Онлайн чтение книги Из нового света From the New World
1 - 2

Я собираюсь поведать вам немного больше о своём детстве.

В Камису 66 дети начинают ходить в школу с шести лет. В которую ходила я, называлась Вакиэн [✱]Вакиэн (和貴園) — состоит из иероглифов: 和(wa) — мир, согласие; 貴‘い’(touto‘i’/tatto‘i’) — 1. Драгоценный; 2 Благородный; 園(en) — сад, плантация. [Откуда “ki”? — одно из произношений иероглифа 貴 — (ki)].. Есть ещё две другие школы — Юуайэн [✱]Юуайэн (友愛園) — состоит из: 友愛(yuuai) — дружба; 園(en) — сад, плантация. и Токуйкуэн [✱]Токуйкуэн (徳育園) — состоит из: 徳育(tokuiku) — кн. нравственное (моральное) воспитание; 園(en) — сад, плантация..

В то время население деревни составляло чуть более трёх тысяч человек. Как я узнала из исследований, касающихся образования в прошлом, наличие трёх школ, при таком малом количестве жителей весьма отличительная черта. Это указывало на истинную натуру общества, в котором я родилась. Что касается других статистических данных за тот же период, то больше половины взрослого населения, по каким-либо причинам выбирало должности, связанные с образованием.

Это кажется немыслимым для монетарной экономики [✱]Монетарная экономика (Монетаризм) — макроэкономическая теория, согласно которой количество денег в обращении является определяющим фактором развития экономики.. Но для общества, основанного на взаимном сотрудничестве, деньги не так важны. Поэтому распределение человеческих ресурсов происходило естественным путём, люди направлялись туда, где они требовались больше всего и чётко выполняли поставленные задачи.

Моя школа находилась в двадцати минутах ходьбы от моего дома. На лодке и того быстрее, но из-за громоздких вёсел мы, дети, предпочитали ходить пешком.

Она находилась в тихом месте, недалеко от центра деревни на южной окраине Тинова. Одноэтажное здание из тёмного дерева в форме буквы A. Главный вход был в центре «перекладины» — A. Первое, что вы видите на входе, это иероглифы: «以和為貴» в рамке на стене. Первая статья «Конституции семнадцати статей» [✱]Конституции семнадцати статей — старейший законодательный акт Японии, заключённый принцем Сётоку в 604 году. Содержит 17 статей, созданных на буддийской и конфуцианской идеологической основе., написанная древним мудрецом, Принцем Сётоку [✱]Принц Сётоку — японский принц-регент периода Асука.. «В гармонии с каждым» — такой смысл вложен в это выражение. От него и произошло название нашей школы. Что висит на стенах других школ мне неизвестно.

По сторонам от входной двери находились преподавательские и классные комнаты, большинство, из которых были в правом крыле — А. В левом крыле располагался административный корпус, доступ в который студентам был закрыт. Хотя в нашей школе было не более 150 человек, включая преподавателей, в ней было больше 20 кабинетов.

Во дворе, перед зданием, находились спортивная и детская площадки и прочее игровое оборудование, а также вольер для животных, за которыми мы по очереди приглядывали: куры, утки, кролики, хомяки и множество других видов. В углу двора стоял белый деревянный ящик, который за те шесть лет, что мы были в школе, ни разу не открывался. И никто не знает для чего он нужен на самом деле.

Огромной загадкой для нас был внутренний двор нашей школы. Студентам строго-настрого запрещалось туда входить, и мы предположить даже не могли почему.

Единственный раз, когда нам выпала возможность заглянуть в административный корпус через приоткрытую дверь, мы увидели, что там есть единственные в школе окна, выходящие во внутренний двор.

— Так как вы думаете, что там? — Сатору спросил нас жутко ухмыляясь. Мы все затаили дыхание.

— Ты ведь тоже не знаешь, что там, верно? — я терпеть не могла, когда он играл в молчанку в подобные моменты.

— Ну, я лично не видел, но есть кое-кто, кто видел, — сказал Сатору, раздраженный тем, что я влезла.

— И кто же?

