Онлайн чтение книги Из нового света From the New World
6 - 3

Внутри что-то было. Металлическая коробка, похожая на пенал для карандашей. И толстый конверт.

Сначала я достала коробку. На её лицевой стороне была странная пометка — красный круг, в котором находился большеголовый человечек, похожий на пришельца, с широко раскинутыми руками. Диагональная линия, казалось, мешала существу выйти из круга.

Некоторое время я безуспешно пыталась открыть коробку, прежде чем заметила маленькую кнопочку, коснувшись которой, крышка открылась.

То, что находилось внутри было совершенно неожиданным для меня. Это было подобие креста. Примерно семь-восемь сантиметров в длину, сделанный из похожего на стекло материала, который со временем потускнел. Но что было странным, так это его форма.

Большой круг проходил через три конца креста, которые были расколоты надвое. Походило на козлиные или дьявольские рога. У меня было дурное ощущения от него.

На мой вопрос, фальшивый псевдо-миносиро ответил, что наиболее распространённым крестом с кругом являлся кельтский крест — это символ христианства, к которому кельты добавили круг, обозначающий цикл жизни и смерти. Однако данный крест походил на крест стилизованный под фамильный герб Курусу[✱] Наименование герба久瑠子 (kurusu). * так как в древней Японии христианство было под запретом.

Я вернула крест в коробку и раскрыла конверт. Внутри лежало несколько сложенных листов бумаги, развернув которые я удивилась тому, что они лишь только поменялась в цвете, но не окислилась. Все символы на ней были хорошо читаемы. Однако из-за того, что это был не японский язык, прочесть их я не могла.

Фальшивый псевдо-миносиро оглядывал бумаги и сразу же переводил:

— Манифест экзорцизма. Дабы очистить одержимых злым духом и вернуть истинную человечность, решительно объявляется священная война абсолютному злу…

Содержание оголяло то, в какие крайности могут пуститься ограниченные верой люди, одержимые страхом и желающие своего спасения.

— Дьявол искусен. Он осыпает дарами, не требуя ничего взамен. Наделяет человеческий род ужасающей силой психокинеза, без платы за сие. Ведь ему дано видеть на тысячи лет вперёд. А он видит конец человечества. «Власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно». Данные слова не ограничиваются политической властью, а распространяется и на чрезмерную силу человеческую, которая рано или поздно, несомненно, погубит и повлечёт за сим ужасные беды ближним.

Приятный женский голос сухо переводил текст, от которого я покрывалась гусиной кожей, но я не останавливала его. Эти бумаги и крест, возможно, имели отношение к Сайко-Бастеру, и мне нужно было в этом убедиться.

— Поскольку сама сила, несомненно, является злом, людей с психокинезом следует рассматривать только как бесов или ведьм. Следует обернуться к запятнанному ранее новаторскому шедевру шестивековой давности «Молот ведьм». Охота на ведьм не была продуктом массового безумия. Даже во времена, когда наука ещё не была достаточно развита, люди интуитивно понимали опасность, исходящую от людей с психокинезом. Те провидцы искореняли порочные семена. Несмотря на горестные ложные обвинения, с точки зрения всего человечества данные их деяния являлись надлежащими.

Позднее я узнала краткое изложение трактата по охоте на ведьм — «Молот ведьм», написанный двумя монахами (на мой взгляд именно они и были одержимы дьяволом). Подобная книга у нас была бы отнесена к четвёртой категории, подкатегории «Необъяснимо» или «Возмездие» и была бы сожжена незамедлительно.

Затем, после мучительно долгого выслушивания невыносимых проклятий в сторону людей, владеющих магическими силами, наконец-то началась самая существенная часть.

— Следовательно не остаётся выбора, кроме как убить их. Провести чистку людей, находящихся во власти дьявола, дабы не сотворили они боле греха. А весьма эффективным средством является сибирская язва, иначе Сайко-Бастер. Это воистину благословение самого Бога. Аллилуйя. Бог всегда даёт пищу нуждающимся.

Религиозные разглагольствования продолжались пока наконец не перешли до инструкции по использованию Сайко-Бастера.

— Святой порошок можно доставлять в конверте или распылять непосредственно на цель, как когда-то использовали еретики для политического терроризма. Однако в нашей священной войне уместно использовать лишь священное оружие — медальон Святого Бенедикта.

Святой Бенедикт был древним христианским святым, выгравированным на медали, оберегал от болезней и изгонял зло.

