Онлайн чтение книги Из нового света From the New World
3 - 3

Точно уже и не помню, как я успокаивала Марию. Но, как бы то ни было, нужно было убедить её, что Сюну не грозит опасность. В отличие от Сатору я не обладала даром врать, но нужно было что-то делать, и я пообещала ей, что на следующее утро мы все пойдём искать его и кое-как отправила её домой.

Я понимала, что мне было бы лучше и спокойнее пойти с кем-то, нежели одной. Однако даже без всякой надежды вернуться в целости и сохранности, я не могла подвергнуть жизнь близкого мне друга опасности.

Проводив её взглядом, я стала быстро собираться. Надела поверх свитера тёплую курточку и заколкой собрала волосы. Поскольку я часто занималась на свежем воздухе, у меня всегда под рукой были предметы первой помощи: бинты, мази и прочее, я сунула их все в мешок и взвалила его на спину, как вдруг мне пришло в голову взять оберег, что дал мне Сюн.

Я тихонько вылезла из окна на крышу и, так как ещё не могла левитировать как Мариа, сразу спрыгнула, повторяя про себя мантру. В момент как магическая сила начала действовать воздух стал плотнее, как если бы это была вода, приостанавливая моё тело, словно падение во сне.

Коснувшись земли я оступилась и упала на землю, но, к счастью, ногу не вывихнула.

Времени мешкать не было, я тут же встала и тихо прокралась за дом, отвязала лодку от швартовочного столба и в полной темноте поплыла по каналу. Поначалу старалась не издавать лишнего шума, но, как только достаточно отплыла от дома помчала на полной скорости, неуверенная в том, что успею. Сейчас невозможно было что-либо разглядеть, и я рисковала утопить лодку, столкнувшись с чем-либо на такой абсурдной скорости. И всё же я не колебалась. Я собиралась спасти Сюна несмотря ни на что, и всё о чём я могла думать: «Как бы мне успеть вовремя»

Рассекая тёмные воды канала, меня внезапно охватило странное чувство дежавю.

Как в первый день Летнего лагеря, когда мы вдвоём с Сюном плавали на каноэ в ночи. Тогда Сюн успокоил водную гладь, отчего в абсолютно тёмной зеркальной поверхности реки, стали отражаться звёзды. Как Сюн погнал Хакурэн IV и разбил их сверкающее отражение на множество мелких, растворяя их на волнах. Как течение реки и её берега растворились во тьме и пропало ощущение скорости. В точности, как и сейчас.

Лодка, в которой я плыла, тоже Хакурэн IV. Но из-за того, что запрещалось регистрировать одинаковые наименования я не могла нанести это название на её корпусе, но и придумать что-либо другое я была не в состоянии.

На сумасшедшей скорости я в мгновение добралась до места разветвления канала, ведущего к Мацукадзэ. Я приостановила лодку. Сегодня днём здесь было несколько судов, но возможно из-за того, что уже практически полночь, лишь один всё ещё оставался на месте, на борту которого горел костёр, но не было видно людских фигур.

На этот раз у меня не было времени делать крюк по суше как днём и оставалось только проплыть прямо здесь. Я медленно двинулась, бросая все силы на то, чтобы магией погасить шум воды. В свете огня Хакурэн IV

проскользнул под воспрещающей верёвкой. Выгляни кто сейчас с этого судна: всё кончено. Я затаила дыхание до тех пор, пока не казалось, что Хакурэн IV полностью скрылся во тьме. Сторож на судне, вероятно, полагал, что никто не посмеет нарушить запрет и проникнуть в Мацукадзэ. Иначе, у меня точно бы не вышло с такой лёгкостью прокрасться мимо.

Я продолжила тихо плыть дальше и вскоре увидела границы второго Святого Барьера: натянутую симэнаву, под которой я аккуратно проплыла. Здесь уже не было ни одного охраняющего судна.

Луна осветила две огромные сосны передо мной.

«Должно быть центр деревни уже близко»

Вглядевшись во тьму, я увидела силуэты домов, выстроившихся вдоль реки, однако ни в одном из них не горел свет, отчего Мацукадзэ казалась обезлюдевшей. Я поплыла по узкому каналу на север, точно не зная, где сейчас находился Сюн. Однако были кое-какие соображения о том, в каком направлении мне двигаться дальше. Его дом располагался на северной окраине Мацукадзэ. И если бы ему построили хижину в безлюдном месте, в которое затем нужно было перебраться, то скорее всего избегали бы таких путей, что вели бы туда через густонаселённый центр Мацукадзэ и другие деревни. Так что вероятнее всего, что он будет где-то ещё дальше на север, не доходя до Святого Барьера. С компасом я смогу двигаться дальше, вопрос только в том: как далеко?

Через метров пятьсот узкий канал прерывался. Там у маленького причала уже было полно лодок, поэтому я пришвартовала Хакурэн IV к столбу бакена[✱]Бакен — 澪標 (miotsukushi) — указывает глубоководный маршрут, по которым могут следовать суда, без риска сесть на мель.

