Онлайн чтение книги Из нового света From the New World
1 - 4

Карточный домик прямо на глазах становился всё выше и выше.

Я перевела взгляд на сидевшего рядом Сатору, у которого, похоже, всё шло хорошо. Он уже установил четвёртый ряд. Почувствовав на себе мой взгляд, он, с самодовольным выражением на лице, прокрутил в воздухе четвёрку червей.

Не желая ему проигрывать, я сосредоточилась на своём карточном домике. Это может показаться простым: укладывать карты друг на друга создавая пирамиду, но на самом деле требовалось прикладывать огромные усилия при применении магических сил.

Первое и самое главное в построении домика — концентрация. Малейшее прикосновение или вздох могли полностью разрушить его. Следующее что было важным для нас — пространственное восприятие. Ну, а в-третьих — нужно уметь держать всё это у себя в голове и при этом следить чтобы домик не рухнул и, если нужно, вовремя подправлять его.

У нас ходит история, что Сисэй Кабураги сразу же справился с этим заданием, создав в голове образ пирамиды из восьмидесяти четырех карт. Но никто ничего подобного не видел, так что это, возможно, просто преувеличенная история, кто знает.

В школе Вакиэн нам часто давали строить карточные домики своими руками. Но я и подумать не могла, что таким образом нас готовят к Академии Дзэндзин.

— Саки, поспеши, — сказал Сатору мне под руку.

— Хотя это и не совсем честно, тебе я не проиграю, можешь не волноваться.

— Глупая, я не собираюсь соревноваться с тобой. Посмотри на пятую группу.

Я оглянулась и увидела, что все члены пятой группы двигались в одном и том же темпе, неуклонно приближаясь к вершине пирамиды.

— А наш ас, как всегда, в отличной форме.

Как и сказал Сатору, Сюн, несомненно был лучшим в нашем классе. Никто не мог контролировать карты так как это делает он: словно порхание бабочки. Было интересно наблюдать затем, как он устанавливает восьмой ряд.

— Правда нас тормозит кое-кто, — вздохнул Сатору, осматривая группу.

Мариа, сидевшая рядом с Сатору, работала почти с той же скоростью, что и Сюн, но делала это неаккуратно, из-за чего уже дважды сбивала свои карты. Грубо говоря, темп у нас с ней был один и тот же, так как она быстро его восстанавливала. Рядом с Марией сидел Мамору, почти полная её противоположность. Он работал уж очень медленно и осторожно, из-за чего едва дотягивал до среднего уровня в классе. Хотя в конечном итоге его карточный домик был довольно устойчивым.

Сидевшая вдалеке ото всех Рэйко была основной проблемой нашей группы. У неё никак не выходило справится даже с первым рядом. На это невозможно было смотреть без сострадания. Ещё в Вакиэн было видно, как сильно дрожат руки у неловких детей при строительстве карточного домика, и похоже, что даже если ты используешь магию, ничего не меняется.

Рэйко жила в деревне Коганэ, а училась в школе Токуйкуэн и, хотя я никогда не видела её на уроках в школе, мне казалось, что Рэйка с тех пор никак не изменилась.

И всё же она была абсолютно безнадёжной. Когда казалось, что всё, карты уже наконец крепко стоят, они падали.

— Настолько плохо, что даже смешно, — Сатору покачал головой и снова повернулся к своим картам. — Пока она в нашей группе, мы никогда не победим.

— Что?! У неё всего лишь чуть-чуть не получается, — сказала я, понимая, что это ложь. Рэйко Амано не могла как следует использовать свою силу. Неважно что мы делали, её результаты всегда не совпадали с ожиданиями учителей.

Ранее мы играли в игру, похожую на испорченный телефон, чтобы отточить наши навыки копирования изображения. Каждая группа сидит в очереди, первому в ней дают посмотреть на картину, нарисованную маслом. Затем, с помощью песка он должен повторить рисунок, используя свою силу, а затем он показывает свой результат следующему в очереди. Есть всего несколько секунд, чтобы разглядеть рисунок, прежде чем пытаться повторить его как можно точнее. Команда, чей рисунок в конце будет ближе всего к оригиналу, побеждает.

Мне казалось, что наша группа, первая, была лучшей в этом плане. Особенно среди всех нас выделялся Сюн. Его песочные картины выглядели потрясающе, словно они были запечатлены на светочувствительной бумаге. Следующей шла Мариа, которую я не могла победить как бы я ни старалась. Сатору, окажись первым в этой очереди, не смог бы справиться с этим достаточно хорошо, но у него прекрасно получалось копировать чужие, уже сделанные работы. Я же была его полной противоположностью: мне хорошо удавалось создавать работы на основе оригинала. Мамору был одарён талантом художника и мог создавать прекрасные работы, правда далеко не такие какие требовалось.