— Ты его не знаешь.

— Ученик?

— Он уже выпустился.

— И что с ним теперь? — старалась я показать своё недоверие.

— Это не имеет значения. Просто скажи уже, что он там увидел, — сказала Мариа. Все издали звуки согласия.

— Ладно. Ну, а кто не верит может не слушать… — Сатору хитро взглянул на меня. Я сделала вид, что не заметила этого. Было бы лучше уйти, но мне действительно хотелось узнать, что он скажет.

— Когда поблизости ученики, учителя никогда не открывают дверь, ведущую во двор. Та, что из зелёного дерева, перед административным корпусом. Но в тот раз они открыли её, забыв проверить нет ли кого рядом.

— Мы уже слышали это, — давил на него Кэн.

— Там было… просто огромное количество могил! — он явно преувеличивал, но все остальные казались потрясёнными.

— Вау…

— Лжец.

— Это бред, — Мариа прикрыла уши руками. На что я сказала ей, что она смешно выглядит.

— А чьи это могилы?

— А? — Сатору наслаждался тем, какой эффект история оказала на других, но его застали врасплох.

— Поскольку их так много, то чьи они?

— Откуда мне знать. Во всяком случае, их было невероятное количество.

— Но зачем могилы во дворе школы?

— Я же сказал, я знаю только то, что мне сказали.

Казалось, что Сатору выбирает легкий путь, настаивая на том, что он только слышал обо всём этом от кого-то и больше ничего не знает.

— Может быть… это могилы учеников? — сказал Кэн, и все резко замолчали.

— Школьники? Как долго их там хоронят? И почему так много умерло? — спрашивала Мариа, понизив голос.

— Я не уверен, но слышал, что некоторые не заканчивают обучение и просто исчезают…

Все учащиеся школ в нашей деревне поступали на учёбу в одно и то же время, но по причинам, которые я опишу позже, заканчивали учиться в разное. Сейчас, казалось, что слова Кэна затронули тему, глубоко табуированную у нас. И никто не знал, что сказать.

В этот момент Сюн, который сидел отдельно, читая книгу, поднял глаза на нас. В проникающем в окна свете было видно, какие у него длинные ресницы:

— Там нет никаких могил.

Все были взволнованы его словами, но потом возник вопрос:

— Откуда ты это знаешь? — я спросила то, что интересовало нас всех.

— Я видел. Там ничего нет.

— Ха?

— Сюн, ты видел?

— В самом деле?

— Ты шутишь, да?

Засыпали мы его вопросами. Сатору показался разочарованным тем, что у него отняли пальму первенства.

— Полагаю, я не упоминал об этом раньше. Это было в прошлом году, когда не все сдали своё домашнее задание по естествознанию и учительница сказала мне, чтобы я собрал все работы и принёс их ей, поэтому я пошёл в административное крыло, — Сюн не торопливо вложил закладку в книгу, пока мы все ожидали продолжения, затаив дыхание. — В одном кабинете, заполненном книгами, были окна, выходящие во внутренний двор. Во дворе были какие-то странные вещи, но никаких могил.

Казалось, он хотел, чтобы на этом наш разговор окончился. Я вздохнула, ведь у меня ещё было столько вопросов к нему.

— Не смеши, — сказал Сатору неуверенным голосом, которого я никогда раньше не слышала. — Какие «странные вещи»? Расскажи нормально.

«Ты сам ничего не хотел объяснять» — подумала я. Но не стала его перебивать, так как сама хотела услышать, что скажет Сюн.

— Хм, как я должен это описать. Пять комнат из кирпича с деревянными дверьми стояли в ряд в дальнем конце двора, выглядели они как кладовые.

Хотя его ответ ничего не объяснял, в нём скрывалась непонятная ещё нам правда. Сатору, не в силах придумать больше вопросов, цокнул.

— Сатору, так что тот парень видел? — продолжила я. Казалось он понял, что ситуация изменилась не в его сторону и не решался ответить сразу.

— Как я уже сказал, я только слышал это, поэтому не знаю. Может быть, ему показалось или, может быть, тогда там действительно были могилы, — всё глубже вырывал он себе яму.

