Онлайн чтение книги Сказка о сахарном яблоке The Silver Sugar Master and The Black Fairy
4 - 4

Как только Шалль вошел в комнату Энн, Мифрил несколько раз протер глаза. Затем, когда он понял, что это не иллюзия, его глаза цвета озера стали влажными и внезапно наполнились слезами. Он вскочил с кровати и обнял Шалля за шею.

— Шалль Фен Шалль!

Перестань. Это раздражает.

— Почему ты здесь?! Тебе вернули крыло?!

Энн кратко объяснила, что произошло с рассвета, Мифрилу, который горько плакал после того, как Шалль ущипнул его.

— Пока что можно свободно передвигаться?!

Раздраженный Шалль нахмурился.

— Сделай что-нибудь со своими странными заблуждениями.

«Крыло не вернулось в руки Шалля. Но несмотря на это, он снова рядом со мной.»

Она была счастлива, что они снова вместе. 

Мифрил пытался обнять Шалля, пока он был удивлен. Энн впервые за долгое время естественно рассмеялась.

— Но кто украл у нее крыло и отнес его главе?

Мифрил, который наконец успокоился, сел на плечо Шалля, что было необычно, и все еще касался его волос и щек. Шалль отмахивался руками, будто отпугивал назойливую муху.

Сомнения Мифрил были естественны, и Энн не могла не задаться этим вопросом.

— Интересно, кто это. Бриджит сказала, что никто не знал об этом месте.

— Мне все равно. Неважно, у кого крыло, оно все еще в руках человека, — холодно сказал Шалль.

Увидев выражение его лица, Энн расстроилась. Даже если она думала о феях как о друзьях, другие люди ее мнения не разделяли. Другие люди имеют свои собственные взгляды и принципы, они не должны принимать идеи Энн. Тем не менее, она все еще надеялась, что другие поймут.

Шалль сидел на подоконнике, глядя наружу, но выражение его лица слегка изменилось. Он неприятно нахмурился.

— Они едут.

Энн подошла к окну. Одинокая карета ехала по дороге, ведущей от подножия холма к Миллсфилду. На борту двое мужчин. Рядом с Маркусом Рэдклиффом, главой мастерской Рэдклиффа, должно быть, сидел Кит.

— О! Я должна спуститься и подготовиться. Кит здесь!

Энн посмотрела на лицо Шалля с улыбкой. Но он вовсе не выглядел счастливым.

— Ты дура? 

— Почему ты не рад видеть этого мальчика? 

— Мне не нужно его видеть.

Сказав это прямо, он отвернулся.

— Это так? Тогда как насчет Мифрила?

— Поздороваюсь, когда они будут уходить. Шалль, позволь мне это услышать про извращения той девицы!

— Прекрати это заблуждение.

Энн пошла в комнату Гленна на первом этаже, хотя и была разочарована плохой реакцией фей.

Ранее у Гленна был приступ, но вроде все обошлось и теперь было спокойно.

Гленн, Эллиот и Энн теперь должны разобраться с Маркусом Рэдклиффом и Китом.

Маркус, глава соперничающей фракции, Эллиот, заместитель главы фракции, и Энн, мастер серебряного сахара, должны встретиться.

Маркус и Кит должны были прибыть в Миллсфилд вчера вечером незадолго до заката. Потребовалось много времени, чтобы найти гостиницу, и к тому времени, когда они обосновались, посещать чужой дом было неприлично. Сегодня утром они отправили письмо разносчику молока из центра Миллсфилда, сообщив о визите сегодня утром.

— Они уже у подножия холма.

Когда Энн сообщила ему об этом, Гленн, лежа на кровати, посмотрел на потолок и вздохнул. 

Эллиот ответил своим обычным легким тоном.

— Энн приехала сюда, как на разведку, не так ли?

— Кит - сын Эдварда? — Гленн пробормотал, как будто он ностальгировал по прошлому. 

Отец Кита - Эдвард Пауэлл, бывший виконт Серебряного сахара гильдии Пейдж. Гленн и Эдвард в молодости проводили свои тренировочные дни вместе.

— Ой, они прибыли.

Услышав шум снаружи, Эллиот поднял бровь. Через некоторое время Дана привела Маркуса и Кита в комнату. У обоих были длинные плащи и шляпы, одежда путешественников.

Маркус поклонился Эллиоту и Энн. Кит сделал то же самое, одарив Энн легкой улыбкой. Энн тоже улыбнулась в ответ.

— Простите за беспокойство, мистер Пейдж.

Увидев лежащего Гленна, суровое лицо Маркуса стало еще суровее.

— Давно не виделись, мистер Рэдклифф. Пожалуйста, простите мою грубость. Я даже не могу встать.

— Нет, меня это не волнует. Не беспокойтесь об этом. Кажется, у вас дела обстоят лучше, чем говорят слухи. 

Гленн криво усмехнулся.

— Спасибо. Зачем вы посетили нас?

— Я слышал, что сюда присоединился новый мастер серебряного сахара.. Но мастерская Пейдж редко нанимает кого-то, кроме мастера, который много работал в своей собственной мастерской, —сказав это, Маркус взглянул на Энн.— Будете ли вы участвовать в отборе на Новый Святой фестиваль в этом году?

― Новый Святой фестиваль?!

Святой фестиваль — национальный церковный праздник, посвященный Новому году. В канун Нового года во всех государственных церквях по всему королевству одновременно проводятся молитвы о том, чтобы в новом году в королевство пришла новая удача.

Это также единственный фестиваль, на котором сам король посещает колокольню Сент-Льюистон. Это национальный праздник.

— Ни за что, мой отец всегда был против.