— Крест правосудия и искупления. Запечатанный внутри газ распылится, если бросить его под ноги одержимого. И даже через тысячи лет малейшее его количество заберёт жизнь вдохнувшего его одержимого. Аллилуйя…

Я закрыла глаза и до конца слушала перевод фальшивого псевдо-миносиро. Затем я вновь вынула крест из коробки. Смертельная бактерия была запечатана внутри на тысячелетия. Отчего у меня затряслись руки. Я глянула на крест под другим углом и поняла, это был не крест. На первый взгляд он похож на него, но на самом деле это был знак биологической опасности, что я видела недавно. Не думаю, что для создания подобного вида была какая-то практическая причина. Какой-то изощрённый ум решил, что подобное будет остроумно. С особой осторожностью я положила крестик обратно в коробку.

Придётся выпустить дьявола из заточения, однако это семя безумия и ненависти было единственной надеждой, оставшейся у нас.

Когда я попыталась встать мои ноги подкосились от усталости.

«Похоже мне нужен небольшой отдых, а после, если получится, встречусь с Сатору и Кироумару. Однако, если не получится их найти, мне придётся убить Акки самой. В любом случае, сначала мне нужно было выбраться отсюда. Стоит ли мне пройти назад тем же путём? Если бы я смогла вернуться к подводной лодке… Управлять ею самостоятельно будет трудно, но я как-нибудь справлюсь. Тогда будет не так трудно вернуться к месту встречи. Нет, не стоит. Пройти там будет слишком опасно и невыносимо для меня. Если бы я наткнулась на ещё одного нереиса, то уже никак не смогла бы спастись. Ведь кровь Инуи могли учуять. Но что ещё мне оставалось делать? Я думала, проделать дыру в стене здания, однако снаружи денно и нощно всё под наблюдением преследователей. Отделаться от птиц будет практически невозможно. Как только меня заметят, сбежать я не смогу…»

Я вспомнила о летучих мышах. Если бы только я также как и у пляжа смогла бы выбраться вместе с летучими мышами, что заполоняли собою всё небо и перекрывали вид, когда вылетают из пещер и залетают обратно.

«Сколько сейчас было времени?»

— Во сколько летучие мыши вернуться в пещеру?

— Через полтора часа, если предположить, что возвращение их произойдёт в то же время, что и вчера, — мгновенно ответил фальшивый псевдо-миносиро.

— Разбуди меня, когда придёт это время.

— Слушаюсь.

Я привязала фальшивого псевдо-миносиро корнем к руке и обхватив колени легла на пол. Вскоре я провалилась в сон.

Раздался режущий уху звук, от которого я мгновенно проснулась.

— Утро, четыре часа пять мину. Восход солнца начнётся через тридцать одну минуту. Предполагается, что летучие мыши скоро начнут возвращаться в пещеры.

«Невероятно»

Казалось, что я вообще не спала, но фальшивый псевдо-миносиро скорее всего был прав. Я поднялась и начала готовиться. У меня с собой почти ничего не было. Мешок сгорел, а всё что мне было необходимо это фальшивый псевдо-миносиро и Сайко-Бастер.

«Возможно, это был последний раз, когда я, будучи живой, открываю глаза»

Я замотала головой, чтобы прогнать неприятные мысли. В них не было никакого толку. Сейчас я должна была сделать то, что от меня требовалось. Я вышла из комнаты. Её хозяин за прошедшие тысячелетия всё ещё находился в углу комнаты и, казалось, провожает меня глядя мне в спину.

Я поднялась на второй этаж над землёй. Второй этаж в отличие от первого был практически весь засыпан песком и землёй. Я попыталась найти, где было бы легче выбраться наружу, но из-за темноты практически ничего не было видно. Однако кое-где ощущалось слабое дуновение ветерка. В здании была небольшая трещина, ведущая наружу. Прислушавшись, я услышала крик бесчисленного количества летучих мышей. Они уже возвращаются. Мне нужно было скорее выйти и успеть спрятаться.

Как можно тише я понемногу разламывала бетон, расширяя трещину и убирая песок с землёй. Две-три минуты спустя я проделала достаточно большую дыру, чтобы протиснуться в неё. В слабом свете звёзд открывался пустынный пейзаж, такой же бесплодный, как и тот, что я покидаю. Среди разрушенных зданий ни одно не было выше двух-трёх этажей. Металлические конструкции давно сгнили, а бетон едва удерживал то, что осталось от зданий. Повалившиеся здания выветривались, оставляя серые камни, и растворялись, создавая пейзаж похожий на карстовое плато. По земле тянулись полосы, похожие на чёрные реки. Фальшивый псевдо-миносиро утверждал, что это дороги с асфальтовым покрытием, потерявшие форму из-за длительного воздействия ультрафиолетовых лучей.