— Тогда почему они исчезли?

— Понятия не имею… а знаете ли вы, что этот парень увидел нечто пострашнее захоронений? — попытался он сменить тему.

— Что он увидел? — как и ожидалось Мариа заглотила наживку.

— Не спеши. Сатору ещё не придумал чего пострашнее, дай ему время, — поддразнила я, но Сатору был серьёзен.

— Я не лгу. Этот парень действительно видел что-то. Это было, конечно, не во дворе, но…

— Ага-ага.

— Так что же он увидел? — Кэн не мог больше ждать.

Я думала, что Сатору будет заговорщически улыбаться, делясь секретом, но вместо этого его лицо стало бесстрастным.

— Невероятно огромная тень кошки.

Все стихли.

Я восхищалась Сатору за его ораторское мастерство. Если бы существовала работа по созданию страшных историй, он был бы первым, кого выбрали на эту должность. Хотя, конечно, я не могу представить общество, в котором существует такая глупая работа.

— Это нэко-дамаси? — когда Мариа задала вопрос, о котором все думали, мы все сразу заговорили.

— Похоже, нэко-дамаси часто появляются в начальной школе.

— Но, почему?

— Разве это не очевидно? Из-за детей!

— Они часто выходят ночью осенью.

— И бывает появляются в домах, когда наступает полночь…

Мы боялись и в то же время притягивали к себе всё мрачное и загадочное. Были одержимы страшными историями о злых духах, обитающих в горах и реках, но только нэко-дамаси заставляли нас по-настоящему дрожать от страха. Хотя истории, распространяемые среди детей, часто являлись приукрашенными, большинство из них сходилось на том, что нэко-дамаси, примерно такого же размера, как взрослые. Они имеют морду кошки, а их конечности ненормально длинные. Словно тень, они крадутся за детьми. И когда те заходят в пустое место, где рядом никого больше нет, нэко-дамаси протягивает свои длинные лапы к ребёнку и прижимает его к земле. Словно загипнотизированный, ребёнок цепенеет, а нэко-дамаси открывает свой рот на сто восемьдесят градусов и вгрызается в шею ребёнка, а затем утаскивая его за собой. А на том месте не остаётся и капли крови и невозможно отыскать тело ребёнка.

— И где он увидел нэко-дамаси?

— Я не знаю, нэко-дамаси это или нет. Всё, что он увидел — тень, — уверенно сказал Сатору, забыв о своем недавнем смятении. — Это было недалеко от внутреннего двора.

— Где? Снаружи ведь нет входа во двор.

— Это было не снаружи.

— А? — Я не верила в то, что говорил Сатору, но тогда почему я, всё равно, почувствовал, как дрожь пробежала по моей спине?

— Это было в конце зала в административном крыле. Нэко-дамаси исчез прямо перед дверью во внутренний двор…

Никто и слова не проронил. Не хочу этого признавать, но Сатору добился желаемого эффекта. Все эти истории, конечно, были не более чем выдумкой, гуляющей среди детей. Но в то время я верила в них.

Оглядываясь в прошлое, мои дни в Вакиэн были довольно радостными. Несмотря на то, что мы просто ходили в школу и виделись друг с другом каждый день, мы не могли не веселиться.

Начиная с утра, у нас были занятия по математике, языку, обществознанию, естествознанию и другим скучным предметам. Учителя приглядывали за всеми нами, чтобы убедиться, что мы усвоили материал, и терпеливо объясняли, если кому-то требовалась помощь, поэтому отстающих никогда не было. Если я правильно помню, каждые три дня, у нас проводились тесты. Большинство из которых не были связаны с тем, что мы изучали. Это были короткие эссе наподобие — «Мне грустно, потому что…», так что они не сильно напрягали нас.

Действительно трудными были занятия по самовыражению. Ежедневные сочинения раздражали, но рисование и лепка из глины были забавными. Вероятно, благодаря им я и могу написать эту историю без особых проблем.

После скучных занятий и на выходных, в конце недели, мы весь день играли на свежем воздухе.