При таком ответе Маркус с облегчением кивнул. 

— Ну, я так и думал. Кроме того, я привел сына Пауэлла.

Представленный Кит стоял у кровати. Он казался немного нервным.

— Я Кит Пауэлл.

— Я слышал, ты стал хорошим мастером. До меня дошли слухи.

— Мне жаль.

Кит виновато склонил голову и зачем-то извинился.

— Хорошо. Неважно. Все зависит от тебя.

Ответив без особого беспокойства, Гленн перевел взгляд на Энн.

— Мистер Рэдклифф, Эллиот и я немного поговорим. Отведи гостя в дом и угости чаем.

Энн вывела Кита из комнаты. Как только она вошла в гостиную, Энн вздохнула с облегчением и остановилась, указывая на Кита, который молча следовал за ней.

— Кит! Я была удивлена.

Затем даже Кит, который был вежлив, показал свою обычную мягкую улыбку. 

— Это было не мое решение. Мистер Маркус вдруг сказал, что уходит.  Мне было любопытно, поэтому я последовал за ним. С тобой что-то не так? Шалль в порядке?

— Много всего произошло, но все в  порядке. А ты? Кэт и Джонас вернулись?

— Они вернулись в свой родной город. Кажется, с нами они еще не связались.

— Это так…

Теперь Энн ничего не могла сделать для Джонаса, только пожелать ему удачи. 

— Кстати, почему мистер Маркус вдруг приехал в Миллсфилд?

— Потому что ты вступила в гильдию Пейдж. Он беспокоится, что из-за тебя они будут участвовать в Святом фестивале.

— Святой фестиваль? Что это?

Кит сделал удивленное лицо.

— Разве ты не знаешь?

— Ага. 

Кит слегка держал Энн за руку, пока она шла на кухню.

— Все в порядке. Завтрак в гостинице был сытным. Что еще более важно, поскольку я проделал весь путь до Стрэнда, я хотел бы прогуляться на улице. Покончив с визитом, я поеду в Льюистон.

Стрэнд - это место, куда дворяне приезжали, чтобы насладиться воздухом и пейзажами. Энн нравилось снаружи больше, чем внутри. В случае Энн это было из-за ее скитальческой жизни, которая продолжалась с самого рождения, поэтому она не привыкла жить в доме.

Они вдвоем вышли на улицу и пошли к маленькому озеру у подножия холма. К озеру ведет узкая гравийная дорога, по которой бок о бок могут пройти два человека. Их плечи почти касались друг друга, но идти так было странно. Слева и справа от них шуршали увядшие сухие травинки.

— Почему ты не знаешь о Святом фестивале? Разве вы не встречали Новый год в Льюистоне?

Энн потерла руки от холода. Кит молча положил Энн на плечо свое пальто. 

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Случайная доброта кажется естественной натурой Кита. Она чувствовала облегчение от его заботы, потому, что ему не было все равно.

— В прошлом году мы впервые встретили Новый год в Льюистоне.

— Вы были на Новом Священном фестивале в церкви Сейнт-Льюистон Белл?

—  Нет, я устала, а вокруг часовни была толпа.  Хозяйка гостиницы потом сказала, что в церкви выставляли сахарные скульптуры. Услышав это, я снова пошла посмотреть, но двери были уже закрыты.

— Эти сахарные фигуры потрясающие. Их раскладывают на большом алтаре и заполняют пространство вокруг него. Каждая мастерская делает скульптуру, чтобы показать ее отцам церкви Сейнт-Льюистон Белл, чтобы решить, в какой мастерской делать леденцы к Святому фестивалю в этом году.

— Это честь, не так ли?

— Это еще не все. Если мастерская получит право изготавливать сахарные скульптуру для Священного фестиваля, церковь заплатит почти 10 000 крессов.

— 10  000 крессов!? Это совсем другое дело.

Этой суммы достаточно, чтобы выплатить долг гильдии Пейдж. Как и ожидалось, это главный храм национальной религии. 

— Кроме того, если вы будете выбраны для участия, сахарные кондитерские изделия этой фракции станут популярными среди простых людей. Я также участвую в создании отдельных скульптур, поэтому мне любопытно. С некоторых пор, мастерская Рэдклиффа не проходит отбор. Гильдия мистера Хью Меркури, виконта Серебряного Сахара, стала крупнейшей, как раз из-за того, что она выбиралась пять лет подряд.

Энн наклонила голову.

— Но мистер Гленн сказал, что не будет участвовать в таком полезном отборе. Почему?

— Гильдия Пейдж перестала участвовать в отборе со времен предыдущего главы. Я не знаю причину.

В этот момент я услышал голос с озера.

— Льется, льется. 

— Держи крепче, Валентин. 

— Ты тратишь воду понапрасну!!

— Ты старше меня на шесть лет, но мямлишь как ребенок.

Рядом с озером есть колодец, в котором течет чистая, холодная вода. Воду, используемую для изготовления сахаристых кондитерских изделий, всегда несут отсюда. Пока они кричали друг на друга, к ним подошли Энн и Кит. Когда они пришли в себя и остановились одновременно.

— О, и... Простите. Клиент?

Валентин поклонился, словно ему было жаль Надира и позвал его тихим голосом. Надир просто с любопытством смотрел на Кита, поэтому щеки Валентина покраснели.

— Давай, давай. Надир. Поприветствуй.

Услышав это, Надир улыбнулся.

— Ты парень Энн?

— О, нет! Вы неправильно поняли! Мне жаль, Кит.

Позади нетерпеливой Энн Кит усмехнулся.

— Не извиняйся.

— Эй, эй, эй! Надир!