и по посудинам пошагала к берегу. В одной из общих лодок заметила отличный факел, который был сделан не из обычной сосны, которую мы часто использовали для них, а из срубленных и связанных стволов бамбука набитых тряпьём с соломой и магниевой проволокой[✱]Магниевая проволока — горит на воздухе. Раньше использовалась в качестве фотовспышки.. Магической силой я зажгла его и вспыхнуло яркое пламя, озарив всё кругом.

Я не была знакома с местностью Мацукадзэ и не знала, где именно сейчас нахожусь, знала лишь, что нужно идти на север.

Пока я шла, факел освещал кругом, точно какие-то развалины. Должно было пройти не так много времени с момента, как жителей Мацукадзэ вывезли отсюда, но несмотря на это на дорогах валялись древесные щепки и мусор, а каждое строение, выглядело обветшалым. Но даже когда жуткие ряды домов оборвались, беспокойство лишь сильнее нахлынуло на меня.

Яркий свет факела освещал всё кругом меня в радиусе нескольких метров, но что там дальше не было видно совсем. В то время как мою фигуру, с ярко горящим факелом в руках, со стороны можно было заметить за несколько километров.

Мой разум предупреждал меня об опасности от этого, а инстинкты требовали не выпускать огонь из рук, два этих стремления всё боролись во мне. Я попыталась приглушить пламя, но поняла, что как бы просто не было во всю разжечь или же потушить пламя, держать его ослабленным было непосильной для меня задачей.

Я подняла сухую ветвь, случайно упавшую мне под ноги, которая горела бы гораздо слабее. Сожалея, что не подбирала их с самого начала, я погасила факел. В миг всё вокруг меня погрузилось в непроглядную тьму, а в глазах заплясали красным и зелёным узоры.

Затем я подожгла кончик сосновой ветви.

И перед собой увидела большую чёрную кошку.

Не совсем огромную, как и говорила Мариа, размером со льва, с очень длинной шеей и конечностями, и относительно небольшой головой, как у леопарда, с ярко сверкающей парой глаз, что находились прямо напротив моих.

Чёрная кошка, довольно мурлыча, приблизилась ко мне, и затем закинула передние лапы на мои плечи.

Не успела я ахнуть, как её огромная пасть сомкнулась на моей шее.

Послышался скрип её клыков.

Я была словно под гипнозом, от которого в голове помутилось, что я не была способна даже прочесть мантру.

«Это и есть проклятая кошка…?» — единственный обрывок мысли, что пронёсся в моём, оцепеневшем от страха, разуме.

Я чувствовала, как её горячее дыхание колышет мне волосы, как слюна стекает по моей шее. Ощущала этот специфичный кошачий запах аммиака, от которого морщился нос.

Но затем я поняла, что всё ещё нахожусь в сознании.

Клыки её с ужасной силой стиснулись на моей шее, но не сдавливали сонную артерию из-за оберега от проклятых кошек, что дал мне Сюн. Толстая кожа и металлические кольца, прочно сидевшего на мне ошейника, сохраняли поступление крови в мозг и не давали потерять сознание.

Моментально придя в себя, я рефлекторно, проговорила мантру.

Шею сдавило сильнее, когда я пыталась раскрыть пасть проклятой кошки. Вероятно, что при укусе, височно-нижнечелюстной сустав фиксируется, отчего не так-то просто разжать челюсти. Однако без конца продолжая увеличивать мощь магической силы, в конце концов, послышался неприятный треск костей. Сломанная нижняя челюсть проклятой кошки ослабла, выпустив мою шею.

Я отступила на несколько шагов и подняла ещё горящую ветку. В свете небольшого огня появилась жуткая морда проклятой кошки. Уставившись на меня своими большими глазищами, она из глубин глотки издавала угрожающий звук, напоминающий шипение змеи. С верхних клыков, как у древних саблезубых тигров, которые она сжимала на моей шее, обильно сочилась кровь.

Я представила себе пару рук, парящих передо мной, такие же мощные, как руки хранителей[✱]仁王 (niou) — Нио — Два наполненных гневом мускулистых божеств-хранителей Будды.. Одной крепко ухватила проклятую кошку за шею, а другой схватилась за её тело и, будто выжимаю тряпку, скрутила её. Раздался сухой треск переламывающихся позвонков. Проклятая кошка судорожно дёрнулась всем телом и больше не шелохнулась.

Некоторое время я просидела там, тяжело дыша и не переставая лить слёзы. Шея болела. Потянувшись к ней, я обнаружила, что массивный ошейник был сдавлен и я не могла снять его, отчего пришлось магической силой разорвать его на части.