Из нашей шестёрки Рэйко всегда была одной из тех, кто всё портил. Если быть честной, её рисунки на песке выглядели, словно следы, оставленные умирающим крабом. Как бы внимательно я не пыталась всматриваться в её картины, я не могла понять, что она нарисовала. Независимо от того, какой она была в ряду, ее рисунки всегда походили на царапины, оставленные в случайных местах.

В соревновании по постройке карточных домиков её медлительность стала основной причиной нашего поражения.

В соревновании побеждает та команда, у которой окажется наибольшее количество выстроенных рядов, но перед этим каждый её участник должен построить не меньше семи — такое правило.

И в этот раз Рэйко совершила ужасную ошибку.

Я и сейчас не уверена, что произошло на самом деле, так как была полностью сконцентрирована на строительстве своего домика.

Её карты внезапно взметнулись вверх и врезались в карточный домик Марии. Как ни странно, он у Марии был вторым по высоте во всей группе. И сейчас он в одно мгновение сложился.

— Ах… п-простите!

Излишне говорить, что Рэйко была в панике. Мариа ещё некоторое время сидела ошеломлённая, прежде чем начала восстанавливать свою домик пуще прежнего. Но учитывая как мало времени у нас оставалось, даже если бы пирамиды Сюна и Марии были законченными, для победы нам бы этого не хватило. Не успела она построить третий ряд, как раздался свисток, сигнализирующий об окончании.

— Простите. Я не знаю, как так вышло… — продолжала извиняться Рэйко.

— Не беспокойся об этом. Я сама ломала его несколько раз, — улыбалась Мариа с пустыми глазами.

В группе, в которой была я, шесть человек это: Сюн Аонума, Мариа Акидзуки, Сатору Асахина, Рэйко Амано, Мамору Итоу и я, Саки Ватанабэ. Возможно вы заметили, что имена расположены в алфавитном порядке [✱]Японская слоговая азбука., потому же принципу и происходило наше деление. Я должна была попасть в пятую группу, но по какой-то причине я оказалась в первой. Так как в группе было трое моих лучших друзей. Я подумала, что это сделали специально, чтобы я скорее привыкла к своему новому классу.

В тот день, после того как закончилось соревнование, мы все шли по маленькой тропинке, вдоль канала возле школы. Только Рэйко не было с нами. Но не потому, что мы не хотели общаться с ней. Просто мы чувствовали, что из-за случившегося ей будет неловко находится вместе с нами. А так мы часто проводили время вместе с ней.

— Я хочу уже по полной использовать свои силы, — сказал Сатору, потягиваясь.

Каждый из нас думал так же. Так как мы были ещё студентами нам позволялось использовать свои магические силы только в Академии Дзэндзин и только на практических занятиях, которые наступали после долгих и нудных лекций.

— Я буду далеко впереди тебя, когда это произойдёт, — поддразнила я.

— С чего бы это? — угрюмо сказал Сатору.

— Потому, что я…

— Да я уже идеально справляюсь с контролем. А вот ты…

— Ребята у вас обоих хорошо получается, — сказал Сюн, пытаясь успокоить нас.

— Думаешь я обрадуюсь тому, что ты сказал, — Сатору пнул гальку в сторону от канала.

— Почему? — спросила Сюн, искренне удивлённый. — Я не вру. Я действительно считаю, что вы хороши. Ваши карты не разлетелись в разные стороны или ещё что.

— А-а, да хватит вам уже, — Мариа вздохнула, прикрывая уши.

— Чёрт, да он свысока на нас смотрит. Что скажешь, Саки?

Честно говоря, я была согласна с Сатору, но не сказала этого.

— Говори за себя. Ты единственный, на кого смотрят свысока.

— Чего? Я так не думаю, — проворчал Сатору, а затем внезапно замолчал.

— Что случилось? — спросила Мариа.

Сатору указал на участок канала в шести или семи метрах от нас.

— Смотрите.

Там были две, похожие на людские, фигуры, окутанные в грязного цвета ткань.

— Бакэ-нэдзуми? — прошептала Мариа, скручивая прядь рыжих волос между пальцами.

— Да. Что они делают? — саинтересовался Сюн, как и я. Я никогда не видела бакэ-нэдзуми так близко.

— Мы не должны смотреть на них, — Робко сказал Мамору. Его волосы всегда выглядели как после взрыва. — В Юуайэн, когда мы видели бакэ-нэдзуми, нам велели не смотреть на них и не приближаться. Разве вам этого не говорили в Вакиэн?

Конечно, мы слышали подобное в своей школе, но чем чаще нам это повторяли, тем сильнее мы хотели увидеть их. Медленно продвигаясь вперёд, мы продолжали наблюдать за тем, что они делают.

«С помощью своих магических сил, мы можем справится с этим за секунды, но для нас это слишком рутинно» — Вспомнила я как мой отец сказал это мне в детстве, когда мы смотрели на бакэ-нэдзуми, которых использовали для очистки канала, на углу которого течение замедлялось из-за чего начинал скапливаться всякий мусор. А они старательно собирали опавшие листья и ветви сетью, натянутой на бамбуковые стволы.