Валентин дернул Надира за ухо в ответ на внезапные слова.

— Оставайся там. Тогда кто ты?

Кит ответил с кривой улыбкой.

— Друг Энн. Я Кит Пауэлл, ремесленник, работающий в главной мастерской Рэдклиффа.

Надир кивнул.

— Ты Пауэлл! Хммм. Верно.

Надир смотрел на Кита с большим интересом. С другой стороны, Валентин отвела взгляд от Кита и взял бочку.

— Мистер Пауэлл, пожалуйста, извините. Надир. Пошли. 

Они ушли вверх по дороге.

— Как-то странно.

Когда Энн пробормотала, провожая их двоих, Кит сказал с небольшим сожалением:

— Я ничего не могу поделать. Для них я предатель.

— Почему?

— Ты могла заметить, что мастерская Пейдж менее оживленная чем другие.

Дул сильный ветер. Из леса доносился громкий шелест листьев. Желтые и красные листья развеваются ветром и все сразу взмывают в небо. Словно провожая их, Кит устремил взгляд вдаль.

— С тех пор, как мой отец обучался в гильдии Пейдж, количество мастеров сократилось. Когда мой отец стал виконтом Серебряного Сахара, мастерская стала получать больше заказов. Однако после того, как мой отец скончался, а я поступил в мастерскую Рэдклиффа, все пошло на спад. В то время в обществе ходили слухи, что Пауэлл разочаровался в мастерской Пейджа, а ремесленники, принадлежавшие к этому месту, уходили в другие мастерские.

Вот почему так мало мастеров и нет учеников. Должно быть, именно решение Кита привело к окончательному удару по мастерской.

Глубокие синие глаза Кита, казавшиеся фиолетовыми, отражали небо.

— Но я не отказался от школы Пейдж. Я просто не хотел больше находиться под влиянием отца. Я не хотел идти по его  стопам в мастерской, где обучался мой отец. Я терпел это, пока мой отец был у власти. Но даже после его смерти я ненавидел, когда меня называли сыном Эдварда Пауэлла. Я Кит. Я не сын Пауэлла. У меня тоже есть имя.

Кит говорил спокойно, но он слегка нахмурил  брови. Это выглядело болезненно. 

— Это не твоя вина, что гильдия стала такой. Даже Гленн сказал, что все в порядке. Ты  можешь чувствовать себя брошенным, но остальные ремесленники думают так же как их глава.

Когда Энн сказала это, Кит, как обычно, мягко улыбнулся.

— Спасибо, Энн.

«Если мастерскую Пейдж удастся восстановить, чувство вины Кита уменьшится. Враждебность среди мастеров Пейдж также может исчезнуть. Так я смогу отплатить Киту, который всегда мне помогает. Я должна восстановить эту мастерскую. Но... как мне это сделать?»

Энн посмотрела на бледное осеннее небо. Облака стелились с севера на юг, словно их разгладили кистью. 

— Кит!

Он услышал, как Маркус звал его из главного дома.

— Ты уже идешь домой? 

— Наверное, Маркус торопится, потому что подготовка еще не завершена. Но ничего не поделать. До отбора еще полмесяца.

Кит выглядел разочарованным тем, что прогулка была прервана. Энн была ошеломлена словами Кита.

— Выбранная мастерская будет популярна среди простых людей? А еще получит 10 000 крессов?

— Это верно, но…

— Да! Спасибо!

Когда Энн непреднамеренно схватила руку Кита обеими руками, он был ошеломлен, а затем рассмеялся. 

— Не знаю, за что ты меня благодаришь, но пожалуйста.

Наконец-то Энн почувствовала, что ей есть чем заняться. Как только Маркус и Кит ушли, Энн пошла в комнату Гленна. Эллиот все еще был в комнате.

— Мистер Гленн. У меня есть просьба.

Когда она сказала это, Гленн сделал странное лицо.

— Что это такое?

— Я хочу, чтобы гильдия Пейдж участвовала в отборе на Священный фестиваль в этом году.

— Нет.

Сразу же ответил Гленн.

— Почему?! Это возможность восстановить мастерскую.

— Я не буду участвовать. Так решил мой предшественник.

— Почему он так решил? Остальные две фракции участвуют.

— Изначально сахарные кондитерские изделия для Святого Фестиваля всегда производились школой Пейдж с тех пор, как королевская семья Миллсленд объединила королевство.

— Это так? Но…

— С тех пор, как начался процесс отбора, гильдия Пейдж ни разу не была отобрана. Не выдержав унижений, мой отец, предыдущий руководитель, перестал участвовать в процессе отбора. Это сопротивление отца королевской семье и государственной церкви, которые легкомысленно относятся к мастерской Пейдж. Я не могу этого изменить.

Судя по навыкам мастеров Пейдж, Энн не могла поверить, что техника этой мастерской уступает техникам других. Наоборот, мастерство Орландо и Кинга велико. В мастерской всего пять мастеров, но есть один мастер по переработке серебряного сахара и два мастера со выдающимися навыками. Это свидетельствует о высоком качестве мастеров гильдии Пейдж.

Почему кондитерские изделия из сахара, изготовленные такими мастерами, никогда не попадали в отбор? Почему король ввел систему отбора?

Желание лучшего сильно и у короля, и у национальной церкви. Это те, кто хочет удачи превыше всего. Другими словами, в результате поиска более качественных продуктов была введена система отбора, и мастерская Пейдж больше не выбиралась.

— Возможно, есть причина. Мастерской Пейдж нужно нечто особенное, чтобы ее выбрали король, государственная церковь и простые люди. Если мы не участвуем в отборе, мы не сможем восстановить мастерскую..