Собравшись с силами, я встала, чтобы убедиться, что проклятая кошка мертва. В точности, как в школьной легенде про нэко-дамаси. Длинной в три метра, с худым телом, не как у тигров или львов, и ненормально длинной шеей и конечностями. С на первый взгляд обычной кошачьей мордой, но с ужасно широкой пастью. Я прикоснулась к торчащим из неё клыкам. Длиной они были, наверное, больше пятнадцати сантиметров. Овальной формы и шероховатые на ощупь, как кожа акулы. И, похоже, что обычно эти клыки не выставлялись наружу, а складывались внутрь[✱]Тут автор, возможно, имеет ввиду, клыки по строению которые подобны змеиным, что, обычно, так же не торчат наружу, а складываются внутрь.. Так же отличалось от саблезубого тигра и то, что на нижней челюсти имелись точно такие же длинные клыки. И верхние, и нижние они не были заострёнными, такими не пронзают, а удушают жертву, сдавливая шею и пережимая сонную артерию, отчего та быстро теряет сознание.

Есть лишь одна причина, убивать таким способом: чтобы, как и в легенде про неко-дамаси, без следов крови похищать убитых детей. Судя по всему, проклятые кошки были созданы лишь с одной целью — убийство людей.

Меня вырвало. Я ощущала отвращение от того, что убила животное, но кроме того я была потрясена тем, что узнала о существовании этого треклятого существа.

Примерно через час я наконец-то добралась до края ямы, в которой был погребён дом Сюна.

«Нужно спешить»

Я была вся мокрой не только от пота, но и липкой слюны проклятой кошки, что стекла под свитер вплоть до нижнего белья и носок, отчего было холодно и ужасно противно, но времени, чтобы остановиться и привести себя в порядок у меня не было.

Чуть не умерев ранее, теперь я шла без освещения. Лучше было привыкнуть к темноте и не совсем ясно видеть в ней, чем привыкнуть к свету огня и когда он погаснет совершенно не мочь разглядеть что-либо кругом.

Я шла на север полагаясь только на компас, но лишь завидев паутину в слабом свете луны, убедилась, что точно иду в верном направлении. На искажённой паучьей сети, в разных местах проявлялись узоры напоминающие людские лица и письмена. В тот момент я ещё не знала, что паутина наиболее чувствительна к таким явлениям и таким образом сразу же сигнализирует о малейших изменениях. Дальше с приближением к Святому Барьеру всё отчётливее стали искривляться и деревья, которые практически все косились в одну сторону, словно здесь круглый год дул сильный ветер в одном направлении.

Прошло некоторое время с момента, как я начала испытывать смутное беспокойство и дискомфорт.

«Назад», «Сейчас же беги» — говорило мне чутьё. Здесь не хотелось задерживаться и на секунду дольше. А я отчаянно пыталась бодриться мыслями о Сюне: «Уже невозможно повернуть назад. Только я могу помочь ему»

Я продолжала идти дальше, всматриваясь в загадочно искривлённые растения, что служили мне ориентиром. Казалось, если взглянуть свысока, то будет видно, как все деревья будут идти, как по спирали, а если так, то не должен ли Сюн быть в самом центре.

Каждое дерево, мимо которых я проходила, становилось похоже на чудовищного осьминога с бесчисленными щупальцами, непрерывно извивающимися, словно подзывая ими.

Не успела я опомниться, как меня окутал густой молочный туман, в котором, сколько не всматривалась, ничего не видела дальше десяти сантиметров. Слышались непрекращающиеся звуки похожие на чей-то шёпот, дуновение ветра и смех. Иногда раздавалось что-то похожее на обрывки слов, которые я не могла разобрать.

Всё, что я воспринимала органами чувств стало искажаться. Твёрдая почва под ногами, стала ощущаться до жути мягкой и зыбкой. Стрелка компаса вдруг завращалась кругами. А вскоре я уже не была способна даже отличить света от тьмы. Я полностью потеряла ориентацию.

«Что происходит?»

Голову пронзила сильная боль, точно её крепко сжали тисками. Даже думать стало трудно. Я встала на месте, словно окаменев, не чувствуя своего тела. Не понимая, стою я вообще или же сижу.

«Где я?»

— Сюн! Где ты? — закричала я.

Услышав свой голос, я на миг пришла в себя, но тут же всё опять помутилось. И когда я думала о том, что вот-вот потеряю сознание, я услышала голос:

— Саки! Что ты здесь делаешь?

— Не знаю. Я даже не знаю где я…

В следующий миг, окутавший всё кругом туман исчез, словно его что-то втянуло в себя. Вернулось ощущение твёрдой земли под ногами.

— Сюн!

Фигура мальчика стояла метрах в двадцати передо мной. На нём почему-то была «чистая» маска, что носят синси во время Ритуала Цуйна. Но это точно был милый мне, голос Сюна.

— Тебе не следовало приходить. Возвращайся скорее домой.

— Нет, — я замотала головой.

— Взгляни, — он указал на землю.

Поначалу в темноте было ничего не видно, но, когда всё вокруг слабо осветилось, я отчётливо увидела бесчисленное количество копошащихся там насекомых. Все они были ужасно изуродованы. Мотыльки всех размеров не могли взлететь из-за своих сморщенных крыльев и ненормально раздутых тел. До безумия длинные лапки жужелиц[✱]Anisodactylus signatus., словно ходули, выросли такими лишь на левой стороне, отчего те не могли ползти прямо, а только и делали, что опоясывали большие круги раз за разом. Необычные многоножки, сросшиеся головами с задней частью их тел, образуя замкнутое кольцо, бессмысленно шевелили множеством своих конечностей, лишь вращаясь по кругу.