Рассматривая соломенные крыши домов, я изучала, лениво извивающиеся каналы доходящие до Коганэ, ещё до поступления в школу. Осенью эта деревня полностью покрывалась золотыми колосьями риса, откуда и пошло её название. Но куда больше она привлекала к себе внимание весной и летом. Если заглянуть в рисовые поля, то можно было увидеть, как на поверхности воды прыгают водомерки, а под ними плавают гольцы и гамбузия. Как на дне ползают маленькие креветки. Ковыряясь в земле, они пытались спрятаться в сорняках.

В каналах и водохранилищах, которые снабжали фермы водой, плавали гигантские водяные клопы, водяные скорпионы, ранатры, плавунцы и другие насекомые, также там были караси и множество разных рыб. Дети постарше научили нас, как используя хлопчатобумажную нить и сушеного кальмара, ловить раков и через день мы наловили их полное ведро.

В Коганэ также было много птиц. Весной крики жаворонков, летящих по небу, эхом разносились по округе, а летом, до посева риса, десятки ибисов слетались на поля, чтобы поохотится на гольцов. С наступлением зимы ибисы начинали спариваться и строить гнёзда на близлежащих деревьях. А на следующую осень молодое потомство уже покидало свои гнёзда. Их крики сложно назвать приятными, но вид летящей светло-розовой стаи завораживал. Мы часто могли наблюдать здесь: черных коршунов, коричневых короткопалых бюльбюлей, больших синиц и горлиц, надутых воробьёв [✱]Надутых воробей (膨雀 — Fukura Suzume) — вымышленное существо, состоит из иероглифов: 膨‘らむ'(fuku‘ramu’) — вздуваться, разбухать; 雀(suzume) — воробей. и трёхпёрых воронов [✱]Трёхпёрый ворон (三羽鴉 — Sanba Garasu) — вымышленное существо, состоит из иероглифов: 三(san) — три; 羽 (ha) — перо, перья; 鴉(garasu) — ворон, ворона. и множество других птиц.

Иногда можно заметить, как миносиро бродит в стороне от леса по тропинкам возле рисовых полей, словно потерялся пока искал пропитание для своих детёнышей. Фермеры почитают их за то, что они питаются вредными насекомыми и улучшают почву. Считается, что увидеть одного из них — хороший знак. Обычно миносиро около метра в высоту, но некоторые, бывает достигают двух метров, с многочисленными волнообразными щупальцами. Из-за того, как они элегантно двигаются, становится ясно, почему их считают божественными существами.

Так же у нас почитались: белая эскулапова змея и чёрный малочешуйчатый лазающий полоз, на которых, кстати, охотятся миносиро. Как народные верования в те времена объясняли это — загадка.

Когда мы поступили в старшие классы, нас отправили в поход, чтобы увидеть самую западную деревню Кунэгибаяси, песчаные дюны пляжа Хасаки [✱]Пляж Хасаки (波崎海岸) — пляж на территории бывшего города Хасаки, в районе Касима, префектура Ибараки, Япония. Ныне часть города Камису., к югу от Сирасуна и верховья реки Тонэ, где цветы цветут круглый год. Вдоль берега стояли лопатни, цапли, время от времени, пролетали журавли [✱]Японский журавль.. Было забавно искать гнёзда дроздовидной камышовки среди камыша вдоль речного берега, и гнёзда каяносудзукури [✱]Каяносудзукури (茅の巣作り) — вымышленное существо, состоит из иероглифов: 茅(kaya) — тростник; 巣(su) — гнездо; 作‘る'(tsuku‘ru’) — 1. делать, создавать, изготовлять. на вершине горы в полях серебряной травы. Фальшивые яйца, откладываемые каяносудзукури, идеально подходили чтобы разыгрывать друг друга.

Но неважно, как многообразен животный мир внутри Святого Барьера, это не настоящая природа, в прямом смысле этого слова, а, своего рода, миниатюрный сад. Животные в наших зоопарках, в прошлом были такими же, как и те, что снаружи барьера. Но слоны, львы, жирафы и другие животные, которых мы видим в наших в зоопарках, на самом деле — фальшивки, созданные нашей магией, чтобы не навредить людям.