— Они усердно работают.

— Кажется, им трудно держать сеть, — сказала Мариа и я думала о том же.

— Конечно, из-за строения скелета им даже стоять трудно, — сказал Сюн.

Из-за их одежды мы не видели их голов под капюшоном, но могли разглядеть их ужасные, похожие на крысиные, конечности.

— Мы не должны за ними наблюдать, — Мамору отошёл от нас на несколько шагов и повернулся спиной к бакэ-нэдзуми.

— Да всё хорошо… эй, эй, осторожно! — закричал Сатору когда расстояние между нами сократилось примерно на два-три метра.

Один из бакэ-нэдзуми попытался поднять заполненную сеть, которая оказалась тяжелее, чем ожидал. Он начал дёргаться, размахивая руками. А другой бакэ-нэдзуми попытался поймать его, но было уже поздно. Тот упал головой в канал. Послышался сильный всплеск, мы все невольно бросились вперёд.

Упавший бакэ-нэдзуми похоже не умел плавать и барахтался как мог в метре от берега. Листья и ветви сковывали движения всё сильнее опутывая его. Оставшийся на берегу бакэ-нэдзуми в панике бегал из стороны в сторону, даже не думая о том, что может помочь, бросив сетку.

Я сделала глубокий вдох и выдох пытаясь сосредоточиться.

— Саки, что ты пытаешься сделать? — Мариа удивилась.

— Помочь ему.

— А!? Как?

— Лучше держаться подальше от них! — Мамору предупреждал нас дрожащим от страха голосом.

— Всё в порядке, мне просто нужно вытащить его на берег. Проще простого.

— Да ни за что…

— Стой! Нельзя использовать магию, когда захочешь.

— Я тоже думаю, что лучше бросить это.

Я разозлилась на них всех:

— Но он ведь умрёт!

Я постаралась успокоить свои мысли и тихо произнесла мантру.

— Но это действительно плохо.

— Вас что, не учили сострадать всем живым существам?

Я сосредоточилась на тонущем бакэ-нэдзуми. Он уже с трудом всплывал на поверхность, а у меня всё никак не получалось представить его цельный образ из-за кучи листьев, плавающих на поверхности.

— Просто подними его вместе со всем, — сказал Сюн, заметив мою растерянность.

Я взглянула на него с благодарностью, а затем начала делать так, как он сказал.

Шум вокруг меня стал отдалятся. Я представила как все листья и ветки собираются вместе и всплывают, понемногу поднимая всю эту груду над поверхностью канала. Вода бурным потоком полилась вниз. Листья, ускользнувшие из моего образа, падали обратно на поверхность воды. Бакэ-нэдзуми должен был быть где-то там, но во всей этой куче его не было видно. Я медленно направила всё это к берегу. Все отошли, освобождая пространство. Осторожно я опустила всё на тропинку. А после вздохнула с облегчением. И, скорее всего, потому, что бакэ-нэдзуми был жив.

Он завозился в куче мусора пытаясь выпутаться и как только у него это получилось, сразу же упал ниц тихо откашливаясь и выплёвывать пену с водой. Вблизи он был довольно большого размера, а стоя, возможно, даже больше метра.

— Ого! Это было здорово, ты здорово справилась.

— Да, благодаря твоему совету.

Сюн хвалил меня, пока не вмешался Сатору.

— Что нам теперь делать? Что, если школа узнает…?

— Пока они не узнают, всё в порядке.

— Я говорю, что, если они узнают?

— Каждый должен держать это в секрете, хорошо? Ради Саки, — вмешалась Мариа.

— Хорошо, сказал Сюн без колебаний.

— Ты тоже Сатору. Понял?

— Вы не мне это должны говорить. Но что, если всё выйдет наружу?

— Похоже, никто нас не видел. Пока никто ничего не говорит, всё будет хорошо, — ответила Мариа. — Мамору?

— Что?

— То…

— Я ничего не видел и не слышал.

— Молодец.

— А что насчёт него? — Сатору сморщил нос, смотря на спасённого бакэ-нэдзуми.

— Интересно, расскажет ли он кому-нибудь?

— Расскажет? А могут ли они вообще говорить-то? — Сюн выглядел заинтересованным.

Я подошла к бакэ-нэдзуми, который все ещё лежал на земле, подумав, что он был ранен. Но взглянув на другого я увидела, что тот также склонил голову к земле. Я наконец осознала, что они боятся нас. Людей.

— Эй, я помогла тебе. Ты понимаешь меня? — я пыталась говорить как можно мягче.

— Ты не должна разговаривать с бакэ-нэдзуми! — где-то позади меня крикнул Мамору сдавленным голосом.

— Ты меня слышишь?

Весь промокший бакэ-нэдзуми с накинутым капюшоном кивнул. Он подошёл ко мне на четвереньках, похоже так ему было удобнее, и поцеловал мою туфлю.

— Пусть это останется секретом. Понимаешь? Не говори никому, что сегодня произошло.