Растительности почти никакой не было, кроме что сорняки. Деревья пустившие корни под землю в здание были низкими и очень кривыми, наверное, из-за сильных ветров, бушующих в зиму на равнине Канто. Почва была сухой и бесплодной, отчего корни деревьев тянулись глубже под землю за водой, исчерпав все силы для роста ввысь.

В небе кружило множество летучих мышей. Вчера им потребовалось часа два, чтобы вернуться в пещеры. За это время мне нужно было найти трещину, у которой я рассталась с Сатору и Кироумару. Я переходила от укрытия к укрытию, следуя указаниям фальшивого псевдо-миносиро.

Враг мог наблюдать не только с неба. На поверхности также моггла быть группа. Перебегая от укрытия к укрытию в темноте, я почувствовала, как моё сознание, будто искажается. Что это было за чувство? Дежавю? Я была уверена, что никогда раньше не была в этом месте. И тем не менее, окружение казалось мне знакомым, как будто я видела всё это давным-давно.

«Я всё ещё сплю?» Нет, этого не могло быть. Я определённо была в сознании. Тогда что…»

Я оглядела редко растущие деревья поблизости.

Деревья, которые практически все косились в одну сторону, словно здесь круглый год дул сильный ветер в одном направлении.

Прошло некоторое время с момента, как я начала испытывать смутное беспокойство и дискомфорт.

«Назад», «Сейчас же беги» — говорило мне чутьё. Здесь не хотелось задерживаться и на секунду дольше. А я отчаянно пыталась бодриться мыслями о ◼'︎: «Уже невозможно повернуть назад. Только я могу помочь ему»

Я продолжала идти дальше, всматриваясь в загадочно искривлённые растения, что служили мне ориентиром. Казалось, если взглянуть свысока, то будет видно, как все деревья будут идти, как по спирали, а если так, то не должен ли ◼'︎ быть в самом центре.

Каждое дерево, мимо которых я проходила, становилось похоже на чудовищного осьминога с бесчисленными щупальцами, непрерывно извивающимися, словно подзывая ими.

«Что это было?»

Я моргнула. На пейзаж наложилась другая сцена.

«У меня галлюцинации из-за усталости?»

Я опёрлась рукой о стену ближайшего здания, придерживая себя. Бетон после многих лет эрозии и выветривания стал шероховатым.

На моих глазах стена начала изгибаться, обмякать, дрожать. Начали появляться пузыри и тут же исчезать. Это было что-то сумасшедшее. Моя голова сильно заболела.

Я отдёрнула руку, задыхаясь от страха.

«Невозможно»

Твёрдый бетон не мог быть таким.

Однако это не была галлюцинация. Я на самом деле видела это. Я была уверена в этом. Шум от летучих мышей нарастал, становился громче. Становилось ярче. Наконец светало. Подняв глаза, я увидела десятки, может быть, даже сотни миллионов летучих мышей, петляющих в рассветном небе, словно один гигантский дракон. Длинная чёрная вереница летучих мышей в восходящем солнце на миг окрасились в розовый.

Внезапно местность осветилась, словно прожектором. Я поднял глаза и увидела, что полярное сияние заполнило все небо. Небо висело бледно-зеленым занавесом, смешанным с рябью красного, розового и пурпурного света.

Я почувствовала, как по моим щекам текут горячие слёзы.

Моя память не была стёрта. Насколько искусные методы бы не использовались, они не могли полностью стереть то, что им было неудобно. А лишь спрятали в глубинах моего сознания. И теперь воспоминания ожили во мне. Как будто я сломала оковы, сдерживающие их.

В ту ночь я шла через тёмный лес, чтобы встретиться с ним.

Безликий мальчик. Его имя…

Мои глаза расширились от удивления.

В этой бетонной пустоши он вдруг появился передо мной в метрах десяти.

— Сюн! — закричала я.

Сюн отвернулся и побежал прочь.

— Постой!

Я, рискуя жизнью, побежала за ним.

Он то исчезал из виду, то снова появлялся среди обломков зданий, мчась, словно ветер.

Страх что меня заметят исчез куда-то, и я просто продолжала бежать, не помня себя.

Я потеряла его из виду, когда он повернул за угол здания. Я последовала за ним, и оказавшись там увидела, что он замер. Он стоял в метрах десяти от меня.

— Сюн! Почему…? — я не знала, о чём хотела его спросить.

Сюн медленно поднял голову и улыбнулся. Эта знакомая мне улыбка грела душу. И в этот момент восходящее солнце взошло над развалинами, окутывая его силуэт ярким светом. Этот волшебный момент закончился. А я осталась стоять там, поражённая.

— С вами всё в порядке?

Вопрос задал не Сюн. Нет. Это был даже не человек.