— Если не хочешь, чтобы всё кончилось также, то уходи сейчас же.

— Нет, — решительно сказала я. — Объясни, что вообще произошло. Я не сдвинусь с места, пока ты не расскажешь.

— Не говори глупостей! — резко сказал Сюн.

— Совсем не против быть глупой. Я шла сюда, чтобы спасти тебя, а на пути проклятая кошка чуть не убила меня, — выговорила я сдавленным голосом.

— Ты наткнулась на кошку?

— Да. Благодаря тому оберегу, что ты мне дал, я спаслась. Но, по-видимому, есть ещё одна.

— Вот как… — Сюн глубоко вздохнул. — Ясно. Десять минут. Ещё десять минут ты можешь быть здесь. А я за это время объясню столько сколько смогу, но после ты вернёшься домой.

Не было смысла пререкаться, и я кивнула в знак согласия. А затем вдруг всё вокруг осветило, словно сцену лампами. Я взглянула вверх и заметила полярное сияние по всему, куда не глянь, небу. Лёгкое зелёное свечение, словно развешанный громадный складчатый занавес, с проблесками красного с розовым и фиолетового сияний.

— Как…? Ты это делаешь?

Я знала, что полярное сияние появляется только на полюсах и здесь его быть не могло. Хотя я не совсем понимала, что такое солнечный ветер и плазма[✱]268. Солнечным ветром называется поток ионизированных частиц, который образуется вследствии высокой температуры наружнего слоя Солнца, за счет чего частицы движутся очень быстро, а сила гравитации Солнца не может их удержать. От солнечного вихря Землю защищает ее магнитное поле, из-за которого он как бы обтекает и несется дальше. Если вихрь очень сильный и магнитное поле с ним не может справиться, то ионизированные частицы попадают в верхние слои атмосферы и создают северное сияние, а магнитное поле деформируется и образуются магнитные бури. Плазма — ионизированный газ, одно из четырёх классических агрегатных состояний вещества., но уверена, что даже Сисэй Кабураги не смог бы создать полярное сияния в Японии, особенно в районе Канто.

— Не хотелось бы, чтобы проклятая кошка напала на нас, пока я буду всё рассказывать тебе. Пойдём в бунгало, — Сюн указал подбородком в сторону постройки позади себя. И только сейчас, в слабом свете полярного сияния, я заметила хижину. Она была удивительно кривой, словно я смотрела на неё сквозь порченные линзы. Можно было видеть, как изгибаются опоры и искривляются балки. Как, против воли сил тяжести, торчала в разные стороны крытая тростником крыша, словно это был разъярённый дикобраз.

— Почему она так странно выглядит?

— Я всё ещё привожу в достойный вид.

Он прошёл внутрь через искривлённую дверь, а я последовала за ним.

— Десять минут… думаю продержусь.

Множество валявшихся по всему полу пчелиных шариков поднялись в воздух и заполнили тревожным жужжанием всё вокруг, будто я оказалась внутри пчелиного гнезда.

— Зачем? Шумно ведь.

— Ничего не поделать. Потерпи немного.

Сюн пересёк аляповатую комнату и сел за большой деревянный стол, на котором лежали десятки книг и большая связка бумаг, а четыре его угла ужасно изгибались.

— Ты не присядешь там? — предложил мне он стул в другой части комнаты. Я покачала головой и огляделась по сторонам. Всё здесь, что должно было быть твёрдым: строительный лес и камень, сталось каким-то, словно обмякшим. Вид этого не только действовал на нервы, но и ослаблял моё ощущение реальности всего происходящего.

— С чего мне лучше начать… все проблемы людей от их помыслов.

Было не ясно о чём он заговорил, отчего я нахмурила брови.

— Осознанность — лишь вершина айсберга в людских помыслах. Однако бессознательное, то, что подводой, куда обширнее. Потому-то мы и не можем в полной мере понять то, что движет нами.

— Я пришла не для того, чтобы выслушивать курс по психологии. Я хочу знать, что случилось с тобой.

— Сейчас объясню, — сказал Сюн приглушенным голосом.

— Зачем ты носишь эту маску? Сними, мне от неё не по себе.

— Нет, — отрезал Сюн. — Кроме того, у нас нет времени… слушай, люди ни коем образом не могут контролировать себя. Полагая, что полностью контролируют своё сознание, мы не представляем, что происходит в глубинах бессознательного. Это наиболее заметно в проявлении наших магических сил.

— И что это значит?

— В поступках, основанных на законах природы, есть несколько стадий перед тем, как представленное в глубинах свершиться в действительности. Даже если побуждение исходит от бессознательного, чтобы свершиться оно должно дойти до уголков нашего сознательного, чтобы наш разум мог остановить или скорректировать наши действия. Однако в случае с нашими магическими силами, всё это происходит, можно сказать, практически одновременно с тем, что только пришло в голову. И в случае ошибки, времени на исправления нет.