Он снова кивнул, как показалось, довольно осмысленно. Внезапно мне стало любопытно взглянуть под его капюшон.

— Посмотришь сюда, м? — я слегка хлопнула в ладоши.

— Саки, перестань, — сказала слегка ошеломлённая Мариа.

— Это не хорошо… бакэ-нэдзуми, — голос Мамору звучал ещё дальше.

— Ты понимаешь, что я говорю? Подними свою голову.

Бакэ-нэдзуми неуверенно поднял её.

Я представляла себе милую мордашку как у мышки полёвки, но то, что я увидела шокировало меня. Из-под капюшона на меня смотрело самое ужасное и уродливое лицо, которое я когда-либо видела. Оно больше походило на морду свиньи, своим плоским рылом, нежели на мышиную. Бледную, покрытую множеством складок кожу, из-под которых светились маленькие глаза, покрывал мелкий пушок волос. Из-за большой расщелины по середине губы, жёлтые передние зубы, похожие на долото, казалось росли прямо из носа.

— Схаито, спхаипо. Ки-ки-ки-ки-ки. Б-б-б-б-бхссх…оги. Б-гх-оги, — вдруг залепетал бакэ-нэдзуми визгливым голосом. Я застыла.

— Говорит… — пробормотала Мариа. Все мы были ошеломлены.

— Как тебя зовут? — спросил я. На что бакэ-нэдзуми поющим тоном пропищал: «§@★＃◎＆∈∂Å♪ [✱]§@★＃◎＆∈∂Å♪ — символы используемые в оригинальном романе.». Из углов его рта вытекала пена со слюной.

Я поняла, что это было его имя, но никак не могу вспомнить его, чтобы записать.

— Похоже, нам не нужно беспокоиться о том, что они расскажут кому что-либо, — Сказал Сатору с облегчением, — Их никто не поймёт.

На смену слабому беспокойству, пришёл смех. Но всё же, глядя на их лица, я чувствовала, как всё моё тело пробил озноб. Чувство того, что прикоснулась к чему-то запрещённому.

— Их имена бесполезны для нас. И как же нам их различать, — размышлял Сюн.

— С помощью клейма, — неожиданно сказал стоявший дальше всех Мамору.

— Клеймо? Где?

— Где-то на лбу должен быть личный номер и знак колонии, — сказал Мамору, отворачиваясь.

Я осторожно положила руку на голову бакэ-нэдзуми и подняла капюшон. Он, словно ручная собака стоял спокойно и не двигался.

— Вот оно.

Всю голову ото лба до затылка покрывала нанесённая синими чернилами надпись — «Ки 619 [✱]Ки 619 — 木 (ki) — дерево.».

— Что это?

— Должно быть метка колонии бакэ-нэдзуми, — сказал Сюн.

Три признака отличает бакэ-нэдзуми от других существ.

Во-первых, как следует из названия, они выглядели подобно мышам. Длина их тела составляет от шестидесяти до ста сантиметров, стоя же от ста двадцати до ста сорока сантиметров. Особенно большие были в высоту человеческого роста.

Во-вторых, несмотря на то, что они млекопитающие, они являются эусоциальными [✱]Эусоциальность — самый высокий уровень общественной организации животных. Человек, также является эусоциальным видом., как муравьи или пчёлы, и живут в колониях во главе с королевой. Эту особенность, как считается, они унаследовали от своего предка: голого землекопа. В небольших колониях насчитывается всего около двух-трехсот рабочих, когда в больших может достигать от тысячи до десяти тысяч рабочих.

В-третьих, бакэ-нэдзуми имеют интеллект выше, чем у дельфинов или шимпанзе, почти такой же, как и у людей. «Цивилизованные» колонии, давали клятву верности людям, для обеспечения своей безопасности в обмен на плату и свой труд. Таким колониям давались названия (обычно, связанные с насекомыми).

Например, название колонии, что гордилась своей силой и была самой большой — Оосудзумэбати [✱]Оосудзумэбати (大雀蜂) — Гигантский шершень (Vespa mandarinia japonica (лат.)) — японский подвид шершня — Vespa mandarinia (лат.)., её труд часто использовался на строительных работах в Камису 66.