Окружающая среда внутри барьера полностью изменена, для нашей безопасности. Позже, этот факт стал намного очевиднее, но до этого я никогда не задумывалась, почему мы можем бегать по округе везде, где захотим, и нас не укусит ядовитая змея и не ужалит насекомое. Внутри барьера просто не было ядовитых змей: ужей или гремучих змей. Только безвредные, такие как островной полоз, восточный динодон и бусоподобная змея [✱]Бусоподобная змея (念珠蛇 — Nenju Hebi) — вымышленное существо, состоит из иероглифов: 念珠(nenju) — чётки; 蛇(hebi) — змея..

Кроме того, различные кипарисы, растущие в лесу, почти в чрезмерной степени выделяли дурно пахнущее вещество, которое убивало споры плесени, клещей, микробов и прочее, что могло причинить нам вред.

Говоря о своём детстве, я также должна упомянуть наши праздники и ритуалы. Они передавались из поколения в поколение, создавая определенный ритм нашей жизни.

Весной: Ритуал Цуйна [✱]Ритуал Цуйна — 追儺 (Tsuina) — Ритуал, отгоняющий злых духов в канун Нового года. Изначально проводился в Императорском дворце, а затем в святынях и храмах. (30 декабря), Ханасидзумэмацури [✱]Ханасидзумэмацури — 鎮花祭 (Hanashizume) — фестиваль, успокаивающий чуму, дабы она не распространялась. (18 апреля) и Отауэмацури [✱]Отауэмацури — 御田植祭 (Otauematsuri) — Синтоистский ритуал, во время которого сажают рис и молятся о хорошем урожае. (Июнь). Летом мы проводили Бакэмономацури [✱]Бакэмономацури — 化物祭 (bakemonomatsuri) — фестиваль во время которого люди прячут своё лицо, словно скрывающийся монстр. (Май), Химацури [✱]Химацури — 火祭 (Himatsuri) — фестиваль во время которого разжигают костры, факелы и пр. для очищения души. и Сёурёуэ [✱]Сёурёуэ — 精霊会 (Shouryoue) — Поминальная служба, во время которой почитают умерших предков. (12 апреля). Осенью проходили фестивали Хассакумацури [✱]Хассакумацури — 八朔祭 (Hassakumatsuri) — фестиваль во время которого молятся за богатый урожай (по новому календарю празднуется 1 сентября) и Нийнамэсай [✱]Нийнамэсай — 新嘗祭 (Niinamesai) — праздник благодарения богов за урожай. (23 ноября). А события, которые напоминают мне о зиме это Юкимацури [✱]Юкимацури — 雪祭 (Yukimatsuri) — фестиваль снега. (31 января — 11 февраля), Синнэнмацури [✱]Синнэнмацури — 新年祭 (Shinnenmatsuri) — Новый год. и Сагитёу [✱]Сагитёу — 左義長 (Sagichou) — фестиваль огня, проводимый во время новогодних праздников. во время Синнэнмацури. Это всё, первое, что приходит мне на ум.

Но самое яркое воспоминание из детства оставил Ритуал Цуйна.

Раньше его называли — «обрядом», но правда это или нет, неясно. Ритуал Цуйна, одно из старейших торжеств с более чем двухтысячелетней историей.

Утром, в день фестиваля, мы с детьми собирались на открытой площади. Мы надевали «чистые» маски, сделанные из влажной глины и посыпанные мелом, и играли роль Синси [✱]Cинси (辰子) — состоит из иероглифов: 辰(shin) — знак зодиака Дракон; 子(ko) — дитя. [Откуда “shi”? — одно из произношений иероглифа 子 — (shi) в значение — знак зодиака Мышь]. в ритуале. Когда я была ребёнком боялась этой церемонии, из-за пугающей маски Гоума и зловещей улыбки на лице Акки. Позднее, когда был снят запрет на материалы, касающиеся церемоний, я попыталась разузнать её историю, но не многое прояснилось. Я обнаружила, что маска Акки очень похожа на маску Синдзя из древних пьес Но [✱]Но — 能 (No) — один из видов японского драматического театра.. Это последний из трех этапов превращения человека в демона:

Наманари > Хання > Синдзя [✱]Этапы демонизации несчастно-умершей или покончившей с собой женщины. .