— Но мы ведь следуем установленному порядку: представляем в голове отчётливый образ перед использованием магической силы.

— Эти образы они в сознании, но есть ещё и скрытые во тьме нашего бессознательного.

Я почувствовала, как множество витавших в комнате пчелиных шариков зажужжали на октаву выше.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь. Даже если где-то глубинах есть образ, который мы не осознаём, есть сильная защита от его проявления: магия не будет действовать без повторения мантры.

— Ты не понимаешь. Как жёстко бы мы не контролировали это, внушением или мантрой, бессознательное обязательно просачивается.

— Просачивается?

— Да. Магическая сила постоянно выходит наружу. Мы в каком-то смысле бессознательно меняем окружающий нас мир.

— Это…! — я не знала, что и сказать. Мне казалось это таким глупым, однако не могла произнести и слова против.

— Саки, как ты думаешь, для чего вообще нужен Святой Барьер? Думаешь, что симэнава оберегает от угроз извне?

— Не понимаю, о чём ты говоришь? — я была в смятении.

— Святой Барьер предназначен для преодоления внутренней угрозы, а не внешней. И угроза эта — наши непрерывно просачивающиеся магические силы. Будь то Акки или Гоума, всё чего мы страшимся происходит изнутри, — спокойно говорил он. Но пчелиные шарики, до этого спокойно вращавшиеся в воздухе, начали пошатываться и трястись. — Конечно, просачивается крайне мало, чтобы что-то произошло за один день. Но длительное воздействие от наших помыслов, приведёт к неизмеримым последствиям. Поэтому нам в любом случае необходимо выплёскивать всё это наружу.

— Как?

— Нам с детства прививают неосознанный страх перед внешним миром. Образ огромного тёмного мира отождествляется с другим тёмным пространством внутри нас самих — нашим бессознательным. Разум направляет просочившуюся магическую силу за Святой Барьер, с которым бессознательное уже имеет прямую связь. А Святой Барьер даёт выход «скверне», иначе говоря, просочившейся магической силе от наших мыслей.

Для меня то, о чём говорил Сюн, было трудным для понимания.

— Так что же происходит от магических сил снаружи?

— Вероятно, оказывает различное воздействие. Никто не исследовал этого, так что ничего не могу сказать, не знаю, — Сюн развёл руками в стороны, и рой пчелиных шариков начал не спеша плыть по комнате. — Но я думаю, что это объясняет некоторые вещи. Например, миносиро. Тысячу лет назад его не существовало. По меркам эволюции тысяча лет, всё равно, что только вчера. Предками миносиро, возможно, были брюхоногие моллюски, но как им удалось так быстро эволюционировать в такое большое существо[✱]268. Размером ミノウミウシ (Aeolidia) — максимум до 10 см. (с ладонь), а миносиро, из описания в романе — от десяти сантиметров до одного метра.

На фото ниже Aeolidia.

?

— То есть наша просочившаяся сила создала миносиро?

— И не только. Возможно, торабасами и каяносудзукури. Я бегло просмотрел книги с иллюстрациями живых существ появившихся за последнюю тысячу лет. Такая сумасшедшая скорость развития началась, похоже, в весьма ограниченном ареале, а именно по периферии Святого Барьера.

Сказанное Сюном казалось настолько немыслимым, что я не могла в это поверить.

— Но ведь просочившаяся сила — это скопление различных мыслей. Как это могло придать миносиро такую форму?

— В коллективном бессознательном[✱]Коллективное бессознательное — согласно психологу К. Юнгу, одна из форм бессознательного, единая для общества в целом и являющаяся продуктом наследуемых структур мозга. Основное отличие коллективного бессознательного от индивидуального в том, что оно является общим для всех людей, представляет собой некий единый «общий знаменатель» для разных людей. людей имеется множество паттернов, рождённых из общей типологии, в психологии Юнга[✱]Карл Густав Юнг — швейцарский психиатр и педагог, основоположник одного из направлений глубинной психологии — аналитической психологии.: Тень, Великая мать, Мудрый старец, Трикстер[✱]Архетип — в аналитической психологии структурный элемент коллективного бессознательного. Модель поведения.

Тень — описанный К. Г. Юнгом архетип, представляющий собой относительно автономную часть личности, складывающуюся из личностных и коллективных психических установок, которые не могут быть принятыми личностью из-за несовместимости с сознательным представлением о себе.

Великая мать — оказывает подобное действие на женщину. Она начинает верить, что наделена неограниченными способностями к любви, пониманию и защите, и посвящает себя служению другим. Она также может вести себя разрушительно, настаивая (не обязательно открыто) на том, что все, кто попадает в круг ее влияния,— ее дети, а потому беспомощны и зависят от нее.

Мудрый старец — часто возникающий в снах и еще чаще появляющийся в сказках, Юнг называет архетипом Духа. Он может предстать в разных формах: как старый мудрый человек или не менее мудрое животное, как царь или отшельник, злой колдун или добрый помощник, целитель или советчик — но всегда он связан с некоей чудесной властью, превосходящей человеческие способности.