Вот названия других колоний: Куроямаари, Мэкураабу, Ониямма, Бэккоубати, Сиояабу, Оокувагата, Камадоума, Асинагабати, Осамуси, Хаммёу, Бокутоуга, Гэнгороу, Коороги, Аодзумукадэ, Оокамакири, Унка, Мэйга, Хиторига, Ядорибаэ, Ясудэ, Дзёроугумо, Кубикиригису [✱]Куроямаари (黒山蟻) — вид японских муравьёв (Formica japonica). Мэкураабу(盲虻) — мухи златоглазики (Chrysops suavis). Ониямма (鬼蜻蜓) — стрекоза Безушник Зибольда. Бэккоубати (鼈甲蜂) — вид дорожных ос (Cyphononyx dorsalis). Сиояабу (塩屋虻) — вид Ктыри (Promachus yesonicus). Оокувагата (大鍬形) — вид жуков оленьки (Dorcus hopei binodulosus). Камадоума (竈馬) — пещерные кузнечики. Асинагабати (足長蜂) — оса-полист. Осамуси (筬虫) — жужелица. Хаммёу (斑猫) — песочные жуки. Бокутоуга (木蠹蛾) — крушень-древоточец. Гэнгороу (源五郎) — скоморох японский. Коороги (蟋蟀) — сверчок. Аодзумукадэ (青頭蜈蚣) — вид сколопендр (Scolopendra subspinipes japonica). Оокамакири (大蟷螂) — вид богомолов (Tenodera aridifolia). Унка (浮塵子) — цикада. Мэйга (螟蛾) — огнёвка. Хиторига (火取蛾) — медведица-кайя. Ядорибаэ (宿蠅) — тахины (Tachinidae). Ясудэ (馬陸) — двупарноногие многоножки. Дзёроугумо (女郎蜘蛛) — вид пауков (Nephila clavata). Кубикиригису (首切螽蟖) — вид кузнечиков (Euconocephalus thunbergi).. В то время подобные колонии были разбросаны по всей округе.

— «Ки», возможно это из Бокутоуга, — сказал Сюн. — Навряд ли бакэ-нэдзуми смогут различить столько штрихов, если записать полностью.

— Значит они рабочие из колонии Бокутоуга?

Бокутоуга была маленькой и слабой колонией численность которой около двухсот голов.

— Уогхуто. Уоктоогаа. Чи-чи. Корхниа… Гррррр, — отреагировал бакэ-нэдзуми на слова Сатору. А после вдруг резко задрожал словно замёрз.

— Похоже ему холодно.

— У их тел и так низкая температура, потому что живут в норах, а сейчас ещё и промок полностью, — сказал Сюн.

Когда мы отпустили бакэ-нэдзуми, они оба снова пали ниц, выражая своё почтение, пока мы уходили. Даже когда мы обернулись на полпути, они не сдвинулись с места.

— И всё же только и остаётся, что толкать как жуки? — сказала Мариа.

Со дня, когда я спасла бакэ-нэдзуми, прошло уже больше месяца.

— Это слишком очевидно, — возразил Сатору. — Каждая команда сразу подумает о том же. Да и шар катить прямо будет трудно.

Мы спорили, глядя на глиняную массу, лежащую на столе.

— А что, если мы сделаем большое кольцо, а шар поместим внутрь? Станем слева и справа, и будем катить его. Так мы сможем его контролировать, — сказала я, болтая своими ногами. Эта идея пришла ко мне внезапно, но, как мне показалось, она была неплохой.

— Но выдержит ли кольцо? Да и шар может просто перекатиться через него, — Сатору опять указал на недостатки. Я собиралась уже возразить, когда Сюн указал на нечто более важное.

— Разве не будет сложно передвигать этот круг по земле? Да и мы сразу же сфолим, как только поднимем его хоть немного в воздух.

— Верно, — согласилась я.

— Сколько мы уже ломаем себе голову, но топчемся на месте? Давайте уже просто разделим глину? Думаю, мы сможем понять сколько уйдёт на фигуру, которая будет толкать.

Мы сделали так как предположила Мариа, разделили глину пополам, одна часть которой предназначалась для нападения, а другая толкать шар.

— Это всё? — разочарованно сказал Сатору.

— Сколько весит шар? — спросила Мариа.

Сюн скрестил руки:

— Так как он сделан из мрамора, думаю, больше десяти килограммов.

— Примерно столько же сколько и вся наша глина. То есть шар мы будет толкать всего половиной от его веса, — вздохнул Сатору.

— Глина разве не становится легче после сушки и обжига?

— Точно! Значит в конечном итоге у нас останется всего треть.

В этот момент лица всех стали хмурыми, лишь у меня одной появилась улыбка на губах, потому что Сюн согласился со мной.

— И всё-таки нам придётся толкать его сзади, — пробормотал Мамору.

— От чего шли к тому и пришли.

Турнир по перекатыванию шара проходил спустя пять дней. То есть всего за пять дней каждая команда должна разработать основную стратегию и сделать себе фигуры, с помощью которых они будут атаковать, толкать шар и защищать его от других, а также тренироваться в управлении ими.

Сейчас я объясню вам правила игры.

Участвуют две команды: атакующая и защищающаяся. Атакующая команда катит большой мраморный шар по полю пока не закатит его в ямку, в то время как защищающаяся команда пытается их остановить. Время, отведённое на атаку, ограниченно десятью минутами. В случае если обе команды попадают в ямку, побеждает команда с наименьшим временем. Если ни одна из сторон не попадает, в третьем раунде обе команды начинают катить шар одновременно. Побеждает та команда чей шар первым окажется в ямке.