— Как вы здесь оказались? Как господин Инуи? — изумлённо тут же начал расспрашивать Кироумару.

— Я… Сюн… Эмм, где Сатору? — наконец-то я сумела выдавить из себя.

— В пещере неподалёку. У него небольшая рана, поэтому я собирался разыскать вас и господина Инуи.

— Рана? Какая?

— Не волнуйтесь, она несерьёзная. Его жизни ничего не угрожает, — такого было мнение Кироумару, но я вдруг забеспокоилась:

— Проведи меня к Сатору… Как он получил травму?

— Когда Акки преследовал нас, в нему попал осколок от разбившегося камня, — сказал он, ведя меня. — Летучих мышей становится меньше. Поторопимся.

Мы вошли в дыру в земле, которая, вероятно, была образована эрозией бетона из-за дождевых вод, внутри было как в Карстовой пещере.

— Саки! — крикнул Сатору. — Ты в порядке! Я волновался.

Его состояние было гораздо серьёзнее моего. Рана от кровососущего слизня на его левом плече всё ещё выглядела плохо, а повязка на правой руке пропиталась кровью.

— А Инуи?

Я медленно покачала головой. Сатору изменился в лице. Спокойно опустил голову и проговорил молитву.

— Он был храбрым.

— Да. Под водой на нас напал чудовищный нереис. Если бы Инуи был один, я уверен, он бы выжил, но он защитил меня… — я не могла продолжать говорить.

— Саки. Жертва Инуи не будет напрасной.

— Конечно. Я нашла. Без Инуи это было бы невозможно.

— Нашла? Действительно?

— Вот.

Я передала ему металлическую коробку, которую перевязала корнями деревьев. Морщась от боли, Сатору развязал узлы и открыл её. Он покосился на крест внутри.

— Осторожно! Сломается и нам всем конец. Его нужно будет кинуть под ноги Акки, — кратко рассказала я им о найденном Сайко-Бастере.

— Понятно, — Сатору взял крест и повесил его себе на шею.

— Что ты собираешься делать?

— Если будем держать его в ящике, то не успеем достать его, если вдруг появится Акки. Я понесу его.

— Нет. Ты ранен. Я понесу.

— Я смогу разбить его или разломать, — невозмутимо сказал Сатору. Казалось, что в критический момент он готов пожертвовать собой.

— Я тоже.

— Хорошо. Можем нести по очереди. Но я буду первый, — не уступал он. Я больше не спорила. В любом случае, если придётся разбить крест в узкой пещере, мы всё равно все бы заразились.

— Оставаться на одном месте опасно. Давайте потихоньку выдвигаться, — заговорил, молчавший Кироумару.

— Но что нам теперь делать?

— Первоначальная цель — найти Сайко-Бастер, достигнута. Полагаю, что будет разумнее покинуть эти места. С другой же стороны, сейчас может быть самый благоприятный шанс. Наша конечная цель, Акки, близко и он слабо охраняем, — Кироумару оскалился в ухмылке до ушей. — Ещё одно наше преимущество в том, что враг полагает, что они охотятся на нас, и в своём преследовании они не осознают, что охотятся уже на них. Кроме того, им не известно, что мы владеем Сайко-Бастером. Мы не можем упустить такой шанс?

Я взглянула на Сатору. Он молча кивнул. Мы понимали, что это был наша единственная возможность. Даже если мы все умрём, мы должны были остановить Акки.

Кироумару снял с себя одеяние и тщательно вымылся. После чего по всему телу размазал грязь и гуано летучих мышей.

— Ужасная вонь… — я зажала нос.

У бакэ-нэдзуми обоняние было гораздо острее, чем у людей, однако Кироумару, похоже, переносил эту вонь спокойнее.

— Согласен, но чем богаты. Я должен полностью скрыть свой запах.

Он обмазал и лицо, будто косметикой.

— Они следуют за запахом вас двоих, мой же им безразличен.

— Почему?

— Ну, они с самого начала не питали ко мне интереса. Возможно, недооценивают меня. Считают, что если справятся с вами двумя, то я один уже не буду угрозой для них.

— Кироумару серьёзно навредил им. Может, они хотят держаться от него подальше.

Сатору, похоже, тоже беспокоила эта вонь, так как хотя он улыбался, нос его был сморщен.

— Многих он убил?

— Ага. Это было нечто. Он убил семерых.

— Так много? Как?