С другой стороны, маска Гоума — это лицо, выражающее страх и страдания, черты лица которой были перекошены и иногда даже не человеческие.

Сам ритуал, составляющий основу фестиваля, проходит примерно так: Двадцать или тридцать Синси ходят вокруг большого костра, по разбросанному белому песку и поют: «Демоны, прочь! Демоны, прочь!» в своеобразном ритме.

Затем появляется экзорцист, одетый в традиционный костюм с большим копьем в руках. Первое, что бросается в глаза всем, это его золотая четырехглазая маска.

Экзорцист присоединяется к Синси и начинает вместе с ними петь и кружить вокруг огня, разбрасывая бобы во всех направлениях, дабы предотвратить бедствия и неудачу. Он также бросает их в зрителей, которые пытаются их поймать.

Отсюда начинается шокирующая меня часть. Экзорцист резко поворачивается к Синси и бросает в них оставшиеся бобы.

— Нечисть внутри нас! — Выкрикивает он, а Синси повторяют за ним. По этому сигналу двое из них срывают свои «чистые» маски и становятся Акки и Гоума.

От этой сцены у меня перехватило дыхание. Когда Синси рядом со мной внезапно стал Акки, а остальные начали разбегаться в ужасе, решив, что видят настоящих демонов.

— Изыди нечисть! — Кричит экзорцист, отгоняя копьем двух демонов. Они пытаются сопротивляться, но, когда все вокруг начинают кричать они убегают прочь, и на этом ритуал заканчивается.

Я до сих пор помню лицо Сатору, когда он, дрожа снял свою маску.

— Ты весь бледный, — сказала я, и бесцветные губы Сатору дрогнули.

— И что? Ты тоже.

В глазах друг друга мы увидели то, что пытались скрыть ото всех — страх, окутавший нас.

Сатору широко раскрыл глаза и указал подбородком мне за спину. Я обернулась и увидела, как экзорцист возвращается на площадь, снимая маску. Считается, что у него самая мощная магическая сила из всех. И, насколько мне известно, ещё никому не удавалось отнять у него этот титул.

Сисэй Кабураги почувствовал, что мы уставились на него и слегка улыбнулся нам. Странно было то, что поверх маски экзорциста он носил ещё одну, скрывающую верхнюю часть лица. Говорят, никто и никогда не видел его без этой макси. Хотя его нос и рот выглядели вполне обычными, тёмные очки, скрывающие его глаза, придавали ему зловещий и пугающий вид.

— Испугались? — спросил он глубоким низким голосом. Сатору кивнул с удивленным выражением на лице. Сисэй Кабураги перевёл взгляд на меня и долго не отводил своих глаз.

— Много разных вещей интересует тебя, не так ли?

Я напряглась, не зная, что ответить.

— Всего хорошего. Или же всего плохого? — ушёл он с тенью улыбки на лице.

Какое-то время мы так и стояли там, словно заворожённые. Затем Сатору вздохнул и пробормотал: «Если захочет и Землю на части разорвёт…»

Хотя я не поверила в эту глупость, его слова надолго остались в моей голове.

Счастливые времена недолговечны.

Моё детство не исключение, иронично, но в то время, я считала, что время тянется надоедливо медленно.

Как я уже говорила, все заканчивают школу Вакиэн в разное время. Первым, кто закончил наш класс, был Сюн. Мальчик с лучшими оценками, среди всех нас, с мудростью и зрелостью настоящего мужчины, однажды он просто перестал ходить в школу. Наш классный учитель, Санада, с гордостью объявил о его выпуске всему классу.

После этого моё единственное желание было, как можно скорее закончить школу, чтобы я могла учиться вместе с ним. Однако один за другим выпускались мои одноклассники, а моя очередь так и не наступала. Когда Мариа закончила обучение, я вновь осталась не удел. Как не пытайся объяснить никто не поймёт, что я тогда чувствовала.