Соревнование проводится только с использованием магических сил. С некоторыми ограничениями: не разрешается использовать силу непосредственно на сам шар и игровое поле. Разрешаются манипуляции только личными глиняными фигурами предназначенными: во время нападения — для перекатывания шара и атаки; а во время обороны — для защиты ямки. Кроме того, запрещается отрывать фигуры от земли.

Игровое поле шириной около двух метров и длиной в десять метров, располагалось за школой, оно было засыпано песком с редко торчащей травой то тут, то там. Так что требовалась значительная концентрация, чтобы манипулировать фигурой, толкающей шар. Защищающаяся сторона могла расположить ямку, в которую требовалось закатить шар нападающим, по своему усмотрению, но не более того –-–– например, выкапывать другие ямы или создавать бугры было запрещено.

Ограничений по форме фигур и их количеству нет — правда если их много, то становится сложнее контролировать их все — главное, чтобы их общий вес не превышал допустимых значений.

Еще одно важное ограничение, не следует бить в лоб своими «защитниками», так как остальные фигуры нападающей стороны, могут атаковать и в таком случае всё закончится разрушением фигур, кроме толкающей, потому что правила запрещают как-либо воздействовать на неё фигурам соперника. И хотя остальные фигуры также могут быть «толкающими», лишь одна из них неприкосновенна, поэтому чаще всего используют лишь одну фигуру для перекатывания шара.

— Ну, подойдёт такая форма, для толкающей фигуры? — спросил Сюн. Его лоб покрылся испариной.

Из всей нашей группы только Сюн мог свободно придавать глине нужную форму. Он сделал её конической формой с дном как у лодки, чтобы поворачивать им в стороны. Спереди были прикреплены две глиняные «руки», раскрытые на сто двадцать градусов, тем самым напоминая человечка с распростёртыми руками.

— Не дурно. Просто, но впечатляет, — прокомментировала Мариа.

— Тогда, остались одни нападающие. Раз Сюн уже занят, остальное мы должны разделить между собой, — внезапно Сатору стал раздавать указания.

— Как дела в первой команде? — показалось улыбающееся лицо учителя Эндоу. У него было странное прозвище, из-за круглой формы лица, обрамлённого волосами и бородой — Тайёуоу [✱]Тайёуоу (太陽王) — состоит из иероглифов: 太陽 (taiyou) — солнце; 王 (ou) — король..

— Мы только закончили с фигурой, — сказал Сатору, гордо демонстрируя свою работу.

— Вон оно как, хорошо справляетесь, за такое-то время.

— Да, теперь думаем сделать его твёрже.

— И кто будет ею управлять?

— Сюн.

— Вот оно что, — кивнул учитель. — Значит, вы вчетвером взяли атаку на себя.

— Да! — энергично ответили мы.

Позже, после спора, мы решили, что нападающих фигур будет пятеро. Одну контролировал Cюн вместе с толкающей камень фигурой, а остальные мы.

В этот момент мы уже совершенно забыли о том, что в нашей команде был ещё один человек.

В первом раунде нашим соперником была команда номер пять. Возможно, жребий благоволил нам, так как это была самая слабая команда из всех, а фаворитом являлась — третья, единственными соперниками которой были моя команда и команда номер два, отличающаяся своими ухищрениями, игра с которой, возможно, будет проходить в один и тот же день.

Раунд в камень-ножницы-бумага определил нас как атакующих в первом матче. Сильно нервничая перед началом, мы смотрели на шесть фигур защитников пятой команды. Каждая из которых имела форму стены. Передвигаясь все вместе, они могли заблокировать нам весь путь.

Мы впятером стали в круг, и мысленно произносили мантру, каждый свою.

— Как мы и думали, у них обычная стратегия, — радостно прошептала Мариа.

— Не займёт и тридцати секунд, — усмехнулся Сатору, словно победа была уже у нас в кармане.

— Атакуем по центру, — произнёс шёпотом Сюн. — С их защитой мы сможем прорваться где угодно, но середина поля кажется самой ровной.

Было видно, как тревога пробежала по лицам пятой команды, когда наши фигуры появились на поле. Наша фигура с поднятыми «руками» медленно скользила по полю в сторону шара.

После этого мы распределили остальные вокруг шара: три стали клином спереди, и две по сторонам.

Фигуры в авангарде имели форму треугольных пирамид, углом они уходили в песок, поворачивая плоскую грань кверху, из-за чего напоминали бумажные самолётики. Фигуры по бокам были сделаны в форме сплюснутого сфероида с низким центром тяжести и множеством выступов на поверхности, которые создавали внушительный вид, но на самом деле были абсолютно бесполезны.

— Играйте честно, работайте сообща и прикладывайте максимум усилий. Хорошо? — объявил Тайёуоу и дал свисток.

Передние фигуры медленно двинулись вперёд. Толкающая постепенно усиливала нажим на шар, но тот пока не сдвинулся с места. Это делалось с целью не повредить фигуру, так как был шанс, что из-за резкого и сильного давления она могла повредиться. Но так как её контролировал Сюн, такой ошибки в любом случае не должно было произойти.