— Я не могу изменить политику моего отца. Это так же, как я не могу изменить 300-летнюю традицию. 

— Но что, если предшественник принял неправильное решение?

— Ошибочное решение? — раздраженно спросил Гленн.

— В конце концов, глава двести лет назад, глава столетней давности и предыдущий глава, они все люди, не так ли? Просто исправьте это.

— Что ты говоришь, Энн? Это оскорбление нашей мастерской. Ты говоришь, что мы продолжаем делать ошибки и наши традиции неверны.

— Наша мастерская?

Однако гнев Энн наполнился словами Гленна.

— Но мистер Гленн только что оскорбил и меня.

— Что?!

— Теперь я главный мастер Пейдж, но мистер Гленн сказал, что это «наша» мастерская. Я теперь главный мастер Пейдж, а вы меня оскорбили.

— Но на самом деле ты не мастер гильдии Пейдж.

— Я ремесленник из мастерской Пейдж. Вы решили нанять меня и сказали, что ожидаете изменений. Поэтому я стала мастером гильдии Пейдж! Это моя работа!

Гленн казался ошеломленным этими словами.

— Это… — начал было Гленн, но, похоже, не мог подобрать слов. 

— Я не могу больше.

Эллиот, который молча слушал разговор между ними двумя, вздохнул. Гленн нахмурился и посмотрел на Эллиота, который начал смеяться.

— Эллиот.

— П-мне жаль. Нет, нет, мне жаль.

После того, как Эллиот некоторое время смеялся, он сказал, вытирая глаза, которые были полны слез от смеха.

— Сейчас я выведу Энн.

— Мистер Коллинз, но…

— Давай, выходи, выходи.

Эллиот подтолкнул Энн к двери. выйти из комнаты вместе. Вынужденная двигаться вперед, Энн оглянулась на Гленна.

Гленн нахмурил брови и уставился на стену перед собой.

Когда они прошли в столовую, он сел на стул, закинул ноги и снова начал смеяться.

Энн раздраженно посмотрела на Эллиота.

— Забавно, что ты говоришь это так серьезно.

Эллиот, казалось, наконец перестал смеяться и дал прямой ответ.

 — Что это? Я сказала что-то смешное?

 — Гленн сказал, что ты не мастер школы Пейдж, а ты заявила, что им являешься. Это поразительно.

 — Если вы думаете, что Гленн говорит что-то странное, почему бы вам не высказать свое мнение?»

— Это ты считаешь странным то, что для нас в порядке вещей.

Эллиот наклонил голову и посмотрел на Энн снизу вверх.

— Люди, которые все еще здесь, глубоко обязаны Гленну или глубоко уважают его. Мы даже не можем нормально выплачивать зарплаты.

Энн была очень удивлена.

 — Было много людей, которые беспокоились о будущем гильдии Пейдж и переезжали в Меркури или Рэдклифф. Если вы не получаете зарплату, вы не можете жить. Те, у кого есть семьи, в слезах перебрались в другие фракции. Но и холостяки здесь не задерживались. В конце концов, остались только те, кто был одинок, не нуждался в отправке денег своим семьям и искренне восхищался мистером Гленном. Что касается меня, то я получил приглашение перебраться в Меркури. Но я предпочел остаться с мистером Гленном. Все мы очень похожи. Я здесь, потому что здесь Гленн.

— Все?

— Да, все, — затем Эллиот перевел взгляд на кухню, как будто ностальгировал.

 — Моя мать работала поваром в главном доме. Она в одиночку воспитывала меня и мою сестру. У меня не было другого выбора, кроме как продать себя в гостиницу. Однако в то время мистер Гленн нанял меня в качестве подмастерье, бесполезного мальчишку лет семи или около того. Ученики обычно не получают жалованья, но он выдавал его. Он обещал мне, что, когда я стану респектабельным мастером, он отнимет у меня жалованье за то время, что я был подмастерьем. Благодаря этому мы с сестрой смогли жить. И если я стану ремесленником, то он действительно будет каждый месяц брать из моей зарплаты те деньги, которые я получал во время моего ученичества.

Гленн дал возможность семье Эллиота зарабатывать собственные деньги. Но когда Энн впервые увидела его отношение к Бриджит, она подумала, что он жесткий человек. Послушав историю Эллиота, она восприняла его как сильного человека.

Если бедняк приложит усилия, он поможет. Он даст денег из жалости. Требовать, чтобы семилетний ребенок прилагал усилия, чтобы содержать семью, — жестоко. Тем не менее, это защитит семейную гордость, которая в противном случае была бы потеряна, если бы им просто дали денег.

Эллиот перевел взгляд на рабочий корпус, видимый из окна.

 — Отец Орландо был сахарным кондитером школы Пейдж. Он был в хороших отношениях с мистером Гленном. Он воспитывался как ученик, а не как приемный ребенок, согласно воле отца и решению Гленна. Я уверен, что Орландо тоже это чувствовал. Хотя он уважает Гленна как лидера, он также восхищается им как родителем, перед которым он должен нести ответственность. Это место похоже на его дом. Черт, этот идиот пообещал отращивать волосы, чтобы болезнь Гленна прошла.

Энн казалось, что она видела недружелюбного ребенка, который ходит по главному дому в угрюмом настроении. Наконец, она поняла, почему Орландо не хочет стричься, хотя всегда заботится об опрятности.

 — Кинг теперь такой добродушный, но когда-то он был диким мальчишкой. У него смешное имя, не так ли? Он был королем плохих парней. Никто не хотел нанимать самого придирчивого мальчишку в Миллсфилде. Это правда, что внешность и поведение Кинга впечатляют. Если бы сказали, что он был начальником, который собрал правонарушителей, он бы кивнул головой. Старый шрам на его виске, вероятно, является пережитком той эпохи.