К тому моменту, когда сакура начала опадать, в классе из двадцати пяти человек осталось пятеро, среди них были я и Сатору. Даже обычно шумный Сатору выглядел подавленным. Каждое утро мы вздыхали с облегчение, когда узнавали, что никто из нас не выпустился раньше, а затем продолжали учиться. По возможности, мы хотели закончить школу одновременно, в противном случае каждый из нас тайно хотел оказать первым.

Но моё желание было разрушено. Когда начался май, Сатору, который был моей последней надеждой, покинул школу. Почти сразу выпустились ещё двое. Хотя это может показаться странным, но я не могу вспомнить имя последнего ребёнка, с которым я осталась, как бы я ни старалась. Возможно, он был просто ничем не примечательным. Но на самом деле я так не считаю. Скорее, я неосознанно подавила свои воспоминания о нём.

После этого я стала каждый день прятаться в своей комнате и ни с кем не заговаривала. Что даже родители начали беспокоиться о моём состоянии:

— Саки, не нужно так спешить, — сказала мама однажды вечером, поглаживая мои волосы. — Я понимаю, тебе одиноко, потому что все друзья ушли, но скоро ты вновь встретишься с ними.

— Мне не… одиноко, — сказала я, падая лицом на кровать.

— Раннее окончание школы, не имеет никакого отношения к твоей силе. Я тебе когда-нибудь говорила? Мы с твоим отцом тоже выпустились не первыми.

— Но и не последними, верно?

— Нет, но…

— Я не хочу, чтобы от меня избавились.

— Не говори так! — сказала она необычайно строгим голосом. — Откуда ты это услышала?!

Я уткнулась лицом в подушку и молчала.

— Боги решают, когда придёт время, поэтому всё, что тебе нужно сделать, это подождать. Ты быстро сможешь нагнать остальных.

— Что, если…?

— М?

— Что делать, если я не смогу выпуститься?

На долю секунды мама потеряла дар речи, но затем она ярко улыбнулась и сказала:

— Тебя это беспокоило? Какая глупость. Всё будет хорошо. Ты определённо закончишь школу, это всего лишь вопрос времени.

— Но ведь есть те, у кого не получается?

— Да, но таких очень мало.

Я села на кровать и наши глаза встретились. По какой-то причине моя мама казалась мне немного потрясённой.

— Это правда, что, если не получиться окончить школу, нэко-дамаси придёт за тобой?

— Глупышка, нэко-дамаси не существует. Ты скоро станешь взрослой и, если будешь продолжать говорить о таких вещах, люди будут смеяться над тобой.

— Но я видела.

В этот момент, всего на миг, её лицо окутала тень страха.

— О чем ты говоришь? Это всего лишь твоё воображение.

— Я видела, — повторила я, пытаясь снова увидеть её реакцию. И это не было ложью. По крайней мере я действительно считаю, что видела нэко-дамаси. Но это произошло так быстро, что не уверена, игра воображения это или же нет.

— Вчера на закате, перед тем как я пришла домой. Я увидела, как что-то похожее на нэко-дамаси переходит перекрёсток.

Мать вздохнула.

— Ты знаешь выражение: «увидеть призрака в серебряной траве»? Если ты думаешь о страшных вещах, то страшное и будешь видеть. Ты увидела всего лишь кота или ласку. В сумерках трудно что-либо разглядеть, — мама снова вела себя как обычно. Когда она пожелала спокойной ночи и выключила свет, сон быстро пришёл ко мне.

Но когда посреди ночи я открыла глаза, чувство безопасности и спокойствия исчезли без следа. Сердце бешено колотилось в груди, меня окутал холод, тело покрылось неприятной испариной. Я слышала, как едва слышимый зловещий скрежет доносился с крыши, как будто острые когти царапают перекрытие крыши.

«Нэко-дамаси пришел за мной?»

Скованная страхом, я не шевелилась.