Защитники соперников продолжали двигаться из стороны в сторону, не решаясь двинуться вперёд. Наш шар начал медленно катиться вперёд, постепенно наращивая скорость. При этом наша атакующая троица уже почти приблизилась к центру поля.

Пятая команда, разгадав наконец наш план, поспешила собрать своих защитников в центре, но уже было поздно. Теперь всё могло закончится одним ударом. Наша троица атаковала защитников, с лёгкостью отбросив их, — я управляла левой фигурой в троице нападавших, и лишь на мгновение столкнулась с фигурой противника — а следом мраморный шар с шумом пронёсся мимо.

Как только мы прорвали их оборону, они уже ничего не могли с этим поделать. Мраморный шар катился прямо в цель и с приятным звуком упал в яму. На всё ушло всего лишь двадцать шесть секунд, даже лучше, чем ожидал Сатору.

— Это даже на состязание непохоже, — сказал Сатору.

— Словно и не было никакой защиты, — даже обычно тихий Мамору согласился.

Но что важнее, если бы мы сейчас потеряли бдительность, ситуация могла обернуться не в нашу пользу:

— Они сейчас будут атаковать, — пыталась я заставить их сосредоточиться. — Мы ещё не выиграли.

— А разве нет? Не думаю, что у них получится закатить шар быстрее нас, — сказал Сатору, всё ещё ухмыляясь.

— Неизвестно, что может произойти. Не подведи в защите, — сказал Сюн, когда мы выставляли своих защитников на поле.

Мы все удивились, когда увидели фигуры пятой команды.

Поскольку их защитники были обычными, мы считали, что их нападающие не будут чем-то выделятся. С нашей стороны было глупо их так недооценивать. Похоже они решили — всё или ничего.

— Что это… значит? — тихо сказала Мариа. — Они не могут быть все одинаковыми.

Все пять фигур, были неровной прямоугольной формы с выступающей спереди «рукой», похожей на деревянную колотушку.

— Они все будут толкать шар, — прошептал Сатору.

Тайёуоу взял одну из шести фигур и пометил её кистью, нарисовав на ней красной краской два круга, показывая, что это единственная толкающая фигура, которую запрещается атаковать.

— Но мы ведь можем атаковать всех остальных? В таком случае в их команде некому защищать… — спросила я. На что Сатору ответил:

— Хорошо, если мы снесём хотя бы одного или двух. Но все шесть. Даже если постараемся… А из-за скорости шара наши фигуры тоже могут разрушиться.

Так и произошло. После свистка шар сразу начал катиться, быстро набирая скорость.

Четверо из наших защитников имели форму дверных упоров, чтобы остановить шар или хотя бы сменить направление попав под него. Но двух из них сразу сбили, прежде чем те смогли что-либо сделать. Оставшиеся атаковали их непомеченные фигуры. Один из них чудом перевернулся. Однако это ничего не изменило.

— Всё плохо… — крикнул Сатору.

Их шар катился быстрее нашего и попади он в ямку, мы, конечно же, проиграли бы им по времени.

Наш козырь, пятый защитник, стал в центр поля пытаясь попасть на траекторию, по которой двигается шар.

— Надеемся на тебя, Сюн! — крикнул Сатору.

Наша пятая фигура имела форму диска, полностью соприкасаясь с песком, лишь сверху в центре имелся выступ. Это была блестящая идея Сюна, заставить шар противника обернуться на сто восемьдесят градусов, провернув диск, когда шар окажется на нём.

Шар приближался с бешеной скоростью. Тем не менее у Сюна должно было получиться поймать нужный момент чтобы развернуть диск. Однако случилось непредвиденной. Из-за большой скорости шар ударился о неровность на поле и слегка подпрыгнул от этого. Чтобы шар не смог перескочить через наш диск, Сюн сразу же сдвинул его, после чего раздался неприятный треск. Наша фигура ничем не смогла помочь. Отскочив от неё шар продолжил катиться дальше.

— Бесполезно… — уныло сказал Сатору.

С такой скоростью, он должен был попасть в яму меньше чем за двадцать шесть секунд, хватило бы и шестнадцати. Но как только я отвела взгляд, Мариа закричала:

— А. А! Что это?

Я подняла голову и перед глазами возникла неожиданная сцена. Вращающийся шар подняв одну из толкающих фигур, перекинул её через себя и раздавил. Из-за потери фигуры, которая уравновешивала силы, прикладываемые на шар, они начали толкать его не прямо, а в сторону. И остановить его уже было невозможно. Шар на всей скорости пролетел мимо ямки и покатился дальше пока не вылетел с поля.

— Поскольку пятая команда не может больше продолжать соревнование, победа достаётся команде номер один, — казалось, словно голос Тайёуоу действительно доносился до нас с небес.

— Сделали.

— Мы прошли первый тур!

— Победили только из-за их вздорной тактики.

Когда мы взялись все за руки, чтобы отпраздновать нашу победу, я заметила, что Сюн стоял поодаль.