— Сначала он выманил их нашим запахом в пещеру, где обитали черновласые клещи, зрелище было не из приятных. Даже Акки и Якомару пришлось разделиться и бежать. Но Кироумару этого было недостаточно. Он привлёк ещё клещей и вторгся в их лагерь. Они потеряли солдат и Якомару с Акки были вынуждены снова бежать. Но на этот раз всё пошло не по плану. Клещи стали гнаться за нами, так как не нашли другой пищи. Оказывается, могут плавать по воде, хотя не могут передвигаться по влажным стенам.

— Действительно?

— Благодаря выделениям они группируются и плавают по поверхности, как водоросли… Но, благодаря этому их всех было проще сжечь, — гордо продолжал Сатору. Во мне же вновь появились сомнения. Как именно Кироумару удалось убить бакэ-нэдзуми?

— Он точно убил семерых?

— Ага. Но это которых я заметил. Возможно, их было больше.

— Разве ты не говорил, что их изначально было всего семеро?

— Каждый раз, когда подземная группа несёт потери, наземная группа отправляет подкрепление. Тем не менее, в наземной группе их уже не так много, отчего под землёй их теперь около пяти, — объяснил Кироумару, каждую минуту больше походя на голема, чем на чудовищного настоятеля демонического храма.

— А почему ты не предупредил нас о гигантском дьявольском нереисе?

На мой вопрос Кироумару склонил голову:

— Что это?

— Дьявольский нереис у берега. Из-за этого Инуи…

Кироумару тяжело вздохнул:

— Я не думал, что стоит напоминать об опасности берега в ночное время. Прошу прощения, но ведь с вами был «бог смерти». Кроме того, мне не было известно, что это за существо. Это правда, что я потерял много своих солдат на берегу, но возможности разглядеть кем они были убиты у меня не было.

Сатору положил руку мне на плечо, успокаивая меня, чтобы я больше не допрашивала Кироумару.

— Ох… Это нехорошо, — Кироумару посмотрел вверх, подергивая носом. — Начался дождь.

— Почему это плохо? — спросил Сатору.

— Идущий дождь — благодать для нас, если мы хотим бежать, благодаря ему исчезают наши запахи. Но из-за него нам теперь будет труднее привлечь их.

Стало слышно слабое журчание воды.

— Не волнуйтесь, нас здесь не затопит. Вниз ведут множество отверстий…

Вода стекала сверху сквозь множество дыр со странным гулом, напоминающим шум водопада, звуки падающих капель в кувшин* или журчание реки.

— Поторопимся. Нам нужно закончить всё как можно скорее.

Мы следовали за Кироумару всё глубже уходя под Токио, переходя от просторных пещер, наподобие артерий, к более узким, похожим больше на капилляры. Кироумару в соответствии с его подземным образом жизни, уверенно вёл нас по извилистым пещерам.

Я слышала, как тяжело дышит Сатору и волновалась, похоже, что от полученных ран ему становилось всё хуже.

Сначала мы опускались ниже, но потом пещера вдруг повела вверх. Каменистая поверхность была покрыта дождевой воды, приходилось ступать аккуратнее чтобы не поскользнуться.

Как раз когда мне было интересно, как долго ещё уклон будет идти вверх, мы остановились. Мы, должно быть, были очень близко к поверхности, судя по тому, как отчётливо был слышен шум дождя и по слабым лучам света, которые могли быть ярче, если бы была хорошая погода.

— Здесь подходящее место, — обернувшись, указал Кироумару на дыру в скале диаметром три-четыре метра. — Вероятно, этот тоннель, был вырыт людьми тысячу лет назад. Удобно, что он идёт без ответвлений следующие полтора километра, прежде чем выйти на поверхность.

— Почему удобно? Будет лишь один путь к отступлению, — сказал Сатору. И поморщился, возможно, из-за ноющей раны.

— Будет легче рассчитать расстояние от них до нас. Сам тоннель не ведёт ровно, а петляет. Если держаться на определённом расстоянии, мы не попадёмся на глаза Акки, — его оставшийся зелёный глаз неприятно блеснул на залитом грязью лице, с которого местами была смыта грязь дождём и потом. — И всё же, хотя он и не разветвляется от него всё ещё отходят несколько небольших тоннельчиков. Однако все они тупиковые, так что не забредайте в них.

— Как мы это поймём? — тревожно спросила я.

— Вы поймёте, когда увидите. Они намного уже и резко сворачивают в сторону. В любом случае вы не заблудитесь, пока идёте вдоль этого тоннеля.

В его тоне ощущалось, сожаление, что у нас отсутствует чувство направления.

— И всё же действительно ли это такое хорошее место для нас? — всё ещё сомневался Сатору.

— Для нашей цели лучше места быть не может, — уверенно проговорил Кироумару. — Наше главное преимущество — это ветер.

По какой-то неизвестной причине в подземельях Токио постоянно дули ветра, сталкиваясь своими потоками.