Борясь со своим телом, я медленно начала двигаться. Спрыгнув с кровати, я тихо открыла дверь. Лунный свет скользнул в коридор. Уже наступила весна, но полы под моими босыми ногами всё ещё были холодными.

Оставалось немного. Спальня моих родителей была уже рядом. Я вздохнула с облегчением, когда увидела полоску света под их дверью. Потянувшись к дверной ручке, я услышала их разговор, и моя рука замерла в воздухе. Я услышала, обеспокоенный голос моей мамы, какой я никогда раньше не слышала:

— Я волнуюсь. В таком случае она может…

— Если ты продолжишь так беспокоиться, сделаешь только хуже, — сказал отец подавленным голосом.

— Но, если ничего не измениться… Что думают в Совете по образованию?

— Я не знаю.

— Ты ведь можешь повлиять на них, у тебя ведь есть привилегии?

— Совет независим. У меня нет никаких полномочий, тем более с позиции отца Саки.

— Я не хочу потерять еще одного ребенка!

— Тише, не кричи.

— Но она сказала, что видела эту проклятую кошку!

— Вероятно, просто воображение разыгралось.

— А что, если это реально? Что нам делать?

Я отшагнула. Хотя я не понимала и части их разговора, я ясно осознала, что услышала то, чего недолжна была. Я как можно тише вернулась в свою комнату. И увидела, как на окне сидела артемида, бабочка, размером с мою ладонь. Словно дурной знак из загробного мира. Моё тело не прекращало дрожать.

«Что твориться?»

Впервые в жизни я почувствовал себя такой ранимой и одинокой. Я ни к кому не могла обратиться.

«Что со мной происходит?»

Неприятный скрежет продолжал доноситься с потолка.

«Идёт…»

Я чувствовала, как нечто столь же огромное, как и мой страх, приближалось ко мне всё ближе и ближе.

«Ах, оно почти здесь»

Бабочка упорхнула во тьму.

В следующее мгновение оконная рама затряслась и задребезжала. Грохот становилась всё сильнее и сильнее, как будто снаружи кто-то пытался вырвать окно с корнем. Открылась дверь и с силой захлопнулась.

Стало трудно дышать и я начала задыхаться. Пыталась глотнуть воздуха. Но никак не могла этого сделать.

«Оно приближается. Приближается. Приближается…»

Внезапно всё в комнате начало яростно стучать. Стул и стол начали дико трястись, ручки и карандаши пролетели через всю комнату и вонзились в дверь. Кровать стала медленно подниматься вверх.

Я закричала.

Из коридора донеслись поспешные шаги родителей. Они звали меня выкрикивая моё имя. Дверь открылась, и они вбежали в комнату.

— Саки, всё в порядке, всё хорошо! — моя мама крепко прижала меня к себе.

— Что происходит, что это? — кричала я.

— Все хорошо, не волнуйся. Это Сюкурэй [✱]Cюкурэй (祝霊) — состоит из иероглифов: 祝‘う' (iwa‘u’) — праздновать; 霊(rei) — дух, душа. [Откуда “shuku”? — одно из произношений иероглифа 祝 — (shuku) в значение благословлять].! Он наконец-то пришёл к тебе.

— Это?

Невидимый монстр, разрушающий мою комнату, постепенно стал успокаиваться с приходом моих родителей.

— Это значит, что ты уже взрослая, Саки, — сказал отец, на губах его была улыбка облегчения.

— Значит я…?

— Сегодня ты окончила обучение в школе Вакиэн. Завтра ты поступаешь в Академию Дзэндзин.

Книга, которая лениво плыла в воздухе, безжизненно упала на пол. Моя кровать наклонилась немного и с глухим стуком приземлилась, как будто нить, поддерживающая её, внезапно оборвалась.

Мама обняла меня, до боли крепко.

— Слава Богу! Больше не о чем беспокоиться!

Когда её теплые слезы упали мне на шею, меня охватило всепоглощающее чувство облегчения, и я закрыл глаза. Но полный отчаяния крик мамы: «Я не хочу потерять еще одного ребенка!» эхом отозвался в моей голове.