 — Валентин ходил в школу в Льюистоне. У него была репутация, что он сдаст экзамены, поступит в приходскую школу и станет отличным математиком. Его родители умерли. Он не мог платить за обучение, поэтому бросил школу. Поскольку он был умным, разные торговцы спрашивали, не хочет ли он стать их слугой, но по какой-то причине он пришел сюда. Итак, когда он начал готовить кондитерские изделия из сахара, он делал только геометрические фигурки, которые не выбивались из строя. Гленн поддерживал его.. Конечно, Валентин умничка и однажды начал делать другие формы. Несмотря на то, что он был спокоен, он, должно быть, был подавлен. В то время слова поддержки действительно помогли ему.

 — Надир приехал из континентального королевства со своими родителями. Сахарные леденцы можно найти только в Королевстве Хайленд, потому что только здесь есть такая технология. Но ни одна мастерская не хотела обучать этой технике иностранцев. И единственным, кто принял Надира, был мистер Гленн.

Королевство Хайленд — островное государство. Именно поэтому оно закрыт и противится иностранцам. Возможно, иностранца Надиру не хотели признавать так же, как не признавали Энн из-за того, что она была женщиной. И только Гленн без колебаний принял Надира.

 — Нет такого ремесленника, которого бы не потрясли слухи о решении Кита, но его решение понимали. Беспокойство о своем будущем, переход в другую мастерскую и наличие звания ремесленника из другой фракции приведут к будущей работе. Это разумное решение. Но у людей, оставшихся здесь, были свои причины. И эта причина - Гленн Пейдж. Мастера восхищались начальником, и он оттачивали свое мастерство именно потому, что восхищались им. 

Энн завидовал, что у этих людей есть перед глазами их идеал. Матери, которую Энн так любила, больше нет.

 — Если все восхищаются мистером Гленном, не должны ли мы что-то сделать с гильдией, которую Гленн хочет защитить?

 — Это верно.

Эллиот посмотрел в потолок. Если бы они могли, они бы уже это сделали. Гленн ни в коем случае не является неразумным невеждой.Но история и гордость могут исказить спокойное суждение. И история, и гордость важны, но из-за этого что-то искажается. 

Когда Энн направилась к мастерской, думая об этом, она почувствовал непреодолимое желание прикоснуться к серебряному сахару. Поэтому направился на склад, где стоял ее фургон, и достал бочку серебряного сахара. Она выкатила бочку и пошла к рабочему зданию.

Сегодняшняя работа уже началась, Орландо и Кинг готовили конфеты. Мифрил подметал. Кажется, он решила, что это его работа, и усердно убирал с маленькой метлой в руке.

Но, как обычно, Надир и Валентин остались не у дел.

 — Извините, что опоздала. Орландо и Кинг, пожалуйста, продолжайте свою работу. 

 — Энн. Что ты делаешь?

Надир наклонил голову, приближаясь.

 — Я хочу потрогать серебряный сахар, поэтому я и его принесла. Надир и Валентин, пожалуйста, сделайте что-нибудь искусное.

 — Энн. Но это же твой серебряный сахар, не так ли? Можем ли мы его использовать?

 — Я главный мастер в мастерской Пейджа, поэтому у меня нет ни моего серебряного сахара, ни серебряного сахара Пейджа. Вы проверили серебряный сахар, который вы добыли в мастерской? Значит, серебряный сахар здесь лучше, чем серебряный сахар, который я получила в мастерской Рэдклиффа. Так что вы можете использовать мой низкокачественный серебряный сахар.

Услышав эти слова, Кинг слегка присвистнул.

 — Правильно. Кажется, что тот серебряный сахар никуда не годится. Я хорошо понимаю.

Когда Энн подняла голову, Валентин криво улыбнулся.

 — Я же говорил, что мы участвовали в работах по рафинированию в соседней мастерской Рэдклиффа. Каждый из четырех человек входил в процесс рафинации отдельно, и все мы улучшали процесс по-своему. Так что мы раздобыли кое-что определенно лучшего качества, чем то, что привезли другие ребята.

 — Так вот как оно было?!

Неудивительно, что качество серебряного сахара массового производства меня впечатлило. Энн раздражал неаккуратный процесс крупномасштабных работ по переработке в мастерской Рэдклиффа. Наоборот, приятно знать, что были мастера, достаточно упрямые, чтобы выполнить свою часть работы.

Энн была счастлива.

 — Давайте сделаем это. Давайте сделаем то, что нам нравится.

Валентин и Надир отнесли бочку с серебряным сахаром к верстаку, где ее открыли.

Надир зачерпнул серебряный сахар.

 — Ну и дела. Это действительно ужасно.

 — Слишком честно!

Валентин хлопнул Надира по затылку.

 — Эй! Я прикусил язык!

 — Это серебряный сахар, который добыла Энн.

 — Все в порядке. Это действительно не очень хорошее качество.

Энн тоже зачерпнула серебряный сахар и рассмеялась.

Это правда, что качество серебряного сахара не очень хорошее. Цвет немного сероватый и мутный, а текстура шероховатая.

Раньше, когда Энн не умела рафинировать серебряный сахар, Эмма делала горькое лицо, когда она рафинировала серебряный сахар вот так.

Энн добавила холодную воду в серебряный сахар и начала месить. Увидев это, Надир и Валентин сделали аналогичное.

Она думала о том, что сделать, пока охлаждала руки и замешивала. Ей на ум пришли зеленые глаза Бриджит, мокрые от слез, которые она увидела сегодня утром.