Мы будем идти против ветра. И если разбить крест и выпустить Сайко-Бастер, то заразиться лишь только Акки позади нас. Мы же будем в безопасности от спор.

«Но пройдёт ли всё так гладко?»

Мы все ощущали невероятную тревогу, но не могли придумать плана лучше.

— Плохо… Вероятно, дождь будет сильнее, чем я полагал, — сказал Кироумару, глядя вверх и прислушиваясь к звукам, которых мы не слышали. — План заключался в том, чтобы заманить Акки в тоннель и использовать на нём Сайко-Бастер, когда мы будем у выхода из тоннеля. Но теперь я беспокоюсь, что всё сработает так как надо.

— Почему? — меня охватило дурное предчувствие.

— Из-за дождя исчезают наши запахи. Мы должны заставить их идти за нами. Нужно что-то посильнее… нет, нам нужна приманка.

— Эй, постой. Какая приманка… — в голосе Сатору звучало сомнение.

— Пусть Акки увидит вас, хотя бы на мгновение, а затем забежите в тоннели, он сразу же последует за вами.

— Ты о чём вообще? Хочешь, чтобы мы играли с Акки в салки? — крикнул Сатору. — Думаешь это так просто. Замешкаемся хоть на секунду, нам конец.

— Вы выносливее чем Акки. Он всего лишь ребёнок. Вы будете бежать быстрее, чем он.

— Это абсурд!

— Есть кое-что ещё. При использовании Сайко-Бастера, крест нужно будет разбить на очень близком расстоянии. Из-за высокой влажности порошок разлетится не далеко. В худшем случае он просто осядет на стенах, — продолжал Кироумару, игнорируя Сатору.

— Нет. Мы не сделаем этого, — сказала я, глядя ему прямо в глаза.

— Не сделаете? Что значит не сделаете? — посмотрел он на меня, не моргая зелёным глазом.

— Это потому…

— Как вы думаете, сколько жизней было принесено в жертву, чтобы оказаться здесь? — резко сказал Кироумару, отчего мы съёжились от страха. — Осмелюсь сказать, что вас не заботят жизни моих собратьев. Но сколько людей, начиная с господина Инуи, отдали свои жизни? Всё это ради убийства Акки. Все они верили в вас и отдали свои жизни надеясь на вас. И когда вы уже здесь и можете покончить с Акки, вы говорите, что упустите такой удачный шанс? Вы словно дети страшащиеся в критический момент встать лицом к лицу с Акки.

Я опустила голову, не в силах что-либо ответить.

— У вас двоих есть шанс убить Акки и выжить. Без преувеличения, хороший шанс. Наберитесь смелости… Я хочу сказать, что вы бы сожалели всю свою оставшуюся жизнь, что не сделали этого, но будет иначе. Наверняка, Акки рано или поздно убьёт вас. И когда это произойдет, последнее, что придёт вам в голову, — это непреодолимое сожаление из-за упущенной возможности убить Акки, чтобы в конце концов умереть самим…

Его слова попали в самое сердце.

— Верно. Возможно, так оно и будет, — тихо проговорил Сатору. — Мы готовы пожертвовать своими жизнями ради убийства Акки. Мы не остановимся из-за страха… Но что собираешься делать ты? Просто смотреть, как мы играем с Акки? Удобно, да?

Глаз Кироумару вспыхнул:

— Ты как капризный ребёнок. В рисковой ситуации, скидываешь всё на бакэ-нэдзуми?

— Следи за своим языком! Как ты смеешь! — рявкнул Сатору.

— В таком случае, предложите другой план. Если я смогу убить Акки, я без колебаний отдам свою жизнь… Или вы могли бы убить меня прямо сейчас. Есть лишь одна причина не делать этого: кто тогда привлечёт Акки?

— Раз ты заманил его досюда, неужели не сможешь привести его сюда? — с досадой проговорил Сатору.

— В этом-то и суть. Чтобы заманить Акки, нужны вы. Завидев вас, солдаты струсят следовать за вами, но не за мной. Акки же может вовсе не заинтересоваться мной, — печально покачал головой Кироумару и спокойно продолжил. — Разумеется, я не могу вас заставлять. Иначе бы навлёк ваш гнев и был бы раздавлен, точно насекомое… Решение остаётся за вами.

Я всё ещё сомневалась в Кироумару. А также в его эгоистичном плане, который завершиться успехов, только если всё пройдёт безупречно.

По крайней мере, теперь я точно знала, что мне нужно делать.

Прошло больше часа с тех пор, как Кироумару ушёл с нашим бельём, чтобы запахом заманить Акки. За это время мы закончили обследовать длинный туннель, который должен был стать нашим полем битвы, вплоть до выхода из него.