— Что-то случилось? — спросила я.

Сюн обернулся, держа в руках диск:

— Всё плохо. Он треснул.

— Э-э?

Мы собрались вокруг Сюна. Глина обжигалась при высокой температуре и должна была выдержать тяжёлый вес шара на себе. Тем не менее никто не ожидали, что шар подпрыгнет и упадёт на неё.

— Значит на оставшиеся одну или две игры он бесполезен? — спросила Мариа.

— Да, вероятно он поломается сразу, как только попадёт под шар. Поэтому наша уловка больше не пригодна.

— Значит в следующий раз мы играем с четырьмя защитниками…?

Мы стали думать, что теперь делать, но ни к чему в конечном итоге не пришли и решили продолжить после того, как определиться наш следующий соперник.

Так как в турнире нечётное количество команд, а именно пять, в Академии Дзэндзин использовали такой метод: с помощью жребия выбираются две пары команд, которые соревнуются друг с другом, после чего победившие снова тянут жребий и один из них проходит сразу к финальному раунду, а второй сражается с командой, что не участвовала в самом начале, победитель этой игры так же становится финалистом. Поэтому, в зависимости от вашей удачи, можно было выиграть участвуя всего в двух соревнования или же в трёх.

Мы смотрели матч между командами номер три и четыре, в котором подтвердились слухи о силе третей команды. Она отлично показала себя как в наступлении, так и в обороне. Их толкающая фигура имела форму подковы поверхность которой была странно изогнута, что позволяло почти полностью контролировать шар. Нападающие напоминали наших, но с заметно лучше выверенной формой.

Более удивительны были их защитники. Они натянули между двух защитников, похожих на кокэси [✱]Кокэси (小芥子) — японская деревянная кукла, покрытая росписью., тонкую верёвочку из влажной глины которая ещё и хорошо сцеплялась с поверхностью.

Они старались направить её на путь шара, при этом не давая верёвочке коснуться песка. Запутанный в ней шар прекращал двигаться по прямой из-за чего им становится сложнее управлять и даже если получится закатить его в ямку, то в конечном итоге на это уйдёт уйма времени.

— Ну, подобное приходило на ум, — с досадой в голосе сказал Сатору, — Думал, что глина обязательно должна быть затвердевшей.

— В какой-то степени, если соперник потратит кучу времени, чтобы загнать шар, это гарантия победы.

— Команда три определенно выиграет, — сказала Мариа с редким выражением восхищения на лице.

Команда номер три одержала победу с рекордным отрывом: двадцать две секунды против семи минут и пятидесяти девяти секунд. В нашей жеребьёвке с третей командой мы одержали верх и сразу прошли в финал.

— Похоже, нам повезло.

— За это время давайте подумаем, что будем делать в финале.

— Сможешь починить диск?

— Он слишком твёрдый, у меня не хватит сил. Максимум, что я могу сделать это немного подправить его.

Пока Сюн, я и Сатору думали над дальнейшими действиями. Мариа и Мамору пошли смотреть игру между третей и второй командами.

— Сейчас нужно пытаться соединить эти трещины.

— А мы можем получить немного глины в такой ситуации?

Сатору пошёл передать Тайёуоу мой вопрос. В результате нам сказали, что, в обмен мы можем получить ровно столько глины, сколько будут весить наши отломленные кусочки. Но из-за того, что обожжённая глина легче сырой, взамен мы получили бы значительно меньше.

— У нас нет выбора. Треснул только диск, так что давайте менять что есть.

После, заполнив трещины, Сюн начал чинить диск. Но вот что нам было делать с оставшейся глиной. Разминая её в руках, растягивая и сминая, я сделала тонкий диск.

«Погодите. Может…»

— Саки, Перестань играться, — Сатору недовольно крикнул на меня.

— Эй, может быть с этим мы сможем победить их.

— О чём ты? — закончив с диском, Сюн посмотрел на меня. Я перевела взгляд на него. — Ты что-то придумала?

Я живо кивнула головой и начала рассказывать им идею, что пришла мне в голову.

— Да ты гений, — похвалил меня Сюн, отчего мои уши налились краской.

— Хм-м, это сильно мелочно, но они определенно не буду ожидать этого, — сказал Сатору, принижая меня, но всё же, оценив мою идею.

— Сатору, просто сделаем это.

— Ну да.

— У нас нет времени.

Мы все приступили к работе, разглаживая глину и скрепляя её с нашим диском. Поскольку мы все работали над одним объектом, использование наших сил было невозможно, поэтому мы делали всё это вручную. Время было на исходе, и когда мы уже заканчивали, Мариа с Мамору вдруг ворвались в комнату:

— Полуфинал, только что закончился. Всё плохо!

— Наш соперник, всё-таки, третья команда? Ну и ладно, у нас есть, что противопоставить им, — сказал Сатору, словно это была его идея.

— Не она, — Сказала Мариа, — Третья команда проиграла. В финале мы играем против первой команды!