Интересно, плачет ли Бриджит теперь, когда Шалля украли? Она чувствовала вину, когда думала об этом. 

Зеленые глаза, из которых текли слезы от любви к Шаллю, были ясными, впечатляющими и красивыми. Энн было немного больно, когда думала об этих глазах.

Взять крыло Шалля и запереть его в комнате недопустимо. Наверное, она хотела, чтобы он был рядом с ней, даже если это было вынужденно. Потому что она любила. 

Энн поехала в Миллсфилд по этой причине.

Она не понимала методов и принципов Бриджит,  но понимала ее чувства. Так что, если Бриджит плакала, она хотела что-то с этим сделать. Однако, пока сама Энн причиняет боль Бриджит, она не может сблизиться с ней.

Энн чувствовала, что Бриджит нужно немного удачи. Она красивая и у нее красивые светлые волосы. Шалль не мог забыть Лиз, и его привлекали ее светлые волосы. Если бы сама Бриджит была немного мягче, удача пришла бы сама собой.

Как только Энн подумала об этом, она подсознательно стал искать пузырек с цветным порошком. На встроенной в мастерскую полке выстроились бутылки с цветным порошком. Подойдя к нему, она получил около пяти бутылок порошка зеленого цвета.

Она смешала немного цветного порошка из каждой бутылки с серебряным сахаром, который замешивала. На ладони появился полупрозрачный зеленый цвет. Энн замесила его до размера, который помещается в ее ладонь.

Удача. Она необходима Бриджит.

На ладони Энн появилась маленькая птичка цвета нефрита. Ее глаза были бы красивее, если бы то, на что они смотрели, было добрым и прекрасным. Вот почему она хотела сделать что-то милое и нежное. И если цвет ее глаз отразится в том, на что она посмотрит, ее желание сбудется.

Сахарная конфета, которая приносит счастье.

 — Это маленькая птичка цвета нефрита?

Энн была поражена голосом над ее головой.

Орландо смотрит на руку Энн сзади. И не только Орландо, Кинг также изучал это.

 — Хорошо, это,— пробормотал Кинг.

 — Спасибо.

Энн стало немного неловко. Она запаниковала и попыталась сменить тему.

— О, а как же Надир и Валентин?

Глядя на верстак, перед Валентином было много сплошных кубиков, выстроенных в ряд. Его точность меня поражает.

Все шесть сторон куба Валентина состоят из разных цветов с ощущением прозрачности.  Самое приятное то, что стороны и углы не вышли из строя. Обе стороны и углы острые, как будто их отрезали лезвием. Стыки поверхностей настолько красиво соединены, что как ни глянь, цвета отчетливо различаются.

Несколько простых кубиков сделаны без разницы в размере, просто разных цветов. Энн понятия не имела, что это будет так красиво.

А когда увидел руки Надира, еще больше удивилась. Надир прислонился лицом к верстаку, держит в кончиках пальцев иголку и лихорадочно что-то творит.

Рядом с ним выстроились цветы размером с пшеничное зернышко. Кроме того, то, над чем сейчас работал Надир, было домом размером с ладонь. Пока построена только кирпичная стена, но цвета и формы уложенных друг на друга кирпичей имеют ту же грубую текстуру, что и настоящая. Текстура создается с помощью кончика иглы. Невидимая тонкая работа делается на ощупь кончиком иглы.

И Надир, и Валентин не обращали внимания на окружающее и посвятили себя творчеству. Увидев выражение лица Энн, Кинг рассмеялся.

 — Я, Орландо и Эллиот, ну, нормальные ремесленники. Но Валентин и Надир немного особенные. Куб - любимая форма Валентина. По его словам, «математика» тоже особенная. Кажется, Надиру нравится эта деталь. Может быть что-то можно сделать.

Если найдутся такие мастера, они смогут хорошо совмещать свои навыки и добиваться того, что невозможно сделать самим. Энн чувствовала, что может сделать что-то, чего никогда раньше не видела.

С того дня, как крыло Шалля были переданы Гленну, Бриджит ни разу не выходила из своей комнаты. Она задернула шторы и заперлась в своей комнате. Еду приносила Дана, но, кажется, большую ее часть не трогали.

Птица нефритового цвета, которую сделала Энн, все еще висела у окна в комнате. Она не знала, как передать ее Бриджит. Не переданная скульптура казалась несколько одинокой.

Зная навыки Надира и Валентина, Энн думала, что они могут что-то сделать, но это было бы бессмысленно, если мастерская не будет участвовать в отборе. Прошло время, пока Энн думала о том, как убедить Гленна.

Утро третьего дня, считая со дня прибытия Маркуса и Кита.

«Возможно, сегодня я потрачу все свое время на чистку и уход за инструментами.» 

Подумав об этом, Энн как обычно пошла в мастерскую и была встречена четырьмя мастерами, сидящими с пустыми руками в мастерской.

И Орландо, и Кинг со скуки сидят на круглых стульях.

 — Что случилось?

Когда я спросил, Орландо ответил без колебаний.

 — У меня нет работы.

Кинг сел на ноги и зевнул.

— Сахарные кондитерские изделия, которые мы с Орландо делали, вчера были готовы и переданы нашим покупателям.

Заказы на сахаристые кондитерские изделия, поступившие в цех, наконец-то подошли к концу.

 — Она вот-вот утонет. Даже крысы убегут.

Мифрил, старательно вычищая пыль из печи маленькой метлой в руке, пробормотал что-то зловещее.

— Но почему заказов совсем нет?

 — Даже если дела идут плохо, это все равно лучшая мастерская в мире. Такого раньше не было. Эй, Орландо?