Трикстер — архетип коллективного бессознательного, созданной К. Г. Юнгом аналитической психологии, формирующий образы демонически-комических персонажей, совершающих противоправные действия или, во всяком случае, не подчиняющихся общим правилам поведения. Как базовая психологическая структура, является архетипом лукавства, шутовства, шалостей, проказ, часто достаточно злобных, реализуется в образах обманщика, шута, двойника, это с одной стороны. — это называется архетипами. Похожих персонажей можно встретить в мифах по всему миру, так как они являются проекцией этих архетипов. Интересно было бы узнать под влиянием какого архетипа появились миносиро и каяносудзукури.

Я обдумала всё то, что услышала сейчас, но всё ещё не была уверена, что вполне понимала его.

— Не знаю, прав ли ты, но, если честно, всё равно. Я хочу узнать, что произошло с тобой.

Сюн молчал.

— Сюн, что…

И в этот момент я заметила, как из угла комнаты что-то ковыляет в мою сторону. Я не сразу поняла, что это было, отчего вскрикнула.

— Всё в порядке. Это Субару.

Сюн подошёл к Субару и почесал того под подбородком.

— Что с ним случилось?

— Ничего… честно я не хотел ничего этого делать.

Пчелиные шарики начали бешено кружиться по комнате, но успокоились, когда Сюн поднял взгляд.

— Понимаешь же, что это из-за меня.

Спина Субару на одной стороне покрылась твёрдым панцирем с наростами в виде шипов, что придавало ему вид ужасного броненосца.

— Моя магическая сила не перестаёт просачиваться и только усиливается. Я не могу это контролировать. Моё бессознательное буйствует, отчего сила ненормально вырывается из меня, разрушая и неестественно меняя всё вокруг. Это синдром Хасимото-Аппельбаума. Я стал Гоума.

— Это… это ложь! — закричала я.

— К сожалению, это так.

Сюн взял Субару на руки, стараясь не коснуться шипов на спине.

— Все книги здесь четвёртого категории, знания которых навечно преданы забвению. Обычно они хранятся в потайном подвале в библиотеке, но твоя мама смогла сделать исключение, одолжив их мне.

— Мама?

— Только из этих книг можно получить все известные на данный момент знания о явлении Гоуманизации.

Покрытые копотью обложки книг были с пометками, указывающими на их принадлежность к четвёртой категории. Первое: «Необъяснимо» — «таинственные слова». Второе: «Катастрофы» — «стихийные бедствия». Третье: «Возмездие» — «божественное воздаяние, укор, и надлежащая смерть».

— Эти книги дали мне в обмен на то, что я буду вести записи, в конце концов я ведь самый последний подобный случай.

— Не говори так! А что с лечением? Как ты выздоровеешь?

— Никак.

Сюн опустил Субару и собачка заковыляла ко мне.

— Сперва заподозрили, что синдром Хасимото-Аппельбаума связан с шизофренией[✱]Шизофрения — это психическое заболевание, для которого характерно искажение мышления (в виде бреда) и восприятия (в виде галлюцинаций)., но теперь это опровергается. То что происходит в мозге, скорее, похоже на паническое расстройство[✱]Паническое расстройство — психическое расстройство, проявляющееся спонтанными паническими атаками. , — проговорил он, так отстранённо, словно речь шла о ком-то другом. — Если бы реальность была незыблемой, то бред и страх возможно было бы излечить. Однако из-за нашей неустойчивости, реальность стремительно искажается, что уж с этим поделать? Так сказать, негативная ответная реакция между бредом и реальностью порождает замкнутый круг, причём всё это происходит на бессознательном уровне и с этим никак не совладать.

— А разве нельзя запечатать твою силу?

— Только будет препятствовать её сознательному использованию и не окажет никакого влияния на бессознательное. Тем не менее я просил священника Мусина провести эту процедуру, чтобы выяснить, не уменьшиться ли утечка сил от подобного психологического барьера. Результата не было. Мою силу не запечатать, как будто бы пробило крышку.

Я испугалась:

— А может… я неправильно вернула тебе силу и поэтому её теперь уже невозможно запечатать вновь?

В отличие от Сатору, Сюн в тот момент находился в сознании и понимал, что поддаётся гипнозу. Причём он уже вспомнил свою мантру. Вот так насильно вскрывая печать, я могла вовсе оборвать нити в его разуме.

— Нет. Как я уже сказал, с самого начала не было надежд на то, что запечатывание как-то серьёзно на это повлияет. Твоей вины здесь нет, Саки.

Слёзы накатились на глаза. Я только и могла, что погладить стоявшего в ногах Субару под подбородком.

— Скоро пройдёт десять минут. Тебе лучше пойти домой.

Всхлипывая, я замотала головой.