— Неплохо. Лучше, чем думал. Туннель довольно ровный, а опасные камни и выступы мы убрали… Только тех ответвлений стоит опасаться, — проматывал он в голове наш маршрут. — Ты как, Саки? Помнишь всё?

— Я теряюсь, когда много развилок. Здесь же туннель прямой, — меня рассердило, что он беспокоился о том, что у меня нет чувства направления.

— Но мы будем бежать в полной темноте. Плохо запомнишь путь, можешь удариться об угол.

— Кто-нибудь из нас не может светить? Бежать медленнее не будем.

— Нет, — решительно отклонил предложение Сатору.

Теперь, когда Кироумару ушёл, он взял на себя командование.

— Мы будем бегать также, но вот Акки — нет. Если мы осветим пещеру, он сможет бежать быстрее. В темноте же мы будем быстрее, поскольку знаем путь.

— Акки ведь может быть со светом?

— Да. Так было бы даже лучше. Потушим огонь, его глазам будет труднее привыкнуть к темноте после света.

— Он может стать осмотрительнее или вообще решить не преследовать нас.

Вероятно, Акки знал, что мы не можем использовать магические силы на нём. Так что он пойдет за нами, не опасаясь нашего нападения. И всё же, в полной темноте он мог немного забеспокоиться.

— Верно. Будет плохо если, он не войдёт в туннель… Давай поступим так. Ты побежишь впереди с маленьким огоньком. Так мне будет легче бежать, но и для Акки всё будет также.

В салки станет играть сложнее.

— Но, если подумать, всё не так плохо. Мы будем видеть, насколько он близко к нам. Нужно будет просто держаться от него на безопасном расстоянии и завести его к отвесной скале.

Мы решили, что там будет наилучшее место для использования Сайко-Бастера. Там был выступ, за которым можно было спрятаться и кинуть под ноги Акки крест, как только тот подойдёт достаточно близко.

Вопрос: что дальше? Сайко-Бастер заразит Акки, но убьёт его только через несколько дней. По крайней мере ещё несколько часов он будет в полном порядке. В прежние времена был такой военный термина — тактика «ударил-убежал», которую нам придётся использовать. Нам нужно будет убежать от него.

— Давай я понесу крест. У тебя обе руки в ранах.

— Они не серьёзные. Кроме того, я всегда бросал лучше тебя.

— Но…

— Подумай об этом. Ты будешь бежать впереди меня, если ты сломаешь крест я заражусь тоже.

— Этого не будет. Я подожду тебя, пока не добежишь до скалы.

— Нет, Саки, он останется у меня. Будет плохо, если ты упадёшь и сломаешь его, — пытался отшутиться он. Однако будет хуже если Акки догонит его. Сатору намеревался заразить Акки вместе с собой.

Дождь продолжал лить. Местами просачивалась вода, смачивая стенки пещеры и собираясь в ручейки под ногами. Воздух был тяжелым, казался липким.

— Это действительно возможно? — тихо проговорила я. Сатору вопросительно посмотрел на меня.

— Мы… действительно убьём другого человека?

— Стоп! — резко сказал он. — Не думай об этом. Мы просто разобьём крест — рядом с Акки. Он от этого не умрёт.

Я знала, что это было совсем не так. Однако хотя Сатору будет использовать Сайко-Бастер, было не лучшим решением говорить о том, что заставит его чувствовать себя виновным.

— Извини, мне не стоило говорить об этом.

— Всё в порядке… Мы просто делаем то, что должны. Не думай ни о чём другом.

— Ага… но…

Я должна была сказать ему об этом. Я чувствовала, что, если не скажу этого сейчас, потом уже будет поздно.

— Ребёнок Марии и Мамору и вправду Акки?

— Снова об этом? — утомлённо сказал Сатору. — Ты видела, что он сделал. Он без разбора убивал людей. Разве это не похоже на Акки?

— Я понимаю. Но думаю, что он отличается от предыдущих Акки.

— Наверное, они все в какой-то степени отличаются друг от друга. Их же несколько типов. И что с того? Акки… сначала остановим его, а потом подумаем.

— Я всё же не думаю, что он Акки.

Сатору встал и почесал затылок.

— Прекращай! Какого ты продолжаешь говорить о том, из-за чего я начну сомневаться?

— Прости! Но послушай. Может он не осознаёт кто он есть.

— Что это меняет? В любом случае мы должны остановить его. Если мы этого не сделаем, деревни будут разрушены. Вся Япония будет во власти Якомару. Сначала их будет немного, но количество Акки будет расти, благодаря чему бакэ-нэдзуми завладеют миром.