 — Слухи о том, что мистер Гленн болен, влияют. Эллиот должен был жениться на Бриджит в прошлом году, когда здоровье мистера Гленна ухудшилось, и он сменил бы фамилию на Пейдж. Или Гленн должен был усыновить его и сделать своим наследником, но это не было сделано. Если Гленн умрет, гильдии больше не будет существовать. Даже в мастерских фракции Пейдж, похоже, есть много людей, которые так думают. Никто не будет делать заказы в мастерской на грани закрытия. И еще есть дело с Пауэллом.

Спокойный анализ Орландо заставил Энн захотеть схватиться за голову. В унынии она положила обе руки на верстак.

— Ты сказал об этом мистеру Гленну?

Надир ответил:

 — Эллиот полагался на свои старые связи, чтобы обойти различных влиятельных дворян и богатых торговцев и попытаться получить работу, поэтому он должен был сообщить. 

Энн крепко задумалась.

— В таком положении, если мистер Коллинза не сможет жениться на Бриджит.

 — Дать вам идею? Если мы найдем кого-то, кто станет следующим главой, разве странные слухи не исчезнут?

 — Я так не думаю. 

Валентин нерешительно открыл рот.  

— Мистер Гленн никого не усыновлял, он очень беспокоился о ситуации в мастерской Меркури.

Надир хлопнул в ладоши при словах Валентина.

 — О, да? Ты сплетничаешь о том, что фракция была захвачена.

На слова Валентина Надир покрутил серьгу и саркастически рассмеялся.

 — Родительская любовь Гленна не дает выбрать наследника со стороны.

 — Надир. Держи рот на замке.

Не в силах понять разговор Валентина с Надиром, Энн вмешалась.

 — А что произошло в фракции Меркури?

 — Пять лет назад сменился руководитель фракции Меркури. Ее руководителем стал нынешний виконт Серебряного Сахара, Хью Меркури, — ответил Валентин. — Первоначальная фамилия Хью была Экленд. Он имел репутацию исключительно опытного человека. Кроме того, сын предыдущего главы был идиотом, безрассудно тратил деньги, имел плохие навыки и плохо себя вел. Поэтому бывший глава усыновил Экленда, дал ему фамилию Меркури и назначил следующим главой. Итак, когда предыдущий глава умер, новым главой стал Экленд, получивший фамилию Меркури. В то же время Экленд выгнал из мастерской сына бывшего начальника. Он обратился к виконту Серебряного Сахара, но в итоге проиграл. Предыдущий сын пропал.

Валентин осторожно поправил очки и снова открыл рот.

 — Конечно, если бы Эллиот дал обещание мистеру Гленну, он не стал бы относиться к Бриджит неуважительно, но ее собственное положение исчезло бы. С другой стороны, если Эллиот получит жену, ему будет еще труднее жить. Вот почему, как родитель, он, вероятно, уберечь дочь. Тем более, что это кровь основателя гильдии Пейдж.

 — Итак, такими темпами нам действительно придется закрыть мастерскую, ничего не делая.

 — Что ты имеешь в виду?

 — Если до этого дойдет, я должен это сделать! Я даже открою уличную лавку в городе.

Глаза Надира загорелись.

 — Не смеши меня. Я никогда не слышал, что бы гильдии открывали уличные лавки.

Дверь в мастерскую открылась за спиной Орландо, который с отвращением нахмурился.

 — Ну, может быть, нам пока не нужно открывать прилавки».

Эллиот вошел, сдерживая смешной смех. Опираясь на его плечо, Гленн медленно вошел вместе с ним. Удивленные, мастера разом опешили.

— Мистер Гленн, идите в кровать!

Повысив голос, Надир вскочил.

Гленн медленно оглядел всех, сказал, что все в порядке, и с помощью Эллиота сел на ближайший стул.

Некоторое время он повторял поверхностное дыхание, чтобы успокоить сердцебиение.

Эллиот встал на колени рядом с Гленном и ласково спросил:

 — Вам больно?

Гленн покачал головой. Он поднял глаза и слегка улыбнулся.

 — Валентин, Надир и Энн. Я слышал о ситуации от Эллиота. Все в порядке. Я чувствую себя хорошо, когда прихожу в рабочий корпус. Сладкий запах серебряного сахара хорош. Я пришел сюда, чтобы дать вам инструкции. в качестве начальника

Лица рабочих изменились. Воздух напряжен.

— Наша мастерская отказывалась от участия в отборе на Святой фестиваль, но в этом году мы будем участвовать.

Мастера выглядели удивленными, но больше всех удивилась Энн.

— Мы сможем участвовать?!

Подтвердив это, Гленн кивнул Энн.

— Главная мастерская гильдии Пейдж в опасности. Давайте проигнорируем правила хотя бы раз. Но если мы будем участвовать в отборе и не будем выбраны, будет обидно. Энн. Если это случится, я хотел бы, чтобы ты перестала называть себя мастером гильдии Пейдж. А также чтобы ты убралась отсюда. Конечно, эта фея будет моей. Я признаю тебя главным мастером, поэтому я буду игнорировать правила. Но в любом случае, на тебе также лежит ответственность.

Решимость Гленна игнорировать правила, защищающие 300-летнюю традицию, требует от Энн того же.

Крыло Шалля не вернут, если они не будут выбраны.

Это казалось плохой идеей. Расплывчатое обещание восстановить мастерскую, кажется, теперь имеет больше шансов на провал.

Даже если вы потерпите неудачу один раз, вы сможете сделать следующий ход, следующий ход и так далее. Но лучший первый шаг – участие в отборе. Если гильдия будет участвовать в отборе, общественность также узнает, что Пейдж не собирается закрывать мастерскую. Также станет широко известно, что есть технология для производства замечательных сахарных изделий, а не захудалый завод с одной лишь традицией.