— Совсем недолго я могу сдерживать её, если направить силу на что-то простое, но требующее концентрации, и тогда ничего ужасного не произойдёт. Сейчас я контролирую семьсот шариков, чтобы это никак не повлияло на тебя. Но так будет продолжаться десять, максимум пятнадцать минут. Не знаю в какой момент концентрация спадёт от усталости и всё слетит с катушек…

— Нет! Я не уйду! Я буду с тобой.

— Саки, из-за моего состояния уже погибли мои родители.

Его слова пронзили меня до глубины души.

— Они любой ценой хотели помочь мне, но ничего не могли с этим поделать. Я изо всех сил мысленно старался контролировать сорвавшуюся силу, но оказалось это был наихудший способ. В конечном итоге она лишь усилилась в ответ.

— Сюн…

— Как только затрещал дом, земля вдруг стала зыбкой и начала затягивать его. Я выжил, наверное, потому что мама или папа использовали силу чтобы откинуть меня на улицу из дома.

Я слышала, как он плачет за маской.

— Поэтому уходи. Прошу. Я не хочу смерти, ещё одного человека, которого я люблю.

Я медленно встала. Я чувствовала, как отчаяние и бессилие давит на меня.

Я не могу помочь Сюну.

Я ничего не могу сделать.

Я…

Открыв дверь, оглянулась на Сюна:

— Хочешь, чтобы я что-нибудь сделала?

Он покачал головой.

И вдруг мимо меня в хижину проскользнуло огромное животное. Проклятая кошка с серыми тигровыми полосами, она была в разы больше той чёрной. Не обращая на меня никакого внимания, она, не враждебно мурлыча, медленно приближалась к Сюну, оглядывая его своим острым взглядом, от которого он не мог пошевелиться. От такого противоречия в её действиях было непонятно как себя вести. Так проклятые кошки действуют при охоте на людей, используя двойное послание[✱]Двойное послание — концепция, разработанная Грегори Бейтсоном и его сотрудниками, описывающая коммуникативную ситуацию, в которой субъект получает взаимно противоречащие указания, принадлежащие к разным уровням коммуникации. Субъект, получающий двойное послание, воспринимает противоречивые указания или эмоциональные послания на различных коммуникативных уровнях: например, на словах выражается любовь, а параллельное невербальное поведение выражает ненависть. Основной фигурой при этом является мать, которая испытывает тревожность при общении с ребёнком или не испытывает к нему любви, но тем не менее стремится демонстрировать должное отношение к нему и должное поведение..

Я быстро пришла в себя, так как уже испытала на себе такую внезапную атаку и сразу же начала повторять мантру.

— Саки, прекрати! — раздался голос Сюна. — Всё хорошо…

Я остолбенела от его слов.

«Что мне делать? Я не могу стоять и смотреть, как его убивают. Однако…»

Трёх с половиной метровая проклятая кошка потянулась к Сюну, точно собираясь поцеловать его, и широко разинула пасть. Я уже собирался использовать свою силу, как вдруг, ужасно рыча, на неё бросился Субару.

Испорченная кошка бросила взгляд на Субару и быстрым движением обрушила на него удар передней правой лапой. Острые, словно лезвия когти, разорвали ему спину. Брызнула кровь. Однако из-за твёрдого панциря, покрытого шипами, рана была не смертельной. Мало того, Субару от этого ничуть не ослаб и ринулся прямиком в глотку проклятой кошки, но та, неестественно для своего тела, увернулась и Субару вцепился в её переднюю лапу, которая была в десятки раз больше него самого.

Я до сих пор не ясно понимаю: разве свирепый характер бульдога не должен был исчезнуть после долгих лет селекции? На сколько я знаю Субару никогда не обращал внимания на прочих собак, когда те лаяли на него или даже кусали. Не будет преуменьшением сказать, что он никогда не был в плохом настроение.

И всё же, что произошло с Субару? Почему, вдруг кровожадные боевые инстинкты его предков пробудились в нём?

То, как он яростно атаковал, намереваясь убить, было самим воплощением сильнейшей боевых собак из легенд, в которых они лично противостояли, гораздо превосходящих их в силе, быкам и медведям[✱]Травля медведя — кровавая забава с участием медведей и травильных собак. В древности на Руси — Медвежья потеха..

Субару крепко стиснул челюсти и замотал ею в стороны. Вздёрнутый к верху нос позволял ему дышать, как глубоко бы он не вонзил свои клыки. Проклятая кошка взвыла от боли, однако, так как её предназначение — это охота на людей, она была проворной и ловко перевернула Субару своими передними лапами.

— Стой! — завопила я.

Острые, как ножи, когти глубоко вонзились в мягкое брюхо Субару.

То, что произошло дальше, никак не походило на реальность.

Проклятая кошка взлетела к потолку, распластав конечности, словно летяга и, выпустив все восемнадцать когтей и оскалив верхние и нижние двадцатисантиметровые клыки, издавала яростное шипение. Её распятое тело застыло. Вокруг появилось бесчисленное множество сверкающих кристаллов и все они в миг покрыли тело проклятой кошки, впиваясь в него, а затем сливаясь друг с другом, превращая её в один полупрозрачный камень, начинающий ярко сверкать. И затем вдруг её фигура исчезла в воздухе, а во внезапно появившийся вакуум устремился воздух, заворачиваясь в небольшую воронку.