— Я понимаю, что мы должны остановить его. Но это ведь ребёнок Марии. Я хочу дать ему шанс. Только один.

— Шанс? Я совершенно не понимаю о чём ты говоришь.

— Если мы сможем заставить его понять…!

Я объяснила ему свой план. Возможно, он был единственным, кто мог бы это сделать.

— Ты в здравом уме? Если мы это и сделаем, как ты говоришь, это, наверняка, ни к чему не приведёт.

— Прошу тебя, давай попробуем? Там у обрыва у нас наверняка будет возможность, прежде чем использовать Сайко-Бастером.

Сатору скрестил руки и задумался:

— Я не могу ничего обещать, — наконец он выдавил из себя ответ. — Если будет возможность, попробую. Но мы не будем рисковать первоначальным планом. Не получится, сразу же ломаем крест.

— Хорошо. Я согласна, — искренне сказала я. — Спасибо, что выслушал. Может мне стоило держать это в себе, но я не могла молчать.

— Я понимаю… как ты себя чувствуешь, — сказал Сатору и замолчал. Похоже, он больше не хотел говорить об этом. Тогда издалека раздался лязгающий звук, похожий на удар металла по камню. От удивления я подскочила:

— Это…! — закричала я. Сатору приложил палец к губам.

Вновь послышался этот звук. Прежде чем добраться до нас он петлял по пещерам и проходил сквозь твёрдые скалы.

— Это они. Передают сообщения друг с другу.

Они начали охоту. Их добычей был Кироумару.

В следующее мгновение я услышала другой, протяжный звук, точно далёкий вой волка.

— Кироумару! — крикнул Сатору.

Они уже близко. Это был сигнал о том, что Акки попался на удочку.

— Идём. Идём в туннель… У нас есть две, может, три минуты.

Мы встали на места. Я сплела корни и зажгла импровизированный факел. Самым главным было то, что произойдёт вначале. Акки должен был заметить нас.

Моё сердце громко билось в груди, руки задрожали. По телу проступил холодный пот. Сейчас из ближайшей дыры должен был появиться Акки, мне нельзя было оплошать. На карту были поставлены не только наши жизни, но и жизни множества других людей.

От напряжения я ощутила головокружение и подступающую тошноту. В висках начало пульсировать от боли.

И тогда.

Мои мысли стали на удивление ясными, моё сознание расширилось. Это был странный опыт, но не неприятный, я будто бы не была собой. Я ощущала головокружительную радость, которую можно описать как кульминацию половой близости. Да. Точно. Сюн нашёптывал мне на ухо, деля со мной одно сознание.

Я могла лицезреть свои беспокойства и сомнения, как будто глазами другого человека, объективно рассмотреть их. Сомнения в Кироумару полностью не развеялись, но теперь я поняла, что корень этих чувств был в другом.

«Враг полагает, что они охотятся на нас, и в своём преследовании они не осознают, что охотятся уже на них»

Всплыли слова Кироумару. Он вёл речь о наших врагах, но это также может относиться и к нам.

Я уже слышала подобное раньше. Да. Когда нас обучали игре в го в Вакиэн.

«Забирал, заберут…» — высказывание, предостерегающее, что, если ты поглощён попытками захвата фишек оппонента, становится выше шанс, что заберут твои.

Почему я вспомнила об этом?

Якомару… Когда мы его ещё называли Сквиром, он сказал нам, что научен боевым стратегиям благодаря книге по го.

Может ли такой хитрый бакэ-нэдзуми не догадаться о наших планах. После того, как Кироумару перехитрил его, рискнёт ли он подвергать опасности Акки?

Это было ещё не всё. Неужели Якомару действительно потерял семерых своих бойцов в неожиданной атаке? Хладнокровное пренебрежение к жизни подчинённых было в его характере…

Если только он не манипулировал нами с самого начала.

Меня снова пробил холодный пот.

Однако мы не могли повернуть назад.

Кироумару вырвался из дыры впереди. Мы встретились взглядами на мгновение, затем он тут же исчез в другой дыре.

— Приближается…! — негромко прокричал Сатору.

И появился наш главный ужас.

***

↑Подпольные христиане — японские христиане, исповедовавшие свою веру в подпольных условиях в течение XVII-XIX веков во время периода Эдо.

↑ 水琴窟 (suikinkutsu) — музыкальное приспособление, используемое в японских садах. Суйкинкуцу состоит из перевернутого, зарытого в земле кувшина, над которым располагается лужица воды. Капли воды, постепенно проникая в кувшин через отверстия в донышке, издают приятные булькающие звуки, которые формируют несложные мелодии.