматривается своего рода круговое движение. Так, в соответствии с первым и изначальным направлением желательного движения из любви возникает желание, а затем из желания возникает удовольствие от обретения желаемого. А коль скоро и само удовольствие от любимого блага тоже является некоторым благом, из этого следует, что удовольствие обусловливает любовь. И точно так же страдание обусловливает ненависть.

Ответ на возражение 2. У любви и ненависти разные сущности. В самом деле, объектом любви является благо, которое проистекает от Бога к тварям, по каковой причине любить надлежит в первую очередь Бога и только затем — ближнего. С другой стороны, ненависть относится к злу, которое есть не в Самом Боге, а только в Его следствиях, в связи с чем нами ранее (1) уже было сказано о том, что Бог является объектом ненависти не иначе, как только в той мере, в какой Он рассматривается со стороны Его следствий. Поэтому ненависть направляется, прежде всего, на ближнего, а уже только потом — на Бога. Таким образом, коль скоро зависть к ближнему — это мать ненависти к ближнему, то впоследствии она становится и причиной ненависти к Богу.

Ответ на возражение 3. Ничто не препятствует тому, чтобы одно и то же в различных отношениях возникало из разных причин, и потому ненависть может возникать и из гнева, и из зависти. Однако более непосредственным образом она возникает из зависти, которая видит в самом благе ближнего нечто, вызывающее неудовольствие и потому ненавистное, тогда как следствием гнева ненависть является как то, во что перерастает гнев. В самом деле, сперва по причине гнева мы желаем ближнему некоторого зла в той мере, в какой зло обладает аспектом мести, а уже затем в силу продолжительности гнева человек [озлобляется] столь абсолютно, что уже [просто] желает ближнему зла, каковое желание является частью ненависти. Из сказанного очевидно, что формально, [а именно] в том, что касается аспекта объекта, ненависть обусловливается завистью, а гневом [она обусловливается] посредством расположения.