«Что вообще сотворил Сюн?»

Казалось, словно он отправил проклятую кошку в стороннее место.

Магическая сила, позволяющая влиять на объекты, к которым не прикоснуться, в некотором смысле выходит за рамки законов физики. Ведь обычно невозможно сотворить что-либо, чего невозможно создать образ в голове. Став Гоума он открыл дверь в бессознательное и, похоже, приобрёл мощь превосходящую любых мастеров, хотя и всего на короткий промежуток времени.

Когда я опомнилась, Сюн стоял на коленях рядом с трупом своей любимой собаки.

— Бедняжка…

Субару уже не дышал. Повсюду на полу была всё ещё тёплая кровь. Проклятая кошка рассекла брюшко бульдога до самого сердца.

— Сюн, — я присела рядом с ним.

— Субару пытался спасти меня. Хотя это было бесполезно, — тихо проговорил Сюн. — Я столько раз пытался, чтобы он отстал от меня, но он всё равно продолжал следовать за мной… нет мне было бы одиноко, а теперь без Субару я останусь совсем один.

Он погладил под подбородком Субару.

— Мне следовало быстрее разобраться с ней. Если бы я не медлил, Субару не пришлось бы так страдать.

— Это не твоя вина, — это всё что я могла сказать.

— Эта кошка тоже ни в чем не виновата. Ей просто велели покончить со мной… Я слишком долго не мог решиться, что же мне делать, — Сюн указал на шкаф у стены: — Внутри куча таблеток в пузырьке. Мне его дали перед тем, как я пришёл сюда. Всё внутри — это различные яды. Ужасный прощальный подарок, не думаешь?

«Значит взрослые хотели вынудить Сюна покончить с собой?» — но я ничего не испытала от таких мыслей, возможно оттого, что я была слишком потрясена всем произошедшем, что моя чувствительность притупилась.

— Хорошо, что ты не принял их. Нужно избавиться от них.

— Выпил.

— А?

— Но они не подействовали. Уже было слишком поздно для них. Яды легко разрушается. Удивляет, что даже мышьяк не оказал никакого влияния[✱]Яды (не все), например змеиные, безвредны, если принять их внутрь, так как желудочный сок, переварит его (только если нет ранок в ротовой полости или желудочно-кишечном тракте). Мышьяк же — канцерогенное и ядовитое вещество, которое скапливается в печени, легких, коже и тонком кишечнике, и влияет на организм (зависит от дозы насколько сильным будет воздействие), выводится из организма не сразу.

P.S. — в романе речь шла вообще о ядах, а не о каком-то конкретном, выше просто пример.. Моя тень или моё бессознательное не желает умирать, что изменяет структуру элементов.

Я молча положила свою руку на руку Сюна.

— Похоже наступает, — сказал Сюн.

— Что?

— Саки, скорее уходи отсюда! — он убрал свою руку и встал.

Дом загромыхал. Незаметно пчелиные шарики, валявшиеся на полу, колеблясь поднялись в воздух и со звуком дождя посыпались вниз.

— В точности как в тот раз, когда затянуло дом… Разве это не смешно? Точно Сюкурэй, только не даёт благословление, а приносит смерть.

Он подтолкнул меня:

— Ну же быстрее!

Я пыталась сопротивляться, но он не дал мне и рта раскрыть.

— Теперь уж точно конец. С меня довольно.

На моих глазах твёрдые глинобитные стены задрожали и стали кривиться, словно обмякшие. На них стали появляться и лопаться пузыри. Лишь наблюдая за этим казалось, что я схожу с ума.

У меня вновь разболелась голова.

— Саки, — выталкивая меня во двор, тихо проговорил Сюн. Его маска чистоты, начала медленно плавиться, хотя жара не было. — Ты всегда нравилась мне.

— Почему ты говоришь это сейчас? Сюн! Я…

— Прощай.

В следующее мгновение я уже была в сотне метров над землёй и смотрела на бунгало Сюна, что озарял лунный свет.

На земле, куда не взгляни, образовывался кратер. Почва хлынула к утопающему в центре бунгало, а земля издавала низкий гул, смешивающийся с шумом трескающихся повсюду деревьев. Будто ужасающая сцена конца света, от которой я стремительно отдалялась. Сильный ветер трепал мою курточку и, сорвав заколку, развевал в ночи мои волосы.

«Было бы неплохо умереть вот так вот от падения»

Охваченная этой мыслью, я закрыла глаза.

Однако сразу же их открыла:

«Сюн из последних сил спас меня»

«Я должна выжить»

Я обернулась. В лицо подул сильный ветер, но теперь я не смыкала глаз. Слёзы уносило куда-то за спину.

Похоже я падала на просторное поле, покрытое травой. Интересно, он намеренно направил меня сюда?

Медленно земля становилась всё ближе и ближе.

Так медленно, как будто бы всё это лишь сон.