Все или ничего. Если Энн напугана, она не сможет восстановить мастерскую. В конце концов, иначе свободу Шалля вернуть невозможно. Энн не хотела предполагать, что проиграет с первого хода.

— Я беру на себя ответственность. Как главный мастер гильдии Пейдж. 

Гленн посмотрел на Энн и на мастеров, скомандовав им с достоинством:

— Примите участие в отборе Святого фестиваля. Следуйте указаниям главного мастера.

~*~*~*~*~

Сумерки.

На дальней стороне холма едва движущиеся облака. Край облака был освещен заходящим солнцем, придавая ему блеск, который не был ни оранжевым, ни золотым. Поверхность облака гладкая, окутанная слабым светом и покрытая радугой семи бледных цветов. Это было облако странного цвета.

Давным-давно Шалль видел облака такого цвета. Время было такое же, как и сейчас, конец осени. Зима в тот год пришла на удивление быстро. Та зима была последней зимой, которую он провел с Лиз. 

Впервые за долгое время я подумал о Лиз. Пока он был вдали от Энн, он всегда так много думал об Энн, что у меня даже не было времени подумать о Лиз.

Последние три дня он был странно спокоен. Крыло Шалля все еще было в руках Гленна. Однако он покинул комнату Бриджит, перешел в комнату Энн, и ему разрешено свободно передвигаться. Конечно, есть чувство неудовольствия от того, что его жизнь находится в руках человека. Но просто быть с Энн облегчает дискомфорт.

Шалль не мог поверить, что он с Энн стал такими неразлучными.

Но он не мог не признать это. Ему нужна Энн.

Это явно отличается от того, что было с Лиз. Пока Лиз была счастлива, Шалль был счастлив, где бы он ни был и что бы ни делал. Но Энн  ему нужна была рядом с ним. Иначе он не выдержит.

Это было чувство, которое он испытал впервые. Ужасающее ощущение. Если он так сильно нуждался в Энн, то она становилась для него огромной слабостью.

Рожденный из обсидиана, проживший более 100 лет и достаточно уверенный в себе, чтобы вырезать большинство людей. Такое жесткое и нерушимое очертание самого себя размывалось появившейся слабостью.

Наконец-то он понял значение слов Лиз: «Наша любовь разная».

Предположив, что Лиз испытывала к Шаллю те же чувства, что и Шалль к Энн, он понял, что был ужасен по отношению к Лиз.

- Прости, Лиз.

Он посмотрел на неподвижные облака и пробормотал про себя. Но даже если бы он понял это в то время, Шалль не мог испытать к Лиз таких же чувств, как к Энн.

— Шалль.

Он стоял на поляне с увядшей травой и смотрел в небо, когда кто-то окликнул его сзади. Оглянувшись назад, он увидел Энн.

Она только что вышла из мастерской с Мифрилом на плече.

— Вы закончили работу?

Когда он спросил, Энн кивнула и выглядела слегка извиняющейся.

— В мастерской Пейдж заказов больше нет. Мы даже не можем работать. Чтобы хоть как-то поставить мастерскую на ноги, сегодня мистер Гленн разрешил участвовать в отборе на Священный фестиваль. Но…

— Что?

—Но если мастерская Пейдж проиграет, мне придется уйти. Я также не смогу вернуть твое крыло. 

— Если ты думаешь, что так нужно, это нормально.

Но в ответ Энн наклонила голову.

— Все в порядке?

— Ты сказала, верить и ждать тебя. Вот почему я верю во все, что ты делаешь, и я дождусь тебя.

— Спасибо, я сделаю все возможное. Я верну твое крыло.

— Ты собираешься бросить работу кондитером по сахару?

— Я не думаю, что смогу. Но если мне придется отказаться от звания серебряного мастера по сахару, мне будет трудно зарабатывать на жизнь своими силами.

Энн не может жить иначе. Шалль прекрасно это знал. Она говорит, что если потерпит неудачу, то вернет королевскую медаль и выберет жизнь, которая зависит от других. Она готова отбросить всю свою гордость. Не может быть, чтобы она не знала, насколько это несчастно. Однако из-за своей гордости как ремесленника она не может отступить. 

Когда он увидел эту сильную улыбку, его переполнила любовь. И ему хотелось множество раз поцеловать ее губы, лоб, щеки. В последние несколько дней он осознавал, что часто будет чувствовать себя так.

Он отвернулся от нее, чтобы сопротивляться желанию прикоснуться к ней. 

— Не волнуйся.

Мифрил, который слушал их разговор, глядя в их глаза, тихо прошептал.

— Это...! Разве это не та самая атмосфера? Внезапно я вспомнил о неотложном деле! Сначала я пойду в дом. Вам двоим следует немного полюбоваться закатом! Это немного романтично! Да, вам надо держаться за руки и обниматься. Это идеальный день для поцелуя!

Сказав это, он спрыгнул с плеча Энн и побежал через луг.

 — Ми, Мифрил!

Энн позвала в спешке, но Мифрил даже не оглянулся.

 — Мифрил - этот назойливый...! Нет, я действительно не понимаю, о чем он говорит! Я совсем не понимаю!

Энн повернулась к Шаллю и что-то сказала с натянутой улыбкой, словно пытаясь его обмануть.

Шалль нахмурил брови.

— Это выглядело таким заметным?

Если этот человеческий ребенок узнает о странном чувстве, которое испытывает Шалль, она удивится и убежит. 

«Я должен что-то сделать с этим чувством.»